Предатель

А вот книжные знания — стали той вершиной, которую с ходу покорить не удалось. Тут требовалась вдумчивость и въедливость, а самое главное — практика. Без практических занятий, его бесконечная зубрежка под солнцем становилась настолько монотонной и утомительной, что он не редко просто засыпал на рабочем месте, чем крайне был недоволен его непосредственный начальник. Реальная ценность таких знаний сводилась практически к нулю, так как за два-три месяца он успевал все порядком подзабыть. Почему-то в Хогвартсе или даже Азкабане у него таких проблем не возникало. Возможно дело в магии окружающей эти строения, а возможно просто градус окружающей среды слишком велик, как то трудно сосредоточиться, когда сидишь в раскаленной от солнца "консервной банке".

— Гарри ты все еще здесь? — вырвал его из размышлений недовольный женский голос — Я тебя уже минут пятнадцать жду.

— Извини Мэри, я немного задумался, — примирительно ответил Гарри, стягивая с себя фартук. — Дай мне минуту. Сейчас закрою это адское строение, и мы сможем идти.

Пока Гарри приводил в порядок свое рабочее место, девушка с любопытством рассматривала внутреннее убранство его ларька. Внутри стоял тяжелый запах свежей выпечки.

— А это все разве за ночь не испортиться? — спросила она, указывая на бережно убираемые Гарри лотки с выпечкой.

— Нет, — лаконично ответил он. Его плохое настроение, заряд которого он получил с утра, никак не хотело отступать. Гарри радовал предстоящий поход в кино, но он никак не мог отделаться от мысли о школе. И волновали его не столько школьные знания, изучению которых он теперь уделял львиную долю времени, сколько сама поездка в Хогвартс. Как бы то ни было, лучшие годы в своей жизни он провел именно там и даже "мелкое недоразумение" вроде семи лет Азкабана, никак не могло омрачить эти воспоминания. От одной мысли об этом месте и его обитателях, Гарри начинало лихорадить. Желание дополучить, все чего он вынужденно был лишен, было просто нестерпимым. В такие секунды он забывал все на свете, и даже затаенная злоба на директора и остальных, которая перешла с ним и в другой мир, не отравляла его предвкушение поездкой. Гарри и самому казалось странным столь сильное желание вернуться в школу, а ведь совсем еще недавно, он не хотел ничего кроме тишины и умиротворения. Человеческая душа потемки и в них легко заблудиться.

— Ну вот, ты снова меня не слушаешь, — возмущенно сказала Мэри. Гарри лишь обреченно пожал плечами продолжая думать о своем. Ему было сейчас не до пустых разговоров, и он уже подумывал было под каким предлогом отказаться от похода в кино, но девушка его опередила:

— Надеюсь, хоть сейчас ты меня услышишь, — начала она немного виноватым тоном — Я зашла, чтобы предупредить, что сегодня в кино пойти не получится, у меня на вечер запланировано свидание. Надеюсь, ты не обиделся на меня?

Гарри постарался скрыть свое облегчение и поспешно уверил девушку, что не таит на нее никакой обиды, да и вообще, он сегодня слишком устал для кино. Его настроение, которое последние месяцы никак нельзя было назвать позитивным, постепенно пошло в гору. Жаль только судьба не каждый день преподносит ему такие подарки. Мэри Сьюзан была, в общем-то, неплохим человеком, но уж очень настырным и въедливым. Этот ее бзик с психоанализом, порой доводил Гарри до бешенства. Почему то из всех своих подопечных, она выбрала целью именно его, видимо и здесь сказалась его "избранность" вкупе с львиной долей невезения. Самое страшное во всем этом были даже не ее вопросы и рассуждения на тему, почему так, а не этак, а форма благодарности за его "труды". Девушка вбила себе в голову, что она просто обязана показать "бедному сироте" настоящую жизнь. Поначалу это даже забавляло Гарри, тем более что он действительно многое делал или видел впервые. Дурсли как то не очень баловали его выездами в "большой мир", ну а в школьный период у него было чем заняться на досуге. Так что впечатлений за первый месяц он получил изрядно, правда, было во всем этом одно небольшое "но". Это самое "но" следовало за ним по пятам и подвергало анализу все его действия и реакции на то или иное их мини путешествие, а это порядком действовало на нервы. Тяжело наслаждаться "чудесами цивилизации", если на тебя постоянно смотрит спутница, а после начнет подробно выспрашивать о полученных впечатлениях. Лаконичное выражение своих мыслей, вроде: рад, весело, понравилось, Мэри почему-то не удовлетворяло.

Странно, что психолог по образованию, она не понимала очевидного или возможно Мэри просто игнорировала его невысказанное недовольство. В общем, из развлечения такие выезды превратились в тягостную обязанность.

А главное, Гарри даже не мог послать ее куда подальше, все-таки она была его куратором, в вопросе об эмансипации и поэтому приходилось терпеть.

Краткие передышки как в этот день случались не так уж часто, поэтому Гарри решил использовать представившуюся возможность на максимум. Сегодняшний день он собирался провести с большой пользой.

Недавние сбои с магией все никак не давали ему покоя. Гарри не знал, что могло бы вызвать такую реакцию. Сами по себе использованные заклинания были выполнены идеально, но почему-то сработали не с первого и даже не с десятого раза. Если отбросить в сторону мысли о том, что Люмос он использовал без палочки, то напрашивались очень неприятные мысли, и чтобы проверить свою гипотезу ему нужно было время, много времени. Сегодняшний день должен был стать кульминацией его двухмесячной подготовки.

Придя в общежитие, Гарри быстро поел и приступил к предварительной подготовке. Зелье, которое он варил эти два месяца, было извлечено им из морозильника и стояло на столе. Дело оставалось за малым. Гарри практически одним глотком опорожнил банку из-под алюминиевой колы, в которую было залито зелье и, не дожидаясь погружения, улегся на кровать. Если все пойдет по плану, он вскоре сможет если и не узнать причину своего "бессилия", то хотя бы очень сильно к этому приблизиться. В любом случае, ничего более толково без магии сделать все равно нельзя.

Гарри очень повезло с этим зельем, состав его оказался не столь сложен, чтобы нельзя было его воспроизвести в условиях магловской общаги. Специфика зелья была в том, что требовалась только кровь и соблюдение всех условий термической обработки. Для того чтобы правильно приготовить зелья "Внутреннего Ока", необходимо было в строго определенное время пускать себе кровь и добавлять ее в уже готовый состав и так около двух месяцев. Конечный продукт при приеме должен был погрузить своего донора в некое подобие сна, где ему представиться уникальная возможность воочию понаблюдать за внутренними потоками магии и даже увидеть свое собственное магическое ядро. Гарри не совсем понимал, что подразумевается за этими терминами, но был полон решимости выяснить это.

Правда, существовали некоторые пробелы в его знаниях о зелье. Например, он не имел никакого представления о том, что будет, если хронология и температура обработки были нарушены. Впрочем, риск неправильно приготовленного зелья не слишком волновал его. В процессе приготовления он не один и не два раза сверял свои действия с информацией, почерпнутой в Азкабане, и ошибок не должно было быть. К тому же азарт первопроходца просто не дал бы ему остановиться на половине пути.

Постепенно мысли стали расплываться и Гарри постепенно начал погружаться в транс. Где-то на задворках его сознания успела мелькнуть мысль, что все идет как в описании и зелье он приготовил правильно.

Все вокруг погрузилось во тьму — густую и непроницаемую для взгляда. Лишь через мгновенье Гарри понял, что чернота окружающая его со всех сторон материальна и он судя по его скованным движениям завяз в ней основательно. Никакими магическими потоками вокруг и не пахло. Разум пронзила ужасная догадка. Неужели он все-таки напортачил с составом?! Но нет, он неоднократно проверял свои действия, и если ошибка и была, то она присутствовало в самом рецепте или каких-то внешних факторах.

Гарри попытался немного успокоиться, слишком рано он запаниковал. Возможно, это обычное "вступление" и он просто что-то упустил. Гарри еще раз попытался внимательно оглядеться вокруг, но даже обычное движение головой давалось с трудом. Тьма была настолько густой, что будь Гарри здесь физически, он непременно бы задохнулся. Наконец ему удалось чуть повернуть тело, и к его огромному облегченью он увидел светлое пятно в абсолютном мраке. Оставалось только надеяться, что ему удастся добраться к этому пятну до того как действие зелья закончиться, иначе все его труды пойдут насмарку.

Проломить своим призрачным телом тьму оказалось делом неблагодарным и тяжелым. Чернота расступалась столь неохотно, что Гарри уже готов был похоронить свои надежды добраться до цели вовремя. Но фортуна, наконец, сжалилась над ним, и он неожиданно провалился в непонятно откуда взявшийся свет. Гарри готов был поклясться, что еще секунду назад пятно света находилось не ближе чем в двадцати метрах от него. Впрочем, ломать голову насчет пространственных выкрутасов он не стал. Вокруг было множество гораздо более интересных вещей. Он находился на небольшом открытом пространстве, залитом мягким, зеленоватым светом, исходящим из интенсивно меняющихся и очень плотных на вид завихрений по центру. От привлекшей его взгляд аномалии, которая, скорее всего и являлась волшебным ядром или как ее еще называют сердцем магии, исходили странные вихри. Эти сгустки движения напоминали воздушные потоки, окрашенные каким-то шутником во всевозможные цвета. Вид постоянного переливающегося всеми цветами радуги движения захватывал дух. Краем сознания Гарри всегда помнил, что в описании зелья говорилось, магия не имеет формы, и донор выпивший зелье увидит ее такой, какой сам ее представлял. Поэтому все происходящее перед ним не более чем его собственный мираж. Но, несмотря на это, он все равно не мог не восхититься зрелищем распахнувшемся перед глазами.

Единственное что смущало его в этой идиллии, так это кажущаяся бессмысленность происходящего. Потоки, двигаясь во все стороны из центрального вихря и под конец, упираясь в черную стену окружающую "поляну" возвращались обратно. Гарри всеми фибрами души чувствовал, что-то было не так и дело было даже не в приблизительных сведеньях, почерпнутых о погружении с помощью зелья Внутреннего Ока, неправильность происходящего он осознавал интуитивно, на уровне подсознания. Неправильно и все. Ему не нравилась эта непроглядная тьма, в которой он появился, и казалось кощунственным препятствование ею исходящим потокам магии. Единственный путь, который беспрепятственно давал свободу исходящей магии — это прореха за его спиной. Та часть потоков, что попадала, туда исчезала и уже не возвращалась. Учитывая, что образы всего, что здесь есть, формируются в зависимости от его представлений, то получалось, что стена мрака была связана с черной магией. Так как именно в черный цвет Гарри окрашивал все негативное и связанное с черной магией, хотя последнее утверждения для него было спорно. Напрашивался вывод, что каким-то образом он или скорее его двойник получил какой-то барьер препятствующий выходу магии. Причем получил его настолько давно, что, просто не смог уловить разницу между нормальным количеством силы и тем, что у него есть. Оставался вопрос, почему этот барьер не увидели Дамблдор и другие преподаватели. Толи он настолько скрыт от чужих глаз, что его без подобных исследований не увидишь, то ли его просто никто не стал убирать. Второй вариант был, мягко говоря, сомнительный, но Гарри не исключал и этого, благо жизнь приучила его к неожиданностям. Он еще раз оглядел все пространство вокруг, он никаких ответов вокруг не нашел. Видимо все, что следовало ему знать, он итак увидел.

Попытка приблизиться к центральному вихрю и поближе рассмотреть, что там происходит, не увенчалась успехом. За определенной чертой его каждый раз сносило невидимым потоком назад. Понимая, что больше ничего интересного он не увидит, Гарри решил просто ждать и еще раз внимательно оглядеться вокруг. Уже оборачиваясь назад, он почувствовал рывок. В следующую секунду он уже валялся на полу. Видимо разворот скинул его с уютного места на кровати. Немного проморгавшись, он с некоторым усилием вновь взгромоздил свое тело на покинутое место. Сил чтобы обдумать все случившееся не было. Его с огромной силой тянуло в сон, и он не долго по сопротивлявшись для проформы, погрузился в объятия Морфея.

Глава 12

Глава 12

Понедельник и последующие два дня Гарри провалялся в постели, вяло отбиваясь по телефону от нападок начальства. У него не было сил даже приготовить себе нормальную еду, что уже говорить о работе. Между ним и голодной смертью стояли только готовые завтраки, которые с завидной регулярностью таскала ему обеспокоенная Мэри. За что Гарри ей был безмерно благодарен и простил даже многодневные издевательства над своей психикой. От всех ее уговоров сходить к врачу он с трудом, но все, же отбивался. Вряд ли врачи сказали бы что-нибудь интересное, кроме того что он абсолютно здоров. Приходилось, правда для отвода глаз глотать таблетки, что таскала к нему девушка, но это он как-нибудь переживет.

Утро в четверг Гарри встретил за старым письменным столом, неизвестно за какие заслуги стоящем в его комнате. Задумчиво уставившись в пустой листок бумаги, он с остервенением грыз карандаш. В голову ничего путного не шло. План, который он решил составить еще сорок минут назад, никак не хотел реализовываться на бумаге, мысли постоянно разбегались на какие-то отвлеченные темы. Создавалось ощущение, что это кто-то другой, а не он учился проклятых пяти лет концентрации внимания. А еще очень хотелось есть. Гарри в очередной раз прогнал мысли о завтраке и, собрав всю оставшуюся волю, решил все-таки закончить начатое или скорее начать все еще не начатое. Со своим недавним путешествие он уже почти разобрался. Не оставалось сомнений, что черная пелена окружающая "оазис" магии препятствует ее выходу и единственный путь для нее — это прореха, через которую он сам попал к "сердцу". Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы связать свое "бессилие" (тут мысли Гарри вновь скакнули не на ту ниву, и он не смог сдержать улыбку) с образами навеянными зельем. А раз есть препятствие, то его надо сокрушить. Что-что, а уж ломать он всегда умел. К тому же у него уже был опыт подобного рода магических воздействий. Правда ему не улыбалось в течение нескольких лет взламывать барьер, как в Азкабане, да и нет у него сейчас столь жесткой мотивации как там.

Единственное в чем Гарри сомневался, так это в том, что все так просто. Не упустил ли он случайно или по неопытности, какие либо детали, которые бы увидел более осведомленный в таких вопросах человек. Впрочем, ломать голову на подобные темы было бессмысленно. Гарри приходилось уповать на то, что все гениальное просто. В глубине души он прекрасно понимал, что по большому счету все его выводы и умозаключения, яйца выеденного не стоят, но ничего с этим поделать не мог. Оставалось надеяться на удачу.