Демон

По завершению сеанса Велиал обратился ко мне: — Будить мы ее не будем. Сканируй мой мозг, и смотри, как ее перенесу в спальню.

Ольга, словно по мановению волшебной палочки, поднялась над диваном и плавно поплыла к двери в спальню. Дверь открылась и тело, преодолев дверной проем, остановилось над кроватью, а затем мягко опустилось на нее.

Оказалось, что для этого не нужно делать больших усилий. Просто надо было детально представив весь процесс перемещения, задействовать нужные участки мозга, и создав своей энергетикой определенное поле, двигать объекты в направлении и со скоростью, кажущейся тебе необходимой. Конечно, обычному человеку это было не под силу, но с моими приобретенными способностями все было до банальности просто.

— Ну что, суть ясна? — подбоченясь, Велиал иронично смотрел на меня. В ответ я усилием воли приподнял его на полметра и перенес к окну, плавно поставив на пол.

— Я не ошибся в тебе, но больше так не делай. Я тебе не подопытный кролик, а твой учитель, можно сказать, созидатель второй натуры.

— Как скажете, о, учитель, — я картинно воздел руки к потолку и смиренно склонил голову.

— Хочу преподать тебе последний урок на сегодня. Только прекрати ерничать! Перемещать предметы и людей намного проще, чем себя.

Следующие пару часов мы провели за "занятиями по полетам". Сумбур в голове превратился в четко выстроенную схему, посредством которой я "носился" по комнатам, управляя все лучше и лучше своим телом. Поднимаясь то немного над полом, то под самый потолок, я зигзагообразно лавировал между люстрами, и довел за короткий срок свое умение почти до совершенства.

По довольной улыбке Велиала понял, что оправдываю его ожидания.

Рукой приостановив мое движение и увидев, что я с большим неудовольствием приземляюсь на пол, объяснил: — Ты начинаешь производить много шума, а незаметность наших планов — это главное условие действий. Поэтому завтра, первым делом, мы займемся твоей маскировкой. Невидимость и бесшумность — вот занятия, которые могут отнять у нас не один месяц, но сам понимаешь, без этого мы сейчас с тобой очень уязвимы.

Следующий месяц, и вправду, отнял много сил, хотя и это сыграло мне на руку — я научился целенаправленно получать энергию, а главное — осознанно. Единственное, о чем очень сожалел — это то, что почти на неделю пришлось покинуть семью. Ольга объяснила всем, что была "горящая" путевка в горный санаторий, и мы воспользовались этим обстоятельством для поправки моего здоровья. На самом деле мы с Велиалом были вынуждены уединиться на заброшенной охотничьей заимке в сибирской тайге, чтобы никто не смог потревожить нас в этих неизведанных краях.

Декабрь месяц еще не принес больших морозов. Температура колебалась в пределах двадцати-тридцати градусов ниже нуля, но сухой, морозный воздух и большинство солнечных дней создавали иллюзию такой чистоты и свежести, что выбор места для моего совершенствования показался довольно удачным.

Днями Велиал гонял меня сквозь стены заимки, учил чувствовать свое тело как свой мозг, когда каждая клеточка, каждый атом моего естества должен быть подчинен моим мыслям, жестко контролирующим весь процесс превращений.

Мое тело не чувствовало холода, хотя в углу домика всегда висели две дохи. Впрочем, длинными зимними вечерами мы любили, завернувшись в тулупы, посидеть перед печкой. Потрескивающие дрова, пляшущие по комнатке отблески пламени, создавали ощущение умиротворенности и спокойствия. Это состояние, видимо, передавалось обоим, потому что нас тянуло на разговоры и притом, довольно откровенные. Так, в один из вечеров я, наконец, подробно узнал о любви Велиала, ввергнувшей его в эту пучину событий.

Расслабившись после очередного, притом довольно тяжелого дня занятий, мы сидели на медвежьей шкуре, расстеленной на полу, по-мусульмански скрестив ноги и ведя мысленную беседу, не нарушающую хрупкую тишину, установившуюся внутри домика:

— Я с тобой всегда откровенен, так будь и ты таким — расскажи о девушке, с которой был так близок? Кто она, и чем так очаровала тебя? — полюбопытствовал я. Тем более, что эта мысль давно не давала покоя ни мне, ни Ольге.

— Ладно. Более девятисот лет воспоминаний о ней не дают мне одному покоя, а мне хотелось бы, чтобы и другие знали про моего прекрасного и чистого ангела. Только не труби раньше времени о том, что узнаешь.

— Век воли не видать, — я большим пальцем провел по горлу, но заметив, как нахмурился Велиал, исправился, — тебе дать клятву?

— Звали моего ангелочка Анютой. Оказалась она из рода богатого и очень влиятельного, что не помешало ей оказаться человеком с большой буквы.

— Какие у нее были отчество и фамилия? Может, я что-то вспомню об их роде из истории.

— Полностью звали ее великой княжной Анной Всеволодовной. Она была дочерью князя Киевского Всеволода Ярославича и греческой царевны, дочери Константина Мономаха.

— Еще бы не слышать о таких людях! О ее предках написано столько славных страниц в нашей истории. Ярослав Мудрый, Константин и Владимир Мономахи — это величайшие люди своего времени.

— Вот и я о том же. Все ее предки вечно в делах, она в учебе и просвещении. Но судьба все же свела нас. Было это в 1080 году, когда я, творя свои черные дела, пытался соблазнить одну почтенную матрону. Мне это удалось, и она была бы забита мужем, если бы не Анна, вмешавшаяся в ситуацию и спасшая ее от верной погибели.

— И тебя это тронуло?

— Нет, заинтересовало. Я попытался на ней испробовать свои чары, но уже через несколько дней понял, насколько бываю наивен и глуп. Ну, а о дальнейшем я тебе уже рассказывал в общих чертах.

— А что все-таки стало с ней после того, как вас вычислил Люцифер?

— По моему совету, в 1082 году, она приняла монашество. Дала обет безбрачия и позднее стала игуменьей в построенном для нее Андреевском Янчином монастыре.

— А что, и сейчас существует этот монастырь?

— Нет, он был разрушен при татаро-монгольском нашествии. Я все это видел "оттуда", но, увы, помешать не мог.

— Была ли она известна в свое время так, как ее авторитетные родственники?

— В принципе — да. Но это ее и сгубило. Она занялась просветительством, создав при своем монастыре первое училище для девиц. Сама обучала их грамоте, пению, да и другим наукам. Для увеличения своих познаний покинула стены монастыря, выехав в Константинополь. Тут ее и прихватил Люцифер, а о ее дальнейшей судьбе ты уже знаешь.

— А если мы выиграем наше сражение, то сможешь ли ты вернуть ее, или хотя бы всенародную память о ней?

— Не думаю. Хотя все в руках Создателя.

За неделю, проведенную с Велиалом, я научился преодолевать любые преграды. Будь то стены домика, деревья, горные породы, и даже огромные пласты земельного покрова. Разбивая свое тело на атомы и собирая его в мощный поток энергии, я, словно рентгеновский луч, пронизывал любые препятствия, опускаясь под землю на многие километры.

В последний день нашего пребывания в тайге я попросил Велиала освободить меня на несколько часов от занятий, так как считал кощунством побывать в таких красивейших местах и не увидеть их. Он согласился, и мы, освободившись от физической оболочки наших тел, воспарили над девственно чистой, величавой массой хвойной и вечнозеленой тайги.

— А находимся мы в Саянах. Это гордость и жемчужина Сибири, — начал Велиал мое просвещение.

И в самом деле, этот край можно было назвать отдельной страной, состоящей из суровых гор и синих озер, буйных рек с кристально чистой водой и целым царством диких зверей и птиц.

— По-моему, Саяны находятся в Хакассии? — решил блеснуть познаниями я.

