Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я медленно поворачиваюсь на ее голос и вижу, что ее выражение лица совсем
другое, не как голос. Глаза растерянные, испуганные, яростные...
Бог мой, что же я наделала!
Секунда оборвалась, образовав воронку, в которую вновь затянулись окружающие
шумы. Время пошло своим чередом. И только для меня что-то безнадежно изменилось,
застряло в той секунде...
Рене больно схватила меня за руку и потянула из-за стола.
— Оставь ее! — выкрикнул Чак.
Рене метнула на него полный ненависти взгляд и бросила:
— Пошел ты!
Как послушная овечка потянулась я вслед за своей рукой, зажатой как в тисках
лапой Рене. Я была в шоке от той непростительной глупости, которую сотворила, и
даже если бы Рене начала бы меня колотить при всех, я вряд ли нашла бы в себе
силы защищаться.
Рене потащила меня сквозь толпу, безжалостно расталкивая танцующих, имевших
несчастье оказаться на ее пути. Мы остановились только возле бассейна. Не успела
я перевести дыхание, как сильный толчок отправил меня в воду. Совершенно
ошалевшая, я вынырнула между двух голых мужиков и поплыла к бортику, но не
тут-то было. Я уже почти уцепилась за спасительный берег, но кто-то сзади, из воды, вдруг грубо
развернул меня, и больно прижал спиной к бортику бассейна.
— Зачем тебе Максим! — злобно зашептала мне в лицо Рене, обдавая своим молочным детским дыханием.
— Отвали! — Буркнула я, тщетно пытаясь оттолкнуть ее. В ответ маленькая стерва
так пнула меня ногой в живот, что я минуты две могла лишь судорожно хватать ртом
воздух. Если бы Рене не ослабила хватку, я бы, наверное, умерла.
— Ну, говори. — Уже спокойнее и как-то немного виновато произнесла она.
— Он мой брат. — Прохрипела я. Лимит глупостей для меня на сегодня был исчерпан.
Некоторое время Рене только хлопала глазами и бессмысленно открывала рот, как
выброшенная на берег рыба. Я даже устала ждать от нее какой-нибудь более
человеческой реакции.
— Пошли отсюда. — Наконец выдавила она. Мы выбрались на сушу, где первым делом
она взялась выжимать подол своего отвратительного платья, которое превратилось
во что-то совсем уж непотребное. Размазанная по лицу косметика и прилипшие к
голове некогда чудесные ее волосы лишь дополняли картину упадка.
— Чистый декаданс. — Вырвалось у меня пока я следила за ее манипуляциями.
Мы сели за свободный столик (впрочем, до того как Рене согнала оттуда двух девиц
он не был свободным) и стали играть в игру "кто кого переглядит".
— У тебя губы синие. — Сказала Рене через несколько веков созерцания.
— А ты вообще к зеркалу лучше не подходи, а то подумаешь, что это плакат Мерлина
Менсона. — Не растерялась я.
— Выпей это, тебе надо согреться. — Она подвинула ко мне недопитый бокал одной
из девиц.
— Ничего, это просто маленькое похмелье после шока. — Ответила я, но к выпивке
тут же присосалась. Кажется, я успела за последние несколько минут совершенно
протрезветь, вот только зубы почему-то действительно отбивали чечетку.
— Это правда? Про Максима. — Дождавшись когда я увижу дно бокала, спросила Рене.
— Да. И я здесь за тем, чтобы найти его.
Она вздохнула и откинулась на стуле.
— Извини, что я тебя ударила. Мне до сих пор не по себе.
— Мне тоже. Ну забудем, ладно?
— Понимаешь, здесь постоянно рыщут всякие шпионы. Просачиваются обманом и суют
повсюду нос. Ищут Максима этого. Вот я и подумала, что ты одна из них. Втерлась
ко мне в доверие, а сама...
— Зачем его ищут? — удивилась я.
— Я не знаю. Поль не очень любит говорить об этом.
— Ты расскажешь Полю обо мне?
Рене начала зачем-то разминать шею.
— Я не знаю, Клер. Пожалуй, я должна ему рассказать.
— Но тогда он не позволит мне здесь больше находиться. Может быть, ты могла бы
не рассказывать? — осторожно промямлила я.
— Ты думаешь, он не знал до сих пор? — Спросила она, а потом сокрушенно
пробормотала: — Господи, не знал... наверняка не знал. Просто так все совпало...
Это было не для тебя, Клер, но получилось, что он убил двух зайцев...
— Что ты имеешь в виду? — Не поняла я, но почувствовала, что в словах Рене
кроется какая-то тайна, что-то очень важное. Рене не собиралась мне ничего
объяснять и только отмахнулась.
— Слушай, не говори ему, я тебя прошу! — Снова заскулила я, ненавидя себя за эти
умоляющие нотки.
— Но я никогда не врала ему!
— Просто не говори и все. Это же не ложь.
Она рассеянно уставилась куда-то в пространство, будто на мгновение забыв обо
мне. Потом встрепенулась, взяла у проходящего мимо разносчика пару коктейлей и
оба поставила передо мной.
— Пей.
Я послушно взялась за дело.
— Клер, если ты больше не будешь пытаться узнать что-то о Максиме...
— Я уже все знаю. Это Чак.
Рене усмехнулась и покачала головой.
— Его здесь нет. Если бы ты сразу спросила меня об этом...
— А Чак?
— Ну с чего ты взяла!!!
— Мне показалось, что...
— Клер, — терпеливо принялась она объяснять, — ты не должна больше приближаться
к нему и тем более говорить с ним. Только в этом случае я обещаю тебе ничего не
рассказывать Полю. И, кстати, очень рискую. Я не знаю, к каким последствиям это
может привести. Запомни — Чака для тебя больше не существует!
— Но почему...
Рене устало вздохнула.
— Нипочему.
— Он все-таки Максим...
— Хорошо, думай как хочешь. Только не приближайся к нему. Да и, в конце концов,
объясни, зачем тебе этот Максим! Жила же ты без него всю жизнь — и нечего.
— Это все из-за денег, — просто ответила я, — ты же знаешь, что он не родной сын
Поля?
Она кивнула.
— Ну так вот мать у нас — у Максима, у моей сестры и у меня француженка. И ее
французская родня сделала Максима наследником своих капиталов. И вот мой папаша
с сестрой захотели, чтобы Максим поделился денежками. Они меня подослали сюда,
чтобы я познакомилась с Максимом, уговорила его вернуться в любящую семью, а
заодно и денежки французские вернуть. — Довольная собой, я улыбнулась как сытая
кошка. Ну, как тебе моя история?
Несколько секунд Рене недоуменно хмурилась, а потом вдруг откинула голову и
захохотала.
— Ай-ай-ай, — сквозь смех выдавила она, — а я, дура, подумала было, что здесь
сентиментальные родственные чувства. Тебе нужны деньги, Клер?
Я пожала плечами.
— Мне нужно перестать быть дурой. Я хотела посмотреть на брата, посмотреть на
все это забавное заведение, про которое мне нарассказывала сестра. Из-за этого я
здесь. Хотя если бы я нашла Максима, я пригласила бы его к нам. Дала бы шанс
обеим сторонам, так сказать. Я не думаю, что мой брат полный идиот. Он раскусит
сестрицу с папулей в два счета. А если не раскусит — то жаль. Значит, я в нем
ошиблась, и не стоило искать его.
— Долго же тебе придется его искать. — Вдоволь насмеявшись, заметила
Рене. — Да и денежками он не стал бы делиться, я думаю. Если он с детства
воспитывался Полем, то уж наверняка не дурак.
— Ну и где он сейчас? На самом деле?
— Во Франции, Клер. Давно уже. Понимаешь, Поль в свое время прошляпил оформить
усыновление, поэтому французские бабуля с дедулей забрали мальчишку. У него же
даже фамилия матери была. Даже не знаю, почему так получилось, она же вроде
родила его уже здесь, могла бы записать на Поля. Скорее всего, в чем-то они не
сошлись тогда.
— Да, — задумчиво протянула я, — забавненько.
— Просто забудь обо всем этом и наслаждайся жизнью. — Тихо произнесла Рене,
как-то по особенному взглянув на меня, но на этот раз загадочный взгляд ее
ничуть меня не тронул. Я только ухмыльнулась и посоветовала ей побыстрей умыться
и избавиться от мерзкого мокрого платья. Рене с необычным для нее послушанием
тут же куда-то умчалась, пообещав напоследок скоро вернуться. Благо, на мне одежды почти не было, поэтому я, чтобы почувствовать себя совсем уж комфортно и сухо, стянула
свою юбочку и кинула под стул. Теперь только массивные деревянные
бусы защищали мое невинное тело от посторонних взглядов, но вокруг меня сновали
такие горы обнаженной плоти, что из толпы я практически не выделялась.
Там где сидела совсем недавно Рене вдруг появилась массивная харя Диониса и
уставилась на меня блестящими немигающими глазами. В ответ я так же пристально
вперилась в него, решительно сглотнула остатки коктейля из бокала и прошипела:
— А ты, мудак, даже не спас меня когда я тонула в этом гребаном бассейне!..
Пошел вон!
Собачья голова тут же исчезла, будто ему и впрямь стало совестно за свое
малодушие, а до меня вдруг дошло, что я снова изрядно навеселе. В глазах пока не
двоилось, но голова стала вновь пустой и счастливой. И думать ни о чем не
хотелось, ни о чем.
Рене — умница — вернулась очень скоро. В широких штанах с тысячью карманов и
разноцветной майке, оставлявшей открытым ее плоский загорелый живот. Ну и
конечно умытая и причесанная, как и полагается хорошей девочке.
— Пошли я тебе кое-чего покажу, — задорно подмигнула она мне совсем
по-мальчишечьи. — Тут есть местечко для таких скромняжек как ты.
— Без сомнения это что-то гадкое. — Пьяно протянула я, но тело свое со стула
подняла.
Брови Рене поползли вверх, секунду она ошарашено смотрела на мои ноги, а потом
вдруг спрятала лицо в ладонях и захохотала. Только сейчас я вспомнила, что
совершенно голая. Конечно на мне уже давно не бывало много одежды, но вот так
вот, совсем с голой задницей, я здесь еще не бегала.
— Сядь на место, развратница! Будешь смеяться, но не хочу, чтобы кто-то на тебя пялился. — Сквозь смех бросила Рене, куда-то отошла и
вернулась уже с полотенцем, которое тут же кинула мне на колени.
— Давай, подружка, спрячь-ка срам, пока тебя никто не поверг грязному
надругательству. — Захихикала она. Потом задумалась на миг и довольно хмыкнула: —
Да, я иногда такие фразы выдаю...
Я небрежно завязала на бедрах полотенце и стала по стойке смирно.
— Ну чо, пошли уже! — Непослушным языком вывела я.
— А не страшно?
— С тобой — ни капельки. — Уверенно произнесла я. — А если бы у тебя еще и был
член, я бы давно в тебя влюбилась.
Мы обе загоготали моей шутке.
— Да, давно тебя стоило напоить. — Рене дружески двинула меня в плечо. — Но у
меня есть кое-что получше члена.
— Прелестно. — Я протянула ей руку, и мы пошли в лес. Очень скоро освещенная
площадка с галдящей публикой оказалась далеко позади, и нас окутала прохладная
влажная темнота.
— Держись покрепче, здесь есть тропинка. — Прошептала Рене, осторожно ведя меня
среди кустов ежевики. Собственных ног я почти не чувствовала и изо всех сил
старалась повторять все движения своей спутницы, цепко держась за ее руку.
Только поэтому, наверное, и не свернула себе шею. Ну и еще потому что бог,
вероятнее всего, "присматривает за пьяными".
— Слушай, Клер, а твой отец знал хоть, что здесь за фильмы снимают? — Спросила
Рене, придерживая меня пока я перелазила через очередное бревно.
