Янка согласился:
— Седина в бороду, бес в ребро!
— Отлично сказано! — Произнес мальчишка, чуть громче чем следовало. Сразу последовало наказание. Бич обжог пацана, едва не сбив его с ног, на спине вздулась писуга.
— Не бейте его! — Вставил Янка. И тут же получил свою порцию, конечно больно, но разве это не начало муки.
Впереди появилось селение. Острие колокольни и торчащий круг. По бокам появились поля, колосья фиолетовые, куда более крупные чем на земле. Видны также плантации, чего-то смахивающего на фиги, а также заросли нута. Фиги впрочем очень крупные, как арбузы, а нут словно березы.
— Богатые земли! — Сказал Янка. — Я лично не прочь подкрепиться.
Тот самый мальчишка, что смотрел недобро прошипел:
— Держи рот шире! Это все не для нас! Раб должен знать свое место.
Али возразил:
— Наше место, никуда от нас не денется. Но пытаться добиться чего-то лучшего, отнюдь не грех.
Мальчишка промолчал, но сдвинутые брови говорили, что он не доволен. Только вот чем, хозяевами или товарищами.
Али заметил:
— Садат вечно чем-то не доволен! Не стоит ухудшать наше положение взаимными ссорами и упреками.
Садат фыркнул:
— Раб не может стать свободным!
Али не согласился:
— Иногда бывали и обратные примеры.
Янка спросил:
— Я лично не хочу быть шлюхой и унижаться перед шейхами.
Садат фыркнул:
— Вот это действительно глупость. Жизнь в гареме очень легкая. Прекрасная еда, великолепные вина, мягкая постель. И главное никакой работы.
— Зато сам знаешь, чего это стоит! — Янка скривил лицо. — Нет я не желаю себе такой участи.
— Но почему!
— Потому что я мужчина!
Надсмотрщики всадили плетью по ребрам мальчикам-болтунам. Янку очень больно хлестнули три раза. Даже мелькнула мысль, можно ли так жить. Не лучше при случае покончить с собой. Но ведь в этом случае он попадет в ад, и местный сатана будет жечь его огнем вечным. Вечность в чужом аду, преисподняя другого мироздания, что может быть страшнее.
Садат дергал плечом, ему распороли кожу. Мальчишка слизнул языком кровь, и двинулся быстрее, веревка натянулась. Тем не менее, он не утратил настроя:
— Если бы у тебя были мозги ты бы понял все преимущества.
— Преимущество быть пидаром?
— Некоторые мальчики что умнее, повзрослев наследовали имущество и сами становились шейхами. А глупцы наоборот, кончали плохо, умирая на плантациях и каменоломнях. — Последние были чуть громче. Надсмотрщик замахнулся, но бить не стал. Он пробормотал:
— А что может это будущий шейх. Впрочем плеть попляшет по их спинам.
В селение что вошла колона рабов, было нищенским, похожие на шалаши хижины. Дорога грязная, Янка чуть не наступил на коровью лепешку. А вот и сами коровы, рога ромбовидные, сразу пять, довольно жирные. А на спине крылышки. Правда сомнительно, что такой вес они способны поднять. Жители по большей части одеты не многим лучше рабов, только взрослые обуты в деревянные башмаки и в каких-то цветастых лохмотьях.
Лишь один дом каменный, и выглядит побогаче, а также местная церковь. Она похожа, на небольшой костел и тоже каменная. Деревня впрочем не маленькая, домов много, вездесущие мальчишки свистят и показывают на невольников пальцами. Но ничего не бросают.
Али заметил:
— Многие из них, также могут в любой момент стать рабами. Все крестьяне в долгах, голодают не смотря на богатую землю. Детей продают в рабство, рабов в нашей огромной стране, куда больше чем свободных. Вот посмотри сейчас наши ряды пополняться.
Действительно священник с серебряным треугольников вывел примерно десяток крепких полуголых мальчиков, и шестерых девочек-подростов. Он недолго торговался с рабовладельцем. Получив тощий мешочек с золотом, он передал рабов. Из стали привязывать.
