Тайна третьей невесты

— Я сейчас напробуюсь так, что остальным не останется, — весело произнесла Идда и снова потянулась ложкой в котел.

— Имейте совесть, сударыня, не то я стукну вас половником! — расхрабрилась я.

— Дожили, принцессу бьют поварешкой, — пожаловалась она, но все-таки выхватила из котла кусочек курятины.

— Можно спросить?

— Конечно.

— Почему вы решили пройти Испытание вместе со всеми? Или это не вы, а ваши родители велели вам...

— Нет, я сама, — не дала мне договорить Идда. — И, признаюсь, не столько ради блестящего замужества, сколько из любопытства.

— Как так? — не поняла я.

— Очень просто. Полагаю, его величество не горит желанием взять меня в жены, иначе давно сделал бы это, — произнесла она. — Я знаю, мой отец имел беседу с покойным королем... правда, они ни до чего не договорились. Ну а его величество я знаю с раннего детства, а он, соответственно меня. И прекрасно осведомлен о том, что я собой представляю... Повторюсь, это взаимно.

— Не вполне понимаю... Я не думала, что его величество настолько молод!

— Вы хотели сказать: не предполагали, что я не настолько юна, насколько выгляжу? — улыбнулась Идда.

Я присмотрелась: конечно, принцесса была старше меня и даже Деллы, но насколько именно, сказать сложно.

— Я младше его величества почти на семь лет, — пришла она мне на помощь. — Ну а поскольку моя матушка часто бывала при дворе, а я вместе с нею, то, повторюсь, мы знакомы с раннего детства.

Действительно, Идда ведь родственница короля, пускай и очень дальняя. Нет ничего удивительного в том, что она хорошо знает его.

— А почему вы сказали о любопытстве? — спросила я.

— Потому что я хотела узнать, как проводится Королевское испытание.

— Неужели оно нигде не описано?

— В том-то и дело, Тесса, что нет, — покачала головой Идда. — Только внешняя его часть: решив избрать невесту... как я понимаю, это делается в том случае, когда равнозначных кандидатур слишком много, а жених не настолько искушен в политике, чтобы выбрать наилучшую, и слишком опасается прислушаться к мнению советников — они ведь станут продвигать своих протеже... Словом, браки, заключенные после Испытания — в том случае, если хоть кто-то преодолевал его, — всегда оказывались на редкость удачными. Но...

— Постойте, — перебила я. — Что значит: хоть одна преодолевала... Разве в конце не должна остаться только одна?

— Нет, — без тени улыбки сказала принцесса. — Мне удалось выяснить, что в прошлом веке Испытание прервалось задолго до ожидаемого окончания: часть девушек сами покинули замок, а оставшиеся выбывали десятками. В самом конце осталось шестеро, и ни одна из них не была сочтена достойной.

— Но кто их оценивает? Кто решает, которой суждено стать королевой?

— Вот этого-то я и не знаю, — вздохнула она. — Разумеется, при дворе ходят разные слухи... Представьте, на нас даже ставки делают, будто мы лошади на скачках! Но при этом никто не может или не желает сказать, каким же образом принимается решение.

— Идда, а вы пробовали искать тех, кто участвовал в Испытании в прошлом? — вспомнила я свою мысль.

— Представьте себе, пробовала! Далеко ходить не нужно: сестра моей родной бабушки в свое время побывала в этом замке, но... — принцесса развела руками, — ничего не смогла мне поведать. И дело вовсе не в старческой забывчивости — она еще весьма бодра, а остроте ее ума позавидует иная молоденькая девица, — просто... Мне показалось, она не может этого сделать. Она начинает говорить о том, как собиралась на Испытание, как волновалась, а потом вдруг сразу переходит к возвращению домой. По всему выходит, продержалась она довольно долго, но нельзя добиться ни слова о том, что с ней происходило!

— Вероятно, с тех, кто покидает это место, берут клятву... может быть, даже колдовскую? — предположила я. — Чтобы они не сумели рассказать обо всем этом... Ведь родителей не предупреждают о том, что нам предстоит? Многие были бы весьма недовольны, услышав, что их дочерям придется стирать и убирать навоз! Пускай даже главный приз этого состязания — рука его величества, для некоторых даже он не стоит подобного унижения...

— Тем более, вовсе необязательно победительница получит эту награду, — заметила Идда.

— Что вы имеете в виду?

— Право короля — жениться на прошедшей Испытание, — пояснила она, — но не обязанность. Считается, что эта девушка подойдет ему лучше прочих, но если она вдруг окажется ему не по душе, он может отказаться от женитьбы.

— И ему ничего за это не будет?! — невольно воскликнула я.

— Королю? — рассмеялась Идда. — Конечно же, нет! Но девушке непременно найдут достойного мужа или, если она откажется от замужества с кем-то, кроме его величества, осыплют ее богатыми дарами... И она опять-таки ничего не сможет рассказать об Испытании! Я нашла одну такую девушку, вернее, уже бабушку — ту, что состязалась вместе с сестрой моей бабушки и победила, можете себе представить?

Я впечатленно покачала головой.

— Так вот, Тесса, она вообще не помнит о том, что принимала участие в Испытании, — проговорила Идда. — Считает, будто ей несказанно повезло: дворянин намного родовитее и богаче ее самой увидел ее случайно, будучи проездом в их краях и возжелал ее в жены. Брак их оказался на редкость удачным, к слову.

— Как странно...

— Вот именно, странно, — согласилась она.

— Постойте, но если даже сама она не помнит об Испытании, то как же ее родные? Знакомые? Да хотя бы слуги!

— Если бы я могла их спросить, то непременно сделала бы это, — сказала Идда, — но большинства свидетелей уже нет в живых, а остальные выжили из ума.

— Неужели и прежде никто и словом не обмолвился о том, что девушка куда-то уезжала, затем вернулась... и вышла замуж вот так внезапно?

— За давностью лет этого уже не установить. Может, сказано было, что она отбыла в гости к дальним родственникам или еще куда-то, — развела она руками. — Знаете, чтобы не сглазить удачу. Не сглазили — в родных краях она появилась уже замужней.

— Интересно, те, кто уже выбыл, тоже забыли, где жили? — вслух подумала я.

— Вот это-то я и хочу узнать, — негромко сказала Идда.

— А вы уверены, что и вас не подведет память?

— Я думаю, — ответила принцесса, — что та, которая дойдет до конца и станет королевой, не утратит воспоминаний: они пригодятся ей в назидание на будущее. Их лишаются все остальные — ни к чему смущать умы окружающих рассказами о происходящем в замке Старой Птицы.

— Почему он так называется, Идда?

— Должно быть, из-за старинной легенды. Вряд ли вы ее слышали. Скажу лишь, что по ней короли, правившие этой землей, вели род от этой самой Старой Птицы... Но название не имеет особенного значения, не так ли?

Я прикусила язык. Нельзя даже упоминать о том, от кого я услышала легенду, потому что... Да потому что это меня скомпрометирует, вот и всё!

— Вы полагаете, что победительницей станете именно вы? — спросила я, чтобы заполнить паузу.

— По меньшей мере, постараюсь, — улыбнулась Идда. — А еще перед отъездом я оставила записки самой себе и нескольким надежным людям. Даже если я проиграю и лишусь памяти, то, быть может, сумею вспомнить хотя бы о самом факте Испытания. А там уж разузнаю, кто еще в нем участвовал... Это ведь мои сверстницы, а не дряхлые старушки, так что, вероятно, мне удастся что-то из них вытянуть!

— Вы говорите об этом с таким воодушевлением...

— Старинные тайны — моё увлечение.

— Что ж, если нас с кузинами вдруг почтит вниманием принцесса Карадин, я постараюсь вспомнить о том, что со мной происходило... последние пару месяцев.

— Буду вам крайне признательна, Тесса, — сказала она. — Если бы можно было посылать письма себе самой или другу с описанием происходящего!

— А вы пробовали? — живо спросила я.

— Не рискнула, — покачала головой Идда. — Их ведь читают, вы сами это знаете. А писать в дневник и прятать его где-то в замке... нет никаких гарантий того, что его не обнаружат. Или же что после Испытания я вспомню, что существовали какие-то записки, а тем более сумею пробраться в замок и отыскать их. Это хороший способ, если не задействовано колдовство, а оно наверняка здесь присутствует!

— Да, конечно... Идда, а вы не слыхали о таком, чтобы Испытание проводил не его величество, а... ну... другой вельможа?

— Нет, никогда, — удивилась она. — Откуда вы об этом узнали?

— Слышала от одной дальней родственницы, — солгала я, — будто в их краях знатный человек выбирал себе невесту подобным образом. И я подумала: если так, может, он откуда-то знал о том, как всё это проходит? Хотя бы в общих чертах? Быть может, от слуг...

— Скорее всего, он что-то слышал, а остальное придумал сам, — подумав, сказала Идда. — В одном я уверена: без участия чародеев настоящего Испытания не получится.

— Почему вы так уверены?

— Вот вам самый простой пример: ни одна из нас до сих пор не покалечилась, синяки и ссадины не в счет, — ответила принцесса. — А ведь я сама едва не выпала из окна, когда снимала занавесь! Да и другие, уверена, поскальзывались, падали в воду или... не знаю, промахивались топором мимо полена. Однако никто не лишился пальцев на ноге... и даже не обварился кипятком на кухне!

— Я тоже об этом думала, — созналась я. — А еще о том, что в замке плохо топят, мы же постоянно возимся в холодной воде, однако до сих пор что-то не слыхать громового чиханья, а носы ни у кого не распухли и не покраснели.

— Вот именно. Я знаю своих сопровождающих — одной достаточно легкого сквозняка, чтобы немедленно заболеть, но здесь она продержалась на удивление долго! Сломалась на стирке, — покачала головой Идда, — это оказалось для нее слишком тяжелой работой.

— Вот как... Скажите, но почему вы доверились мне? — задала я давно беспокоивший меня вопрос. — Неужели вы не опасаетесь, что я расскажу о ваших помыслах распорядителю или хотя бы горничной?

— Нет, — сказала она. — Вы не из таких, Тесса. Я достаточно хорошо разбираюсь в людях, чтобы утверждать это.

— Благодарю за доверие, но...

— Мне ничего не нужно от вас помимо того, что вы уже пообещали, причем по собственной воле, — опередила принцесса. — Разве что... Я полагаю, у вас есть немалый шанс добраться до финала Испытания. И если именно вы окажетесь той, кто его пройдет, сделайте милость — раскройте его тайну хотя бы мне!

— Вы шутить изволите... — стушевалась я, хотя, не скрою, мне приятно было услышать ее слова.

— Вовсе нет, — задумчиво произнесла она. — Если я верно поняла, по какому принципу отсеивали девушек на первом этапе, то всё возможно. Впрочем, впереди еще много трудностей, так что моя теория может претерпеть немало изменений. Увидим.

— Конечно... И пора уже снимать котел с огня, — спохватилась я, — иначе похлебка пригорит, и мы все-таки опозоримся...

— Ничего, — сказала неунывающая принцесса, — еда с дымком всегда казалась мне вкуснее обычной!

Стряпня наша снискала заметный успех, и Лисса прошептала с заметной завистью:

— Повезло же тебе оказаться на кухне с принцессой...

— Почему?

— Наверняка их учат всякому... — протянула кузина. — Так ведь?

— О да, конечно, — поспешила я согласиться. — Я сама поразилась: откуда бы ей знать такое!

— Быть принцессой и тем более королевой означает не только носить корону, но и разбираться в сотне разных дел, от малых до великих, — изрекла Делла, как раз покончившая с добавкой. — Не удивлюсь, если именно она окажется избранницей короля. А тебе действительно повезло, Тесса!

Мне и впрямь несказанно повезло повстречать разговорчивого Грифона, это верно. Я подумала: если увижу его еще раз, непременно поблагодарю за то, что помог советом, не дал опозориться и с большой вероятностью выбыть из Испытания в самом конце первого этапа...

— Зато вы справились безо всякого везения, — нашлась я с ответом. — Ведь мы до сих пор вместе!

— Да, действительно, — улыбнулась Делла, но тут же посерьезнела: — Что-то будет дальше...

Мне самой хотелось бы знать, что готовит нам следующий этап, и весь день до вечера я так и сяк вертела в мыслях слова Грифона. Тебе потребуется разум, сказал он... но это будут не загадки и головоломки, хотя кто знает? Вдруг он ошибся? С другой стороны, он меня не обманывал... С третьей — всегда бывает первый раз, как сказала принцесса Карадин. Он ведь может не лгать нарочно, а добросовестно заблуждаться...

Однако что бы нас ни ждало, пригодится светлая голова, решила я наконец. Казалось бы, после прогулки, отдыха (в кои-то веки не нужно было спешить тайком доделать что-то!) и ужина можно было лечь и уснуть, но нет! Я долго вертелась с боку на бок, но сон не шел.

Может быть, виной тому была беседа с принцессой Карадин: я даже не предполагала, что кто-то может ввязаться в Испытание, поставив себе целью вовсе не свадьбу с его величеством, а разгадку тайны! А может, сама эта тайна не давала мне покоя... Я ведь мыслила схоже — о прежних участницах Испытания, только принцесса пошла дальше и сумела расспросить хотя бы некоторых из них.

Что же выходит, если я выйду из состязания завтра, а кузины — через неделю, никто из нас и не вспомнит, где мы были и почему вернулись домой не вместе? Неужели наши родители не встревожатся? Если нет, получается, что в деле и впрямь замешано колдовство, и очень сильное. И как знать, одна ли Старая Птица здесь ворожит, или руку к этому приложили королевские чародеи?

"Попроситься домой никогда не поздно", — напомнила я себе, натянула одеяло на голову и наконец-то уснула...

*

За последние несколько недель у нас уже вошло в привычку просыпаться ни свет ни заря. Поначалу нас будила Ина, открывая ставни и выстуживая и без того холодную спальню, потом мы приучились вставать до ее прихода, чтобы успеть умыться и одеться, не покрываясь мурашками озноба.

Вот и сегодня я проснулась, высунула голову из-под одеяла — было тихо и темно, только слышалось ровное дыхание кузин. Может, еще слишком рано? Я иногда просыпаюсь посреди ночи — наверно, снится что-нибудь, чего я потом не могу вспомнить. Но обычно после таких снов остается хотя бы ощущение... неправильного, странного или даже страшного, но не в этот раз.

— Почему нас никто не будит? — спросила вдруг Лисса сонным голосом, и я уверилась, что утро уже настало.

— Не знаю, — ответила я. — Может, Ина сама проспала?

— Надеюсь, ей за это попадет, — фыркнула она и села на кровати. — И нам попадет, если не будем готовы вовремя. Делла! Поднимайся, солнце уже высоко!

— Неужели? — недовольно пробурчала старшая кузина, большая соня, но тоже села, душераздирающе зевая.

Мы по очереди умылись — приспособились уже делать это на ощупь, поскольку света нам на ночь не оставляли, и зажечь огонь сами мы не могли, было нечем. Вернее, могли бы, если бы поступили, как я тем вечером — запалив фитилек от светильников в коридоре, — но я не предлагала, кузины тоже. Вряд ли та же Делла не додумалась до подобного, но раз промолчала, значит, не желала нарушать установленные в этом замке порядки. В темноте так в темноте, лицо уж как-нибудь нащупаешь, платье задом наперед не наденешь, о сложных прическах мы давно позабыли, а расчесаться и заплести косу можно и на ощупь.