Во имя Жизни

Проснулась я первой. Мужчина что-то сонно недовольно проворчал, но из охапки меня выпустил, и я отправилась совершать положенные утренние процедуры вроде лёгкой разминки, душа и завтрака.

За приготовлением кофе меня и застал Барсик.

— О, я смотрю, ты тоже оказалась подвержена этой странной семейной традиции? — весело поинтересовался он, появляясь на пороге.

— Доброе утро, — кивнула я, бросив на него взгляд через плечо. — Какой такой традиции?

— Таскать чужие футболки, — со смешком пояснил он, подходя ближе, обнимая меня и целуя за ухом. — Мама до сих пор принципиально не признаёт другую домашнюю одежду в случаях, когда дома только свои.

— Я бы предпочла халат, но как раз его я оставила на Гайтаре, а одеваться полностью не хотелось, — пояснила я, выливая кофе в кружку. — Тебе приготовить?

— Если только попозже, сначала — тренировка, — с видимым сожалением отказался он, по-прежнему не выпуская меня из рук. Да я, в общем-то, не особо рвалась; только развернулась в его объятьях, чтобы видеть лицо. — Юн, а, Юн, я тебе сейчас одну вещь скажу, ты только не ругайся, если что, — с подозрительно хитрым видом проговорил мужчина.

— Мне уже страшно. Что случилось?

— А скажи, у меня совсем-совсем нет шансов уговорить тебя надеть юбку? — ошарашил меня Барс.

— Кхм. Внезапно! С какой целью? — иронично уточнила я.

— Как — с какой? Разумеется, похвастаться, — лучезарно улыбнулся он.

— Чем? — я в недоумении вопросительно вскинула брови. — И перед кем?

— Не чем, а кем, — назидательным тоном сообщил он. — Тобой, конечно. Ну, и самому полюбоваться, разумеется, тоже. У тебя настолько потрясающе красивые ноги, что прятать их даже в очень облегающие штаны — это кощунство!

— И ты серьёзно предполагал, что после такого вступления мне хватит совести отказаться? — весело фыркнула я. — Хотя, стоп, не отвечай! Судя по твоей довольной хитрой физиономии ты точно знал, что я не откажусь, и даже, наверное, всё подготовил, да?

— Честно говоря, да, — сознался он. — Да ты не волнуйся, всё без экстрима, я не планировал вот так с ходу упаковать тебя в мини.

— Ага, ты это планировал на перспективу, — рассмеялась я. — Ладно, договорились, но при условии, что ты ответишь мне на один вопрос. Вань, как ты умудрился до сих пор не жениться? Серьёзно, какая-нибудь предусмотрительная барышня должна была прибрать к рукам такое сокровище ещё лет десять назад!

— А зачем мне какая-нибудь предусмотрительная барышня? — он пожал плечами. — Я тебя ждал и, как видишь, дождался.

— Вань, я серьёзно.

— Так и я серьёзно, — спокойно кивнул Барс. — Юн, ну что я, предмет интерьера что ли, чтобы меня можно было прибрать к рукам для комфортного применения в быту? Утилитарное отношение, его же видно сразу, и я не понимаю, как можно на него купиться. Если бы мне случилось всерьёз влюбиться раньше, то это ещё могло случиться, но вероятность такого развития событий была невелика. Контингент вокруг был не тот, — хмыкнул он, привлекая меня ближе, прижимаясь губами к виску и закапываясь носом в волосы. — И ты даже не представляешь, как я этому рад.

— Представляю, и совершенно разделяю твои эмоции, — отозвалась я. Несколько секунд мы простояли неподвижно, просто наслаждаясь моментом, после чего мужчина с тяжёлым вздохом отстранился.

— Так, всё, хватит филонить, и так вчера вечером благополучно пропустил тренировку. Оно, конечно, гораздо приятнее, но Петрович меня точно прибьёт, — хмыкнул он, легонько поцеловав меня в губы. — А потом поедем в гости к родителям, так что ты пока морально готовься.

Я только неопределённо пожала плечами в ответ. Генерал даже в плохом настроении и при наличии полного права предъявлять мне претензии показал себя человеком весьма сдержанным и разумным, так что серьёзных проблем от перспективы встречи с ним и остальным семейством я не видела. Насколько я поняла, с женой он помирился, меня воспринял удивительно благосклонно, теперь-то уже чего бояться!

Как объяснил мне Барсик, после нашего бегства с Гайтары ему пришлось долгое время лечиться, да и сейчас организм не восстановился полностью, так что тренировался он пока в домашних условиях. Нагрузка была строго определена, постоянные побуждающие пинки ему не требовались, и до окончательного вхождения в более-менее приличную форму плотное внимание тренера не требовалось. С Емельяненко у них была договорённость о периодических встречах "для контроля", так что Зуев, можно сказать, был на каникулах.

Ко мне он присоединился часа через полтора, бодрый и жизнерадостный, сразу из душа, одетый в лёгкие чёрные свободные штаны. Всё это время я занималась брожением в местном сегменте галанета и попытками определиться с собственной дальнейшей профессиональной деятельностью. Последнее получалось плохо, а если честно — не получалось совсем.

— Ну как, не успела тут заскучать?

— Конечно, успела, — спокойно согласилась я, поднимаясь со стула и принимаясь за сервировку завтрака. Я машинально успела его приготовить, и только потом вспомнила про существование синтезатора; оказывается, за неделю привыкла.

Барс моё проклюнувшееся желание его покормить воспринял с энтузиазмом, и в этой связи отчего-то пришёл в крайне игривое расположение духа. В итоге простой процесс, конечно, значительно разнообразился, но растянулся ещё почти на час. Правда, повторения вчерашней истории с малиной удалось избежать, даже несмотря на похожие декорации: я кормила мужчину с ложечки, сидя у него на коленях. Наверное, получилось потому, что он действительно был голоден.

Потом мне была предъявлена обещанная "юбка", и Барсик в очередной раз заслужил моё уважение и даже восхищение, на этот раз — собственной предусмотрительностью и чувством меры. Во-первых, это была не юбка, а довольно строгое платье, как и было обещано — "без экстрима". Верху — с запахом, без воротника, с закрытой спиной и короткими рукавами, внизу — длинная свободная юбка с высоким разрезом, и всё это — из лёгкой струящейся ткани сдержанного серо-голубого цвета. Ну, а, во-вторых, мужчина не забыл и про соответствующую обувь, вручив мне лёгкие плетёные босоножки.

— Ну как? — поинтересовался он, пока я с задумчивым видом разглядывала собственное отражение в зеркале в спальне.

— Мне кажется, этот вопрос я должна была тебе задать, — насмешливо хмыкнула я.

— А что меня-то спрашивать, я и так знал, что получится в итоге, — рассмеялся Ваня. — Меня гораздо сильнее волнует сейчас твоё мнение и вердикт. Будешь меня в дальнейшем баловать подобными видами? — уточнил он, подходя ко мне сзади, обнимая за талию и устраивая голову у меня на плече.

— Кто ещё кого балует видами, — улыбнулась я его отражению. Футболка с высоким горлом в тон моему платью и тёмно-серые брюки свободного покроя придавали мужчине довольно непривычный сдержанно-холодный вид, и от этого почему-то усиливалось его сходство с хищным тёзкой.

— Ты от темы-то не уходи! — иронично одёрнул меня Барс.

— Знаешь, я сейчас даже задумалась, может, всё-таки стоит собраться и вывести вот это безобразие, — я, чуть запрокинув и повернув голову, выразительно поскребла кончиками пальцев каверны ожогов на щеке и шее. Мужчина с задумчивым видом осторожно провёл по этой борозде костяшками пальцев, после чего развернул меня к себе, заглядывая в глаза.

— А почему раньше не собралась? — серьёзно поинтересовался он.

— Да как-то... На Гайтаре была очень дорогая медицина, действительно — очень. А он не настолько мне мешал, чтобы лезть из шкуры и изыскивать возможности. Я в зеркало-то почти не смотрела, — честно созналась я, пожав плечами.

— Почему?

— А зачем? — ответила вопросом на вопрос. — Внешний вид может волновать, когда он имеет значение. Если ты, скажем, работаешь с людьми. Или хочешь кому-то понравиться. Или греешь так собственное самолюбие. А я... Цену себе я прекрасно знала, внешность при моей работе лучше было иметь отталкивающую или непримечательную, а мужчинами я уже несколько лет как не интересовалась. До знакомства с тобой, — насмешливо хмыкнула я. — А сейчас как-то даже неловко с такой физиономией.

