5
В Москве уже привычно для меня останавливаемся в гостинице Москва. Кунаев отбывает в Кремль, взял собой мои материалы, я отдыхаю в своем номере, уже в отдельном. После обеда направился в Третьяковскую галерею, в прошлый приезд не дошел до нее. Не спеша иду вдоль картин, внимательно их разглядываю. У картин с мировой славой останавливаюсь надолго, изучаю, смотрю и так и сяк, под разными углами и расстояниями от них. Понравились картины с лирическим настроением — Аленушка, Утро в сосновом бору, Девочка с персиками, Богатыри не особо впечатлили, от Ивана Грозного какое-то жуткое ощущение, не по себе.
К вечеру возвращаюсь в гостиницу, узнаю у Хакима Шакировича о Кунаеве. Да, он вернулся с заседания, спрашивал меня. Иду к нему, стучусь, захожу после ответа. Кунаев в домашней одежде, отдыхает в кресле, по его приглашению сажусь напротив. На мой молчаливый вопрос высказал: Передал я твои записи Леониду Ильичу, после заседания. Он их прочитал при мне, чувствую, крепко его проняло, долго думал, а потом похвалил тебя за труд. Завтра поедем в Завидово, хочет переговорить с тобой и приглашает на охоту. Ты с ружьем сможешь управиться?
Да, вопрос, конечно, интересный. Знаю, что Брежнев заядлый охотник и всех своих важных гостей завлекает своей забавой. Вспоминается, как он уломал Киссинджера, нисколько не любителя охоты, принять участие, хотя бы в роли зрителя. Тут два момента, во-первых, повышение моего статуса как важного гостя, во-вторых, как-бы не осрамиться, приходилось стрелять из отцовского ружья, но ведь совсем не мастер и не охотник.
Признался Кунаеву: Стрелять, наверное, смогу, а правильно охотиться — нет, никогда раньше не доводилось.
Это не беда, — успокаивает Кунаев, — рядом будет егерь, подскажет.
— Тогда готов, к труду и обороне, — как юный ленинец, бодро отвечаю я.
— Молодец, — смеется Кунаев, — так и держись, ему такие нравятся.
В Завидово нас встретила представительная компания, вместе с Брежневым здесь были Суслов, Андропов, Громыко, Устинов. После взаимных приветствий ко мне обратился Брежнев: Сергей, мы внимательно изучили твою международную справку. Насколько нам стало ясно, проблемы начнутся после нашего вмешательства в Афганистан. Расскажи, пожалуйста, подробно, как все это происходило, начиная с Апрельской революции.
Я стал рассказывать о происшедших, если так можно сказать о будущих в этой жизни, событиях в хронологическом порядке.
В апреле 1978 года был убит видный коммунистический деятель, член фракции Парчам Мир Акбар Хайбер, бывший редактор парчамистской газеты. Его похороны вылились в демонстрацию против режима президента Мухаммеда Дауда, поскольку ходили слухи о причастности к убийству его тайной полиции.
Дауд приказал арестовать лидеров НДПА. В ночь на 26 апреля Нур Мухаммед Тараки и Б. Кармаль были арестованы. Четыре часа спустя, был отправлен в тюрьму и уже находившийся под домашним арестом Амин. Однако Амин с помощью своего сына передал верным НДПА воинским частям заготовленный еще в марте приказ о начале вооруженного восстания. После этого сторонники НДПА в среде вооруженных сил провели вооруженную акцию по смене правительства. 27 апреля 1978 года, около 10 часов утра на улицах Кабула появились танки.
Танковые части и самолеты мятежников обстреляли королевский дворец Арг, где находился Дауд со всем своим семейством, основные министерства, здания силовых ведомств. Осада Арга шла всю ночь, дворец, подвергнутый бомбардировке и обстрелу, пал утром следующего дня. В здание, в котором находился глава государства, ворвалась группа военных, президент и вся его семья были убиты; примерно тогда же было подавлено сопротивление верных правительству войск. Мятежники вечером 27 апреля по радио объявили о 'Саурской революции', Афганистан объявлен Демократической Республикой Афганистан (ДРА). Главой государства и премьер-министром стал Нур Мохаммад Тараки, его заместителем — Бабрак Кармаль, а Хафизулла Амин — первым заместителем премьера и министром иностранных дел.
СССР, а вслед за ним ряд других стран (всего около 50) признали новый режим. Отношения с Советским Союзом, основанные на принципах 'братства и революционной солидарности', были провозглашены приоритетом во внешней политике ДРА. Полусоюзнический характер советско-афганских отношений был закреплен Договором о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве сроком на 20 лет, подписанным Н.М.Тараки и Л.И.Брежневым 5 декабря 1978 г. в Москве. Договор предусматривал сотрудничество сторон в военной области, но конкретно не оговаривал возможность размещения вооруженных сил одной стороны на территории другой.
Внутри правящей НДПА продолжал существовать межфракционный раскол. Приверженцы фракции 'Хальк' во главе с Хафизуллой Амином в сентябре 1979 г. составили заговор и убили Н.М.Тараки, после чего вся власть сосредоточилась в руках Х.Амина, который продолжил линию на сотрудничество с СССР.
Между тем, явная неудача курса социально-экономических реформ НДПА привела к росту общественного несогласия. Правительство в Кабуле стало терять влияние в провинциях, переходивших под контроль вождей местных кланов, отказывавшихся признавать центральную власть.
Советское руководство неодобрительно относилось к Х.Амину из-за того, что по его приказу был убит Н.М.Тараки, пользовавшийся доверием и симпатиями Москвы. Со своей стороны, Х.Амин, сознавая ослабление своих позиций в стране, неоднократно просил Москву об оказании военной помощи для борьбы с исламской оппозицией. С этой целью он предлагал осуществить ввод в Афганистан советских войск.
27 декабря 1979 г. в Афганистан вошел контингент советских войск, вместе с которыми в Кабул прибыл из Москвы лидер фракции 'Парчам' Бабрак Кармаль, которого в СССР было решено выдвинуть на роль нового афганского лидера. Силами советских спецподразделений дворец Х.Амина в Кабуле был взят, а сам он убит при штурме. Ввод войск формально был осуществлен на основании советско-афганского договора 1978 г.
Я закончил рассказ, на минуту в комнате застыло молчание. Первым высказался Суслов: Вы считаете, что Апрельская революция не нужна СССР?
— Да, — согласился я, — модернизация Афганистана, проводимая НДПА, оказалась нежизненной, преждевременной и вызвала отторжение кланового сообщества. Для социалистических преобразований страна не готова.
Следующим задал вопрос Громыко: Известно ли было советскому руководству о заговоре НДПА против режима Дауда?
— Нет, — отвечаю, — руководство НДПА не ставило нас в известность о планах переворота и прихода к власти таким путем.
Пошли вопросы о деталях переворота, деятельности НДПА до ввода наших войск, сотрудничества СССР и ДРА, ввода войск, мировой реакции. Беседа продолжалась еще час, вопросы закончились, меня отпустили, поблагодарив за всестороннюю информацию и оценку.
Спустя некоторое время меня снова пригласили к Брежневу. В комнате с ним находились Громыко и Устинов. Я уже понял, о чем пойдет речь. Брежнев подтвердил мою догадку: Сережа, посмотри, пожалуйста, как со здоровьем Андрея Андреевича и Дмитрия Федоровича, и определись с их лечением. Есть у меня личная просьба, полечить Викторию Петровну от сахарного диабета. Сможешь?
— Хорошо, Леонид Ильич, я посмотрю и полечу, — отвечаю и обращаюсь к Громыко и Устинову: Где и когда мы можем заняться вашим лечением?
Они переглянулись, ответил Громыко: Давайте с завтрашнего дня, в Кремлевской поликлинике.
Вместе составили расписание сеансов, после они вышли. Обратился к Брежневу с предложением: Леонид Ильич, я могу посмотреть и начать лечение Виктории Петровны сегодня. Это возможно?
Решили сегодня, после охоты, вместе поедем домой к Леониду Ильичу, жену он предупредит. А пока мне надо собраться со снаряжением и ружьем, через час выезжаем. Обратиться к старшему егерю, он поможет.
Охотник из меня, конечно, еще тот, хорошо хоть попал в одного зайца. Стрелял с вышки, рядом со мной егерь, подсказывает. Из трех выстрелов удачным оказался только один, даже азарт захватил меня, попаду или нет. Брежнев хвалился намного большей добычей, пятеро косых. После охоты устроили застолье, я только пригубил, мне еще лечить жену Леонида Ильича.
Позже, когда мы возвращались домой, Брежнев поздравил с почином, а потом поблагодарил еще раз за лечение, признался, что в последнее время не мог стрелять, руки не удерживали ружье, при отдаче ему разбивало бровь оптическим прицелом. Теперь такая слабость позади, руки и глаза не подводят, очки уже не нужны.
Знаменитый дом Брежнева, как позже называли его, на Кутузовском проспекте, состоит из трех корпусов, средний 12 этажный, угловые 7 и 9 этажные, занимают весь квартал. Поднимаемся на лифте на пятый этаж, у Брежнева четырехкомнатная квартира, номер 91.
В квартире Виктория Петровна с внучкой, тоже Викторией. Встретили меня приветливо, Виктория Петровна угостила фаршированными помидорами, колдунами (так назвала запеченные мясные шарики с луком и растолченной картошкой), к чаю подала варенье из крыжовника. Приготовлено вкусно, хозяйка славится своей кухней.
Обследую Викторию Петровну, есть серьезные повреждения поджелудочной железы, нарушение функции обмена веществ в гипоталамусе, другие отклонения в центральной нервной и сердечно-сосудистой системах. Надо провести комплексное лечение, несколько сеансов. Разъясняю о своем диагнозе и предстоящем лечении чете Брежневых. Леонид Ильич немедленно соглашается и смотрит на жену, она согласно кивает головой. Начнем сегодня, затем ежедневно вечером, после сеансов с Громыко и Устиновым.
Через неделю закончил лечение всем трем пациентам, результат ожидаемый, у всех превосходное самочувствие. От всего сердца благодарят, щедро одаривают сувенирами, сервизами, картинами, несмотря на мои отказы. Леонид Ильич за свою жену готов душу отдать, просто пожал мне руку, в глазах слезы.
6
После приезда из Москвы занялся со своей группой нашим компьютером. Американские компаньоны переслали нам заказанные структурные компоненты, периферийные устройства, комплектующие, приложили к ним описания и характеристики, протоколы испытаний. Корпусные и монтажные детали, отдельные блоки, изготовленные электротехническим заводом, а также программное обеспечение мы проверили и подготовили заранее.
Последовательно устанавливаем в корпусе материнскую плату, на ее разъемах центральный процессор, ОЗУ, ПЗУ, видеокарту, чипсеты, крепим и подключаем к материнской плате блок питания с кулером, жесткий диск, оптический дисковод, подключаем периферийные устройства — клавиатуру, мышь, цветной монитор, принтер, сканер. В ходе монтажа устраняем небольшие нестыковки, некритичные, отмечаем их в журнале, сравниваем с чертежами, корректируем. Все, наш компьютер в полном оснащении, еще раз проверяем все соединения, тестируем, контрольные параметры пока в пределах допустимого.
Запускаем наше программное обеспечение. Форматируем, "прошиваем" в операционной системе на ПЗУ системные программы, а также интерфейсы, драйвера. И тут начинаются наши мучения, структурные блоки не читают установку или "зависают", ищем и находим причину как в программной части, так и в аппаратных устройствах. Устраняем одно недоразумение, идем дальше, появляется другое, опять поиски, мучения. Пришлось серьезно переработать ПО, а также менять элементную базу, хорошо, что мы позаботились запастись ею у компаньона в достаточном ассортименте.
В апреле наш компьютер заработал, решает задачи, выполняет заданные функции, выводит на мониторе требуемый текст или графику в наглядном и красочном виде, распечатывает на принтере. Меня, уже привычного к возможностям компьютеров своего времени, и то охватывает волнение собственной разработки, для моих же товарищей, впервые увидевших невероятные для настоящего времени возможности нового компьютера, все представляется чудом.
Всеобщее ликование, от лаборанта до ректора института, а также приглашенных гостей из заинтересованных министерств, ЦК. Приехал посмотреть наше чудо Кунаев, показали ему свой товар в самом привлекательном виде. Он порадовался за нас, поздравил с успешным выполнением государственного задания. Кунаев рассказал нам, что сейчас готовится производственная база для серийного производства персональных ЭВМ, а именно нашего ПК в кооперации с американской стороной, идут переговоры о совместном производстве на правительственном уровне.
Апрельские события, приведенные в моей справке, не произошли. Ни инцидента с южнокорейским Боингом, ни революции в Афганистане. Во всяком случае, в СМИ о них сообщений не было, единственно промелькнула заметка о несчастном случае с верным борцом за счастье трудового народа Хафизуллой Амином. Да, история в этой жизни меняется, наверное, я тоже причастен в какой-то мере, хотя совсем не стремился к такому подвигу.
Выполняю задачу своих кураторов, вспоминаю и записываю события и факты, произошедшие в мире и СССР от нынешнего времени до 1991 года, распада СССР, сначала по самым значимым, затем дополняю другими, сохранившимися в моей памяти. Правда, есть сомнение во всем ходе новой истории без поворотного Афганистана, но задание надо выполнять.
Ознакамливаю Кунаева со своими записями, затем передаю Брежневу. С ним я встречаюсь регулярно, в каждый свой приезд в Москву. Провел по его указанию курсы лечения всем членам и кандидатам Политбюро, руководителям республик, теперь занимаюсь правительством и аппаратом ЦК. Также даю консультацию по вопросам международных отношений СССР, другим событиям в мире. Два раза приглашался на охоту, с загоном крупных животных. Натерпелся страху, когда прямо на меня выбежал огромный (как мне показался) кабан. Но все же сумел остановить его выстрелом в упор, подоспевшие коллеги по охоте добили грозного зверя.
В нашей семье ожидается пополнение, Наташа снова беременная. Я шучу, такими темпами скоро заслужу звание отца-героя. А Наташа призналась, что хочет много детей. Всю жизнь росла одна у папы и мамы, завидовала своим подругам, у кого были сестры и братья. Я вообще-то не против, пусть будет так. Витя уже большой и самостоятельный, в свои неполные полтора года многое делает сам — одевается, кушает, садится на горшок, играет во дворе, не пасует при встрече с другими малышами, легко вступает с ними в контакт. Думаем отдать его в садик, к сентябрю, Наташе надо выходить на работу в школу, до очередного декретного.
У Ксюши, кажется, все в порядке, полна энергии и жизнерадостности. Нет прошлогодней тоски и уныния, пережила свою девичью беду. Все делает бегом, с огоньком, всех тормошит, как заведенная. Смотрю на нее и радуюсь, моя любимая сестренка не оставляет никого равнодушным. А что вытворяет с Витей — уму непостижимо, сколько сил и энергии они затрачивают оба в своих играх, сама увлекается, как ребенок. А Витя души не чает в Ксюше (он так и называет ее), иной раз складывается впечатление, что ему папы и мамы не надо, когда рядом такая тетя.
Заканчивается мой первый учебный год в статусе преподавателя. Принимаю у студентов зачеты и контрольные, курсовые проекты. Иной раз не хватает педагогической выдержки, по студенческой привычке помогаю своим подопечным разобраться с заданием, вместе решаем, рассчитываем, чертим. Как-то даже получил замечание от Гельмута Адриасовича, что они сами должны заниматься, моя задача требовать от них результатов полученных знаний, воспитывать ответственность за порученные задания. Вот так приходит профессиональный опыт, мне нравится моя работа и я стараюсь научиться учить.
