Во имя Жизни

Не только ему, половине этой планеты.

Он являлся владельцем одного из небоскрёбов в самом престижном районе города. Верхние этажи занимал лично, нижние находились в аренде и тоже приносили деньги. В подвалах, насколько я предполагала, имелись собственные лаборатории и нечто вроде загонов для строптивых рабов, но их охраняла "личная гвардия" Чуна, компания безраздельно преданных ему отморозков. Нашим местом службы были арендованные этажи и, главным образом, та часть здания, которая собственно носила название "заведения папаши Чуна".

Сто двадцать три уровня любых развлечений со всех концов обитаемой части Галактики. Всё, что придумали разумные существа для получения удовольствия. От самых простых и почти невинных до откровенно извращённых. Заведение было ориентировано на людей и близкие к ним виды, но Чун мог предложить что-нибудь... заманчивое любому даже самому редкому в наших краях негуманоиду.

Жемчужиной заведения, конечно, являлись бои. Чун умудрился поставить всё так, что именно это место считалось элитным и одним из лучших. Чем оно отличалось от тысяч подобных? Я не имела ни малейшего представления. Были более кровавые и более увлекательные, с высокими ставками и оригинальные, но самые большие деньги в городе зарабатывал именно Чун. Наверное, это можно считать везением.

Почему всё это великолепие охранял Сай и его мордовороты, то есть мы, я тоже догадывалась весьма примерно. Кажется, у хозяина элементарно не хватало надёжных людей, а с кариотом у землянина были какие-то давние дела, и Чун старому ящеру доверял. В той мере, в какой это возможно на этой планете и при таких деньгах.

Новенького моя банда восприняла в целом благосклонно. Косились с интересом, оценивающе; и Барсик отвечал им взаимностью. Правильно истолковав мой кивок, парень спокойно встал в неровный строй своих новых коллег. Почему-то у меня возникло устойчивое ощущение, что это очень ненадолго.

В штате у Сая состояло без малого три сотни бойцов — целая маленькая армия, — и треть из них сейчас толпилась в тренировочном зале. Под нашей опекой находились шесть разнообразных объектов, и изначально я не планировала ехать к Чуну самостоятельно. Но за новеньким следовало приглядеть. Я буквально кожей ощущала, что избежать неприятностей ему не поможет никакая маскировка.

Утренняя "летучка" много времени не заняла; бойцы сами прекрасно знают свои объекты, а от меня требовалось просто провести перекличку, уточнить состояние ребят, назначить старших смены и предупредить о каких-то изменениях, буде такие возникнут. Зал быстро пустел, а в итоге осталось двадцать восемь человек, — группа Чуна. Для самого нервного и тяжёлого объекта — самые опытные, сдержанные и надёжные бойцы. И новенький. Ох, как мне это не нравится!

— Ну что, двинулись, — решительно скомандовала я, окинув оставшихся взглядом.

— Юнаро, можно тебя на пару слов? — хмурясь, обратился ко мне Гаруд; фактически, моя левая рука. Правая рука, какой-то дальний родственник Сая, — мы звали его Сусом, не пытаясь затвердить полное имя, — отбыл с первой группой.

Гаруд был очень хорошим командиром и неплохим человеком. Волевой, серьёзный, надёжный, удивительно честный для этого мира; но этот недостаток был присущ всем выходцам с Пяты Проклятого. Единственным недостатком Гаруда был тот факт, что он являлся изгнанником.

Ничего зловещего, несмотря на название, в родном мире мужчины не было. Кто и когда дал ему такое мрачное имя, история умалчивала, или, вернее, я никогда не интересовалась точно. Предполагалось, что первооткрывателя на такую мысль натолкнула специфическая расцветка местной растительности. Вместо более традиционной для миров класса Земли зелени, здесь присутствовали все оттенки чёрного и серебра. Местные эндемики таким образом запасали дефицитное тепло местного светила, белого карлика: днём, когда температура поднималась выше замерзания воды, растения подставляли чёрные листья лучам, а с приходом ночи и холода покрывались серебристо-зеркальной защитной плёнкой, сильнее всего напоминавшей обыкновенную краску.

