Потому либо вы работаете, чтобы выжить либо не получаете жратву вообще. И не надо мне тут брехать — никаких прав у вас нет. Вообще. В принципе! Ни в какой конституции не написано, что я должен вас, дармоедов, кормить. Если даете где-то написанное хоть в гражданском кодексе, хоть в административном, хоть в инструкции к стиральной машине, что у вас есть право нихрена не делать, а я обязан вас кормить, то я посмотрю, что может выйти. А пока — либо вы работаете наравне со всеми, приносите пользу и получаете еду, либо вот бог, вот порог.
Начнете хулиганить, накажу, как этих бандитов. Вы, конечно, можете меня подловить на покалечить, тогда вас сожрут мертвяки. Их тут много. Охранять и защищать вас больше некому.
11. Сюрв Виктор. Лепить из дерьма конфету
Виктор перевел дух, от такой длинной непривычной речи в глотке пересохло. Поглядел на протестунов, понял, что зря тратил время и силы, рожей злые и по-прежнему недовольны. Привыкли уже не работать. Чертовы газовщики разбаловали эту сволочь. Вспомнил почему-то свой сон, невесело усмехнулся. В руку пришелся!
— Две пятерки — подходите за едой!
Десяток тех, кто выполнили его приказ протолкались к дверям. Толпа недовольно заворчала, но пропустила. Домоуправительница уже постаралась, мешки с пайками стояли тут же в прихожей. В каждом питание на пяток человек на день.
Добавил в первые два по кульку с печеньем. Поощрения для исполнительных ради.
Остальным девяти своим бабам выдал 2 мешка просто. Решил, что как бы 1 паек лишний будет тоже им вместо награды. Хотя то, что приказ не исполнили и трое в толпе глазхами блестели — напомнил. Бабенки стали оправдываться, что прибывшие их ни в грош не ставят и хамят нагло, а в толпу дескать случайно попали. Ну так вышло.
Виктор фыркнул презрительно, но усугублять не стал.
— А вы думайте, как будете жить дальше — сказал остальным.
Ожидаемо снова начался хай. И наконец — то кто-то глазастый увидел ковыляющие от леса грязные силуэты.
Толпа колыхнулась. Сам Виктор рассчитывал, что на его выстрел и вообще шоу под крыльцом явится вчерашний утопленник. А тут перлись сразу трое. И что странно — утопленника среди них не было. Зато шли быстровато.
— Ты и ты — заходите буду учить вас с ружьем обращаться.
— А мы? — вякнул тот, кому что-то нашептывал Авантт.
— А вы имеете право. Вот и имейте его дальше. Во всех видах и позах! — громко ответил Виктор, пропуская мимо себя в дверь Гайку и того, кто заявил, что может стрелять. Убедился, что его бабы не потеряли головы и шустро кинулись по домам, после чего закрыл дверь.
Громкая матерщина, в том числе и женскими голосами, резкий визг и вроде бы как бы топот, только его не слышно, потому что кто-то затарабанил в дверь.
— Продолжаем разговор — невольно копируя интонации Макса сказал барон.
— И что дальше? — спокойным голосом спросила шлюшка.
Виктор одобрительно посмотрел на нее, держалась она отлично. Разве что только глаза немножко сузила, но дышит ровно и в общем симпатична. Вот второй гусь явно нервничает, вспотел, суетится, дрожат ручонки. А какой гонористый совсем недавно был! Тут барон немножко себя остудил, вспомнив, что и симпатяга Гайка тоже гонористая, но в прямом смысле, точнее гонореистая. Даже жалко, хороша зараза. Очень такая симпотная соска, как говорили гопники. Сиськи стоячие и соски сквозь майку торчат, не зря ее бабы линчевать хотели.
— А дальше сейчас получите ружье, патроны, посмотрю, как вы умеете со всяким этим обращаться, и пойдем чистить деревню, стандартная процедура.
— Что прямо вот так сейчас пойдем? — явно напугался не так давно почти киношный храбрец.
— Собираешься чего-то ждать? Подмоги здесь не будет, а работать надо. Ты же вызвался защищать? Вот и покажи себя, будь героем!
