Самая главная угроза

Идёт ветер к югу, и переходит к северу,

кружится, кружится на ходу своём,

и возвращается ветер на круги свои.

Книга Екклезиаста, 1:6

Оглавление

Эра заката техномагического развития

Эра заката технологического развития

Эра полудня технологического развития

Эра рассвета технологического развития

Эра заката техномагического развития (окончание)

Эра заката магического развития

Эра заката техномагического развития

Империум Человечества, Сектор Солар, Солнечная система, Святая Терра, монастырь Приорис.

999.М41 (40999 год от рождества Христова)

Сабрина, Аббатиса Санкторум Адепта Сороритас, мельком посмотрела в окно.

Прозрачное стекло занимало всю стену, уходя на высоту десяти человеческих ростов. А за ним... казалось, что ты не стоишь, а паришь подобно птице в небесах. В серых, мутных небесах, сквозь которые лишь изредка прорывались взблески солнечного света. Воздух на Терре тяжёлый, удушливый, дышать им практически невозможно — ну а чего ещё ожидать от колоссального мира-улья, который некогда послужил полем колоссальной битвы?!

А внизу, уходя за горизонт, расстилался бесконечный город. Громады небоскрёбов лепились друг к другу, словно желая захватить ещё немного пространства, бесчисленные трубы фабрик и электростанций парили чадным дымом, внося свою лепту в вечную завесу смога, но самые высокие здания, самые монструозные заводы в сравнении монастырём Приорис казались карликами. Конечно, на Терре были и более впечатляющие здания, начиная с Его Дворца, но обитель Адепта Сороритас наглядно показывала обычным людям, кто обитает в этих стенах.

И какая ответственность возложена на плечи присутствующих женщин.

Сабрина обернулась и знаком позволила собравшимся садиться. Мысленно усмехнулась: многие мужчины, краем уха услыхавшие о Сёстрах Битвы, начинали мечтать "А вот я бы замутил с такой красоткой..." Да уж, "красотки"! Тёртые жизнью тётки, крепкие и мускулистые, немолодые и некрасивые, прошедшие огонь и воду, со шрамами на теле и на лицах, многие украшены имплантатами. Сбитый гормональный цикл — это вообще мелочь, не стоящая упоминания. Думается, при личной встрече потенциальные кавалеры сжались бы в комочек и попытались бы отползти подальше. А уж если бы посмотрели в глаза, горящие фанатичной верой в Императора...

Адепта Сороритас. Сёстры Битвы. Несколько тысячелетий назад в Империуме разразилась смута, ныне известная как Эра Отступничества. Во избежание подобных инцидентов Церкви Императора-Спасителя, Экклезиархии, запретили содержать "вооружённых мужей". Высшие иерархи церкви ни на гран не отступили от закона. Ведь женщины, пусть даже и вооружённые — это не мужчины, верно?

Конечно, Сёстры Битвы — Ордена Милитант — лишь одно из подразделений Сестринства. Женщины работают врачами, переводчиками, управленцами... Но военное крыло всё же играет наибольшую роль. Исход многих битв зависел лишь от веры и самопожертвования Сестёр Битвы.

Вера. Сабрина, разумеется, тоже веровала в Него. Но, в отличие от остальных сестричек, она кое-что знала. Да, знания этого — жалкие крупицы, но и они наполняли её веру горечью.

— Какова обстановка в Империуме Человечества?

— Лорд-Инквизитор Криптман провёл несколько экстерминатусов в системах сектора Ультима, — начала Вероника, Канонисса-Супериор Ордена Кровавой Розы.

Экстерминатус. После пуска циклонных торпед на планете не остаётся ничего живого. При удачном выстреле — не остаётся самой планеты.

— Он как-нибудь объяснил это... безумство? — резко ответила аббатиса. Всё-таки экстерминатус был по-настоящему крайней мерой.

— Связь со многими системами в секторе Ультима потеряна, — ответила Вероника. — Криптман предполагает, что это — результат вторжения нового флота-улья тиранидов. Он предлагает дать ему имя "Левиафан".

Тираниды. Космическая саранча, и этим всё сказано. Орды жутких монстров, пожирающие биосферы планет, подчистую, полностью, до последней бактерии и последней крупицы почвы. Объединённые общим сознанием Флота-Улья, бешено плодящиеся, быстро адаптирующиеся к стратегии и тактике противников. Тираниды не возводили заводов и фабрик, не строили космических кораблей, не производили броню и оружие. Нет, всё это — и ещё многое другое! — они выращивали. Несведущему человеку это могло показаться смешным. Сведущих — ужас пробирал до костей. Маловеры считали, что в конце концов именно тираниды захватят галактику.

После слов Вероники в зале повисло тяжёлое молчание. Всего несколько лет назад ценой невероятных усилий людям и эльдарам удалось остановить флот-улей "Кракен". Остановить, не уничтожить — остатки роя продолжают угрожать Империуму. И вот теперь, после этой бойни, снова...

— Инквизитор Криптман, — продолжила канонисса, — утверждает, что вычислил направление движения "Левиафана" и выяснил, куда нацелились тираниды. Удержать планеты невозможно, оставить всё как есть — значит дать жукам накопить дополнительную массу органики. Поэтому он зараанее подверг угрожаемые планеты экстерминатусу.

В этот раз Инквизиция приняла болезненное, но единственно верное решение. Сабрина склонила голову:

— Их жертва не будет напрасной. Что ещё?

— Предательство на Кадии, — слово взяла Джессика, Канонисса-Супериор Ордена Эбонитовой Чаши, — части Императорской Гвардии перешли на сторону Хаоса. Лорд-Кастеллян Кадии Марус Порельска убит. Похоже, Абаддон начал новый Чёрный Крестовый Поход.

Абаддон Разоритель. Ближайший соратник Хоруса, любимого сына Его. Император возлагал на Хоруса столько надежд, а получил... "Нож в спину" — слишком мягкое определение. Примарх перешёл на сторону Хаоса, и верный Абаддон последовал за ним. Вот уже более десяти тысяч лет Абаддон пытается выстроить свою собственную Империю Ужаса на обломках Империума. Безуспешно. Пока безуспешно. Кадия пока не пала.

Кадия. Мир-крепость на окраине Ока Ужаса. Планета, которую вот уже несколько тысячелетий пытаются захватить силы Хаоса. Планета, практически всё население которой состоит в армии, а жители рождаются, живут и умирают во время бесконечной войны. Кадия, как мясорубка, поглощает и перемалывает ресурсы Империума, но если оплот падёт... многим становится дурно при одной мысли об этом.

— Как начнёт, так и закончит, — Сабрина говорила негромко и веско, — Хаосу не взять Кадию, хотя положение, безусловно, осложнится.

— Позвольте мне лично повести сестёр на защиту Кадии, — спокойно ответила Джессика. То, что подкрепления с планеты-крепости обычно не возвращаются, её нисколько не волновало. Впрочем, никого в зале особо не заботила собственная судьба — в отличие от судьбы Империума.

— Разрешаю. Что-то ещё?

— Да, — обронила Люция, Канонисса-Супериор Ордена Серебряного Покрова, — орочий вождь Газгкулл вновь привёл Ваагх в систему Армагеддона.

— Насколько велики силы орков?

— Четыре Халка, пятьдесят крейсеров и более трёх сотен прочих судов.

Орки. Разумные, агрессивные, гуманоидные... грибы. При вторжении на планету они заражают почву спорами, из которых вырастают грибницы, из которых вырастают новые орки. Зеленокожие гиганты постоянно жаждут новых драк. По большей части они собачатся друг с другом на своих никому не нужных планетах, но иногда некоторым вождям удаётся объединить разрозненные племена в единое целое. Тогда орки из подручного хлама строят ржавые корыта, выходят в космос и начинают свой Ваагх. Обычно вторжение зеленокожих захлёстывает несколько планетных систем, потом вождя убивают, Ваагх выдыхается, и всё сходит на нет. Обычно, так.

Вот только Газгкулл Мак Урук Трака был отнюдь не обычным вождём. Умный, хитрый коварный (насчёт "сильный" — это само собой разумеется), он сплотил разрозненные племена в единое целое и начал крупнейшее вторжение за последние десять тысяч лет. Он провозгласил, что с ним говорят орочьи "боги", и решил завоевать всю галактику.

— Орочий Ваагх нужно погасить как можно скорее. Сестра Люция, вы поведёте подкрепления к Армагеддону?

— Сочту за честь, Аббатиса.

— Ещё проблемы есть? — Сабрина с усилием потёрла виски.

— Тау завершили завоевание Тароса, — слово взяла Мирабелла, Канонисса-Супериор Ордена Доблестного Сердца.

— Печально, но пока мы ничего не можем с этим поделать. Ярость Императора ещё падёт на головы нечестивцев.

— В галактике открывается всё больше и больше некронских гробниц, — продолжила Мирабелла, — для борьбы с некронами Ультрамарины вернулись на Дамнос.

Некроны. Раса синтетических существ, спавших в своих мирах-гробницах на протяжении десятков миллионов лет. Синтетики, решившие уничтожить все "низшие" расы этой галактики, то есть — вообще все расы. При виде технологических достижений некронов Адептус Механикус просто визжат от восторга.

— Некроны — крайне серьёзная угроза, и нашим потомкам придётся заняться ими вплотную. Но время пока терпит, в отличие от других фронтов.

— Вы правы, Аббатиса, — Мирабелла склонила голову, — И ещё одно забавное известие: космодесантники Хаоса из ордена Красных Корсаров атаковали наш монастырь на Сан-Леор, — канонисса помедлила. На лица присутствующих появились слабые подобия улыбок, они уже знали эту новость. — Не ушёл ни один.

Сабрина покачала головой. И на что только надеялись нападавшие?

— С новостями всё? — женщина решительно хлопнула ладонью по столу. Насколько ей было известно, все крупные катастрофы они уже обсудили.

— Абатисса, я узнала только что, — начала Алисия, Канонисса-Супериор Ордена Священной Розы. От звуков её голоса сердце Сабрины болезненно сжалось. Голос Алисии, суровой и безжалостной женщины, дрожал от страха. Что произошло? Новый Флот-Улей? Орочий Ваагх? Чёрный Крестовый Поход? — Адептус Механикус доложили, что в работе Золотого Трона обнаружены неустранимые неисправности.

Слово было сказано, и в зале воцарилась тишина.

Сабрина равнодушно пожала плечами.

— Что с того?

Взгляды присутствующих скрестились на Аббатисе.

— Что с того? — с нажимом повторила Сабрина. — Отец всё равно вернётся к нам. Рано или поздно, так или иначе. Он вернётся. Возможно, именно эти "неисправности" позволят воспрянуть Императору, возможно, механикусы всё-таки смогут починить Трон, возможно... не знаю. Кто я такая, чтобы приблизиться к Его мудрости? Но Он вернётся, — Сабрина опустила голову и прошептала, едва шевеля губами, — Он всегда возвращается.

Канониссы отмерли. По залу пошли шевеления, шепотки, заверения о непоколебимой вере. Сабрина предпочла не заострять внимание на произошедшем. Она быстро прошлась по оставшимся новостям, раздала указания присутствующим и подвела итог совещания:

— В ближайшее время я собираюсь совершить традиционное паломничество на Сан-Леор, — вообще-то, это была обязанность каждой новой Аббатисы, но женщина ещё не успела пройти через этот ритуал. — До встречи, сёстры, — о том, что на новую встречу соберутся далеко не все, Сабрина умолчала. Да, собственно, это и так все понимали. — Да не оставит Отец нас своей милостью.

Сёстры ушли, и из Сабрины как будто вынули стержень. Она подошла к окну, уткнулась лбом в стекло и надолго замерла, уставившись невидящим взглядом на человеческий муравейник.

Такое бывало. Иногда — ни с того ни с сего — накатывали обрывки памяти из прежних жизней, и женщина ясно видела, что изменилось за прошедшие десятки тысяч лет.

Империум умирает. Медленно, мучительно, неуклонно. Неисчислимые полчища врагов подтачивают его ресурсы, и с каждым тысячелетием, каждым веком, каждым годом сил становится всё меньше и меньше. Откуда ни возьмись, как чёртик из табакерки, вылезают новые расы, чтобы закружится в водовороте вечной войны. Ну вот что стоило некронам проспать ещё десяток-другой миллионов лет?! Тираниды — откуда вообще взялась эта гадость?! Хаос-то понятно, Хаос она давно чувствовала... и всё равно просчиталась.

Но по-настоящему вымораживало надежду не это. Не орды врагов, не умопомрачительные жертвы, не следующие одна за другой катастрофы. Всё можно исправить, превозмочь, воссоздать из руин, из развалин. Вот только одна она не справится. Нужен Он. Тот, кто всегда помогал, поддерживал, стоял рядом. Император Человечества.

А его нет. Нет. Есть лишь Его тело на Золотом Троне. Тело, застывшее меж миром живых и миром мёртвых. И именно это наполняло душу Сабрины отчаянием.

Если бы Он был жив! Нет, даже Ему не под силу в один момент спасти человечество из пучины бедствий. Но Он бы справился. Он всегда справлялся, несмотря ни на что.

Если бы Он был мёртв! Тогда Он смог бы пройти через круг перерождений, возродившись в ином теле, сильнее и крепче, чем раньше. И спустя несколько десятилетий человечество возглавил бы новый Император. Он бы справился. Даже сейчас — справился.

Вот только Он завис между миром живых и миром мёртвых. Бессильный, запертый на десять тысяч лет...

Когда в Сабрине впервые проснулась память её прежних жизней... тогда она была самой обычной сестрёнкой, не канониссой, не палатиной, даже не целестинкой... она задумывалась о том, чтобы освободить Императора от уз плоти. Сосредоточившись на этой задаче, она смогла бы найти решение. Вот только Он, даже в таком состоянии, поддерживает и защищает Империум. Человечество просто не доживёт до следующего Его рождения.

Замкнутый круг.

Положение ухудшается. Сабрине под силу изменить многое, вот только все её усилия как в пустоту уходят. Может быть, этот кризис удастся пережить. Скорее всего, удастся, Империум ещё крепок, хоронить его пока рано. Но ведь за ним последует второй, третий, четвёртый. Итог неизбежен. То, что происходит сейчас — самая главная угроза человечеству за всё время его существования.

Идут минуты, но Сабрина не меняет своей позы, всё так же уткнувшись лбом в окно. Она пытается понять — где, где же она ошиблась? Как дело дошло до такого?! В какой из прошлых жизней произошло непоправимое? Ведь все решения казались такими правильными, такими обоснованными, такими логичными. Это произошло в прошлый раз? Позапрошлый? Ещё раньше?!

Память клубится тёмным дымом. Накатывают и рассеиваются смутные образы. Всплывают откуда-то из глубин странные сцены.

Идут минуты. Сгущается смог за окном. Сабрина вспоминает.

Эра заката технологического развития

Новый Эден, Империя Амарр, регион Домейн, созвездие Тронных миров, система Амарр, высокая орбита Амарр Прайм.

YC 116 (23352 год от рождества Христова)

Императрица Джамиль Сарум Первая любовалась столичной планетой.

Нет, не через иллюминатор — хотя такой вариант тоже был возможен. В настоящий момент тело императрицы покоилось в капсуле, подключённое с помощью нейроинтерфейса ко всем системам "Серафима". Сам же корабль был покорен малейшей мысли императрицы; он ощущался, как её собственное тело. Джамиль в одиночку могла проложить курс, провести сложный манёвр, открыть гиперпортал, испепелить врагов лучами лазерных орудий, починить броню с помощью автоматических ремонтных систем. Нет, это не отменяло необходимости в экипаже — чтобы наилучшим образом использовать все возможности корабля, требовалось много, очень много людей. Да и не лежать же Сарум в капсуле сутками? Но в случае острой необходимости императрица справилась бы с кораблём сама.

Корабль. "Серафим". Амаррский титан класса "Аватар", и этим сказано всё.

Взглядом окинув уделы свои, Господь созерцал

Зло бесконечное, войной исходящее.

Ступил он, снедаемый праведным гневом

С небес благодатных на юдоль страданий

И суд учинил над насилье творящими,

И чистых душою возвысил...

— Писание, Откровения, Стих 2:12

Четырнадцать километров космической мощи. Шесть лазерных турелей капитального класса. Десятки метров брони. Генератор гиперпорталов. Исполинский док для кораблей. Станция клонирования. И — вишенкой на тортике — орудие судного дня. Лазер, способный с одного выстрела уничтожить любой корабль Нового Эдена, кроме специально забронированных суперкэрриеров.

"Аватар". Воплощённое могущество империи Амарр.

Губы Джамиль изогнулись в грустной улыбке. Во время недавнего боя между двумя альянсами капсулиров в системе B-R5RB было уничтожено семьдесят пять титанов. Недаром ту бойню почти сразу же назвали "титаномахией". И забывать об этом ни в коем случае не следовало.

Космос бурлил. Во все стороны сновали тысячи космических кораблей: благодаря обилию врат и счастливому стечению обстоятельств, система Амарр стала одним из крупнейших торговых узлов (или, как любили выражаться капсулиры, хабов). Нет, до Джиты ей далеко, и это хорошо: в главном хабе часто творится подлинное безумие.

Камеры, установленные на корпусе "Серафима", синтезировали изображение из разных областей спектра и позволяли Джамиль оценить всю красоту космоса. Пред ней представало не полотнище чёрного бархата с яркими точечками звёзд, а великолепная панорама туманностей. Коричневые, жёлтые, оранжевые облака космической пыли складывались в картину Столпов, на которых зиждется Творение, завораживающую, объёмную, недоступную. А в стороне расстилался Амарр Прайм с зелёно-голубой россыпью континентов и океана. Тронный мир, сердце империи Амарр. Красота, покой и величие. Такие вечные. Такие хрупкие. Слишком, слишком хрупкие.

После того, как Джамиль смогла занять трон империи, она изменилась. И речь идёт не о грузе пережитых испытаний. И даже не о борьбе с той, иной личностью, чуждой и страшной, которая рвалась из глубин её разума и стремилась захватить её тело. Чужачку, в конце концов, удалось одолеть. Но теперь время от времени у Джамиль просыпалась память прожитых жизней. Её собственных жизней. Воспоминания были нечёткими и отрывочными, но и они перевернули сложившуюся картину мира. Когда смотришь на события из временной перспективы в десятки тысячелетий — многое становится с головы на ноги.

Именно благодаря памяти императрица поняла: на Новый Эден наползает катастрофа. Медленная, страшная и неотвратимая. Нет, она разразится не завтра, не через год и, возможно, даже не через век. Но она грянет. Обязательно.

Речь идёт не о соперничестве четырёх великих государств — они, худо-бедно, научились урегулировать разногласия. Не о капсулирах, которые играют в свои песочницы в секторах с нулевым уровнем безопасности. Несмотря на их неимоверное усиление, государства пока что не по зубам бессмертным. А даже если и по зубам...

Джамиль Сарум искренне любила свою страну. Но она понимала: всё, что имеет начало, имеет свой конец. Когда-то империи Амарр не было, когда-нибудь она рухнет. Возможно, даже под натиском капсулиров. Это грустно и печально, но это не катастрофа. Гибель империи не означает гибели человечества. Нет, проблема не в капсулирах.

Точнее, как раз таки в них. Но заключается она в ином.

Джамиль по своему опыту знала, что значит сдерживать тварь с изнанки мироздания. Сохранить свою личность, своё сознание ей удалось практически чудом. После этого она осознала: все, у кого есть нейросети и клоны, уязвимы перед атакой призрачных тварей. Сопротивление будет недолгим, а итог — предсказуемым.

Технология капсул. Настоящее чудо Нового Эдена. Чудо, подаренное таинственной расой Джов. Отданное безвозмездно, то есть даром. Что там надо делать с данайцами, приносящими дары?

Истина заключалась в том, что Джовы — которые когда-то, поколения назад, были обычными людьми — попали под влияние Хаоса. Целиком и полностью. Их дар отравлен. Нет, он принёс народам Нового Эдена невероятное могущество, но таил в себе нескорый и неизбежный крах.

Проблема состояла в том, что Джамиль — несмотря на всю свою власть и влияние — не могла заявить об этом во всеуслышание. У неё просто-напросто не было доказательств! Да даже если бы и были... Несведущим трудно осознать, что такое технология капсулиров. За этим нелепым словечком скрывалось очень простое сочетание: могущество и бессмертие.

Могущество. Если ты — капсулир, то ты можешь водить корабли. Ощущая их, как своё собственное тело. Добиваясь результатов, которые и не снились самым опытным и сплоченным экипажам. Водить любые корабли, от личных катеров до исполинских титанов, от юрких перехватчиков до неповортливых фур. Конечно, даже самый защищённый корабль можно потерять, но...

Бессмертие. Если ты — капсулир, то при уничтожении капсулы твоё сознание переносится в клона. Тебя не способно уничтожить ничто: ни пустота открытого космоса, ни схлопывание нестабильной червоточины, ни залп орудия судного дня.

Бесконечная жизнь, наполненная бесконечными возможностями. В капсулиры стремились. Капсулирства жаждали. Пока что бессмертных было немного, вечная жизнь была дорогой, она доставалось только лучшим. Ещё бы — этой технологии чуть больше десяти лет. Да, и она уже изменила облик Нового Эдена, и никто, распробовав её прелести, не откажется от вечной жизни.

Со временем ситуация изменится. Бессмертных станет всё больше и больше, технология — всё дешевле, всё доступней. Когда-нибудь капсулиры всё же подомнут под себя государства. А потом в один день всех бессмертных подчинят себе демоны, и это будет последним днём человечества. И пусть это произойдёт через тысячу лет — неважно. Хаос умеет ждать.

Хаос... Джамиль негромко рассмеялась. Никто ведь даже не подозревает о его существовании! Все говорят с такой простой, такой обыденностью: "варп-прыжок", "варп-двигатель", "приварпать в ноль к станке"... Дети, сущие дети, не имеющие представления ни о варпе, ни о Хаосе. Сама Джамиль, правда, знала лишь немногим больше. И это "немного" наполняло её душу ужасом.

Откуда он только взялся, этот Хаос? Двадцать тысяч лет назад о нём и слыхом не слыхивали! А ксеносы? Они существовали, они должны где-то быть в галактике, но Новый Эден населён только человеческими расами. А врата EVE, ведущие к Земле, древней колыбели человечества? Лучшие учёные так и не смогли их восстановить. И не восстановят, там совсем другие физические принципы. Узнать, что находится с той стороны, в другом спиральном рукаве галактики — нельзя. Хотелось верить, что там ещё осталось человечество. Верить — хотелось. Но рассчитывать приходилось на самый худший вариант. Люди Нового Эдена — последние. Она обязана спасти их. Ползучая экспансия Хаоса — самая главная угроза человечеству за всё время его существования.

Если бы только Он был жив! Он бы помог, поддержал, снял с её плеч груз проклятых проблем. Увы, Он оставался невоплощённым, и таким Ему предстояло пребывать ещё очень, очень долго.

Что же. Выход был. Тяжёлый, неприятный, кровавый. Джамиль сама не знала, как он пришёл ей в голову. Возможно, это была Его подсказка?

Спровоцировать атаку Хаоса. Расшевелить Спящих. Самой пригласить Скитальцев напасть на обитаемые миры. Джамиль представила бледные, напичканные имплантатами тела, в которых осталось так мало человеческого... Корабли, наголову превосходящие всё, что имеют капсулиры... Горящие флота империи Амарр... Так надо. Иначе будет хуже.

Но даже всего этого недостаточно! Для того, чтобы Хаос показал своё истинное обличье, нужна жертва. Императрица Джамиль Сарум Первая словно наяву увидела "Аватар", уничтоженный в течение нескольких секунд. Лопнувший, распавшийся на части корпус, навсегда замолчавшее орудие судного дня. Тысячи членов экипажа, задохнувшихся при декомпрессии, сгоревших, разорванных на части. И — женское тело в разбитой капсуле, изломанное, неживое. Её собственное тело.

Что же. Если такова цена — Джамиль заплатит. Жизнь подданных неважна, её собственная — тем паче. Было бы за что платить.

Сарум до крови закусила губу. Решение, принятое в прошлый раз... Всё ли правильно она сделала? Может, иные исходы были бы лучше? Ведь ей же прямо говорилось: "Хаос вернётся"! А она не придала значения. Решила, что речь идёт об обычной войне с искусственным интеллектом, в которой вполне можно победить. А теперь... То, что она делает — правильно?

Новый Эден ждут страшные времена. Жертвы будут неисчислимыми. Человечество познает Хаос — и научится ему противостоять. Скрестит чистую технологию с таинством варпа. Может быть, даже избавится от проклятого бессмертия... Это — правильно?

Лёгким мысленным усилием Джамиль открыла новости SCOPE. Все ленты пестрели сообщениями о таинственной аномалии, названной "Звездой Кэролайн". Учёные заявляли, что в системе W477-P появился "разрыв пространства-времени звёздного масштаба". Никто не брался предсказать последствия этого события, но никто и не сомневался: последствия будут.

Императрица Джамиль Сарум Первая закрыла глаза. Началось. Да простят её потомки — началось.

Эра полудня технологического развития

Местное скопление, Солнечная система, Земля, Великобритания, Лондон

2186 год от рождества Христова

Тьма. Тьма стала для неё всем. Где-то там, на окраине мрака, плескалась боль, но и она стремительно угасала.

"Вставай"

Что... что происходит? Она умерла?

"Почти. Я держу тебя"

— Боже... их больше нет.

Ощущение тела нарастало медленно, но неотвратимо. Болело всё. Каждая мышца, каждая клеточка. Интересно, у неё хоть что-то цело?

"Нет"

Поднять веки. Как же трудно это на самом деле, поднять веки. Сложнее, чем совершить марш-бросок с полной выкладкой.

Синий и белый. В мироздании господствовали эти два цвета. Белый луч уходил ввысь, в поднебесье, в ослепительное марево, и раскидывал синие отблески по всему небосклону. Слух тоже постепенно возвращался, судя по раздающимся переговорам.

— Удалось нам кого-то провести к лучу?

Голова поворачивается с огромным трудом. Но поворачивается.

— Нет. От наших почти никого не осталось.

"Встань и иди, Джейн Шепард"

Да. Да, надо вставать. Невозможно, но надо. Она делает судорожный вдох и совершает подвиг: садится. Интересно, кто с ней разговаривает?

"Я. Защитник человечества. Но я не воплощён, мои силы стремительно тают"

Точно, Он. Теперь Джейн казалось, что она всегда знала Его, хотя почувствовала связь с Ним в первый раз в жизни. Надёжный, как земная твердь. Неотвратимый, как судьба. Родной и близкий, как Лиара...

— Это уже слишком. Нужно перегруппироваться. Отступаем к зданиям...

Джейн медленно, неуверенно поднимается, опираясь на Его руку. Она понимает, что вокруг никого нет, по крайней мере — никого видимого, материального. А вот помощь — есть. Его помощь. Что с ней произошло?