Ахмед вдруг остановился, его внимание привлекла девушка: босоногая в легкой, но чистой тунике, он была отлично сложенной и с симпатичным лицом.
— Я хочу эту рабыню.
Жрец растерялся:
— Это дочь старейшины села!
— И что у него нет долгов?
Жрец обрадовался:
— Почему есть! В его деревне недобор в казну!
— Что же! За это я забираю его дочь. Такая девушка не для деревни.
Жрец согласился:
— Ее место в гареме!
— Или на плантации! — Со злобой произнес Ахмед. — По моему это для нее, более чем уместно!
Жрец возразил:
— Она и так все время вкалывает на плантации. Посмотри какие у нее мозолистые руки.
— Вот рабой и будет! Взять ее!
На девушку тут же накинули аркан. Она вяло сопротивлялась. Торговец подъехал к ней, потрогал рукой грудь. Соски сразу же набухли, девушка одернулась.
— Куда отстраняешь рабыня. Или ты хочешь плетки. Разве ты не знаешь, невольницы не должны отстраняться, когда их щупает господин.
Девушка робко ответила:
— Я не рабыня. Рождена свободной!
— Но нищей, а это почти одно и то же. Тебя уже продали в рабство и осталось только смириться. А будешь ласкова со мной, пребывание на цепи, будет не слишком адским.
Девушка подняла гордую голову:
— Я не признаю себя рабыней!
— Вот как! А ну-ка к столбу ее и раздеть!
С девушки сорвали тунику, обнажив соблазнительную плоть. Янка рефлекторно отвернулся, но прочие мальчишки смотрели во все глаза. Красотка выглядела здоровой и довольно мускулистой. Ее руки привязали, ноги вставили в зажимы.
Ахмед сам взял в руки плеть, размахнулся, но бить не стал:
— Ну что рабыня, ты у меня просишь прощения!
— Нет! Ни за что? И я не рабыня!
Ахмед усмехнулся:
— Ты я вижу упрямая сучка! На получай!
Плеть засвистела и на спину девушки обрушился сильный удар. Ахмед был физически силен и у него был опыт укрощения строптивых рабынь и жестоких порок. Тем не менее кожа, не была рассечена, он пока ее берег. Девушка вздохнула, но сдержал крик.
— Ну что рабыня смирилась?
— Я не рабыня!
— Упрямство признак тупости! На получай еще! — Ахмед принялся пороть девушку. С каждым ударом, он бил все сильнее. Кожа на спине лопнула, затем прутья распороли подмышки. От ударов рассечения пересекались, лилась кровь. Удары Ахмеда спускались все ниже и ниже. Обнаженные ягодицы девушки побагровели, оголилось мясо. Следующий удар пришелся на лодыжки, затем торговец врезал по пыльным ступням девушки. Несчастная не смотри на сильные удары, не кричала, после последнего щелчка, ее голова качнулась и упала. Ахмед крикнул:
— Снимите ее и бросьте в возок. Отвезем девушку и выставим на аукцион. Шкура заживет быстро.
На девушку вылили ведро воды и отнесли в возок. Рабам поднесли по маленькой глиняной миске чего-то похожего на бобы, перемешанные с огурцами и помидорами, а также хлеб.
Ложек не выдали, но разрешили сполоснуть руки водой. После чего Янка впервые попробовал инопланетной пищи. На вкус она была недурной. Довольно сочной и приятной, выращенной под тремя солнцами. Правда своеобразный привкус вроде насыщенного меда, и свежесть жвачки придавали некоторую специфичность еде, но это было мило. Правда порция после столь длительного перехода, явно не достаточная. К счастью Янка еще не так много прошел и ему хватило. А вот спать хотелось. Ведь переместились они поздно вечером, а мальчишка не был совой. После еды стали слипаться веки. Пацан присел и стал склонять спину, выбирая место чтобы не задеть писуги.