— Порнуху? — Невинно спросила я. Теперь я разыскивала в темноте полотенце,
которое умудрилась потерять во время своих акробатических номеров.
— Пьянчужка...
— Сама дура. Знал конечно, а как ты думала!
— И все равно тебя туда отправил? Он что, козел? — Рене первая подняла полотенце
и крепко обвязала вокруг моей задницы. Потом взяла меня за руку, и мы пошли
дальше.
— Почему козел? — Я задумчиво почесала макушку свободной рукой. — Обычный. Хотя
может и козел.
— У тебя странная семья. Можно сказать, у тебя и не было никогда семьи, ты об
этом не задумывалась?
— Я не выбирала. — Буркнула я. Когда эта соплячка Рене начинала говорить как
взрослая, мне почему-то становилось не по себе. — Да и зачем она нужна — эта
семья. Просто кучка людишек, которые так и норовят повесить на тебя свои
проблемы. Когда отвечаешь только за себя намного легче жить.
— Семья — это люди, которые любят тебя просто так, ни за что, Клер. И это...
важно. Нужно, чтобы кто-то любил тебя просто так.
— Я смотрю, в тебе заговорил большой жизненный опыт. — Не удержалась я от
усмешки. — Не терпится рассказать про мамочку и папочку, о которых ты тоскуешь,
маленькая Рене? Тогда почему ты здесь, а не с ними?
— Надо же! Я тебя разозлила?! Ты умеешь быть циничной?! Выходит, я наступила на
твое больное место, хотя ты в этом и не признаешься. — Начала куражиться в своей
обычной манере Рене.
— Просто меня бесят доморощенные малолетние психологи. Почему все подростки
воображают, что лучше всех на свете познали жизнь? А, Рене?
— Никаких доморощенных психологов не бывает. И тем более возраст здесь ни при
чем. Просто некоторые могут понимать других людей, а некоторые нет. С этим
рождаются. Это дар.
— Что-то много у тебя этих даров, как я посмотрю. — Я выдернула руку и пошла
сама. Хотя, надо сказать, это была задача непростая. Впрочем, пьяная злость не
оставила места осторожности. Сомневаюсь, что мне удалось бы долго удерживать
вертикальную позицию, но Рене вдруг остановилась и повернулась ко мне.
— Успокойся, пожалуйста. — Тихим голосом произнесла она. — Ведь я не враг тебе,
Клер, ты знаешь. Ты злишься на себя, а не на меня. Просто ты привыкла быть
бесстрастной и пустой — ты боишься впускать в себя какие-то сильные эмоции и
переживания, а я попыталась приоткрыть тебе глаза на то, что ты не хочешь
видеть. — Она помолчала, будто давая мне шанс произвести очередной выпад, но я
не собиралась перебивать ее. Так забавно слушать разглагольствующих малолеток!
— Ты одинока, Клер. — Продолжала она своим удивительно недетским голосом. — И
тебя это смутно тревожит. Может ты пыталась справиться с этим, общаясь с
парнями, но вряд ли это тебе помогло. Ведь ты не умеешь любить, Клер, ты просто
не знаешь КАК ЭТО. С самого твоего детства наверное рядом с тобой не было
человека, которого ты могла бы любить. Твои родственники были равнодушны к тебе,
и ты приняла это за норму отношений в семье. И стала платить им тем же
равнодушием. Думаю, у тебя не было даже котенка или любимой куклы. Ну а если и
были, то и к ним ты относилась так же "нормально", как и к родственникам. Потом
то же самое с мужчинами, верно? Если и подбиралось к тебе какое-то сильное
чувство, ты отмахивалась от него, будто от досадного недоразумения. Ведь у тебя
было вполне четкое определившееся представление о том, как именно должны
относиться друг к другу близкие люди. И вот сейчас ты злишься на меня за то, что
я говорю о чем-то, тебе непонятном. Ты чувствуешь себя ущербной, чувствуешь, что
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |