Основатель. Хранитель. Отец.

— Салазар! — звала меня Ровена, — Салазар!..

— Салазар!.. — кто-то тряс меня за плечо.

— Что?.. — я не смог подавить зевка, глядя на Мак Гонагал. Заместитель директора явно попала в мои комнаты через камин — пока Трелони нет в школе, я разблокировал свой. Следует отметить, что взгляд у женщины был полубезумным.

— Северуса убили, — прошептала она.

Во мне словно пружина разжалась, сметая всё. Сила, которую я всегда сдерживаю, начала сочиться сквозь барьеры, грозя разнести их к Мордреду. Скорее всего, глаза засветились мертвенным зелёным светом — помниться, раньше я так всяких идиотов отпугивал... Северус... Да за него я сам кого хочешь убью!

Я подскочил с кровати, набросил халат, надел тапочки и сунул в рукав волшебную палочку.

— Где он? — мои душевные метания не заняли и десятка секунд.

— В Больничном крыле, — декан Гриффиндора всё ещё не могла совладать с собой.

— Больничное крыло! — бросить в камин пригоршню Летучего Пороха и шагнуть в изумрудное пламя.

Вокруг кровати собрались все учителя во главе с директором. Локхарт разорялся о том, что смог бы отразить проклятие, поразившее зельевара, Спраут едва слышно всхлипывала, остальные молчали.

— Он мёртв, Салазар, — только покачал головой директор, когда я потянулся проверить пульс.

Эмоции людей плотно переплетались, не давая выделить кого-то конкретного, но когда Дамблдор обратился ко мне, просто полыхнула чья-то надежда. Неужели...

Я осторожно скользнул рукой с артерии на основание черепа. Ну так и есть, тонкая игла, готов поспорить, что покрытая так называемым "Поцелуем Горогоны", это единственный яд, который необходимо вводить столь экзотичным способом.

— Идиоты, как можно было так пугать, — выдохнул я, — Жив он, жив. Отравлен, но жив, и так просто на тот свет не отправится.

Ледяная глыба в груди медленно таяла, этому способствовало и то, что от Северуса — при физическом контакте эмоции читать куда проще, — просто лились широким потоком радость и облегчение.

Открыть медальон, на который ещё моим прадедом были наложены чары уменьшения веса и безразмерность — как ни старались я и мои предшественники, так и не заполнили его до конца, вытащить три флакона с составляющими противоядия, по отдельности являющиеся сильными ядами. Вот и пригодилась Аква Тофана... Аккуратно смешать несколько капель прямо на открытой крышке медальона, окунуть иглу, на которой всё ещё был "Поцелуй", в получившийся антидот и выверенным движением вогнать её примерно туда же, куда был сделан укол яда.

Результат пришёл мгновенно — некоторые мышцы расслабились, позволяя Северусу лечь нормально, а не застывшим на полушаге, другие — заработали. Мой друг с хрипом втянул в себя воздух, выгнувшись дугой, и опустился на кровать. Приходя в себя, Снейп пару раз сморгнул и разразился длинной нецензурной фразой, в которой весьма любопытно совместил всех Основателей, некоторых особо опасных представителей нечисти и тех, кто не способен выяснить, жив человек, или мёртв. Я, не раз за тысячу лет видевший самых разнообразных сквернословов, был приятно удивлён новыми оборотами, но мог поклясться, что никогда не совокуплялся ни с одной из тех тварей, что любезно подсунул мне Северус. Ни-ни, чувство вкуса и инстинкт самосохранения у меня не атрофировались!

— ... я уж боялся, заживо похороните, повезло ещё, что Салазар быстро понял, что со мной случилось, — закончил Снейп.

По откровенно изумлённым лицам я понял, что раньше он себе не позволял ничего похожего на подобные монологи.

-Ладно, ты давай, поправляйся, а я пойду досыпать, — я выдернул иглу из шеи Снейпа, порадовавшись, что она не ушла вглубь, — И только попробуй ещё хоть раз меня так испугать! Твоё счастье, что с моим цветом волос седина не заметна.

Хлопнув Северуса напоследок по плечу, я отправился в свои покои.

Спать мне не хотелось, что бы я ни говорил там, в Больничном Крыле, а вот лёгкая головная боль — кажется, спал неудобно, — начала меня раздражать. Поэтому, сняв тонкое золотое колечко, на которое я завязал личину, и, переодевшись в одну из мантий наиболее распространённого кроя, решил прогуляться до Тайной Комнаты. Откинуть гобелен, дотронуться волшебной палочкой до одного из камней, поминая бороду Мерлина, и скользнуть в переплетение потайных ходов, предварительно набросив на себя антитабулу и запечатав дверь и камин.

* * *

Мадам Помфри — это Зло. Этот факт становится известен любому, кто попадёт в Больничное Крыло. Некоторые студенты злословили, что женщину бояться даже дементоры — а ну как уложит их на несколько лет в кровать! Сам же Северус, старательно избегавший появляться во владениях целительницы ещё со школьной скамьи, смог сбежать в свои комнаты только вечером. Именно что сбежать, пока Помфри занималась в своём кабинете с парой старшекурсников-гриффиндорцев, на которых близнецы Уизли опробовали какое-то зелье сомнительной направленности. Что там точно произошло, декан Слизерина не знал, но зато обещания Поппи повыдёргивать предприимчивым четверокурсникам руки прекрасно заглушили звуки его сборов.

— Десять баллов Гриффиндору, — озвучил Снейп, отойдя на безопасное расстояние от Больничного крыла — всё же свою свободу он ценил достаточно высоко, чтобы отблагодарить хулиганов.

Ему оставалось пройти лишь одно из самых нелюбимых им мест Хогвартса — зал с колоннами, в котором едва освещался только центральный проход, а по краям всё укрывала густая тень, в которой могло спрятаться много людей. Сколько раз именно тут устраивали свои засады Мародёры, зная, что до гостиной Слизерина иного пути нет, как и то, что никто из слизеринцев никогда не свернёт с освещённого пространства — слишком опасно это. Снейп не знал, доходил ли кто-нибудь до стен этого зала, но среди его товарищей во времена учёбы таких смельчаков не нашлось.

Раздавшийся неясный шорох наверху заставил зельевара запрокинуть голову вверх, просто по привычке — близнецы Уизли тоже не брезговали размещением ловушек в этом мрачном месте. Когда же на потолке ничего неприятного обнаружено не было, и Снейп опустил взгляд, Северусу стало нехорошо. Нет, не так — ему стало плохо. Впрочем, кто бы остался спокоен, внезапно очутившись в кольце гигантского змеиного тела? А змей был по-настоящему огромен.

Встретившись взглядом с пронзительно-жёлтыми глазами, в которых вратами в бездну выделялись вертикальные щели зрачков, зельевар второй раз за день мысленно похоронил себя — смертоносность прямого взгляда василиска была ему прекрасно известна. Но ничего не произошло, змей лишь аккуратно приблизил голову, явно не решаясь дотронуться до хрупкого человека, хотя это прикосновение зачем-то было ему нужно.

Глава 12. На все авантюры собираться надо быстро, пока не очухался и не начал возмущаться здравый смысл.

Снейп всегда считал себя храбрым человеком, и, надо сказать, небезосновательно, но когда в полуметре от тебя останавливает своё движение голова змея, способного проглотить гиппогрифа целиком, если не двух одновременно, нет ничего постыдного в том, что колени предательски начинают дрожать. Не отводя взгляда от глаз василиска, Северус осторожно, очень медленно, поднял левую руку и аккуратно коснулся носа змея. В тот же миг в его голове раздался выдох облегчения.

" — Человек, сспасси хосзяина!" — прошелестел приятный мужской голос, растягивая "с" и чуть шипя и присвистывая. В похожей манере говорил лорд Волдеморт в моменты гнева, но в этом голосе не было ничего, что можно было бы отнести к негативным эмоциям.

" — Кто он?" — послал ответную мысль Снейп.

" — Хосзяин Ссаласзар. Кроме тебя мне некого проссить, человек."

" — Веди." — спорить со старым василиском желания не возникло — ему хватит одного движения, чтобы оставить от зельевара мокрое пятно на полу.

" — Сзабирайссся ко мне на спину," — змей чуть приоткрыл пасть, создавая ступеньку из нижней губы. " — Держсиссь крепче, только не сссильно дёргай чешшшую, не люблю этого."

Декан Слизерина растянулся на широкой спине василиска, вцепившись изо всех сил в невысокий роговой гребень, словно корона располагавшийся почти в центре головы змея. Король змей незамедлительно скользнул во мрак, ловко огибая колонны, поддерживающие свод. Ощущая под собой перекатывающиеся могучие мышцы, Снейп не уставал поражаться силе, таящейся в змеином теле — он прекрасно понимал, что против этого змея никто не сможет так просто выстоять.

" — Почему ты позвал именно меня?"

" — Кроме тебя ессть есщё один маг, которому хватило бы массстерсства сспассти хосзяина, но тебе хосзяин сскорее довериться, чем ему, человек."

" — Меня зовут Северус."

" — Ссссеверуссс," — василиск словно попробовал его имя на вкус. " — У тебя крассивое зсмеиное имя. Ессли у меня будет змеёнышшш, я насзову его так. Хосзяин дал мне имя Шемс."

" — Рад знакомству."

" — Как говорите вы, люди, всзаимно. Ты сстанешь первым, кого я приведу под ссводы Тайной Комнаты. Кроме тебя и хосзяина, туда почти два ссрока твоей жшисни насзад приходил тот, кто насзвался насследником хосзяина. Малолетний самовлюблённый змеёныш, Томасс Риддл, он не сстоил даже того, чтобы посзволить ему мыссслено говорить со мной. Он решшил, что я проссто огромный змей со смертельным всглядом, не умнее обычной гадюки!"

" — Твой взгляд убивает только по твоему желанию?"

" — Не ссовсем так, он не убивает по моему желанию. Обычшно мой всгляд ссмертелен, я достаточно сстар для этого."

" — Достаточно стар?.."

" — Первые дессять сзим мы не обладаем ни ссмертельным всглядом, ни ядом. К пятнадцсатой сзиме даже ссамый ссслабый из насссс становитьсся ядовитым. Убивать взглядом мы начщинаем сс двадцсатой зимы. И пока мы ссслабы, мы очшень маленькие. Когда хосзяин посселил меня в сзамке, мне было тридцсать пять сзим и я был длинной в его ладонь."

" — Мне сложно представить тебя таким маленьким."

" — Я ссам порой сс трудом верю, что был таким малышшом."

Оставшийся путь прошёл в молчании.

Тайная Комната. Эта загадка будоражила умы всех студентов Хогвартса ещё со времён Основателей, и Снейп был даже немного счастлив прикоснуться к тайне. Высокие потолки, колонны в виде змей, гигантская статуя очень некрасивого мужчины... Человека, лежавшего на краю бассейна, Северус заметил не сразу.

Сперва зельевару показалось, что на полу лицом вниз лежит Салазар Квайтстоун. Те же длинные белые волосы, широкие плечи и мантия немного устаревшего кроя... Но стоило ему перевернуть мужчину на спину, как отличия хозяина василиска от преподавателя УЗМС буквально бросились в глаза — этот мужчина обладал куда более резкими чертами лица, скулы его были расположены выше, нос был сломан не меньше пяти раз — Северус про себя усмехнулся, что Дамблдора ещё считали крючконосым человеком, а правая щека была изборождена безобразными узловатыми рубцами, похожими на верёвки, явно оставленными чьими-то когтями.

" — Что с ним?" — на первый взгляд с мужчиной всё было нормально, диагностические чары из арсенала целителей тоже не выявили ничего такого, что могло бы стать причиной обморока.

" — Мой глупый хосзяин попалсся в ментальную ловушшшку, ссловно нессмышшшлёный зсмеёныш. Ему не хватает масстерства на её разсрушшение. Ты досстаточно силён, чтобы проникнуть в неё."

Снейп судорожно вздохнул. Вот так, наобум, лезть в неизвестную ментальную ловушку... Чисто гриффиндорский поступок. Но отказаться сейчас возможности не было, поэтому, устроившись поудобнее, он дотронулся кончиком своей волшебной палочки до лба Салазара и прошептал:

— Легилименс!

Никакого сопротивления, всегда возникающего при проникновении в чужое сознание, Снейп не ощутил, словно провалившись в абсолютный мрак. Тьма, опутывающая всё столь плотно, что заставляет сомневаться в наличии себя самого. Единственное, что спасло Северуса от паники — осязание, пусть в фантомной форме, но он ощущал своё тело. А вот человек, первым попавшийся в ловушку, должен был получить полное отключение всех пяти чувств. Зельевар вздрогнул от подобной перспективы — как-то он побывал в такой ситуации, в тот раз ему, чтобы усомниться в собственном существовании, потребовалось всего пять минут. Салазар же пробыл в этом состоянии куда дольше.

* * *

Близнецы Уизли бесшумно скользили в сторону Северной башни. Кто знает, как скоро Трелони выпустят из Мунго, поэтому неугомонные братья решили подготовиться заранее. Правда, у них возникли непредвиденные трудности — люк кабинета был закрыт, и до него от пола было четыре метра...

— Чегой это вы тут творите? — голос Хагрида прозвучал громом с небес.

Джордж тяжело вздохнул, рядом эхом отозвался Фред — с тех пор как их Наставник экспроприировал Карту Мародёров, шутить стало куда труднее.

— Мы хотели кое-каких зелий в вещи Трелони подлить, тогда у неё периодически будут случаться мелкие гадости, которые в любом случае отвлекут её от профессора Квайтстоуна, — братья знали, что лесничему лучше говорить правду, тогда он, скорее всего, пожурит, но никаких санкций не будет.

Хранитель ключей воровато оглянулся по сторонам и поманил мальчишек ближе к себе.

— Токо вы эт, никому, шо я вам показал, не проговоритесь. Пятый камень влево от вон того окошка на уровне подоконника, три раза тронуть палочкой, пароль "Мерлинова борода!". Токо, чур, ш-ш-ш! — словно показывая, насколько это секретно, Хагрид даже прижал палец к губам.

Лукаво подмигнув хулиганам, лесничий пошёл вниз, громко возмущаясь насчёт птиц, по глупости залетающих в коридоры замка.

Близнецы, недолго думая, последовали совету Рубеуса. Каково же было их удивление, когда люк в потолке открылся, а из пола "проросла", иначе не скажешь, изящная винтовая лестница. Две большие сумки при быстром подъёме по ступенькам зловеще позванивали флакончиками с творческими обработками зелий, о которых хоть раз упомянул Слизерин...

* * *

Душа Хогвартса про себя окрестила эту ночь "Ночь Зловещих Планов", потому что не только близнецам Уизли и директору Дамблдору не сиделось спокойно на месте...

Факультет Слизерин полным составом пытался придумать хоть какой-нибудь способ найти хоть что-нибудь о Поцелуе Горгоны. Единственный, кто знал о нём хоть что-то — Блейз Забини. Второкурсник дословно процитировал "Перечень ядов особо злокозненных", выпущенный в тринадцатом веке в Италии. Если опустить витиеватый слог, краткая справка могла бы звучать примерно так: "Поцелуй Горгоны, изобретён в Греции во времена греко-персидских войн. Вводится иглой в основание черепа. Действует мгновенно. Противоядия нет". Но ведь профессор Квайтстоун как-то спас профессора Снейпа, значит, всё же антидот существует!

Всё большую привлекательность для змеиного факультета приобретала мысль зажать одного рэйвенкловца, носящего ту же фамилию, что и профессор Салазар, в каком-нибудь тёмном уголке и расспросить получше...

Вести по Хогвартсу распространяются со скоростью лесного пожара, и секретность раздувает любопытство не хуже ветра. Поэтому нет ничего удивительного, что к уже обеду сложно было найти того, кто не слышал бы истории с отравлением и двух десятков версий по поводу личности отравителя. Первое место в списке подозреваемых дружно делили Трелони (что женщина сейчас находится в Св. Мунго никого не волновало) и Локхарт. Большинство студентов решили, что профессор ЗОТИ и прорицательница сговорились — Сибилла сварила яд, а Гилдерой — ввёл его. Больше всего это забавляло Годрика Квайтстоуна, явно знакомого не только с противоядием, но и самим Поцелуем...