— Обоим да, — с вселенской тоской в выдохе. Саске на скорости преодолел разделяющие их метры, присел, подхватил обоих на руки, прежде, чем шлепающие босиком карапузы в подгузниках могли упасть.

— Саске, я не виноват, — попытался оправдаться Шикамару, разрушив тишину судорожно выдохнувших старших. И поплелся следом со страдальческим выражением лица, чего-то эдакое изобразив правой рукой.

— Не нато пить флата, Саске, он холосый, — с левого плеча прямо в ухо.

— Натавай шмоту люлей, Саске! Он мне кофетку не тал! — Пожаловались с правого.

— Вы уже поели? — Необычным для себя ласковым голосом, прорезавшимся с первого общения с малышами. Он смиренно терпел брызги из ртов и брожение пальчиков по себе, успешно прекратив пинания не сошедшихся во мнении.

— Мы хотели, а тут ты плисол. Тавай с нами еть? — Дергая маленькой ручонкой за повязанный на голову протектор, ранее при встречах с ними отсутствовавший.

— А ты тепель сафем басой, та? — С левого плеча, уже скрывающегося в дверном проеме.

Саске знал, кто и кому чего нашептал, но был рад оставить ах++ компанию ах++ без него. И с ужасом думал о целой неделе — целой неделе! — в этом детском аду. Все ж теперь на него спихнут! Но надо, кровь из носу надо учиться восстанавливать клан, начинающийся с таких вот детей, требующих заботы и ухаживания, рвущего на ленточки его угрюмый образ шизанутого одиночки. Кто это все придумал?!

— Почему они всегда ко мне липнут и чуют? — Высказывая мысленно предъяву Солеану.

— Они чуют душу, позвавшую их переродиться в их собственном клане, которому столь ранний ум свойственен, — проворчал Солеан в незнамо какой раз отвечающий на один и тот же вопрос.

Только они завернули в новенькое детское крыло, где в детской столовой накрыл им завтрак Шикамару, ушедший встречать доморощенных нянек-сиделок, как во второй спаленке проснулись Шиёна и Шаким. Вот это настоящее карапузы, которым меньше двух лет, и которые еще не научились бессовестно ковылять, пользуясь добротой Саске, подбирающего их на руки. Младшие близнецы громким плачем потребовали своей доли внимания — не могущего разорваться парня спас друг и по совместительству брат малышей, усадив непосед кушать аппетитно пахнущую манную кашку.

— Приказ Хокаге-сама пришел ночью, весь клан снялся и умчался... И там еще двое... — обрадовал Шикамару, лишь на пару мгновений опередив проснувшихся ровесников Шиёны и Шакима.

Бэбибум, как назвал это явление Солеан, вспыхнул на пару лет после обновления защиты Конохагакуре, жители которой реально ощутили под землей защищающий их огонь, ну и та пирушка, по словам Солеана, сварганила животы многим раскрепостившимся и зазевавшимся особам (значение глагола "сварганить" объяснять не пожелали).

Саске честно не понимал, как можно вот так вот взять и сорваться, на целую неделю бросив малых детей?

Солеан

Я тоже недопонимал. Пусть рачительные родители оставили детскую еду, составили меню и набросали чакрой на пергаментной бумаге режим дня и в спешке пришедшие на ум советы, но так нельзя. Мы с Саске отнюдь не палочка-выручалочка, умеющая ладить с детьми по первому мановению. Безусловно, опыт общения с ляльками и карапузами полезен, но всего должно быть в меру.

Кажется, вчера я слишком круто взял.

