Гарри Поттер и случайности

— Увы.

— Раздолбай. Смотри, вон в том шкафчике запас новых щёток в упаковке, возьмёшь синюю. Обязательно помойся и надень этот мужской халат. Всю одежду с себя бросишь вот сюда, я магией постираю-поглажу. Да не смущайся ты, я всю папину одежду много раз стирала и гладила ещё обычным способом.Пошли, покажу комнату, там постелю и сделаю тебе пижаму, будет лежать на кровати. Чего ты там бормочешь, что сам? Сам с усам, а у тебя усы ещё не выросли. Обещал слушаться? Вот и не возражай...

Сквозь дрёму Гарри услышал тихий скрип двери и мягкое шуршание повешенной на стул одежды. Спустя несколько секунд опять зашелестела ткань, потом кажется пуговицы стукнулись о прикроватную тумбочку, а его голого плеча — из-за жары он надел только пижамные штаны и ничем не накрылся — коснулась тёплая рука. Гарри развернулся и собрался спросить Гермиону, не случилось ли чего, но не смог вымолвить ни слова. Ему помешал закрытый поцелуем рот. Очень сладким поцелуем. Исчезновение одежды и жар прижавшегося обнажённого тела девушки были последними здравыми воспоминаниями. Или первыми возбуждающими...

Глава 3.

Последняя волна удовольствия сменилась опустошением и отрезвлением, а не ставшем привычным за ночь туманом истомы, в котором всё равно оставались тлеть угли желания непременно ещё раз сойтись в любовной схватке с наконец-то ставшим доступным женским телом. Вот только немного подремать и накопить сил на ещё один раунд. Наверное дурман рассеял солнечный свет из окна, и Гарри наконец ясно смог рассмотреть лицо девушки под ним. Лицо Гермионы. И тут же вспомнить вчерашний день с его разговорами и полную страсти, стонов, вскриков, пота, восторга и наслаждения ночь. А ещё осознать и прочувствовать всем телом как они прижаты друг к другу. И даже более чем просто прижаты, от чего у него стало жарко ушам.

Судя по улыбке, Гермиона проснулась раньше и вполне сознательно отвечала на недавние усилия Гарри. Ни единым движением, ни выражением лица она не намекнула, что подобное взаимное положение тел её не устраивает. Чтобы определить его состояние она даже воспользовалась так поразившей его физической способностью, которую он совершенно не ожидал от вчера ещё девственницы. Хотя, не ему судить. И вообще, кто их знает, этих современных девчонок. А с Гермионы сталось бы как изучить теорию секса, так и потренировать... мускулы.

— Спасибо, Гарри. Твой способ донести до девушки пожелание доброго утра мне очень понравился. Надеюсь на создание традиции, — она притянула его за голову и легко чмокнула в губы. — Похоже, ты пока иссяк. Ложись рядом, а то мне из-за твоих колдовских зелёных глаз больше ничего толком не разглядеть. Погоди, не закутывайся в простыню. Глупо. Ты разве не хочешь рассмотреть меня? Я, кстати, очень желаю оставить в памяти образ своего первого любовника.

Повернувшись к нему, Гермиона оперлась на локоть и действительно принялась рассматривать его тело, время от времени легко касаясь пальцами или всей ладонью, как будто хотела запомнить не только зрительную, но ещё и осязательную, и, судя по трепету ноздрей, обонятельную картины.

К сожалению, близорукость размывала подробности ниже тёмно-коричневых, размером разве что чуть больше двухпенсовика сосков. Но Гарри даже не подумал искать и одевать очки сейчас, одни они на нём без добавки хотя бы второй детали костюма — трусов — смотрелись бы нелепо. Взгляд остановился на слегка более светлой полосе кожи, идущей от правой ключицы между грудей куда-то к левому бедру. Шрам, след тёмного проклятья, ещё одно напоминание вчерашней правоты Гермионы о его качествах как друга.

