Гели с сумочкой в руках нерешительно топталась возле груды дорогих кожаных чемоданов и шляпных коробок. Солнце пригревало все жарче. Хотелось пить. Где-то вдалеке жалобно блеяла коза, усугубляя мрачное настроение Гели своими исполненными тоски криками. Говорил же ей отец, что не стоит брать так много вещей! Если бы не эти вещи — пожалуй, она бы решилась самостоятельно отправиться на поиски неведомого. То есть — на поиски замка. Но нельзя же бросить здесь все свое имущество! Гели устала стоять, присела на чемодан и загрустила.
Мимо станции, не останавливаясь, прошел поезд — со стороны, противоположной той, откуда приехала Гели. Бесконечная череда товарных вагонов долго-долго тянулась мимо платформы. Гели заметила, что в зарешеченные узенькие окошки из многих вагонов высовывались руки людей, словно пытавшиеся поймать ветер или солнечные лучи... Почему эти люди надумали ехать в товарных вагонах? Должно быть, неудобно и неприятно — в такую-то жару!
Наконец, когда черное отчаяние затопило душу Гели, она услышала топот копыт и какое-то поскрипывание, и на дороге, ведущей к станции, появилась — нет, не двуколка, но все-таки телега, груженая какими-то бочками, и телегой управлял весьма живописный крестьянин: загорелый до черноты, в вышитой рубашке! Гели запрыгала на месте и замахала руками. Крестьянин осадил лошадей и изумленно на нее воззрился. Потом перекрестился — словно призрак увидел, а не хорошенькую и нарядную барышню. И, кажется, начал разворачиваться прочь от станции... Гели решила, что никто ее чемоданы не украдет — козе они ни к чему, а больше никого тут нет, — и сбежала по ступенькам с платформы: лишь бы не упустить крестьянина с его телегой.
...Его звали Янку. К счастью, он говорил по-немецки. Плохо, но говорил.
Однако возникла новая трудность: он ни за что не желал вести ее в замок. Говорил, что это очень плохое место и сам он туда не поедет, и не возьмет на душу грех везти туда фрейлен, да и лошади туда не пойдут. Потому что там смерть. Верная смерть.
Гели сначала испугалась: подумала — а вдруг какая-то эпидемия? Вдруг, Конрад заболел, а то и умер?.. Но довольно быстро поняла, что крестьянин Янку говорит о какой-то другой опасности. О чем-то таинственном... А значит, прекрасном и интересном!
В конце концов, когда она выложила перед ним все оставшиеся у нее деньги, Янку сдался, решил рискнуть жизнью, бессмертием души и лошадьми. Он согласился везти Гели в замок. Он даже слез с козел, пошел на платформу и принес ее вещи. Кое-как пристроил чемоданы между бочек. А Гели посадил рядом с собой.
Гели предвкушала, что Янку всю дорогу будет рассказывать, какие ужасы и тайны ожидают ее в замке, предупреждать и предостерегать. Но он мрачно молчал, изредка шевеля губами, будто сам с собой спорил, но — про себя. Дорога пошла в гору, и вот за очередным поворотом появился замок — еще далекий, но уже издали прекрасный и величественный, Гели даже не ожидала, что он окажется таким прекрасным! — и тут сбылось предсказание Янку: лошади встали и не пожелали дальше идти. Впрочем, Янку не особо их и понукал.
— Все, фрейлен. Сколько мог, довез, взял грех на душу, теперь чтобы отмолить, половину ваших денег в церковь снести придется.
— А как же мне добраться?
— Ножками. Вы молодая, легкая, добежите, как козочка...
— С чемоданами?
— Оставьте их тут. Никто не возьмет. Некому.
Он спрыгнул, решительно поставил чемоданы прямо в дорожную пыль, потом подхватил Гели жесткими руками за талию и снял с телеги. Подал назад, присвистнул, развернулся — и тут лошади помчали так, словно за ними волки гнались. Телега исчезла в пыли, только бочки еще долго грохотали, подбрасываемые на крутых поворотах. Потом стало тихо.
Гели вздохнула и побрела к замку, оставив чемоданы на дороге. Шла она долго, устала, вспотела, разозлилась окончательно — нет, не так она представляла свой приезд сюда!.. Ноги по щиколотку в пыли, на спине и подмышками мокрые пятна, лицо красное и тоже наверняка чумазое — и такой она предстанет перед Конрадом? Опять в жалком виде. Как всегда в жалком виде.
Автомобиль, едущий ей навстречу, Гели заметила не сразу. Собственно, она заметила его, только когда он просигналил. Тогда она остановилась, поспешно вынула из сумочки носовой платок и обтерла лицо. На платке остались грязные разводы. Ох... И все же Гели приняла величественно-томную позу, которая, по ее мнению, подходила загадочной и элегантной юной даме, путешествующей в одиночку.
Огромный, зеркально-сверкающий автомобиль остановился в нескольких метрах от нее. Из него сначала выскочили двое солдат с автоматами, затем вышел молодой офицер СС. Офицер посмотрел на Гели удивленно, испуганно и очень недовольно. Что-то спросил по-румынски.
— Простите, я не понимаю, — по-немецки ответила Гели.
— Вы немка? — еще сильнее удивился офицер.
— Да. Меня зовут Анхелика Андерс. Я приехала в замок Карди навестить мою мачеху, графиню Магду фон Шелль.
Солдаты переглянулись. Выражение лица офицера сделалось каким-то совсем уж странным. И Гели поспешила добавить.
— А так же моего доброго друга Конрада Лиммера.
— Меня зовут лейтенант Штиффер, — представился офицер.
— Очень приятно, — кокетливо улыбнулась Гели.
— Я отвезу вас назад на станцию. И поручу старосте деревни посадить вас на первый же поезд, идущий в Германию.
— Что? Нет! Я так долго сюда добиралась! Я отдала все свои деньги! Мне необходимо в замок! — залепетала Гели.
Она вдруг воочию представила, как офицер приказывает солдатам посадить ее в машину и они везут ее в деревню, и отсылают отсюда с позором. И все ее мечты, все ее планы пойдут прахом из-за этого дурака!
— Я не могу допустить, чтобы вы попали в замок. Это опасно, фрейлен...
— Андерс! Анхелика Андерс! Я знаю, что это опасно! Но я не боюсь!
— Откуда вы знаете?.. — прищурился офицер.
— Знаю и все! Отвезите меня к Магде! Она очень рассердится, если вы меня к ней не отвезете! И Конрад тоже будет недоволен.
— Фрейлен, — голос лейтенанта Штиффера смягчился, — с прискорбием должен сообщить вам, что графиня фон Шелль пропала без вести. Вероятно, погибла.
— О, Боже! — Гели всплеснула руками.
Она всегда так ненавидела Магду...
А Магда погибла.
— Эксперимент, который проводился в замке, вышел из-под контроля. Нам всем надо бы убраться оттуда, но нет приказа. Зато я могу не пустить туда вас.
— А Конрад Лиммер? Что с ним? — требовательно спросила Гели.
— Неизвестно. Фрейлен, там творится черт знает что. Только черт и знает... Не надо вам туда.
— Нет. Надо, — Гели ощутимо трясло, ее праздничное приключенческое настроение совсем улетучилось, но решимость была твердой, как никогда. Бледная, дрожащая, она зло посмотрела на лейтенанта Штиффера и четко, громко сказала:
— Если вы отвезете меня в деревню, я все равно вернусь. Пешком. Проберусь сюда ночью. Но я попаду в замок. Я нужна Конраду. Я знаю это.
Лейтенант вздохнул, поморщился и вдруг согласно кивнул:
— Хорошо. Я сделал для вас все, что мог. Мы отвезем вас. Эта сумочка — весь ваш багаж?
— Конечно, нет. Мои чемоданы остались ниже, на тропинке.
Гели усадили на заднее сиденье, между лейтенантом и одним из солдат. Она несколько опасалась, что ее все же увезут в деревню, но автомобиль доехал только до того места, где остались ее чемоданы. Солдаты погрузили вещи и машина развернулась. Гели с облегчением перевела дыхание. И тут один из солдат — тот, что был помоложе — сказал с тоской в голосе:
— Эх, барышня, барышня... Жалко мне вас. Молоденькая, хорошенькая, а ни за что пропадете.
