Миненталь

Вот кузнец вытащил заготовку из горна и, вооружившись ножом, в несколько отточенных движений стряхнул окалину — свидетельство не самого лучшего качества стали или флюса — смеси специальных веществ, призванных предохранить нагретый металл от окисления. Далее заготовка отправилась на наковальню, и воздух наполнился характерным звоном ударов.

Поскольку сам я с кузнечным делом в прошлой жизни знаком не был, занятие выдалось увлекательным. Да, знания Марвина ощущались почти как родные, но от этого момент «вспоминания» того, чего никогда не знал, отнюдь не терял свою яркость. Плюс к тому, мой реципиент не являлся оружейником, и для него наблюдение за процессом тоже носило много нового.

Закончив рихтовать молотом заготовку, мастер вернул её в горн и посыпал новой порцией флюса. Спустя минут десять и ещё один раунд обработки молотом он, очевидно, посчитал работу достаточной и сунул окончательно принявшую форму меча раскалённую заготовку в ведро с водой. Моя память тут же подсказала, что сие — «бюджетный вариант», годный, в лучшем случае, для дешёвого ножа, а если хочешь получить действительно прочную и качественную вещь, то нужно закалять в масле или... моче.

Впрочем, масло вещь недешёвая даже для города, а моча... ну мало ли у человека причин? Не моё дело. Для меня главное, что работа закончена, теперь клинок нужно будет отполировать и заточить, в остальном — оружие готово.

— Похоже, ты хорошо знаешь своё дело, — привлекаю к себе внимание, шагая вперёд.

Мужик положил заготовку на стол с инструментам и, обернувшись, окинул меня изучающим взглядом. Уже привычно отмечаю, что этот «изучающий взгляд» задерживается на ножнах с мечом. Похоже, оружие — это ключевой документ внутри Колонии, по которому оценивают любого незнакомого собеседника и на который смотрят раньше, чем на лицо. Не то чтобы это меня удивляло, при местном-то населении…

— Пока ещё никто не жаловался, — видимо, сочтя изучение моей личности достаточным, ответил кузнец неожиданно скрипучим голосом. — Да и что толку жаловаться? — философски ухмыльнулся он в аккуратную бороду. — Ведь здесь каждому идиоту нужен свой меч, а хорошие мечи во Внешнем Кольце делаю только я.

Что-то мне это очень напомнило шутку про то, что на качество парашютов тоже никто никогда не жалуется.

— Я слышал, в Долине вообще мало кузнецов, — кидаю пробную удочку.

— Это да, — важно кивнул мой собеседник и, пройдя к одной из бочек с водой, шумно умылся. — Тут в Старом Лагере, почитай, только я да Стоун, и то Стоун только на замок и работает. У болотников ещё есть Дарион. Знатный умелец. Да только на этом всё. Ещё Волк в Новом Лагере, но он больше ремесленник. Сшить там чего, кожу обработать, а по металлу так себе.

— И что, больше совсем никого, даже подмастерий?

— У Дариона парочка есть, как я слышал, — мужчина на пару секунд о чём-то задумался, вытирая руки старой тряпкой. — Нет, больше нету! — мотнул он головой. — А чего ты хочешь? Дело непростое, одной силы тут мало. Металл чувствовать надо, понимать. А ты вокруг погляди — чему их научишь? Те, кто с силой да поумнее, уже или в призраках, или в страже — им резона в кузне целыми днями корячиться нету, а остальных разве что в молотобойцы. Но ты, мил друг, чего пришёл-то? Если чего-то нужно, так говори, а то у меня ещё работы на три часа.

— Меня зовут Корвин, я тоже в некотором роде кузнец, только не оружейник. Хотел узнать насчёт перспектив работы.

— О-о-о! — неподдельно оживился мастер, — так ты из наших. Это дело. Меня Хуно звать, а насчёт работы... Ну-ка, вон там в коробе сломанная кирка лежит, сможешь починить? — мужичок указал на правый угол навеса, где у стенки стоял ящик, в котором лежал различный железный лом.

Пройдя ближе и достав сколотую от усердия ржавую кирку, я осмотрел повреждения. Память моего предшественника тут же подсказала, что работы тут минут на десять и задача плёвая — только разогреть да проковать.

Молча скидываю сумку на пол и, под приглашающим взглядом кузнеца, встаю у горна. Признаться, в глубине души были некоторые опасения, но я их загнал куда подальше. В любом случае, навыки требовалось проверить, и лучше это сделать сейчас, чем крупно облажаться потом. Кирка — тьфу, тут с первого взгляда видно, что её мне всучили по принципу «что не жалко». Даже если всё запорю, крупных проблем с мастером это мне не принесёт, так что и волноваться нечего.

Первые движения были несколько неуклюжи, но, начав, руки быстро «вспомнили», что и как надо делать. Некоторый дискомфорт доставляло только ощущение, что «мышца усохла» и «не тянет» — чувствовалось, что силы в ударе убавилось, да и выносливость как-то ни к чёрту. И всё же обошлось — справился с первого нагрева.

Положив отремонтированный инструмент остывать, я обернулся к Хуно, вопросительно вскидывая бровь. Всё время работы мужик наблюдал за мной очень внимательно, и сейчас полагалось вынести вердикт.

— Не соврал, — констатировал кузнец. — Держи свои пять кусков, — мозолистая лапища залезла под фартук и, пошарив, вытащила несколько синих камушков, которые без промедления протянула мне.

— Стандартная плата за ремонт? — принимаю. Кто я такой, чтобы отказываться?

— За кирку. Если бы ты её полностью отковал, было бы десять-пятнадцать, смотря по качеству работы, а так пять.

— Что ж, спасибо. А что насчёт перспектив работы? Нужен тебе подмастерье-конкурент, или заказов и на одного мало?

— Ха! Заказов тут завались, чем ты слушал? — весело проскрипел здоровяк. — Я, почитай, один на весь лагерь, а тут знаешь сколько рудокопов и призраков? Одним наконечники для стрел, другим мечи, третьим инструмент! Сломалась кирка? Иди к Хуно. Прохудился котелок? Опять к Хуно. Нужны дверные петли, лопаты, гвозди, сковородки, решётки на печку — всё ко мне. А потом оружие! Я ж тебе сказал — тут каждый болван пытается раздобыть себе железку посолидней! И всё это делаю только я.

— Значит, я могу здесь работать?

— Ну... — слегка крякнул мужик, опять оценивающе глянув на мой пояс. — Когда я не занимаю, можешь. Но пятая часть заработанного моя! Или приходи со своими инструментами и углём, возражать не стану.

— А купить это всё у тебя можно? — улыбаюсь, уловив мелкий подвох. Можно сказать, даже мнимый.

Так-то условия были более чем щедрые, в городе приходилось платить налог, "военный" сбор и прочие прелести суммарно на три десятых, а то и две пятых своего дохода. Это при том, что расходники так же были на тебе, а тут — просто благодать, ещё бы организовали хороший досуг, и можно сказать, что в рай попал... М-да…

И всё равно, пятая часть стоимости кирки и пятая часть стоимости какого-нибудь эпичного двуручника — это сильно разная пятая часть.

— Мо-о-ожно, отчего же нет? — усмехнулся в ответ Хуно, приняв игру. — Для собрата по ремеслу продам по-братски, даже без наценки. Сильной.

— Приятно слышать. Кстати, раз уж мы заговорили про ремесло, сколько времени обычно уходит на изготовление одного меча?

— Смотря какой нужен меч, — причмокнул мой собеседник, — обычный, — он кивнул на недавно завершённую заготовку, — я делаю практически моментально. Ну, разумеется, если цена меня устраивает, — тут в глазах кузнеца зажглось какое-то яркое воспоминание, и последующие слова были произнесены голосом, полным неприкрытого злорадства: — Ну а уродам вроде Уистлера приходится ждать дольше, чем всем остальным.

— Почему? Он мало платит? — что-то подобное я припоминал, но тут по лицу видно, что такого вопроса от меня ждут.

— Как раз наоборот, — растягивая слова ответил мастер. — За последний меч он заплатил мне сто пятьдесят кусков руды. Парню нравятся украшения и прочие бабьи штучки, а это стоит недёшево. Но Уистлер из тех людей, с которыми невозможно иметь дел без желания дать им в рожу.

— И чем он провинился?

— Да как сказать... Он заведует складом, с которого призракам выдают их долю продуктов из внешнего мира. И мнит себя поэтому очень важной шишкой, которая всем имеет право указывать, как им выполнять свою работу! Сидит весь такой у себя на скамеечке целыми днями, нихрена не делает, а потом спускает кучу руды на всякую бабью чушь! Большинство ребят здесь один и тот же меч носят годами! А этот, что не месяц, так себе новинку присматривает и петушится по любому поводу, типа: «Ах, заказ его величества смеют задерживать!», тьфу, погань! В общем, увидишь его — держи ухо востро и не вздумай влезать в долги! Здесь это вообще гиблое дело, а быть должником Уистлера... — здоровяк не договорил, но очень выразительно скривился.

— Ясно. Буду знать. А в какое время ты здесь не работаешь, и как оформлять заказы? Меня-то здесь пока никто не знает.

— Это ерунда! — дёрнул плечом мой собеседник. — Если у кого чего сломалось — тащат, всё одно, сюда. Приходи — выберем, в общем. Работаю я днём, как получится. Сегодня вон партию мечей надо для Торуса закончить, он как раз новую порцию стражников набрал, под приход квартального каравана, а завтра можешь приступать — заказов на ремонт у меня скопилось. За что сделаешь из моих заказов, я тебе сам заплачу — у меня предоплата полная, в накладе не останусь, а там — как и с кем сам договоришься.

— Хорошо, а что за квартальный караван и почему под него Торус набирает новых стражников?

— Квартальный — это, значится, основной — главный. Свежие продукты нам король каждую неделю спускает, а так чтобы с товарами и новичками, это раз в месяц. Под это дело у нас всегда крупный обоз в шахту собирают, а там ворьё из Нового Лагеря полезет, и кого-то из охраны точно продырявят, — Хуно почесал подбородок, чутка сморщившись от удовольствия. — Бывает и полностью обоз разбивают, но это редко, обычно они только наскочить горазды, да похватав, что плохо лежит, в лес смыться.

— А при чём здесь новые стражники? — никак не улавливал я.

— Так стражников за прошлый месяц сколько-то тоже стреляют, тут ещё потери будут, вот Торус и восполняет, — кузнец прошёл к коробу с железным ломом и, покопавшись в нём, вытащил кривой прут. — Обычно как происходит? — вернувшись к горну, он несколько раз нажал на меха и сунул металл в угли. — Новичков к нам спускают, к ним пару недель присматриваются, смотрят, кто чего может, а потом отбирают десяток ребят покрепче, Скатти их до следующего каравана от короля гоняет, чтоб меч держать научились, а потом их производят в стражу и ставят охранять обозы до Старой Шахты. Но ты же не выдашь вчерашнему крестьянину купленный у короля за руду хороший клинок?! Вот я и кую, чтобы парням было чем отмахнуться, а мне за это Торус стабильно платит. Тоже руду, ясное дело, но получается заметно дешевле, чем покупать у короля.

— Разумно, — должен был признать я. — А кольчуги им тоже ты делаешь?

— Не-е-е, — проскрипел Хуно, работая ногой на мехах, — этим у нас только Стоун занимается, да и то... — мужчина покачал головой, не отрывая взгляд от горна, — кольчугу плести — это месяц ничего больше не делать. Мне столько одним заказом никто заниматься не позволит. Залатать прохудившуюся — ещё туда-сюда, а полноценную, не-е-е. Да никто и не даёт новым обозникам полноценных кольчуг, они же стражники только по названию. Это если ты на свободе уже опытным рубакой был, тогда да, могут дать, а остальным только если выживут и заматереют. Таких уже на заставы переводят или в шахту, и только потом можно на постоянную должность в замке претендовать.

Нда, дедовщина во все щели…

— И что, они совсем без защиты ходят?

— Почему? Выдают им под сюрко кожаный нагрудник одеть, иногда с бляхами нашитыми или ещё чем. До рыцарских доспехов, само собой, далеко, но у воров в Новом Лагере защита и того хуже, — прут в углях начал неиллюзорно раскаляться, и разговор пора было сворачивать.

— Спасибо за информацию, последний вопрос: где здесь найти плотника, чтобы дверь сделать мог?

— Хммм... — протянул мастер, задумавшись. — Это тебе к Гайлеру надо, он тут недалеко живёт, дальше между домами пройдёшь и прямо до рухнувшей башни, там второй дом до неё его будет.

— Петли и остальное можно у тебя взять?

— Петли — да, — кивнул кузнец, — и гвозди, и полосы на обивку, а лучше сам сделай, я материал дам, дешевле встанет. Можно ещё у Фиска взять, это торговец на рынке, я ему и поставляю. А вот с замком сложно, или тоже у него — руды уйдёт много, но зато быстро получишь, или жди, пока у меня время освободится — там работа сложная и заказы бросать я ради неё не буду — не окупится.

— Понятно, — говорить о том, что замок и сам сделать могу, я решил преждевременным. Тем более, до конца был не уверен. — Ещё раз благодарю. Больше мешать не буду.

— Давай, — дёрнул головой мастер, по позе которого уже было видно, что он вот-вот собирается доставать заготовку. — Ты где остановился-то?

— Дом напротив арены, с навесом над дверным проходом.

— А, знаю! Ну бывай, до завтра.

— Угу…

Завершив на данной ноте разговор, я подхватил свои пожитки и вышел из-под навеса. Несмотря на озвученный интерес, бежать к Гайлеру я не спешил — какой смысл разговаривать с плотником, если у меня нечем ему заплатить? Одной дверью там дело не обойдётся — дом вентилируется только через проём, значит, нужно будет делать хоть какое-то окно, дымоход тоже не помешает, а то что-то мне не улыбается топить «по-чёрному». Короче, планов громадьё, и это не вспоминая, что та пародия на очаг просто вопиёт о необходимости себя заменить чем-то более существенным. Платить же за всю эту красоту, повторюсь, нечем. Да и заниматься обустройством дома, который мой даже не на бумаге, а так — на птичьих правах, будет несколько необдуманно.

Потому, пусть и свернув от кузницы направо, к указанному Хуно дому я подходить не стал.

Вообще, громада обрушенной башни замка, недалеко от которой тот стоял, внушала. Это вам не через монитор смотреть на очередную стенку из пикселей, это, блин... Дура метров пять в ширину из капитальных гранитных блоков, сохранивших целостность кладки, даже рухнув с, мать его, метров десяти. Об землю. Плашмя. Да ещё внешнюю деревянную стену в одном месте сравнила судьбой с тараканом под тапкой. И что характерно, отнюдь не в плане «прятаться».

Что могло послужить тому причиной, боюсь даже представить — из восточной стены замка просто вырвало здоровенный кусок вместе с башней и шмякнуло о землю, словно под её основанием пороховой склад рванул.

Стену так до сих пор и не восстановили, хотя видно, что разбита она давно. Башня же раскололась на две почти равные части, одна из которых стала южными воротами, а вторая — чьим-то домом.

Но я отвлёкся. Не став подходить к дому плотника, я занялся поисками лестницы, по которой мог бы спуститься в ров. С местностью тут было интересно. Добрая половина квартала располагалась на этаком холме, резко обрывающемся, не доходя метров пять-семь до стены замка. Высохший ров, в который и вёл «обрыв», тут тоже был застроен, в частности, именно во рву располагалась арена и дома бойцов. Правда, как раз место под арену, скорее всего, специально расширили, нагнав мужиков с лопатами, больно уж ровная и круглая ямка получилась, не сильно вписывающаяся в границы классического рва, но это мелочи. Для меня важно было, что и сама кузница, и окружающие дома ютились на самом высоком месте, откуда вниз было падать метра четыре.