Нет финиша за горизонтом

Только начал проваливаться в туман сна, как услышал, что кто-то тихо приоткрыл дверь в мою спальню. Причем Денди, растянувшийся на своей подстилке около входа, даже носом не повел — значит, этот кто-то, с точки зрения пса, имел полное право здесь находится в любое время дня и ночи. Собаки каким-то образом очень быстро разделяют людей на своих и чужих.

В ярком отсвете ущербного месяца сквозь распахнутые окна показалась точеная фигурка в халатике. Подошла ближе, избавилась от немногочисленной одежды и встала прямо перед постелью. Упругая грудь, изгибы тела и отливающие под луной блестящим серебром рассыпавшиеся волосы просто загипнотизировали меня. Убедилась, что все внимательно рассмотрено, гордо улыбнулась и забралась ко мне под простынку. Я провел рукой по крутой линии ее бедра, поражаясь этому чуду природы — девичьему телу. Не смог отказать себе в удовольствии скользнуть ладонями по гибкой талии немного вниз... вверх... Покрутить в пальцах твердеющие горошинки сосков, потереться носом по бархатистой ложбинке между. Первый поцелуй был очень горячим, но потом...

— Дениска, я боюсь, — шепот был еле слышен.

Сама решилась, пришла и... Иринка дрожала вся, от кончиков пальцев на ногах до макушки, прямо как желтеющий лист на осеннем ветру. А меня вдруг затопила нежность. Какая-то пронзительная нежность. Мне уже ничего не требовалось, только бы ей было хорошо. Уложил головкой себе на плечо, укрыл простынею почти до носика, гладил по спинке и напряжением мышц руки пытался укачивать. Наконец-то успокоилась. Успокоилась, дыхание замедлилось, и... заснула, прижавшись ко мне, как ребенок. А я балдел от ощущения прильнувшего ко мне ее гибкого тела.

В середине ночи проснулся от явной попытки изнасилования. Все-таки решилась настоять на своем. Насильник, точнее насильница, немедленно была мною обласкана и получила всю необходимую помощь. Я успел в закрывающихся глазах поймать блаженство, смешанное с толикой боли, и сам провалился в нирвану.

Почему некоторым маленьким женщинам в любой ситуации требуется быть сверху? Комплекс неполноценности?..

* * *

Вот уж от кого не ожидал подставы, так это от Настены. Сестренка сдала нас с потрохами прямо за завтраком. Притом, совершенно непринужденно:

— Ирин, а ты теперь всегда у Деньки ночевать будешь?

Алтуфьев поперхнулся кофе и закашлялся. Витя, сидевший рядом, задушено хмыкнул, подавившись собственным смешком, и стал хлопать генерала по спине своей тяжелой ладонью. Вадим бросил короткий косой взгляд и почти уткнулся носом в тарелку. Валентина как-то укоряющее посмотрела на меня, но ничего не сказала. Только Настенька крутила головой во все стороны, не понимая такой странной реакции на свой вопрос.

Иришка же... Сначала чуть зарделась, потом ослепила меня своей ласковой улыбкой и подтвердила:

— Всегда.

Чуть позже, с еле заметной паузой добавила, глядя прямо в глаза:

— Если не прогонишь.

Боковым зрением заметил нарастающее напряжение на лице откашлявшегося Алтуфьева, но все-таки ответил:

— Не дождешься.

Генерал, как это ни странно, несколько успокоился. Встал, посмотрел, как я делаю последний глоток из чашки и отработанным начальственным голосом скомандовал:

— Пойдем, поговорим.

— Папа! — взвилась со стула Ирина.

— Успокойся, — улыбнулся Алтуфьев дочери, — бить не буду. Как бы самого не поколотили.

Уже в кабинете попросил:

— Дай сигарету.

— Вы ж не курите? — удивился я, протягивая открытую пачку.

— Иногда позволяю себе, — ответил он прикуривая. Затянулся, выдохнул дым, довольно спокойно посмотрел в глаза — угрозы никакой во взгляде точно не было — и начал:

— Есть женщины, которые любят только однажды. Прилепляются к одному мужчине раз и навсегда. Вот моя Вероника была такой, — мать Ирины умерла года три назад. То ли лейкемия, то ли еще какая-то неизлечимая форма рака крови.

Генерал вздохнул:

— Боюсь, что дочь в нее пошла. Если оттолкнешь — сломаешь девочке жизнь.

Так он не возражает?!

— Николай Александрович, я... — попытался что-то сказать и заткнулся. Совершенно не представляю, что положено говорить в таких случаях.

— Она любит тебя с первой встречи, с нового года, — усмехнулся генерал. — Бабке сразу же по прилету в Петербург проболталась. Та, конечно, у меня давай выпытывать, мол, что за парень такой.

Знал и отпустил на все лето?

— Не ревнуете? — спросил довольно нагло. Хочу раз и навсегда выяснить его позицию. Ирина теперь моя, и отдавать не собираюсь.

— Дурак, — констатировал он внешне довольно спокойно и почти аккуратно загасил сигарету в пепельнице, пытаясь скрыть волнение. — Пока это для тебя достаточно сложно, несмотря на огромный объем усвоенных знаний. Вот когда-нибудь свои дети появятся, тогда может быть. Для отца счастье дочери... Ты одного не понял, — Николай Александрович неожиданно улыбнулся, — причем самого главного.

— Это чего же? — немедленно спросил я. Вот что-то давно не чувствовал себя непонятливым.

— Почему все нормальные люди, кто более-менее близко знакомится с тобой, встают на нашу сторону?

Странный вопрос. Вероятно потому, что я ЗНАЮ, кого можно относительно близко подпускать к себе. Примерно в таком тоне и последовал ответ генералу.

Он задумался, опять улыбнулся и неожиданно начал рассуждать вслух:

— Каждому человеку надо во что-то верить. Как там у классика? — Николай Александрович хмыкнул и напел "Балладу о переселении душ": — Кто верит в Магомета, кто — в Аллаха, кто — в Иисуса, кто ни во что не верит — даже в черта, назло всем.

— На самом деле вера нужна каждому, — продолжил Алтуфьев, убедившись по моему кивку, что эту песню Владимира Семеновича я знаю. — Вопрос — какая вера? В первую очередь — в завтрашний день. В то, что у него и его детей — если еще нет, то когда-нибудь непременного появятся — будет нормальная жизнь, определенные перспективы в личной жизни, в карьере. Что если будут трудности, то их обязательно удастся преодолеть. Без этого сам смысл жизни просто отсутствует. Но, окружающая действительность, увы, — генерал даже развел руками, — как-то к подобной вере не располагает. Разгул коррупции, приближающийся кризис, у большей части населения не только в России, но даже в развитых странах, начинает падать реальный уровень жизни... Ты понял, что я имею ввиду?

Чего ж тут непонятного? В социологии, кажется, даже специальный термин для этого понятия есть.

— Так вот, к чему я все это говорю. Каждый хоть немного узнавший тебя и часть твоих планов — лично я уверен, что ты нам далеко не все рассказал, — подпустил Николай Александрович шпильку, — немедленно эту веру в завтрашний день получает. Понимает, что сначала придется очень много работать, подчас идти на громадный риск, ковать свое и Родины будущее, но в результате свет в конце туннеля обязательно появится.

Ух, как пафосно! С другой стороны, если люди в тебя верят — это многое значит.

— Теперь понятно, почему я не стал Ирине препятствовать, когда Анастасия ее сюда пригласила? Просто очень хочу счастья своей девочке.

А вот тут генерал несколько ошибается. Эта девочка теперь моя!

— И еще. Сейчас лето, каникулы. Осенью Ириша вернется домой в Москву. Школу-то она должна закончить.

— Обязательно там? — протянул я. До сентября еще далеко, но уже не могу представить, что мы на время расстанемся. Но вот прямо сейчас говорить отцу, что никуда ее не отпущу, явно не стоит.

* * *

Н-да, та еще картина... Настена, посчитавшая, что теперь лишилась возможности болтать с подружкой на ночь, решила мне отомстить. Гордо шествовала с подстилкой Дендика, нагло без спроса уведенной из моей спальни, а пес уныло плелся сзади, поджав короткий хвост.

— Иди, иди, — злорадно подумал я, — нечего своим холодным мокрым носом совершенно не вовремя лезть в постель. Мало ли какие звуки девушка может иногда издавать. Никто ее убивать не собирался, и твоей защиты Ирине совершенно не требовалось. В следующий раз будешь думать, можно ли на хозяина рычать.

Обогнав сестренку, предупредительно открыл дверь. Указав на уже положенную подстилку, скомандовал Денди:

— Место!

Сел на диван перед большим трельяжем — теперь, наверное, и в своей спальне придется подобное поставить — и похлопал ладонью рядом.

— Поговорим?

Подошла, чуть с укором посмотрела и устроилась на моих коленях. Раньше любила сидеть так у папы, а, вот уже почти два года, иногда присаживается ко мне.

— Денька, ты теперь только Ирину любить будешь?

Ну как мне ей объяснить? Откуда дети берутся, то бишь, что такое секс давно уже знает. Плюс к интернету подружки в английской школе довольно доходчиво объяснили, для чего им учителя бесплатно предлагают "morning-after pills".* Как-то зимой сама пришла ко мне за подтверждением полученной информации. Не было у нас никогда секретов друг от друга. Но вот в тот раз пришлось отправить за подробными инструкциями к Валентине — ну не специалист я такое одиннадцатилетним девочкам рассказывать.

— Тебя я буду любить всегда, — сказал, прижимая к себе, и поцеловал в щеку. Ну почему сестренка не понимает, что это совершенно разное? В конце концов — единственная живая связь с родителями и дедом.

— Только Иру ты тоже не обижай.

Вот ведь защитница нашлась! Еще раз поцеловал. На сей раз в пушистую макушку.

— Обещаю.

* "Таблетки на утро" — средство экстренной контрацепции. Прерывание беременности в течение трех суток после полового акта.

* * *

— Колебания в динамике экономического роста имеют не случайный, спонтанный характер, а, по сути, являются выражением движения экономики от одного устойчивого состояния к другому. Экономические циклы — это повторяющиеся в длительном периоде подъемы и спады в производственной деятельности человечества в макро масштабе. Сейчас основные школы, в первую очередь, оперируют тремя: краткосрочные (малые) трех-четырехлетние циклы рыночной конъюнктуры Филипа Джозефа Китчена, среднесрочные (промышленные, деловые, бизнес) экономические циклы длительностью около десятка лет француза Клемана Жюгляра, и, конечно же, циклы нашего соотечественника Николая Кондратьева — длинноволновые (большие), охватывающие примерно чуть больше половины века.

Евгений Львович вещал, очень упрощенно объясняя заинтересованным слушателям некоторые азы экономической теории, а я продолжал прокачивать в голове уже немного сложившуюся идею.

— Ну и, раз все эти циклы волнообразные, то в какой-то момент должен наступить в строгом соответствии с математикой резонанс. И мы сейчас находимся в самой нижней точке соответствующего графика.

— Так почему же кризис не наступает? — перебил Неймана удивившийся Виктор.

— О! — поднял указательный палец вверх наш финансовый гений. — Закономерный и правильный вопрос. Государственное регулирование. Точнее — попытка оттянуть кризис и успеть максимально возможно заработать на нем надправительственным структурам — транснациональным корпорациям, которые манипулируют правительствами всех так называемых демократических стран, как хотят. Стимуляция деловой активности путем снижения налогов, предоставлением инвестиционных льгот и основное — уменьшение процентной ставки по кредитам с приличным увеличением выпуска бумажных денег. Все эти меры и многие другие, включая военное давление на недовольные такой политикой страны, приводят к оттяжке кризиса, тем самым, повторяю, многократно увеличивая тяжесть неминуемой рецессии.

— В то же время мировая экономика имеет определенный запас стабильности, — перехватил я нить повествования. — Где-то примерно через три-четыре месяца, по моим расчетам, он будет близок к исчерпанию, — Евгений Львович немедленно кивнул. Его анализ был точно таким же. — Вот если в этот момент обанкротится какая-либо крупная фирма или лопнет относительно большой банк, то дальше — "Эффект домино". Рухнет все. А вот без этого первоначального толчка ситуация, балансируя на самой грани, под действием искусственных стабилизирующих факторов — в первую очередь "Большой восьмеркой" — может затянуться еще на год-два.

— Ты нашел решение?! — вскинулся Баландин.

— Конечно, — я улыбнулся, чуть потянул время, встал и торжественно, тщательно отделяя слова, сообщил:

— Просто... Грабанем. Банк!

— Позер! — проинформировал подполковник, ненадолго задумавшись. — Позер и мальчишка.

Потом все же улыбнулся:

— Но в этом что-то есть.

— С талантами Дениса и возможностями наших спецслужб при соответствующей подготовке — должно получиться, — высказался Говорушин после небольшой паузы.

— Можно еще на собственных банках потренироваться, — вставил свои "пять копеек" Виктор.

— Почему бы и нет? — согласился Нейман. — Не важно, ведь все до последнего рубля обратно в хранилища вернется.

— Нет, — немедленно отреагировал я, — валюта и драгметаллы совершенно неинтересно — много не вывезешь. А вот залоговые пакеты акций — там, бывает, одна бумажка десятки или, даже, сотни миллионов стоит.

Евгений Львович заинтересованно посмотрел на меня и уважительно кивнул.

Купились! Все до одного купились! От нашего финансового гения такого я совершенно не ожидал. Значит и противники — от случайной утечки при таком размахе наших планов застраховаться невозможно — никогда не узнают, что обрушить все крупнейшие биржи планеты я могу в любой момент легко и непринужденно. Как заявил когда-то Броневой, играя группенфюрера СС Мюллера в старом еще советском сериале: "Что знают двое, знает и свинья". Впрочем, впервые эту интересную фразу написал испанец Фернандо де Рохас еще в начале шестнадцатого века.*

* Фернандо де Рохас (исп. Fernando de Rojas, ок. 1473/1476, Ла-Пуэбла-де-Монтальбан — 1541, Талавера) — испанский писатель, автор романа в форме драмы "Селестина".

* * *

Это, наверное, и есть счастье — просыпаться с любимой в одной постели. Наслаждаться чуть горьковатым — шампунь такой? — ароматом ее волос. Прижимать к себе. Смотреть в только что распахнувшиеся огромные глаза, видеть счастливую улыбку и любовь.

— Так я поеду завтра в Канаду? — первый вопрос после уже чуть привычного, но такого сладкого утреннего поцелуя.

— Ну... — специально потянул время, стягивая простынку все ниже и любуясь открывающимся видом, — поедешь. Вот только на отдельный номер в отеле можешь не рассчитывать.

Бу-бух — выдернутая из-под меня подушка ударила по голове. Перехватить пуховый снаряд было легко и просто, но я не стал. Так приятно немного побороться с Иришкой и, в результате, обязательно поддаться.

— Но кровать в нашем номере, надеюсь, будет двуспальная? — тихо спросила попытавшаяся оседлать меня Иринка.

Я наконец-то осознал все достоинства зеркального потолка в спальне. Совершенно разные ракурсы — не поймешь, какой вид лучше.

— Обязательно. Других в люксах не бывает, — ответил, выворачиваясь, схватил девушку в охапку и понес в ванную комнату.

— Через три часа у твоего отца вылет. Или ты не поедешь в Ниццу его провожать?

— Ой! Я с тобой все на свете забывать стала!