— Арбалетчики, залп! — рявкнул Огрен, чей боевой пыл, как и у большинства из нас, охладел при виде новых обстоятельств. Лишь Шейла продолжала рваться вперед, погашая импульс атаки арьергарда порождений, прикрывающих «носильщиков» колоссальных тварей, обросших тентаклями почище Ктулху.
В маток нам хватило ума не палить. Ну а чего напрасно боеприпасы изводить? Им же болты как зубочистки — увязнут в жире и те даже не почешутся. При этом, арбалеты перезаряжаются не так быстро, как огнестрел моего времени. И ведь не нужно напоминать, что твари не станут любезно ждать?
Тем более, что сами матки сейчас были не так опасны, как их «дети». Мы стояли слишком далеко, чтобы они могли дотянуться до нас своими щупальцами. Вопль трех мамочек мог запросто обрушить каменный свод и на них самих, что они явно понимали. А дистанционные атаки вроде плевка и рвоты (даже думать не хочу как это выглядит, буэ) скорее уничтожат авангард, чем нас самих.
Глава Тридцать Четвертая. Путями Древних (Не Бечено)
Примечание к части
Бета: отбечено. Кажется, авторы просто без ума от деепричастий... Доброго времени суток дорогие читатели. Весна у автора не задалась — здоровье поводит, да еще и хард сдох — ничего удивительного, 6 с половиной лет чистых часов работы (не путать со временем владения) — а с текущими тратами (более-менее качественные лекарства и витамины сейчас едва ли не золотые) накоплю на замену годика через три. Но и эти сложности не остановили нас) В общем, положительного лишь два момента — ни один фанфик не пострадал и есть слабенький ноут на замену (достался когда-то на халяву) P.S. Ни в коем случае не берите устройства меньше чем на 4 гига оперативы. Иначе — лютый пипец, замучаетесь шаманить с оптимизацией. И то не факт, что хоть офис без лагов запашет xd
Матки оказались тяжелым противником. Да, они не могли нанести нам серьезный урон, за счет дистанции. Но и нам практически нечего было противопоставить. Арбалетные болты почти не наносили повреждений, доставляя не больше проблем, чем зубочистка.
Магия? Волшебство тоже оказалось не слишком эффективным оружием. Сказывалось врожденное сопротивление гномов, которое не только сохранилось в процессе преображения, но и, кажется, даже стало крепче. Во всяком случае, на файербол реакция была примерно такой же, как у простого человека на прикосновение к горячей кастрюле.
Яды... Травить их следовало бы, на мой взгляд, только через пищевод или прямой доставкой в сердце, которое Тзинч знает где располагается за шестью (или восемью?) обвисшими сисяндрами, или еще куда переместилось в процессе кошмарной трансформации из некогда антропоморфного существа разумного рода-племени. Плюс слизь еще, сама по себе противная, так еще и едкая — кожу портила на раз, подлюка такая!
Вот и получается, что самым действенным средством оказалась грубая сила. Много грубой силы, очень много! Чего у нас было, но не то чтобы в достатке. Проще говоря, матками — а их тут была не одна туша, хлещущая по рядам латников своими склизкими щупальцами, валя передние ряды как ураганный ветер ломает стволы молоденьких березок — занималась Шейла, перебивающая щупальца и крушащая кости, пока мы занимались взбесившимся потомством, которому стало абсолютно насрать на собственное выживание, лишь бы спасти дорогих «мамочек».
Впрочем, «материнские» чувства были полностью взаимны. Дражайшим родительницам было совершенно безразлично сколько «сынулек» сгинут под ударами их щупалец. Еще нарожают, если выживут. И разве можно упустить подобное отношение? Разумеется, это было бы непростительной (ибо нафига прощение покойникам?) ошибкой с нашей стороны.
А потому совершенно очевидно, что мы старались держаться так, чтобы между нами и этими ужасами фитнесс-тренера всегда находилось побольше «чад», которые выступали в роли живого, хотя и крайне дурно пахнущего, щита. Даже не столько пытаясь сократить его численность — что, впрочем, тоже удавалось — сколько попросту отвлекая от нашего авангарда. Чему Шейла не особо радовалась, хотя и признала необходимость приоритета в уничтожении целей. Догадаетесь, кто потребовал оставить чутка порождений?
— Держать строй! — рявкнул командир роты, насаживая мелкого мечника в паршивой кожаной броне на наконечник своего угольно-черного копья, снятого с трупа одного из мертвых латников.
Его выкрик едва не потонул в визге-реве одной из маток, у которой Шейла мало того что отдавила все щупальца, так еще и пробила грудную клетку левым кулаком. Тварь вскинула свою голову, тонущую в складках кожи, забитых жировыми отложениями, после чего захрипела, когда другим кулаком голем сломала ей, как минимум, нижнюю челюсть.
Маленькую победу наши встретили кратким одобрительным ревом, вылившимся в единую атаку строя латников, отбросивших охрипших от рычания порождений от себя (часть из них погребла под собой туша выведенной из строя матки). В голема же вцепилась всеми целыми щупальцами другой «инкубатор», швырнувший ее в стену пещеры, что было для Шейлы как укус комара, тем более что она не дала матке разорвать крепкие объятья, вцепившись в щупальца.
— Иногда я завидую преимуществам камня, — прокоментировал Алистер,приняв очередного гада на щит, — Я бы от такого все кости сломал.
— Сдается мне, у тебя будет такая возможность, — пообещал Огрен махая молотом словно мельницей. Только вместо муки были головы порождений, лопавшиеся от одного точного попадания как гнилой арбуз.
— Спасибо, я слишком привязан к плотским радостям, — сразу отмахнулся будущий король. Во всяком случае, я на то сильно надеюсь... — Может годков, эдак, через сорок...
Окончание фразы потонуло в оглушительном звоне, от которого у меня даже зубы заныли. Источником звука оказался молот, ударивший по стене щитов, в руках протолкнувшегося через ряды сородичей дюжего гарлока в рогатом шлеме и латных «штанах». Толстые пластины из металла, чудом держащиеся на теле, едва прикрывали перекаченный торс.
Его атаковали сразу пятью копьями, прежде чем он нанес второй удар, однако успеха легионеры не имели, в отличие от порождения, который уронил головку молота прямо на шлем одного из них, сминая металл головного убора и с влажным чавканьем проламывая череп гнома.
Алистер метнулся к угрозе, пока та пыталась вытащить застрявшее оружие из бездыханного тела, метя в незащищенную спину твари. А ведь существо уже получило стрелу прямо в глаз через широкую глазницу шлема. Новая рана вызвала рев, полный боли и злобы. Клинок легко вошел в спину заметавшегося противника, однако возможный монарх получил размашистым ударом кулака, коими тварь молотила вокруг себя, в район ключицы, сминая металл и заставляя несостоявшегося храмовника отшатнуться.
— Хе! — выдохнул Огрен, впечатывая в спину здоровяку молот, ломая тому позвоночник, потом еще и еще...
На другой стороне пещеры происходило не менее захватывающее действие. Матка колбасила голема словно бешеный миксер (хотя мне казалось, что щупальцам куда больнее). Потолок не обваливался лишь каким-то чудом. Но Шейла и не думала ослаблять хватку.
Если бы там было существо из мяса и крови, то сейчас бы от него и ошметков не осталось. Но Шейла была из камня,а ему пофиг на боль. Он прочнее плоти. Не ведает усталости. А теперь добавьте сюда железную волю и получите воистину смертельный коктейль.
Пусть чудовищное создание скверны было в десятки, если не сотни, раз выносливее и сильнее человека, даже оно начинало уставать от назойливой блохи. А устав, оно совершило ошибку, благодаря которой голем оказался точно над глазом твари, чьи размеры могли посоперничать лишь с омерзительностью (кто считает иначе — пригласите сию «даму» на свидание) да вонью.
— Держать строй! — вновь прикрикнул своим зычным голосом изгнанный принц.
Он понимал, что нам остается лишь продолжать сражаться, пока наша каменная подруга уничтожает противника. Ради этого мы почти полностью сосредоточили на себе его внимание. Даже наше простое присутствие воспринималось матками как угроза выживанию. Не говоря уже про наши атаки...
Для Шейлы же опасность представляли разве что тяжелые молотобойцы, коих она сама уже раздавила пару штук, да огры, слава Создателю, уничтоженные ранее.
—У нас кончаются боеприпасы! — выдохнул запыхавшийся хартиец за моей спиной, посылая очередной болт в сторону врага. Он вонзился в горло генлоку, успевшего поднять топор над оступившемся легионером, покрытым ихором с ног до головы.
Голоса союзников вновь потонули в реве ярости и боли, когда вторая матка издохла, получив множественные повреждения и переломы несовместимые с жизнью, истекая при этом кровью из обрубков щупалец.
Осталась еще одна тварь, порождающая отвратительных существ, и после ее смерти ситуация должна будет измениться к лучшему. Шейла это прекрасно понимала, и поэтому, игнорируя порождений, рвалась к заветной цели, что верещала, как свинья.
Голем же лишь прокричал что-то среднее между боевым кличем и обещанием скорой расправы, да продолжил набирать скорость подобно паровозу.Во всяком случае, грохоту было не меньше, да и разгон набирался не быстрее чем у аналогичного творения периода начала освоения.
Помните шутку про носорога ( У носорога плохое зрение, но с его весом это уже не его проблема)? Вот и в текущей ситуации Шейла оказалась тем самым носорогом. По счастью, большинство врагов были скованы нашими действиями, либо находились слишком далеко от эпицентра событий, и не могли послужить подушкой безопасности для «любимой мамочки».
Влажный треск ломаемых костей лишь на пару мгновений оказался заглушен криком боли матки. Вскоре он сменился хрипом, потонувшим в новом реве тварей, полном всего чего угодно, кроме желания продолжать бой. Внушительные остатки свиты бросали раненых, в том числе и наших, недобитых союзников, поворачиваясь к нам спиной и стремительно удирая в темноту тоннелей Троп, вырытых гномами, или самими порождениями или еще невесть кем.
О победе никто не трубил, кроме голема, не знающей боли и усталости. Большинство, в том числе казавшиеся неутомимыми, легионеров просто село там, где стояло, на куски тел и требуху, вывалившуюся из вспоротых животов генлоков и гарлоков, стаскивая с запотевших голов душные, тесные шлемы и вдыхая отравленный смердением разлагающейся, оскверненной плоти, еще сильнее пачкаясь в отвратительном ихоре, сбрасывая латные перчатки и присасываясь к флягам с живительной влагой.
Некоторые просто закрывали глаза и падали бесчувственной кучей железа и плоти, не в силах держаться на ногах от многочисленных ран... А также цепляться за жизнь. Плотное построение, крепкие доспехи и щиты, вкупе с тяжелыми тренировками и сражениями делали из Легиона Мертвых лучших воинов Орзаммара, но они не могли уберечь всех и каждого от смерти с полной гарантией.
На моих глазах крепкий десятник, который еще несколько минут назад орудовал секирой так, что от него отлетали чуть ли не четвертованными противники, медленно снял шлем с головы, открывая вид на рот, полный пузыращейся крови, прикрыл глаза и рухнул на землю, истекая алым из многочисленных прорех в броне.
Но многие находили в себе силы подняться и заняться ранеными, промывая раны местным аналогом водки, присыпая их какими-то порошками и перевязывая невесть откуда взявшимися в этой кровавой бане кусками чистой материи.
Пожилая волшебница занималась самыми тяжелыми, давая тем надежду добраться до разбитого в отбиваемой крепости полевого госпиталя и пережить этот судьбоносный день. Мы победили в этом сражении, но до конца войны было еще слишком далеко.
* * *
В дальнейший путь мы смогли отправиться лишь через восемь дней. Во-первых, Винн хотела убедиться, что всем пострадавшим ничего не угрожает. Во-вторых, наше снаряжение сильно потрепалось и для восстановления/замены понадобился не один день. К тому же, было бы неплохо убедиться что наши союзники не, извините, про**ут, добытое с такими потерями. Ну и наконец, мы тоже изрядно устали, а отдыхать не нужно лишь Шейле.
Гномы не теряли время даром.За эти дни они успели перебросить едва ли не половину сил Легиона (старую базу решили не бросать, тем более что переброска имущества дело совсем не быстрое). Уже доставили кое-какое снаряжение и расходники, включая различные зелья. А мастера-легионеры — далеко не все из них являлись бандитами из отверженных, хватало и жертв интриг/конкуренции — приступили к оценке ущерба и ремонту того, что могли починить собственными силами.
Каменные стены и оббитые металлом двери загажены нечитаемыми каракулями, все деревянное и каменное, что было «ненадежно» закреплено, вроде крышек саркофага, мебели и прочего — превращено в груду обломков или сгнило давным-давно. А уж сколько дерьма было в округе — мама не горюй, им провоняла вся крепость! Впрочем, это были мелочи, тем более что главные реликвии, хранившиеся в главном зале, оказались нетронутыми.
Призрачные воины в глухих латах, вооруженные молотами и топорами, бдительно охраняли доверенные им святыни в течение многих сотен лет с момента, когда живые оставили эту крепость. Под загаженными дверями мы нашли кучу дерма, оставшуюся от многочисленных трупов (которые собратья позже пожрали, а снаряжение передали другим порождениям), а вот по другую сторону — лишь запыленные залы, да слепки великих воителей, чьи глаза сияли алым из прорезей призрачных шлемов.
Кардол показал какой-то амулет одному из стражей, сказал что-то на гномском наречии, после чего, отсалютовав оружием, призраки отступили в каменные изваяния, ожидая, возможно, часа, когда им снова придется биться за честь Легиона.
К алтарю он шел медленным, даже торжественным шагом. Впрочем, не надо было быть гением психологии, чтобы понять, что таким образом главный легионер скрывал волнение, накатывавшее на него все сильнее и сильнее. Пусть по лицу воина и не было заметно эмоций, но его напряжение было видно в походке, которая стала слшиком твердой.
Кстати, никакого шлема, как в игре, здесь и в помине не было. Что, впрочем вполне логично. Такие вещи хранят в специальных помещениях или тайниках. Коих хватало в Боннамаре и далеко не все из них порождения смогли найти. Впрочем и мы едва ли обнаружили бы хоть что-то, если бы не специалисты Хартии и таланты Давета, сыскавшего у них немалое уважение.
Никакого пира в честь победы устраивать не стали, лишь выпили вечером по рюмашке, да вернулись к своим обязанностям. Мы с хартийцами развернули подготовку к дальнейшему походу, собирая расходные материалы — арбалетные болты, провизию, запас факелов и многое другое — пока разведчики Легиона проводили изучение прилегающих к крепости проходов на предмет ловушек и неприятностей, а так же следов дома Бранки, явно прорвавшегося через порождений тьмы дальше, в сторону Наковальни Пустоты.
Наиболее пострадавшие оставались в крепости — не всех можно было быстро поставить на ноги даже с помощью магии истощенной и пожилой волшебницы — под присмотром тех, кто вроде и ходить может, а воевать нет. Наша группа изрядно сократилась, однако потери без поддержки Легиона были бы куда больше. Впереди нас ждала неизвестность, ибо давно уже никто из союзников не заходил так далеко, и что нас там может ждать — одна большая загадка.
