Собрав разбросанные по кровати шарики, я бросил беглый взгляд на часы, подарок мистера Стоуна, пожалуй, единственного человека из центра, по которому немного скучал, и обнаружил, что сейчас только шесть утра. В такую рань мне вставать ещё не приходилось, поскольку в книжный мне нужно было только к девяти, а для этого достаточно было подъёма ближе к восьми.
И на этом сюрпризы только начинались — днём ранее, только попав в своё новое жилище, я не сразу обратил внимание на одну немаловажную деталь. А именно — "удобства" были общими на весь жилой корпус. К тому же я толком не знал, куда сейчас идти и что делать, даже во сколько начинаются занятия нам не сообщили, а спросить никто не догадался. Видимо проверку на сообразительность мы с треском провалили...
В коридоре оказалось полно народа самых разных возрастов, но исключительно парней. Видимо, вопреки речи директора, расселяли здесь всё же с учетом половой принадлежности. Душевые и всё остальное обнаружилось ближе к выходу из корпуса, и там собралась немалая толпа. Правда, навскидку, в одном двухэтажном здании помещалось около сотни человек, в очереди же было в разы меньше. Это стало ещё одним доводом в пользу моей догадки о потенциальном улучшении условий проживания.
Попытки разузнать у старшекурсников ни к чему не привели — большинство просто смотрели на меня как на г... пустое место. А некоторые наоборот, узнав, что я первокурсник, с показным сочувствием или откровенной издёвкой приносили свои соболезнования.
— Ты тоже новичок? — раздался позади голос, когда я, закончив утренние дела, уже направлялся к расписанию. Обернувшись, я обнаружил высокого, больше чем на целую голову выше меня, но худого как щепка парня. Так навскидку и не подумаешь, что тоже первогодка.
— Да.
— Тогда не спеши, до завтрака ещё целых сорок минут, а занятия начинаются уже после него.
— Зачем нас... вставать очень рано? — словно в подтверждение моего негодования, парень отчаянно зевнул, — и откуда ты это знать?
— Разбудили, — на мой недоумевающий взгляд он добавил, — правильно будет сказать разбудить или поднять, а не вставать. А если к делу, то, скажем так, я знал куда иду, чего не скажешь о большинстве новичков. Номинальной причиной побудки служит два выделенных на самостоятельное развитие часа, но на деле, это чтобы все успели закончить утренние дела. Те, кто добился расширения комнаты, обычно спят до полвосьмого.
А вот мне кое-кто не потрудился разъяснить, что к чему... Ну, хоть в этом вопросе стало всё понятно. Поблагодарив неожиданного помощника, я вновь направился к расписанию. Парень же, заложив руки за голову, неспешно направился следом.
Недалеко от входа в основной учебный корпус, располагалось доска объявлений, около которой столпилась куча первогодок, да и прочих учеников хватало. С трудом протолкавшись к ней, я принялся искать своё имя в списке первокурсников.
Каускасс... Хартман... Вульф... Левковиц... Токарева... Ага, вот — Элион Брукс, третья группа. А теперь расписание...
— Тоже в третьей? — Вновь раздался за спиной ужа знакомый голос. Похоже, я говорил вслух.
— Угу.
— Значит, ближайшее время учиться будем вместе, — сказал парень и, протянув мне руку, представился, — Виктор Крам, Болгария.
— Элион Брукс, Англия, — сжав его ладонь, ответил я.
— Англичанин? — Виктор, похоже, был сильно удивлён, — далеко забрался. А почему не в Хогвартсе?
— Так получиться, — и это была чистая правда. К счастью, допытываться подробностей Крам не стал.
Расписание изучали уже вместе. Система была необычной и сходу совершенно не укладывалась в голове. Сегодня у нас первым предметом шла история..., а через дробь было написано, что основы трансфигурации. И как это понимать? По пол занятия что ли? Присмотревшись внимательней, я понял, что подобные вещи встречаются постоянно.
— Расписание рассчитано на две недели сразу, — принялся объяснять мне болгарин, когда я кое-как сформулировал свой вопрос, — то, что записано в числителе, это первая неделя, а в знаменателе вторая. Преподам так проще распределять учебные часы. И лучше не забывать какая неделя сейчас, а то можно попасть не туда.
Помимо этого, оказалось, что группы периодически собирались вместе на общие лекции, а после разбегались, чтобы заняться практикой каждая в своё время. Поскольку у нас ещё оставалось немного времени, я кратко набросал копию себе в одной из тетрадок.
Столовой оказался тот самый зал, где мы выслушивали вступительную речь директора. Только теперь там стояла куча всевозможных столов — от длиннющих, со скамейками по бокам, до маленьких столиков на пару персон. И что-то мне подсказывало, что сейчас у нас возможности выбирать нет.
Болгарин, быстро сориентировавшись, направился к одному из длинных столов в углу помещения, где, как оказалось, и сидело большинство первогодок. За столом царило какое-то тяжёлое молчание и, попав в эту гнетущую атмосферу, я потерял даже малейшее желание о чем-то расспрашивать Виктора. Так мы и просидели до того момента, когда довольно внезапно стол начал заполнятся тарелками, чашками и прочей утварью. Пить нам предлагалось самый обычный чай, что было вовсе неплохо. А вот есть... Зачерпнув вязкую, белую жижу ложкой, я быстро понял, что не настолько и голоден.
Через несколько секунд от моих соседей пошел недовольный ропот, а в резко произнесённых словечках без труда угадывались ругательства на всевозможных языках. Со стороны старшекурсников послышался смех, видимо наша реакция для них это была вполне ожидаема. А вот сидящий рядом со мной болгарин, после обреченного вздоха, начал есть первым, пусть и морщился после каждой ложки. Некоторое время мы удивлённо за ним наблюдали. Но тут в животе требовательно заурчало, ведь последний раз я ел ещё в доме Бйорна, поэтому, смирившись с неизбежным, я последовал его примеру. Вкус, конечно, был ещё тот — манная каша, с кучей комочков, да ещё и сделанная на воде. По всей видимости, в первый день нас решили, как следует мотивировать на прилежную учебу. Так сказать, "ритуал посвящения". Постепенно остальные тоже начали есть, кроме пары человек, которые поначалу брезгливо морщили носы, а вскоре и вовсе покинули зал.
Занятия начались с двух полуторачасовых лекций по истории у профессора Балаж, с десятиминутным перерывом между ними. Кабинет после вчерашней краткой экскурсии мы нашли довольно быстро и попали внутрь просторной аудитории, заставленной рядами столов, полукольцом расположившимся вокруг центра, где и было место преподавателя. Причем столы располагались на разной высоте — каждый последующий ряд был всё ниже, начиная от самого входа. Это было непривычно, зато хорошо было видно и слышно преподавателя. Правда и мы оказывались на виду, что вряд ли позволит отвлекаться у строгого педагога, но у меня и мыслей таких не было.
Минут через десять от начала лекции, входная дверь неожиданно приоткрылась и внутрь проскользнула какая-то девочка.
— Токарева, минус два балла за опоздание. В следующий раз будете ждать за дверью до перерыва, — всё это профессор Балаж произнесла, даже не посмотрев в сторону опоздавшей. Хотя, чему я удивляюсь, на нас же эти амулеты... Понятно, почему не было никакой переклички.
За эти три часа она рассказала о Дурмстранге примерно то же самое, что говорил мне Бйорн, только гораздо подробнее. Было интересно слушать о том, как всё начиналось с небольшой крепости, которая подвергалась неоднократному штурму и, в конце концов, была разрушена. После и был построен этот дворец, который обнесли величественной стеной и её за всю шести вековую историю так и не смогли проломить или захватить.
Профессор рассказывала страстно и увлечённо, охотно отвечая на многочисленные вопросы — похоже, она очень любила свой предмет. Время пролетело довольно быстро. Занятия прошли бы вообще незаметно, если бы не приходилось записывать важные даты и имена директоров, которым и принадлежали стоящие около входа статуи. Когда я закупал школьные принадлежности, то видел в продаже самопишущие перья, но, как сказал продавец, в академии пользоваться такими запрещено. Хорошо хоть пользоваться обычными ручками и тетрадями можно, а то ещё заставили бы писать пером и чернилами.
После истории нас ждал обед, где на этот раз нам досталась жидковатая овсянка опять же на воде. На этот раз ели молча, причем даже те, кто побрезговал во время завтрака, хотя над столом так и витала атмосфера обречённости.
Следующим оказалось нечто с расплывчатым названием "Базовый курс математики и естествознания". Там мы почти всё занятие выполняли письменное тестирование, которое должно было выявить наш уровень в математике, физике и прочих магловских науках. После чего нам кратко зачитали лекцию о необходимости этих фундаментальных знаний в совершенствовании магического искусства. И я был совсем не против посвятить часть своего времени привычному предмету, хотя нашлись и недовольные, но это сугубо их личные проблемы.
Закончив, мы побрели на улицу. Последним на сегодня было занятие по физическому развитию. А место проведения вместо номера кабинета значилась некая "Арена 2 Б".
* * *
Бег. Долгий. Изматывающий. До полного отупения. Сколько мы уже этим занимаемся? Чёрт его знает. Ноги давным-давно налились свинцом, а дыхание напрочь сбито, но я и пяток таких же упрямцев всё ещё держимся.
— Достаточно, — с трудом различаю голос преподавателя и тут же падаю на песок в тщетной попытке отдышаться. А ведь стоило догадаться, что будет что-то именно такое.
Искомая нами "Арена 2 Б" оказалось одним из тех огороженных участков, которые тогда привлекли моё внимание. Это было круглая зона метров пятьдесят в диаметре, посыпанная в центре песком, а по краям шла беговая дорожка. Внутри нас уже ждал преподаватель, который сходу приказал нам построиться.
— Ага, свежее пополнение, — жизнерадостно начал он, — обращаться ко мне можете профессор Ханин. До самого выпуска я буду следить за вашей физической формой, так что готовьтесь.
— А зачем мне это? Я маг! — недовольно спросил один из моих одногрупников.
— Для начала не перебивайте преподавателя, если не хотите потерять баллы. И представьтесь.
— Анджей Левковиц, — кажется, я узнал этого парня. Он был одним из тех, кто был особо недоволен нашим "прекрасным" завтраком.
— Всё очень просто студент Левковиц. Почему один маг может проиграть другому в бою?
— Потому что слабее!
— Ответ очень расплывчатый. В чем именно слабее?
— Ну... — похоже, парень на мгновенье растерялся, — слабее как маг. Меньше сил и знает меньше заклинаний.
— Отчасти верно, но я знаю множество примеров, которые противоречат вашему определению, — Ханин сделал паузу, видимо ожидая новых предположений от учеников, — Что же, я сам назову несколько причин. Если в бою у вас собьётся дыхание, вы проиграете. Оступитесь — проиграете. Не сумеете достаточно быстро переместиться — проиграете. Потянете мышцу пытаясь уклониться — проиграете. Заметьте, я говорю, проиграете, но зачастую это значит умрёте. Ваше тело одно из важнейших орудий в любом поединке, а не только ваша магия. Хорошенько это запомните.
Преподаватель говорил вполне разумные вещи, которые заставляли задуматься. С другой стороны, я пока слишком мало знаю о возможностях магии, так что с собственными выводами не стоит торопиться.
— Итак, в соответствии с вышесказанным, что наиболее важно для мага в плане физического развития?
Отвечать никто не спешил, поэтому повисла пауза, которая в итоге была нарушена Крамом.
— Выносливость, скорость, реакция, координация и гибкость.
— Последние пункты можно охарактеризовать как ловкость, но в целом верно. Студент...
— Виктор Крам.
— Если скажете, чем нам стоит заниматься для развития этих навыков, то начислю вам два балла студент Крам.
На этом болгарин подвис. Видно было, что он хочет ответить, но уверенности в своей версии явно не испытывал.
— Какие-нибудь упражнения? — как-то обречённо выдал он свою версию.
— Какие-нибудь упражнения, — ехидно передразнил преподаватель, — очень жаль студент Крам. Но так и быть, за смелость накину вам один балл.
Произнеся это, он достал из-под куртки кулон, похожий на те, что выдали нам и что-то шепнул. Этой действие явно было хорошо отработано, и через пару мгновений преподаватель вновь взялся за нас.
— А ответ очень простой — бегать! — по строю пошли удивлённые шепотки, — не удивляйтесь, ещё древние греки утверждали: " Хочешь быть сильным — бегай! Хочешь быть красивым — бегай! Хочешь быть умным — бегай!". А в те времена общество не делилось на магов и маглов, так что нас это тоже касается, даже не сомневайтесь. Помимо этого, будут упражнения на растяжку. А если парни надеются обзавестись рельефной мускулатурой, чтобы блеснуть перед дамами, то вынужден вас разочаровать — такой задачи передо мной не стоит.
В ответ на это заявление послышалось приглушенное хихиканье от девчонок.
— Но вы можете мне сообщить о таком желании, тогда я снабжу вас необходимым инвентарём и инструкциями. Но заниматься придётся в свободное время. Хотя оно у вас теперь не скоро появится.
И начался сущий ад. Ханин оказался настоящим чудовищем — мы бегали до полного одурения, потом выполняли комплекс упражнений и так по кругу, пока почти все не сошли с дистанции. Причем симулировать было невозможно, поскольку профессор тут же подходил к упавшему и диагностировал его состояние с помощи каких-то заклинаний. Несколько особо упорных даже потеряли по паре балов. Невольно мелькнула мысль, а могут ли они уйти в минус?
Меня спасло только то, что ещё в центре мне привили привычку выполнять такой минимум, как ежедневную зарядку, которую я не забросил даже после побега. Тем не менее, когда преподаватель, наконец, нас отпустил, чувствовал я себя абсолютно разбитым. Возвращались к жилым корпусам мы, сбившись в небольшие группки по два-три человека, поскольку поодиночке ходить были не в состоянии. Только час спустя мне хватило сил подняться и пойти в душ, после чего я рухнул в кровать и мгновенно отрубился, даже не подумав выполнить упражнение на самоконтроль или сходить поужинать.
* * *
Тот день, похоже, был самой жесткой частью учебы и утром на завтраке я узнал, что трое из первого курса уже сошли с дистанции. Даже не знаю, чего я больше ощущал по отношению к ним — презрения или зависти. Скорее всего, отсеять слабых духом и было основной целью преподавателей, чтобы не тратить на подобных людей своё время.
Дальше стало легче — уже на следующий день, пусть всё тело и болело, зато не было неопределённости. На завтрак нам вновь досталась каша, отчего вновь поднялся ропот, но оказалось, что на этот раз она приготовлена нормально и вполне съедобная. Хотя, если так подумать, вчерашняя еда была откровенно постной, но ощущения голода раньше положенного срока не возникало. Видать, там были какие-то добавки или что-то в таком роде. Кроме того, физические нагрузки нам не грозили — этот ад настигал нас только три раза в неделю.
В целом второй день оказался настоящим отдыхом на фоне первого. Три полуторачасовых занятия и везде вводные лекции по предметам, на которых нужно было просто сидеть, слушать и иногда записывать. Одно из них вёл незабвенный профессор Бйорн Станг, который, как оказалось, умел производить впечатление. На занятие он пришел... в костюме. Выглядело это так, будто медведя запихали во фрак. А уж когда эта громадина начала вещать о теории магии, причем в малопонятных терминах, все окончательно выпали в осадок.
