— Эй вы, животные! А ну встаньте ровно! — рявкает он, разглаживая спутанные волосы длинной черной бороды.
Осмотрев новобранцев, воин резко веселеет. Некоторое время расхаживает, осматривая.
— Сегодня ваш счастливый день. Некоторым из благородных необходимы оруженосцы.
Сердце Рихарда начинает бешено колотиться, — первое дело сделано. А попадет на передовую, обязательно найдет способ привлечь внимание.
Некоторое количество покидает строй. Ну конечно — характерная кожаная одежда, у некоторых даже пилотки с пером. Охотники. Сейчас луки со снятой тетивой бережно упакованы.
А вот и рыцари.
— Много, — присвистнул стоящий рядом Хильперик.
— На нас хватит, — смеется Рихард.
Благородные не скупятся на помпезность. Мелькают самые разнообразные знамена. Некоторые гербы широко известны, у таких и слуги одеты богато, упитанные. Много конечно сельских рыцарей, с яркими знаменами и унылыми кошельками.
"Мне и такой сойдет", — думает юноша, разглядывая геральдику и их носителей.
Аристократы подходят к строю. Указывает пальцем и счастливый простолюдин уходит с новым господином. Обвивающий себя василиск. Распахнувший крылья коронованный дракон. Раскрытая книга с чашами весов. Церковный потир. Лики различных святых или ангелов.
К Рихарду подходит рыцарь могучего телосложения. Полностью седой, но не сгибаемый, как вросшийся в землю дуб. Сзади застывает мальчик из свиты, держа в руках хоругвь. На штандарте изображена бегущая по полю лань. Острый взгляд встречается с глазами юноши.
— А ты крепкий молодой человек, — воин переводит взгляд с Рихарда на Хильперика, маня того пальцем.
Рыжий, виновато улыбнувшись, уходит. А Рихард так и продолжает стоять, хлопая глазами и ничего не понимая. Герцоги, бароны и многие простые рыцари выбирают слуг, но юноша продолжает стоять в строю. Приходят артиллеристы, забирая самых здоровых для обслуживания осадных машин, — но и сейчас юноша остается.
— Ну что ж, — вернувшийся воин в черном, особо доволен.
Набрав воздух в грудь, издает бычий рев:
— Вы оказались слишком тупыми или слабыми для чего-то достойного. Я поздравляю вас, ничтожество. Добро пожаловать в пехоту!
Шугаринское княжество. Лунный форт.
— На месте стой! — раздается окрик впереди колоны.
Неровный строй останавливается.
Рихард снимает с лица засаленную повязку. В колоне от пыли дышать невозможно, особенно когда мимо скачет кавалерия. Будто специально, потешаясь над пешими. Юноша достает флягу, но на язык падает лишь пару капель. Вот черт!
— Нас накормят? — думает так же кто-то из ополченцев.
— А ну тихо там! — окрикивает говоруна верховой рыцарь, ведущий колону.
Ополчение папских земель продолжает торчать на месте. Солдаты переминаются с ноги на ногу. Уставшие, грязные и голодные. И где военная романтика?
По дороге Рихард успевает немного осмотреться. Достаточно, что бы понять общую картину. Камни, всюду камни, непонятно, как тут растет хоть что-то. А ведь растет, сухое, колючее, но растет. И горы, высокие, так что заснеженные пики кутаются в облака. Единственный проход перекрыт. Теперь юноша может воочию видеть форт, ставший знаменитым. Стена, сложенная из массивных каменных блоков, разнокалиберные башни. Даже со столь далекого расстояния видны метательные машины.
— А что это за мерцание? — Рихард указывает пальцем.
Весь форт будто заключен в огромный, переливающийся светом, мыльный пузырь.
— Какое? — не понимает, всматриваясь, сосед по строю.
— Ну вот же.
На Рихарда смотрят странно. Даже отодвигаются, как опасного умалишенного.
"Они что, ничего не видят?", — обижается непонятно на кого новобранец.
Ну конечно! Внезапная догадка посещает парня — магия. А видимый только им "пузырь", не что иное, как магические щиты. Стоп! Какие еще щиты!?
Рихард вертит головой. Какие же они идиоты! Земля изрыта окопами и блиндажами, дежурящие воины прячутся за большими осадными мантлетами — щитами с амбразурами. Метательные орудия, от громадин требуше, до мангонелей направлены на форт.
— Нас обманули, — срывается с губ.
— Что?
— Это не перевалочная база. Это осадный лагерь.
— Но мы идем в Шугскую низину. Рыцари говорили про это..., — пребывает в плену иллюзий кто-то из ополченцев.
Ложь. Все время их травят байками, а они жрут и просят добавки. Новости приходият одна оптимистичнее другой. Вороний форт взят штурмом! Остальные два сданы без боя, армия Влада в панике бежит и уже вытеснена из ущелий. Дело сделано, а им просто предстоит веселая военная прогулка. Ешь, спи и грабь в свое удовольствие. Все ложь.
От бессилия Рихард сжимает до скрежета зубы. Вот ведь попались! Как мухи в паутину. Теперь трепыхайся, не трепыхайся, над тобой здоровый жирный паук.
— Солдаты внимание!
А вот и паук. Со свисающим брюхом, роскошными бакенбардами, одежды богато расшиты. Аристократ брезгливо перешагивает через лужу, но все равно пачкает, матерясь, сапоги в грязи.
— Сквайр, — он лишь коротко смотрит на пехоту, взваливая всю работу на подчиненного.
Благородный уходит, все переживая за сапоги и криком подзывая оруженосцев. Вперед выходит стриженный под горшок мужчина, крепкого телосложения, облаченный в поддоспешник.
— Сейчас вас распределят по отрядам, — объявляет он громко и четко.
Рихарда и еще несколько десятков определяют "на глаз". Называют имя какого-то барона, видимо нового командира. Юноша как-то не горит желанием лично знакомиться, искренне подозревая взаимность. Так что даже не удосуживается запомнить.
— Кажется нам сюда, — говорят новые товарищи по службе.
Впереди разбросаны грязные палатки. Тут и там хоругви с изображением скрещенных меча и топора. Негусто. Рихард переступает через лежащее пластом тело. Заросший щетиной пехотинец храпит во всю, обнимая бутыль с самогоном. Спереди раздается ругань — кто-то угодил в блевотину.
— Это вы нас меняете?
На новоприбывших обращает внимание группа солдат. Такие же пехотинцы-ополченцы. Небольшое количество в стеганках, другие, в чем попало. Все пьяны и не просто. Улавливается в воздухе характерный сладковатый привкус. Дурь?
"Боже праведный, что я тут делаю?", — приходит запоздало мысль.
Перед молодым человеком с грохотом становится бутыль с мутной жидкостью.
— За знакомство, — окосевшим голосом, икнув, говорит западноземелец.
— Не пью.
— Чистюли паписты, — ржет солдат, — ну и хрен с вами. Тогда тост, — он поднимает бутыль в салюте. — Добро пожаловать в ад.
Пехотинец, чуть не сблевав, делает глоток прямо с горла. Веселый настрой улетучивается, как не было. Солдат сидит, раскачиваясь, смотря перед собой в пустоту.
— Да смилуется над вашими душами Безначальный, — следующий глоток отправляет солдата в объятия беспамятства.
В одной из палаток оказывается оружие. В большинстве своем копья, ржавые и тупые. Некоторое количество сельскохозяйственных топоров. В лучшем случае палицы, чеканы или тесаки. Без намека на хоть какие-то захудалые доспехи, это добро придется приобретать за свой счет. Рихарду счастливится найти забытый железный шлем с поносицей. Слишком великоват, тесемки свисают гораздо ниже подбородка.
— Лучше, чем вообще ничего, — говорит парень, нахлобучивая несуразную железку на голову.
— Эй, парни! Тут щиты! — раздается снаружи.
Хоть этого добра хватает на всех.
В остальном выглядит, как нищенские кварталы в Меровее. Вонючий клоповник. Немытые жирные котелки валяются на земле. Груды мусора. Вместо постелей доски с набитыми в мешок соломой.