Выдал Гайке короткую двустволку, с которой так позорно выступил Калган, герой из новичков брезгливо взял в мягкие ладошки пошарпанную вертикалку. Ожидаемо возмутился, почему ему дали тако паршиво ружо.
— Покажешь себя — получишь лучше. Не нравится — можешь поставить в угол, и валять отсюда ко всем чертям! Облизывать тебя с головы до ног и выполнять все твои пожелалки — у меня нет таких возможностей.
Опять же ожидаемо героический герой от такого варианта отказался. Видимо повлияло на его решение то, что стук в дверь прекратился, зато совсем неподалеку кто-то заорал совершенно нечеловеческим образом.
— Вот видишь, мы кого-то не успели защитить и его съели — ханжеским голосом сказал Виктор, после чего привычно оттарабанил инструкции по безопасному обращению с оружием. Также привычно проверил — как поняли сказанное. Опять потаскушка удивила тем, что вроде бы она это уже знала раньше. Научил как заряжать и разряжать, и прикладываться. Девушка определенно и это умело продемонстрировала. Вполне может быть вторым стрелком. Интересное кино!
Выдал снаряженные патроны поглядел как зарядили. Дал дополнительно еще 4 штуки каждому. Себе добил магазин. Не выпуская из поля зрения обоих помощников, посмотрел в приделанные за окном зеркальца.
Крыльцо пустое, кусок улицы тоже только валяется ярким синим пятном потерянная кем-то бейсболка.
— Последнее время не люблю, когда у меня кто-то с ружьем за спиной стоит. Потому порядок такой: первый выходит красавец мужчина, в сектор обстрела у тебя слева, следом ты, красотка, твой сектор справа, я закрываю дверь, держать буду заднюю полусферу. На крыльце решим куда идти в первую очередь. Вопросы есть?
— Пока понятно — ответила девушка.
— Тогда пошли!
Мужчинка перед дверью как-то заменжевался, но Виктор ему ткнул в поясницу стволом, этот стимул сработал.
На улице было пусто. И даже никто не обосрался, что сюрвайвера сильно удивило, Макс ему говорил, что все эти никудышники лицом к лицу с зомби не сталкивались. Могли бы уже напугаться как следует.
Услышанный из дома вопль вроде бы доносился слева. Туда и решили идти.
— Я еще раз напоминаю, если кто из вас побежит, пристрелю. Стоять твердо стрелять в голову. Паникеров здесь не нужно. И еще я нынче нервный, будете в меня тыкать стволом — пристрелю тоже. Друг в друга тоже стволами не тычьте. Все понятно?
Гайка кивнула. Герой как-то невнятно помотал башкой. Сойдет за знак согласия.
Не спеша — двинулись. Так как к своим спутникам Виктор не испытывал ни малейшего доверия, то крутил головой на все 360 градусов. В окнах домов несколько раз видел бледные лица, но идти и спрашивать — видел ли кто чего — не стал.
Повел практикантов сначала к той избе, где жила Мелания. Дошли потом до свинарника, но хрюки вели себя спокойно. Посмотрели кругом, пошли обратно.
Тут уже и сам Виктор стал немножко нервничать.
Даже и обрадовался, когда неподалеку заорали в несколько глоток. Определенность — великое дело. Приказал ускорить шаг и практически тут же навстречу выскочил шустер. Прямо на новобранца, который ожидаемо бабахнул из обоих стволов куда-то в направлении угрозы и рванул подальше от грузно перелезающего через невысокий забор упыря. Гнилой палисадник не выдержал и рухнул под мертвяком. Хоть и отожралось мразота, отчего движения были резкие и быстрая стала, но при жизни была грузной толстой бабищей и это сказывалось в посмертии.
Барон еще только вскидывал ружье, как Гайка двумя прыжками подскочила вплотную и экономно врезала в полулысую башку одним зарядом картечи.
Не успел Витя глазом моргнуть, как блондинка перезарядила двустволку. Оглянулась на него, и он не удержался, уважительно кивнул. Она не без вызова улыбнулась, сверкнула зубами, кокетка. И когда вернулся удравший, оба переглянулись и не стали ему напоминать, чтоб он перезарядил ружье. Барон даже не стал ругать беглеца. Крик между тем стал еще более истерическим. Пришлось поспешить, когда завернули за угол увидели причину — мертвяк разбил стекла и лез в окно, хорошо рамы были узкими и он там застрял.
— Не стрелять! Расстреливать окна — зацепить и кого-нибудь в доме! Я сам! Следите за местностью!
Подошел почти вплотную, упер ствол в выпирающий сквозь рубашку, выцветшую и рваную, гребень позвоночника и выстрелил. Нижние конечности зомби тут же обмякли, Витя схватил мертвеца за брючный ремень и пятясь выдернул зомби из разбитого окна. Опять позвал напарницу, и та, кивнув понимающе, бахнула еще раз. А ведь из нее выйдет толк! И мигом же перезарядилась. Посмотрели друг другу в глаза и не сговариваясь улыбнулись.
И тут же Виктор обругал себя всякими словами, потому что пока они переглядывались, ситуация сильно изменилась. Ну ведь нельзя же было доверять этому остолопу! Понятное дело, остолоп тоже таращился в их сторону и не смотрел по сторонам, и потому выскочивший из — за соседнего дома шустер оказался им незамеченным. Во всяком случае пошарпанное ружье отлетело в сторону, а незадачливый стрелок сейчас верещал и бился в тесных объятиях тощего длиннорукого мертвеца.
Гайка метнула быстрый взгляд на барона. Словно что-то спросить хотела. Виктор сам вдруг подумал, что не очень ему хочется спасать этого урода. Да, наверное, в будущем потратив много сил и старания можно было бы сделать из него стрелка, но куда выгоднее чтобы он сейчас сдох, прямо у всех на глазах. Чтобы не думали остальные твари, что все так просто и легко и любой может взять ружье и качать права.
Тютенькаться со всякими хамами не было никакого желания. Потому крикнул Гайки так чтоб те, кто в доме слышали:
— Стой, стрелять только наверняка, а то его покалечишь!
И рукой этак жест сделал. Красиво получилось, если со стороны смотреть.
Двинулся аккуратно так чтобы невезучий придурок был между ним и зомби. Черт, как долго этот мертвяк не может тяпнуть как следует! Это уже болван даже не сопротивляется толком трепещется как воробей!
Все, есть контакт! Дотянулся, зубами впился в плечо. Отлично!
Выстрел получился хирургический — шустер перестал распускать руки и свалился на дорогу, жертва отскочила в сторону, схватилась рукой за кровоточащую рану, в ужасе уставилась на окровавленную ладонь, вылупила глаза и тут же истерически заверещала:
— Эй, вы, суки почему мне не помогли! Вы должны были мне помочь!
Виктор мрачно плюнул на дорогу. Пожал плечами.
— Ты должен был обеспечивать нашу безопасность и смотреть по сторонам. А ты куда смотрел? Так что с тобой говорить, с идиотом! — сказал это громко больше для тех, кто был в доме. Пусть слушают ублюдки.
— Вот как ты запел! — совсем уж визгливо заверещал раненый и совершенно неожиданно кинулся к своему ружью, неловко подхватил его из пыли и начал давить на спусковые крючки, коряво целясь то в сторону Вити, то в сторону Гайки.
Оторопело посмотрел на неработающей оружие. Потом на тех, в кого пытался выстрелить. Вдруг бросил многострадальное ружье на землю, разрыдался и побежал куда-то прочь. Виктор пожал плечами так чтобы это было видно из окна, развел руками красноречиво и взглядом показал напарнице чтобы она подобрала брошенное.
Да, троих упырей уже замогилили, но не факт, что было именно столько. Где-то еще утопленник шлялся.
— В кровище его заразной не замарайся — успел предупредить. Она серьезно и благодарно кивнула, умерила прыть, подняла аккуратно, за стволы.
