Важное значение я придаю вопросам привития навыков самоорганизации. Поэтому звенья, отряды, дружины. И конечно же ритуалы заимствованные из воинской жизни. А это подразумевает дисциплину. Значит перемещение строем, барабаны, горны, знамена. Система поощрений и наказаний. Последнее — прерогатива выбранных ребятами командиров. От педагогов только список кнутов и пряников, а решает конкретный командир. Никаких заборов вокруг лагеря. Хочешь бежать — беги! Только вряд ли кто в бега ударится. Это я по себе знаю. Приходилось в своё время отдыхать в "Орлёнке". Вроде и вольностей много и никто тебя не удерживает, а не хочется расставаться ни с лагерем, ни с друзьями. Потому что интересно. Когда пришла пора расставания, все плакали от огорчения. И понимали ведь, что надо возвращаться домой. А не хотелось. Потому что знали, что нигде такой чудесной жизни не будет. Возвращаться из сказки в обычную жизнь никто не хотел.
Но русские дети — это основа, а я намеревался сделать этот лагерь интернациональным. А посему, уже работали наши миссии в Греции, Болгарии, Сербии, Черногории, выявляя наиболее перспективных детей. И учителей кстати тоже. Потому что смены из балканских стран будут не только отдыхать, но и получать школьное образование. Для тех из них, кто успешно окончит школу, предоставим возможность бесплатно учиться в специально организуемом Крымском Университете. Из этого университета я планирую сделать нечто вроде "лулумбария". Пока что для православных стран.
Порядки в этом университете будут сильно отличаться от тех порядков, что приняты в российских университетах. По сути дела, никаких "дворянских вольностей" не будет. Повышенная строгость для того, чтобы кандидаты в "вечные студенты" сами сбежали оттуда, не мучая ни себя, ни людей. Методы обучения я решил позаимствовать у знаменитого Александра Гумбольта, у которого студенты проводили больше времени в университетских лабораториях, нежели в лекционных аудиториях. По сути дела, к концу обучения выходили опытные исследователи.
Понятно, что привлекать такое заведение выходцев из "приличных семей" не будет. Ну и хорошо! Значит сработает циркуляр "о кухаркиных детях", действие которого на Крымский университет распространяться не будет. Для этих самых деток сей университет и даст путёвку в жизнь. Их конечно на родине встретят не ласково и постараются всячески зажимать. Но это будет ошибкой. Потому что в ход будут пущены приобретённые навыки самоорганизации. Встретив сопротивление, ребята и девчата неизбежно сплотятся и кастовости сливок общества противопоставят свою кастовость, свои наработанные связи и знакомства. И неизбежно пробьют себе дорогу к вершинам. Глядишь, со временем в балканских странах образуется настолько мощная прорусская прослойка интеллектуалов, что противиться ей станет очень тяжело.
Вопрос только в том, что та же прогерманская прослойка возникла не на пустом месте. Кузен Вилли сейчас бредит дорогой Берлин-Багдад. Она настолько для него важна, что он очень трепетно относится к благополучию Турции, ради которого он был готов даже жертвовать интересами своих союзников: австрийцев и итальянцев.. Турция уже давно была связана с Германией военно-техническим сотрудничеством и действовала в русле германской политики. Многие русские политики не зря шутили над германским императором Вильгельмом II: если кайзеру придётся выбирать между Австро-Венгрией и Турцией, он выберет первую, если кайзеру придётся выбирать между Италией и Турцией, он всё равно выберет первую. А болгары с сербами как раз были на пути германских интересов.
Сейчас, когда германские и австрийские гарнизоны помогали туркам укрепить Дарданеллы, я могу не опасаться прорыва британского флота в Чёрное море. Но мои шевеления в сторону Константинополя могли вызвать нервную реакцию у кузена Вилли. Да уже и вызвали. Сейчас между немцами и турками идут переговоры о создании в Гемликском заливе стоянки для германских кораблей. Англичанам это очень не нравится и они уже начали делать мне разного рода гнусные намёки насчет Черноморских проливов. Что я на это скажу? Видимо им очень нужна вражда России с Германией.
А мне сейчас не до проливов. Потому что не в них наше счастье. Они по большому счету нужны паре сотен человек во всей России. Тем самым людям, чьё материальное благополучие зависит от торговли хлебом. В союзе с ними пара тысяч человек, которые до сих пор не избавились от "Крымского синдрома". Правда, как назло, эти люди очень влиятельны и пачкать мозги своими идеями умеют. Всё им мерещится вражеское вторжение через Босфор. Даже Георгий и maman временами подвержены их влиянию. Однажды, я с ними обоими чуть ли даже не поссорился из-за этого вопроса. Мы как раз тогда обсуждали способы укрепления своего влияния в Болгарии. При этом я взял да заявил, что рассматриваю дружественную нам Болгарию, как пистолет нацеленный на Константинополь. И именно maman тогда сказала:
— Ники! Но зачем вечно держать этот пистолет у турецкого виска? Может быть стоит один раз выстрелить?
Её поддержал Георгий:
— А ведь правда, чем вечно угрожать, может быть лучше один раз убить?