Чесслово, завуалированные проверки на лояльность за++! Чего им всем так хочется нас контролировать?! Признаться, повод для беспокойства я дал более чем серьезный, каюсь. Хирузену хватило разговора с мастером, которому я дважды являлся во сне. Первый раз занимался складыванием идеи переложения обработки пергаментной бумаги, идеально подходящей для взрывающегося фуиндзюцу "Кибакуфуда" и других печатей, на чакропроводящую ткань, тем самым устраняя бумажный бич, изломы и надрывы, нарушающие целостность печати и ее носителя. На деньги как нельзя кстати пришедшего заказчика была налажена вся технология изготовления. Второй раз генерировал идею слоеного пояса с пергаментной начинкой, компонуя протектор и макимоно. Оба раза аккуратно вбрасывал в его сон малые порции мозаики, прежде чем через несколько недель прийти в сон под личиной его прежнего учителя и собрать паззл. Однако Хирузену хватило финансовых совпадений внезапно обогатившегося на двух идеях давнишнего приятеля, с которым в начале лета разговорился по душам за бутылочкой отменного сакэ, развязывающего языки.

Попутно в первый приход я вытряс из ремесленника фуиндзюцу все его знания, проплывшие во сне и сложившиеся в гениальную идею, в итоге вылившуюся этим летом в учебничек от Хирузена, щедро и бескорыстно — наверно — поделившимся своими знаниями.

Самая моя первая поделка через сон отличалась топорностью. Бинты-прилипалы убогий чуинин еле сварганил, а я успел выкупить до того, как продавец всю их прелесть распознал и разболтал покупателям — подправить отчетность и память на одну деталь стоило труда. Мастер Соске и в помине не слышал о разделении объема и веса с запечатыванием первого в подпространстве и распределением второго по мышцам, хотя по отдельности для того и другого рунные печати доведены здешними умельцами до совершенства, по местным меркам. Может где-то додумались, судя по известным оценщику продавца слухам, но значения не придали — по внешнему виду не тянуло творение погибшего чуинина на изделие великого, коим стало после покупки.

Лавка Шоётосо Соске поставила обработку ткани на поток, а вот пояс остался штучным товаром с огромной очередью состоятельных шиноби. Умение писать чакрой требует огромного контроля, каллиграфия особой кистью для мелкого письма и специальными чернилами тоже удел единиц, а до технологий Йондайме Хокаге Соске расти и расти, потому топорное секретное производство длилось от месяца, зато продукция, по местным меркам, получалась выше всяческих похвал. Следующие пояса после первого разлетались по кратно завышенной цене, наверняка с отстегиванием львиной доли крышующему бизнес Хокаге. На разворот макимоно или свитков уходят драгоценные мгновения, для браслетов или накладок с печатями призыва надо где-то складировать призываемое — новое решение мастера Соске с мазком пальца в бесформенном облачке чакры по символу на поясе устраняло эти и другие неудобства, расширяя арсенал шиноби вдвое, а то и втрое, на сколько денег хватит.

Сандайме Хокаге ревниво относился к своим замыслам и курируемым проектам, одним из которых в народе слыл Наруто, ради которого даже закон издали и сурово карали за попытки его нарушения. Оставленный Хирузеном в живых Данзо первейший стимул для Саске, помимо Акацки, с которой стакнулся его нисан. Баш-на-баш? Хм, нет. Разделение сферы интересов с установлением границ области пересечения.

Хокаге жесткий старик, который мягко стелет. Он укрепил свою власть с моей помощью, за что не цеплялся во время обучения в академии. Однако грядет экзамен на чуинина с признанием совершеннолетия. Здесь вообще понятие совершеннолетия весьма расплывчато, и в то же время оно жестко привязано одновременно и к рангу шиноби, и к возрасту в шестнадцать лет. Пробившиеся в финал генины котируются наравне со взрослыми, ведь их признали джоунины, выдвинувшие команду на экзамен, и они доказали правомерность этого шага своими победами на промежуточных этапах. Как поступят Ичирэ — разблокируют счет или нет? Следующий вопрос — куда двинутся средства с него? Хирузен пестует приемника, но, по моему мнению, Шикаку от титула откреститься всеми правдами и неправдами после варки в котле сельсовета в течение вот уже двух с лишним лет, а с другими кандидатурами у меня заочно шапочное знакомство, в Конохе они редчайшие гости.