— Я жрать хочу, — жалуется молодой прыщавый парень, потирая живот.
Рихард поднимает взгляд к солнцу, время, наверное, к обеду. А у них и завтрака особого не было.
— Сходим на разведку? — предлагает он. — Не похоже, что бы наше прибытие вызвало интерес у начальства.
На том и решили. Попытка найти вышеупомянутого барона успеха не имеет. Потому Рихард с еще несколькими сослуживцами отправляется в лагерь. Солдаты заняты кто чем. Праздношатающиеся или работающие, все выглядит хаотично и неуправляемо. Огромное количество пьяного сброда. Хотя не везде. Вот чуть стоящие особняком палатки, не в пример чище остальных. Правильная линия траншеи, торчат заостренные колья, даже колючая проволока натянута. Вроде и пехота, но вооружены основательно, в легких доспехах, с алебардами.
— Наемники, — поясняют Рихарду.
Разузнав дорогу, паписты идут в указанном направлении. Тут-то и натыкаются на возбужденно гомонящую толпу. Любопытство толкает вперед. Заглянув через плечо одного из солдат, юноша видит сидящих за столом воинов.
Один одет как благородный. Молодой светловолосый рыцарь, с грифоном на плаще и прислоненном к столу щите. Второй постарше, наголо бритый, одного глаза нет, на его месте, через все лицо, тянется шрам. Облачен в кожаную куртку с заклепками.
— Хана наемнику, — язвительно комментируют из толпы.
По столу бодро маршируют маленькие человечки. Рихард кое-как протискивается, что бы лучше рассмотреть. Вот оно что: игра "короли и императоры", довольно популярная. И дорогая, представляющая из себя наисложнейший артефакт, не требующий Дара магии от владельца.
"Войско" одноглазого сейчас занимает оборону на небольшой возвышенности. Плечо к плечу, щит к щиту, идеально ровные шеренги закованных в броню пехотинцев. Островитяне-норды. Выбор рыцаря под стать ему: тяжелая кавалерия, строящаяся для решительного броска.
— Сейчас его растопчут, — не унимаются комментаторы.
Рихард с интересом всматривается на игровой стол. "Норды" занимают более высокое положение. Пусть и пешие, но выглядят внушительнее виденных юношей в лагере. А "рыцари" собираются штурмовать стену щитов прямо в лоб.
— Нет, — вступает в разговор новобранец. — Коннице в лоб тяжелую пехоту не взять. Вот если действовать на флангах...
Ответом служит общий смех. Рихард чувствует, как краснеют уши — и что такого смешного сказал... Лишь наемник с любопытством ловит взгляд. И заговорщицки подмигивает.
Дальнейшее расписывается по нотам. "Рыцари" разгоняются для таранного удара. И неизменно победили бы, стой на их месте испуганное ополчение. Всадники вязнут, и без того угасший темп при подъеме сходит на нет. Начинается резня, длинные топоры "нордов" разят стальных колоссов одного за другим.
Аристократ краснеет раком, хватаясь за растрепанные локоны. Взгляд беспомощно шарит по доске, в поисках выхода. Пытается бросить в бой собственную пехоту. Поздно. Все равно, что овец на волков. Бойня кроваво и эффектно заканчивается за считанные минуты.
— А-а-а-а-а! Чертова игра! — рыцарь вскакивает, отбрасывая стул. — В настоящем бою я бы одолел!
Наемник отвечает безобидной улыбкой и разводит руками. Рихард собирается догнать товарищей, как его останавливает хрипловатый голос:
— Считаешь, сыграешь лучше?
— Я? — смеется Рихард, что бы скрыть смущение. — Но я не умею...
Не желая слышать возражений, воин берет юношу за руку, усаживая за стол. О таких играх слышал много, но видит впервые. Не говоря уж — играть. Позорится как-то не хочется.
— Все хорошо. Положи руки вот сюда.