— Жорж, ты об этом серьёзно? Я про убийство Турции.
Оказалось, что серьёзно. И начал приводить мне давно набившие оскомину доводы про великий и ужасный британский флот, который если появится в Чёрном море, то ждёт нас гибель неминуемая. И Кавказ взбунтуется, и балканские друзья разбегутся, и флот топить придется.
— Погоди Жорж! Как начальник Генерального штаба, ты должен понимать, что вести операции на суше флот не будет. Где та армия, которая высадится на Юге России и начнет победный марш на Москву?
Нехотя, брат ответил, что в настоящий момент, у англичан нет такой армии, которая способна после высадки на берегах Черного моря, вести наступление вглубь России. Ни своей армии, ни союзной. Не считать же таковой турецкую, которой непосильно даже наступление на Тифлис. Правда, если англичан поддержит Германия и Австро-Венгрия... Но это по его мнению маловероятно.
— Видишь Жорж, ты сам считаешь, что угроза с Юга для нас не смертельна. Более того, ты должен понимать, что нет смысла вести боевые действия на второстепенном направлении, не создавая угрозу на главном. А что у нас есть главное направление?
Я подвёл Георгия к висящей на стене карте и пустился в объяснения:
— Вспоминаем Крымскую войну. Основные боевые действия шли на Юге. Чего добились наши враги? Положив тьму народа под Севастополем, они обезопасили Константинополь от угрозы с моря. И заметь, только на время. Положить 167 тысяч человек ради уничтожения эскадры, на которой служило дай бог тысяч десять моряков! Наши потери в сухопутных войсках? Да они в четыре раза меньше, если считать только боевые потери.
— У меня иные данные по нашим потерям, — перебил меня Георгий.
— Знаю! Ты плюсуешь к погибшим на поле боя 25 тысячам человек, да 16 тысячам погибших от ран, 90 тысяч погибших от болезней. Вот только сейчас санитарная служба в нашей армии стала много лучшей. Но и тогда была возможность резко сократить смертность по не боевым причинам. В любом случае, всё это затевалось как операция против нашего флота. Которая обошлась слишком дорого. И заметь Жорж, это была вспомогательная по сути дела операция.
— Если Севастополь по твоему мнению был второстепенным эпизодом, где же тогда по твоему произошли главные события той войны? — спросила maman, не скрывая своей иронии.
— Балтика. Только не спешите смеяться. Ты Жорж, как моряк, должен понимать, что британцы, чей флот не разорван на отдельные части по причинам чисто географических, способны быстро перебрасывать свои эскадры куда угодно. В том числе на Балтику. Как бы не был важен для нас Севастополь, но его потеря не являла смертельной опасности для России. Зато на Северо-Западе — всё намного сложней.
Водя указкой по карте, я объяснял собеседникам вполне очевидные вещи. Несмотря на то, что через Черноморские проливы вывозится в большая часть зерновых, закрытие их неприятно, но не гибельно для России. Гораздо опасней для нас является перекрытие других проливов — Датских. Именно через них Россия получала важные для её народного хозяйства промышленные изделия из Франции, Америки и той же Англии. Германия и Швеция? Да, они могут поставлять промышленные товары в Россию, но только в том случае, если этой торговле не будет препятствовать британский флот. А проникнуть в Балтийское море британцы смогут только через Датские проливы.
— Ники! — возмутилась maman, — ты намекаешь на то, что для безопасности Петербурга необходимо захватить Данию? Ты не забыл о том, что Дания, это моё отечество?
— Как и для вашей сестры, супруги британского монарха. Но вот чего я не пойму, так это причины распространенного в обществе мнения, что захватывать Черноморские проливы нравственно и полезно, а захватить Датские проливы безнравственно и вредно. Не говорите мне, что Дания нам дружественна. Она и Британии дружественна. Она не станет защищать проливы от британского флота. А значит, цена её дружественности такая же, как и её враждебности. Почему я должен за счет своих поданных тратиться на оборону Ботнического, Финского и Рижского заливов, если оборона территории и водного пространства между Скандинавским и Ютландским полуостровами обойдётся нам дешевле? А заодно будет обеспечен свободный выход наших крейсеров на вражеские коммуникации в Северной Атлантике.
Брат и мать посмотрели на меня как на безумца.
— Ники, ты действительно строишь такие планы?
— Нет! Я их не строю. Я просто показываю вам цену подобным планам. Балтика — это такая же лужа, как и Черное море. Балтийский флот в ней заперт точно так же, как и Черноморский. Но мы не кричим о том, что должны обязательно произвести захват Датских проливов. Хотя свободный проход по ним во время войны для нас даже более важен, нежели проход через Босфор и Дарданеллы. Вместо этого, мы решаем эту проблему невоенными средствами и не пугаем ни датчан, ни их соседей. Тогда почему у нас должна быть иная политика в отношении турок?
— Ники! В России много тех, кто мечтает о водружении святого креста над Константинопольской Софией, — заметила maman, — и совершенно нет тех, кому хочется водрузить православный крест над Роскиле. Завоевание Датских проливов — мысль совершенно новая и непривычная для нашего общества. Вряд ли поданные одобрят её.
