Хроники Игрока. Воин пропавшей богини.

— Люся! — таиться особого смысла не было.

— Чевой?

— Ты же у нас маститый инсектолог...

— Кто? — возмущённо выдохнула букашка. — Мастер не нужно верить тем, кто говорит про меня всякие гадости!

— Я говорю, — пояснил я, тяжело вздохнув, — что ты у нас извела в окрестностях этого замка кучу кузнечиков, муравьёв и прочих насекомых...

— А! Ну да!

— У тебя вроде как есть какие-то атакующие способности?

— Я их сначала била веточкой, а затем у меня появились пузырики!

— Вот — то, что нужно! Давай как вылетай и становись напротив меня!

— Зачем?

— Будешь практиковаться в пузыреметании.

— Это как?

— Просто начинай кидаться в меня своими пузырями.

— Но...

— Попробуй.

— Ладно...

Выскользнув из под моего шарфа, зелёная искорка исчезла, когда фея приняла свой естественный облик, а затем что-то ощутимо щёлкнуло меня полбу.

"Питомец Вальдера Вэбера "Люстенда" наносит вам 2 единицы урона магией арканы".

— Мастер вам больно?

— Нет. Продолжай!

Щелчки, иногда превращающиеся в натуральные щелбаны когда у феи проскакивал критический удар, посыпались один за другим. На меня даже завесился какой-то слабенький дебаф, от которого мне было ни тепло, ни холодно, но самое главное темнота начал потихоньку рассеиваться, так как шкала "Боевой Концентрации" дрогнула и начала заполняться.

Потеряв примерно сорок хитпоинтов, я уже видел окружающее меня пространство как днём: заваленную шкафами, ломаными столами, креслами и стульями комнату, в центре которой лежал придавленный рухнувшими плотами потолка мраморный "Давид", в реальности мало похожий, на творение известного итальянского скульптора эпохи Возрождения. И конечно я видел мою "мыльную фею" с серьёзным видом размахивавшую крылышками и протягивавшую ко мне ручки, из раскрытых ладошек которой в мою сторону била струя радужной мыльной пены.

— Ничего не понимаю... — честно признался я.

— Чего вы не понимаете Мастер? — удивлённо спросила девчушка, опуская руки.

— Я не понимаю, почему пару чесов назад, ты не могла сделать тоже самое. Вспомни, сколько раз ты пыталась атаковать меня по моей просьбе, используя различные предметы, и чем всё это заканчивалось.

— Ой!

— Вот тебе и "Ой".

— Но я честно-честно... — испуганно пролепетала девочка.

— Верю, верю, — я в задумчивости почесал подбородок.

Может быть, всё дело не в отношениях "мастер-питомец", как я думал раньше, а в каком-нибудь эффекте наложенном Аугусьтиеном на мою подземную камеру. Ведь если подумать, за исключением первых дней меня там никто и никогда не трогал. Или в заколдованной раме, на которой я болтался всё это время.

— Ты давай, где-нибудь раз в минуту постреливай в меня, а то я снова ослепну...

Обернувшись к стене я внимательно осмотрел трещину, которая на проверку оказалась разъезжавшимися от влаги камнями кладки и встав на цыпочки, аккуратно ухватился за один из блоков. Потянул на себя, толкнул, опять потянул, а затем бросил всё это дело и направился в центр комнаты, небрежно расшвыривая попадающуюся на пути трухлявую мебель, прямо к безголовому "Давиду".

Он действительно был сделан из единого куска голубоватого мрамора. Когда-то единого. Обрушившийся потолок существенно повредил фигуру, расколов его на несколько крупных кусков и полностью раскрошив голову и часть грудной клетки. Массивная рука, размером почти в полтора метра и в обхвате бицепса более тридцати сантиметров, отколотая вместе с плечом от тела и лишившаяся пальцев, как нельзя лучше подходила для моих целей. Конечно я предпочёл бы что бы она была гранитной или вообще стальной, но выбирать в моём положении не приходилось.

Вооружившись этим импровизированным тараном, который я еле-еле мог поднять, я вернулся к стене. Прицелился в одну из щелей между камнями кладки на уровне пояса, размахнулся и нанёс первый удар, гулким эхом отозвавшийся по тёмным коридорам брошенной части замка.