Папандокс, или Два на восемь

Бородач остался один на один с ужасными мертвецами, ограбляемыми клиентами и их фургоном в придачу. Из кустов выбрался гордо улыбающийся ненормальный зассанец и робко спросил у дядюшки:

— Вроде получилось. Попробую ими управлять? Эй, ну-ка, в одну шеренгу становись! — и, не дожидаясь ответа, запрета или разрешения, молодчик махнул рукой в сторону мертвяков.

Разбойник взвесил дубину на руке, решая, кого вдарить первым из сборища некромантов — писуна, возчика или сразу начать бой с их тварями.

— Не советую, — в руке дядюшки запылал яркий огненный шар.

— Тогда уж сразу бей, нежити не отдавай, — глухо попросил косматый бандит, едва заметно вздрагивая от треска, пощелкивания и хлюпанья, с которым собирались в гротескный строй разномастные мертвяки перед сопляком-магом.

— Давно на дороге людей обираете? — начал допрос Ригет, не спеша бросать опасный мячик. Он давал возможность для ответа пленнику, а племяннику время на тренировку.

Дениска кайфовал, устраивая маневры подопытным тварюшкам. С маршем в ногу вышли проблемы: во-первых, нужное число ног было не у всех, во-вторых, к движениям строем всевозможные зомбики оказались не приспособлены.

— Как старый барон Грокт свой дозорный замок молодому хлыщу в столице проиграл, да как новый управляющий нас без расчета выставил, — буркнул детинушка, явственно испытывавший стыд от своего положения. Причем стыд куда больший, чем страх пред мертвыми и восставшими. — Думали, хоть горстью монет разживемся, чтобы до города добраться да там первое время перекантоваться до нового найма. И ничего! Не ездят тут людишки денежные. Три дня потеряли, лишь охотой кормились. Одни босяки в лохмотьях пехом идут. Таких и остановить грех пред Алхой и Ирнатом. Теперь думаю, зря мы на найм рассчитывали. Кому такие трусы нужны? — бугай сплюнул себе под ноги и вздохнул могучей грудью.

— Где служил? — неожиданно спросил Ригет.

— Тадреские харги. Потом пестрягу подхватил и все под откос... Хотел в тиши век доживать и то не вышло.

— Он заразен? — на всякий случай опасливо поинтересовался Дениска, краем уха прислушивающийся к беседе.

Со стороны юный некромант, не гнушающийся обществом своей полуразложившейся армии, но опасающийся неведомой болезни с поэтичным названием 'пестряга', выглядел несколько абсурдно. Но Дениска вообще опасался любой хвори не столько из-за страха перед болезнью, сколько потому, что ненавидел лечиться всеми фибрами души. Тогда как его нежно любимая сестренка при малейших признаках любого недуга окружала братца удушающей заботой, перекрывая все пути отступления к друзьям. Нет, ставила-то Светка на ноги захворавшего брата быстро, но терпеть все процедуры (уколы, между прочим, тоже), покорно глотать лекарства и прочую пакость было для Дэна почти так же невыносимо, как болеть. Потому Дениска, как мог, старался скрывать свое состояние. Безуспешно! Сестра мигом вычисляла труса и обрекала его на лечение.

— Нет. Коль этакую дрянь подхватить угораздило, тело сыпью покрывается, корежит дней пять-семь, и либо помрешь, либо уходит недуг, как не бывало. Одна беда — после пестряги мышечные судороги в любой момент пробрать могут. В армии таких бойцов не держат, в наемники и то нехотя берут, — между делом объяснил дядюшка племяшам, машинально подкидывая на ладони огненный мячик.

— Так что? Добиваем, заодно я с дрессурой потренируюсь, или ты его, дядя, файерболом жахнешь? — азартно предложил Денис, вошедший в роль завзятого некроманта и безжалостного карателя грабителей.

— Дэн! — донесся из повозки возмущенный голос сестры.

— Чего, нет? — разочаровался парень в своих некровожадных родственниках, даже в дяде-наемнике. — Ну ладно, ладно, внял и осознал. Тебе тоже надо тренироваться, Свет. Сейчас я их в кусты у дороги отгоню и визжи. Хотя белочку я бы себе оставил, забавная, — Денис с каким-то нехорошим умилением покосился на скелетик в остатках рыжей шкурки, скачущий у самых его ног.

— Деньес! — рыкнул на заигравшегося племяша теряющий терпение дядя.

— Нет, так нет, — испустил глубокий вздох парень. — Армия, ать-два, в кусты шагом марш! Левой! Правой! Задней правой! Задней левой, у кого есть! Светка, готовься визжать!

— Коль клятву охранника принесешь, до Бриса подвезем, — потушив огненный шар, озвучил решение Ригет.

— Пусть будет мне, Валту Боршу, порукой и гарантом слова Ирнат воитель. Обязуюсь блюсти честь, жизнь и достаток нанимателей своих до прибытия в город Брис и далее ни словом, ни делом угрозы им не нести, — с немалым облегчением и феноменальной резвостью профессионального выговаривателя скороговорок отчеканил здоровяк, чудом избежавший гибели и бесчестья.

— Пожитки какие есть? Тащи и поедем. Задержались с этим балаганом, — распорядился дядюшка и попросил племянницу:

— Свельта, твоя очередь!

Держа рукав перед носом, чтобы хоть как-то отгородиться от вони, Светлана высунулась из фургона и с удовольствием, не меньшим, чем испытывал братец, устраивая свои мертвецкие марши, завизжала. Треск рассыпающихся костяшек возвестил об очередном успешном применении упокоительно-звукового оружия.

Глава 6. И снова мертвые с косами

Все, кроме Дениски, вздохнули с облегчением, а Валт Борш с поразительной для такого массивного тела скоростью метнулся в заросли справа и очень скоро объявился с потрепанным заплечным мешком.

Неловко замер рядом с повозкой и тут же был осчастливлен поручением Ригета:

— Принимай вожжи, я спать.

— Он нас тут не перережет, как цыплят, а, дядюшка? — удивился столь полному доверию Дэн, тоже заскакивая в повозку.

— Я ж Ирнатом поклялся! — взревел всерьез оскорбленный бородач.

— И чего? — не понял парень.

— Деньес, ты не только руками не маши, ты еще и языком не чеши. Кто именем бога клялся, клятвы не преступит! — укорил остолопа Ригет и извинился перед бывшим бандитом:

— Мои племяши в такой глуши росли, что ни самых простых вещей, ни законов не знают. Сила дурная в крови гуляет, а разумение еще вбивать и вбивать надобно.

— Это да, дурная, — крякнул Валт, покосившись на зеленые насаждения, изрядно пострадавшие от марша, маневров и последнего упокоения игрушек разыгравшегося некроманта.

Когда Денис плюхнулся на сидение рядом с бородачом, тот вздрогнул и испытал горячее желание оказаться где-нибудь подальше от юного изверга. Увы, бросить поводья он не мог, а доска была не столь длинна, чтобы расположиться на ней иначе, чем практически вплотную.

— Ты не бойся, дяденька, — ухмыльнулся наглец. — Пописать в кустики я успел, тебе ничего не грозит!

— Деньес! — строго предупредил из фургона Ригет.

— Да, дядюшка? — невинным тоном отозвался парень.

— Дир Валт присоединился к нашей компании. Нет нужды демонстрировать ему свое остроумие и прочие уникальные способности.

— Правда? Я-то думал, ты его позвал, чтобы мне было на ком зомбиков натаскивать, — разошелся не на шутку Дениска, вдохновленный первыми успехами. Нет, злым и кровожадным парень не был, зато с лихвой компенсировал мирность нрава неудержимостью словесного потока.

— Дэн, прекращай, не смешно, — попросила Света и обратилась к бандиту: — Прости, пожалуйста, у нас совсем недавно что-то начало получаться, поэтому Дэн так себя ведет.

— Гхм, — засмущался бородач под сочувственным взглядом девчушки-пичужки, которую их бесславно распавшаяся после трех дней существования банда хотела оставить без лошадей и денег.