— Совершенно верно. Это край невообразимых контрастов и такого буйства природы, которого ты не увидишь нигде. Поэтому я и выбрал его. Правда, летом здесь еще красивее.

За те несколько часов, которые Велиал отвел мне для отдыха, мы успели побывать на разломе, который называется "Иванушки". Исследовали множество разнообразных пещер. Побывали на горе "Фудзияма" и на трех красивейших озерах — Маранкуль, Анзеркуль и Телецком озере на Алтае, особенно поразившем меня своими размерами. Целый день можно плыть между его берегов, не переставая удивляться большому количеству грохочущих водопадов, строгим отвесным скалам, прозрачным, спокойным просторам, широким галечным берегам.

Видели мы и людей, ведущих подледный лов хариуса, а также купающихся в горячем источнике (Велиал рассказывал, что температура воды здесь доходит до сорока градусов по Цельсию). Но, в целом — это были безлюдные, красивейшие и богатейшие места, где я оставил свое сердце.

Хорошо отдохнувший душой и телом, немного взволнованный и счастливый от увиденного, я по прибытии назад с утроенной энергией продолжил свои тренировки.

К вечеру восьмого дня нашего пребывания на заимке Велиал, наконец, объявил о нашем возвращении домой. Связавшись с Ольгой посредством телепатии, я предупредил ее о нашем возвращении. Вечером, материализовавшись перед воротами своего дома, торопливо взбежал по ступеням на второй этаж, и еле успев открыть дверь, был атакован своей ребятней. Столь долгая разлука благотворно сказалась на них — они оттаяли, и уже давно забыли о моем испортившемся характере. Хорошо, что Велиал заранее рассказал о моем мнимом курорте, потому что весь вечер пришлось провести в рассказах о том месте, где я якобы отдыхал.

Меня опять сильно потянуло к семье. Прошедший месяц прошел не зря. Велиал научил меня самообладанию, а также я почувствовал уверенность в своих силах и поэтому понапрасну не нервничал. Моя человеческая сущность брала верх над демоническим естеством, и моя любовь к детям заняла свое прежнее место в сердце.

IV

Несколько последующих дней Велиал отсутствовал, и передо мной встала новая, до банальности простая, как мир, проблема. У нас закончились деньги. И, как это обычно бывает, именно в этот момент у сына прохудились зимние сапоги, у дочки порвались зимние колготки, и в довершение к всеобщему "счастью" у Ольги сломалась еще почти новая стиральная машина. Все эти события и привели меня к поиску средств к существованию.

О возвращении к работе в ближайшие полгода не могло быть и речи, об интенсивности последующего обучения Велиал предупредил сразу. И тут мне вспомнилась шутя сказанная им фраза, что все сейфы мира к моим услугам.

Абсолютно не имея опыта в этой области, я начал лихорадочно листать детективы, которыми увлекался Максимка. Немного ознакомившись с тем, как работает банковская система, начал обдумывать план по добыче денежной массы.

Сразу отметив, что вор рядом со своим домом не ворует, решил провести операцию по изъятию денег в областном центре, находящемся от нас за несколько сотен километров. Заняв для вида денег у родителей, на следующий день поездом отправился туда, якобы за покупками для детей.

По приезду на место, первым делом отправился на поиски центрального банка. Спрашивая у людей место его расположения, старался тут же стирать с их памяти свои вопросы. Найдя интересующий меня объект, досконально изучил его месторасположение, стараясь не вызывать подозрений у стоящих около входа охранников. Затем, увидев рядом расстилающийся парк, прошел туда и, найдя безлюдный и укромный уголок, запустил процесс дематериализации.

Превратившись в сгусток энергии, я оказался внутри здания, начав его детальнейшее изучение. У кассиров оказывались совсем небольшие суммы денег, и обкрадывать каждого, кидая на них тени подозрения, мне совсем не хотелось. Я взялся за поиски хранилища и в скором времени нашел его. Проникнуть сквозь его толстенные стены для меня не представляло особого труда. Увидев огромные, по моим меркам, залежи денег, я понял, что материальные проблемы меня больше никогда волновать не будут.