— Заткнись, Иоганн, — вяло огрызнулся офицер.
— Да я-то заткнусь. Да вот барышню жалко.
— Фрейлен сама так хочет. Она считает, что нужна Конраду Лиммеру. Может, она и правда ему нужна, — как-то загадочно сказал офицер.
Гели не понравился его тон.
И еще больше не понравилось, как другой солдат хмыкнул:
— И правда! Молоденькая... А они... эти... они молоденьких предпочитают. Может, пока они с ней знакомиться будут, нас в покое оставят. Лучше уж ее пусть, чем еще кого-то из наших...
— Заткнись, Зепп! — рявкнул лейтенант Штиффер.
И дальше они ехали в молчании.
Гели вспоминала Магду, пыталась ощутить какую-то скорбь и выдавить хоть пару слезинок. Но не ощущала ничего. Магду она не любила и ничуть не огорчилась ее смертью. К тому же лейтенант даже не уверен, что Магда и впрямь умерла. Он сказал — она исчезла, скорее всего погибла...
А может, вовсе она не погибла. Может, она где-то прячется. И у нее какой-то свой расчет. Магду не так-то просто убить, в этом Гели была уверена. И у Магды всегда имелся свой расчет.
Но вот за Конрада она сильно тревожилась. Но почему-то продолжала верить: все получится, все сбудется, и они смогут соединиться.
2.
Когда Гели увидела замок Карди вблизи, она забыла обо всех своих опасениях и тревогах. Замок был великолепен! Стройное и монументальное здание плавно переходило в громоздкие развалины, древние камни поросли не менее древним мхом, по стенам карабкался плющ, тяжелые ворота отворились с натужным скрипом, впуская автомобиль.
Гели тут же вспомнились все романы в которых были описаны замки и даже просто старинные дома, и она представила себя одновременно кроткой Джейн Эйр, подъезжающей к поместью мистера Рочестера, и печальной Консуэло, прибывшей в замок Альберта, второй женой из романа Марлитт, и даже доктором Ватсоном, чьим глазам впервые предстал Баскервилль-холл!
Воображение всколыхнулось и забурлило. Сколько тайн хранят эти стены? Сколько скелетов замурованы в потайных комнатах? Сколько кладов спрятано в стенах? Наверное, много... Но всех их она сможет найти, если постарается, и конечно, если ей поможет Конрад! А Конрад должен ей помочь. Обязательно.
Ведь, если есть замок и есть героиня — прелестная девушка с пытливым умом и душой, готовой к исследованиям, — то должен быть и герой... Мятежный, гордый и загадочный хозяин замка! Сначала героиня непременно примет его за злодея — так всегда бывает в романах. А чистым ангелом покажется ей тот, кто на самом деле — коварный злодей, вожделеющий ее девственной плоти! Но потом все раскроется. Зло будет повержено, а добродетель и любовь восторжествуют.
Часть этого сюжета уже сбылась в их с Конрадом жизни. Ведь, когда Конрад уронил ее в тачку с навозом, она считала его злодеем и преступником. Вот только — кто же настоящий злодей? Раньше Гели думала, что в ее романе будет действовать не злодей, а злодейка? Коварная, развратная, безжалостная... Магда! Но теперь неизвестно, что с Магдой. Может, она выбыла из игры. Может, она и впрямь умерла, или даже погибла как героиня, исполняя долг перед Рейхом, и Гели следует хоть немножко ее пожалеть. И злодеем в их с Конрадом романе выступит кто-то другой.
В замке Гели встретил Отто фон Шлипфен. Он не скрывал недовольства ее приездом, но к счастью — был еще более рассеян, чем обычно. Заявил, что они все равно планируют скоро покинуть замок, что ему надо завершить все дела, а ей следует быть серьезной и осмотрительной, не мешать взрослым выполнять их важную работу и не слоняться одной по коридорам, а главное — не спускаться в подземелье! И запирать на ночь комнату.
