Сумеречный мир

— Ну да, я, значит, стою там на... ну стою, над договором работаю, уже почти закончила, чувствую, вот-вот... завершу...

— А Егор Михайлович вам, конечно же, помогал... — приторно любезно выдавила я.

— Да какое там, помогал... — она досадливо махнула грязной салфеткой, — он сегодня, вообще, не в духе. Пришлось усилия прилагать, чтобы... ну, договор... составить...

Хоть одна положительная новость: Егор не сразу на эту...

— Ясно, тяжелая работа у вас, — лицемерно посочувствовала я.

Девушка 'по договору' успокоилась, на несколько мгновений замолчала, задумавшись, и сделала вывод:

— Ох, нервы у меня ни к черту стали. Раз в слезы ни с того ни с сего прошибает. Пора срочно менять жизнь. — Синие глаза хищницы с подорванным здоровьем блеснули, прежде чем она выдала очередную мысль: — Наверное, пора подумать о высоком...

— ...смысле жизни? — чуточку удивилась уже я.

— Ах, нет, Высокий — это лис из охраны верхового из... А, не важно, главное, он давно предлагал мне брачными метками обменяться, да я все о крутых мечтала, — прагматичная девица, сожалея о проколе, закатила глазки, хмыкнула и добавила. — Думала, отхвачу богатенького кота из крупняка и буду как сыр в масле...

— А наш, значит, не подошел? — с нотками соболезнования поинтересовалась я.

— Хмурый, что ли? — шепотом переспросила она. — Ой, о чем ты?! Я на него губу даже не раскатывала. Так, думала в его окружении кого подцепить, но не судьба, видать.

За стеной снова раздался злобный рык, неудачливая охотница за богатыми котами вздрогнула, поежилась и, натянуто улыбнувшись, вспомнила, что очень торопится... к Высокому. Брачными метками обмениваться.

Я тоже не стала дожидаться вызова на ковер, тем более, после того, как шефу пар спустить с женщиной не дала, оборвала, можно сказать, процесс получения удовольствия. Подозреваю, он в скором времени припомнит, но сейчас мне еще слишком больно, чтобы найти силы спокойно смотреть на него. Взглянув напоследок на дверь в кабинет, я побрела в свою 'нору', чувствуя себя древней старухой, настолько была эмоционально опустошенной.

Глава 22

Утро следующего дня полностью отражало мое настроение: серое, унылое, безрадостное. И причиной тому не осень, а печальные события дня вчерашнего, так замечательно начинавшегося. Я критически осмотрела свое отражение. Куда подевались золотые искорки в глазах? Ночные горькие слезы не прошли даром: тусклый грустный взгляд, веки слегка припухли, уголки рта опущены, кожа бледнее, чем обычно, — все признаки депрессии на лицо, вернее, на лице.

Специально умылась холодной водой, неженственно крякнула, тряхнула головой, откидывая спутанные волосы назад, и заставила себя улыбнуться, хотя, скорее злобно оскалилась. Но кошка я или кто? Теперь! Шмыгнула носом, старательно причесалась, задрала подбородок и пошла одеваться. Платье, вопреки настроению, надела бордовое, облегающего силуэта, и ничего, что со скромным декольте. В конце концов, и мне есть чем гордиться...

Руководствуясь поговоркой: чем больше неприятностей, тем выше каблук, в приемную я вошла при полном параде и на десятисантиметровых шпильках. Не зря же покупала! Повела носом — шеф однозначно еще не пришел: запахи вчерашние, приглушенные. Немного успокоилась и с большим оптимизмом присела за стол. Из-за вчерашнего, скажем, недоразумения, с работы я не вылечу. Самой уйти, гордо хлопнув дверью, исходя из реалий Сумеречного мира, тоже не выйдет. Меня официально приняли в клан, дали защиту, деньги, так что без откупного — нечего даже заикаться. Поэтому, как настоящая кошка, буду держать морду кирпичом, хвост — трубой и улыбаться сквозь клыки. Слабым здесь не место — загрызут и не подавятся.

