Аластор

Нет, она не ругалась ничуть. Она просто начала рассказывать. Говорила она для тех двух мальчишек, что нас "охраняли", но и мы с Ленкой тоже слышали всё, хотя Ленка, наверное, по причине молодости мало что понимала.

Во время рассказа стали и другие слушатели подтягиваться. Сначала пришла часть "фашистов", потом "фашистов" стало больше, ещё потом была атака "наших", которая захлебнулась в связи с отсутствием противника. Ну, а увидев странное столпотворение около лавочки, подтянулись и девчонки, что играли в "классы" на асфальте.

А женщина всё рассказывала нам. Как её с матерью и дочками увозили из Новгорода. Как они ехали, стоя в товарном вагоне, когда им даже пить давали через день, а про еду и речи не было. Как они справляли нужду прямо в этом вагоне, себе под ноги, так как выйти было нельзя и отойти тоже нельзя, вокруг десятки людей. Так в луже своей дальше и ехали. Как в том вагоне умерла её мама и мёртвая стояла ещё несколько часов, потому что падать было некуда. Как в Восточной Пруссии, куда их привезли, сын хозяина "забрал себе" её старшую дочь, хотя той всего тринадцать лет было. А через восемь месяцев её отдали обратно, но детский организм не выдержал, и она умерла во время родов вместе с ребёнком. Как осенью 44-го их совсем перестали кормить, еды вовсе не давали, и она отчаянно пыталась спасти младшую дочь. Не спасла.

В конце концов, женщина расплакалась, встала, и ушла в дом. Почти все девчонки к тому времени тоже уже плакали, да и у мальчишек глаза на мокром месте были. А "Заяц", которого, как я узнал, на самом деле звали Валькой Зайцевым, бросил на землю свой деревянный автомат и сказал:

— Я больше не играю. Не хочу за фашистов.

— И я не хочу, — падает на землю деревянная винтовка.

— И я, — падает пистолет с пистонами и деревянная сабля.

— Ребя, давайте лучше в футбол. Серый, сбегай за мячиком...

Глава 13

— В-о-о-о-в-к-а-а!! — доносится до меня ор с улицы. А Вовка спит и не слышит.

— В-о-о-о-в-к-а-а! Кру-у-у-у-у-г-л-ы-ы-ы-й!! — не унимается голос. Кажется, это Курица кричит.

— В-о-о-о-о-о-в-к-а-а-а!!! — не продолжат тот. Да, точно, это Курица, я узнал его. Ну, то есть, Генка Курицын из второго подъезда.

Наконец, после примерно пяти минут непрерывных воплей, Вовка проснулся. Быстро откинув одеяло, он как был, босиком в трусах и майке, метнулся к окну, с грохотом распахнул его и высунулся наружу почти по пояс. Не вывалился бы, четвёртый этаж всё же.

— Здорово, Курица, — орёт Вовка, — Тебе чего?!

— Я возьму?!

— Сегодня Рыжего очередь с утра, потом Верка Махитарян, а вечером Пончик или Гвоздь, не помню, смотреть надо.

— Так нету Рыжего-то ещё! Когда придёт — отдам.

— Тогда бери.

— Спасибо, Круглый! Я... ой!!! Дядя Трофим, Вы зачем брызгаетесь?!

— Ты чего орёшь, как полоумный? — слышу недовольный голос нашего дворника Трофима. — Чего орёшь, спрашиваю?

— Мне с Вовкой Круглым поговорить надо было.

— А по лестнице подняться да через дверь войти, как люди, нельзя? В окно нужно орать?

— Я это, Вовкиных родителей будить не хотел. Вдруг спят ещё, а я в дверь позвоню — они и проснутся, — логично объяснил всё Курица. Действительно, теперь он весь дом разбудил и Вовкиным родителям будет не так обидно.

Над Ленкиной кроватью висят ходики в виде кошки, которая равномерно двигает глазами в такт тиканью. Время — пять минут шестого. Через открытое настежь окно в комнату проникают звуки и запахи раннего московского утра. Пахнет цветами, мокрым асфальтом и чистым воздухом, слышен звук льющейся воды, которой дворник Трофим поливает из шланга цветы и дорожки, а также пение птиц. Ну, хорошо, хорошо, насчёт "пения птиц" погорячился. Хотя... я ведь не уточнял, какие именно птицы поют, а карканье, в принципе, тоже является одной из разновидностей птичьего пения. Ворона ведь тоже птица. Как умеет — так и поёт.

