Бабка замолчала. Она-то прекрасно знала, что есть власть, когда не надо за нее уже воевать. Но надо ее реализовывать. Каждый день с утра до вечера. Принимая решения и отвечая за них. И переживая за все. И эти привезенные сюда в деревню горожане огорчали ее дальше некуда, аж печень болела и сердце щемило. Они-то считали себя пупами земли, но проблема была в них самих. Они сами по себе то еще говно, и формально работая — они такого наработают... Причем их-то уже особо не накажешь. Ну не умеют. Ну не хотят. А уж если они захотят власть себе взять — тут-то все и закорежится.
Витя тоже сидел молча и думал. Картинка в его голове уже сложилась. Поезд прибыл на конечную станцию. И, собственно, на том вся рррромантика постапа и "власти" и завершается — остается только рутина работы с долбоепами, о которой жадно желающие власти малолетние дебилы понятия не представляют. Ему остается скучная работа, и в ее числе — рутинный отстрел зомби и морфов, причем скорее, как развлечение воспринимаемый — наконец-то можно бросить надоевшую рутину и просто пристрелить хоть кого-то!
Настроение было поганое, но так или иначе в деревню возвращаться было необходимо. Повернул ключ в замке, машина тронулась, ехал очень аккуратно и осторожно. Когда уже был совсем близок к въезду в деревню, неожиданно увидел нечто знакомое. Утопленный в луже бандюк отошел от нее сравнительно недалеко и сейчас похоже ловил лягушек в другой луже. Получилось у него не очень складно. Чего ж дурака взять?
Тихо бурчащий мотор машины никак на зомби не подействовал и внимания он не обратил на проезжавших.
— Вот самое для него подходящее — работа по уму — лягушек ловить! — усмехнулся Виктор. Потянулся было за своим ружьем, но передумал. После всех пертурбаций просто было лениво.
— Потом приеду за упокой его — службу отслужить — решил для себя.
В деревне было как-то малолюдно, показалось что увидел этого самого вафлера, шустро включившего с лавочки и убежавшего за угол дома, ну сам не был в этом уверен.
— Ну как Мелания Пахомовна зайдете супчика куриного похлебать?
— Нет Витя, не хочется. Да и вряд ли твоя подруга сумела уже всех 8 кур ощипать, почистить, выпотрошить и варить. Если не догадалась кого в помощь позвать, то работа эта на целый день для толковой хозяйки. Она и так пахорукое создание — сварливым тоном отозвалась старуха.
Виктор сообразил, что получилось не очень тактично, потому что для Мелании эти курочки были вместо детей.
— Ну тогда давайте к вам чайку попьём!
— Чайку это всегда с нашим удовольствием.
Так и не понял, пока ехал: хорошо, что людей на улицах нету или плохо? Хотя уже темнеет, в темноте гулять опасно. Приучены. Скоро остановился у ее дома. Бабка бодро выскочила из машины, привычно открыла замок на двери. Махнула приглашающе рукой. Не спеша, пошел за ней следом, усмехнулся, увидев знакомое корыто на стене.
Привычно пригнувшись, вошел в комнату, и удивился увидев, что бабка старательно нюхает воздух. Вид при этом у нее был странный. Посмотрела на него как-то непонятно, потом всплеснула руками и выскочила из комнаты.
Барон пожал плечами, уселся на продавленный старый диванчик. Сидеть было неудобно, но привычно. Все это ему опять же не понравилось. Ну, весь день такой перекувырданный.
Когда старуха вернулась, на ней буквально лица не было. Виктор удивился насколько на таком белом фоне стал заметен синяк.
— Оружие пропало и патроны. Странно, замок вроде целый. Ружей нету. И запах этот непонятный. Пока мы ездили — гости у меня были — монотонным голосом сказала старуха. Виктор промолчал, новость была такая, что из седла вышибает.
15. Сюрвайвер Виктор. Бунт
Впрочем, думал он не долго. Мигом выскочил к машине, держа ружье наготове, с облегчением увидел, что пулемет стоит на своем месте, подхватил тяжеленного Дормидонта и влетел обратно в дом. Сообразительная бабка уже закрыла занавесками все окна, чтобы с улицы ничего видно не было.
