Пятый час ночи, скоро рассвет. После рассказа драконы о своей жизни, путешественники разошлись по палаткам, на бывший монастырь опустилась тишина. Длинный день и не менее длинная ночь заканчивались. Тихо сопела под крылом Лани, тоненько попискивали Рари и Рури, периодически пиналась Тыйгу. Андрей положил голову на прохладные камни и задумался. Ему требовалось привести мысли в порядок и наметить план дальнейших действий. Множество событий последнего дня оставили от его планов кучку черного жирного пепла.
Первое. Острый коготь прочертил на мостовой длинную полоску. Людей-узников он оставляет здесь, никакой ответственности перед людьми у него нет, они могут прекрасно обойтись без него. Отъедятся, отоспятся, благо харчей полный ледник и двинутся куда глаза глядят или могут оставаться здесь. Ему до фонаря.
Второе. Рядом с первой полоской образовалась еще одна. Тимур и заносчивая эльфийка Любаэль. Андрей вспомнил, как она влепила ему пощечину, когда он в облике рау вернулся из нижних уровней казематов — как поганый смесок посмел смотреть своими бесстыжими глазами на обнаженную благородную эльфийку?! Он потерял дар речи и глупо хлопал ресницами, пытаясь разобраться в происходящем. Ни разу в жизни ему не давали пощечин. Пытали, жгли огнем и травили мушками, выбивали зубы, но пощечина... Удар по щеке, которого он совсем не ждал, выбил искры из глаз и принес с собой обиду и незаслуженное унижение. Требовалось спасать положение и свою честь.
— Имя, звание, номер части? — во все горло рявкнул он. — Быстро! Ко мне обращаться лэр. Понятно?
Эльфийка вытянулась в струнку, одежда Слайсы, извлеченная из обнаруженной поклажи и отданная подруге по несчастью, еле сдерживала рвущуюся вперед аппетитную грудь. Вбитые в голову армейские инстинкты сделали свое дело. Рау представилась, назвала командира и номер части, присовокупив, что она наездник грифона в звании десятника. Тимур хмыкнул.
— Рой-дерт. — повернулся Андрей к другу, свое звание Тимур сообщил ему еще в пещере. — Что полагается в грифоньих частях за оскорбление старшего по званию?
Тимур назвал несколько видов наказания от наряда вне очереди, до плетей и карцера. Все зависит от вида нарушения. Закончив с наказаниями он улыбнулся и сказал, что несет ответственность за спасенную в Ронмире союзницу, значит часть вины лежит и на нем. Тимур и эльфийка получили два наряда вне очереди и поступили в распоряжение Ильныргу. Через час кто-то из орчанок проболтался, что командир не имеет военного звания. Эльфика молча дочистила картошку и нарезала мясо, но ужинать отказалась и ушла в келью, ну и флаг ей в кулак! Сам Андрей приравнивал себя к полковнику. По огневой мощи один дракон приравнивался к грифоньему крылу. На шашлык она не вышла — просидела в келье весь вечер. На обиженных воду возят.
Зато сейчас ему приходится решать, что делать и как поступить с ней и ее спасителем. У обоих как у латыша — хрен и широкая душа. Взвесив все "за" и "против", он пришел к выводу, что Тимура необходимо отправлять в Тройд. Ягодку убили жрецы, наездники на данный момент"безлошадны", имеет смысл выделить другу пару хассов, провиант с утра тот соберет сам, оружием он их обеспечит. Понадобится, так зарядит маной стрелы. До Тройда доберутся, не дети.
Третье. Кроша камень, коготь прочертил толстую черту. Он сам и "компания". Вопрос интересный. Мысли катались в пустой черепушке с грохотом железных бочек. Ни один вариант не задерживался в голове. "Свои". Орчанки, Тыйгу, Олаф и драконы прочно заняли у него место "своих" и ассоциировались не меньше чем с семьей, за которую он порвет горло любой сволочи. Тем более Тыйгу и крылатые малыши. Не зря Лани хихикала, он моментально привязался к дракончикам, теперь Андрей прекрасно понимал Карегара и Ягу, не желавших отпускать его во внешний мир. Через что пришлось переступить Бате, просто жутко представить, родительские инстинкты у драконов оказались неимоверно сильны и он попал на этот крючок как жадная до наживки рыба. Ко всему прочему сверху наложились восприятия и ментальные следы Ало Троя, на дочку которого так похожа маленькая орчанка.
Что бы ни думали остальные, но он за них в ответе. Андрей попробовал на вкус слово "семья" и ему понравилось как оно звучит. Терять семью он не собирался. Он доберется до долины, есть одна задумка... А потом полетит по обнаруженным хельратами гнездам и соберет всех драконов в одном месте, хватит им прятаться по медвежьим углам. Даже десяток крылатых монстров представляют реальную силу, а в компании с ним, обладающим выходом в астрал, они так окопаются в горах, что охотники и целые армии обломают об них зубы. Осталось решить — стоит или нет наводить мосты с Рау? В свете последних событий выявляются неприглядные факты в датском королевстве, белые и пушистые не всегда такие. Млин, по рассказам Тимура эльфы настоящие герои, жертвовавшие собой под стенами Ронмира, но несколько паршивых овец, поганят все стадо. Та же Любаэль — отличная девчонка, выбить из нее всю спесь и цены ей не будет. Так что, в конце концов делать?
А делать нечего, надо идти на Тройд и захватывать портальную арку, а что: реальная мысль! Войну только объявили, значит во власти царит бардак. Военные гнобят гражданских, гражданские делают пакости военным. Самое время ловить рыбку. В монастыре долго не попрячешься. Наверняка прикормленные власти или другие общины хельратов решат проверить от чего замолчала "обитель". Значит, в скором времени, стоит ждать гостей, а с захватом арки можно решить сразу два вопроса. Подкинуть властям нужные документы и перебраться не в Киону, а в тот же Горнбульд, энергией портал он напитает. Никто не ждет от них такой наглости, чтобы управляющие маги не дергались можно захватить из обители управляющие амулеты.
Андрей потер лапы, утром он опишет план "своим", что на него скажут орчанки и Олаф. Мнение Лани не спрашивалось, она будет тяжелым штурмовиком...
Нарушая предрассветную тишину подал сигнал один из свободных следящих модулей, следом, буквально через пару мгновений заверещала объемная "паутинка" — к монастырю быстро приближалось два десятка низколетящих грифонов. Тарг! Как не вовремя! Накаркал гостей!
Из палаток, на ходу надевая брони и сброю, выскочили орчанки. Олаф натягивал тетиву лука, из тула призрачно светились "огоньки".
Заверещала вторая "паутина", со стороны гор показалось еще три десятка верховых полуптиц. Сомнений не оставалось — на монастырь нагрянула армия. Неожиданно в небе загорелись мощные магические огни, Андрей нырнул в сэттаж, соединился с астралом и приготовился бить на поражение, ничто не сможет сдержать его, пусть сюда пригонят хоть полк грифонов.
— Мы не враги! — прозвучал над лагерем усиленный магией голос. — прошу вас, не стреляйте, к вам вылетят три грифона.!
— Мы не враги! Прошу вас, не стреляйте, к вам вылетят три грифона. — повторно разнеслось над драконами и людьми.
От первой группы отделилось три полуптицы. Несущих по два всадника.
— Золотистые грифоны. — шепнул Тимур.
Грифоны величаво зависли над площадкой и часто хлопая крыльями, аккуратно приземлились. С первой полуптицы, стукнув резной тростью по мостовой и кряхтя, спрыгнул Мидуэль. Из-за спины второй вышли Мелима и, держащаяся за голову, Фрида...
Глава 3.
Тени прошлого.
...Тантра. Ортаг. Фрида...
_ Ты что-нибудь чувствуешь? — к Фриде подошла Мелима и пнула кончиком сапожка оплавленный камушек.
— Да, это был он. Я хорошо чувствую его ментослепок. Он стоял где-то здесь. — Фрида прошла несколько шагов по бывшей улице и остановилась, беспомощно оглядываясь вокруг. Невероятно, десяток домов был сметен с лица земли непонятным огненным смерчем. Что за магию здесь применили? — Холод и пустота. Керр ни о чем не думал, он плел заклинание.
— И убил десятки людей и магов одним движением руки. — проскрипел, появившийся из-за угла в окружении десятка телохранителей, Мидуэль. Рядом с эльфом вышагивал высокий худощавый норманн с нашивками сотника на рукаве.
Мидуэль остановился в нескольких шагах от Фриды и скомандовал телохранителям:
— Рамку. Быстро проведите замер плотности маны.
Как по мановению волшебной палочки на земле появился небольшой чемоданчик с вращающейся рамкой на крышке. Рядом с рамкой установили песочные часы.
— Отсчет пошел. — из часиков посыпался песок, эльфы считали полные обороты рамки. — Восемнадцать белл*! Невероятно! Плотность магического поля выше, чем в мэллорновых пущах на четыре белл.
Фрида устало закрыла глаза и присела на аккуратную кучу кирпичей. Ужасно болела голова. Она как служебная собака искала Керра — только та ищет по запаху, а девушка по остаточному ментальному фону. Ей казалось, что они его вот-вот нагонят, но он постоянно исчезал с пути, появляясь не там, где его ожидали найти или хотя бы почувствовать. И вот опять они опоздали, позавчера вечером его видели на тризне, а утром гостиничный номер оказался пуст. Никто не видел, как он исчез из города. Сколько можно бегать впустую, она устала. Вампирша открыла глаза, сколько времени прошло после отъезда из дома? Две седмицы, а она никак не становится ближе к цели...
...Мраморный кряж. Анклав вампиров. Фрида, две седмицы назад...
Порывы сильного северного ветра, цепляющегося своим прозрачным телом и руками-вихрями за стволы и ветки цветущих деревьев, срывали лепестки яблоневого цвета и кружили их в замысловатых хороводах то поднимая ввысь и заставляя вращаться в сложных па бальных танцев, то опуская вниз и роняя на землю подобно крупным снежным хлопьям. Дорожки сада на время покрывались белым дурманящим ковром, но следующим шалящим порывом, ветер, как беспечный котенок, опять поднимал лепестки и начинал бить их мягкими струистыми лапами.
Через открытую дверь балкона ветер заглядывал в комнату, легкие шелковые занавеси выгибались подобно парусам и, с тихим шелестом, на пол ложились белые обрывки цветов, подаренные неугомонным непоседой. Фрида сидела на постели и невидяще смотрела в одну точку не замечая ни цветущих садов за окном, ни бело-голубых шапок гор, ни раскиданных по склону белокаменных, словно игрушечных, домиков. Шалопай ветрюган не желал прекращать своих забав — занавеси резко всколыхнулись и взлетели под самый потолок, яблоневый цвет сорвало с пола и бросило девушке в лицо. От мягкого удара по щекам Фрида очнулась и встала с кровати, на мокрой от слез правой щеке остался висеть один лепесток. Вампирша плакала, первый раз за всю свою сознательную жизнь она дала волю слезам.
— "Взгляни на город и сады, посмотри на эти горы и Шепчущий водопад. Мы, очень скоро, все это можем потерять навсегда..." — сказал отец прежде чем покинул ее покои. — "Мир меняется, дочка, и меняется не в лучшую сторону. Вампиры больше не могут жить изолированно от остальных. Я не открою для тебя большого секрета, да ты и сама могла почувствовать это в Тантре. На нас надвигается война, которая не собирается пройти стороной, она придет на наш порог и сметет всех вампиров если мы не найдем себе сильного защитника, который нуждается в нас и который подойдет нам. Нам предлагают защиту, залогом и платой за нее должна стать твоя свадьба. Я понимаю, что ты чувствуешь. Ты не дочь главы клана и даже не дочь члена Совета кланов, но Рау выбрали тебя. Поверь мне, сын князя Неритэля совсем неплохая партия. Я не буду тебя неволить, брак будет заключен только с твоего согласия. Так я сказал Совету, так я говорю и тебе, но знай — от твоего ответа, ни много ни мало, зависит наше будущее. Тебе придется принять тяжелое решение. Может быть мои слова звучат пафосно, но лично я не хотел бы взвешивать на весах личное счастье и судьбу целого народа. Подумай..." — отец посмотрел на нее печальными глазами, грустно улыбнулся и скрылся за дверью. Фрида рухнула на кровать. Отец не врал. Соврать эмпату невозможно, можно не сказать всей правды, но не соврать. Отцовские эмоции были окрашены в ржаво-серые тона: грусть, печаль, сожаление от того, что все так получилось, далеко на заднем плане блестела гордость за дочь, легким запахом ванили, перед тем, как отец хлопнул дверью, пришло ощущение любви к родному чаду и надежда, что она будет счастлива. Будет ли?
