1. К вопросу о добре и зле

Гейне ехала, уткнувшись взглядом в шею своей лошади, и тоже не выглядела довольной одержанной победой. Никогда она не смотрела на мир сквозь розовый флер, но все-таки было что-то незыблемое: мудрые наставники-маги, отважные герои, противостоящие злу во всех его лицах. Да разве она одна такая? Самый последний прощелыга все равно знает, что в мире есть добро, Свет, идеалы... Смешно и глупо! Какие идеалы могут быть у такого вот наемника без имени, без судьбы, оценивающего подвиг с точки зрения цены и стоимости? И уж тем более у постановщиков этих блестящих мелодраматических спектаклей...

О чем думал невозмутимый эльф, как всегда сказать было невозможно.

— Ваша подруга просила кое-что передать, — спустя несколько часов нарушила молчание принцесса и протянула украшенную прихотливым рисунком флягу.

Райнарт открыл, принюхался и одобрительно усмехнулся: Алагерда всегда отличалась предусмотрительностью.

— Полезная вещь, — заметил он, убирая подарок, — Правда, ингредиенты нынче дороги.

— Это единственное, что вас заботит? — прошипела Гейне.

Райнарт не счел нужным ответить, но через некоторое время все же продолжил:

— Меня многое заботит. Например, ваше присутствие, которое может стать весьма обременительным.

Мелигейна вспыхнула.

— Я не кисейная барышня, сударь Райнарт! Вы сами изволили заметить, что я неплохо фехтую, и поверьте, рука у меня не дрогнет!

— Я не сомневаюсь в вашей смелости, Ваше Высочество, но меня беспокоит ваша склонность к ненужному риску. И еще, мне бы хотелось, что бы на время похода вы забыли о вашем титуле.

— По-моему, я вам о нем и не напоминала.

— Вот и отлично. Тогда расскажи, как давно начались проблемы на границе, и в чем они выражаются.

Ошеломленная таким резким переходом на 'ты', Гейне покорно начала излагать известное. Еще при ее отце, короле Альберте на северной границе приходилось держать значительные силы, что бы сдерживать орков, — те перли напролом и даже в сторону эльфов, которые были вынуждены ставить магический барьер. При этих словах, Эледвер согласно кивнул. И все равно отдельным шайкам удавалось просачиваться сквозь заслоны. В серьез рассматривался вопрос строительства на месте засечной черты полноценной стены со сторожевыми башнями и постоянным гарнизоном. Увы, из-за отсутствия средств это пришлось отложить. Потом умер король, а принцессе пришлось решать еще и другие проблемы — приходило все больше и больше свидетельств о вампирах, плавунах, кикиморах и прочей нечисти, на дорогах опять стали встречаться призрачные гончие, на кладбищах неспокойно...

— В общем, слишком много всего и сразу, — вздохнула Гейне, — два года мы как-то справлялись, но это заклятие...

— Райнарт, — неожиданно прервал ее эльф, — кстати об орках: они близко.

— В какой стороне?

Эледвер бросил еще один взгляд на перстень, мерцающий голубоватым светом у него на руке, и махнул кнутовищем.

— Меньше лиги, как видишь.

Райнарт натянул поводья, сворачивая в сторону.

— Надо бы посмотреть. Ждите здесь, — он растворился в придорожных зарослях бесшумнее эльфа.

Как ни храбрилась Мелигейна, но настоящий бой у нее был только один, и закончился плачевно. Она напряженно прислушивалась, опасаясь услышать характерные звуки, говорившие о том, что герой сражается, но все было тихо. Вернулся Райнарт так же бесшумно, ограничившись коротким:

— Стоит поторопиться.

— Мы могли бы устроить засаду, — предложила принцесса, все еще жаждавшая крови за виденную деревню.

Да и не могла она позволить, что бы всякая мерзость вот так спокойно разгуливала по ее земле, тогда как ей приходилось прятаться и скрываться.

— Это неразумно, — заметил эльф.

Райнарт прекрасно понимал, какие чувства движут принцессой, и при грамотно устроенной засаде, один Эледвер мог бы за несколько минут уполовинить ряды незваных зеленокожих гостей, но решительно покачал головой:

— Это не те.

— Какая разница те или не те? — взвилась Гейне.

— Эти не орда, — терпеливо пояснил Райнарт, — а кочевье. Они идут всем кланом, в том числе с женщинами и детьми. Там даже шаман. Они ищут место для стойбища и нападать не будут, пройдя мимо.

— Еще того не хватало! Что бы они здесь плодились! Эту дрянь следует выводить! Как крыс! Ты же герой...

— Герой! А не палач и не мясник!

Эледвер чуть дернул губами в мимолетной усмешке, но ни один из спорщиков не смотрел на него, поэтому не удивился ей.

— Я не хочу тратить время на пустые споры! — отрезал Райнарт, вскакивая в седло, — Раз я сказал нет, значит, это не обсуждается! И если ты не забыла, мы едем в Черную Башню, и я не собираюсь отвлекаться на каждый твой каприз. Разговор окончен.

— Какая необычайная щепетильность! — Гейне не оставалось ничего иного, чем последовать за героем и эльфом.

Взгляд назад

Господин библиотекарь Фальк не любил работать ночью. Днем, впрочем, тоже — день был суетен, постоянно что-то или кто-то отвлекали его. Ночь выгодно отличалась своим покоем и тишиной, но ночью уходило много свечей, а напрасных трат господин Фальк не любил еще больше. И все же сегодня ему пришлось смириться, ибо послание Светлому совету необходимо было закончить.

— Барн, — обратился он к одному из служителей, будучи абсолютно уверенным, что тот находится рядом в ожидании его приказов, — принеси мне том седьмой летописи Аустинуса.

— Что же ты медлишь? — раздраженно поинтересовался господин Фальк, заметив, что служитель не торопится исполнять его распоряжение.

— Э-э... да неужели ваша милость никак без него не обойдетесь... вы ведь столько всего знаете?

— Вот уж это, голубчик, не твоего ума дело! Поспеши.

— Увольте, ваша милость. Я... боюсь.

Господин Фальк наконец поднял голову от бумаг и смерил служителя холодным взглядом.

— Чего же?

— Призраков... — шепнул Барн, сглатывая.

— Кого? — господин библиотекарь выглядел до крайности удивленным.

— Призраков, — подтвердил Барн.

— Что за вздор!

— Вовсе нет. В Синей зале кто-то шуршит страницами. Мы слышали шаги, стук. А Ори вчера видел свет...

— Вот как, — заключил господин Фальк, — Здесь никаких призраков нет и быть не может! Опять мыши появились... Завтра пойдешь и найдешь хорошего мага. А теперь ступай! Я все еще жду Хроники.

На этот раз Барн не посмел ослушаться.

На утро господин Фальк уж и думать забыл о ночном разговоре со служителем, и был немного удивлен визитом молодого мага.

— Чем могу быть полезен? Э...

— Рандольф. Что вы, господин библиотекарь, чем я могу быть вам полезен? — улыбнулся маг. — Ваш слуга сообщил, что у вас какие-то проблемы.

— Ах, да-да-да, припоминаю. Но, право, дело пустяковое: мыши, — господин Фальк извиняюще развел руками. — Я действительно приказал позвать толкового мага, но как этот остолоп посмел побеспокоить вас...

С первого взгляда было ясно, что перед ним не простой выпускник Академии.

— Ну что вы, — Рандольф все же был польщен, — мне не трудно. Я буду счастлив оказать услугу Великой Библиотеке!

'Услугу. Как же! — подумал господин библиотекарь. — Посмотрим, сколько ты запросишь'.

— Конечно, конечно... вам все покажут...

— Вы были правы, господин Фальк, — несколькими часами позже говорил маг, — проблема действительно не такая большая. Заклинание немного провисло, как и общее охранное. Я их подправил. Хотя... есть у вас что-то странное. Если желаете, я могу посмотреть подробнее...

— Нет, нет. Ваша работа меня вполне устраивает.