— Значит, завтра же и сходим, — удовлетворённо кивнул он. — Но ты опять не ответила на вопрос.

— Вань, ну что за глупости? — я с улыбкой качнула головой. — Если тебе нравится, буду носить. Мне, в общем-то, совершенно не принципиально; непривычно, конечно, но это мелочи. Хочешь, даже на каблуки влезу? — я выразительно приподнялась на носочки. — Я, правда, не пробовала никогда, но с координацией у меня вроде бы всё в порядке, должна справиться.

— Совершенно не обязательно, это уже лишние жертвы, — улыбнулся мужчина. — Ладно, пойдём. А про мелочи и глупости ты, кстати, не права. В смысле, это ты у меня удивительно рассудительная и покладистая женщина, чему я не перестаю поражаться и радоваться; а вот, скажем, для Варьки предложение надеть юбку равносильно оскорблению. Во всяком случае, так было раньше, а сейчас, может, муж её уже перевоспитал. Но я искренне сомневаюсь.

— Значит, у неё это отношение продиктовано какими-то более принципиальными причинами, чем простое "дело вкуса" или соображения удобства, — я пожала плечами. — В основе любого слишком агрессивного протеста лежит какая-то серьёзная проблема или стресс.

— И какая же проблема может быть у Варьки? — удивлённо покосился на меня Барс.

— Я её совсем не знаю, как я могу предполагать? Может, ей собственные ноги не нравятся, и она из-за этого переживает. Ещё бывает, что некоторые самостоятельные девушки чувствуют себя в юбке уязвимей и беззащитней. Если подумать, можно найти и другие объяснения.

— Мне кажется, что-то я в твоей биографии, определённо, пропустил, — улыбнулся он. — Откуда такие познания?

— Жизненный опыт, — уходя от ответа, я пожала плечами. — То есть, ты меня в таком виде ещё и на байк решил усадить? — насмешливо поинтересовалась, принимая от мужчины шлем.

— А то! — хитро подмигнул он. Я только скептически хмыкнула, но возражать не стала. Не он первый и не он последний считает, что девушка в мини в качестве пассажирки подобного транспортного средства смотрится ужасно эффектно. Я, конечно, не в "мини", но с учётом разреза...

Добрались мы быстро, что называется — с ветерком, но с этим пилотом по-другому и быть не могло. Приземлились возле одинокого небольшого домика с покатой крышей, буквально сошедшего со страниц учебника истории, — настолько старомодно он выглядел.

— Ну вот, добро пожаловать в семейное гнездо, — с тёплой иронией проговорил Барсик, живо оглядываясь по сторонам, и со странной жадной поспешностью схватил меня в объятья, крепко целуя.

— Ты чего? — несколько растерялась я от такого порыва.

— Не знаю, — убийственно честно признался Зуев, продолжая обнимать меня и озираться со странной диковатой улыбкой. — У меня приступ немотивированной радости. Ладно, что это я, в самом деле. Пойдём, — он тряхнул головой и перехватил меня за руку, увлекая по дорожке вокруг дома.

Входная дверь оказалась не заперта, и мы прошли в небольшую зеркальную прихожую, откуда двинулись на звучащие за одной из дверей тихие голоса. Дверь, — такая же старомодная, как и весь дом, — подалась бесшумно, и мы замерли на пороге, разглядывая представшую картину. Вернее, замер, привалившись плечом к дверному косяку, Барс, а меня он просто привлёк к себе, прижав к собственному боку. Впрочем, я тоже рассматривала присутствующих с интересом. Вот, значит, в какой семье вырос Ваня! Это многое объясняло.

В просторной гостиной было людно. Первым делом взгляд уцепился за знакомое лицо — отца семейства, и я сразу вспомнила всё, что про него говорил Барс; "домашняя" версия генерала действительно кардинально отличалась от публичной. Он расслабленно полулежал в углу внушительного дивана с книгой в руке, лениво вполголоса переговариваясь с, видимо, своей женой. Потому что кем ещё могла быть весьма миниатюрная светловолосая женщина, полулежащая на нём сверху, головой на груди, и что-то сноровисто вяжущая? Вспомнилось наше с Иваном путешествие с Марины и диван на яхте, и я тихонько хмыкнула: влияние окружения было на лицо.