Недельной давности Гарри сейчас разрывался бы от противоречивых и дурацких стремлений в диапазоне от "всё забыть им обоим" — если нужно, то магически — до "немедленно пожениться". И сейчас, в случае внезапного пробуждения ото сна, паника и непонимание были бы гарантированы. А там и бредовые метания, обида и, самое главное, невозможность искренней помощи Гермионы в самом насущном деле. Ему бы в голову не пришла очевидная для нового Гарри мысль — раз подруга всё же захотела "расширить и углубить" их дружбу, и ей понравилось, значит она видит в нём больше хорошего.

Это в-общем. Но почему всё случилось так неожиданно? Если она любит его, то кто ей мешал год назад или после начала романа Рона с Лавандой переключиться на тогда никем не занятого мальчика-который-выжил? Если бы вот сейчас Гермиона сказала, что всё произошедшее — ошибка или слабость, которую надо забыть, то он бы только молча кивнул, даже если бы она применила к нему обливиэйт. Хотя и жаль. Но вроде бы подруга собирается продолжить предаваться постельным радостям с ним. И это совершенно не вязалось с уже сложившимся её образом, в котором не было места любовной ветренности. Хотя... Год назад она не менее резко переключилась на Рона. Хотя слово "переключилась" подразумевает предыдущее увлечение, только вот Гарри не знал ни о об одном кандидате, кроме Крама, но не тянула её переписка с ним на роман. Про паскудника Локхарта и упоминать не стоит. Получается... Гарри вдруг не захотелось додумывать. Потом как-нибудь...

Сейчас лучше хотя бы немного прояснить происходящее. Но, похоже, подруга не собирается что-либо объяснять сама и отдала инициативу ему. Да, молчать нельзя, но у парня просто не находилось слов. Вчерашняя лёгкость рассуждений о счастье Гермионы никак не желала возвращаться. Уж слишком резко и наверняка очень сильно случившееся меняло жизни его и близких ему людей — самой Гермионы, Рона... И Джинни.

— Ты... Ты прости меня, я не должен был... И разве?.. А как же ты и Рон? — Гарри смог вытолкнуть из себя совсем не тот, который хотелось бы, набор слов.

— Рон? А что о нём беспокоиться? Пострадает только его самомнение о собственной исключительности. Я в своём праве, согласно традициям волшебников, да и задолжал он мне.

— Но вы же пара! И что за традиции?

— До пары нам ещё далеко, если вообще дойдём...

— Из-за?..

— Нет, не из-за тебя. Погоди, подвинься поближе к краю, а то на моей половине подсохло, и коже неприятно, — виновато улыбнулась Гермиона, придвинулась поближе и, вытянув к себе на подушку его руку, улеглась на неё лицом к Гарри. — Ладно, накинь простыню на нас, а то косоглазие заработаешь. Прижиматься не буду, от солнца жарко становится. Захочешь пить — я призову бутылку минералки.

Чуть приподнявшись, Гарри бросил взгляд за спину Гермионе — бурое пятно нельзя было не заметить. Девушка придавила его голову обратно на подушку, пару раз погладив потом по волосам.

И замолчала, глядя ему в глаза. Гарри встревожился, не зная что у неё на уме. И не сразу заметил, как её лицо постепенно расплывалось в улыбке.

— Что нахмурился, как бука?

— Никакой не бука.

— Тогда — сыч. Так и тянет трансфигурировать тебя в птичку и посмотреть на вас с Буклей в паре.

— Не смешно.

— Тебе не понравилось? — тоненьким голоском пропищала Гермиона и скорчила потешную мордашку.

— Понравилось, конечно.

— А что так серьёзно? Хорошо, но мало? Или радует процесс, но есть претензии к участнице? — добавила девушка с придыханием, изобразив ищущий взгляд.

— Нет, конечно. Всё просто здорово. А тебе понравилось?

— У-у-у, ты даже не представляешь. Крышесносно, восхитительно, улёт на седьмое небо с первого старта. Никакого срав... Вы, мужчины, даже не представляете, какое женщины испытывают удовольствие от хорошего секса. Говорили мне, говорили, а я не верила.

— Я... Я очень рад за тебя.

— И опять серьёзный. Что с тобой делать-то? Ты просил радости и веселья? Получи и распишись. Только посмей сказать, что я навела на тебе грусть-тоску-кручину.

— Ни за что! Гораздо лучше веселящих чар, — коротко улыбнулся ей в ответ Гарри.

— Не тревожься ты так. Или не делай вид. По большому счёту ничего не поменялось, я не претендую на твоё сердце. Ты же вроде хотел укрепить наш союз? — "Она что, ещё и легилимент вдобавок к анимагу?" — А что может ещё больше сблизить пару старых товарищей разного пола чем дружеский секс? Обнимашки и игры в песочнице в догонялки в нашем возрасте не сработали бы, сам понимаешь. Ты же подумывал когда-то приударить за мной? Считай, что добился успеха, и мы приобрели ещё и статус любовников. На некоторое время. Я не железная, мне разрядка и источник радости нужны не меньше, чем тебе.

— Как-то всё очень быстро произошло, непохоже на знакомую мне Гермиону. Рона ты целый год обхаживала очень издалека.

— Гермиона Джин может быть и думала выйти замуж за Рона Уизли, но представь, эта дурочка одновременно почему-то считала, что её первым мужчиной станет Гарри Поттер, причём умудрится это сделать в первую брачную ночь. Так что всё случившееся — почти что исполнение мечты.

— Но тогда зачем было выбирать Рона?

— Ну-у... Представь, что я взбунтовалась, не найдя подходящей пары. Или считай, что монетку бросила.

— Извини, но и то, и другое для тебя как-то глуп... Странновато.

— Не глупее, чем заочная влюблённость до гроба в знаменитость. Причём исключительно на основе фантастических сказок о нём.

Похоже, что подруга всё-таки ревнует его к Джинни.

— Мрак какой. Не понимаю я женщин. Теперь не верю, что смогу понять.

— Не волнуйся, ты не одинок, я их тоже не понимаю... Но даже без понимания прими совет — в следующий раз не перестарайся. Восемь раз за ночь — это слишком ого-го. Даже учитывая вчерашние твои слова.

— Ты о чём? — автоматом спросил Гарри.

— Ерунда... — так же ответила Гермиона, явно без желания развивать тему, но тут парню пришёл в голову более животрепещущий вопрос:

— Так ты считала?

— Непривычно для Гермионы Грейнджер, да?

— Откуда мне знать, много это или мало?

— Много, я чувствовала, что ты точно превзошёл себя. Перебор, особенно с твоей худобой, вреден здоровью. А если маггловская девственница попадётся, то после такого количества страсти она сбежит от тебя навсегда или, не дай Мерлин, обвинит в сексуальной жестокости.

— Не собираюсь я с маггловской... А... А ты?

— Я — волшебница, в процессе подлечилась, и любовное зелье помогло.

— Любовное зелье? Ты пила, чтобы со мной?..

— Не выдумывай, ты мне нравишься как парень и без зелья. Оно для тебя, чтобы ты не тормознул. Я им смазала губы и поцеловала тебя, а нашей слюной мы зарядили его друг на друга. Не вини себя в произошедшем. — Гарри изобразил пожатие плечами. — И не зарекайся, что у тебя тоже первый раз.

— Намекаешь, что вру, вон как всю ночь тебя беззастенчиво... наяривал.

— Нет. Попытаться умолчать можно. Но так неловко всё делать? Не верю. Я о магии. Многие пары, даже если встречаются публично, как ты с Джинни или Бон-Бон с Лав-Лав, хранят в тайне интимные подробности. У некоторых дело заходит очень далеко, но не всегда заканчивается к полному удовлетворению слабого пола. Считается в порядке вещей, если девушка берёт с парня непреложный обет не распространяться насколько близкими являются их отношения, а при расставании стирает ему память о том, что может её скомпрометировать в будущем. И это не слухи — Лаванда с Парвати обсуждали, и, извини за подробности, в туалете подслушала пару выпускниц. Миссис Уизли, кстати, подтвердила. А вот если на таком поймают парня... Лучше тебе не знать, что за жуть могут сотворить разозлённые ведьмы. Кстати, то же самое верно и для любовных зелий — девушки вправе, мужчины — нет.