"Ты искалечена и одурманена. Пока что я сохраняю твой разум и поддерживаю тело"

— "Молот" уничтожен. Всем отрядам: отступаем.

Внезапно — непонятно как — Джейн понимает, какую цену платит Он за свою помощь. Его воплощение отодвигается в пропасть будущего...

"Да. Я не смогу воплотиться ещё тысячи, возможно — десятки тысяч лет. Но если ты не дойдёшь, человечество погибнет".

Шепард лишь едва заметно кивает. Это так. Жнецы — самая главная угроза человечеству за всё время его существования.

— Назад! Назад!

Джейн, шатаясь и опираясь на Него, бредёт к такому близкому и такому далёкому лучу. Всё вокруг кажется таким странным, таким... ненастоящим, нереальным. Левая рука висит безжизненной плетью, правая сжимает пистолет. Кругом валяются обломки техники и тела людей. Уже мёртвые и ещё живые...

Каждый шаг даётся с трудом. Каждый шаг — достижение. Сражаться в таком состоянии невозможно. Но — надо: откуда-то справа бегут трое хасков.

"Ты справишься"

Она поднимает пистолет и медленно, натужно стреляет. Каждый раз отдача дёргает руку болью. Один из хасков почти добегает до Джейн и валится, получив пулю прямо в грудь. Термозаряды... Она заставляет левую руку пошевелиться и поменять обойму.

Нет. Невозможно. Она не дойдёт. Шепард без сил падает на колени и упирается ладонями в выжженную землю.

"Ты должна. Встань и иди, Джейн Шепард. Это приказ!"

Вновь тело наливается силами. Вновь Он помогает ей подняться. Шепард закусывает губу и встаёт. Наперекор всему.

Шаг. Шаг. Шаг. Это реальность, или ей всё только кажется, ведь она же одурманена?

"Реальность"

Луч уже совсем близко, и тут из-за каких-то плит выбегает налётчик, хаск-турианец. Шепард не успевает среагировать, и пуля врывается ей в тело, практически разворачивая женщину вокруг оси. Второй выстрел, к счастью, проходит мимо.

Джейн поднимает пистолет. Происходящее кажется таким медленным, как будто всё вокруг залито толстым слоем воды или даже масла. Он поддерживает пистолет, помогая целиться. Выстрел. Выстрел. Да когда же спадут щиты у этого налётчика?! Выстрел, турианец дёргается, на миг выпустив оружие из рук. Выстрел. Кончено.

Если сейчас нападёт ещё один налётчик... Всё, что может Джейн — это идти малюсенькими шажочками. Только бы дойти до луча. Если она упадёт на колени, то не поднимется даже с Его помощью.

У неё получилось. Шепард вытягивает руку и, шатаясь, заваливается вперёд.

— Шепард, — в наушниках раздаётся хриплый шёпот. Кажется, Андерсон. Джейн лежит навзничь в каком-то помещении, полном трупов.

"Шепард, вставай. Пожалуйста"

По телу вновь проходит волна бодрости, заставляя все раны и повреждения болеть вдвое сильнее.

— Шепард! — повторяет Андерсон.

Шепард встаёт. Отвечает. И идёт вперёд. Скоро всё закончится. Хоть как-то, но закончится.

Джейн торопливо ковыляет вперёд, пока не иссякли подаренные Им силы. Хватит ли Его на ещё одно чудо? И интересно, в какой части Цитадели она очутилась? СПЕКТР никогда раньше не слышала ни о чём подобном.

Наконец-то тошнотворный морг заканчивается, теперь Джейн идёт по каким-то чистым, но странным коридорам. Андерсон где-то впереди. Передаёт, что нашёл панель управления, и замолкает. Проклятье! Она же просила адмирала не торопиться! Если Он приложил столько усилий для её спасения... значит, в одиночку Дэвид не справится.

Подъём. Не крутой, но выматывающий. Неумолчный треск каких-то разрядов. И наконец — обширный зал с панорамой закрытых лепестков Цитадели, странной панелью управления и стоящим за ней человеком.

— Андерсон!

Тот обернулся. Адмирал выглядел... чудовищно. Он шагал, широко расставив ноги, и трясся всем телом. Хрип, вырывавшийся из горла Дэвида, разительно отличался от того голоса, которым он говорил всего минуту назад.

— Шепард... я не могу...

— Я недооценивал тебя, Шепард, — из-за спины раздался вальяжный баритон Призрака, главы "Цербера", предателя человечества.

— Что ты... — начала Джейн и осеклась. Всё ясно. Одурманивание. Джек Харпер был одержим идеей управления Жнецами, но сам попал в сети чудовищных машин. Изменник контролирует тело адмирала, а возможно, и тело Джейн. Но не разум. Разум пока что под Его защитой. Пока.

Дальнейшее было как в тумане. Что-то говорили Дэвид и Призрак, что-то отвечала им Шепард. Реплики скользили по краю сознания, не задерживаясь в памяти. Джейн отвечала чисто "на автомате", привычными фразами, всплывавшими из подсознания. Иногда ей хорошо удавалось уговаривать. Возможно, прокатит и на сей раз...

Выстрел. Шепард стреляет в Андерсона, но старый солдат умудряется остаться на ногах. Скрежещущий шум, непослушное, как будто чужое тело...

"Моя защита слабеет, Джейн Шепард"

И вновь тянется этот дурацкий, страшный, судьбоносный разговор. Но что-то... меняется. Кажется, до Джека начинает доходить, что это не он управляет Жнецами, а они — им. В голосе Призрака появляются истеричные нотки, он достаёт пистолет и...

Джейн так и не поняла, что произошло. Кто убил Харпера — она, или сам Призрак, не выдержав произошедшего, покончил с собой? События заволакивало туманом, видимо, одурманивание потихоньку подтачивало и её рассудок. Но после смерти церберовца ей полегчало. Шепард подошла к консоли и дала командование на раскрытие створок. За стеклянными стенами показалась Земля. Такой, какой она и должна выглядеть с низкой орбиты. Прекрасной.

— Там... Земля... Она же прекрасна... — словно озвучивая мысли Джейн, прошептал Призрак. И умер.

Всё. Победа. Конец. Шепард справилась, и неподъёмный долг больше не давит её к земле. Теперь можно и умереть. Или выжить, если получится.

Андерсон садится и прислоняется спиной к невысокому уступу. Шепард подходит к нему и валится с ног рядом. Всё.

— Коммандер.

— Мы справились.

— Да, это так, — соглашается Дэвид. — Вид знатный.

— Лучшие места, — хмыкает Джейн. Поверхность Земли, почти полностью затянутая одеялом облаков... Почему оценить красоту получается только в такие моменты?

— Боже, кажется, целую вечность не отдыхал.

Они ещё немного поговорили. А потом Андерсон умер.

Шепард склонила голову и посмотрела на свою левую ладонь, которой она зажимала рану на теле. Вся в крови. Кто в неё попал? Налётчик-турианец? Или ещё раньше, "Предвестник", когда наносил свой удар? Надо бы ввести панацелин... Но лень. Сама мысль о том, чтобы зачем-то вставать и что-то делать, вызывает омерзение. А, какая разница. Всё равно она не собиралась жить вечно.

— Шепард! Капитан! — по связи раздаётся голос адмирала Хакета.

— Я. Что мне нужно сделать? — пытаясь подняться, Джейн окончательно сползает на пол.

— Ничего не произошло. Горн не стреляет. Думаю, что проблема на вашей стороне.

Ну почему, почему она отошла от консоли? Теперь до неё просто не добраться. Когда же это кончится, а?!

Ползя на руках, Джейн достигает тумбы с консолью. Тянется — и не может достать. Пытается — и не может встать. Тщетно. Всё тщетно.

— Коммандер Шепард!

— Я не понимаю, — шепчет Джейн, — не знаю, как мне...

— Коммандер?

Всё. Она не смогла. Конец.

"Всё хорошо, Джейн Шепард", — вновь накатывает ощущение помощи Его. Слабое, ускользающее. — "Продержись пять минут. Просто продержись, ладно?"

И Джейн становится легче. Правда, она знает, что это — в последний раз.

Она пришла в себя в каком-то странном зале, сквозь прозрачные стены которого открывался вид на панораму битвы. Разговор с Катализатором — искусственным интеллектом, принявшим образ маленького призрачного мальчика — воспринимался одновременно смутно и кристально-чётко. Возможно, в иной ситуации у Шепард появились бы вопросы, но сейчас всё было простым и понятным.

На больших промежутках времени конфликт органиков и синтетиков неизбежен: творение всегда будет бунтовать против своих творцов. Одержав победу, синтетики сделают всё, чтобы в галактике больше никогда не появилось разумной органической жизни. Жнецы предотвращают такой исход, собирая старые цивилизации и открывая дорогу новым. Это казалось логичным... но неправильным. И мальчик согласился с Джейн.

В каждом новом цикле Катализатор давал органикам надежду, предлагая построить Горн. Но только цивилизациям этого цикла удалось претворить надежду в жизнь. Джейн Шепард — первая, дошедшая до этого места. Старое решение проблемы органиков и синтетиков не работает, необходимо новое. Благодаря наличию Горна Катализатор предложил целых три, на выбор.

Уничтожение. Все существующие искусственные интеллекты уничтожаются, включая гетов и СУЗИ. Жнецы исчезнут полностью и безвозвратно. Недостаток: судьба органиков отныне в их руках. Если они создадут синтетиков, Катализатор больше не придёт им на помощь. Призрачный мальчик заметил, что в этом случае хаос обязательно вернётся.

Контроль. Жнецы окажутся в полной власти Джейн Шепард. Её разум (но не тело!) обретёт бессмертие и сможет распоряжаться этим инструментом по собственному разумению. Недостаток: никто не может дать гарантии, что когда-нибудь, спустя тысячи лет, Джейн не решит повторить Жатву органиков.

Синтез. Создать новую форму жизни на основе органиков и синтетиков, взяв от них лучшие черты и оставив за бортом худшие. Недостаток: даже сам Катализатор не представляет, что же получится в итоге.

Общий недостаток всех трёх решений: уничтожение ретрансляторов. Путь открыт. Осталось сделать выбор.

И это было самым сложным.

"Пожалуйста", — Шепард взмолилась Ему, — "Подскажи. Что мне делать?!"

"Это твоё и только твоё решение, Джейн Шепард"

"Почему?!!"

"Будучи невоплощённым, я не могу делать выбор. После сегодняшних событий моё воплощение отодвигается на двадцать пять — тридцать тысяч лет. Если, конечно, человечество вообще уцелеет"

Джейн чувствует, как её разум тонет в горячей, иррациональной злости.

"Ну почему, почему именно я? Почему всё упало на мои плечи?! Это ты должен был родиться Шепардом, не я!!!"

"Да. Воплотиться должен был я. Но воплотилась ты. Выбирай быстрее, Джейн Шепард. Время на исходе"

Подняв пистолет на уровень глаз, Шепард идёт направо и стреляет. Да, жалко СУЗИ, ставшую верной подругой Джокера. Жалко гетов, только-только помирившихся с кварианцами. Но Жнецов надо уничтожить. Раз и навсегда. Чтобы никогда, ни один мир, ни одна раса не испытала подобного ужаса.

А хаос... Пусть с хаосом разбираются потомки.

Эра рассвета технологического развития

(Четвёртая Эпоха)

Солнечная система, Земля, Лотлориэн, Керин Амрот

121 Ч.Э. (Год до рождества Христова неизвестен)

Тихо падают золотые листья. Крупные, продолговатые, с хорошо заметными прожилками, они походили бы на буковые, если бы хоть у одного бука в мире нашлись бы листья такого размера. Впрочем, летом они выделялись гораздо сильнее: гладкие и зелёные сверху, пушистые и серебристые снизу, не похожие ни на что на свете.

Тихо опадает листва с высоких древ. Нет, не "высоких". Самые большие ели и сосны показались бы карликами на их фоне. Тем, кто ни разу не бывал в этих лесах, трудно представить деревья такой высоты. Маллорн. Золотое древо.

Оно не зря получило своё название. Листья маллорнов, как и положено, желтеют осенью, но деревья не сбрасывают их не зиму. Листопад приходит лишь весной, когда проклёвываются почки и ветви опушаются новой зеленью. И держат свою листву маллорны всю зиму напролёт, давая Лотлориэну славу Золотого леса.

Далеко внизу, на земле, лежит на спине женская фигурка. Уставшая странница прилегла отдохнуть, полюбоваться листопадом и вспомнить былые дни. Многое связывает её с Керин Амротом; давным-давно, стоя на этом холме, решила она всё для себя. Женщина прекрасна какой-то неземной красотой. Можно описать её волосы, глаза, черты лица, можно воспеть её облик, можно... Многое можно. Но словами этого не передать, а увидевшему — слова не нужны.

Женщина выглядит молодо. На вид ей не дашь тридцати, да и двадцать — с превеликой осторожностью. Ей исполнился две тысячи девятьсот один год. Она пришла сюда умирать.

Арвен Ундомиэль, Вечерняя звезда. Дочь Элронда и Келебриан. Эльфийка, избравшая людскую участь. Более полутора веков назад, на этом самом холме.

Хотя всё это началось ещё раньше. Всё началось в Ривенделле, когда Арвен вернулась к отцу и встретила Его. Арагорна, сына Араторна, дунадана, потомка королей Арнора, потомка Исилдура, потомка правителей Нуменора. Впрочем, Эстел никогда не прятался за свою родословную. Он всего добивался сам.

Арвен впервые повстречала Эстела, когда тому было двадцать лет. Она гуляла по берёзовой роще, когда внезапно услышала песнь про Берена и Лютиэн. Повернувшись на звук голоса, она увидела мужчину, который назвал её "Тинувиэль". По словам Арагорна, он и впрямь решил, что перед ним воплотилась героиня сказаний. Лютиэн, вышедшая замуж за смертного и принявшая людскую участь.

Это души эльфов после смерти отправляются в чертоги Мандоса, что происходит с людьми, ведомо лишь Эру Илюватору. Арвен грустно улыбнулась. Возможно ли, что в ней и Арагорне возродились души Лютиэн и Берена? Ведь их истории так похожи... А Тинувиэль, вдобавок, прапрабабушка Арвен. Кто знает, кто знает.

Эстел влюбился в неё с первого взгляда. Поговорив со своей матерью и Элрондом, он попрощался с Арвен и отправился в дикие земли на бесконечную войну с Сауроном. В следующий раз они встретились очень нескоро. Да, это произошло именно здесь, в Лотлориэне. Тогда Арагорну исполнилось сорок девять лет. По меркам его народа — пора расцвета.

Когда Ундомиэль вновь встретила его, одетого в белое с серебром, в сером эльфийском плаще и со звездой во лбу... Когда она всмотрелась в его лицо, на котором стояла печать перенесённых испытаний и грядущих свершений, когда она взглянула в его глаза, наполненные счастьем, печалью и любовью... Её выбор был сделан.

То было лучшее лето в жизни Арвен. Ундомиэль и Эстел провели его под сенью маллорнов, бродя по лужайкам, отдыхая телом и душой. А в день середины лета они взошли на холм Керин Амрот и босиком прошлись по траве, усеянной цветами Эланора и Нифредила. Посмотрев на восток, Арагорн навсегда отверг Тень, и эльфийка почувствовала, что он будет тем, кто сокрушит Врага. Посмотрев на запад, Арвен отказалась от сумерек. Сердце заходилось от печали и отчаяния, ведь там, на западе, в Валиноре, был дом её народа. Именно туда ушла её мать, именно туда со временем уплывут отец и бабушка. Связав свою жизнь со смертным. Ундомиэль не воссоединиться с ними даже в залах Мандоса. И всё же она отвергла сумерки.

С тех пор Арвен жила в Ривенделле. Шли годы, Арагорн уходил и возвращался вновь, усиливался Враг, всё новые и новые земли склонялись перед Тенью. А потом было найдено Кольцо, и события понеслись вскачь.

Нет, Арвен не принимала участия в битвах, не сжимала оружие в руках. До этого дело не дошло, Враг не добрался до Ривенделла. Но эльфийка делала, что могла. Своими руками она вышила знамя для Элессара, изобразив на нём Белое Древо Гондора, Семь Звёзд и Корону Элендила. В урочный час, во время тяжелейшей битвы на Пелленорских полях, знамя развернулось на корабле Арагорна, даруя людям надежду. Это может показаться мелочью, но во время битвы с Врагом, который бьёт отчаянием и безысходностью, надежда и стойкость могут значить многое. Иногда они значат всё.

Враг. Саурон, обосновавшийся в Мордоре, в крепости Барад-Дур. От самих этих имён веяло тьмой и ужасом. Ибо если бы Саурон победил и заполучил Кольцо Всевластия, его победа была бы полной и абсолютной, и его владычество длилось бы до конца времён. Но благодаря отваге двух маленьких хоббитов Единое Кольцо было уничтожено. Саурон больше не угрожает этому миру. Конечно, со временем будут и другие вызовы: навсегда уничтожить всё зло в мире, бросив колечко (пусть даже могущественное!) в вулкан... это звучит слишком хорошо для правды.

Арвен не присутствовала на том судьбоносном последнем совете, но страницы книг донесли до неё слова Гэндальфа. "Могут возникнуть другие злые силы: ведь Саурон сам по себе — лишь слуга или посол. Но не наше дело — заниматься всеми переменами мира; мы лишь должны заботиться о безопасности тех лет, в которых живём, и подрубать корни у того зла, которое знаем, чтобы те, кто будет жить после нас, получили бы для возделывания чистую почву. Что они с ней сделают, мы не можем знать". И эти слова были правдой. Самая главная угроза для мира со времён Моргота уничтожена, что делать и как жить дальше — решать людям.

Да, людям, ибо настала Четвёртая Эпоха. Тихо падают золотые листья, но не проклёвываются новые. Несмотря на весну, маллорны стоят голыми, а Эланор и Нифредил не покрывают более склоны Керин Амрота. Ушёл Элронд, ушла Галадриэль, и три кольца навсегда покинули Средиземье. Настала эра людей. Это не хорошо и не плохо, так есть. Арвен не могла представить, каким будет грядущее, чего добьются люди. Каким-нибудь да будет.

Не это занимало мысли Ундомиэль, не это тяготило её и вымораживало волю к жизни. Ведь почти год назад Он ушёл навсегда. Эстела не стало.

Нет, они прожили долгую и счастливую жизнь, полную смеха и радости, забот и тревог. У них вырос замечательный сын Эльдарион и прекрасные девочки. Объединённое Королевство Арнора и Гондора велико и обильно; согласно пророчеству, оно будет пребывать в мире и могуществе на протяжении ста поколений людей. Примерно две тысячи лет. Меньше, чем возраст самой Арвен...

Сам Эстел прожил больше двух веков, немало даже по меркам дунадан. Мог протянуть и дольше, но решил избежать подступающей дряхлости и ушёл по своей воле. Просто заснул и не проснулся. Это был дар древних нуменорцев — самому назначать час своей смерти. Он ушёл, и не было в мире утешения для такой боли.

Перед смертью Элессар предложил супруге своей отказаться от смертной участи и отправиться в Валинор. Сохранить вечную молодость, оставив от произошедшего лишь воспоминания.

Арвен отказалась. Она сделала выбор и готова испить эту чашу до дна. Если пребывала она с супругом своим в радости, неужели она бросит его в час печали? Но всё равно, Единый, зачем ты даровал людям столь горький дар? Куда уходят души людские после смерти? Арвен хотелось верить, что она и Эстел будут вместе. Всегда.

После смерти Элессара Арвен покинула Минас-Тирит, навсегда попрощавшись с сыном, с дочерьми, со всем, что она любила. Ундомиэль добралась до Лотлориэна и долго бродила по опустевшему лесу, перебирая горькие воспоминания. Пришло лето, и наступила осень, и настала зима, но весной листья маллорнов так и не распустились. Скоро мёртвые деревья, призрак ушедшей эпохи, покинут этот мир.

Ей тоже пора.

Эра заката техномагического развития (окончание)

Империум Человечества, Сектор Солар, Солнечная система, Святая Терра, монастырь Приорис.

999.М41 (40999 год от рождества Христова)

Сабрина медленно, как будто очнувшись, отступает от окна. Память прошлых жизней клубится тёмным облаком, но быстро затихает, оставляя на поверхности найденное решение. Скоро аббатиса забудет о своих прошлых воплощениях, но выход отпечатался в её сознании намертво. Единственный возможный выход.

Сведённые губы тихонько шепчут:

— Нас может спасти лишь Чудо.

Да, чудо. Но не дешёвые трюки псайкеров, не мелкие искажения физических законов и даже не мощь обезумевшего варпа. Нет. Людям нужна Истинная Магия, которая может всё. Она способна уничтожить тиранидов, деактивировать некронов, утихомирить Хаос, вновь погрузив его в долгую, очень долгую спячку. Наверняка магия потребует свою собственную цену... но сейчас, когда человечество медленно сползает к краю, цена неважна.

Когда-то на земле уже существовала магия. Что же, осталось только её пробудить, вновь вернув древние времени.

Уж на этот-то раз решение верное, да?

Эра заката магического развития

(Третья Эпоха)

Солнечная система, Земля, Кайриэн, окрестности города Кайриэн

999 н.э. (не меньше, чем 60000 год от рождества Христова)

Морейн Седай из Голубой Айя с трудом приходила в себя. После удара Ланфир болело всё тело, изо рта текла струйка крови. Что же, она знала, что так будет.

Выбравшись из-под фургона и поднявшись на ноги, Морейн увидела картину, от которой её пробрал холодный озноб. Ранд ал'Тор, Дракон Возрождённый, стоял на коленях на камнях набережной и смеялся. Смеялся громко, безумно, и слёзы текли из глаз, и лицо его было искажено, как от жестокой пытки. Айз Седай надеялась, что он не сошёл с ума. Именно Ранд должен был встать против Тёмного в последней битве, как было сказано в пророчествах, и навсегда закрыть Отверстие. Но пророчества не гарантировали его победу. Более того, они не обещали даже того, что Ранд сможет дожить до последней битвы. Он мог умереть в любой момент. Например, сейчас.

А напротив Ранда стояла Ланфир, прекрасная и смертоносная. Она улыбалась, и эта улыбка обещала всем окружающим лишь муки и смерть.

Ланфир. Отрёкшаяся. Одна из тринадцати мужчин и женщин, которые давным-давно, несколько тысячелетий назад, отвернулись от Света и вручили свои души Тени, присягнув на верность Тёмному. Отрёкшиеся были могущественными даже по меркам Эпохи Легенд, в эти же дни их умения, навыки и мастерство во владении Единой Силой зачастую превышали все мыслимые пределы.

Вот и сейчас Ланфир стояла, объятая сиянием саидар, и сплетала потоки с потрясающим изяществом и скоростью. Авиенда и Эгвейн сломанными куклами валялись рядом, Морейн могла лишь надеяться, что они выживут. Всё остальное скрылось за серым полупрозрачным куполом, поставленным Рандом в самом начале схватки. Дракон Возрождённый тяжело переживал гибель доверившихся ему людей. А что может совершить Отрёкшаяся в толпе с помощью Единой Силы — лучше даже не представлять.

Единая Сила, исходящая из Истинного Источника. Несмотря на название, она разделена на две части. Мужскую и женскую, саидин и саидар. Не во все Эпохи доступен Истинный Источник, есть периоды времени, когда ни один человек не способен дотянуться до него. Морейн было сложно представить такие Эпохи. Вряд ли люди в те времена способны добиться многого, ведь результаты, которые можно получить с помощью Единой Силы, превосходят любое воображение. Хотя — кто знает? Но вне зависимости от Эпохи именно Единая Сила лежит в основе мироздания, обеспечивая вечное вращение Колеса Времени.

Оно должно быть вечным! Увы, Тёмный считает иначе. Чужеродная сущность, пришедшая из-за пределов сущего, хочет не просто убить всех людей и уничтожить всю жизнь в мире. Нет, он стремится сломать Колесо Времени, разорвать Узор Эпох, разрушить само мироздание. Причём дотянуться до мира он может только тогда, когда людям доступен Истинный Источник. Ведь лишь с помощью Единой Силы можно создать Отверстие в узилище Тёмного.

Морейн не знала, с какими вызовами сталкиваются люди в иных Эпохах. Но подозревала, что вряд ли с потенциальным концом всего сущего. Именно Тёмный — самая главная угроза мирозданию, именно при открытии Истинного Источника Колесо Времени становится уязвимо, как ни в одну другую Эпоху. Но люди всё равно раз за разом тянутся к Единой Силе и находят её. Что же, Колесо плетёт, как того желает Колесо!

Морейн тряхнула головой, отгоняя досужие мысли, и полезла на фургон. Она сделает то, что должна сделать, то, что было предсказано в видении. Ланфир продолжала беспрерывно атаковать Ранда, вертя в руках браслет из тёмной резной кости. Не просто браслет, нет. Ангриал. Предмет из Эпохи Легенд, позволяющий зачерпывать из Источника гораздо больше Единой Силы. Морейн сама вчера положила браслет на это место. Аккурат к перекошенной резной раме из краснокамня, ведущей в иной мир.

Встреча Ранда и Ланфир должна была произойти, в своих видениях Моренй видела это совершенно точно. Как и то, что Ранд ни при каких обстоятельствах не способен был убить Отрёкшуюся. С недавних пор Дракону вообще стало трудно убивать женщин. У встречи было три возможных исхода. Или Ланфир убивает Ранда. Или уводит его с собой, и он станет её безвольным любовником, собачонкой у ног. Айз Седай намеревалась реализовать третий вариант.

Вообще, Морейн повезло, что она добралась до того руидинского тер'ангриала. Она многое узнала после его посещения. Например, о встрече с Ланфир. Или о том, что ей ни в коем случае нельзя прыгать Ранду в постель — в одном из видений ей от отчаяния пришла и такая безумная мысль, и всё закончилось плохо. В этой Эпохе с Драконом связаны другие девушки. Или о...

Нет. Морейн решительно растоптала вспыхнувшую искорку надежды. Выбор сделан, она не будет сомневаться в его исходе.

Айз Седай идёт к Ланфир. Платье цепляется за какой-то расщеп, рвётся, но Отрёкшаяся явно не слышит этого. Морейн обнимает Истинный Источник, и женщина, почувствовав опасность, резко оборачивается. Поздно. Морейн врезается в Ланфир, они лицом к лицу падают в перекошенную раму тер'ангриала, и всё заливает белое свечение.

* * *

Вращается Колесо Времени, приходят и уходят Эпохи, оставляя после себя воспоминания, которые становятся легендами. Легенды тускнеют, превращаясь в миф, но даже миф оказывается давно забыт, когда породившая его Эпоха приходит вновь. В Эпоху, называемую Третьей, Эпоху, которая ещё будет, Эпоху, давно минувшую, поднялся ветер. Не был ветер ни началом, ни концом, ибо нет ни начала, ни конца оборотам Колеса Времени. Оно само — начало всех начал.