Рихард касается прозрачного шара. Воздух покидает легкие, ощущение, словно прыгаешь в пропасть с вершины скалы. Вокруг вертится целый мир, со сложными, но от чего то понятными законами. Воины запада, островитяне, княжеские дружинники, кочевники, даже имперцы. Игра сбалансирована. Не получится сформировать войско из непревзойденных степных стрелков, в центр поставить панцирную северную пехоту, а на фланг катафракту с востока. Ставку придется делать на что-то одно.
"И что мне выбрать?" — теряется парень.
— Так не честно, — раздается из толпы, — он же простой пехотинец.
Наемник на миг хмурится, но тут же улыбается, щелкая пальцами.
— Дам тебе фору.
Туманность рассеивается и перед взором Рихарда оказывается войско противника. Так же, как и раньше, тяжелая пехота. Но на этот раз имперский легион.
"Вот я попал. И что теперь делать?"
Ситуация напоминает...
"Идиоты. Решили, если пехота закована в сталь и умеет ходить в ногу, неизменно победит"
На игровую доску нисходят "воины" юноши. Лучники, пращники, арбалетчики, копейщики. Винегрет из различных стран и народов, сплошь легковооруженный. С галерки раздаются смешки и свист.
— Не трать время, Гамильтон, — обращаются к наемнику. — Парниша выбрал наугад.
Наемник не обращает внимание, сосредоточившись на игре. Легион приходит в движение. Эффектно. Создатели "королей и императоров" потрудились на славу. Имперцы грохочут калигами, бьют мечами о щиты, мелодично и грозно гудит буцина. Их встречают градом стрел и пращных ядер. Все равно, что закидывать снежками сорвавшуюся с гор лавину. Полутораметровые щиты легионеров служат надежной защитой.
Войско Рихарда бросается вперед. Сшибка! Короткое мгновение ближнего контакта и вооруженная толпа откатывается от линейного строя. Ноги имперцев переступают через изувеченные тела.
— Все кончено, — подводят итог из зрительного зала.
Гамильтон взвинчивает темп. Легионеры резво наступают, закидывая пятящегося противника дротиками. Вал из стали опрокидывает заслоны более слабых бойцов, буквально втаптывая в землю. Но тут смешки и издевки резко обрываются. Отступая, воины Рихарда растягиваются полумесяцем, так что увлекшиеся легионеры оказываются зажаты с боков. Внезапно из опушки леса и холмов сзади наносят удар спрятанные резервы.
Легионеры сильнее, лучше вооружены, дисциплинированны и обучены. Но напрочь лишены маневра, большие щиты цепляются друг за друга. Простые ополченцы громят бронированных медведей. Палицы вскрывают скорлупу доспехов, превращая все в кровавую кашу. Резня и разгром.
Игра заканчивается в гробовой тишине. И лишь отойдя от шока, воины гомонят, как сороки.
— Ну и ну.
— Да уж, неожиданно.
— Просто повезло.
Рихард встречается взглядом с Гамильтоном. Кажется, тот не расстроен досадной неудачей. Кажется — пехотинец, да еще и сосунок, обыгрывает опытного воина. Наоборот, в глазах наемника читается неподдельный азарт.
— Мы ведь оба знаем, что такого везения не бывает.
Уступив место другой паре, воин отводит юношу в сторону.
— У тебя редкий талант. Обычно этому учатся всю жизнь, но ты будто родился с этим. А прозябаешь в простой пехоте. Никогда не задумывался о карьере наемника?
— Вы льстите мне, — Рихарду неописуемо приятна похвала, но он отрицательно качает головой. — Не думаю, что бы наемники становились рыцарями.
Гамильтон изумленно поднимает бровь. Затем заливается смехом, хлопнув парня по плечу.
— Чего-то такого я и ожидал. Хорошо, приятель, ты, похоже, твердо идешь к мечте. Посмотрим, что из этого выйдет. Если передумаешь, ищи "Мертвую голову".
* * *
Лопата на половину вгрызается в землю, что бы безапелляционно застрять. Из всех сил сдерживая нецензурную лексику, Рихард берется за топор.
— Как же достали эти корни! — воюя с толстым отростком, жалуется парень.