— Намекаешь, что Ромильда со своими кексами была не одна?

— А то! Те же близнецы так наводнили школу любовными зельями, что хватило бы каждой девушке на полдюжины парней. И кому, не буду показывать пальцем, как минимум половина из них мечтали его подлить?

— М-да. Даже не задумывался.

— Ты не замечал, сколько таких мне или Джинни пришлось отпугнуть, не дать приблизиться вплотную.

— А вдруг вы ошибались?

— У этих "бедняжек" не то что на уме, на лице чётко видно было желание поставить себе галочку — "По мне сходил с ума мальчик-который-выжил! А я такая впечатлительная..." А ты последний год очень много бродил в-одиночестве. Любая невинная просьба в коридоре, приблизилась вплотную, поцеловала — и всё, куча заброшенных аудиторий вам в помощь.

— Не замечал, а домашку я делал с тобой даже чаще, чем раньше.

— Да, но только её, а в-общем...

— Ладно, я могу быть тайным ловеласом. А ты? Хоть ты говоришь, что девушкам не принято стирать память, но ты уверена в собственной добродетели? Всего-то делов — залечить там магией.

— Скорее верю, чем нет. Любое магическое лечение, особенно недавнее, оставляет следы, и диагностика целителей определяет их при любом даже поверхностном осмотре. Пусть я родителям не рассказывала о наших самых опасных приключениях, но общую обстановку и всю известную мне магию описывала. А они, обдумав возможные последствия, давали мне советы и обязательно напоминали о проверках. Я протеевы чары одними из первых изучила, и чуть ли не как шпионка держала с ними связь... Проверяла себя, палочку, одежду и прочее, постоянно искала и применяла на себя различные виды снятия слежки, порчи и проклятий. Вела дневник, точнее связанные магией дневники — там сложная система с копированием и сверкой. Несовпадение или заметная смена содержания — значит я под воздействием... Систему проверки тоже постоянно меняла... Именно поэтому я почти уверена в отсутствии существенного внешнего влияния на меня в ситуации с Роном. Конечно, если бы кто-то знал о самом факте моих предосторожностей, то мог бы соответствующей магией сделать воздействие необнаружимым. Но, к счастью, нет никого среди известных мне игроков уровня Дамблдора, способных предположить само наличие у меня системы проверки себя, да ещё при этом заинтересованных причинить мне вред и готовых приложить все усилия для этого.

— Ты говорила, что конфундус незаметен.

— Да, но другие его заметить могут, причём не обязательно магически. Всё-всё, лучше тебе не знать подробностей.

— У тебя мания преследования.

— Тебе-то что, парню таким можно даже гордиться. А мне страшно, Гарри. И с каждым годом, чем больше я узнавала, становилось всё страшнее. Гриффиндорская храбрость не поможет, один в поле не воин. За наличие поддержки надо чем-то платить.

— Значит, брак с Роном...

— Один из простейших вариантов. По крайней мере, если кому-то из Уизли что не нравится — скажут в лицо...

— Ты упомянула любовные зелья, а я свернул разговор не туда.

— Считается нормальным, если девушка даёт любовное зелье знакомому одинокому парню. Но при любых последствиях ей от него нельзя требовать "продолжения банкета", если он не знал о зелье и сам не хочет дальше водиться с такой "коварной совратительницей".

— Не тянешь ты ни на "совратительницу", ни тем более на "коварную". Я хочу и дальше "водиться" с тобой.

— Вот спасибо.

— А что, в Хогвартсе есть тайный женский клуб соблазнительниц?

— Как у меня с тобой этой ночью — мало кто себе позволяет. Обычно зелье дают, чтобы привлечь внимание парня, и дальше поцелуев дело сразу не заходит. Клуб в Хогвартсе не нужен, просто среди волшебниц есть свои традиции, которые принято соблюдать.