* * *
Над Монгольской степью уже рассыпалось звездное небо. Пилотов особой эскадрильи строгим приказом начальства уже отправили спать. Лишь двое человек одетых в форму летноподъемного состава ВВС РККА, как тени грешных неупокоенных душ скользили между суетливо готовящими ночной вылет техническими специалистами. Наконец один из призраков, устало помассировал шею, и направил свои неменее усталые шаги к сумрачному бараку, оккупированному ротой охраны.
'Гм. 'Так не доставайся же ты никому!' И с этими словами старый партизан перерезал финкой ?5 оптоволоконную линию Санкт-Петербург
— Москва. Мдя. А я, между прочим, о способах электронного противодействия вот только сейчас и вспомнила. Угум. На охоту ехать
— собак кормить. Нет, ну что за дырявые мозги у посланца постсоветской эпохи! Вот жизть-то моя бестолковая'.
— Разрешите, ТОВАРИЩ КАПИТАН?
— Прошу, ТОВАРИЩ ЛЕЙТЕНАНТ. Только что же вы так официально, Павел Владимирович? Мы же вроде в Житомире попроще общаться могли.
— Это я, Сергей Петрович, чтоб уставы не нарушать. Вот получил подтверждение вашего разрешения, и теперь спокойно могу и по имени-отчеству обращаться. Мне, Сергей Петрович, нужна ваша помощь в одном важном деле...Сейчас можем об этом побеседовать?
— Вполне. Слушаю вас.
— Я слышал пилоты Лакеева и Грицевца недавно побили много японских истребителей. Это так?
— Было такое. Даже говорят какого-то великого японского аса сбили.
— А не шибко поломанные из тех истребителей на нашей стороне падали?
— Хм. Не знаю, наверное падали. А к чему вам все это?
— Сергей Петрович, нам очень нужны японские истребительные радиостанции. Все что возможно собрать и восстановить, но минимум две, а лучше три штуки. Предвосхищая ваш следующий вопрос, скажу, что нужны они не для информирования японского командования о наших планах и секретах. У них и дальность-то наверное километров на пять-десять, ну может чуть больше. Да и обслуживать их скорее всего будут именно ваши подчиненные.
— Хм. Напрасно вы думаете, что я только таких поступков от вас жду. Просто служба у нас такая. И расскажите поподробнее для чего вы планируете эти рации применять?
— Сергей Петрович, сколько у наших ВВС в Монголии радиофицированных истребителей, и сколько у японцев?
— Не имею таких сведений, но думаю что у нас очень мало, если вообще есть. А у японцев много если не все.
— Правильно думаете, отсюда вопрос. Как нашим нормально воевать с японцами если те всегда могут прямо в воздухе активно переговариваться? И за счет этого они легко выстраивают линию боя не показывая свои намерения движениями самолетов, а сообщая соседям об этом в любой нужный момент.
— Хм. Я вообще-то не летчик, но думаю нашим тоже были бы полезны рации. Только вот две радиостанции, что они могут дать? Командирам групп их выдать предлагаете?
— Даже такое использование наверное дало бы эффект, хотя бы для координации авиагрупп в бою, но этого нам слишком мало будет.
— И.
— И я предлагаю вот что. Ставим эти рации на два Р-10 в дополнение к имеющимся на них штатным и для начала вешаем этих разведчиков на очень малой высоте поблизости от районов воздушных боев. Один летает пока топливо есть, потом его другой меняет, и так по кругу.
— И что они там делают?
— Они там слушают и пишут. Пишут разговоры японских пилотов. Если нечем писать звук, то пишут слова на бумагу, но в идеале нужно записывать переговоры японцев в качестве звуковой дорожки как в звуковом кино. В этом смысле виниловые пластинки годятся, но только для записи слов, а не для воспроизведения. На них ведь звук смонтировать нельзя. А нам скоро понадобятся смонтированные нужным образом японские радио переговоры. Понимаете для чего?
— После таких подсказок не понять вашу мысль было бы трудновато. Вы же практически отдельную службу создавать предлагаете.