Помимо этой пары я распознала уже виденную вчера Варвару; она вытянулась на большом ворсистом ковре, занимавшем примерно треть комнаты, и, подпирая ладонью голову, общалась с ещё одной незнакомой мне женщиной. Коротко стриженая брюнетка с очень необычным типом лица и странным разрезом больших тёмных глаз, сидела рядом, скрестив перед собой ноги, а между женщинами сосредоточенно возился с каким-то конструктором маленький темноволосый мальчик. В стоящих чуть поодаль у камина (не знаю, настоящий он был, или искусственный) креслах сидели уже виденный мной дориец и ещё один мужчина. И, признаться, при виде него я едва удержалась от порыва протереть глаза и прижаться поближе к Барсу в поисках поддержки. Потому что этот незнакомец был настолько похож на Гиура, что мне стало здорово не по себе. Та же обманчиво массивная фигура, те же резкие черты лица, тот же тяжёлый взгляд из-под нахмуренных бровей. В следующее мгновение мужчина улыбнулся в ответ на какую-то реплику собеседника, и сходство совершенно растворилось: старший кот, определённо, никогда бы не сумел, даже если бы очень постарался, изобразить такую живую и снисходительно-добродушную улыбку.

— Подумать, какие люди, — раздался так и сочащийся ядом мужской голос, и взгляды всех присутствующих скрестились на появившемся из боковой двери, до сих пор мной незамеченной, ещё одном знакомом лице. Меня оное лицо окатило очень недобрым многообещающим взглядом, но потом сосредоточилось на брате. — Рад видеть тебя в добром здравии, — сдержанно, но вроде бы даже искренне проговорил он.

Причину, по которой Семён Зуев так на меня взъелся, объяснил Барсик. Вкратце, потому что сам не знал подробностей, но даже в такой форме я была вынуждена признать причину искренней антипатии мужчины вполне веской. Если из-за меня, — причём не котов в целом, а меня лично, — у него погиб друг, желание упрятать меня поглубже и подальше вполне можно было понять. Поэтому я приняла для себя решение избегать конфронтации и стараться не реагировать даже на прямые оскорбления, если только мужчина не полезет в драку. Оставалось надеяться, что дома, при Ваньке и при отце, он до такого не дойдёт.

На этих словах нас всё же заметили.

— Ванечка! — ахнула предположительная мама и дёрнулась встать, но этот процесс прервал генерал, которому женщина с размаху приложила затылком по носу. Дмитрий Зуев с недовольным шипением схватился за пострадавшую часть лица, второй рукой плотно зафиксировав супругу.

— Лесь, ты решила срочно овдоветь?! — проворчал он. Сразу после этого семейная идиллия превратилась в маленький островок хаоса. Женщина, оценив масштаб катастрофы (судя по реакции, оценив его неправильно) перепугалась и подняла панику. Ну, то есть попыталась; главной и единственной жертвой оказался ребёнок, который, чего-то испугавшись, взвыл сиреной.

Черноволосая женщина подхватила его на руки и, бросив на нас с Ваней извиняющийся взгляд, вытолкала Семёна обратно за ту дверь, откуда он пришёл, и сама ушла следом. Мужчина, похожий на Гиура, со вздохом встал, пообещал позвать какого-то (или какую-то?) "Ичи" и вышел в коридор, заставив нас посторониться. Хихикающая Варя шмыгнула вслед за парой с ребёнком со словами "сейчас аптечку принесу", а генерал тем временем пытался объяснить жене, что вызывать врача ему точно не надо, и от разбитого носа ещё никто не умирал, и это просто была шутка. Единственным островком спокойствия в этом бедламе оставался Инг. Он не двинулся с места, только со спокойным интересом всё в этой жизни повидавшего человека наблюдал за поднявшейся суетой. Переглянувшись, мы с Барсом двинулись к освободившемуся креслу рядом с ним, в котором и устроились уже привычном порядком.