" Не удалось, — возразил Второй. — Когда гости на пиру начали умирать от яда, ему хватило сил только на то, чтобы перенестись сюда. И смерть его не была легка.

Лицо призрака страдальчески исказилось — действие яда он испытал на себе и мог представить, что чувствовал его любовник перед смертью.

— А молот? Крушитель Черепов? — вдруг встрепенулся он. - Ты ведь узнал его, я помню твои слова!

— Молот у меня, — неохотно сознался Элемар. — Когда я его отыскал, он был в сундуке. Там, над колодцем, — он махнул рукой, показывая.

— Здесь? — изумлённо переспросил Хильбонгард.

Альтмер кивнул.

А в следующий миг под сводами кузницы заметалось эхо громкого хохота.

— Значит, ему удалось! - Хильбонгард широко улыбался. — Дораху удалось тогда упереть наш молот. Клянусь, ни о чем в жизни я так не жалел, как о том, что он достанется этим подлым ублюдкам...

— По легенде, молот был украден с праздничного пира... Но впоследствии нигде не появился, и все решили, что он заклят на возвращение в место, где он был выкован, — осторожно проговорил Элемар.

Хильбонгард снова оглушительно расхохотался.

— Легенды не врут, — отсмеявшись, ответил он. — И в то же время врут. М с Дорахом закончили работу над Крушителем Черепов как раз перед тем, как нас пригласили на проводы Мордрина Ханина Великолепного, — призрак зло сплюнул. — Кто же знал, что так обернется? Мы взяли Крушитель Черепов с собой и действительно показалти его гостям во время пира. Как раз перед тем, как гостям вынесли чашу с ядом. И если Крушитель Черепов тогда пропал и оказался здесь... значит, его забрал и принёс сюда Дорах. Он умел быть незаметным, когда этого хотел.

Хильбонгард помолчал.

— Я помню, как он едва пригубил из той проклятой чаши, пиняв её у меня из рук. И как страшно изменился в лице... Ты ведь сразу все понял, верно? — обратился он к скелету у своих ног, словно тот слышал и мог ему ответить. — Меня ты спасти уже не мог, себя тоже, поэтому решил попытаться уберечь хотя бы наше последнее детище от чужих лап. И преуспел... Да благословят тебя за это боги, жар моего сердца...

Некоторое время они молчали. Элемар вспоминал слова Лалатии Вариан о том, что на молоте нет никакого проклятия и думал, что рассказ Хильбонгарда все объясняет. О чем думал призрак, знал только он сам. Но он вдруг встрепенулся и произнёс:

— Вы привели меня в Ануднабию, как я и просил. Вы поведали мне о судьбе моего последнего творения и моего... друга. Крушитель Черепов ваш, владейте им с честью. И.. не откажите мне ещё в одной просьбе. Последней.

Призрак посмотрел на кости Дораха Гузала, на Элемара...

— Похорони Дораха, мальчик. Это моя последняя просьба.

Альтмер подумал, что Второй, ещё в Гнисисе неожиданно насевший на него с требованием купить мешок, заранее предполагал нечто подобное. В этот-то мешок и отправилось все, что осталось от Дораха Гузала — кости, пряжки ремней, чудом сохранившиеся обрывки робы... Напоследок он достал из сумки череп самого Хильбонгарда. Помедлил. И опустил его в мешок с костями.

— Благослови тебя боги, мальчик, — благодарно прошелестел призрак, неведомо как оказавшийся наверху, возле наковальни.

Мешок вспыхнул ещё до того, как коснулся магмы в колодце. Элемар не стал смотреть, как горят кости — махнув на прощание призраку, он спустился вниз. А когда обернулся, возле наковальни уже никого не было...

Глава 47. Илуниби

Зайдя в "Шесть Рыб", Элемар едва удержал на лице невозмутимое выражение. Его ждали. Оставалось лишь догадываться, откуда Кай Косадес узнал, что он собирался посетить таверну, если даже сам Элемар задумался об этом, только покинув часовню после встречи с Лалатией Вариан, а до того ни о чем подобном не помышлял. А в том, что координатор дожидался именно его, можно было не сомневаться — неподалёку от него, старательно делая вид, что они не знакомы, расположился Ллотис Селвило.

Координатор Клинков был хмур. Элемар, конечно, ни разу не видел его чем-то по-настоящему довольным, но и настолько угрюмо-озабоченным, как сейчас он никогда не выглядел. Мрачно взирающий куда-то в пустоту, время от времени прикладываясь к кубку, Кай удостоил Элемара лишь мимолетным взглядом. И продолжил пить, словно тут же забыл о его существовании. Что, разумеется, было совсем не так. Элемар подумал, не является ли причиной его раздумий близость Вивека с Орденом Дозора, желающим пригласить неуловимого координатора Клинков на беседу. Потом вспомнил, как те почти год безуспешно искали Грезящую Пророчицу, и понял, что разоблачение координатору вряд ли грозит. К тому же Кай явно решил совсем отказаться от личины опустившегося скумоеда каким его помнили жители Рабочего квартала Балморы, снова представ в образе обеспеченного негоцианта. Тем не менее, риск существовал и немалый. Ординаторы из ордена Дозора тем и отличались от обывателей, что были способны предположить возможность подобного перевоплощения и не полениться это проверить. И Косадес наверняка это понимал. Впрочем, даже они вряд ли могли предположить, что разыскиваемый ими координатор осмелится расположиться у них буквально под боком. Пусть и ненадолго.

Ллотис Селвило тоже не выглядел довольным жизнью. Что не помешало ему поприветствовать вошедшего в таверну Элемара гнусной ухмылкой, пользуясь тем, что, кроме адресата, её никто не видит.

"Что ж, — прокомментировал его выходку Второй. — Война объявлена, надо полагать".

Элемар придерживался того же мнения. Ллотис ещё перед исчезновением из Ассурнабиташпи достаточно ясно заявил о своих намерениях. А дремора... просто мелкая пакость напоследок — вряд ли Ллотис всерьёз рассчитывал таким образом избавиться от конкурента. Однако, несмотря на то, что справиться с дреморой оказалось несложно, ни забывать, ни прощать эту выходку Элемар не собирался. Во время короткой остановки в Альд'Руне — нужно было отправить письмо Хиарнаренкару и пополнить запасы перед визитом в Ануднабию — он не поленился навестить Ллороса Сарано. Собственно, ради этой встречи он и решил задержаться немного в Альд'Руне: сообщить Хиарнаренкару, что могила Ханина благополучно вскрыта, а её стража — временно, скорее всего — обезврежена, можно было ещё в Гнисисе. Ведь госпожа Эланте Алинорская, подлечившись, наверняка захочет закончить свои исследования. В этом Элемар ни минуты не сомневался. Но в Гнисисе пришлось бы общаться с Хиарнаренкаром лично. И, как следствие, ответить на множество дополнительных вопросов. А Элемар был вовсе не уверен, что на каждый из них сможет дать ответы, которые удовлетворят опытного инквизитора. Расспросить же письмо тот никак бы не смог.

Встреча с Ллоросом Сарано оказалась довольно познавательной. Благодаря ей, он теперь знал о Ллотисе Селвило немного больше, чем раньше, но качество полученных сведений компенсировало их скудность. К примеру, Ллотис не врал, когда хвастал, что в одиночку перерезал вампирский клан Берне в Галом Дэусе. И в башне Мавия, убежище телваннийского некроманта, он оказался, в отличие от Элемара, совсем не случайно. После изгнания из рядов Имперского Культа, Ллотис, не теряя времени, примкнул к Храму Трибунала. И за прошедшее с той поры время успел дослужиться до ранга Куратора. И мог бы продвинуться дальше, но... по словам Сарано, для этого ему не хватало дипломатических навыков. Он виртуозно умел запугивать или бесить оппонентов, когда нужно было спровоцировать нападение... и совершенно не умел договариваться "по-хорошему". Поэтому дальнейшее продвижение в иерархии Храма было для Ллотиса Селвило недоступно. О чем Сарано сообщил, почти не скрывая злорадства. Даже будучт жрецом Храма, он оставался редоранцем, живо интересуясь делами родного Дома. А кроме того, водил довольно тесную дружбу с Атином Сарети. И о том, что Ллотис Селвило, служа Храму, служит ещё и конкурирующему с Редоран Дому, разумеется, знал.