"Экспроприацию" денег я решил отложить до вечера. Как будто что-то удерживало меня от поспешных шагов. Найдя местную барахолку, купил необходимые детям вещи, оправдывающие мое пребывание здесь. До вечера было еще много времени. Сначала я хотел заранее купить билет назавтра, на обратный поезд. Но, подумав, решил телепортироваться сразу после ограбления, а билет взял на поезд, который отправлялся через полчаса. Тем самым, обеспечив себе алиби на всякий случай.

Чтобы убить оставшиеся несколько часов до нужного мне времени, пошел в рядом видневшуюся церковь, решив посоветоваться с Создателем, но на входе будто невидимая преграда встала у меня на пути. Словно какая-то вязкая субстанция поглощала все мои движения и силы. Попробовав несколько раз отойти назад, и снова выдвигаясь вперед — понял, что потуги мои бесполезны. Значит, все мы подконтрольны нашему Создателю, и наши с Велиалом планы давно известны ему. Но почему тогда он не вмешивается в данную ситуацию? Почему он не сдержит руку отморозка, убивающего невинную жертву или не погубит насильника, издевающегося над слабой жертвой? На эти вопросы, думаю, никто не ответит кроме самого Бога.

Так, в размышлениях, я добрался до местной кофейни, где решил скоротать время за чашечкой горячего кофе. Да, да! Ко мне стали возвращаться многие человеческие привычки, и хотя я совсем не нуждался в подкреплении сил, но вкус продукта стал ощущать не хуже любого гурмана.

Подойдя к барной стойке, заказал кофе. Порывшись в карманах в поисках мелочи, нашел требуемую сумму и, бросив мелочь на прилавок, взял поданный кофе, направившись к ближайшему столику.

— Молодой человек, возьмите сдачу, — услышал я приятный голос за спиной. С удивлением обернувшись, так как давно уже никто не называл меня молодым человеком, встретился с глазами такой небесной синевы, что сразу утонул в них. Не в силах оторвать взгляд, застыл, как истукан. Язык присох к нёбу, рот приоткрылся, и со стороны я, скорее всего, был похож на идиота.

В самом деле, надо быть просто идиотом, чтобы не заглядеться на такую красоту. Овальное, немного продолговатое личико заканчивалось крохотной ямочкой на остроконечном подбородке. Шикарные белокурые волосы ниспадали крупными локонами намного ниже плеч. Глаза, как огромные синие блюдца, обрамленные копной длиннющих, загибающихся ресниц напоминали бездонные колодцы, наполненные голубой, родниковой водой. Аккуратненький, небольшой курносый носик так симпатично вписался между двумя розовыми холмиками щечек, что лица мисс-красавиц с различных конкурсов красоты показались бы просто безликими масками на фоне такого великолепия.

Мой пристальный и долгий взгляд, видимо, смутил девушку, но она быстро оправилась и выпорхнув из-за стойки, направилась ко мне. И только тут я увидел, что чашка с кофе в моих руках находится под кризисным наклоном, и больше половины кофе вылилось на каменный пол зала.

— Ради бога, извините меня за такую неловкость. Чем можно искупить свою вину? — умоляюще обратился я к подходившей девушке. Но язык совсем отказался повиноваться мне, так как то, что скрывала барная стойка, сейчас во всем своем великолепии предстало передо мной.

Легкая, пружинящая походка, хотя девушка и была на высоких каблучках, выдавала в ней блистательного танцора. Хрупкие, но округлые плечики, поддерживающие две прекрасные "дыньки", бесстыдно выпирающие под тонким свитерком, вызывали ощущение незащищенности и уязвимости своей хозяйки. Обтянутая фартучком талия и то, что находилось ниже, привели бы в восторг любого искушенного ловеласа.