"Я не буду тебя неволить. Брак будет заключен только с твоего согласия... но лично я не хотел бы взвешивать на весах личное счастье и судьбу целого народа."
Отец говорил красиво, его слова звучали веско и выспренно, еще бы... Он не врал и все сказал правильно, лишив тем самым дочь всякого выбора. Никто ее не поймет, она себя сама не поймет и проклянет навеки если из-за нее пострадает Клан. Так ее воспитали, так принято у вампиров — на первом месте стоят интересы народа и клана, затем все остальное. Отец говорил о ее доброй воле — на самом деле Совет уже принял решение, Фриду о нем ненавязчиво уведомили его устами. Она подошла к балкону и закрыла дверь, занавески повисли безжизненными отрезами материи. Вот и она как эта безжизненная ткань...
Тяжело жить не помня, что с тобой было последние три месяца. Усилия магов жизни ни к чему не привели, последний, самый старый маг высказался в том духе, что причиной амнезии явились какая-то душевная травма и внешнее магическое воздействие. Со временем память должна вернуться, время оно все лечит. Фрида оттянула широкий ворот ночной рубахи и посмотрела на грудь. Тончайшие, едва заметные шрамы были живым напоминанием о битве в которой она участвовала и которой не помнила. На сердце висел груз понесенной утраты, что-то теплое и родное осталось там, за гранью забытья. Мозаика воспоминаний собиралась с трудом, Фрида цеплялась за чужие рассказы и примеряла их к своим ощущениям, вылавливала крупицы памяти на задворках сознания. Что же произошло с ней тогда? Отец сказал, что ее, плавающую в коконе живительного геля, привезли Рау две седмицы назад. В Ортенской магической школе произошла какая-то заварушка, в которую она оказалась втянута, результатом чего явилось тяжелое ранение. Большего от него она добиться не смогла. Он предпочитал молчать, по его скупым словам и тщательно скрываемым чувствам было понятно, что знает он больше, если не все, только все равно не скажет. Мать смотрела на дочь с затаенной болью и жалостью, попытки что-либо выведать у нее тоже ни к чему не привели. На все вопросы звучал один ответ — тебе надо окончательно оправиться, волноваться для проведшей седмицу без сознания девушки вредно, все вопросы потом. Сплошной заговор молчания. Острой иглой в душе засела обида на родителей, втайне обрадовавшихся амнезии дочери и не сумевших скрыть своих потаенных чувств.
Тря дня назад в анклав прибыла делегация Снежных эльфов, колонна "ледышек" проехала мимо ее дома и Фрида разглядела личный штандарт князя Неритэля, теперь полощущийся на ветру над домом Совета. Громом среди ясного неба явилось предложение Рау скрепить созданный союз узами брака детей двух народов...
Фрида смахнула с щеки лепесток, подойдя к кровати накинула на плечи шелковый халат и вышла из комнаты. Свою судьбу она оплакала, если защиту вампиров от поголовного уничтожения можно купить, выдав ее замуж за эльфа, то она готова к этому размену. Прошлое осталось позади, любила ли она кого и сколько в нем было хорошего или плохого она не помнит, долг перед народом заставляет думать о будущем. Она дает свое согласие, быть может предав кого-то. Но прежде чем молодожены пройдут под Крыльями любви в храме Близнецов, она должна услышать правдивый ответ, почему Князь Рау выбрал именное ее?