— Эй, Валт, ты на Светкины кроткие улыбочки не ведись! Сам не заметишь, как построит и заставит делать все, о чем и сам не знал, что делать умеешь, — громким шепотом, 'по большому секрету' сообщил Денис новому члену компании. И под впечатлением от мастерского курощения карапузов в детском саду, добавил: — У нее знаешь, какой опыт! У-у-у!

— Дэн, — в голосе Светки прорезалась сталь. — Хватит терроризировать человека! У него и так последние дни сплошное испытание сил и нервов, а еще ты со своими мертвецами и дурацкими шуточками! Не знаю уж, что хуже!

— Так вы, ребятушки, некроманты недоученные? — опасливо спросил Валт, сообразив, что отдавать его на потеху восставшим трупам никто не собирается.

— Жрецы они недоученные, — буркнул из фургона хриплым голосом Ригет, давая минимум необходимой информации. — Причем, работать лишь парой могут. Один мертвых поднимает, вторая упокаивает. Остальное лишь осваивают. Потому разбредаться им даже по нужде далеко не давай. Учиться им надо и пробовать. Истинные-то посвященные Зебата, как предки говаривали, свою паству на мили окрест почуять могли и понять-выбрать, кого призвать, кого в последнем сне оставить, а кого и навеки упокоить.

Патетичные лозунги о спасении мира и героическом походе во славу и ради возвращения богов дядюшка выдавать не стал. Клятва клятвой, а такой информацией делиться со вчерашним, то есть еще сегодняшним почти бандитом Ригет не спешил.

— Ух ты, — снова загорелся Дэн от слов дядюшки о широте и выборочности воздействия. — Я тоже так хочу!

— Хоти, — с сонным зевком разрешил умаявшийся за последние дни дядя, опуская задний полог в фургоне.

— И как... — начал было Дэн.

— Не знаю. Я в дела посвященных богам не лез отродясь, мое дело вас до места доставить живыми и свой интерес не забыть. Дальше по дороге небольшая часовня Зебата стоит. Может, найдешь, кого спросить, если с тобой там говорить захотят! Все, я спать! — отрезал дядя и напоследок, перед тем, как захрапеть, дал инструкции бородачу: — Валт, если Деньес снова руками начнет махать, прошу, по ручонкам его шлепни.

— С удовольствием, — мстительно прогудел бородач, получив карт-бланш. Он ведь чего только не передумал несколько минут назад, предчувствуя свой последний миг. Увы, вся грозность нового возчика пропала даром, потому как банально не была замечена Дениской. Когда в душе пылает жажда познания, совмещенная со страстью к каверзам, не до ерунды.

— Дир Валт, а ты есть хочешь? — отыскала Света тему, обыкновенно любезную сердцу любого представителя мужского пола, в каком бы мире он ни находился.

— Гхм, — неловко кашлянул бородач. — Мы ж только в путь тронулись, дира, для привала не время.

— Дядя нам с собой из трактира мяса взял, хлеба, сыра. Давай я тебе бутерброд сделаю!

— А мне? — тут же влез Денис, скроив возмущенно-жалобную физиономию. Как же так! Его собственная сестра обошла предложением подкрепиться, начав с какого-то незнакомого лохматика.

— А ты руками всякую пакость трогал. Пока не помоешь в проточной воде, ничего не дам. Я от отравления трупным ядом лечить не умею! Мы с собой не то что антибиотиков, даже мезима, но-шпы или лоперамида не захватили! — возмутилась сестра.

— Я их вроде не трогал, — неуверенно протянул немножко испугавшийся Денис и задумчиво оглядел ладони. Грязи так таковой, не считая пары зеленых пятен от листвы, за которую хватался в кустах, разглядеть не удалось, а пара темных пятен на штанах никак не могла быть следствием общения с трупами. Они являлись отпечатком жирной сардельки, которую Дэн уронил на колени за завтраком, засмотревшись на крутую корму фигуристой подавальщицы. Вроде и девиц на Земле хватало с избытком, да все настолько просто разглядывалось, не оставляя никакого простора для фантазии, что первый же здешний относительно симпатичный объект, прятавший выдающиеся формы под длинной юбкой, привел к кулинарному конфузу.

— Вроде или не трогал? — потребовала точности сестра, пресекая мечты.

Мягкая-то она мягкая и добрая-то добрая, на хи-хи скорая, но как речь о здоровье и порядке заходит, чистым монстром оборачивается. Небось, если бы в медицинский учиться пошла, то не на терапевта, а на хирурга! Вон как зыркает, будто скальпелем водит!

— Не трогал! Ни зайчика, ни белочку! — уверенно отрапортовал Дэн и устремил на сестру умоляющий взгляд.

— Хорошо, тогда просто сполосни, я тебе из фляги полью, — смилостивилась девушка и слила на руки обоим мужчинам воды, чтоб смыть дорожную пыль перед едой. Лишь после мытья ярая фанатка гигиены взялась настрогать бутербродиков оголодавшим путешественникам.

Она пошуршала в фургоне, стараясь действовать потише, чтобы не тревожить сон задремавшего дяди, и предъявила бывшему бандиту и начинающему жрецу Зебата миску с нарезанными заготовками: хлебом, сыром и колбасой. Благодарно заурчав, Денис впился зубами в быстренько сооруженный бутерброд. Перехватив вожжи одной рукой, соорудил мини-башню из нарезки и Валт.

— Вкусно, еще бы чайку или колы, — прочавкал землянин.

— Чая нет, колы тоже. И вообще, она вредна для желудка! — отрапортовала Света.

— Но вкусная же, и вообще — ты сама ее дома держала! — напомнил Дэн.

— Сто раз говорила, для снятия накипи с чайника! — рыкнула девушка...

— Вы действительно странные, ребятушки, — задумчиво резюмировал бородач, в полном молчании слушавший дружескую перепалку брата с сестрой на протяжении четверти часа. — Словами странными бросаетесь, силами великими владеть учитесь. Дядьке-то, уж на что маг, а все одно с вами хлопотно. Вон как умаялся!

— Сам виноват! — отмахнулся, закинув в рот последний кусок бутерброда и отряхивая руки от крошек, Дениска. — Захотел родственников, получил, а что мы некондиционные — о том ничего заранее не оговаривалось. Лучше скажи, где мы едем?

— По дороге, — оторопело прогудел возница.

— Я догадался, пусть и не без труда, — со смешком подтвердил парень. — Давай поконкретнее географически! Город далеко? Лес вокруг большой? Что дальше будет?..

— А-а-а, — протянул бородач, ероша пятерней лохматую голову. — Сейчас соображу, прикину. Замок Грокта и его баронский надел на краю Силегата, подачку старому выпивохе за службу кинули и забыли. Лес туда на пять дней пути тянется, далее земли Фитланта.

— Эй, дядюшка говорил, что дней десять пути до Надрита и Ликладика, — встрепенулся Дэн.

— Дык, так-то так, да только лес чем дальше, тем бурелом чаще, как Зебат с Алхой его тысячу лет назад в одну ночь вырастили, чтоб усобицу меж соседями пресечь, так и не ходит здесь никто. Стало быть, через лес не то что дорог, троп нет. Потому путь лишь по землям Силегата идет. Дорогой мы к вечеру на большой тракт выберемся и по нему прямиком к Брису дня за три доберемся, коль ничего не стрясется.

— Здесь бури сильные часто бывают? — насторожилась после слова 'стрясется' Светка, высунув голову из-под полога. Обвела окрестности бдительно-настороженным взглядом из серии 'ну, что у нас плохого'. Почти ничего плохого, не считая грязных штанов и нечесаной гривы нового члена отряда, замечено не было, если не считать натурального завала из громадных деревьев справа.

Там, буквально в пяти-семи метрах от дороги, находился натуральный бурелом. Несколько десятков метров леса являли собой завал сломанных, будто спички, вырванных с корнем и сваленных как попало, будто в великанской игре в палочки деревьев. Несчастные словно сплелись друг с другом в последней попытке уцелеть. Сверху все это безобразие худо-бедно пытались прикрыть молодые деревца, однако ж, до конца замаскировать разруху не получалось и у них.