— Сейчас не до организационных экспериментов. Сможете найти и выделить людей желательно имеющих хоть какие-то знания японского языка и способные разобраться в работе с рацией и в переговорах летчиков.
— Людей со знанием языка и рации найдем, а вот объяснять им специфику переговоров в бою... Вот этим заниматься придется уже летчикам.
— Не проблема. Пока организуем дежурство пилотов. Ну, а когда Лушкин из госпиталя вернется, его до момента полного выздоровления и в воспитательных целях, за наушники и посадим. В общем, я прошу вас не ждать разрешения более высокого командования если комэск даст добро, то надо срочно это делать. Очень прошу помочь в этом деле, а то пилотов мы надолго отвлечь на эту работу не сможем. И наших радистов к эту делу приспособьте пожалуйста.
— Гм. Такое полезное предложение грех не поддержать. И вот еще...Я бы очень хотел, чтобы вы не таили обид за те лекарства и за те меры предосторожности... Ну в общем...
— Принимается. Вы тоже камня за пазухой не держите. И доброй ночи Сергей Петрович.
— Доброй ночи, Павел Владимирович.
Старший лейтенант госбезопасности с петлицами капитана ВВС, задумчиво проводил взглядом удаляющуюся фигуру олицетворяющую для него постоянную головную боль. Нутром он чувствовал, что этот человек чем-то отличается от окружающих, но с фактами у него было мягко говоря не густо. Кроме открытого неповиновения перед позавчерашним разведвылетом к делу подшивать было пока практически нечего. Но он очень надеялся, что это 'пока' слишком надолго не затянется. И надеялся, и одновременно опасался этого.
— Доброй ночи...Доброй ночи тебе товарищ 'Кантонец'. Пока еще доброй. Дай бог чтобы завтра все у вас получилось товарищи летчики, вот тогда нам и радиодиверсиями можно будет заняться. А пока...В общем, не надейтесь меня своими речами усыпить.
* * *
Ночное безоблачное небо светилось мириадами звезд. Заунывно скулило томимое кровавой жаждой крылатое комариное воинство. В свете нескольких прожекторов техники заканчивали последние проверки. Негромко переругиваясь, они закрывали капоты и лючки, и не дожидаясь появления пилотов заводили моторы.
— Ну как там 'Кантонец' выспался?
— За четыре часа сна не особо и выспишься. Даже я вон носом клюю.
— Ничего, после вылета отдохнете. Не боитесь его в этот вылет брать? Вдруг он номер выкинет.
— У него на ближайшее время столько ярких и практически цирковых номеров запланировано, что сдернуть сейчас он уже просто не сможет. И еще я вам вчера доложить не успел, 'Кантонец', оказывается, с вечера вместе с Полынкиным службу радиодиверсий создавать начал. Планов у них там громадье, и радисты наши им уже помогают. В общем мне даже не верится, и боязно спугнуть такую идиллию.
— Ну-ну, дай им ...гм..в бок. А с этим 'спецвооружением' как получилось?
— Главное не 'как', а главное то, что все-таки получилось. То орудие, что вы от пограничников получили Ванин уже на самого шустрого из 'Кирасиров' поставил. С вечера Петрович от него почти не отходил. Мат-перемат в ангаре стоял, но два часа назад все же доделали и уже даже парой снарядов в воздухе испытали. Дальше судьбу решили не испытывать.
— Я слышал, будто бы 'Кантонец' сам попросил эту пушку на ИП-1 поставить, да и лететь на нем лично собрался.
— Не врут ваши источники. Ему по-моему чем сложнее дело, тем интереснее. Мне иногда кажется, что этот товарищ на всю голову болен, и сам себе смерти ищет.
— А вот это как раз плохо. Если вы правы, то никакие яды такого ни к чему вынудить не могут. Но лучше бы вы все же ошибались, а то у меня на этого 'самоубийцу' уже кое-какие планы есть. А пока покажите мне это переделанное чудо техники.
— Да вот он у ангара стоит, ему как раз снаряды загружают. Видите?
— Мдаа. Видимо у нашего 'злого гения' действительно тяга к созданию на своем пути новых трудностей. Как же он стрелять-то из одного ствола будет? Самолет-то из-за отдачи рыскать наверно будет. А с другой стороны у него что еще за швабра торчит?
— 'Швабра' как вы выразились, это имитатор второй пушки. Это чтобы те, кто его увидит о двух пушках во всех докладах писали. Жаль у нас нет времени все это хорошенько еще раз проверить, до вылета всего полчаса осталось. Там-то всякое, конечно, может случиться. Но в одном я с Павлом согласен, вылетевшие из ствола снаряды этой пушки нужно японцам обязательно показать. Пусть думают, что поняли ситуацию, а мы их за такую прозорливость потом накажем несколько раз.
— Ну-ну. Очень хочется верить, что этот цирк хорошо закончится.
— Мне, Виктор Михалыч, тоже верить хочется...
* * *
'Эх и темна же ты ночь-хранительница...Вот только покоя нету моей суетной душе. Как там у классиков жанра
— 'Прав ли я, не б.жья ли кара?' Все кости уже себе перемыла. И еще эта 'гордая птица' все норовит слегка влево развернуться, видать аэродинамика так себе у нее получилась. Мдяя. Вроде все подготовлено, а на душе моей ой как тревожно. Все же первый раз я по-настоящему к бою готовилась. Даже тот наш разведвылет я до самого возвращения на базу в мыслях боевым называть отказывалась. А этот...Этот, пожалуй, настоящий будет. Все сегодня может случиться. Нет темноты небытия я уже не боюсь. Страшно начатую работу недоделать. Столько всего на меня теперь завязано. И в то же время столько еще не сделано и не вспомнено. А если бой этот последним станет. Что тогда? Гм. Тогда... Тогда просто обидно. Да обидно будет. Что все было в пустую...Нет! Не впустую было! Даже если все-таки наемся я сегодня монгольских суглинков, с того что мной уже начато, все равно будет толк. Обязательно должен быть!'.
Тусклый и чуть мерцающий огонек карманного фонарика освещал лицо штурмана-стрелка одного из лидирующих Р-10. Двумя ступенчатыми лестницами за ним повисли самолеты ожидающих сигнала к атаке звеньев. Павла на своем 'Кирасире' шла в правом пеленге с разведчиком. Она опасливо оглядела гашетку АПК, зябко дернула плечами и снова посмотрела на едва подсвеченный фонарь кабины соседа. Вот свет в кабине стрелка несколько раз мигнул, что говорило о приближении к вражескому аэродрому. Глинка пока продолжал вести машину на той же высоте. Через несколько минут он начнет снижаться.
'Ага. Вон его фонарь быстро-быстро замигал...Значит сейчас ждем осветительных ракет и алга. Где там Горелкин со своими 'фонарщикаами'? Хрен его знает где они там крутятся...Угу. Вот они где! Появились черти...Так, нормально пошли осветительные ракеты...Вот уже и постройки из сумрака проявляются... Еще немного ждем и пора будет... Крайняя четверка ракет выпущена. Не день конечно, но хотя бы цели становится видно. Ну и отлично... А сейчас товарищи кинотелезрители будет мой выход... Эх! Благословите меня кто-нибудь на это правое дело ...'.
'Кирасир' Павлы сопровождаемый одним И-14-м, с высоты всего метров двести полого снижался поперек стоянки самолетов. К шеренге украшенных алыми кругами истребителей потянулись пристрелочные трассы теперь уже не пластмассовых пуль из ПВ-1. Наконец, убедившись что трассы идут куда надо, она стиснув зубы, нажала на гашетку электроспуска АПК. Особой тряски к ее удивлению не случилось. Легкое рысканье по курсу сопровождало бьющие по глазам вспышками выстрелов. Частота стрельбы напомнила Павле стрельбу из ТТ. Проскочив самолетную стоянку, она выровнялась на высоте метров сорока и начала плавный набор высоты левым боевым разворотом. За спиной слышались басовитые очереди 'Березняка'. Со стороны ангаров суматошно стреляли по атакующим самолетам несколько японских пулеметов.
'Молодцы Горелкинцы! И по складу горючки вон там еще добавьте! Хм. А мне-то теперь куда? Может по казарме пройтись? Или... А вот эта будка с антенной уж очень похожа на штаб или здание радиостанции. В Крыму, правда, по другому такая постройка выглядела, но сходство в таких делах совсем не обязательно. А ну ка, а если пара полуторадюймовых снарядов ее слегка причешут, интересно следы от них вызовут здоровый интерес японского командования? Тааак, казарма подождет, а у меня как раз еще целая дюжина снарядов осталась. Ну держите подарочки, господа мастера экибаны'.
В заключение представления пара разведчиков высыпала на разбитые самолетные стоянки зажигательные и осколочные бомбы. Казармы японцев тоже не остались без внимания. Пара зажигательных бомб помогла им дружно задымиться. Потом по ним ударили трехлинейные пули ШКАСов. В густом дыму кругами ходили истребители, время от времени постреливая куда-то. Через четверть часа солнце осветило густо чадящие руины еще недавно образцового аэродрома. За границей летного поля дымила пара костров сбитых на взлете японских истребителей. На Северо-запад в лучах восходящего солнца удалялась группа закончивших работу самолетов. Вот к ведущему подошла пара самолетов. Ведущим в этой паре был слегка неказистый 'Кирасир'.
Горелкин поглядел на упрямо-настойчивое лицо летящего рядом пилота и устало выругался.
'Да похеру мне, Павел, твои семь снарядов к АПК. Нет! Ты понял меня! НЕТ! Не разрешаю я на станцию ходить. Дементьев с Кольцовым там уже и так все вдоль и поперек перепахали и 37-ми миллиметровых снарядов бракованных штук восемь побросали. Стоять! Да я тебя за неподчинение сейчас сам собью нахрен! Колун... Чего ты там мне сигналишь? Не свисти мне. Они наверняка все правильно сделали. Нет я сказал. Хватит уже мое терпение испытывать! Ты мне свой зуб не обещай, а то потом мне половину своих жемчужных сокровищ отсыплешь. Да врешь ты все. Стой! Б.яяя! Ну все! Ладно хрен с тобой бери пару Зайцева. Вот этих. Да тех, которые справа идут. Ну гляди у меня, мерзавец! Не дай бог, что-нибудь там с тобой или с ребятами случится я ведь тебя, гада, потом из-под земли достану, и пожалеть об этом заставлю. Вот ведь наглец какой! Взял и все настроение мне испортил. Мне же никак нельзя всю группу с ним отсылать и бросать группу я права не имею. Теперь еще ждать придется этого анархиста хренова. В ведомые на хрен его разжаловать что ли? Чтобы место свое знал...'.
На станции весело пылали несколько составов. 'Кирасир' Павлы вместе с ведомым прошел на бреющем, пытаясь разглядеть результаты работы вооруженных ракетами самолетов группы Дементьева и их прикрытия. Заметив уцелевшую водокачку Павла полого спикировала и выпустила в нее пару снарядов. Один вроде попал. Почти до конца расстреляв по пытавшимся тушить пожар японцам оставшийся боекомплект к ПВ-1 она наконец нашла достойную цель для последних снарядов. Этой целью оказалось стоящее на отшибе небольшое ремонтное депо из которого выглядывали морды двух паровозов. Один из них был явно под парами. Павла зашла на него вдоль железнодорожных путей и злорадно выпустила последние снаряды. Потом покачав крыльями развернула свою четверку в сторону дома. Уже за линией фронта она оглянулась и вроде бы заметила, что в стороне, где был расположен второй аэродром в небе сверкнуло несколько солнечных зайчиков. Если это были вызванные для отмщения И-97, то перехватить ночных нарушителей они уже никак не успевали.
Когда колеса 'Кирасира' застучали по полосе, Павла заметила замершую у стоянки группу пилотов во главе с комэском. Павла открыла фонарь кабины и огляделась. Чуть в стороне напряженно замерли несколько солдат охраны во главе с Полынкиным. Горелкин явно ждал доклада от своего наглого заместителя. Но первым к зарулившему ИП-1 быстрым шагом подошел человек с очень знакомым по недавним Крымским приключениям лицом.