Исходя из этого Элемар и предполагал о причинах мрачности Ллотиса: прознай ординаторы о нынешнем месте пребывания неуловимого координатора Клинков и о том, что служитель Храма бы в этом время рядом и не поспешил сообщить... к оному служителю наверняка возникнут вопросы. Вроде тех, что не так давно самому Элемару задавал Атин Сарети. А репутация "верного последователя Храма" окажется изрядно подмоченной...

Но репутация — проблема исключительно самого Ллотиса. А вот то, что он, спасая свою шкуру, способен заложить всех, кого сможет вспомнить — проблема куда серьезнее. Понимает ли Косадес, насколько рискует?

"Понимает, — проронил Второй. — Просто у него сейчас связаны руки. Пока один из вас не встанет окончательно на путь пророчества — который, подозреваю, потом просто потащит вставшего к его исполнению — он ничего не может сделать. Но вот потом..."

"Что?"

"Не знаю. Может быть и ничего. Но, скорее всего, агентов начнут под разными предлогами выводить из Морровинда".

"Всех? Не может быть. Кого-то наверняка оставят".

"Само собой. Останутся те, кого ни ты, ни Селвило не знаете. И, в случае чего не сдадите. Учитывая богатство провинции и умонастроения её жителей, нельзя оставлять её без присмотра. Такого, какой не сможет обеспечить Легион. Если ты понимаешь, о чем я".

Элемар понимал. Отлично понимал. Ведь именно к обеспечению такого "присмотра" его в своё время и готовили...

Подсаживаться ни к Косадесу, ни, тем более, к Селвило, он не собирался. Во-первых, до вечера было ещё далеко и зал таверны был почти пуст, так что свободных мест хватало. А во-вторых, его здесь знали достаточно хорошо и могли заинтересоваться, с кем это он вдруг решил разделить трапезу. И речь вовсе не об Агнинге, который, судя по взглядам, время от времени украдкой бросаемым на Кая, узнал, по меньшей мере, одного посетителя.

— Давненько тебя здесь не видел, Суротано, — встретил его самого широкой улыбкой трактирщик. — Какими ветрами?

— Оракул, — хмыкнул в ответ Элемар, пристраивая возле стойки завернутый в кожу нетча Символ Элеидона.

— О-о, — многозначительно протянул Агнинг. — Заказывать-то что-нибудь будешь?

— Само собой. Иначе бы не зашёл. Чем порадуешь? Я голоден, как алит.

— Есть, как обычно — батат со скаттлом и никсятиной. Есть рыба-убийца. Жареная. Рекомендую, кстати.

Элемар вспомнил Старика Синего Плавника... и покачал головой.

— Давай, как обычно.

— Зря. Наш, нордский рецепт. Местные рыбу так не готовят.

— Ну, мелочь они солят очень даже недурно, — возразил Элемар.

— Велика премудрость — накидать рыбы в крутой рассол! — фыркнул Агнинг. — Но как знаешь. Надумаешь — скажи.

Заняв один из свободных столиков, Элемар принялся дожидаться заказа. Кай все так же отрешённо потягивал свой напиток. Но едва Агнинг, отнеся поднос к столу Элемара, вернулся за стойку, он встал. Звякнули монеты, с негромким стуком на стойку лег ключ... Альтмер даже головы не повернул, зная, что Второй сейчас внимательно прислушивается к происходящему. Ллотис Селвило тоже встал, небрежно отпихнув к середине стола пустое блюдо, и, отмахнувшись от встрепенувшегося трактирщика, двинулся к выходу.

"Слушай", — предостерег Второй.