С непривычки действительно выглядело жутковато, но человек ко всему привыкает, привыкли и первые колонисты. А их современные потомки за пределами родного мира чувствовали себя очень неуютно.

В изгнании Гаруда тоже не было ничего криминального или трагического, обычная практика. Из-за не самых простых условий жизни, или по какой другой причине, на Пяте всегда были определённые трудности с рождаемостью. Не то чтобы они стремительно вымирали, но соотношение мальчиков и девочек было эдак три-четыре к одной. По исключительно биологическим причинам из-за такого перекоса мужчины были весьма агрессивны, часто происходили мелкие внутримировые конфликты, да и простой мордобой с поножовщиной на бытовом уровне был слишком частым явлением. В конце концов каким-то умным ребятам из местного самоуправления надоело это агрессивно-первобытное поведение, и они предложили вариант решения. В итоге всех неженатых мужчин, достигших совершеннолетия и выучившихся, но при этом не являющихся сверхважными членами общества вроде гениальных учёных или талантливых врачей, пинком под зад вышибали с родной планеты и пускали обратно только с женой под мышкой. То же самое случилось с Гарудом.

Единственной же проблемой в нашем общении являлась странная уверенность мужчины, что его семейное счастье должна была составить именно я. Его не смущали ни мои внешние дефекты, ни внутренние, ни характер, ни биография, ни даже разница в росте отнюдь не в его пользу: юркий худощавый уроженец Пяты был мне по плечо. На тему этого его странного отклонения не пошутил только самый ленивый и не прекратил язвить только самый упрямый. Ладно бы, влюбился без памяти, — любовь, как известно, зла. Но нет, он на полном серьёзе считал меня идеальным образчиком подруги жизни! Причём его не получалось обвинить даже в желании спрятаться за моими могучими плечами. Одно радовало: вёл он себя прилично, руки не распускал и почти не выводил меня из себя. Во всяком случае, до стадии "белого каления" довёл всего пару раз, по первости.

— А это не подождёт немного? Лет тридцать, — огрызнулась я.

— Юнаро...

— Всё, двинулись, не хватало ещё опоздать, — подбодрила его я, разворачивая за плечо и подталкивая к выходу. И так прекрасно знала, что мужчина хотел мне сказать. Он уже который год говорил это мне каждый раз при появлении кого-нибудь новенького: всерьёз боялся, что уведут. Первое время было смешно до икоты, а сейчас уже злило.

У Чуна всё было как обычно. Я проверила посты, отпустив предыдущую смену отдыхать, связалась с ребятами на других объектах и получила ожидаемое "порядок". Можно было слегка расслабиться и совершить вдумчивый подробный обход здания, занимавший у меня чуть больше часа.

Я даже почти не удивилась, в конце обхода не обнаружив Барсика на положенном месте. Помянув грубым словом бестолкового парня, принялась за поиски. Благо, ему тоже был выдан ключ-пропуск с маячком, и я могла спокойно отследить этот подарок судьбы. Обнаружив же, куда его занесло, сумела только очень грязно выругаться в адрес этого геморроя на двух ногах и едва ли не бегом двинулась к лифтам.

На личную территорию Чуна вход охранникам был на всякий случай разрешён, но настойчиво не рекомендовался. А Барсик не придумал ничего умнее, как ломануться туда напрямик. Более того, на самый верх, в святая святых, в личные покои хозяина! Вот же бестолковое создание, кикку ему в задницу!

Поймаю и убью. Или хотя бы выскажу Саю своё категорическое несогласие работать с настолько бестолковым материалом.

На верхнем этаже царил привычный полумрак и уже совсем не привычная мёртвая тишина. Я настороженно замерла, чутко прислушиваясь и озираясь. Просторная круглая гостиная утопала в темноте, лишь слегка разреженной слабым рассеянным светом дежурных огней, спрятанных за алыми драпировками на стенах. Здесь папаша Чун принимал личных и особо важных гостей, и по инструкции меня должны были задержать прямо на выходе из лифта. Однако, охраной тут не пахло.

