Кладоискатель поневоле

Лошадей привязали в глубине норы и набрали для них вдоволь мха. Сами же поужинали весьма скудно, поскольку съестные припасы были уже на исходе. Каждому досталось по сухарю и маленькому куску сыра. Из-за отсутствия воды сухари пришлось подолгу жевать вперемешку со мхом. Сделав запасы дров для костра, стали укладываться спать. Первым стоять вахту пришлось Тилтону. На этот раз вызвался он уже не добровольно — участь досталась ему по жребию.

Вахта выдалась спокойной, не то что раньше, под осадой волков. Тилтон подкладывал дрова в огонь и изредка прохаживался, чтобы размяться и не заснуть. Но всё же однажды он, оказывается, чуть не заснул. Встрепенувшись, Тилтон проснулся от того, что внезапно встревоженно заржали лошади.

Он выхватил пистолет и бросил в костёр несколько сучьев. Вверх взметнулись искры, и огонь разгорелся сильнее. Но Тилтон ничего не увидел снаружи. Зачарованный Лес был безмятежен и, казалось, не таил никаких опасностей. Однако лошади продолжали вести себя весьма беспокойно.

Вокруг царила тишина, но Тилтон, прислушавшись, различил непонятный тихий шорох, хотя, возможно, это ему всего лишь почудилось. Тилтон выхватил из костра головёшку и, с пистолетом наизготовку подойдя к выходу из лагеря, оглядел лес. Он не увидел ничего подозрительного, сколько ни всматривался, пока его взгляд не упал на один из больших корней дуба, под которым был разбит лагерь. Это был вовсе не корень, как вначале показалось Тилтону. Это была громадная змея толщиной с хорошее бревно!

Она неподвижно лежала, приподняв голову на высоту человеческого роста. Только глаза мрачно светились в темноте, и слегка шевелился высунутый язык. Тилтон в первое мгновенье обомлел, потом, опомнившись, хотел выстрелить и поднять тревогу, но к своему ужасу не смог пошевелить ни единым своим членом. Даже не сумел глаз отвести от немигающего взгляда змеи, хотя пребывал в полном сознании. Сама змея также не двигалась, но вскоре боковым зрением Тилтон заметил, как её тело начало медленно заворачиваться в кольца. Змея готовилась броситься на свою жертву! Тилтон весь похолодел, однако ничего не мог поделать. Лишь лошади продолжали встревоженно ржать и фыркать.

— Тилтон, что случилось? — послышался вдруг сзади голос Минтелла.

Минтелл проснулся! Тилтон напряг всю свою волю, чтобы попытаться хотя бы разжать губы и просто что-нибудь завопить. Он весь покрылся испариной от прилагаемого усилия, но тело не повиновалось ему.

— Тилтон, что с тобой?

Сзади послышалось какое-то шевеление. У Тилтона на глазах выступили слёзы. Он даже не мог предупредить об опасности своих товарищей! Вдруг из-за спины Тилтона вылетела головёшка и угодила змее прямо в голову. Змея дёрнулась, и Тилтону удалось отвести глаза. Совершенно неожиданно для себя он услышал собственный громкий вопль, а затем последовали дуплетом два выстрела. Всё вокруг заволокло пороховым дымом.

Только теперь Тилтон заметил, что до сих пор давит на спусковой крючок, и понял, что один из выстрелов сделал он сам. Одним прыжком он залетел обратно под корни дерева и оказался рядом с костром. Минтелл подкладывал в огонь дрова.

— Цельтесь змее в глаза, господа, но ни коем случае не смотрите в них! — крикнул он, вытаскивая свой широкий нож. — Тилтон, заряжай свой пистолет!

О'Брант тоже уже вскочил, разбуженный шумом, и с пистолетом в руках озирался вокруг. Путешественники спрятались по краям лагеря среди корней дерева и стали ждать. Тилтон лихорадочно заряжал оружие, бросая короткие взгляды по сторонам.

Дым немного рассеялся, и Тилтон увидел змею, медленно вползающую в лагерь, старательно обходя костёр. Если бы лошади не были крепко привязаны в глубине норы, то они, сорвавшись, непременно унеслись бы прочь. Пройдя немного вглубь, змея остановилась, подняла голову и стала подтягивать остальную часть тела, сворачивая её в кольца. Тилтон оказался сбоку от чудовища. То ли змея не замечала людей, то ли намеренно обратила всё своё внимание на лошадей, как на более крупную добычу. Те вдруг присмирели и замерли, косясь на змею.

Не удержавшись, Тилтон поднял взгляд и увидел, что вместо ближнего к нему глаза у чудовища зияет кровоточащая рана. Стало быть, один из выстрелов всё же достиг цели! Забив последний пыж и заведя замок, Тилтон прицелился в змею, но затем опустил пистолет. С другого края прятался Минтелл, и был риск нечаянно попасть в него.

Но тут грянул выстрел и змея пошатнулась.

— Попал! — радостно воскликнул О'Брант.

Змея молнией бросилась в сторону лошадей. Однако замершие лошади неожиданно отпрыгнули в сторону, насколько им позволяла привязь, и змея, промахнувшись, впилась зубами в корень дерева. Спутники выскочили из укрытий и кинулись к голове чудовища, каждый со своим оружием: Минтелл с ножом, О'Брант со шпагой, а Тилтон с пистолетом.

Рептилия принялась терзать древесный корень, извиваясь всем телом. То ли она не заметила, ослепнув, что промахнулась, то ли просто застряла в древесине зубами. Минтелл был сбит с ног извивающейся змеёй и не добежал до её головы. О'Брант после броска рептилии оказался к ней ближе всех и, добравшись первым, стал колоть её шпагой в раненую глазницу. Тилтон, подбежав с другой стороны, выстрелил в упор змее во вторую глазницу.

Змея ещё с минуту извивалась в агонии, раскидывая по лагерю угли и головёшки из костра. Упавший Минтелл успел отползти в сторону и спрятаться за одним из корней, чтобы не быть пришибленным. Наконец, змея дёрнулась несколько раз и окончательно затихла. Костёр потух, лишь несколько головёшек тлело по разным углам. Но лагерь всё равно освещался волшебными факелами.

— Как ты, Минтелл? — спросил Тилтон.

Проводник, кряхтя, поднялся на ноги и выбрался из-за своего укрытия.

— Браво, господа! — хохотнул он. — Скоро вы вполне сможете обходиться в Зачарованном Лесу без меня.

— Ты спасл мне жизнь, Минтелл! — воскликнул Тилтон. — Так что я твой должник!

— Полагаю, сударь, в нашем непростом путешествии уже трудно сказать, кто кому и сколько раз спас жизнь.

Минтелл подошёл, чтобы рассмотреть гигантскую рептилию.

— А вот и наше жаркое, господа! — весело заявил он.

— Неужели мясо этого чудовища можно употреблять в пищу? — с некоторым сомнением спросил О'Брант.

— Сударь, — воскликнул Минтелл, — мясо этих чудовищ идёт на приготовление самых изысканных блюд для его величества! Нам, к сожалению, придётся довольствоваться лишь приготовлением жаркого.

О'Брант огляделся по сторонам.

— Надеюсь, эти змеи имеют привычку охотиться поодиночке? — спросил он.

— О, да! — рассмеялся Минтелл, проведя пальцем по усам. — Иначе две змеи, нечаянно взглянув друг на друга, так и простояли бы, как статуи, пока не околели от истощения!

Тилтон внутренне содрогнулся, вспомнив, как змея одним только взглядом полностью лишила его воли.

— Неужели у этих рептилий и в самом деле такой смертоносный взгляд? — спросил О'Брант.

— Несомненно, сударь! Полагаю, господин Тилтон в полной мере испытал это на себе.

Тилтон кивнул и вкратце рассказал товарищу о своих ощущениях при встрече с рептилией.

— Господа! — сказал Минтелл. — Разжигайте пока костёр, а пока отрежу несколько подходящих кусков для жаркого!

— Давайте, господа, сначала оттащим рептилию вон из лагеря, — сказал О'Брант. — Иначе здесь всё зальётся кровью.

Змея распласталась прямо посреди лагеря, мешая путникам и пугая лошадей.

— Боюсь, сударь, мы не сможем даже сдвинуть её с места, — возразил Минтелл. — Такого исполина даже мне ещё не приходилось встречать.

Всё-таки путники сначала попытались вытащить тушу огромной змеи из-под корней наружу, но, как и предполагал Минтелл, даже не смогли сдвинуть её с места. Пришлось оставить змею там, где она лежала. Пока Минтелл отрезал куски мяса от туши, Тилтон и О'Брант сначала тщательно зарядили свои пистолеты, а затем заново разожгли костёр, почти погасший во время агонии змеи.

Когда все вместе собрались и уселись возле костра, чтобы заняться приготовлением жаркого, Тилтон вновь заметил какой-то подозрительный монотонный шум.

— Прислушайтесь, господа, — сказал он, вставая. — Что это за шорох? Часом, не ещё ли одна змея ползёт сюда?

Остальные тоже поднялись с места, а О'Брант сразу же вытащил пистолет. Путники некоторое время прислушивались, пока наконец Минтелл не рассмеялся.

— Успокойтесь, господа, — сказал он, усаживаясь, — это не змея. Да и лошади ведут себя вполне смирно, как вы сами можете убедиться.

— А что же это за шорох?

Минтелл посмотрел наверх.

— Сейчас идёт сильный ливень.

— Ливень? — удивлённо переспросил Тилтон, тоже запрокидывая голову. — Но, сударь, сверху за всё это время не упало ни единой капли!

— Ты забываешь, что мы находимся в Зачарованном Лесу, — улыбнулся Минтелл.

Пожарив мясо, путешественники впервые за несколько дней наелись до отвала. Мясо рептилии и в самом деле оказалось нежным и сочным, напоминающим по вкусу мясо цыплёнка. Но после жареного мяса захотелось пить. Путники снова принялись жевать спасительный мох. Наевшись, Тилтон сразу же улёгся спать, поскольку на вахту уже заступал О'Брант.

На следующее утро, если так можно было назвать кромешную темноту, постоянно царящую в Зачарованном Лесу, Тилтон проснулся от сильной жажды. В горле так пересохло, что он с трудом смог разжевать мох. Его спутники чувствовали себя ничуть не лучше, поэтому никто так и не притронулся к завтраку, состоявшему из вчерашнего жареного мяса.

— Сегодня непременно надо найти воду, Минтелл, — слегка охрипшим голосом сказал О'Брант.

— Я постараюсь, господа, — ответил проводник. — Но, к сожалению, в Зачарованном Лесу ни в чём нельзя быть уверенным.

Путешественники тронулись в путь. Оказалось, что Минтелл и О'Брант во время своих вахт не теряли времени даром и заготовили некоторое количество змеиного мяса. Несмотря на жажду, Тилтон немного приободрился. Хотя бы голодная смерть им теперь не грозила.

Но в этот день путники так и не нашли воды. Кушать теперь совсем не хотелось, а чтобы утолить жажду, приходилось постоянно жевать мох. Без воды лошади быстро уставали и, приходилось часто останавливаться, чтобы они тоже могли подкрепить свои силы мхом. Найдя подходящее место под одним из дубов, путники переночевали и на следующий день снова двинулись в путь.

— Глава 7. Лесные баюны (28 034)

(Всегда самая свежая версия здесь: http://samlib.ru/j/jarow_e/treasurehunter.shtml)

Путники ехали без остановки довольно долго. Лишь через несколько часов Минтелл придержал свою лошадь и перешёл на шаг. Тилтон и О'Брант догнали проводника. Впереди виднелась небольшая прогалина, по которой протекал ручеёк. Минтелл остановился и, привстав на стременах и подняв факел высоко над собой, вгляделся в прогалину.

— Вода! — воскликнул О'Брант. — Это как раз то, что нам нужно!

Он пришпорил своего скакуна и двинулся вперёд.

— Стойте, господа! — предостерегающе крикнул Минтелл.

Но было поздно. Лошади, почуяв воду, сами понеслись вперёд.

— Стойте, заклинаю вас! — вновь закричал Минтелл.

Тилтон изо всех сил натянул поводья и сумел остановить своего коня. Лошадь же О'Бранта успела одним копытом наступить в ручей. И случилось странное. Лошадь жалобно заржала и, неожиданно отпрыгнув назад, повалилась на бок. О'Брант еле успел выдернуть ногу из стремени, чтобы не быть придавленным собственным скакуном.

— Что случилось, сударь? — спешившись, спросил Тилтон.

О'Брант лишь недоумённо развёл руками и осветил лошадь факелом. Та жалобно ржала и делала безуспешные попытки подняться, но у неё ничего не получалось. Нога лошади, угодившая в реку, почернела до самого колена.

Подъехавший Минтелл укоризненно покачал головой.

— Прошу вас, господа, не подходите к воде, — сказал он.

Минтелл спешился и, велев Тилтону попридержать его коня, подошёл к ручью.

— Что это за вода, сударь? — спросил изумлённый Тилтон.

Минтелл некоторое время всматривался в тёмную воду, затем нацепил кусок мха на палку и, обмакнув в воду, тут же вытащил обратно. Тилтон и О'Брант молча наблюдали за странными действиями проводника. Мох на глазах почернел и съёжился, будто засох.

— Это мёртвая вода, господа, — объявил Минтелл.

Только теперь Тилтон обратил внимание на то, что вода в страшном ручье почти чёрная и странно тягучая. А возле прогалины росли кривые, словно изуродованные, дубы. Надежду на то, чтобы напоить лошадей и пополнить запасы воды пришлось оставить. Поражённый Тилтон отвёл уцелевших лошадей немного в сторону от ручья, поскольку те всё ещё рвались к воде.

Совершенно растерянный О'Брант попробовал помочь подняться своей лошади, но ничего не получилось. Лошадь даже не могла наступать на ногу, на которую попала мёртвая вода. Тилтону показалось, что чернота уже поднялась выше колена, но при слабом свете факела и с такого расстояния он мог и ошибиться.

— Боюсь, сударь, всё безнадёжно, — покачал головой Минтелл. — Лошадь уже не спасти.

— Что же тогда делать? — беспомощно спросил О'Брант.

Никто ему не ответил. Ответ был прекрасно известен и самому спрашивающему.

— Я могу сделать это за тебя, — сказал Минтелл.

— Нет, сударь, — твёрдо сказал О'Брант глухим голосом. — Я сам.

Минтелл отошёл к тому месту, где стоял Тилтон с лошадьми. О'Брант некоторое время постоял возле своей лошади, собираясь с духом, затем, не торопясь, отцепил седельные сумки. Минтелл и Тилтон терпеливо ждали. О'Брант поднёс сумки Тилтону и вернулся к лошади. Вздохнув, он вытащил пистолет и взвёл курок. Тилтон отвернулся. Грянул грохот выстрела, разлетевшийся далеко окрест.

Когда Тилтон повернулся обратно, лошадь О'Бранта уже лежала бездыханной, окутанная пороховым дымом. О'Брант с пистолетом в руках молча подошёл к остальным. В глазах у него сверкали слёзы.

Нужно было уходить, однако Минтелл не торопился. Он достал из своей седельной сумки небольшую бутылку из тёмно-зелёного стекла и подошёл к ручью. Тилтон с удивлением смотрел, как Минтелл, оберегая руки, со всеми предосторожностями сунул бутылку в ручей, чтобы наполнить её мёртвой водой. Тилтон взглянул на О'Бранта, но тот, занятый своими переживаниями, не смотрел в ту сторону.

— Позвольте спросить, Минтелл, зачем тебе эта смертоносная жидкость? — не сдержался Тилтон.

— Никогда нельзя знать заранее, зачем она пригодится, господа. Вообще, если бы не пострадала твоя лошадь, О'Брант, я бы назвал большой удачей то, что мы набрели на этот источник.

О'Брант обернулся. Некоторое время он молча взирал на происходящее.

— Я тоже наберу себе мёртвой воды, — сказал он.

— Имеешь полное на то право, О'Брант! Добавлю, что любой волшебник выложит кругленькую сумму за одну только бутылку с мёртвой водой.

Вряд ли О'Брант руководствовался мыслями о наживе, но он ничего не стал возражать проводнику. Вытащив из своей седельной сумки давно опустевшую бутылку, он по примеру Минтелла сунул её в ручей.