Дверь в трактир открылась... и снова захлопнулась. Элемар отметил, что это произошло не сразу, словно выходящий замешкался. Но с того места, где он сидел, ничего не было видно — все закрывал короткий простенок.

"Слушай", — повторил дух.

Элемар прислушался, перестав жевать... и услышал. Шаги. Медленные, крадущиеся. Почти неслышные, если не знать на что обращать внимание. Он осторожно скосил глаза в сторону лестницы на второй этаж, но никого не увидел, хотя невидимка как раз поднимался по ступеням.

"Умно, — хмыкнул Второй. — Хотя и рискованно. Но благодаря ему ты можешь не таиться, а спокойно снять комнату. В противном случае, красться, рискуя быть обнаруженным, пришлось бы тебе".

"Обойдется без благодарностей, — мысленно буркнул Элемар. — Он не о моем комфорте заботился, а о том, чтобы его не видели в компании человека, разыскиваемого Орденом Дозора".

Второй одобрительно хмыкнул.

Доев, Элемар направился к стойке.

— У тебя есть свободные комнаты? Что-то меня того... передремать бы, в общем, — он подавил зевок.

Агнинг понимающе ухмыльнулся и вынул из-под стойки ключ.

— Тебе повезло. Есть у меня комнатенка. Последняя.

Элемар отсчитал монеты и, снова зевнув, потряс головой.

— Эк тебя, — хмыкнул трактирщик. — пойдём, покажу тебе комнату.

Простым показом нужной двери Агнинг не ограничился. зашёл следом за Элемаром в комнату, прикрыл дверь...

— Помнишь, я тебе говорил, что тобой интересовались после того случая с Илусом Труптором? — тихо проговорил он.

Элемар кивнул.

— Этот парень снова здесь. Седого имперца видел? Это он. Одет не в рванье, как прежде, да и повадки другие... но это он. Да и меченого я тоже раньше видел. И что-то мне говорит, что неспроста он так ломанулся вон, когда ты появился. Не нравится мне все это...

Элемар промолчал. Врать человеку, уже во второй раз проявившему о нем некоторую заботу, не хотелось. Но и правду говорить было опасно. В первую очередь для Агнинга, не подозревающего, что "удравший" едва расплатившись данмер на самом деле сейчас находится в одной из соседних комнат.

— Забудь о нем, Агнинг, — неохотно проговорил наконец он. — Ради себя самого — забудь.

Несколько секунд трактирщик пристально смотрел ему в глаза. Потом медленно кивнул.

Проводив Агнинга, Элемар несколько минут выждал. После чего осторожно выглянул в коридор этажа: в "Шести Рыбах" постоянно проживали один из инструкторов Легиона и пожилая наставница Имперского культа, адептка Лассиния Муссилиус, у которой он по совету Кайе когда-то брал уроки красноречия. Недолго, правда: за обучение основам Лассиния просила дорого, к тому обладала поистине даэдрическим любопытством, а её дотошность в процесс удовлетворения оного любого дознавателя заставила бы рыдать от зависти. Последнее объяснялось просто — Лассиния страдала от болезни суставов, из-за чего не покидала свою комнату, кроме как для посещения служб в часовне Эбенгарда, куда — как и обратно — переносилась с помощью свитка или амулета, а потому возможности пообщаться с кем-то и узнать последние и не очень новости почти не имела. Из-за чего и вцепляллась в собеседника крепче аскадианской пиявки. А вот второй постоялец "Шести Рыб" — тот самый имперец-инструктор, имени которого Элемар совершенно не помнил — имел странную привычку в свободное время разгуливать по коридору верхнего этажа. И встречаться с ним альтмер не имел ни малейшего желания.

Прогуливающийся по этажу имперец, судя по звуку шагов, остановился возле лестницы. А затем — Элемар не поверил своей удаче — начал спускаться вниз. Альтмер торопливо выскользнул из комнаты, запер её и крадучись направился к комнате, снятой Каем, мимолетно задумавшись, часто ли Агнингу доводится сдать сразу все комнаты.