Жрец Лейлы - 2. Глава 1 -6

— Ну как же? — удивился султан Сафар. — Разве не Рой призвал ВСЕХ отпрысков самых знатных семейств Ларджина от семи до шестнадцати лет? Разве я не из самой знатной семьи, и разве мне не пятнадцать?

Эсвус побледнел, как полотно. Такого он явно не ожидал и не просчитал в своих побуждениях и намерениях. В храме же царила все та же гробовая тишина, что и раньше, только казалось, что сам воздух стал еще тяжелее, чем был. А султан с полуулыбкой на детском, почти невинном, лице продолжал:

— И еще, расскажите мне неразумному и молодому, каким образом вы получили этот приказ бога Мрака? Может, вас зовут не Эсвус, а Растин, Любимец Мрака, и бог сам приходит к вам и чтит своей беседой? — голос молодого правителя стал необычайно жестким, почти хлестким. — Элен Эсвус, мне кажется, что вы недостойны звания жреца Роя! ТЫ погряз в разврате и жажде власти! Я скорее объявлю жрецов Доэра новыми вестниками нового официального культа Ларджина, если ты останешься на своем посту. Я просто требую, чтобы ты передал свои полномочия моему Первому советнику!

Бледный и трясущийся от страха и ярости, Эсвус неожиданно взвизгнул, когда до его разума докатились последние слова султана:

— Он не прошел ритуал! Он позор жрецов Роя! Он обязан был сам перерезать себе горло!

Он еще что-то хотел сказать. Но холодный голос молодого правителя прервал его на полуслове:

— Ты хочешь, чтобы МОЙ Первый советник был уничтожен? Чтобы Я лишился его поддержки и совета? Эсвус, это уже можно приравнять к измене. Мне. И всей Восточной Империи, — последнее прозвучало совсем тихо, но услышал каждый, находящийся в Храме.

Эсвус открывал и закрывал рот, словно онемевший, похожий на огромную рыбу, вытащенную из воды.

А в наступившей тишине послышались одиночные громкие аплодисменты. И чей-то мягкий и холодный одновременно голос с восхищением сообщил:

— Великолепно, мой мальчик. Давно я не видел столь юного и столь виртуозного правителя. Габриэль, ЭТОТ жрец не должен говорить ни слова.

Седовласый воин, который ранее сопровождал Далила, выскользнул из теней, словно сам являлся таковой. Острое лезвие меча коснулось горла наставника, и глубокий равнодушный голос предупредил:

— Не дергайся.

Эсвус дико вращал глазами, но благоразумно молчал.

Султан же прищурился и потребовал ответа:

— Кто ты такой?

— Слуга своего господина, — тихо ответил воин.

— Не стоит прибедняться, Габриэль, — вся толпа почти одновременно расступилась и обернулась в сторону алтаря Роя, от которого звучал голос незнакомца. — Рой знает тебя и ценит так же, как я сам. Ты величайший из его воинов.

Он вальяжно расположился на самом алтаре, словно имел на это полное право. Черные брюки, обтягивающие длинные ноги, легкая туника такого же черного цвета, подчеркивающего бледную кожу и каскад золотых длинных волос. Голубые глаза, казалось, мерцали в полутьме, в которую был погружен алтарь.

Далил впервые за все время представления пошевелился и медленно приблизился к алтарю, спокойно опускаясь на колени. Его голос прозвучал как-то особенно торжественно:

— Элен Растин, я приветствую вас в столице Восточной Империи Ларджин от лица великого султана Сафара Аисали дель Фури и его поданных.

— Благодарю, — кивнул золотоволосый и легко соскочил с алтаря. Его поклон султану был изысканным поклоном равного равному.

Синие глаза султана чуть распахнулись в удивлении, и Растин с трудом удержал себя в руках. Что-то мелькнувшее в таких знакомых глазах этого мальчика... словно призрак Лиани взглянул из их глубины.

Глава 3. Львица

Торин присел на корточки и коснулся кончиками пальцев воды, плещущейся у самого пирса. Я с интересом наблюдал за ним, горец никогда раньше не видел такого количества воды.

