Рассеченное время

— Так-так, а она угрозу не реализовала?

— Не, не догнала.

— Тогда откуда такие жуткие шрамы?

— А, это уже на следующий день. Только без подробностей. До сих пор как вспомню — так все тело ныть начинает. Очень забавный спектр ощущений, когда тебя едят заживо, надо сказать, но пробовать не советую.

— Да уж... — Рин принялась наматывать телефонный провод на палец. — Кстати, как твоя рука?

— Ну, уже полтора месяца прошло, болеть давно перестало. Сакура, конечно, честно пыталась наколдовать что-нибудь, ускоряющее заживление, но ее навыки недостаточны для таких ран.

— Я давно предлагала, давай посмотрю. У меня, прямо скажем, опыта немного больше.

— Охотно верю. Только после такого осмотра тебе Сакура голову оторвет. А возможно, что и мне.

— Ну, она же еще не вернулась, так?

— Следы праны она почувствует. Как и то, что я находился у тебя дома.

— Тебе не кажется, что это неправильно, что она вот так тебя ограничивает?

— Не могу ее винить. Я — это все, что у нее есть.

— Гррр... Синдзи, хватит темнить! Я чувствую, что ты скрываешь что-то важное!

— Терпение, моя дорогая. Не пройдет и трех недель, как ты все узнаешь.

— Кхм-кхм.

— Извини, быстрее никак.

— Я не про это.

— А, понял. Ну хорошо, буду называть тебя 'кроликом', хе-хе-хе.

— Синдзи!

— Понял. Молчу.

— Но всего один вопрос.

— Только если смогу ответить.

— Что ты имел ввиду, когда говорил о чуде?

— Только то, что сказал. Сейчас тебе это сложно будет понять, — голос Синдзи в трубке замялся. — Рин, я ведь могу на тебя рассчитывать в случае чего? Если вдруг будет совсем все плохо?

— Конечно, даже спрашивать не стоило!

— Спасибо, — произнес он с явным облегчением. — Я этого не забуду.

— Синдзи, я же просила не темнить.

— Мдяя... Извини, мне кассеты в прокат вернуть надо, а он закрывается скоро. Давай в другой раз. Пока.

Рин посмотрела на телефонную трубку, издававшую короткие гудки, после чего положила ее на аппарат. Где-то в груди расцветало легкое ощущение тепла, всегда остававшееся после таких вот разговоров, единственного способа общения, который они с Синдзи могли себе позволить не вызывая явного неудовольствия Сакуры. Но вместе с тем девушка ощущала, как с каждым днем в ней постепенно нарастает беспокойство. И причиной тому были не только странные слова о 'чуде', которое якобы должно случиться. Просто она стала задумываться о будущем.

Война Святого Грааля должна была начаться приблизительно через год, времени на подготовку оставалось все меньше, а побывав вместе в Мисаки и впервые оказавшись в настоящем бою, Рин ясно поняла, что ее навыки как бойца определенно есть куда совершенствовать. Вдобавок, она теперь представляла на примере все того же Синдзи возможности мага, специально тренировавшегося для сражений. В какой-то мере, она даже была рада, что он лишился способностей к магии, и гарантированно не будет участвовать в Войне. Так им не придется стать врагами.

Да, так-то оно так, но это в то же время означало, что Мастером от рода Мато станет Сакура. Не может не стать, семьи-основатели получают право на участие в приоритетном порядке, а больше от Мато никого и не осталось. А потом им с сестрой придется сражаться, хотят они того или нет, ибо таковы правила Войны. И что еще хуже, Сакура, судя по всему, будет только обеими руками за.

В тяжких раздумьях, Рин отправилась к замаскированному входу в мастерскую. Кровную сестру она убивать не хотела, это факт. Но ситуация в будущем может сложиться так, что у нее просто не будет иного выхода. Решится ли она сделать это? И, если решится, то сможет ли потом посмотреть в глаза Синдзи?