Гели была в восторге от всех этих рекомендаций. Она услышала в речи Отто прежде всего — то, что ее отсюда все же не отошлют прям сразу, что никто не будет донимать ее и мешать ей. А во-вторых — еще одно подтверждение своим предположениям относительно этого замка. Здесь и в самом деле происходит что-то невероятно интересное!
Когда Отто протянул ей шесть серебряных цепочек разной длины и велел надеть их на шею, запястья и талию, восторг Гели достиг высшей точки кипения. Это было так необычно! И так таинственно!
Правда, радость Гели несколько поумерилась, когда, в ответ на свои вопросы о Лизелотте, она услышала, что и фрау Гисслер тоже очень больна! Что ж такое? Гели так надеялась встретиться здесь с возлюбленным и делиться всеми открытиями с подругой. Гели попросилась навестить хотя бы Лизелотту — постеснялась проситься к Конраду, — но Отто сказал, что это невозможно: болезнь очень заразная. Правда, не опасная, так что Гели совершенно незачем плакать и грустить. В замке великолепная библиотека, пусть найдет себе книжечку. Можно и по саду погулять, только до рассвета и после заката выходить из замка нельзя.
Гели видела по его лицу, что он врет, болезнь на самом деле опасная, и видимо, самое время начать грустить. Но она все еще, вопреки всему, надеялась... Надеялась, что все получится, как она намечтала. То есть — интересно. И кончится хорошо.
Лейтенант Штиффер помог Гели найти свободную спальню. Она разобрала вещи, развесила платья, разложила белье по ящикам старинного комода. Немного полежала на кровати — великолепной, широкой, резной, с тяжелым бархатным пологом, основательно поеденным молью. Потом взялась за свой дневник. Гели иногда писала о своих мыслях и чувствах в хорошенькую книжечку с кожаным переплетом и золотыми уголками. Пока записей было маловато, но Гели надеялась, что пребывание в замке даст ей материал для целого романа. Но сейчас ничего дельного ей в голову не пришло и она ограничилась записью: "Сегодня прибыла в замок Карди. Здесь все так таинственно!" — и решительно захлопнула дневник. Поднялась с кровати и отправилась исследовать замок.
Разумеется, первым делом Гели заглянула в библиотеку, которая действительно оказалась совершенно великолепной. Правда, некоторые толстые и особенно привлекательные книги оказались написанными на латыни, которую Гели не знала, но зато какая обстановка, и какие красивые все эти старинные книги! Но не хуже — кабинет, две гостиные — малая и большая, столовая, огромная ванная. Все здесь было по-старинному элегантным и добротным.
К великому сожалению Гели, часть комнат солдаты переделали для своих нужд, и все, что там осталось — расписные потолки и украшения на стенах. А в часовню и в склеп ее и вовсе не пустили, заявив, что эти помещения занял доктор Гисслер под свою лабораторию. Доктора Гисслера Гели побаивалась и настаивать на посещении часовни не стала.
Поздним вечером, утомившись исследованием замка и как следует проголодавшись, Гели подошла к одному из солдат, державшемуся на удивление напряженно, и спросила, где можно получить еду. Солдат отправил Гели на кухню, где ей выдали большую миску каши с тушенкой, два куска хлеба, кусок сыра, кусок рулета с вареньем и стакан компота. Гели умяла все это с аппетитом, вызвавшим такой восторг у повара — невысокого курносого парня с совершенно поросячьим лицом — что он выдал ей еще один кусок рулета. Который Гели тут же слопала. Аппетит у нее всегда был хороший — все только диву давались, почему же она такая худая, куда девается все, что она съедает?!
После еды Гели клонило в сон, к тому же за окнами стемнело и лейтенант Штиффер, явившийся на кухню за ужином, очень строго велел ей запереться в своей комнате и в любом случае нигде не оставаться одной. Он сказал, что возле ее комнаты поставят охрану. Гели позабавили все эти предосторожности, но действительно решила пойти спать. Только прежде — последовать совету Отто фон Шлипфена и выбрать себе какую-нибудь книгу, чтобы было что почитать перед сном.