Стоило подумать про запахи, и я вдруг поняла: напротив. Именно охраной здесь и пахло. Палёным пластиком и горелой плотью; вентиляция уже почти устранила запах, но его остатки всё ещё витали в воздухе. Мысленно опять припечатав Барса парой ласковых, я бесшумно двинулась вокруг гостиной, не забывая оглядываться и прислушиваться. Буквально на пятом шаге мне попался и первый охранник. Безнадёжно мёртвый, судя по прожжённой в черепе дыре диаметром в мой кулак. Неприятности стремительно набирали обороты, хотя, кажется, их главным источником был уже не Барсик. Не было у этого мальчика оружия. Да и то, зачем ему стрелять? Мог тихонько свернуть шею.

Дверей среди драпировок было не видно, но я точно знала об их наличии, и даже имела примерное представление об их расположении. Возле той, что по моим прикидкам вела в рабочий кабинет, я явственно услышала отзвуки голосов. Качнувшись же в сторону прохода, за какую-то долю мгновения оказалась в очень неожиданном положении. А именно, вжатой в стену так плотно, что было тяжело дышать, да ещё и с крепко зажатым ртом.

К счастью для нас обоих, Барсика я опознала быстро и не попыталась сопротивляться. И его маска, и дополнительные килограммы куда-то делись: под своим странным комбинезоном он был в естественном виде. Правда, рассмотреть я это из своего положения не могла, а вот прочувствовать — вполне. Он прижимался ко мне всем телом, и на виске я ощущала его дыхание. И неожиданно почувствовала неловкость. Не смущение, но, определённо, что-то к нему близкое. Даже растерялась поначалу, но быстро сообразила: просто уже очень давно не рисковал настолько бесцеремонно и плотно вторгаться в моё личное пространство. Отвыкла.

Я заёрзала, привлекая внимание, и даже легонько ткнула мужчину пальцами в бок. А то, зафиксировав меня, он как будто забыл о моём существовании, поглощённый наблюдением через тонкую щёлку за чем-то, происходящим внутри кабинета.

Барс бросил на меня раздражённый взгляд, недовольно поморщился и чуть отстранился, многозначительно прижимая палец к губам, после чего осторожно подвинул меня в сторону, чтобы не мешала вести наблюдение. Мне показалось, отстранился с определённой неохотой.

Мешать я не собиралась, а вот любопытство проявила. Слегка присев, чтобы не перекрывать линию обзора, бросила взгляд внутрь кабинета и отшатнулась уже сама, больше не делая попыток провести рекогносцировку. По спине пробежал предательский холодок, и мне стало здорово не по себе. И даже почти страшно.

На полу посреди кабинета лежал безнадёжно мёртвый папаша Чун и пара его охранников, а над кучей тел невозмутимо переговаривались на своём языке трое вооружённых ферхалитов.

Несмотря на отчётливое внешнее сходство, эти существа не относились к гуманоидам, а по сути своей и составу больше походили на андроидов: металлы, близкие к керамике и сложным полимерным пластикам вещества, электронные потоки вместо крови. Эдакие самовоспроизводящиеся живородящие роботы. Своим обликом они сильнее всего напоминали гротескные статуи, изображающие непропорциональные, странно изломанные человеческие фигуры. Одежда и броня им была не нужна, а вот оружием ферхалиты не пренебрегали, хотя пользовались им не вполне привычно, встраивая в собственные тела и нервную систему. Питались эти существа, как и большинство живых видов Ферхаля, электричеством, которым атмосфера планеты была весьма насыщена.

Самое неприятное впечатление лично на меня всегда производили их глаза, — или, точнее, их функциональный аналог. Они располагались на вполне привычном месте, но при необходимости могли выдвигаться на гибких телескопических штангах и заглядывать за спину.

Ферхаль представлял собой очень закрытое мощное военизированное государство, наёмники из числа выходцев оттуда были крайне редки и ценились выше всех остальных. Быстры, смертельно опасны, безжалостны и скрупулёзны.