После взаимных раскланиваний и расчетов, Рандольф удалился.

— Барн! — возопил господин Фальк, едва за магом закрылась дверь. — ты что себе позволяешь?! Как ты смеешь вводить меня в такие расходы?! Учти, я вычту все из твоего жалования! Все! До последнего медного дирхема!

— Вычитайте! Вы платите мне такие гроши, что на это уйдет лет сто!

— Ах ты нахал! Ты уволен! Убирайся немедленно и не рассчитывай что-нибудь у меня получить.

— Да уж, такого скрягу еще поискать, за ломаный медяк удавитесь, — только что уволенный Барн с наслаждением хлопнул массивной дверью.

Нельзя сказать, что после ссоры со служителем господин библиотекарь пребывал в расстроенных чувствах. Отнюдь. Что его и взволновало, так это слова молодого мага. Раз дело не в мышах, то все подозрительные шорохи могли означать только одно, — что в Библиотеке роется кто-то, кому это не положено. Господин Фальк решил в этом разобраться.

Несколько ночей подряд он и двое служителей терпеливо сидели в засаде, и терпение их было вознаграждено. Раздался шорох, и неясная тень скользнула в сторону жилого флигеля. Господин Фальк сделал знак служителям взять нарушителя, но тот заметил их раньше, чем они смогли к нему приблизится на достаточное расстояние, и бросился бежать, только почему-то не в сторону выхода, а обратно — на второй ярус и выше. Незваному гостю почти удалось скрыться от азартно догоняющих его служителей, но господин библиотекарь раньше понял, куда именно тот бежит. Именно со второго яруса Синей залы можно было попасть в узкий коридорчик, где находилась обычно запертая дверца, ведущая на чердак. И когда преследуемый уже почитал себя в безопасности, он неожиданно для себя оказался в цепких руках господина главного библиотекаря. От удивления господин Фальк едва не выпустил яростно сопротивляющуюся добычу, и тут, наконец, подоспели служители.

— В мой кабинет, — отдал приказ господин библиотекарь.

В свете горевших светильников стало видно, что привело его в такое изумление. Двое служителей крепко держали за локти отчаянно брыкающегося мальчишку. Повинуясь жесту господина библиотекаря, служители поставили его перед массивным столом и вышли. Мальчик откинул с худого лица растрепанные волосы и зло сверкнул на сидящего за столом библиотекаря удивительно черными глазами.

— Ты кто? — спросил господин Фальк, сплетая сухие пальцы.

— Дамон, — мрачно ответил мальчик.

Господин Фальк рассмеялся.

— Очень содержательно! Ты вор, Дамон?

— Вот еще, — Дамон гордо вскинул голову. — Я здесь... живу.

— Что же, по-твоему, это приют для нахальных мальчишек? Сие, — господин библиотекарь сделал многозначительный жест, — есть храм знаний!

— Я знаю. Здесь много всего интересного.

— О-о, — протянул господин Фальк, — ты читал наши книги?

— Они же от этого не испортятся! И я ставил их на место.

Дерзость — оружие слабых. Дамон старался держаться крайне независимо, не смотря на то, что ему было довольно страшно. Сидящий перед ним господин имел полное право сделать с ним все, что угодно, в том числе и выдать магам. Но чердак огромной библиотеки был идеальным местом, поскольку там в отличие от улицы, у него не находилось конкурентов. Вот только удержаться от искушения он не смог.

Господин Фальк особо не раздумывал, что ему делать с мальчишкой. Второй раз он уже не сможет пробраться в Библиотеку, ведь маг Рандольф исправил охранное заклятие. Но тут в голову ему пришла мысль, как можно сэкономить на жаловании нового служителя взамен уволенного Барна.

— Что ж, отрок. Раз уж ты так хорошо разбираешься в книгах, я позволю тебе остаться здесь. Ты явно смышленее многих моих работников и, надеюсь, будешь расторопнее их. Взамен, можешь брать любые книги.

Не верящий своему счастью Дамон и вовсе лишился дара речи.

* * *

Хутор, расположившийся на окраине леса, был последним местом, еще не оставленным людьми. Семей здесь жило несколько, хозяйство было большим, добротным, даже держали несколько пчелиных семейств, а широкое подворье окружал крепкий частокол. Народ здесь был такой же основательный. На проезжавших они смотрели без опаски, лишь эльф вызвал любопытство, да бабы косились на мужской наряд и шпагу Гейне.

— Уходить не собираетесь? — поинтересовался Райнарт, после того как была отдана положенная дань уважения гостеприимным хозяевам и их угощению.

— Только пропащие люди землю бросают! — сурово отозвался могучий, похожий на медведя старец, пользовавшийся всеобщим почетом патриарха, — Со своей земли не уходят, за нее — стоят!

— Орки у вас тут по округе шарят. Я даже кочевье видел.

— Пусть их, — оглаживая бороду, дозволил один из хозяев, Ждан, — а на рожон полезут, ужо мы ответим. У нас сыны не только за ложку держаться умеют, да и девки не токмо с иглой проворные. Самострел ли лук, я чаю, каждому найдется.

Райнарт сдержал усмешку: такие и правда ответят, что мало не покажется. В этих местах те, кто робкого десятка долго не держатся. А армия здесь не пойдет — неудобно.

— Вы, господин хороший, наверняка в Облонье путь держите?

— Что там? — Райнарт не стал ни опровергать, ни подтверждать.

— Да уже ничего, — хмыкнул еще кто-то из мужиков. Лесовики-охотники всегда смотрели на равнинных общинников свысока.

— Жуть у них объявилась. Громадные псы рыскали по ночам, загрызли кой-кого... Говорят, такой страх творился, что житья совсем не было, что не делали.

— То не живой зверь, то грех людской рыскает! — внушительно провозгласил дед, воздев кверху скрюченный палец, — Кто по правде живет, по совести, тому бояться нечего. Ибо восстает зверь из могил невинно убиенных, рождаясь из злобы людской, из зависти, похоти и корысти, из слез невинно пролитых.

Хуторяне слушали своего патриарха почтительно и серьезно, иной раз качая головами, Гейне — с искренним интересом: не каждый день доводится принцессам сидеть за столом с самыми простыми из своих подданных. Скучающий Эледвер, судя по виду, был полностью погружен в свои мысли о чем-то исключительно высоком. Предложенной пищи он почти не коснулся, и ограничился водой, вместо домашнего пива, вареного тут же в своем хозяйстве. Райнарт внимал проповеди с доброжелательной полуулыбкой, про себя думая, что порой такая непримиримая чистота — оказывается хуже самого омерзительного порока. А еще прикидывал, что это Облонье как раз им по дороге: обойти его, или плюнуть на гончих и заночевать последний разок под крышей... Дорога дальше не близкая — успеет еще принцесса на голой земле поспать.

Выехали они раненько, не задерживаясь, поднявшись вместе с хуторскими и их петухами. Деревню, о которой те рассказывали, все же миновать не стали, но зрелище было настолько удручающим, что мысль о ночлеге уже не казалась такой привлекательной. По всему было видно, что люди собирались в такой спешке, что брали только то, что могли унести, забывая под час самое необходимое. Сквозь распахнутые двери и ставни виден был разгром, какого не учинить и самому беспардонному вору. Со столба на подошедшую к покосившейся калитке Гейне зашипел оставленный одичавший кот. Но убегавшие крестьяне побросали не только пожитки и живность. У порога одного из домов они обнаружили останки. Труп разложился уже почти полностью, но даже на костях остались характерные следы, а ключичная кость была попросту перекушена.

Райнарт выпрямился. Похоже, смерть этого бедняги оказалась последней каплей, заставившей жителей в панике оставить дома.

— Ты все-таки хочешь заночевать здесь?

Не вызывало сомнений, что несмотря на мелкий дождик, эльф предпочел бы простой костер. Да и принцесса кажется уже тоже. Однако пока они осматривали деревню, день начал клониться к закату.