— Соленая, — изумлено выдохнул он, слизнув капли.

Я кивнул:

— Соленая. Знаешь, какая самая страшная смерть в море? Умереть от жажды.

Блондин покачал головой и с невольным уважением и опаской покосился на морской простор.

Внезапно его лицо просветлело, и взгляд переместился чуть в сторону, как раз мне за спину. Яркое чувство мелькнуло в голубых обманчиво-наивных глазах мальчишки, и я решил, что стоит обернуться. Она стояла на самом краю пирса. Лет шестнадцати на вид. Темные волосы свободно падали до тонкой талии, такой, что её можно было обхватить двумя ладонями. Моими ладонями.

Белое платье и выглядывающие из-под подола легкие шаровары на восточный манер. Обнаженные лодыжки обхватывали браслеты с колокольчиками. Её пристальный взгляд не отрывался от морского горизонта, словно она с тревогой высматривала знакомый парус, который все задерживается из своего похода. Я перевел взгляд на Торина и усмехнулся. Тут все понятно. Русан уже успел мне рассказать о некоторых интересных обычаях племени этого юного варвара, и о том, какой шок мальчик испытал, когда узнал о более свободном выборе наших женщин.

Племя Торина было не очень большим, и каждая из девочек, едва родившись, уже была связана брачными узами с самыми достойными воинами племени. Заговорить с чужой женой, то есть фактически любой представительницей женского пола, даже пяти месяцев отроду, означало нарваться на ревнивого мужа. Убийство в этом случае было обычным делом и никем не осуждалось. У Торина жены не было, только безответная юношеская влюбленность, которая была жестко отвергнута прямо перед его побегом из племени.

И ему понравилось то, что он услышал и увидел в свободном мире. В общем... парень наслаждался свободой. Из него получится отличный Любовник и Воин. Настоящая элита жрецов Лейлы. Даже без особой надобности впадать в транс, сливаясь с силой своей богини. Вот только одна проблема — он действительно влюблялся во всех этих девушек. По-настоящему.

Поэтому, когда он распрямился и двинулся мимо меня, я схватил его за плечо, чуть притормаживая. Его глаза потемнели, как перед бурей, но тут же мальчик взял себя в руки:

— Господин Лилиан?

Я вздохнул:

— Если ты сейчас подойдешь к этой юной красавице, то влюбишься без памяти, а нам вечером отплывать. Ты сможешь расстаться с ней?

— До вечера очень много времени, — бесхитростно ответил Торин. — А вдруг, она моя судьба?

Я усмехнулся и отпустил его. Жрец Лейлы.

— Тогда просто будь осторожен. Она — Ждущая.

— Ждущая? — это был уже вопрос мне в спину, но я больше не собирался его просвещать. Пусть сам разбирается. В его возрасте это особенно полезно — набивать шишки самостоятельно.

А мне еще нужно отыскать 'Быстрый', о Торине, если что, позаботится сама Лейла. Последнее, что я услышал, это был полный неподдельного восхищения голос Торина:

— Леди?

Я направлялся к пришвартованным кораблям. 'Быстрый' в каждом порту выглядел по-разному. Сигану совсем не улыбалось сражаться с целым городом. Имя пирата-убийцы было слишком знаменито в Прибрежных королевствах, а уж внешний вид его корабля знали чуть ли не лучше, чем портрет самого Сигана.

Мало кто понимал, что жестокость пирата — это форма служения его богине, да в принципе народу было наплевать на это. Религия или нажива заставляли Сигана убивать — их волновало это мало. Главное, что он все-таки убивал. И убивал безжалостно. Сиган не возражал против столь страшной славы, кажется, он ей наслаждался.

Ветер с моря коснулся моего лица, и странная дрожь прошлась вдоль позвоночника. Я поднял глаза на море, и в душе дрогнуло что-то очень темное, сформировавшееся и затаившееся после последней битвы с Растином и его богом.

Растин... голубые холодные глаза... у них с Торином похожий оттенок, но вот выражение и глубина этих взглядов совершенно разные. У любимца мрака в глазах застыла сама вечность, Торин же видел только жизнь и сладкую теплоту крови.