Трое ферхалитов сразу говорили только об одном: это не местные разборки, это что-то гораздо более серьёзное и опасное, потому что никто из местных не был бы готов потратить столько денег. Кому-то совершенно не тому перешёл дорогу Чун.

А ещё мне категорически не понравилось, с каким видом внимал разговору Барсик. Он явно понимал их язык, выучить который человеку было не под силу. И, стало быть, мальчик имел в рукаве джокер в виде самого настоящего лингводекодера, штуки редкой и очень ценной: Федерация берегла свои секреты очень тщательно. Достать действующий экземпляр на чёрном рынке было возможно, но стоило это совершенно сумасшедших денег. Неужели он всё-таки из силовых структур, причём структур именно Федерации?!

— Как думаешь, это же можно считать крайним случаем? — едва слышно выдохнул себе под нос Барсик, отстраняясь. Правой ладонью сжав собственное предплечье, он начал что-то там торопливо нащупывать. На мгновение лицо мужчины исказила болезненная судорога, а потом он быстрым скользящим движением нырнул в кабинет покойного Чуна.

Я не успела его предостеречь, а потом стало поздно: этот мальчик с совершенно детским открыто-наивным взглядом ярко-голубых глаз начал убивать. Ферхалитов. Голыми руками.

Одно длинное красивое движение длиной в какие-то доли секунды, похожее на тысячу раз отрепетированное танцевальное па. Быстрый удар открытой ладонью куда-то в область затылка ближайшего металлюги, стоявшего спиной. Длинный шаг к его соседу — и ещё один удар, уже сбоку, куда-то в область подмышки. Третий фехралит, стоявший на другом конце кабинета, умер от выстрела плазменного излучателя, расположенного на запястье второго. Как Барсик сумел заставить его выстрелить, я не сумела разглядеть; кажется, нажал какую-то точку на локте.

Когда тело первого ферхалита достигло пола, третий был уже мёртв.

— Что ты такое, кикку тебе в задницу?! — потрясённо проговорила я, отмирая. Мужчина уже уверенно копался в компьютере покойника.

— Фу, что за пожелания, — насмешливо откликнулся Барс, не поднимая на меня взгляда. — Найди что-нибудь пожрать, лучше всего — сахара! Где-то здесь должен быть бар, — скомандовал он.

— Может, тебе ещё и коктейль "чёрная дыра" сварганить?! — уточнила я, не двигаясь с места.

— Ладно, я понял, — шумно вздохнул он, отстраняясь от компьютера и поднимая на меня взгляд. — Объясняю. Я прилетел на эту планету, чтобы спасти хорошего человека, по глупости попавшегося Чуну, и мне нужны базы этого старого ублюдка, если таковые имеются. Я не настолько тебе доверяю, чтобы раскрывать подробности собственной биографии, но мы можем договориться. Ты помогаешь мне найти Кортика, а я помогаю тебе свалить из этой дыры.

— Зачем тебе моя помощь и почему ты думаешь, что я соглашусь улететь отсюда в неизвестность, да ещё в твоей компании? — хмуро уточнила я.

— Ты гораздо лучше меня ориентируешься в местных реалиях, и без тебя я провожусь гораздо дольше, — спокойно пояснил он. — А насчёт твоего согласия... Вот эти ребята — регулярные войска. Ферхаль решил воплотить в реальность мечту всей обитаемой части галактики и стереть с карт Гайтару. И подошли они к этому вопросу очень ответственно, с присущей им дотошностью. Межпланетная связь уже не работает, официально — авария на передающей станции. Скорее всего, вокруг планеты уже имеется кольцо оцепления, через которое, думаю, пропускают очень немногие корабли после тщательной проверки. На планете же сейчас совершается ряд провокаций, чтобы вызвать грызню за сферы влияния и отвлечь местных от внешних проблем. А через несколько суток на планете не останется ничего живого, и я бы предпочёл в этот момент находиться как можно дальше от её поверхности.