Просто О Любви...

А это, Сашка, сумасшествие на почве голодания называется! Дядечка вон женат, наверное, детишек куча, а я тут губы разглядываю. От этих невеселых мыслей я протяжно вздохнула со стоном.

Он повернулся ко мне:

— Да не переживай, я таких дебило...короче, всяких учил, уже пятнадцать лет этим занимаюсь. Научишься!

— Не поверите, но по этому поводу я как-то перестала переживать.

— Что так? Другой повод появился?

Я пробубнила что-то типа: "Надеюсь, что нет..."

На парковке для буковок "У" машин стало значительно меньше, Детину и Мопса не было видно.

— Ладно, до свидания!

— До завтра, Сашка!

Я не спеша шла по городу, набрала Лерку:

— Аллё! Ну и как?

— На круге четвертом мне понравилось! Если не учитывать, что я ездила зигзагами!

— Да ладно тебе, мы же первый раз! А дядечка хороший, да? Он так объясняет...

— Как малышам, растягивая слова! — вставила я.

— Точно! Но это ведь и клево. Хотя у него такой типаж, думаю, он влегкую сможет нас обматерить.

— Уверена в этом! Ты сегодня в каком районе заявки собираешь?

Мы еще немного поболтали о работе. Я прошла еще магазина три, но голод победил, и оставшихся клиентов я решила обзвонить из дома.

Как только работа была выполнена, я отправилась на кухню варганить борщ. Наш телик на кухне кажет только Первый канал. Поэтому пришлось готовить под Дарью Донцову, которая выбирала дешевые пылесосы. Какое-то новое ток-шоу. Я стругала капусту и думала о том, женат ли мой инструктор? И чего это я не спросила? Обычно сей момент, я уточняю сразу! Хотя уточняю я его обычно у парней до тридцати лет. Как-то раньше не засматривалась на мужчин, которым больше тридцати двух.

Пока варился борщ, я быстро набросала отчет. Ну, чтоб спокойно пить пиво с Сережкой и Васькой. Надо успеть уйти до прихода мамы, ибо не избежать мне бесед про Эдуарда.

Я натянула джинсы. Надела кофту. Волосы собрала в дульку на макушке. Неожиданно для себя самой я стала рассматривать свое отражение в зеркале. Рост у меня средний, около 169 см, волосы темно-русые, глаза светло-карие. Объем талии мог бы быть и поменьше. И бедер, кстати, тоже. А вот грудь могла бы быть побольше. Я вздохнула, та и фиг с ней, с грудью, какая есть, такая есть. В комнату зашел Чак Норрис.

— Я ухожу, маленький сирунишка, ты веди себя хорошо, не грызи ничего, понял?

Он смотрел на меня круглыми глазами и тарахтел.

Я еще раз вздохнула, написала маме записку и вышла из дома.

До Васьки я добралась без приключений, на троллейбусе с книгой про Эраста Фандорина. Мы сидели на кухне, уминая рыбу в ожидании, когда сварится картошечка. Сережка травил байки про девушек за рулем.

— ...ну, пацаны на заправке смотрят, вышла из машины девушка. Взяла "пистолет" и пошла с ним к капоту. Димон подошел к ней, спросил, зачем она лезет туда? Прикиньте, она, оказывается, думала, что машину заправлять нужно где-то в капоте!!!

Васька захихикала.

— Да ладно, — встряла я, — куда там заправлять-то можно? Даже дурачки знают, что дырка в бак где-то сбоку!

— Она думала, что бензин льют туда же, куда и масло!

Васька снова захихикала.

— А мне ее жалко. Представляю, как над ней все угарали, — сказала я.

Потом он начал рассказывать, как сдавал экзамен и т.д. Короче, первые полтора литра ушли незаметно!

— Так что там с Эдуардом? — спросил Сережка, — Когда свадьба?

— Иди на фиг, а? Еще ты..., — я вздохнула. Зазвонил телефон. Мамуля.

— Ма, я еще у Васи!

— Детка, а когда ты домой?

— Не знаю...а что?

— Просто...Эдик мог бы тебя забрать, он будет мимо ехать через минут тридцать...

— Мамуль, нет, спасибо, но я еще посидеть хочу.

— Так пригласите его тоже!

— Ма, я приеду, и мы поговорим про Эдика, ладно? Мне некогда сейчас, я с Васей общаюсь о...девчачьих секретах.

Сережка поперхнулся. Я нажала отбой под грустное мамино "пока".

— Ну и кто упомянул тут имя Эдуарда? — печально спросила я.

— Что на этот раз? — ухмыльнулся Сережка.

— Блин. Я не знаю, как еще мне поговорить с родителями, вернее с мамой. Вот как? Как ей еще сказать, что этот чмошник...Господи, прости...бесит меня? Она на этой почве просто с ума сошла, честно.

— У тебя один выход, — встрял Сережка, — привести домой парня. Тогда родители точно отстанут.

— Ага! — я даже разозлилась, — И где мне его взять?

— Да попроси Сашку! — предложила Вася.

— Вась, он ведь живет в соседнем дворе! Наши мамы иногда здороваются при встрече, она быстро раскусит, что я набрехала. Нет, тут надо либо малознакомого, либо, чтоб все по-настоящему...

Второй пузырь пива был выпит уже с меньшим позитивом, точнее с его полным отсутствием. И все из-за Эдуарда.

Хотя в целом посидели неплохо, по крайней мере, всю картошечку с рыбкой оприходовали. Васька расспрашивала меня о первом опыте вождения.

— Вась, да еще непонятно ничего...По кругу четыре раза проехала. Нет, мне, конечно, понравилось, но...

— А как там инструктор? — встрял Сережка, — Можно его рассматривать, как вариант на роль парня, хотя бы временного, чтобы усмирить маму и Эдуарда?

— Ну..., — отчего-то промямлила я, — ему около сорока...как мне кажется...

— О-о-о-о, — протяжно вздохнула Вася, — тогда он не катит...

— Чего это? — я резко вскинула голову, — Чего это он не катит?

— О! А что это ты так задергалась? — Васька глянула на меня, обсасывая хвост копченой пеляди.

Я не успела ответить, начал толкать речь Серега:

— Сашка, так ведь сорок лет, не вариант совсем! Как для мамы, так и для тебя! Ну, ты прикинь ее реакцию, как только она его увидит? Почти ровесника? А для тебя-то? Вот тебе сколько лет?

— Двадцать семь, — буркнула я.

— Во-о-о-от, — протянул Сережка, тыкая указательным пальцем куда-то в область потолка, — разница-то почти тринадцать лет, тебе скоро двадцать восемь! Он ведь совсем стареньким станет через...

— Подождите-подождите! — Васька грохнула стакан с пивом о стол, — Я не поняла, как это мы так плавно перешли на сватовство пенсионера-инструктора? Он что, не женат в такие-то годы?

— Да какие годы, Вась! — не вытерпела я, — Ты бы видела его! Он очень...очень хорошо выглядит и ...да классный он!

— Нет, ты мне скажи, он что, не женат?

— Да откуда я знаю? — распсиховалась я, — Я что, в первый день занятий буду спрашивать, женат он или нет? Так он мне все и рассказал!

— Очуметь....Так ты еще и хотела узнать, женат ли он? Моя чуйка...а он оЧЧень редко ошибается, подсказывает мне, что ты от всех расстройств с Эдиком и одиночества, готова кинуться на взрослого дядечку, который к тому же возможно женат и отец пятерых детей.

— Вась, да что ты пристала? — я рванула к раковине мыть руки, — Я вообще не думала об этом! Просто...напали на дядьку. Нормальный он мужик! И вообще...я домой пошла...

— Ой, обиделась чо ли??? — Васька с интересом на меня уставилась.

— Да прям, что на тебя дурру обижаться? Поеду я. А то еще с мамой беседы вести задушевные. И неизвестно, на чьей сегодня стороне папа.

С горем пополам я вытащила свое полупьяное тело на лестничную площадку. Тяжело вздохнула и поплелась в сторону дома, предвкушая беседу с родителями.

План тихонько открыть квартиру и прошмыгнуть в комнату провалился. Мама стояла на шухере. Как только носок моего ботинка вступил в коридор. Мама крикнула:

— Она пришла!

Я матюкнулась. Хорошо, что не вслух. Вышел папа в семейных трусах в веселый зеленый цветочек. Я вот думаю, они не могут их хотя бы однотонными шить? Мало того, что они смешные, как юбчонка, эти труселя, так еще и в цветочек.

— Санька, ну как посидели? — спросил папа, зевая.

— Нормально, па! Я слегка под пивным градусом, так что если воняю пивом и рыбой, извиняйте.

Мама осуждающе посмотрела на меня, расширив ноздри. Это значит, что мама злится.

Я разделась, пошла на кухню, поставила чайник. Родители пришли за мной. Папа отчаянно зевал, всем своим видом показывая, что ему эта беседа нужна, как собаке пятая нога. Зато мама стояла с таким видом...Я уж думала, что она притащит трибуну переносную и будет речь с нее толкать. Все молчали. Мое терпение лопнуло.

— Родители, сегодня я говорю вам в последний раз. Даже если ты, ма, будешь на меня обижаться и не разговаривать месяц. Мне не нравится Эдуард. Не нужно заставлять его приходить с цветочками, не нужно заставлять его забирать меня откуда-то. Ничего не выйдет. Я вас люблю, очень люблю. Я понимаю, что для вас всегда буду маленькой девочкой. Но мне двадцать семь лет, а не шестнадцать. А в таком возрасте, я думаю, что сама могу выбирать себе парней. Мы же не в восемнадцатом веке живем, когда женились по приказу родителей.

— Согласен, — выдал папа.

Причем он сделал это так громко и четко, я аж подпрыгнула. Только что вроде как зевал, а тут такой бодренький. Зато ноздри мамы все расширялись и расширялись.

— Так вот...пошла я в душ, а то завтра рано вставать. Всем спокойной ночи. И кстати, все, что я сейчас тут сказала, я скажу и Эдуарду. Сама. Чтоб этот убоги...простите великодушно...чтобы этот наипрекраснейший человек все понял раз и навсегда. Спокойной ночи!

Я чмокнула, словно окаменевшую маму, и обняла улыбающегося папу. Потом пошла в душ. Сквозь шум воды слышались голоса родителей, они явно спорили. Вот мама даёо-о-о-оот у меня...Да, нужно подумать над идеей о временном парне.

Когда я укуталась в махровый хала и высунула нос из ванной в коридор, стояла блаженная тишина. Что меня поразило.

Я быстро сквозанула в комнату и...на моей кровати сидела мама. Я даже сказать ничего не успела, как из нее полилось, словно из рога изобилия:

— Сашенька...детка...я же хочу, чтоб ты была счастлива...

— Ага, а с Эдиком меня ждет великое счастье! Ма, ну...

— Дай мне сказать! Я ведь не мешала высказаться тебе?

Я обреченно заткнулась и села на диван. Тем более на маминых глазах блестели слезы. А я не могу видеть, как она плачет. В такие моменты, какие бы разногласия ни были между нами, я понимаю, что только я на самом деле нужна только маме, со своими проблемами, недостатками, горем, бедой. Как поется в одной песне:

И ночью тихонько дверь откроет она тебе,

Поверь, что никто другой, только мама.

И если когда-нибудь разлюбит нас кто-нибудь,

То слёзы утрёт, поймёт — только мама.

И если когда-нибудь отправимся в дальний путь,

То нас будет ждать одна только мама.

Поэтому я приготовилась к маминой речи вперемежку со слезами.

— Сашка, что ты творишь? Ведь парень он неплохой! Ты же ему и шанса не дала! Ну, повстречайтесь немного, а вдруг он не такой плохой, каким тебе кажется?

— А вдруг еще хуже? — все-таки не удержалась я.

— Дочь, давай ты попробуешь? Ну, пусть пару свиданий! Давай? В кино сходите, на танцы...

— В клуб, — автоматически поправила я.

— Ну, в клуб. Посмотри на него другими глазами, может тебе мешает тот факт, что ты знаешь его всю жизнь? Может, ты видишь в нем просто друга, почти брата?

— Ма, ты ведь не отстанешь, да?

Она молчала. Я задумалась. И неожиданно для себя нашла выход из этой ситуации. Чтоб всем было хорошо! Ну, кроме Эдуарда, наверное.

— Хорошо, мам, давай так! Я схожу с ним на пару свиданий, ну, если он пригласит на свидание. Если позовет в качестве друга, все равно пойду.

Лицо мамы начало тут же проясняться, будто начался восход солнца изнутри ее тела.

— Но! Есть одно НО! Если через какое-то время он мне все же не понравится, то я с ним...кхм..расстаюсь и ты не говоришь мне больше ни слова. Я сама принимаю решение, когда с ним расстаться, чтоб ты не говорила, что прошло слишком мало времени. Помни о том, что мы с детства вместе, хорошо?

— Да, но...а если ты сходишь раз в кино и бросишь его?

— Я так не сделаю, обещаю. Это, во-первых. А во-вторых, а может он меня бросит? Вдруг я ему совсем не понравлюсь?

— Да ты что, дочка??? — Мама так удивилась, будто я сказала, что Путин с Медведевым больше не будут баллотироваться в президенты.

— А что такого? Может он мечтает о ...коллеге с кафедры, а вы ему меня навяливаете!

— Он, между прочим, не против того, чтобы встречаться с тобой!

— Ну-ну..., — в этот момент я поняла, что у меня разболелась голова. То ли после пива отходнячки, то ли перед встречей с Эдичкой волнение, — ладно, мамочка, давай уже спать?

— Хорошо! — мама улыбалась, как малыш под елкой в новый год, — так что, возьмешь его номер телефона?

— ЯЯЯЯЯ?????? Что-то я не помню такого пункта в нашем договоре, где указано, что я еще и звонить должна сама! Я и так...согласна на многое. Инициатором быть не собираюсь...

— Хорошо, хорошо, — мама часто-часто закивала головой, видимо испугалась, что я могу передумать.

Когда за мамой закрылась дверь, я услышала приглушенный шепот. Значит, папа не спал, ждал, чем закончатся переговоры! Вот юмористы, блин...

Я улеглась на кровать. Эраст Фандорин сегодня не впечатлял. Я бездумно щелкала по каналам и думала, что хочу завтрашний день, хочу на вождение...Неужели мне так понравилось водить машину??? Очччень сомневаюсь!

Утро началось как обычно. Папы не было, мама почти ушла, надевала ботинки. Кот скребся в туалете. Пробку что ли ему вставить в одно место?

Я, не спеша, собралась на работу, допивала чай, когда позвонила Лера.

— Чего там нового у тебя? — сходу спросила она.

— Да ничего, чай допиваю. Как там погодка? Чего-то как навроде пасмурно?

— Да я только с балкона лицезрела пока, ну да, не жара, сентябрь как никак...

— Могло бы быть и теплее...Уже люди в пальто влезли...Ты сегодня куда?

— Я в сторону вокзала, у меня там заявки намечаются, вчера звонили продавщицы из трех магазинов, а ты?

— А я все вокруг дома обхожу сегодня. Да мне же на вождение еще, в двенадцать...так что, до обеда похожу, потом рулить буду!

— Я тоже, но после обеда...

— А вечером меня могут пригласить на свидание! — игриво сказала я.

— Да ладно! Когда ты успела парня подцепить, а я и не в курсе?

— А я и не цепляла, он сам прицепился! Знаешь, как его зовут?

— Чего такой акцент на имя делаешь? Анофрий что ли?

— Хуже, — сказала я замогильным голосом.

— ХУЖЕ??? Амвросий что ли?

— Эдуард...

— О БОЖЕ....ТОТ САМЫЙ?

— Да...

— Ты...я как бы это...я боюсь спросить, он тебе нравится или как?

— Конечно или как, ты чего? Вчера не нравился, а сегодня вдруг понравился!

— Нет, ну кто его знает! Может стрела амура...попала тебе в одно место...Потому что в случае с Эдуардом она может попасть только туда, никак не в сердце.

— Ща я те все расскажу...

Еще минут десять, натягивая кофту и джинсы, я рассказывала Лерке про вчерашние переговоры с родителями.

Она долго хохотала, но мои действия одобрила. В итоге из дома я вышла в половине десятого.

Рабочий день ничем особенным не отличился. Только в одном магазине новенькая продавец диктовала заявку по бумажке, которую оставила хозяйка. У меня чуть не произошел взрыв мозга, когда она сказала, что ей нужны шоколадные конфеты от производителя Пивденанича. Что есть Пивденанич, я не знала и слышала впервые. Но она упорно доказывала, что хозяйка брало сие чудо именно у нас, так что будьте добры, привезите нам этих конфет. Немного поспорив, мы набрали номер хозяйки. Короче, не буду описывать как долго я ржала до слез, но суть такая: хозяйке очень хотелось конфеток, которые произведены на Украине и имеют название "Пивденна ничь", что в преводе на русский значит "Южная ночь", если я правильно помню. Короче, заявки я собрала, причем большую часть, до начала вождения оставалось еще минут сорок.