Задумался на минуту. Потом тряхнул головой и пошел к той избе, где жила Валерия. Дома, где жили его бабы, даже внешне отличались от тех куда вселились сейчас новоприбывшие. Сам же помогал защитить окна от возможного вторжения, потому изнутри были приколочены разные железяки, решетка — не решетка, но хрен пролезешь.
Как и ожидал все пятерка была тут.
— Лера выводить своих работать надо!
— Сейчас, сейчас!
Вылезли опасливо оглядываясь. В руках у всех пятерых у кого палки у кого вилы.
— Я без вил из дома теперь не выхожу — пояснила Лерка.
Виктор мельком подумал, что как-то очень счастливо блестят глаза у нее. Остальные бабы какие-то тоже взбудораженые. И пара мужиков также в группе, но эти наоборот какие-то уставшие. Затраханные и умученные, вот подходящие слова.
Отвел до огородов вернулся за второй пятеркой, вывел их. Удравший укушенный оставался темным неизвестным пятном.
Потому старательно вертел головой и прислушивался, не заорут ли где.
Должны были заорать. Но пока выгонял на работу остальных своих баб, так ничего и не услышал. Определенно что-то с бабами не то. Какие-то они неправильные. Не так себя ведут, не так держатся. Раскрепощенные женщины Востока, даже смотрят как-то иначе. И анклавовские отбросы на улице тоже повылезали.
Непривычно многолюдно и стала деревня какой-то добедовой. Все это Виктору категорически не понравилось. Чем-то таким гнусным в воздухе запахло.
Поймал себя на том, что мурлычет на популярный мотивчик:
'Я теперь без вил из дома
Никогда не выхожу...'
Отвел Гайку к раненому. Нога Калгана паршиво выглядела, но вроде мертвячиной от нее не пахло. Отек страшенный, пальцы багровые, вздуто торчат из бинтов. Врач нужен.
Пора ехать к Максу. Прокатился по улицам — вроде все тихо, зомби на глаза не попались. Приехал забрал Маланью. И покатили вдвоем.
— Витя, а что получилось с стрелком сегодня?
— А укусили его.
— Мне кажется, извини уж на простом слове, не очень умно давать огнестрел человеку, которого первый раз видишь. Молчу про тех бандитов, которых ты пострелял, тем хоть пуль не дал. В этом случае это все хорошее было.
Заметила старуха. Уже похоже все знает.
— Ну был риск. Что обеспокоило?
— Даже если он дурного не хотел сразу, все равно опасно. Во — первых мандраж от оружия, во — вторых от зомбей, тут и не трус может сорваться, лучше было бы, двоих человеков вооружить рогатинами, просто чтобы не постреляли друг друга, один черт для зачистки нужно что — то, что может удержать просто зомбаря, а еще лучше связать вялого зомбаря и пускай его человек 5 посмелее по очереди забивают, потренируются на кошках. В одиночку ведь все равно не поспеешь везде — серьезно сказала Малания.
— Да ладно. Я ему урок показал, остальным тоже. Очередной мутный перец, которого выперли из анклава, не желающий работать — а вызвался быть воином. Проверку провалил, для элиты не годен, стрелять не умеет. Этак вся публика эта пахорукая потребует ружья выдать. А так — наглядно — быть воином — сложно и очень опасно. Быстро сдохнешь. Быстрее, чем работягой — хмуро ответил Виктор.
Странное у него было настроение. То, как получилось с этим никудышником, как раз порадовало, получилось именно то, что хотел. И наглядно и сам виноват во всем, не подкопаешься. Если повезет еще кого-нибудь тяпнет, когда сдохнет, глядишь остальные поумнеют. Хотя в это верилось с трудом, что поумнеют. Радоваться мешало странное ощущение, что в целом все хуже и хуже становится, словно он, Виктор лезет в гнусное вонючее болото и тонет в нем все глубже и глубже. Лучше — не будет. И перспективо у него самое унылое, как говаривал одноклассник, доводя учительницу по литературе до белого каления и бурных истерик.
Расползалось все под руками как гнилая ткань.
— И как вы, Мелания Пахомовна, это себе представляете в целом?