Знаю о смерти Хирузена, но пока не чую, точнее впереди судьбоносная вилка, которую старый хитрец как-то распознал и хочет узнать мой невысказанный ответ на незаданный вопрос, видимо, чтобы успеть скорректировать свои намерения.

— Учиха Саске, — по обыкновению музыкально обратившись, сейчас как к равному. — Существуют риторические вопросы, не требующие ответа. Есть вопросы, на которые вопрошаемый знает ответ, и об этом известно вопрошающему, однако их все равно задают по тем или иным причинам, из вежливости, из уважения — не суть. Есть вопросы, ответы на которые важны спрашивающему, опрашиваемому или обоим сразу. Категорий вопросов много, у одного вопроса может быть несколько смыслов и подтекстов. Умение задавать вопросы говорит о прозорливости ума. Сарутоби Хирузен задал вопрос Солеану. Хокаге-сама и Шикаку-сама задали вопросы нам.

Успокоив малышей парой слов и касаний, Саске сбежал на крышу, оставив малюток очнувшимся сотоварищам, разлипшимся во дворике от требовательного плача в доме — кормить из бутылочек его совсем не прельщало, совсем, а еще там пеленки следует сменить. В общем, пока все тусуются внутри, Саске решил взять вахту снаружи, верно поняв, что бутоньеркой шокировал, выведя из строя сэнсэя восьмерок, благодаря чему никто не помешал подхватить на руки старшеньких близнецов, никто не увидел, сколь велико его влияние на остальных младшеньких — Шикамару в курсе, но так подставлять друга он точно не станет. В конце концов, есть взрослая девушка и две юных помощницы, пусть крутятся-вертятся и стыдятся, а он мужчина, он забронирует себе вахту подальше от слюнявых перипетий.

— Солеан, — спустя минут пять. — Разжуй, плиз. Я осознаю связь с утренним порывом сменить образ и средствами для этого, но с последним, эээ, проблема, или чего-то недогоняю.

— О моем предвидении ближайшего будущего ты знаешь, я покажу часть посетивших меня видений. Безболезненно и друг за другом.

Саске несколькими резкими выражениями в течение дня понукает Наруто к вечеру на решительные действия, в итоге причиняющие вред Шакиму. Саске оказывается единственным свидетелем подстроенной им ситуации, на манер Нейджи он подскакивает, парализует Наруто, извлекает из подавившегося малыша леденец (исправляет перелом упавшего — вариантов несколько по выбору), успокаивает и читает лекцию об оскверненном демоном младенце, который вырос и то ли сам мстит за это другим, познавшим счастье семьи, либо просто не может держать в себе злобу заточенного. В общем, опускает Наруто ниже плинтуса, дабы ускорить его взросление, а то генин и опасный для общества ребенок-хулиган...

Какаши застает дежурного Саске за ритуалом на крови — поением своей светящейся кровью детей. Саске заключает командира в гендзюцу, из которого тот не может выбраться, пока действие само не прекратится. Иллюзия с переживаниями Саске от момента опекунства завершается эпизодом с показом Собаки-друга, что проходит через Ворота, и Собаки-врага, что гипнотизирует в больнице, а так же прокручиванием произошедшего этажом выше эпизода с пробуждением у Хирузена свойства лавы.

Саске участвует в нескольких сценах с присутствием его, детей и Сакуры, которая выставляется полной неумехой и которую потом при всех стыдят старшие близнецы. Ночью Саске скручивает Сакуру и подробно объясняет разницу между ней и Хинатой, и почему обе бывают ему иногда симпатичны в длительных промежутках между презрением с вкрадчивыми пояснениями для дур и иже с ними.

Эти три момента могут комбинироваться в любом количестве и последовательности. Альтернатива в укреплении пошатнувшегося образа волка-одиночки.

Пока один участник внимал откровениям, оставшийся во дворике второй предельно осторожно подманивался под первого. У малых детей связь с подсознанием толще, они чуют заточенное в Наруто зло и начинают инстинктивно бояться его, более взрослые подражают родителям. Джинчурики буквально недавно должен был узнать кое-какую правду о себе. Хокаге как обычно воспользовался чужими руками, чтобы сообщить пренеприятное известие, и вдобавок перешерстить АШК, чтобы заодно сделать три года обязательными для всех в приемном возрасте, а спецкласс и экстернат организовать только для пятнадцати— шестнадцатилетних подмастерьев, получающих к совершеннолетию какой-нибудь ранг генина тылового обеспечения, которому кроме токебутсу джоунина ничего не светит. Как один из вариантов, наиболее насущный, хотя, думаю, еще рано для экстернатов, противоречащих идее, при создании вложенной в АШ, а вот легализовать талантливых самородков надо обязательно, ведь какие кадры утекают за границу!

Хех, дал сообразительному и со зрелыми понятиями чести и достоинства Саске финальный толчок, пустив импульс в кистевые мышцы. Перила потрескались и осыпались обломками на всклокоченную желтую голову, все еще переживающую утреннюю драму. Комплимент симпатичного сэнсэя женского полу в красном достался заклятому сопернику (сопернику ли?), а его ожгли самым что ни на есть уничижительным взглядом горящих красным глаз. У свалившего на крыльцо свой объемный рюкзак Наруто только сейчас выдался спокойный момент, чтобы неторопливо подумать над вчерашним. Однако, дотумкать вредную для дружбы мысль о завтраке за тысяча девятьсот и ужине на пять с половиной порций за сто пятьдесят со скидкой ему не дали, как и вертящуюся рядом про Хинату. Тяжелый рой мыслей обо всем сразу и ни о чем конкретно обрел вес свалившихся вместе с гвоздиком щеп.

— Эй, там! Ты чего такое творишь, а?! — Сразу же возмутился до сего момента унылый усатик, мигом вскочив и задрав сердитое лицо в поисках обидчика.

Отдал должное Саске, сумевшему быстро сориентироваться и ответить сразу троим.

— Заройся в землю, Морковка, и не отсвечивай, а то пересаживающая за тобой команда из нашего выпуска узнает, какого сморчка ей благодарить за столь отстойную миссию, — мрачно посулил стоящий наверху Саске с наведенными на глазницы пугающими тенями. На "неудачника" Наруто мог встать в стойку.

— Даттебайо!.. — В сердцах ругнулся паренек в потертом оранжевом, спешно меняя дислокацию. Возымел свое не мелочный шантаж, а тон и лик наводящего страх Саске, плюс к апельсинчику и мандаринчику он попривык, а вот морковка это что-то новенькое — он мигом вспомнил морщинистый плод милого старичка, подикась всем его предлагающего. Весь морковный ужас отразился в его голубых глазах, спешно ретировавшихся подальше от источника бед на свою желтую голову и тощий оранжевый зад, по которому вчера крепким и колким словом проехался Саске, нашедший объект и случай для вымещения всего своего за годы наболевшего.

И как удачно для Ичираку-рамен выкроилась неделька на ребрендинг. Сплошные совпадения вызывают подозрения. Теучи я проглядел, кажись, на поверхность подкорки головного мозга у него ничего не всплыло. Либо я параноик, либо мужик святой.

Глава 20. Тренировки

Саске

Утро красит. Мокрой грустью по стеклу.

Десять кошмарных дней после адовых семи кончились позавчера. День вчерашний прожит бездарно за попыткой командира провести общую тренировку.

— После трудной миссии полагается отдых. Даю вам десять дней, проведите их с пользой, — кося глазом унылую дугу. Речь без запинок, явно готовился, ведь на виду у члена сельсовета, только что наобщавшегося с уложенными спать детьми, разобравшегося с отчетами нянек-сиделок и рассчитавшегося лично по пять штук, в смысле тысяч, рьё на нос генина без выделения заслуг каждого — поощрение для двух команд после взвешиваний всех моментов получилось равным. Джоунинам дали в три раза больше.