— Ну вот чай пить уже как-то расхотелось — криво усмехнувшись сказал старухе.
— И что делать будем? — спросила Мелания Пахомовна.
— Не зря вы про революции говорили. Теперь у них и патронов хватает и 6 стволов. Интуиция говорит мне что они не зря все это затеяли. Будут меня, узурпатора, свергать.
— Надеюсь ты не кинешься в лихую атаку прямо сейчас? — встревожилась бабка.
— Почему нет? Это по — моему очень интересно — показать лишний раз кто в доме хозяин? — хмуро ухмыльнулся барон, поудобнее перехватив пулемет. Впрочем, сейчас он сам в свою браваду не верил, очень как-то не к месту разнылось простреленная ляжка. Как никак 6 ружей — это 6 ружей.
Старуха приняла его слова за чистую монету, всплеснула руками:
— Ой не стоит так Витенька! Даже если эти выродки сдуру в тебя пальнут — так, не ровен час, и попасть могут! Дурное дело нехитрое. Мой то муж покойный уж на что забияка был и подраться не дурак, а на шестерых в одиночку не кидался. Я раз даже видела, как он расправился с пятерыми, они за ним с колами в руках погнались, он от них бегом прочь. Я аж расплакалась от досады, обидно было что и другие девки это видели, как мой улепетывает. А он шустрый был, бойкий, бегать гораздый, а у тех, какие догонять взялись, руки колами занятые, бежать им сложнее, дыхалку оне потеряли по дороге, да растянулись поодиночке. Опять же психология, раз убегает — значит, струсил. А он крутанулся вдруг, когда первый уже замахиваться начал дрыном — то, да прямо в морду. Тот упал и ногами своими и накрылся! Мой-то дрын подхватил, да второму тык в пузо — и тот долой с катушек, а третьему как в городки играя — по ногам словно битой запустил. Двое-то последних то видя мигом спины показали! Не надо в драку сдуру кидаться! — протараторила взволнованная Мелания.
— Ну да я и сам понимаю, что надо сначала разведать что к чему.
— Вот, это мудро! И лучше мне пойти!
— Опасно.
— Мне — меньше. Ты только сзади иди, мало ли трупак какой подвернется, а эти вряд ли мне что обидное сделают.
В этом Виктор не был совершенно уверен, отношение к новоприбывшим было у него самое паршивое. Но понять ситуацию было необходимо, потому что банально расстрелять все дома из пулемета не хватило бы патронов. К тому же он всё-таки чувствовал, что просто хочет знать поддерживает ли бунт дома управительница и прочие 'его' бабы. Почему-то сейчас это заботило его больше, чем все оружие в руках дармоедов.
К пенобетонному замку пошли по окраине деревни, там было попросторнее и обзор получше. Опять же никто по дороге не попался хотя было тревожно. И так устал как собака, теперь вымотался почти окончательно. Не без основания полагая, что как раз засаду устроить лучше всего в его резиденции, Меланию 3 раза проинструктировал, чтобы встала не перед дверью, но сбоку, а то и стрельнут через дверь и все!
На удивление обоих дверь даже не была заперта, а в замке никого не было. Было много накидано перьев, и сухих, и мокрых, непривычный беспорядок явное недавнее присутствие посторонних, тем более что старуха уловила тот самый запашок, что и в ее комнате ранее. Грязища и пол, натоптанный изрядно. Все в отпечатках грязных ботинок. Переглянулись недоуменно.
— Вот на то похоже что забрали они твою подругу вместе с супом — сказала старуха.
Барон кивнул головой сам пришел к таким выводам.
— И если есть что ценное, лучше бы прибрать с собой в машину.
Этого Витя сразу не понял, переспросил. Малания Пахомовна пожала плечами, потом пояснила — если дать все разграбить потом запаришься разыскивать. Кроме супа может быть что поценнее было у барона?
Виктор кивнул и шустро поднялся по лестнице, со странными чувствами убедился в том, что роскошнейшее ружье фирме Перде по-прежнему висит на стенке, а снайперский карабин, к которому не было патронов уже не стоит в углу за шкафом, а валяется посреди комнаты с бесстыдно открытым затвором. На втором этаже точно был обыск, все вывернуто из ящиков и раскидано. Характерно что и ящики с инструментами и всякими деталями тоже осмотрели, но белы рученьки это не заинтересовало. А там как раз Виктором были припрятаны кое-какие золотые вещички, найденные на зомби во время чисток. Переправил тяжелый кулечек себе в карман. Забрал оба дорогущих ружья, хоть патронов и нет, но не оставляет же такое нормальный человек!
На первом этаже обнаружил, что все вино, которое у него было, тоже украдено подчистую. Неприятно ухмыльнулся, хотя сам пил мало, но это почему-то обозлило особенно сильно. После такого набега возникло четкое ощущение что дом как-то опоганен, осквернен, (говоря высокопарно, но точно), словно тут насрали и размазали.
Переглянулся со старухой, по ее взгляду понял, что никаких утешений женщине говорить не будет, но она ровно то же чувствует — ее дом тож угадили. Так же.
— Что дальше делать будем? — спросила старуха.
— Что положено делать против восставших?
— Интервентов приглашать. Так всегда делают.
Барон задумался. Он был совершенно уверен, что бунтари сейчас празднуют победу, и скорее всего уже пьяные. Если сейчас возьмется он их карать, то скорее всего перестреляет. Были б они поумнее пристрелили бы его еще на въезде. Или встретили бы в замке. Раз этого не сделали, то идиоты. Считать же их шибко миролюбивыми и гуманными не получалось. Не та порода. Так что в перестрелке скорее всего он бы их наказал. Но этому мешало 2 соображения. Первое — то, что в хаотической пальбе снаружи и внутри изб обязательно придется зацепить кого-то постороннего, в том числе своих баб, а второе то, что зацепить могут и его. И оба последствия ему категорически не нравились.
Хватит ему — и так подстреленный Калган проблема большая.
Мысль насчет приглашения интервентов понравилось куда больше. И Макса с его людьми как раз звать не хотелось. Вот сообщить что бунт с его присланцами произошел — стоит. Но как только увидел разбитую в хлам рацию, понял, что с этим ничего не получится. Что же остается последнее?
Остается пригласить зомби, тем более что компактная толпа в районе пробки у моста в результате всех последних событий хоть и уменьшилось в количестве голов, но зато отожралось на трупе бандита, пошустрела и сильно растянулась по дороге, зомби, привлеченные шумом и набитым мясом теперь не так далеко от деревни.
Самое смешное и тут то, что если бы бандиты не валяли дурака, а действительно помогли зачистить пробку, то там было бы все тихо. Но по их собственной вине взявшиеся как бы помогать в зачистке только сами же себе и нагадили.
Дальше пришлось изрядно попотеть. Старуха шла, пугливо озираясь, по середине улицы, грозный барон крался следом, прижимаясь к заборам, стараясь не упустить ни единого шороха, и злясь на себя за бряканья и пыхтение. От волнения сердце бухало так громко, что аж в ушах шумело. Впрочем, Виктор никогда не считал себя бесшумной ниньзей, и прекрасно понимал, что Чингачгук из него никакой. Зато может поддать огоньку.
Очень быстро выяснилось, что все пирующие собрались в 4 больших домах, стоящих рядом друг с другом. Веселый шум был издалека слышен. Победу празднуют. Мелания Пахомовна проверила другие жилые избы, с опаской входя в сени, но в остальных было пусто. Даже двери не заперты.
На месте сидела только Гайка и, естественно Калган. Двустволку у девки тоже отобрали, на праздник не позвали, поиздевались только всяко, да Калгану пару раз пнули по сетке кровати. И шлюшка, и бандит были перепуганы до полусмерти, так как не знали, что из сказанного им сегодня было шуткой, а что будут претворять в жизнь победители. Спрашивали бабку, где Виктор, и в 2 голоса убеждали бежать немедля, если можно. Точнее говоря — пока можно.
На этом, собственно, можно было бы разведку и закончить. Но привыкшая все делать до конца старуха, решила все же узнать какое настроение у тех баб, с которыми она прожила в деревне последнее время. Виктор знал про женское упрямство достаточно хорошо, поэтому не стал спорить, только попросил Меланию Пахомовну не заходить в дома, так как оттуда ее без большой стрельбы выцарапать будет невозможно. А начнут затаскивать он тогда их пришьет. И заодно попросил отдать револьверчик, чтобы соблазна не было.
После первого же дома старуха наглядно убедилась, что была не права. Своими глазами увидела, что бабенки веселее веселого, видела и Валерию, и дома управительницу. И очень сильно удивилась тому, что чертова Валерка вышла с ружьем в руках. Ну да, эгалите, фратернитэ, либертэ и прочий брудершафт! Виктора особенно выбесило то, чтобы бабенки выглядели счастливыми. Даже лучились, стервы. Авантт этот паскудный тут же вертелся, попутно успел бабке дать подзатыльник, обшаривать карманы с большой ловкостью, а потом повернул ее спиной и под общий смех дал пинка. Старухе тоже наобещали много всякого красивого на следующее утро. Вернулась Мелания Пахомовна кипящей, словно чайник.
— Получается, что шлюха и бандит наши единственные друзья. А я уже начал раздумывать как наших бабенок вытащить из-под молотков. Не судьба. Ну, пойдем!
— Это куда? — несколько ошалело спросила старуха.
— Конечно пойдем к машине — задумчиво ответил Виктор. Он уже успел прикинуть что стоит сделать. Стараясь не рычать мотором, тихонько добрался до свинарника, свинки обрадовались затопотали по дощатому полу, захрюкали. Барон не без огорчения заметил, что больше всего ему жалко этих животин. Потому, когда открыл старый не работающий холодильник, откуда кроме лежащей сверху ноги покойного Джаги взял еще несколько кусков от бандитов и покидал хрюшкам в стойла. Они радостно зачавкали, а он подтащил ногу к уазику и замотав ее в полиэтилен, аккуратно уложил в багажник.
Мелания Пахомовна ничего не спросила, только кивнула понятливо. Но чуть позже сильно удивилась, когда он поехал по деревне. В осиное гнездо он соваться не стал, но аккуратно с окраины подъехал к дому, где была шлюха с бандитом. Вертя головой на манер филина, чтобы не упустить какой-либо опасности быстро вошел в дом. Гайка, как и Калган обрадовались не притворно, уставились с надеждой. На сборы им дал 2 минуты, но провозились дольше. Пока запихнули в машину раненого все взмокли и устали.
— Сейчас отвезу вас до ближайшей зачищенной уже деревни. Там останетесь в укрепленном доме. Разберусь с этими поганцами — заберу вас оттуда.
Вопросов не последовало. Вечерело. По дороге до зачищенной деревушки не попался никто. Оставил парочку беглецов в той же самой избе, в который они ночевали когда-то вместе с Иркой, его еще тогда малец погрыз. Потом с Фиолетовым пришлось разбираться, хорошее было время...
Вынул из НЗ бутыль с водой и харчи. Рассчитал на троих, но старуха категорически отказалась оставаться.
— Хочу из дома своего взять кое— что. Чувствую, что весь этот тарарам хорошо не закончится. Противно, если эта сволочь по моим письмам и фотографиям ходить будет грязными ногами. Я быстро справлюсь. Можно ведь это сделать?
Барон молча кивнул. Все это время он старательно размышлял, и с какой стороны ни глядел, получалось что киношную ковбойскую перестрелку он устраивать категорически не хочет. Особенно учитывая, что его бабы и сами взяли ружья. Как бы он к ним не относился, дурам бестолковым, а убивать их не хотелось. Самое печальное, что ему осточертел этот романтический фронтир. И раньше не раз с тоской вспоминал такие мелочи, как ванну и теплый душ, в котором можно сделать и холодную и горячую воду, и этой воды полно, сколько угодно лей, плескайся вволю, а не как здесь, с бачком на 50 литров и весьма сомнительным обогревом — без электричества то. И сортир вспоминал, и газовую плиту и, самое главное, безопасность житья.