Его грубо окликнули, а плеть снова обрушилось на голые, детские плечики. Мальчик вскочил, его опять привязали. Рабов погнали дальше, похоже переход ожидался не близкий.
Али шепнул Янке:
— Ничего! Когда торговец сам устанет, он и нам даст передохнуть.
— Скорее бы!
Теперь они шли по крупному гравию. Босые ноги мальчика испытывали куда больший дискомфорт, они стали мучительно чесаться и печь. Чтобы отвлечься Артем завел разговор с Али. Ему казалось, что этот мальчишка, не по годам умен и сообразителен.
— Как называется — это королевство?
Али ответил:
— Это не королевство, а султанат.
— Велика ли разница!
— Не скажи! Наше государство обширно и сильно. Разные короли и шахи побаиваются султана Бабатура.
Янка иронически усмехнулся:
— Бабатура ты говоришь?
— Бабатур шестой, или как его называют Кровавый.
Свежеиспеченный раб вздохнул:
— Да это представитель сильной династии.
Али понизил голос, оглянувшись на надсмотрщика.
— Он убил своего старшего брата Рамсеса 2, и истребил всю его семью. Потом их головы были выставлены на колья. Ходят слухи что только младенец наследник престола уцелел, хотя другие говорят, что он просто сгорел в ходе пожара.
Янка охотно согласился:
— Ужасная история!
— Мрачнее не бывает! Но вот что мой друган Янка. Если хозяин рискнет совершить большой переход в столицу, то есть шанс, то тебя купит верховный евнух султана.
Янка помрачнел:
— Этому не бывать!
— А что ты сделаешь! Да и вообще быть наложником, не самая плохая участь на свете, хотя...
— Что, хотя!
— Говорят султан, обожает истязать маленьких мальчиков. Он очень изобретателен, заявляют, даже сам соорудил пыточную машину.
Янка задрожал:
— А ты откуда знаешь!
— Как это тебе объяснить. Видишь султан любит свои таланты палача, демонстрировать министрам, визирям, вельможам, а также многочисленному женскому гарему. Потом они все разбалтывают и в народе ходят различные слухи. Часто они являются лучшим шпионом.
Янка согласился:
— Да такое вполне возможно! Я читал трехтомник про восстание Пугачева, так там слух, о царе достиг столицы на две недели раньше официального донесения. Вообще народные слухи, были лучше любой разведки.
Садат вступил в разговор:
— Если хотите выжить, будьте осторожнее с владыками.
Янка качая головой, заметил:
— Жизнь раба не жизнь, но и с ней не охота расстаться.
Мальчик осмотрелся, дул ласковый ветерок, пели птицы, причем звуки насыщенные, богатые. Что-то от дрозда, соловья, иволги. Но есть и неземные чарующие звуки. От этого куда легче на душе, даже сбитые ступни, не так саднят и меньше чувствуется усталость. Тело тренированное и переход выдержит, да и ноги привыкнут, только нужно себя перебороть. Вообще самое время подумать о будущем.
Потек ручеёк мыслей. Тут пока перспективы самые туманные. Чисто инстинктивно, как сто процентного мужика роль наложника пугает. Глуп кто считает, что дети ничего не знают о взрослой жизни. Формально ему нельзя смотреть порнографию, но фактически трудно найти школьника, который ее не видел. Другое дело, что это пока ему не интересно. Но в четырнадцать лет, всего через два года, это конечно же станет его любимым занятием. Против природы не попрешь, не понятно даже о чем думает власть, вводя ограничения для подростков. Ведь это борьба с естественным, основным инстинктом, а значит бесполезная, обреченная на поражение. Ведь никому еще, не удавалось победить природу, рано или поздно она брала свое. А запреты вели лишь к травмам подростковой психики, и различным злоупотреблениям, особенно со стороны полиции. Законы России и других стран так несовершенны. Подросток уже почти взрослый, является наиболее несчастным и обделенным членом общества. Ему нельзя участвовать в выборах. В то время как клиническому имбецилу можно. Хотя в семнадцать лет, некоторые подростки уже диссертации докторские пишут. И вообще современный ребенок, очень умен, развит, обращается с компьютером: так как это не под силу профессору. Считать его недостойным голосовать это не разумно. История знает не мало примеров: когда подростки достойно управляли целым государством. Например Иван Грозный в двенадцать лет, приказал убит регента Шуйского, заставив считаться с собой дворян. А ведь это было еще до пресловутой акселерации и бум Интернета, когда он Янка может узнать все. Списать любой реферат, прочитать как устроена атомная бомба, историю Древнего Рима и Маркиза де Сада. Так почему вундеркинд не может голосовать, а алкоголик-бомж имеет право. У Янки была своя версия: дети как правило настроены более оппозиционно, чем взрослые и у них куда большая тяга к переменам. Значит властям это не выгодно, чтобы ребенок голосовал.
Дети любят большую свободу и будут голосовать либо за демократов, либо националистов. Янка почесал ладонью, саднящую от крупного гравия голую пятку, стало легче. В двенадцать лет у современного ребенка, если он не дебил, уже закладывают основы политического мышления и мировоззрения. Вот и он тоже думает; какой строй для России лучше капиталистический или социалистический, система управления: демократия или диктатура! Тут конечно трудно придти к однозначному выводу. У каждого строя свои преимущества и недостатки. Плановая, социалистическая экономика позволила советскому союзу, добиться больших успехов. Была проведена индустриализация, создана мощная тяжелая промышленность. В сорок первом году СССР имел самый большой танковый парк, больше всех самолетов и пушек. Правда отставал военно-морской флот, транспорт, легкая и пищевая промышленность. Люди жили не очень сытно, но ведь никто не голодал, сельское хозяйство постепенно развивалось. Крестьяне привыкали обрабатывать землю коллективно и это давало плоды, крупные колхозы во всю использовали достижения науки и новейшую технику. Особенно в послевоенный период, когда на протяжении двенадцати лет(!) цены каждый год снижались. Советские танки и артиллерия были накануне войны лучшими в мире. Что до авиации, новейшие самолеты — примерный паритет с немцами, устаревшие гораздо слабее, но общее превосходство четырех кратное! Зато катюша не имела себе равных. Правда немцы обогнали в ракетах, радио, реактивных самолетах: первые появились еще 1939 году. Вообще уровень германской науки был исключительно высок, несмотря на бегство всех ученых-февреев. Это лишний раз доказывает, что февреи не обладают особой одаренностью и Эйнштейн без своей русской жены, придумавшей теорию относительности, был бы ничтожеством. Эйнштейна Янка не любил, но не за то, что тот был февреем, а по другой причине. Именно Эйнштейн побудил США взяться за разработку такого дорогостоящего и сомнительного проекта, как атомная бомба. Если не американцы, столь страшное оружие было бы создано значительно позже и возможно в СССР. Во всяком случае атомная бомба в руках США помешало осуществить заветную мечту Сталина и всех коммунистов: объединить под красным знаменем, всё человечество. Как это записано в первой советской конституции: СССР будет расширяться до тем пор, пока в него не войдет последняя республика планеты Земля.
А что верно! Человечество должно быть единым!
Али спросил Янку, перебив ход логичных мыслей:
— О чем ты задумался?
Мальчик сразу ответил:
— О государственном устройстве!
— Да ты философ!
— В какой-то мере да!
— А знаешь, мне порой тоже хочется помечтать. Что например делать став царем! Или султаном!
— И что бы делал?!
— Дал бы землю каждому крестьянину, снизил бы налоги. Разрешил бы жениться представителям различных сословий.
Янка заметил:
— Тебя бы убили!
— Зато народ слагал бы песни легенды. Как в свое время об атамане Акмале. Редкий был человек. Только одна Шелла, может когда-нибудь сравниться с ним славой.
