Предатель

Вторая цель, поставленная им для себя, была в его власти, но от этого Гарри легче не становилось. Нужно было "перелопатить" за полгода весь материал за пятый курс, а ведь еще следовало повторить третий и четвертый.

"Думаю, профессор МакГонагал не оценит, если вместо превращения кролика в вазу, я залью его кислотой или применю другой из выученных в Азкабане способов "трансфигурации" живого в неживое. Мммда... Определенно не оценит...", — подумал Гарри.

От попытки мысленно обозреть объем предстоящий работы, ему стало плохо. Хотя возможно дело было в разбитом теле, которое постоянно напоминало о себе. Отделали Гарри капитально, а пара его вялых "тычков" в ответ, лишь прибавили ожесточения нападающим.

Отсюда возникла третья цель, не терпящая отлагательств. Точка в вопросе его взаимоотношений с остальными обитателями, была, пожалуй, самой насущной проблемой, к ее решению приходилось подходить "творчески". Цель Гарри заключалась даже не в том, чтобы найти и отделать нападавших на него.

(С учетом физической непригодности и отсутствия должной координации и реакции тела на его команды — это само по себе становилось практически непосильной задачей для него).

А в том, чтобы кардинально изменить свой статус во "внутренней иерархии" приюта, иначе ему просто не дадут спокойно жить эти полгода. Дело осложнялось еще тем, что Гарри не мог просто избить своих обидчиков, отловив их поодиночке, чтобы другим неповадно было. Такое "поведение" положительно зарекомендовало бы новичка, но никак не его. За годы жизни, проведенные в приюте, у него сформировался статус, и он не предполагал каких-либо неожиданных "движений" в сторону.

Сопротивление или даже его победа, лишь унизили бы проигравшего (автоматически сделав предметом для издевок), вызвав желание немедленно расквитаться, ведь образ Гарри не предполагает дачу отпора. Его предшественник на протяжении многих лет на удары и оскорбления отвечал "молчанием". Гарри не знал, когда он сломался, но, то, что это произошло, было бесспорно.

"Стая всегда чувствует слабость", — вспомнил он житейские наставления Билла, а его предшественник — был синонимом слову слабость. И его неожиданное "перевоплощение", никоим образом не сможет сломать эту систему, оно скорее подстегнет ее на более резкий ответ. А непоправимо калечить кого-нибудь или использовать магию Гарри не хотел — это было чревато последствиями для него.

Следовало найти такой способ, чтобы его недоброжелателям (а таковыми в разной степени могли считаться практически все обитатели приюта) и в голову не могло прийти напасть на него, пока он не свалит отсюда. Учитывая то, как часто он попадал раньше в лазарет (голова медперсонала — это настоящий кладезь информации), Гарри следовало как можно быстрее озаботиться данной проблемой, иначе можно было думать не о тренировках или учебе, а о здоровье вообще. Создавшаяся патовая ситуация откровенно бесила его, от злости он несколько раз разбивал еще незажившие костяшки рук об желтоватую стену лазарета.

После таких вспышек ярости, злость как будто испарялась, уступая место боли. Раздражало его и безразличие окружавших его людей, которые спокойно воспринимали случившееся с ним. Лечащий врач даже не спросил, кто это был и видел ли он кого из нападавших. У Гарри складывалось стойкое ощущение, что всем вокруг плевать — это было даже хуже чем у Дурслей, те его хотя бы не игнорировали.

Как назло в голову ничего путного не лезло, когда Гарри вдруг осенило, как он не подумал об этом раньше. У него же под "боком" всегда был самый надежный эксперт в вопросах взаимоотношений с подростковым "беспределом". Гарри попытался представить, чтобы на его месте сделал Билл. Скорее всего, он не стал бы ни с кем церемониться, но Гарри этот путь не подходил ни по моральным, ни по физическим причинам. Надо было думать об обходных путях.

"Если он не мог сделать так, чтобы его не доставали здесь, то надо просто уйти отсюда. Но убегать из приюта нельзя — это было бы безумием. Следовательно, надо это сделать легальным путем. Но как?" В голове у Гарри завертелись десятки вариантов, большая часть из которых грозила тюремным сроком, а оставшиеся крохи были просто наивным юношеским бредом.

Например, наложить Империо на директора приюта или Конфундус на всех поголовно — это явно не очень хорошая идея. Воспоминания Билла, несмотря на надежду Гарри, ничем не смогли помочь. Да он родился в этой среде и был здесь как рыба в воде, но все его "советы" были не возможны с позиции жертвы, в которой оказался Гарри. Здесь следовало работать мозгами, а они у Гарри работать явно не желали.

В последние несколько дней он вообще чувствовал себя неважно, с утра его мучили неясные образы воспоминаний из неизвестно откуда взявшихся на его голову снов. Он же с момента заключения в Азкабан не видел ни одного сна, а теперь они преследую его каждую ночь. Гарри даже попытался с помощью методики дыхательных упражнений вспомнить, что ему снится, но потерпел сокрушительное поражение.

За прошедшие дни у него сложилось стойкое ощущение, что судьба решила взять с него "авансом" за полученную возможность. Никаким другим образом объяснить навалившуюся на него кучу проблем он просто не мог.

И когда Гарри уже совсем отчаялся найти хоть какое-то решение, оно пришло к нему само, деликатно при этом постучав в дверь. Оторвавших от мрачных размышлений, он угрюмо посмотрел в сторону выхода в коридор. Стук повторился. Кто-то из воспитанников приюта явно решил над ним поиздеваться. Кому еще в голову придет стучать в дверь больничной палаты, через которую шастают все кому не лень. Когда стук послышался в третий раз, он уже не выдержал и немного громче чем того требовала ситуация проорал:

— Да войдете вы или нет! — параллельно с криком, в очередной раз за эти дни пришла мысль, что с нервами определенно надо что-то делать.

За дверью кто-то несколько секунд помялся и наконец, переступил порог. В палату вошла миловидного вида девушка лет двадцати четырех — двадцати шести и с интересом на него посмотрела. Гарри в свою очередь стал бесцеремонно оглядывать посетительницу с ног до головы. На работников приюта она была непохожа. Не та форма одежды. Но папка с бумагами, которую она держала в руках, яснее любых слов говорила, что это и не праздный посетитель.

Наконец удовлетворившись осмотром, он посмотрел ей в лицо, а оно не предвещало ничего хорошего. Первоначальная неуверенность, была погребена под маской легкого гнева и раздражения, видимо осмотр устроенный им показался ей слишком откровенным и наглым. Гарри лишь с недоумением пожал плечами, проигнорировав ее возмущенный взгляд.

"И чего ее перекосило, вроде на первый взгляд тихая была", — подумал он, вопросительно уставившись на девушку. Ему и в голову не могло прийти, что подобный бесцеремонный осмотр можно истолковать как-нибудь превратно. Он слишком отвык от обычной жизни за время, проведенное в Азкабане, чтобы так с ходу включиться в правила повседневной жизни.

— Гарри Смит, если не ошибаюсь? — проговорила та недовольным голосом и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила. — Я Мэри Сьюзан, младший помощник инспектора в комитете по делам несовершеннолетних органа Опеки и Попечительства. — Её лицо при этом светилось такой неприкрытой гордость, что даже полному идиоту становилось ясно, что получила она эту работу недавно. А Гарри идиотом не был, он был человеком, время которого тратят впустую. Чужое хорошее настроение не слишком способствует удачному диалогу, особенно если вторая сторона — это раздраженный до предела подросток, с кучей навалившихся на него проблем.

— Чай, кофе, сливки? — у Гарри, откуда-то возникло острое желание позлить девицу, выместив на ней скопившийся за неделю запас злобы. И судя по ее скривившемуся лицу, намек был понят правильно. Он уже хотел было продолжить свою маленькую словесную атаку, но взгляд случайно зацепился за одну из страниц и его осенило.

"Ну конечно! Как он раньше об этом не подумал!"

Нужно было срочно сглаживать грубость и неприятное впечатление от начала разговора, иначе ничего выяснить не удастся, просто не хватит времени. Гарри сделал над собой поистине "колоссальное" усилие и, извинившись, смог частично исправить первое впечатление о себе. Девушка немного удивленная такой резкой сменой поведения благосклонно "простила" его и покровительственно продолжила свою речь. Из нее выходило, что она пришла сюда по его душу, чтобы выяснить обстоятельства нападения.

"Ну, хоть кто-то спросил", — рассеянно подумал Гарри, отвечая на ее вопросы. Сейчас его волновала лишь его идея. Утвердительно покивав на вопросы девушки, он все же отказался писать заявление, чем несказанно обрадовал ее. Она явно не горела желанием возиться с лишними бумажками. Ему не пришлось тратить много времени, чтобы навести разговор в нужное русло и узнать то, что требуется. Решив не тратить время, а сразу взять "быка за рога", Гарри попросил ее помочь ему. По виду девушки можно было определить, что она немного ошарашена его просьбой, что в свою очередь удивило самого Гарри.

"Неужели больше никто из приютских не просил об этом или просто девушка неопытная в этих вопросах и просто не встречалась с подобного рода просьбами. Наверное, скорее второе".

Гарри выяснив интересующую его информацию и изложив просьбу, любезно попрощался с девушкой и приступил к составлению осмысленного плана действий. Похоже, его постельный режим подходил к концу.

* * *

* * *

*

"Странные нынче подростки пошли", — подумала Мэри, выходя из палаты.

Несмотря на то, что это было уже третье ее самостоятельное задание, она все так же волновалась, как и в первый раз. Стажировка должна была закончиться лишь через два месяца и по результатам ее работы будет принято решение о зачислении в штат. Поэтому любая мелочь могла стать "фатальной" для ее характеристики в комитете.

Инцидент с нападением на воспитанника приюта, должен был стать рутинным делом и лечь строкой в ее отчете за неделю, но неожиданная просьба подростка могла вылиться в отличные "дивиденды" для нее и решающий скачок в борьбе за это место с другими претендентами. Впрочем, заинтересовала ее не только просьба парня, но и он сам.

Как психолог по образованию она замечала некоторые вещи, которые могли пропустить другие более опытные, но не обладающие ее наблюдательностью коллеги.

Например, некоторые странности в поведении мальчика. Это было что-то вроде профессионального хобби, сложившегося у нее еще со времен вуза, когда она подвергала все и вся анализу. В данном же диалоге она обнаружила поведенческие нестыковки в составленной ею психологической модели мальчика.

Необычные, даже для приютских детей, которые воспринимают мир немного более сложно, чем их ровесники из обычных семей. Если наглость и агрессивная реакция "забитого звереныша" вписывались в общую картину жертвы, а судя по медицинскому делу и карточке психолога, он был типичной жертвой, то последующие его действия никак не влезали в общий портрет, который она составила исходя из изложенных на бумаге соображений детского психолога и собственных первоначальных впечатлений. Когда девушка вошла, подросток явно был чем-то раздражен и закономерно решил выместить на ней скопившуюся злость, но, то, как он в секунды подавил раздражение и поменял свое отношение к разговору, было очень необычно.

Такие метаморфозы не свойственны импульсивным подросткам его возраста — это скорее привилегия умудренных жизнью и уже состоявшихся людей. Его просьба лишь усугубила ее удивление. Обычно для того чтобы приютские дети согласились на это, их наоборот приходится долго уговаривать, а тут сам попросил. Есть чему удивляться.

"Маленькие взрослые в большом мире — неплохая тема для кандидатской", — улыбнулась своим мыслям Мэри.

Первое задание, можно сказать, было выполнено на отлично и теперь следовало лишь отчитаться перед начальством.

Глава 11

Обновлена и дополнена 10 глава.

Глава 11

Скептически оглядев свое отражение в зеркале, Гарри неохотно поплелся на работу. За прошедший месяц изменилось очень многое. Он переехал в общежитие, где у него была отдельная комната, чуть поменьше той, что была в приюте. А еще он получил работу, ну или работа получила его. Гарри предпочитал думать, что все идет по плану, хотя в глубине души прекрасно понимал, что если план и был, то он давно "полетел ко всем чертям". Вместо необременительной работы и свободного времени, которое сможет потратить с пользой, он получил одну большую проблему. Казалось бы, восемь рабочих часов, что может быть здесь страшного, люди же работают. Но как оказалось, он сильно переоценил себя. Стоять по 8 часов, пять дней в неделю на солнце в жестяной коробке — не самое приятное занятие. Но больше всего, его бесило бессмысленность выполняемой функции. Продавец в кондитерском ларьке — вот оказывается, какая вершина его карьерной лестнице. Впрочем, за месяц Гарри немного притерпелся к работе и даже в последнее время приноровился читать за прилавком. Удачными его усилия были и на "весовом" фронте. Жесткая диета, помноженная на утренние пробежки и физические упражнения, приносила свои плоды. За месяц он смог скинуть больше пяти килограмм. Даже постоянная боль во всем теле, от перегруженных мышц приносила ему, какое-то садистское удовольствие. Если бы не монотонная работа и реакция организма на продаваемый товар, он бы мог считать, что жизнь постепенно налаживается. Увы, постоянные ломки, которые происходят с ним, когда его тело "чует" запах свежеиспеченных кондитерских изделий, просто сводят его с ума. Четыре дня в неделю он вынужден терпеть эту "пытку". Гарри остается только надеяться, что со временем его организм привыкнет к "полезному" рациону и случится это не очень поздно, иначе он просто до этого не "доживет". А пока ему приходилось терпеть активное слюновыделение и буйство в животе. Это здорово отвлекало от учебы, особенно в часы работы, когда вокруг него столько вкусной сдобы и сахара. Вобщем, избавившись от одной насущной проблемы, Гарри благополучно напоролся на другую. За такими повседневными "радостями" и пролетели весенние месяцы жизни Гарри.

* * *

Сегодняшний день обещал стать особенно тяжелым для Гарри. В воскресенье в парке всегда много отдыхающих и их счастливые лица очень сильно мозолят глаза нормальным людям, таким как он. Хмуро оглядев ближайших конкурентов по бизнесу, он попытался нацепить на лицо радушную улыбку для потенциальных покупателей, но судя по странным взглядам, бросаемым ими на него, выходило у него не очень. Разочарованно вздохнув, Гарри убрал дежурную улыбку, которая, по словам начальства должна была привлечь людей активнее покупать, и уткнулся в учебник по зельям. Прошло чуть больше трех месяцев, а он еще толком не повторил материал за четвертый курс и даже не начинал учить пятый. С учебой все оказалось намного сложнее, чем с лишним весом. С системой похудения было все ясно, не требовалось никаких особых диет и программ, все было проще. Если человек способен "переступить через себя", он сможет похудеть, а если силы воли нет, то и любые диеты бессмысленны. За прошедшее время, Гарри смог сбросить порядка пятнадцати килограмм и предполагал скинуть в ближайшие месяцы еще столько же. После трех месяцев физических упражнений, его тело начало привыкать к ним и постепенно входило в "колею", что позволило понемногу наращивать нагрузки для большей эффективности. И это не могло не радовать Гарри, привыкшего к сухому, поджарому телу ловца.