— И хорошо, что не одобрят!
Так или иначе, сравнение Датских проливов с Черноморскими, заставило Георгия призадуматься. Что уже хорошо. Но как заставить остальных призадуматься? В своё время, русские цари, присоединяя к России новые земли, старались добиться лояльности местной аристократии, даруя ей те же права, которой обладала и русская. В результате, эти люди делали успешную карьеру, но полного растворения их в русской среде не происходило. Далеко ходить не нужно. Бери хоть остзейских немцев, хоть грузинских дворян или того же барона Маннергейма. С виду они лояльные ребята, а на деле им местные интересы дороже имперских. В итоге, всегда было кому лоббировать интересы инородцев при дворе. Даже у гонимых евреев были влиятельные ходатаи. А за чей счёт? Естественно, что за счет русского народа. Мне ещё во время подготовки, приводили интересный пример.
Вот смотрите, был во времена Петра Первого такой "выдающийся армянский патриот", которого звали Исраэл Ори. Этот самый Ори, представил Петру обращение армянских меликов, в котором они просили, чтобы царь проникся состраданием к армянскому народу и освободил его от турецко-персидского ига.
"Нет у нас иной надежды,-писали они, -мы надеемся на бога и твою страну".
Петр I благосклонно отнесся к прошению армянского ходатая и обещал оказать помощь армянскому народу после окончания русско-шведской войны.
В общем, ответ правильный: "Зайдите позже". Но Ори не успокоился. Ему ведь нужно все сразу и сейчас! Поэтому, он решил зайти с другого фланга. Он представил Петру проект освобождения всего Закавказья от "ига агарян".
Согласно этого проекта, Петр должен был отправить воинскую экспедицию по Каспийскому морю в составе 15 тысяч казаков и 10 тысяч пехоты. Экспедиция высаживается и захватывает Баку. После чего, к ней присоединятся 10 тысяч местных добровольцев. Затем, она начинает наступление на Грузию, где к ней присоединится войско из "90 тысяч храбрых грузинских воинов". Затем, вся эта сила должна бодро войти в Армению, где к ней присоединятся не менее 300 тысяч армянских патриотов.
Красивые планы? Еще бы! А кто поручится, что так все и будет? Очередное "Мамой клянусь"? Но если столько людей готово поднять восстание, то зачем нужна небольшая русская армия? Что, при такой численности и энтузиазме сами не справитесь? А главное, за чей счет банкет?
И против кого Ори подбивал Петра на войну? Думаете, что против турок? А вот и нет! Против персов. То есть, он предложил Петру, поссориться с государством, с которым на тот момент существуют устойчивые торговые связи, которое союзничает с нами в борьбе с турками и которое выручало нас деньгами в тяжелые для нас времена.
Но ведь агаряне!
Меня удивляет то, что и Петр, и его окружение на это купились. Исраэл Ори умер в 1711 году, но своего добился: начались Каспийские походы. И сразу выяснилось, что энтузиазм закавказских христиан сильно преувеличен, что сложить свои головы предстоит в основном русским солдатам. И зачем тогда ссорились с персами?
Не менее сладко звучали и речи балканских авантюристов. Они тоже пели о том, что если могучая русская армия появится на Балканах, то все тамошние православные христиане встанут как один под знамена православного воинства. Прутский поход, закончившийся катастрофой, ясно показал цену таким уверениям.
Но если у инородцев всегда были ходатаи их интересов, то в отношении русского мужика всё было иначе. Если судить по речам и статьям в газетах, то может сложиться впечатление, что высокообразованные слои русского общества всячески озабочены благом русского мужика. Жалостью к его нелегкой участи пропитаны и статью в прессе и художественные произведения лучших авторов. Но как только заходит вопрос о внешней политике, те же самые люди поют по-другому. О необходимости освободить христианские народы от владычества басурман — это клерикалы. Славянофилы поют о свободе для братских славянских народов. От них не отстают западники. В конце 18 века они пели о необходимости срочно покончить с якобинцами, потом кричали о необходимости покончить с "Корсиканским чудовищем", освободить от него Европу. Потом, в 1848 году спасали европейские монархии от их собственных поданных. В моём времени спасали Париж от тевтонов, трудящихся всего мира от власти эксплуататоров. Потом Европу от фашизма, который она сама же и породила. Да ладно ещё, если бы всё это делали с выгодой для страны. Так ведь растрата сил и ресурсов на такие дела особой пользы нам не принесла. Вреда и потерь было много больше.
Всё это меня бесило ещё в своём времени, а сейчас бесит ещё больше. На что я не люблю американцев, но всё равно считаю, что многому стоит у них учиться. Ведь у них внешняя политика всегда была служанкой внутренней. У их верхушки всегда в голове: "А что об этом подумают избиратели в Техасе? Как это отразится на нашем бизнесе?" Вот потому, они ещё ни разу не воевали за Родину. Они просто не знают и не понимают, что это такое. У них все войны ради конкретной выгоды. Они воюют за сбыт куриных окорочков, за дешёвый бензин, для своего обывателя, за господство доллара... Такой вот у них патриотизм.