Я нахмурился и остановился.

— Растин?..

Это могло означать одно. Жрец Роя оправился от ран и начал действовать. И...я почти принюхался к морскому ветру... кажется, мы опять с ним пересечемся. В конце концов, Ларджин — страна, которая поклоняется Рою. Что-то ожидало меня в Восточной Империи... и не только меня.

— Задумался о вечном?

Я развернулся, и Сиган плавно уклонился, уходя от удара стилетом.

— Точно, задумался о вечном, — ухмыльнулся довольный пират.

Я улыбнулся в ответ и спрятал стилет обратно в ножны сапога.

— А ты сумел-таки подобраться.

— Совершенствуемся, — он хлопнул меня по плечу. — Как жизнь?

— Может, пойдем, посидим где-нибудь в тихом местечке? — еще раз улыбнулся я, рассматривая старого друга, сейчас одетого в неприметный наряд обычного матроса. Волосы он спрятал под серый головной платок, а левый глаз прикрывала повязка, так как самой яркой чертой Сигана-Убийцы были разноцветные приметные глаза, это знал любой мальчишка.

— Знаю я тут один портовый трактирчик, — почти развязно отозвался он, растягивая слова. — Там нас никто не потревожит, да и пиво не столь ужасно, как частенько бывает.

Через полчаса мы сидели за старым добротным деревянным столом в полутемном, но довольно уютном заведении. Было действительно тихо. Похоже, хозяин весьма пекся о репутации своего трактира. Все было необычайно чисто и добротно. И пиво действительно хорошее, густое, с пышной пеной, ничем не разбавленное, что часто практикуется в портовых кабаках. Да и хозяин посматривал, как на старых знакомых. В прочем ничего удивительного не было: у Сигана в каждом порту были свои места и свои люди.

Я огляделся и наклонился к пирату:

— Контрабандисты?

Он кивнул:

— Соображаешь. Хватку не растерял в своих лесах. Эй, Мисар, — он позвал хозяина. — Нам бы мяса и еще пивка.

— О, — широко улыбнулся громадного роста мужчина. — Для такого дорого гостя ничего не жалко! Надолго ли к нам, капитан?

— Ненадолго, Мисар, — покачал головой Сиган. — И даже не по морскому делу.

Перед нами появился поднос с горячим мясом и пенящимися кружками. Я даже удивился, все оказалось проделано быстро и незаметно, словно магия поработала.

— Очень жаль, а то я мог бы тебя кое-чем заинтересовать..

— Нет. — Сиган вздохнул. — У меня есть сейчас дело.

Хозяин мельком глянул на меня, кивнул и отошел к другим посетителям. Пират повернулся ко мне:

— Кто такой Торин?

Я чуть не поперхнулся, так как раз поднес к губам кружку с пивом. Оттерев пену со рта, хмыкнул:

— Лейла?

Сиган сложил руки, возвел глаза к потолку и... завел тоненьким голоском:

— О, Торин такой милый! Такой очаровательный! Такой правильный!

Я тихо рассмеялся, почему-то мне показалось, что я снова слышу голос Лейлы, когда она обитала в обличии четырнадцатилетней девочки.

— Так кто он такой?

Я вздохнул и принялся за рассказ, заодно поглощая мясо. Готовили в этом приюте для контрабандистов почти как на королевской кухне, судя по ощущениям.

— Так, — протянул пират. — Позволь, я подведу итог: Торин — это красивый пацан. Таскается с редким мечом, предназначенным для убийства нечисти и оборотней. Берсерк, с хорошим голосом. В домашних питомцах миниатюрный дракон, которые считаются вымершими. Влюбляется чуть ли не в каждую встречную девицу. Выходец с таинственных гор Коши, которые неизвестно где находятся.

— Все верно, — кивнул я.

— Маньяк, — восхитился Сиган. — Лейла, как обычно, непредсказуема в своих выходках. Я начинаю понимать, как она в итоге выжила, когда вроде бы весь культ был уничтожен под корень.

Я допил свое пиво, взглянул на пустое дно и поморщился:

— Есть во всем этом... что-то непонятное. Что-то, что я пока не пойму, Сиган. И мне это не нравится.

Он серьезно посмотрел мне в глаза, приподняв свою дурацкую повязку:

— Знаешь, подозреваю, что это можешь чувствовать только ты. Ты из нас всех наиболее близок с Лейлой. Близок сердцем.

Я помрачнел. Он вздохнул:

— На 'Быстром' потом расскажешь, что именно произошло тогда?

Под 'тогда' он явственно подразумевал последнюю мою встречу с Растином.

— Расскажу, — кивнул я.

Сиган задумчиво опустил повязку на место, оглядел пустые тарелки и кружки:

— А теперь объясни-ка мне, Принц: каким это образом я смог подобраться к тебе так близко? Ты смотрел на море так, словно увидел призрака.

— Примерно так оно и было. Растина я там увидел.

— Оправился-таки, ублюдок, — фыркнул пират.

— Он — любимец своего бога, — тихо ответил я. — Помнишь же, ПОЧЕМУ он не умер в тот день.

Сиган вздохнул:

— Ненавидишь его?

— Это странная ненависть, Сиган. Кэртис утверждает, что это единственное существо, к кому по-настоящему можно меня ревновать. Я... ненавижу Растина и восхищаюсь им одновременно. Он отдал себя Рою так же, как я себя Лейле. Если не больше... Я чувствую Растина даже на расстоянии — между нами какая-то непонятная мне связь. И это пугает меня.

— Мисар! Еще пива! — Сиган грохнул кулаком о стол и уже тише добавил. — Тебе надо выпить, Ли.

Я мрачно усмехнулся:

— И убить кого-нибудь?

— Ничего страшного, — он почти не улыбался.— В случае чего 'Быстрый' умчит нас от этого городка в мгновение ока.

Русан покосился на оборотня, который вальяжно развалился на диване.

— Что? — кошачьи глаза вопросительно взглянули на человека.

— Где они? Лорд Лилиан сказал, что вечером отплытие, а до заката осталось три часа.

— Не волнуйся так, — фыркнул тот. — Лилиан всегда делает, что сказал.

Русан поморщился:

— Да я не за него волнуюсь! Торин! Он же совершенно не знает обычаев города! Его одного оставлять совсем нельзя.

— Если за ним ходить хвостом и постоянно выдергивать за уши из проблем, то он никогда ничему не научится, — оборотень сел и потянулся. — Тем более, сама Лейла ему благоволит. А она умеет заботиться о своих воинах и жрецах, уж поверь мне.

В этот момент дверь в комнату распахнулась, и на пороге показались две фигуры.

Русан поневоле потянулся к мечу, настолько от этих двоих веяло бесшабашной жестокой аурой. Одним, несомненно, был Лорд Лилиан, а вот второй мужчина... больше похожий на матроса с какого-то непрезентабельного судна, изрядно потрепанного жизнью. Неопрятный, в каких-то серых почти обносках, в которых с трудом угадывалась принадлежность его к морякам, головной платок скрывал волосы, а лицо пересекала черная повязка, сделанная из куска ткани, чтобы долго не морочиться.

— Сиган! — укоризненно и насмешливо одновременно протянул оборотень в наступившей тишине. — Ты споил Лиани?

Матрос стянул с себя головной платок с повязкой и выпрямился, сразу оказавшись на голову выше. Русые волосы рассыпались по плечам, и на Русана взглянули разноцветные, почти колдовские глаза.

— Клянусь морской Бездной! Да это никак Кэртис собственной персоной! Ли, ты все еще таскаешь этот меховой коврик с собой?

Лорд Лилиан тихо рассмеялся, явно наслаждаясь ситуацией:

— Не поверишь, Сиган. Но да... все-таки этот, как ты выразился, 'коврик' является моим кровным братом, и, если бы не он, моя собственная кожа давно висела бы у Верховного Жреца Роя в качестве украшения на стеночке в его кабинете. Ну, и да... он очень теплый, когда холодно спать на голой земле.