Мои жал... скромные потуги уговорить себя быть сильной прервал звонкий, настойчивый сигнал амулета связи по 'внешней линии'.

— Приемная господина Хмурого... — привычно вежливо ответила я.

Пару мгновений абонент молчал, затем я услышала приятный баритон с раскатистой буквой 'Р':

— Какой чудесный сюрприз преподнесло мне это утро. Как тебя зовут, очаровательное создание?

— Рада за вас, — осторожно ответила я, невольно расплываясь в улыбке. — Если вы не ошиблись руной, не могли бы вы представиться, чтобы...

Я замолчала, услышав отчетливый вздох удовольствия, а незнакомец проурчал:

— Судя по голосу и мягким вкрадчивым интонациям, я говорю с кошечкой. А по тембру — ты, милая, еще котенок, который скоро непременно превратится в прекрасную пушистую обольстительницу...

Все-таки приятно слушать комплементы от мужчины, который умеет их делать, да еще голосом, пробирающим до мурашек, даже настроение поползло вверх. Тем не менее, я старательно 'подчистила' свой голос от лишних эмоций:

— Извините, пожалуйста, я не могу на работе разговаривать с...

— Меня зовут Андрей Лаврин. Начальник службы охраны территорий клана Хмурых, — весело представился мужчина. — А теперь продолжим наш увлекательный разговор.

— Господин Лаврин, Егора Михайловича пока нет и...

— Ты знаешь, котенок, наши парни о тебе говорят...

— И что же? — испугалась я сплетен и гадостей.

— О маленьком красивом рысенке, у которого, к их безграничному удивлению, нет ни хозяина, ни метки. О серьезной девушке по имени Ксения, которая улыбается всем одинаково тепло, но никого не подпускает к себе близко, — говорил он неторопливо, мягко, а брутальное 'Р' звучало все отчетливее. — Если честно, я пропускал их треп мимо ушей, но, услышав твой голосок, и сам теперь заинтригован.

Внутри отпустило, я вздохнула с облегчением, и моя улыбка стала еще шире — ведь обо мне в клане сложилось хорошее мнение. Тем более, собеседник не видит.

— Я новый секретарь господина Хмурого и член клана. Не нужно распалять в себе интерес к моей персоне — разочаруетесь, — и сама с усмешкой поморщилась, уж больно кокетливо выразилась. Но с мужчиной с таким голосом сложно не флиртовать...

— Ксения, ты буквально вынуждаешь меня посетить эту обитель предпринимателей-трудоголиков лично.

— Я согласую с шефом время вашего визита...

— Котенок, поверь, меня он примет в любое время.

— Я не котенок... — увидев замершего в дверях приемной Егора, невольно замолчала.

А моя улыбка, так легко появившаяся во время разговора с Лавриным, потухла. Андрей что-то сказал, и связь прервалась. Я же, не мигая, смотрела на шефа, взиравшего на устройство связи в моих руках весьма мрачно и недружелюбно. Затем, перехватив трость посередине, пару раз раздраженно постучал по дверному косяку, обозначив свой приход нерадивому секретарю, шагнул в приемную и ровно произнес:

— Доброе утро.

— Здравствуйте, — кивнула я и проводила прямую широкую спину главы слегка удивленным взглядом.

Утро преподнесло сюрприз не только 'безопаснику', но и мне: у Егора Хмурого прорезались эмоции. Жаль, не добрые: злость, раздражение, хотя... мелькнуло еще и сложно идентифицируемое чувство, весьма похожее на ревность. Но Хмурый и ревность — маловероятно.

Сигнал вызова от шефа пришел спустя несколько минут, и, как ни странно, общение с Лавриным придало мне недостающей уверенности, чтобы предстать пред грозными очами в кабинете, воспринимавшемся теперь местом похоти и разврата. Сколько бы я не призывала себя к здравому смыслу: кабинет — шефа; и чем он там занимается — не моего ума дело, все равно не могла смириться.

Хмурый, как и накануне, словно специально постарался выбить меня из колеи: расселся на ненавистном диване, раскинув руки в стороны и пристально наблюдал за мной.

— Вы что-то хотели, Егор Михайлович?

Услышав официальное обращение, он едва заметно поморщился, затем похлопал рядом с собой по дивану, приглашая присесть:

— Поговорить.

Я не удержалась — передернулась. Что, конечно, не укрылось от Егора, внешнее спокойствие у которого исчезло. Он медленно подался вперед, сжав рукой край дивана, и глухо, но бескомпромиссно приказал:

— Сядь.

Пожав плечами, — Хмурого я не боялась, вопреки всему, с самого появления здесь в качестве секретаря уверенная, что вреда он мне не причинит, — села в кресло.

— Характер показываешь, — мрачно проскрежетал он.

Я задрала подбородок и спокойно ответила:

— Нет, просто опасаюсь.

— И чего же? — на лоб главы в недоумении приподнялись сразу обе брови.

Мельком взглянула в окно: небо по-прежнему серое, сумрачное, недовольное... как и мужчина напротив.

— Видите ли... — протянула я, потом, плюнув на голос разума, не сдержала язвительности, выразительно окинув помещение взглядом, — вдруг тут не только место секретаря волшебное, слышала, замуж девушки быстро выскакивали, но и диван ваш... мистическим образом чем-нибудь наградить может, — понесло меня, но ревность и снова вернувшаяся душевная боль упорно толкали на, мягко говоря, неприемлемые действия в отношении серого магната. — Не думаю, правда, что чем-то таким же хорошим и чистым как брак. Поэтому не рискую...

Егор скрипнул зубами:

— Ясно. Свободна.

Я демонстративно равнодушно пожала плечами, встала и повернулась к двери, когда он процедил, словно переступил через себя:

— Я хочу, чтобы ты стала моей. Только моей...

— Кем? — с горечью улыбнулась я, развернувшись к нему. — Очередной подстилкой? — Покачала головой. — Я не могу... не смогу представлять тебя с другими. Это страшно. Это больно!

Егор резко встал. Несмотря на разделявший нас длинный низкий столик, мне показалось, он буквально навис надо мной, подавляя внушительной разгневанной массой:

— Не дави на меня, женщина. Решения здесь принимаю — я.

— Да кто же спорит с вами?! — посмотрела ему в глаза и впервые обнаружила, что в них эмоции бурлят. Правда, пока злость и разочарование, большей частью. — Я могу идти?

— Можешь.

Я снова развернулась и на деревянных ногах пошла к двери. Взялась за ручку и услышала недовольное бурчание:

— Обычно ты, даже не спрашивая голоден ли я, кормила меня...

— Хорошо, сейчас приготовлю и принесу, — не поворачиваясь, ответила я.

— Приготовишь? Ты готовила сама?

— Ну да, тебе же канапе понравились и рулетики... — я обернулась, пожала плечами, не понимая, отчего он удивлен. — Моя мама — шеф-повар ресторана — научила и меня. Это не ваши блюда, не местные, а у Вари забот и так хватает, весь особняк кормит... И у Зотовых я работала на кухне, гостям мои блюда нравились.

— Я понял, — севшим 'металлическим' голосом ответил Егор.

Некоторое время спустя я вернулась в кабинет с бутербродами и любимым чаем Хмурого. Пока накрывала на стол, он почему-то следил за мной странным, если не загадочным, взглядом. Даже посчитала, что мужчину одолевают сомнения и опасения, потому что когда я выложила на блюдце 'законные' три кусочка сахара, его рука, лежащая на столе, сжалась в кулак.

— Я пойду?

— Да. Нет! — состояние любимого шефа обеспокоило.

Далее он встал, облизнул полные чувственные губы, чем тут же приковал к ним мое внимание. Видимо, именно мой бесхитростный взгляд, выдавший желание, помог ему быстро вернуть себе прежнюю уверенность. Егор достал из шкафа толстую книгу в кожаном переплете и положил передо мной:

— Можешь сменить мебель в моем кабинете... всю, кроме стола.

Услышав заявление из разряда невероятных, я вытаращилась на мужчину, предложившего... даже сразу слов не подобрать что! Изменить святая святых главы компании — вот что. Затем неуверенно протянула руку к книге и открыла — каталог кожаной мебели, выпускаемой весьма солидным предприятием. Не зря же оно на дорогое оформление потратилось.

— Я могу выбрать любой цвет? — уточнила размеры широкого, красноречивого жеста.

Он махнул рукой, соглашаясь, и вернулся к своим бумагам и завтраку.

Забрав, признаться, тяжеленный каталог, я пошла в приемную и на выходе неожиданно услышала за спиной:

— Ксения, я буду верен тебе... пока ты моя.

Я чуть каталог не выронила. И промолчала — не знала, что ответить мужчине, которого, по сути, сама вынудила хранить мне верность, а взамен что? Мое тело? К тому же, непредсказуемый оборотень-ягуар ошарашил так, что радости я не испытывала.

Мелькнула мысль: чем-то эта ситуация мне знакома... только с кем-то другим в главной роли...

* * *

К середине дня, закончив большую часть самых важных на сегодня дел, подвинула к себе каталог и начала листать, рассматривая красочные глянцевые иллюстрации предлагаемой мебели, перемежаемые образцами кожи на выбор под определенные модели.

Сначала я смотрела без особого интереса, формально, но, перевернув очередной раздел, наткнулась на кусочек кожи серо-розового, абсолютно девчачьего цвета. И предложенный комплект из дивана и кресел с тонкими резными ножками и вычурными деревянным декором, по моему мнению, предназначенный для женского будуара.

Я задумчиво посмотрела на дверь кабинета шефа, и в голове сам собой родился коварный план мести. Мне кажется, если бы меня сейчас кто-нибудь увидел со стороны, то испугался бы хищного оскала ревнивой женщины. Я мерзко захихикала, чувствуя, что на душе полегчало. И теперь к порученному делу подошла с энтузиазмом. Выбрала понравившиеся образцы, связалась с изготовителями и потратила час, уговорив выполнить мой заказ. Причем, именно в том порядке, как задумала.

И вот, когда я, с чувством выполненного долга, предвкушая эффект, откинулась на спинку стула и довольно улыбнулась, в приемную вошел прямо-таки божественного вида мужчина. По-другому не скажешь! Высокий, немного сухощавый, мускулистый и двигавшийся с нечеловеческой грацией. Золотистая шевелюра до плеч подчеркивала загорелую кожу лица и яркие изумрудные глаза. Прямой нос, высокие скулы, чуть впалые щеки и слегка квадратный упрямый подбородок с милой ямочкой. Бесспорно — эстетическое удовольствие наблюдать за подобным шедевром природы.

Остановившись в шаге от моего стола, сказочно прекрасный 'рыцарь' расплылся в белозубой восхищенной улыбке, продемонстрировав хищные клыки оборотня из крупных кошачьих, пока мне конкретно неизвестного по запаху, наклонил голову в сторону, другую, затем проурчал знакомым баритоном с сильно выделяемой буквой 'Р':

— Привет, красавица! Вот и свиделись!

— Здравствуйте, господин Лаврин, я верно угадала? — и невольно улыбнулась в ответ.

Мужчина проявлял откровенный интерес ко мне, флиртовал. Его эмоции буквально кипели различными оттенками, и мне было до неприличия лестно и приятно их ощущать. Когда еще 'услышишь' столько положительного, особенно после эмоционального потрясения накануне. Он по-кошачьи грациозно скользнул ко мне, обходя стол и заставляя напрячься. Оперся узкими бедрами о столешницу совсем рядом и, наклонившись над моей макушкой, совершенно не таясь, глубоко и с наслаждением вдохнул.

— Ум-м-м, какая сладкая девочка. Всю жизнь о такой мечтал, — сверкнув зелеными глазами, хрипло похвалил Андрей. Сграбастал мою ладонь, ловко отцепив от подлокотника. Снова блеснув клыками, улыбнулся: — Можно пригласить тебя на ужин... сегодня?

— А вы, смотрю, даром времени не теряете? — с иронией спросила я, но, не выдержав, легкомысленно хихикнула.