Сумеречный мир

В какой-то момент я поймала на себе задумчивый взгляд желтых глаз. Моя речь замедлилась, но разорвать наш зрительный контакт я была не в силах, пока оборотень сам не опустил глаза в бумаги, разложенные на столе.

Когда я уже с трудом ворочала языком, без привычки столько говорить, надо мной сжалились и отпустили. Но не отдыхать, а работать с Нюрой.

Таким образом незаметно пролетело несколько дней. Я освоилась в доме, а вечером выходила погулять по огромной прилегающей к нему территории размяться и полюбоваться парком. Перестала бояться каждого встречного-поперечного. Подружилась с Пелагеей Павловной и Варей. Мне разрешили поговорить с моими родными ежами. Жизнь налаживалась.

Глава 16

Делопроизводство — деятельность, на практике оказавшаяся не столь элементарной, как я думала в начале. Но я подошла к ней по-бухгалтерски: системно и основательно. Моя предшественница легко ориентировалась в завалах документов, лишних бумагах и прочем хламе непонятного назначения, но прямо-таки любовно хранимом. Стоило главе нажать сигнал коммутатора, функционировавшего по принципу амулета связи, и спросить о чем-либо, Нюра быстренько вспоминала, где и что у нее лежит, и спешила выдать требуемое. А вот мне пришлось бы как раз следующие два года разбираться в сложной организации хранения, рассчитанной скорее на память и хорошее знание обстановки в компании.

Поэтому, оставшись без ее руководства, я начала систематизировать документацию, чтобы, прежде всего, самой было удобно и легко работать. Сформировав картотеку по каждому из подразделений компании, приносившему доход клану, довольно вздохнула, проведя пальчиками по аккуратным корешкам папок и карточкам. И вздрогнула, услышав неповторимый голос шефа:

— Скажи, Ксения, розовый — твой любимый цвет? Или этот костюм настолько дорог тебе, что из него вторую неделю не вылезаешь?

Замерев у открытого шкафа, я посмотрела на Егора Михайловича через стеклянную дверцу и решила потактичнее ответить на бестактный вопрос:

— Будучи секретарем руководителя солидной компании, главы клана я должна выглядеть соответственно. Каждый день в приемной меня видели немногие посетители, большинство — один раз или два. Полагаю, им мой персиковый костюм еще не приелся, как вам.

Хмурый отлепился от косяка двери, опираясь на который стоял, видимо, наблюдая за мной, и двинулся к столу, заставляя меня нервничать все сильнее. Тяжеловато общаться с людьми и особенно с не людьми, не зная, какие эмоции они испытывают при этом. Словно лишилась части органов чувств, осталась без защиты.

— Ты не ответила на мои вопросы, — продолжал настаивать он, остановившись возле моего стола.

Как обычно, начальник одет с иголочки, в темный классический костюм-тройку. Галстуки он не жаловал, две верхние пуговички белоснежной рубашки часто расстегивал, обнажая крепкую мощную шею. А что на смуглой коже ожоги и рубцы так больше видны, его не беспокоило. Мне кажется, ему искренне плевать, кто и что о нем думает и по поводу подпорченной внешности тоже. Слишком сильный, харизматичный мужчина.

Я сглотнула и упрямо уставилась на него, опять поймав себя на том, что забыла, о чем шла речь. Факт настораживавший и одновременно раздражавший меня. Наверное, поэтому не смогла сдержать сарказма в голосе:

— Егор Михайлович, я в Сумеречном живу три месяца. Появилась здесь голой и босой. Месяц в рысьем обличье бегала, потом мне повезло встретить Зотовых. За два месяца работы в пекарне обзавелась самым необходимым, и ежи отдали вещи своих дочек. Остальная моя одежда вряд ли подойдет для вашей приемной. — Затем я не сдержалась и добавила, проведя рукой по жакету: — Это не розовый, а персиковый цвет! И да, вы правы, — мой любимый!

Он прищурился и окинул меня недоверчивым взглядом, а я ощутила его недовольство, показавшееся незаслуженным.

— Этот костюм, я полагаю, стоит приличных денег. За такую сумму можно было купить несколько попроще...

— Костюм действительно стоит дорого, но за него платила не я. — Полные губы оборотня едва заметно скривились, а я продолжила. — Его оплатил Эрик Кель, мотивируя тем, что его спутница на встрече с самим Хмурым не может выглядеть простенько. Иначе вы бы не поверили, что я его пара. Меня в приказном порядке отправили в престижный салон за необходимым реквизитом.

— Больше не хочу видеть эту розовую тряпку на своем секретаре, — зло прохрипел начальник. — Сегодня же выдам тебе аванс, реши проблему с одеждой. Я предупрежу...

Упрямо задрав подбородок, я твердо ответила:

— Нет. Никакой благотворительности от вас не приму. Кстати, костюм не подачка. За него я никому, ничего не должна. Я помогла Келю заключить выгодный контракт с главой ковена, с которым без моего содействия у него ничего хорошего бы не вышло. Более того, по его милости, еще неизвестно что бы вы со мной сделали, если бы не вспомнили. Выходит, я заработала его, хотя и не совсем честным путем. Издержки, так сказать.

Черные брови оборотня взлетели на лоб; внушительные кулаки уперлись в столешницу. Егор подался ко мне, усиливая психологическое давление, и тихо вкрадчиво уточнил:

— То есть, взять чужую поношенную одежду ты согласилась, а у меня деньги на новую — нет?

Стыд. Обида и разочарование: мы явно не поняли друг друга. Почему-то показалось, что этот мужчина никогда не осудил бы за то, как мне довелось выживать в чужом мире в первое время. Пришлось снова ворошить прошлое:

— Меркул с Меланьей помогли в самую трудную минуту, когда я, совершенно отчаявшись, залезла к ним в дом за хлебом. Так есть хотелось, три дня голодала... Я пыталась изменить ситуацию, выкарабкаться, просилась на любую работу, но мне везде отказывали... Жила сначала в норе, в лесу, затем перебралась в верхний город, поселилась на чердаке старого пустовавшего дома. И только они пожалели, пригрели, накормили и одели. Дали работу, сделали документы, защищали как могли. Их помощь, любую, в том числе и ношеную одежду, которую вы подобрали в переулке, не стыдно было принять. В тот момент я рыдала от счастья и благодарности и...

Я отвернулась к окну, не в силах смотреть в его одновременно теплые и холодные глаза, сдерживая непрошенные слезы. Почему рядом с ним я опять как капуста квашеная? Мне удалось не опозориться окончательно. Взяла себя в руки и фальшиво заинтересовалась картотекой, переставив пару папок, чтобы потом вернуть на место.

Мужчина тяжело вздохнул и присел на край стола, вероятно настроившись обсудить проблему:

— Наш клан — это не только объединившиеся с определенной целью оборотни и маги. Все так или иначе работают на компанию. И каждый из нас гарантированно получает процент от общего дохода. Конечно, согласно статусу и вложенному труду. Работникам, не входящим в клан, платят только зарплату, но тебя приняли в клан. Соответствующее распоряжение Сава уже направил и в бухгалтерию, и в совет клана. Необходимые документы, в том числе рекомендацию я подписал. Хотя в совете нас всего пятеро и четверых ты уже знаешь.

— А кто четвертый?

— С Алексом ты знакома. Ксения, теперь ты — рядовой член клана Хмурых, и какие-никакие, но деньги у тебя есть... — не выдержав длинного монолога, Егор закашлялся, прижав руку к горлу.

— У меня есть горячий чай, налила, но ни глоточка еще не успела сделать, — шагнув к столу, я подняла и протянула ему чашку.

— Спасибо, — шепотом поблагодарил он, перехватил у меня чай и жадно отпил.

Наши пальцы на миг соприкоснулись, и я, сама не знаю почему, смутилась.

— Какой дрянью в тебя плеснула... вампирша?

— Кислотой с серебром смешанной, — хрипло ответил он и допил чай большим глотком. В его огромных руках чашка казалось такой маленькой, хрупкой, а ведь я на кухне выбрала себе самую большую.

— Мне очень жаль, — тоже тихо посочувствовала я, понуро опустив плечи и не зная куда глаза и руки девать.

Егор неожиданно насмешливо хмыкнул:

— Не жалей. Все восстановится со временем.

Его глаза немного потеплели, и я не сдержалась — улыбнулась, что называется, во все тридцать два зуба.

— Ну, вы готовы ехать? — рыжим ураганом в приемную влетел Сава, как обычно распахнув дверь со стуком.

— Куда? — опешила я.

Тигр смерил внимательным взглядом пристроившегося на моем столе Егора, затем ответил:

— Тебе придется общаться с занимающими руководящие должности работниками многих наших предприятий. Сегодня у нас дела на одном заводе, так что поедешь с нами, познакомим с народом. Осмотришься.

— Мне правда можно с вами? — удивилась я, не скрывая радости. Все же невероятно интересно вырваться из четырех стен, посмотреть какое-то производство.

— Нужно, — пробасил Сава и уточнил. — А почему ты удивилась?

— Я же... недавно здесь. Да еще при таких обстоятельствах принята и...

Оба мужчины закатили на миг глаза.

— Боги, святая простота, — весело заметил Закурский. — Ты при Хмуром гораздо больше узнаешь, чем мотаясь по заводам. Да и Глеб у нас хлеб не просто так ест. Ты только подумаешь о предательстве, а он уже почует.

— Я ни..

Мое возмущенное 'никогда не предам' Сава оборвал:

— Ясно. Поехали. Нас ждут, а вы тут прохлаждаетесь.

Егор молча кивнул, видимо горло еще не отошло. Сходил в кабинет и вернулся с тростью. Пока мы шли по коридору, я, не сумев сдержать любопытства, тронула его за кисть, вновь переходя на 'вы':

— Вы же не хромаете. Зачем трость?

Вместо Хмурого ответил Сава, впрочем, тоже как обычно:

— Было дело: Егор ногу сломал, мы ему эту трость и подарили с Глебом. А потом как-то так вышло, что она стала олицетворением неотвратимого наказания. Вот он и таскает ее с собой для наглядности и солидности.

Рыжий громила захохотал, отметив, что я, подозрительно взглянув на орудие убийства в руках Хмурого, сделала шаг в сторону. Как, однако, все прагматично. Мы вышли к парадному входу, где нас ждали два черных престижных автомобиля, попыхивая запахом пирожков.

Открыв передо мной дверь, Егор в характерном для него бесстрастном тоне предложил:

— Ксения, думаю, мы перешли на некий уровень общения, когда тебе можно обращаться ко мне на 'ты'. А то твои резкие переходы раздражают. И без посторонних по имени, пожалуйста.

Я скользнула в кожаный вместительный салон, поправила юбку и тихо ответила занявшему сидение рядом Хмурому:

— Спасибо.

— За что?

— Думаю, в этом мире не многим разрешено обращаться к тебе на 'ты' и по имени.

Егор молча уставился в окно, зато я в зеркале заднего вида заметила удивленный взгляд водителя.

* * *

Нижний город радовал глаз кирпичными 'высотками', выраставшими иногда до шестого этажа. По сравнению с верхними районами, больше походившими на сельскую местность за куполом, здесь я словно перенеслась в старые кварталы моей родины с поправкой на 'заграничную' самобытность.

Промышленная зона с многочисленными предприятиями — заводами и заводиками, принадлежащими разным кланам и ковенам, — произвела гораздо менее приятное впечатление. Довольно скучный серый пейзаж, не отягощенный архитектурными излишествами. Длинные и не очень трубы, непонятного назначения сооружения, монументальные заборы, соответствующие запахи. Неожиданно мое внимание привлекло здание от фундамента до крыши огороженное металлической сеткой.

В очередной раз, по привычке, как с родными и близкими дома бывало, положила руку на Егорову и спросила, продолжая глядеть в окно:

— А почему дом под сеткой? Он перестраивается? Или это такая нестандартная система охраны?

Хмурый молчал. Я обернулась — и щеки сразу же загорелись. Он смотрел на наши соединенные руки, и выглядели мы, будто... пара. Медленно убрала ладошку и сцепила руки на коленях. А извиняться не стала за оплошность, чтобы внимание не заострять. Да и глупо.

— Это заземление, — наконец-то ответил шеф.

— Заземление? — удивилась я.

— Да. Его используют там, где маги испытания проводят, и сила гуляет. Когда купол сомкнулся, светлые защитнички начали охоту вести за излишками силы.

— Не поняла, — нахмурилась я. — Зачем светлым сила серых? Мы не способны ее использовать.

Я чуть язык себе не прикусила: обмолвившись при свидетеле о том, что сама светлая. Но Егор не разозлился, а водитель даже бровью не повел.

— Использовать — нет, но зато большой всплеск силы может подсказать светлым, где некоторые наши наимудрейшие глупцы пытаются прорвать защитный контур.

— А что бывает... когда это выясняется?

— Разное, — равнодушно ответил Егор.

Мимо пролетел черный седан, за рулем которого сидел Сава, помахавший из окна. Наш водитель, не сдержавшись, фыркнул, зато Егор, снисходительно покачав головой, приказал:

— Поднажми. Видимо нас там заждались совсем, раз он таким способом нас поторапливает.

Через пару минут мы оказались у проходной крупного заводского комплекса. Тяжелые кованые ворота быстро отворили, и мы въехали на огромную площадку. Удивительно, но в этот раз водитель открывал дверь не хозяину, а мне, помогая выйти наружу. Егор дождался меня и после уверенной, пружинистой походкой двинулся к зданиям. Сава присоединился к нам, и мы продолжили идти в неведомом мне направлении. Мужчины кивали встречным, а я вертела головой по сторонам.

Небо над нами тоже 'в клеточку' из-за растянутой над крышами металлической сетки.

— Это тоже заземление? — полюбопытствовала я.

— Естественно. У нас здесь научно-производственная база и выбросы силы частенько бывают, — рассеянно кивнул Егор, думая о чем-то.

Очень быстро вокруг нас образовалась толпа желающих пообщаться с начальством. По ходу дела меня с кем-то знакомили, и я тайком, под насмешливыми взглядами Савелия, записывала имена в блокнотик. Особого внимания на меня окружающие не обращали, занимались своими делами. Егора задержала группа рабочих, которые активно доказывали, как лучше, размахивая руками и прямо на земле рисуя палочками схемы.

Савелия отвлек маг — мужчина лет тридцати пяти в лабораторном халате. Небритый и выглядел уставшим. Неужели столько работает?

Помявшись, он попросил:

— Савелий Олегович, я понимаю, что не имею права... но не могли бы вы похлопотать, чтобы банк вашего клана выдал мне кредит?

— Зачем?

Маг, поморщился, посмотрел мимо собеседника и признался:

— Да... у меня четверо детей, трое совсем малых. У одного магия резко прорезалась, а жена в булочную ходила. Вернулась... в общем, еле успела детей спасти. Все барахло и дом — дотла. Сейчас у ее родителей квартируем, но для меня это пытка.

— Ну ты даешь! Неужели никаких накоплений сделать не успел? При твоей-то зарплате? — удивился Сава.

Маг покраснел до ушей и нехотя признался:

— Машка моя — ведьма. А они... такие... недоверчивые. Короче, деньги дома в банках хранила, зачарованных... Ну и... все накрылось.

Я ахнула. Мужчина тяжело вздохнул, безмолвно согласившись со мной. Наверняка сам тоже за сердце хватался, когда узнал о потере. Тигр поскреб рыжую макушку, по моим ощущениям, что-то мудреное придумал, а в голосе прорезались вкрадчивые нотки: