Седьмая печать

— Да, отец, — Старкиллер сложил руки на бронированной груди, смотря прямо в лицо мужчины. — Вы дали мне все, кроме одного. Имени.

— У вас есть имя, Дарт Старкиллер, — отрезал Сидиус, пошевелив пальцами правой руки.

— Я хочу знать, — так же равнодушно продолжил мужчина, не реагируя на первые признаки недовольства Императора, — какое имя вы вписали в данные, отправленные в архив.

— Для чего вам это знание, сын? — холодный голос Палпатина выстудил зал. — У вас есть имя, полностью отражающее вашу суть. Ваше «Я».

— Для чего? — ситх слегка наклонил голову к плечу, став ужасающе похожим на сидящего на троне старика. — Чтобы Империя знала, как зовут ее Императора.

Ноздри Сидиуса хищно раздулись, он сжал тонкими пальцами подлокотники, тут же их отпустив.

— Вы осознаете, о чем говорите, Дарт Старкиллер? — от хрупкой фигуры на троне повеяло нешуточной угрозой.

— Да, Владыка Сидиус, — в голосе ситха звенел металл. — Я разрываю свои узы. Но в отличие от вас, отец, я все сделаю так, как положено.

Мужчина скрестил руки, нажимая на наплечники, которые отсоединились с ясно слышимыми щелчками. Отбросив их в стороны, ситх раскрыл кирасу, отлевитировав половинки в сторону, к стене, так же, как и наручи.

— Я, Дарт Старкиллер, объявляю каггат Дарту Сидиусу. Моя воля против его воли. Моя сила против его силы. Ежели я одержу победу, то Линия Бейна будет пресечена. «Правило двух» потеряет силу. Я обрету свободу. Дарт Сидиус утратит власть надо мной. Навеки. Все, что принадлежит ему, станет моим. Я сказал.

Морщинистое лицо Императора исказила злобная гримаса, но он тут же взял себя в руки, вставая. Глубокий голос ситха, совсем не вяжущийся с его подчеркнуто немощным обликом, заполнил зал.

— Я, Дарт Сидиус, принимаю вызов. Если я одержу победу, то Дарт Старкиллер склонится предо мною навеки. Я сказал.

Ситх шагнул вперед, сжав в руке сейбер из темного металла, выскользнувший из широкого рукава одеяния прямо в ладонь мужчины. Он спускался по лестнице, ведущей от трона к подножию, неимоверно плавно и легко шагая, словно с каждым шагом сбрасывая с себя груз лет.

— Двое войдут в этот круг… — ровный голос Старкиллера раздробил душное напряжение, Палпатин тут же подхватил его фразу, завершая ритуал каггата:

— И только один его покинет.

— Да рассудит нас Сила, — одновременно произнесли ситхи, активируя клинки и бросаясь в атаку.

Мол впился пальцами в собственные предплечья: от результата этого каггата зависело и его будущее. Сидиус не простит ему самоустранения. Если Старкиллер проиграет, забрака ждут пытки и смерть. В самом лучшем случае — просто быстрая смерть.

Два размытых силуэта метнулись вперед, сейберы загудели, сталкиваясь с невероятной скоростью. Злые искры летели в стороны, воздух уплотнился, странно загустев — Сила пришла на помощь своим верным адептам. Первое столкновение продлилось не больше минуты. Противники прощупали оборону друг друга и разошлись в стороны, напряженные до предела.

Старкиллер описывал сейберами восьмерки, на руках вздулись вены, с такой силой мужчина сжимал рукояти в ладонях. Сидиус стоял неподвижно, словно статуя. На мгновение воины замерли — и снова ринулись в атаку.

Резкий укол алого луча. Старкиллер уворачивается, нанося одновременные удары мечами. Мол восхищенно выдохнул: Джем Со для обоерукого бойца.

Старкиллер был сильнее физически и использовал свое превосходство по максимуму, не недооценивая, однако, более хрупкого соперника. Для одаренных, чьи тела пропитывала Сила, чисто физические параметры зачастую почти не имели значения, но все же некоторые нюансы имели место быть. Старкиллер непрерывно атаковал широкими размашистыми движениями, ему хватало силы рук, чтобы успешно продавливать оборону Сидиуса, сейчас ситх напоминал машину: постоянно двигающийся, устанавливающий свое превосходство, неутомимый. Сидиус избрал Джуйо, беспрестанно ломая рисунок боя. То он наносил уколы, то уходил в глухую оборону, то атаковал.

Ситхи метались по залу, Сидиус, казалось, плыл над мраморным полом, бесплотный, как призрак. Старкиллер же словно слился с поверхностью, продолжая теснить Палпатина, истощая и пытаясь поймать в щедро рассыпаемые ловушки, терпеливо ожидая подходящего момента, как крайт-дракон, караулящий свою жертву.

Мол застыл, пожирая взглядом происходящее, Траун смотрел, опасаясь упустить хоть мгновение. Он зачастую не видел движений, с такой скоростью все это происходило, но опытный взгляд чисса улавливал общую тенденцию, и на этом основании мужчина домысливал все остальное.

Неожиданно противники вновь остановились, замерев.

Мгновения текли одно за другим, Сидиус злобно оскалился, демонстрируя желтые зубы, левая рука ситха резко выпрямилась. Старкиллера отбросило на несколько шагов, но лицо мужчины осталось бесстрастным: алые сейберы сдерживали напор обрушенной на него атаки, потоки Молний бессильно стекали по лезвиям, ударяя в покрывающийся выбоинами пол.

Мужчина ровно дышал, но острый взгляд Трауна отметил стекающую по виску первую каплю пота. Старкиллера медленно отодвигало, прижимая к земле, он держался, но Молнии все текли и текли, неостановимым трескучим потоком, заставляя упасть на колено, продолжая удерживать их сейберами.

— Ты склонишься предо мною! — триумфально выдохнул Сидиус, делая шаг вперед. Еще один. Еще. Молнии ревели горным водопадом, изливаясь с кончиков пальцев, глаза Императора засияли расплавленным металлом. Старкиллер наклонился еще ниже, руки мужчины задрожали… Палпатин сделал еще один шаг вперед, и Старкиллер бросился вперед, метнув во врага мечи. Одно движение алого сейбера отбило сверкающие круги, несущиеся к Императору, но было поздно.

Гортанный крик забился под сводами, когда когти, украшающие перчатки Старкиллера, вонзились в грудь Палпатина, распарывая ее одним движением. Молнии окутали мужчин, сцепившихся в смертельном объятии, Старкиллер рванул Сидиуса на себя, ударяя его в переносицу лбом и тут же ломая хребет противника об колено обратным движением.

Тело Императора на мгновение обмякло, но мужчина сразу же ударил Силой, отбрасывая покрытого ожогами ученика прочь. Клинки влетели в ладони, преодолевая вновь хлынувший поток Молний, прожигая тело Сидиуса насквозь, пришпиливая его к полу, а в следующий миг резкие движения в стороны отрубили руки Палпатина, и Молнии исчезли.

Старкиллер рухнул на колени, клинки вошли в пол, зажав горло Сидиуса своеобразными ножницами. Тишина затопила зал. Учитель и ученик молчали, смотря в глаза друг друга. Сидиус закашлялся, кривя губы.

— Дэв. Не заставляй меня пожалеть, что я поименовал тебя так.

— Благодарю, отец, — признательно наклонил голову Старкиллер, фиксируя коленом тело противника. — Я буду достоин.

— Все-таки я добился своего, — в клокочущем голосе Палпатина звенела радость. — Ты — мой триумф. Истинный сит'ари.

— Да, отец. Вы уйдете триумфатором. Прощайте. Между нами нет более долгов.

Уверенные руки резко разошлись в стороны, отрубая голову Императора. Тело дернулось и замерло. Старкиллер вскинул голову, его глаза закатились, Мол шумно выдохнул, запрокинув лицо, сжимая кулаки. Сила содрогнулась, словно от взрыва сверхновой.

— Каггат завершен, — Старкиллер встал, вскидывая руки с сейберами в жесте победителя. — Я, Дарт Старкиллер, объявляю о своей победе. Линия Бейна пресечена отныне! «Правило двух» отменено. Мои цепи разорваны. Все, принадлежавшее Дарту Сидиусу, отходит под мою руку.

Голос ситха гремел, сотрясая зал. Он развернулся, оказавшись спиной к трону.

— Есть ли кто, готовый бросить мне вызов?

Мужчина замолчал, выжидая.

— Да будет по моему слову и моей воле! Я сказал!

Сила дрогнула, даже нечувствительный Траун ощутил невидимую волну, пронесшуюся сквозь зал от слов мужчины.

Мол, шагнув вперед, преклонил колено.

— Да будет по слову вашему, Владыка.

— Встаньте, Лорд Мол, — Старкиллер привесил сейберы на пояс. Забрак поднялся, выкрикнув:

— Император умер! Да здравствует Император!

Траун молча отдал честь и шагнул вперед:

— Долгих лет Императору!

Плавный жест рукой в перчатке, и двери зала распахнулись, впуская Алых гвардейцев. Они стояли, затапливая потрясением помещение, пока Старкиллер не наклонил слегка голову, взирая с равнодушным интересом. Пики ударили в пол, гвардия опустилась на колени.

— Владыка.

* * *

Столб раскаленной плазмы ударил в земную твердь, довершая уничтожение спрятанного глубоко в недрах планеты лабораторного комплекса. Камень кипел, испаряясь, как и металл. Капитан Джеркс выслушал отчет, сдерживая довольную улыбку: все прошло быстро и, самое главное, вовремя. Неожиданный приказ сорвал их с места раньше времени, «Лусанкия», которая, по всем бумагам, как раз проводила проверочный поход, устремилась к своей цели, возле которой находилась словно совершенно случайно. Маршрут был составлен таким образом, чтобы возможность оказаться в нужной точке пространства была постоянно.

«Разрушитель» вынырнул из гиперпространства, совершив микро-прыжок, связисты отослали на «Хранителя» пакет приказов, предупреждая ненужную им суету и панику, еще пару минут занимали нужное положение на орбите, после чего турболазеры заработали, испепеляя четко обозначенное место.

Они выжгли квадрат поверхности планеты с запасом — дело нескольких минут, а затем «Лусанкия» поднялась на высокую орбиту, занимая контролирующее положение в пространстве.

Джеркс как раз выслушал отчеты техников, когда связист, подошедший к капитану, щелкнул каблуками.

— Капитан, сэр, вас вызывает Лорд Старкиллер.

Заработала связь, капитан вытянулся, поедая преданным взглядом появившееся в столбе света изображение мужчины в броне. Как всегда, Лорд был одет в доспехи, но на этот раз почему-то не до конца. На глазах капитана ситх закрепил левый наплечник, после чего ему в небрежно протянутую руку прилетел второй.

— Отчет, капитан, — глухой голос разнесся по мостику, донесся ясно слышимый щелчок — наплечник занял положенное ему место.

— Задание выполнено, милорд! — выпрямился еще больше мужчина, неотрывно глядя на того, кто вытащил его из ада штрафных батальонов.

— Превосходно, капитан. Благодарю, — серебристый шлем с отметинами от многочисленных боев признательно качнулся — слегка, но Джеркса словно ударили под дых.

— Это мой долг, милорд, — слегка пафосно отозвался офицер, уставившись на голограмму.

— Проблемы?

— Никаких, милорд! — гордо отрапортовал мужчина.

— Превосходно. Благодарю за службу, капитан Джеркс.

— Служу Империи, милорд! — отдал честь гаснущей голограмме мужчина.

Старкиллер отключил связь, задумчиво сложив руки на груди. Подумать было над чем. Переворот прошел практически безупречно. Была пара мелких накладок, о которых ему уже доложили, но крупных провалов не было. Мужчина чувствовал себя опустошенным: впервые за долгие годы он был свободен. Не надо ни перед кем отчитываться, не надо опасаться попасть под горячую руку полностью безумного ситха, не надо бояться… Бояться, что можешь вызвать неудовольствие и проведешь следующие дни, а то и недели в камере, построенной специально для тебя. Бояться, что утратишь под пытками еще немного даже не просто рассудка, а человечности. Бояться, что за твои слабость и ошибки будут расплачиваться другие.

Впервые за годы Старкиллер был свободен от чужих оков… Но это не значит, что на нем нет цепей, которые мужчина надел на себя сам.

Горькая истина состояла в том, что Дарт Сидиус ушел в Силу триумфатором, и Старкиллер признавал этот факт полностью. Он добился своего, вырастив из Люка Скайуокера Дэва Палпатина. Да, несчастный художник, по воле злого рока и судьбы в лицах датомирских ведьм попавший в эту вселенную, не был Скайуокером, но он им стал, получив внешность и воспоминания Люка. Это его ломали и пытали, это его раз за разом бросали из огня в полымя, выковывая наследника чудовищно сильного и жестокого ситха. Когда-то он слышал, что Лорды, выходя на определенный уровень своего развития, перестают быть людьми, забраками, твилеками и прочими представителями разумных видов. Они становятся другими, ведь их мораль совершенно отличается от морали даже записных маньяков. Большинство джедаев, к примеру, считали их зверями… Так было проще. Однако те, кто понимал суть проблемы, таких ярлыков не навешивали.

— Зверь самый лютый жалости не чужд, — неожиданно процитировал Старкиллер, чувствуя, как утекает его время. — Я чужд, так значит, я не зверь.

Мужчина вздохнул, прикрыв глаза. Почему ему вспомнился Шекспир? Впрочем… к месту. Он действительно не зверь. Такая жестокость животным не свойственна. Это прерогатива тех, кто имеет разум.

Отбросив отвлеченные мысли, ситх продолжил анализ. Сидиус мертв. На этот раз окончательно. Старкиллер уничтожил не только основную лабораторию на Биссе, но и дополнительную, которая располагалась на Н'Зоте. А еще был голокрон на Кесселе. Все-таки Сидиус был гением, пусть и безумным. Он подстраховался на все случаи жизни, вот только это ему не помогло. Кроме того, Старкиллер уничтожил и пятерых слуг, постоянно пребывавших во дворце на тихих, незаметных должностях. Эти люди, самые обычные, могли послужить временным вместилищем духа Императора, так что давно отсутствующая совесть или что-то подобное мужчину не грызла. Они могли послужить… Этого было достаточно, чтобы нанести превентивный удар.

Старкиллер отлично знал, что Сидиус все понял. Император знал, что сын готовится к перевороту. А еще Сидиус понял, что его сын оказался достоин своего отца: недаром он дал ему такое имя.

— Дэв…

Мужчина покатал слово на языке, вспоминая его значение. На Земле так называли богов… А еще так, вроде бы, называли демонов. Он не помнил подробностей. Прошлая жизнь казалась сном… Но вот то, что одно слово несло два противоположных значения — это он знал твердо. На Набу толкование было примерно такое же — «Господин», в применении к высшему существу. Эго Палпатина в полной мере проявилось даже в этом. Впрочем, Старкиллер был не в обиде. Люк Скайуокер — тоже. Им обоим имя понравилось, хотя бы тем, что не пришлось его выдумывать.

Отметив, что мысли вновь свернули на отвлеченную тему, мужчина осуждающе покачал головой — отвлекся. Впрочем, причина понятна: он чувствовал себя так, словно с плеч свалился пригибающий к земле многотонный груз, и теперь можно идти, не напрягая все силы без остатка. Но это не значит, что проблем не будет — их уже набралось неимоверное количество. Впрочем, все они решаемы — тем или иным способом. Одну проблему он уже решил — Траун. Чисс действительно был очень умным и очень амбициозным. При Палпатине он достиг своего потолка, и мужчина отлично это понимал. Старкиллер открыл гранд-адмиралу новые горизонты, обрисовав требующие внимания гениального флотоводца моменты. Вонги и Первый Орден. Ну и немного Республика.