Синдзи вообще тяжелый случай, ухитряется создавать проблемы даже, фактически, отойдя от дел, просто фактом своего существования. Рин до сих пор толком не могла понять, что представляют собой их отношения. Просто друзьями они никак не могли быть, не тот случай. Как возможная с будущем семья (Рин невольно покраснела) — бесперспективно от слова 'абсолютно'. Даже сам Синдзи сказал, что его дети не будут иметь магических цепей. Что еще остается? Просто парочка на непродолжительное время без особых обязательств? Это при том, что он фактически признался в запретных отношениях со сводной сестрой, которая держит его на коротком поводке?

Рин тряхнула головой. Слишком много вопросов и противоречий, чтобы что-то решить сходу. Надо разобрать ситуацию более детально. Еще было бы неплохо развязать язык Синдзи. Желательно до того, как свершится обещанное им 'чудо'. Интуиция подсказывала девушке, что это вряд ли будет что-то действительно хорошее.

Тем временем

— Что значит фраза — 'не пройдет трех недель, и ты все узнаешь'?

— Готовлю своей девушке сюрприз на день рождения, — Синдзи мысленно ругнул себя за то, что потерял бдительность и не почувствовал присутствия Зокена раньше. — Если имеешь что-то против...

— Собирался сказать — 'скушай библию'?

— Ты как всегда догадлив, дедушка.

— Это ты предсказуем как огурец, — Зокен нетерпеливо постучал палкой по полу. — А теперь бросай свои дела и иди за мной.

— Какие-то проблемы?

— Это ты одна сплошная проблема, — бросил старик через плечо.

Язвить в адрес Зокена было можно, до определенного предела, разумеется, но когда он что-то приказывал — оставалось только подчиняться. Синдзи нащупал в кармане рукоятки Черных Ключей, но наличие оружия сейчас не могло дать чувства защищенности. Хотя бы потому, что он не знал наверняка, хватит ли простого крещения для того, чтобы они ему подчинились. Впрочем, даже если подчинятся, старика только ими все равно не проймешь.

Зал Червей встретил его обычным зловонием и запахом тлена. Нахлынувший приступ тошноты был мгновенно подавлен. Синдзи проследовал за Зокеном к самому краю шевелящегося живого ковра, и черви расползлись в стороны, освобождая дорогу.

— Скажи, Синдзи, — вдруг проскрипел старый маг. — Ты меня ненавидишь?

— Да, — ответил тот машинально, и тут же на пару секунд задумался. — Нет.

— Интересный ответ, — Зокен развернулся к нему и принялся беззастенчиво его изучать. — Так 'да' или 'нет'?

— Мне бы следовало тебя ненавидеть. Но я не могу вызвать в себе это чувство.

— Вот как... и за что тебе следовало бы меня ненавидеть?

— Ну-ка, дай вспомнить... — Синдзи принялся загибать пальцы. — Может быть от того, что ты скормил мою мать червям сразу после моего рождения, угробил непонятно для чего в бойне за какую-то несчастную чашку дядю и позволил отцу умереть от пьянства, хотя мог просто приказать ему бросить, и он не посмел бы ослушаться? Может от того, что приволок в дом девчонку со стороны и десять лет мариновал ее в обществе своих фамилиаров, а когда у нее от этого пошел в разнос гормонально-энергетический баланс — приставил меня к ней в качестве шприца с транквилизатором? Может от того, что из-за тебя этот дом больше похож на склеп? Мне кажется, причин достаточно.

— Чего еще ждать от вырожденца, не имеющего представления об истинных целях магии, — старик скривился как от зубной боли и вдруг буквально взорвался. — Ты хотя бы близко представляешь себе, что означает достижение Спирали Истока?! Это ключ ко всему, способ обрести могущество и знания, равные божественным! Даже не так... это возможность самому стать Волей Бога, до этого пассивного и бездеятельного! Любая утопия, любой совершенный мир — все это может быть создано!

— Расскажи это семи поколениям, которые сгнили здесь, — Синдзи повел вокруг рукой. — Если бы твоя утопия была достижима, ритуал Прикосновения Небес не выродился бы в кровавый фарс, который почему-то называют Войной Святого Грааля.

— В больших делах всегда хватает ошибок, должен понимать, не маленький.

— А еще я понимаю, что мир не позволит людям вырваться за свои пределы. Желание, лежащее вне материального континуума, обречено вечно оставаться химерой, — Синдзи склонил голову набок. — Почему ты поднял эту тему? Я думал, ты ищешь бессмертия. Его Грааль мог бы тебе дать.

— Да. Мог бы... — Зокен замолчал, глядя своими нечеловеческими глазами в пустоту. — Но это лишено смысла. Пять столетий поиска. Двести лет ожидания и попыток. А теперь все что мне остается, это вручить судьбу семьи в чужие руки. И в чьи?!

Старик яростно воззрился на него, но Синдзи не повел и ухом. Разумеется, спокойствие было только внешним. В глубине души он был готов вот-вот удариться в панику, и удерживал себя только осознанием того, что он все еще способен испытывать хотя бы страх, что уже неплохо.

— Синдзи, слушай меня очень внимательно, — неуловимым глазу движением Зокен оказался прямо перед ним и ткнул в лицо клюкой. — Я предлагаю тебе сделку, и ты не имеешь права от нее отказаться. Я передам тебе все, чем владеет семья. Дом. Земли. Деньги. Магические артефакты. Знания, которых нет даже в магической метке.

— Заманчивое предложение, — он не почувствовал радости или алчного возбуждения, только весь напрягся, тщательно ища подвох. Зокен действительно предлагает очень и очень многое, но... — Но полагаю, цена будет соответствующей.

— Верно. Закон эквивалентного обмена гласит, что чтобы что-то получить, нужно что-то отдать.

— Это первое начало термодинамики.

— Не суть. Ты будешь обязан принять участие в Пятом Прикосновении Небес, ты добьешься победы и возродишь семью как носителей магического искусства. Для этого возможностей Грааля более чем достаточно.

— Непростая задачка, дедушка. Особенно после того, как в Третьем ритуале ваша компания загадила Высший Грааль какой-то дрянью.

— Я стар, но из ума не выжил. Я требую от тебя сложного, но не невозможного. Кроме того, как я уже сказал, ты не имеешь права отказаться.

Здоровой рукой Синдзи нырнул в карман за Черными Ключами, но где ему было тягаться с древним монстром, находящимся в собственной мастерской? Что-то кольнуло его в шею, впрыснуло в кровь парализующий яд.

— Будем считать это авансом с моей стороны, — произнес Зокен.

Беспомощно распластавшегося на камнях Синдзи накрыла волна червей. Своей целью они выбрали почему-то только глаза, но и этого было достаточно. Синдзи выл от боли, пока в легких оставался воздух. Потом и это прекратилось.

Тем временем в резиденции Эмия

Эмия Широ пытался нарезать салат, придерживая пучок листьев загипсованной левой рукой, но краем глаза нет-нет, но поглядывал на Сакуру, которая в этот момент сосредоточенно перемешивала в кастрюльке бульон. Конечно, в какой-то мере он был рад, что она ему помогает. То столько потому, что он не мог сам справиться с домашними делами, это как раз было невеликой проблемой. Дело было в другом. С момента смерти Кирицугу этот огромный дом давил на Широ своими размерами. Он был слишком велик для него одного и невольно вызывал отторжение, подгоняемый которым Широ как можно больше времени старался проводить в стоящем во дворе сарае, чиня что-нибудь или тайком упражняясь в магии. Поэтому Сакура, однажды постучавшаяся в его двери и предложившая помочь, была буквально лучиком света во тьме, принесшим в мрачный и пустой дом толику тепла.

— Семпай, ты уже порезал салат?

— А... еще нет, сейчас закончу.

Да, присутствию Сакуры Широ определенно был рад, но в то же время это создавало определенные неудобства. Все-таки, она была сестрой его лучшего друга, и это было настоящей проблемой. Широ старался поначалу вести себя так, будто ничего не было, Синдзи обиделся всерьез. Сперва он не обращал на это внимания, будучи уверен в своей правоте, но когда Сакура впервые пришла к нему домой, то не выдержал и задал давно мучивший его вопрос в лоб, то получил ответ, обрушившийся на него как тонна кирпичей:

'Мы действительно поругались тогда, но брат никогда не поднимал на меня руку'.

Надо ли говорить, что это стало для Широ очень сильным ударом. Хотя он всячески корил себя за то, что сразу не сообразил прояснить ситуацию, но подойти и извиниться не решался. Интуитивно он понимал, кто стоит за его сломанной рукой, и не без оснований полагал, что запоздалые извинения только сделают хуже. Во всяком случае, взгляд Синдзи, в те редкие моменты, когда они встречались глазами, обещал долгую и мучительную смерть. В лучшем случае.

— Кажется, готово, — Сакура тем временем изучала бульон.

Широ склонился к кастрюльке и принюхался.

— Еще минутку пусть покипит и можно добавлять тофу и грибы.

— Хорошо.

В прихожей раздались шаги и бумажная дверь отъехала в сторону.

— Привет, Широ! Ужин уже готов? — Фуджи влетела на кухню аки тропический ураган и тут же промчалась к холодильнику.

Широ вздохнул, взял недорезанный пучок салата и шутливо хлопнул классного руководителя и старшую подругу, заменявшую, по сути, сестру и мать одновременно, по голове.

— Не таскай куски! — нарочито строго сказал он. — Руки мой и за стол, уже почти готово.

— Шиирооо, ты злооой, — притворно прохныкала Фуджи.

— Семпай прав, — Сакура высунулась у него из-за спины. — Я сейчас буду накрывать.

Воистину, что может быть лучше вкусного ужина в теплом кругу? Фуджи подшучивала над Сакурой и как бы невзначай предлагала ей участвовать в соревнованиях, как только та перейдет в следующий класс. Сакура очень мило смущалась от подначек, но на счет соревнований обещала подумать. Широ наблюдал за ними, изредка вставляя свои реплики, и радовался в глубине души чужому счастью. Пусть и минутному.

После ужина Фуджи рухнула у телевизора, сославшись на то, что 'я уже встать не могу', и задремала, а Сакура и Широ принялись перемывать посуду.

— Семпай, вы еще не помирились? — вдруг спросила девушка.

— Нет, — ответил Широ с некоторым усилием. — Я просто не могу ему в глаза смотреть после всего, что произошло.

— Вам надо помириться, — сказала она с легким нажимом. — Брату сейчас очень тяжело, ему нужны люди, которые смогут поддержать его.

— А что случилось?

— После того, как Синдзи сбила машина, — Сакура замялась, подбирая слова. — Ему пришлось распрощаться со своей мечтой. Слишком серьезный был перелом, кости срослись неровно.

— Это ужасно. Почему он никому ничего не сказал?

— Стесняется, наверное. Все пытается кому-то доказать, что со всем может справиться сам, — Сакура тяжело вздохнула. — Он добрый на самом деле, просто почему-то боится это показывать.

Широ отвел глаза. Осознание собственного бессилия было еще хуже, чем чувство вины. С последним, по крайней мере, он успел немного свыкнуться за девять лет. Его слабая магия бесполезна здесь, а если бы он и мог помочь, то не имел бы права сделать это. Раскрывать эту тайну простым людям было строго запрещено, старик не уставал вбивать это ему в голову. Единственное, что в его силах, это самому пойти на встречу, невзирая на последствия. Что ж, если от этого кому-то станет лучше, он это сделает. Внезапно Сакура дернулась, как ужаленная, и выронила тарелку, которую держала в руках. Широ с удивлением наблюдал, как она несколько секунд стояла, полуприкрыв глаза, а потом вдруг быстро сказала: