линия рукояти пересекает среднюю линию кожуха-затвора. Единообазие
удержания оружия блюли. Как могли.
— А что же ваш "Парабеллум" выпускать перестали, раз он такой
замечательный? И конструкция никем потом не использовалась, а? У него же
и ствол жопкой не вертел, да? А что он делал? — (не знаю, кто это мог
спросить)
— Система запирания, реализованная в Парабелле и в пистолете Борхардта,
пулемёте Максима, а также, в принципе, в винтовке повторительной стрельбы со скобой Генри — не нашла своего продолжения, естественно, из-за происков империализма. Набежали, понимаешь, империалисты, и давай орать: дорого, затраты материалов, затраты человеко-часов, квалификация персонала, необходимая точность станков!
Так и похоронили прекрасный пистолет. Зато пластмассовый глок — само то. Дёшево, уродливо и сердито.
Ну, и про жопки. Есть категория пистолетов, называется системы со
сцепленным затвором. Там ствол и затвор крепко держатся друг за друга до
тех самых пор, пока пуля не покидает ствол, нетактично толкнув его,
ствол, назад законом сохранения энергии на прощание. Так вот, будучи
толкнут назад, ствол назад и движется, по пути размыкая дружеские
объятия с затвором.
И вот траектории движения ствола были придуманы разные. Некоторые
движутся прямо и гордо, как ствол пушки на его амортизаторах. Это Маузер
96, Борхардт 93, Парабелл, Вальтер 38, Беретты начиная с 91 (которые
суть Вальтер 38, технично упёртый итальянскими дизайнерами у побеждённых
союзников и слегка переработанный).
Есть стволы, которые буквально выкручиваются из потных объятий затвора.
Вращением против часовой стрелки в горизонтальной плоскости. Это Штайр
1912 как пример.
А есть системы, где ствол настолько покрыт затвором, что для
рассоединения ему надо задирать нос и поджимать жопку. Иначе не
отпустят. И только когда жопка максимально поджата вниз, затвор
милостиво отпускает ствол и едет себе назад. Такую систему придумал
Браунинг. И где ея только нет с тех пор...
— Прям поэма, я вроде как целый том про устройство пистолей прочитал. А
то на профильных сайтах все эти 'короткий ход' и 'перекос ствола' для
гуманитария не сильно калорийно — признаю я. Не, так — то кое — что
слыхал — но тут доходчиво получилось и наглядно — пистолет словно живой
в руках у громилы этого показывает все выговариваемое.
— Добавлю про С 96. Держать эту 'ручку метлы' вельми неудобно из-за
формы рукояти и предохранительной скобы. Да и разборка/сборка с
отвёрткой и бубном... — куп де гра от вожатого.
— Сто пудов, батенька! Без бубна — никак, в бубен при разборке ссыпаются
бесчисленные мелкие детали, которые, не будь бубна, непременно
потеряются. Вот что бубен животворящий делает! — иронично-простецким
тоном добавляет оружейник.
— Экстааааз. Технопорно, да? — тихонько шуршит мне в ухо Енот.
Слух у мастера хороший — улавливает этот шепот и раскланивается:
"Достаточно порнушно звучит? Буду очень рад, если мои скудные знания
кому-то будут полезны. Или интересны. Или возбудительны..."
Вот ведь рожа!
Разговор и дальше тек ручейком, только теперь мастер-оружейник попутно разбирал и наглядно показывал различие систем, так сказать — анатомически.
Видно было, что пистолеты он любит и поневоле его показ завораживал. Вообще приятно смотреть на работу мастера, завораживает. К моему удивлению, коллекция пистолей была вполне себе большой. Уверен, что собиралась тщательно. Правда не все стволы присутствовали.
Потому я про 'Гюрзу' спросил: — А почему не стал пистоль массовым, ведь его так в своё время превозносили?
— Ну, тут просто и совсем не увлекательно. Превозносили оттого, что каждый кулик своё болото хвалит, а в предвкушении многоденежных контрактов с армией так и вовсе превозносят. Как говаривал Шварценеггер в известном фильме: Капыталызьм!!!
— Ну а пистолет-то как? — поддержала и Хиросима. Переглянулись, улыбнулась кончиками губ.
— А пистоль, ну... Начальная скорость пули — как у ТТ. Патрон — фактически упоминавшийся уже древний Браунинг длинный, тока пороху побольше. Стандартизации боеприпаса с вероятным противником — никакой. Система запирания ствола — как у Вальтера 38. Всё уже было. Вот, разве что, уродлив небывало, но этого недостаточно, чтобы стать массовым пистолетом — ответил оружейник.
— Сами из него стреляли? — не удержался вожатый.
— Нет. Сам из такого не пулял, так что про удобство удержания и отдачу — без понятия.
— А Ярыгина в модификации 'Викинг' купить можно. Но нужно ли, вот вопрос?
— А вот с этого даже я пулял — рукоять толста, спуск мягок неимоверно и вкупе с отдачей у меня получился эпичный дабл-тап, руку унесло так, что чуть по жопе себя не ударил. Реклама хороша была. Только пистолетики за кадром остаются — хмыкнул здоровяк.
Если бы не то, что собаку надо выгуливать — стоял бы и стоял. Но — увы. Приходится раскланяться. Зато есть что рассказать Буршу, который уже недовольно морщится — очень опоздания не любит, а мы с Фрейей все же припозднились.
Рассказываю ему оружейные байки. Он хмыкает, когда речь заходит про точность парабеллума.
— По поводу точности пистолетов. По обычаю, внесу разброд и шатания — говорит он и тут же начинает рушить стройную картину мироздания:
— В период между 1905 и1914 годом в Российской империи тестировали тогдашние пистолеты, для армейского заказа и приема на вооружение — неторопливо начинает зачин.
— И? — поторапливаю его я, зная заранее, что информация будет неожиданная.
— Получилась такая картина — на 50 шагов, сиречь 35 метров, 50 процентов пуль укладываются в следующий радиус:
Браунинг обр. 00 года -7 см.
Браунинг 03 года — 5.8 см
Парабеллум 7.65 мм — 3 см.
Парабеллум 9 мм — 5.5 см.
Маузер 96 — 3 см.
Кольт 03 года — 6 см.
Так что наезд на ваш маузер не вполне корректен.
Меня это радует. Уточняю у Бурша — почему такое разночтение. Пожимает плечами.
— Ошибка товарища в том, что в кучности участвует не только механика пистолета, то есть его биения и нутации-прецессии, (заговорщицки подмигивает и ухмыляется) но и длина ствола, порох, нарезы и прочее очень многое. В итоге все это может сложиться в нужную сторону.
Киваю головой. Важно даже кто проводит испытания, не раз слышал, когда обсуждался очередной ролик в интернете, где кто-то сравнивал тот или иной образец оружия, получая нужный для себя результат. Благо это сделать несложно, взяв разного качества патроны — а армейские заказы от огражданенных сильно отличаются, да и долгое хранение тоже дает о себе знать, расшорканность ствола и многое другое влияет очень сильно, особенно когда речь идет про разные калибры и разные старые стволы. Потому такие наглядные ролики про то, что чего лучше — они в пользу бедных. И прямо зависят от спонсоров мероприятия и ожидаемых выводов.
Дежурство идет спокойно, собакевичи радуются жизни и выйдя на пустырь мы даем им побегать без поводков и намордников. Нарушение, конечно, но не сильное и если без последствий для окружающих, не в жилой зоне, то максимум небольшой штраф. Но мы в конце-то концов не в Европе, где за такие вольности вспарывали кошельки суровыми наказаниями и как положено гражданам нашего Отечества правила блюдем относительно. Тем более, что тут и жилья рядом нет. Ну и в конце-то концов — мы собачники или кто?
К идее замены вообще оружия прибывающим в город гостям Бурш относится весьма прохладно:
— Смотри-вот приехал в Крон некто и сдал свой 'глок' (или что у него там было). Ему дали гостевой пистолет однозарядный. Он идет и нарывается на шустера. Теперь он должен убить тварь одним выстрелом, ибо промажет или не убьет — ему финиш. Морф-то же самое. Только еще хуже. Возможно, он не убьет этих тварей и Глоком-17, но кто тогда виноват будет, что у него был не пистолет с 33 зарядным магазином? Только он. Сам подобрал и сам решил.
Теперь у него здесь изъяли, скажем, 8 зарядный пистолет и дали только однозарядный. Сразу число зарядов многократно упало. Кто виноват? Анклав в Кроне.
Смысл в этой идее будет тогда, когда на Острове не будет ни одного зомби ни в каком виде и проползание их совершенно невозможно. Тогда замена многозарядного на однозарядный направлена на то, чтобы это тип не стрелял спьяну в кабаке. Можно было вообще отобрать, как на диком Западе, но уж ладно, оставим однозарядный, чтобы ты не страдал, что в кобуре ничего нет. Но ведь никто не гарантирует, что ни зомби, ни их вариантов тут уже точно нет?
И Бурш смотрит внимательно на меня, ожидая ответа.
Пожимаю плечами в свою очередь. Да, город зачищен качественно. Мы и сами постарались. Но и люди смертны и животные тоже. И гарантии дать невозможно, тем более, что смешки тут неуместны, довелось видеть, что может крысоморф, потому теперь даже над морфом из чухуахуа никто — ну кроме дураков беспросветных — насмехаться не будет. Эта мелкая дрянь с шипами-зубами в три сантиметра и прыжком на пару метров опасна куда больше, чем вялый голодный зомбак.
— И зачем гостям однозарядные пистоли? Застрелиться, что ли? Тогда давайте типа американского либерейтора, со стволом без нарезов. Только его перезаряжать упреешь. Кремневый пистоль едва ли не быстрее. Глупости это все, хотя бизнес может быть прибыльным. Кто будет эти суррогаты клепать — забивает аккуратно последний гвоздь в крышку гроба начинания с заменой пистолей.
Вот вечно с Буршем так. Только создашь себе внятную картину мира и его окрестностей, а он походя ее перевернет вверх дном. Так, мимоходом. Озираюсь вокруг, но все тихо и спокойно. Раньше бывало на таких вечерних обходах хоть одного зомби да встретишь, а теперь все тихо и мирно, да. Спокойствие воцарилось. И шатающиеся силуэты на улице — это практически всегда живые, но пьяные. И да— ка коткрыли вытрезвитель — их стало меньше. Берегут кошельки.
Впрочем, Бурш как раз доволен, что не надо хвататься за оружие, оценивать обстановку и объявлять тревогу той или иной ступени. Ему как раз нравится размеренность и спокойствие. И пиво. Заканчиваем традиционно — в том кафе, где с собаками не гоняют. Сестрички мохнатые убегались, притомились, потому лежат спокойно, вывалив длинные языки.
— То есть считать, что какой-то процент будет все равно погибать и не пудриться? — уточняю его позицию.
— Можно было бы оставить как наказание. Типа — если вы начудите, но вас к стенке ставить еще не за что, то будете ходить с пистолетом такого образца, чтобы вовремя застрелиться и не зомбироваться. Некий позорный столб, но передвижной и в кабуре — усмехается Бурш шрамированной щекой.
Глава Неприятные нежданчики.
Теплый денек, конец дежурства, спокойствие и благолепие. Собираюсь отхлебнуть прохладного пивка и вместо этого выплескиваю его себе на штаны — потому как неприлично вздрагиваю — совсем близко громко грохает выстрел — то ли винтовка, то ли 12 калибр, и мы все от этого подскакиваем — и я и Бурш и обе мохнатые сестрички и посуда на столике.
И женский вой-визг! В два голоса! И еще бахает! Это уже совсем плохо. Так была еще надежда, что кто-то стрельнул сдуру. Подхватываемся и галопом несемся за угол дома. Ремень 'Судаева' ухитрился перехлестнуться с собачьим поводком и потому я чуток выпадаю из реальности, отвлекшись на распутывание сбруи. Потому, когда выскакиваю за угол, то сильно удивляюсь всему сразу — рядом хлестко что-то лупит в асфальт, вздымая пыль и кусочки битума, взвизгивает сестричка Исида и галопом убегает почему-то на трех ногах обратно за угол, за ней так же рывком рванув из руки поводок уносится и Фрейя, а вальяжный и неторопливый обычно Бурш резвой лягушкой прыгает вправо от меня и ухитряется, хоть человек весьма солидных размеров — почти целиком спрятаться за декоративной урной.
Машинально отмечаю, что укрытие не очень качественное — но дальше думать об этом некогда.
Соображаю, что единственной мишенью остался я один и дергаю влево, укрываясь за деревом — тут же на меня сыплются ветки и листья, одновременно с громом выстрела. Укрытие-то мое тоже очень так себе, в лучшем случае за тонким стволиком прячется треть меня, а остальное просто аж выбухает в разные стороны, отчего ощущения самые гадкие.
И не могу понять — откуда эта зараза лупит? Похоже — ружье, бьет картечью или крупной дробью. Одна радость, что те выстрелы, что были сделаны уже в нашем присутствии пошли за молоком. Но такое не всем выпало счастье — сквозь кусты вижу полную тетеху, странно валяющуюся по земле и перемазанную кровищей как показалось с ног до головы.
Приседаю, вижу окна первого этажа, почти все раскрыты — жара, но из них и меня видать, подстрелили бы уже. Значит выше. Меня закрывает крона деревца. Дом пятиэтажный, так что окон хватает, мне тоже сквозь листву ни черта не видать. Вспоминаю про напарника. Гляжу на урну — она одиноко стоит, Бурш куда-то передислоцировал свой организм. Ищу глазами — ага, вон он. Уже нормально укрылся около дома. Показывает мне три пальца дважды, потом машет ладонью. Три окна? Три этажа? Повторяет свои жесты. Наверное, я его понял правильно. Сейчас мы прижмем этого стрелка огнем и станет про...
Чем прижимать будем? У Бурша — пистолет и пара обойм (много раз мне говорили, что надо называть эти приспособы магазинами, тот же Бурш, к слову, но мне вот обоймы нравятся больше. Что-то в них есть от объятий! Черт, не о том думать надо!) Короче говоря — у него 16 патронов. А у меня — один рожок, то есть 30. Я подсумок уже неделю не ношу — жарища, пузо и так потеет. То есть патронов мизер. И это прямо сказать фигня на палке и подавление огнем такой жидкой струйкой не сделаешь. Так, пошуметь чутка. Напарник, видимо, сделал тот же вывод — вижу, что он звонит кому-то. Оп, забыл совсем — надо ж было с этого начать! Чего мы сюда кинулись-то? Иерои! Совсем нюх потеряли, и расслабились. Ну да, рассматривался противник в виде зомби, про людей как-то забылось, не было особо шумных инцидентов за неделю. Иеперь как-то вспоминается, что до того много всякого было, но самоедствовать не время. Надо откатиться и... Чего И? мы в жилом квартале — тут население мирное, потому ощущения — как у наших ребят, которые приехали в новогоднюю ночь прищемить хвост неким бандитам в городе Грозном. Начнешь лупить — зацепишь кого-нибудь не того.
Вот же вашу мать — не предупредили — детишки в поле зрения появились пестрой стайкой, мишень — заглядение. И точно — сразу же бабах! Не успел подумать, а уже галопом, но пригнувшись бегу к этим недоумкам. Ухитряюсь хапнуть пару самых мелких, остальным рычу: 'В укрытие!'
Слышу за спиной очередной бабах и несколько пистонных щелчков — Бурш вступил в бой со своей пукалкой, отвлекает.
За углом сбрасываю груз — потому как эти олухи вопят громко, я их напугал, видимо или помял, пока бежали. Из шестерых — двое было на руках, двое — вот, а где остальные? Выглянул осторожно — эти прохвосты побежали в другую сторону! К стрелку!
— Стоять здесь! Не высовываться!