Вовка сполз с подоконника обратно на пол, вытащил из-под Ленкиной кровати ночной горшок и воспользовался им по назначению. Вот, поросёнок! Две недели назад ему уже семь лет исполнилось, а он всё в горшок дует, позорище. До туалета ему лень дойти. Ладно бы ещё ночью, когда темно, так он и по утрам норовит это сделать.

А Ленка всё спит, вот соня! Ни Вовкины вопли, ни шум, с которым тот доставал ночной горшок, а потом закрывал его крышкой, Ленку не разбудили. Кстати, насчёт горшка. Мне, как бы, тоже туда надо.

Вовка стоит посередине комнаты, чешется, зевает и, кажется, размышляет, что ему сделать — лечь ещё поспать или уже одеваться. Пока он не решил, я встал в кроватке и позвал его, так как самостоятельно выбраться оттуда пока не могу. Ленка умеет вылезать, а я ещё нет. Но вот с Вовкиной помощью, обхватив его руками за шею, вылезти способен.

Пока Вовка пыхтел, помогая мне выбраться из кровати, он окончательно проснулся и решил, что утро наступило, можно одеваться. Тут и мама его, тётя Галя, ещё в ночной рубашке, заглянула к нам в комнату. Интересуется, что за крики такие были спозаранку. Ну, Вовка и объяснил ей, что это Курицын приходил за великом.

Вовке на день рождения родители новый велосипед подарили, "Бабочка" называется. Такого ни у кого во дворе нет, только у Вовки. Велосипеды для более старших есть, даже не один. Взрослые велосипеды есть, а такого, для младших школьников, нету. Естественно, на этот велосипед мгновенно выстроилась очередь. Он вообще ни секунды не простаивает в светлое время суток, на нём постоянно кто-нибудь катается. А Никитин с пятого этажа вообще учудил — поехал в дождь кататься, так как подошла его очередь, и он не хотел её пропускать. Простудился, конечно.

Что удивительно, сам Вовка, номинальный владелец велосипеда, в очереди на "покататься" стоит на общих основаниях. Как владелец дефицитного транспортного средства он только за очередью на него следит, иных выгод это ему не приносит. Да, кроме очереди на "покататься" ещё и очередь на "помыть" есть. Моют велосипед тоже по очереди, поливая его во дворе тугой струёй из дворницкого шланга. На ночь же этот популярный велосипед затаскивают в наш подъезд, где он и ночует на первом этаже под лестницей. Вовке даже и спускаться выносить свой велосипед не нужно, его и без него взять могут, подобно этому голосистому веломаньяку Курицыну.

Я вот уже неделю, как переехал из нашей квартиры к Кругловым. Всё дело в том, что родители мои уехали в отпуск, нет их сейчас в Москве, они в Крыму. А как же бабушка Рита, спросите вы, отчего не она со мной осталась? С бабушкой всё плохо, в больнице она. За четыре дня до отъезда родителей на юг, её на скорой, которую соседи вызвали, увезли. Инфаркт.

Вопрос о том, ехать ли родителям в отпуск или выбросить путёвку, сдать билеты и остаться в Москве, был открыт до самого последнего момента. Всё-таки уехали, после того, как врач уверенно заявил, что непосредственной угрозы жизни нет. Я же временно переселился к Кругловым, сплю в одной комнате с Вовкой и Ленкой, правда, в своей кровати, которую принесли сюда.

Сейчас у нас август месяц, Вовка последние свободные денёчки догуливает. Из детского сада он уже окончательно уволился и теперь к школе готовится. Свою новенькую школьную форму Вовка чуть не каждый день примеряет. Смешно, право. Как родители на работу уйдут, так он форму достанет из шкафа, наденет, ранец кожаный возьмёт, да и стоит, вертится перед зеркалом в коридоре минут сорок, на себя, такого красивого, любуется. Ну как девчонка, честное слово.

А вот в сентябре, когда занятия начнутся, мне с Ленкой, наверное, придётся в ясли ходить, ибо оставлять нас будет не на кого. Оно и сейчас-то особо не на кого, из Вовки нянька — как из слона балерина. Особенно тяжело у нас проходят ежедневные баталии под названием "накорми Ленку завтраком". Кашу-то нам Ленкина мама сварит, но кормить нас ей уже некогда и эта обязанность на Вовку падает. Это ему ещё повезло, что я такой золотой ребёнок, был бы я как Ленка, мальчишка погиб бы тут с нами. Не удивительно, что он так в школу рвётся, то ведь для него спасение от младшей сестры означает.

Вот вчера, например, какая история произошла. Ленка проснулась часов в восемь утра. В это время старших дома уже не было, Вовка чистил зубы в ванной, а я непослушными пальцами боролся с чулком, пытаясь натянуть тот на свою ногу. Гляжу — Ленка в кровати садится. Ну, я в наполовину надетом чулке быстрее за Вовкой, а то Ленка сейчас в кровать надует, такое за ней водится. Вовка про это тоже знает, потому с вымазанным зубной пастой лицом скорее спешит доставать сестру из кровати.

Вовка успел, обдуть постель Ленке в этот раз не удалось. Пока она с задумчивым видом сидела на горшке, Вовка вернулся в ванную, закончить зубы чистить. Ленка же, тем временем, свои дела сделала, встала, да и решила помочь брату в меру своего разумения. Она же знала, что горшок выливают в туалет, вот и потащила его туда. Вернее, попыталась потащить. Глупая ещё, сил не рассчитала своих. Ведь в этот горшок уже и я и Вовка надули, а теперь и Ленка ещё добавила. Конечно, уронила, курица безмозглая. А я, между прочим, на полу сидел, всё ещё с чулком боролся.

На грохот выпавшего из Ленкиных рук горшка из ванны вернулся Вовка, который зубы так дочистить и не успел. Представляете картинку? Горшок под кроватью, на полу огромная лужа и в этой луже мы с Ленкой сидим. Причём Ленка ещё и ревёт. Нда.

Ну, из лужи-то Вовка нас спас, но вот саму лужу с пола вытирать не стал, так и оставил матери. Потом купание ещё было. Вовка помог нам стянуть грязные пижамы, засунул обоих в ванную и поливал там из душа. Причём он долго воду настроить не мог, у нас температура воды напором регулируется, и у Вовки никак нужный подобрать не получалось. Ленку обжёг (заревела), а меня наоборот, заморозил.

Ладно, помылись кое-как, оделись. Косы Вовка плести не умеет, так что мы с Ленкой так и ходим растрёпами. Дальше у нас в программе завтрак. Разумеется, каша остыла давно. Так как Вовке и самому эту же кашу есть предстоит, он её разогреть решил. Газ включил, поставил на него кашу, и... пошёл любоваться на свою висящую на стене новенькую школьную форму.

Вполне предсказуемо каша у нас убежала. Пришлось Вовке окно открыть на кухне, а то там всё в дыму было. После частичного побега каши из кастрюли, оставшейся части нам на троих было мало. К тому же, каша, как выяснилось, ещё и подгорела. Я свою порцию кое-как поклевал, Вовка на правах старшего вовсе эту дрянь есть не стал, Ленка же скандал учинила. Было море слёз, ор Вовки, а Ленкина тарелка с вновь застывшей и подгоревшей кашей, в конце концов, оказалась на полу.

На прогулку вчера мы вышли из дома только в половине двенадцатого. Я и Ленка по-прежнему не причёсанные, у Ленки носки разного цвета, Вовка одинаковых не нашёл (правда, особо и не искал), у меня на левой ноге шнурок ботинка на узел завязан (так у Вовки случайно затянулось, как снимать ботинок будем — не представляю). Да плюс ещё и сам Вовка клоуном выглядит. Он так и забыл смыть с лица зубную пасту, та засохла, и видок у Вовки получился презабавный.

Хорошо хоть, скоро пришла домой на обед тётя Галя. Она и ботинок мне развязала, и лужу вонючую вытерла, и на кухне прибралась. Скорее бы уж сентябрь, что ли. Вовка в школу пойдёт и кончится это мучение. А мне предстоит поступать в садик, в ясельную группу. Я расту, потихонечку я расту. Расту, и думаю, а что же будет потом, когда я вырасту? Опять, снова, развал, хаос, разруха и ползучая гражданская война всех против всех? Или нет? Ведь теперь тут есть я, могу ли я не допустить катастрофы?

Может, мне попробовать дойти до Брежнева? Если задаться такой целью, то, наверное, рано или поздно встретиться получится. Или письмо можно написать. Только зачем? Что я скажу или напишу ему?

"Дорогой Леонид Ильич! Пишет Вам ученица 2-А класса Наташа Мальцева. Предлагаю Вам как можно быстрее расстрелять М. С. Горбачёва, потому, что он плохой. Надеюсь на сотрудничество с Вами."

Такое письмо отправить можно. Возможно, ради шутки, его действительно покажут заслуженному орденоносцу. Примет он моё предложение? Что-то я как-то очень сильно сомневаюсь. А что делать? Что делать мне, полуторагодовалой девчонке, которая ещё даже в детский сад не ходит? Спокойно сидеть и смотреть на то, как страна неуклонно сползает в пропасть? Ну уж нет. Я видел, чем всё закончилось в моём варианте истории. И повторения этого я не хочу. Я должен хотя бы попытаться. Попытаться как-то столкнуть Русь с неверного пути. Но что делать я не знаю. Буду думать. В конце концов, время ещё есть. Пока ещё время терпит.

Проснулась и села в луже на своей кровати Ленка. Обдулась. Я сходил позвать Вовку и тот с тяжким вздохом обречённо начал операцию по извлечению своей мокрой сестры из кровати. Я же подошёл к раскрытому окну и глубоко вдохнул свежий воздух.

Сегодня четверг, 22 августа. Если ничего не делать, то в этот день двадцать девять лет спустя падёт печально известный ГКЧП. Честно говоря, я так и не понял, что это было — фарс или отчаянная попытка в последний момент затормозить несущийся под откос эшелон. Только вот действовали эти "гэкачеписты" как-то уж слишком вяло и беззубо. А ведь возможно тогда ещё можно было свернуть, малой кровью предотвратить кровь большую. Но они струсили, просто банально струсили. Либо действительно, то был фарс, и ГКЧП тоже участвовал в спектакле, играя заранее отведённую ему роль.

Какое красивое голубое небо сегодня. Ну, здравствуй, утро московское...

Глава 14

У меня пальцы рыбой воняют. Фу! Гадость какая. В носу даже нормально не поковыряешь, от пальцев разит. Что ли пойти руки помыть? Не, опасно. Филипповна поймать может по дороге, так бывало уже. А рыжая опять в домик заплыла, трусиха.

Я тут рыбок кормлю стою. Третий час уже кормлю, надоело на рыбок этих дурацких смотреть безумно. Достали меня уже эти кильки недоделанные, скорее бы уж тихий час начался, что ли.

БАЦ!! Шлёп! Иииииыыыыыы!!

Это Мартынов, наверняка Мартынов. Даже оборачиваться не хочу, точно знаю, что он там участвовал, что бы этот рёв ни означал. Не ребёнок, а наказание какое-то. Ревёт же, судя по голосу, Васька Муромцев. Чего-то он не поделил с Мартыновым.

Детский сад, ясельная группа. Вот уже второй месяц, как я и Ленка детсадовцы. Да уж, детский сад. В своей прошлой жизни, давным-давно, я тоже в детский сад ходил, но помню это очень смутно. Да и то, что я помню, относится, кажется, к последним двум годам перед школой. Более ранние воспоминания вовсе не сохранились. Теперь же я начал этот путь сначала, я в самой младшей, ясельной группе. Интересно изнутри наблюдать за процессом воспитания мелюзги. Бедные, несчастные воспитатели! Мне их очень жалко.

Это каким же отважным героем нужно быть, чтобы не с огнедышащим драконом бороться и не в штыковую атаку на пулемёты идти, а остаться присматривать за двумя десятками вечно орущих, галдящих и ревущих сопливых малышей! Я бы так не смог, ни за что не смог, столько храбрости у меня нет. Очень смелые женщины.

Ленка тоже тут, со мною вместе, это ей повезло. Повезло в том, что хоть она и сильно старше меня, но мы обе 1960 года рождения, так что формальности соблюдены, нас в одну группу определили. Поэтому Ленке несколько легче, нежели другим малышам, ведь я с ней остаюсь! Она даже почти не ревёт, когда нас утром приводят и оставляют тут. Приводит обычно моя мама, так Ленке ещё проще, с моей мамой ей легче прощаться, чем со своей. А вообще по утрам в группе обычно рёв стоит жуткий — мама ушла! УШЛА!!