Люди - такие хрупкие существа... Часть 2.

Это значило только одно — началось.

В десять часов утра, в понедельник, парк на южной окраине Конохи был не самым оживленным местом, и поэтому Сакуру даже под другим обличьем удалось найти сразу. Невысокая брюнетка в белом платье сидела на скамейке, лениво перелистывая страницы какой-то книги.

— Рада тебя видеть, — присела Ино рядом. — Сколько времени прошло...

— И я тоже соскучилась, — улыбнулась подруга в ответ, заглядывая в глаза. Ну что же... Химе запустила технику переноса разума.

Внутренний мир Сакуры был невероятно уютным. Кабинет с витражным стеклом во всю стену, множество стеллажов, заставленные книгами, нагретый солнцем деревянный пол, два уютных дивана... И сама хозяйка внутреннего мира, не похожая на себя. Черные длинные волосы, черное же короткое платье, небрежно наброшенный на плечи медицинский халат — и золотые глаза. М-да, еще бы фиолетовые круги вокруг глаз, и она бы приняла ее за Орочимару.

— Удивлена? — повела рукой Сакура, усаживаясь на диван.

— Я не верила отцу до конца... очевидно, зря, — самой менталистке оставалось только присесть. — Что ты такое на самом деле?

— Контрактор шинигами, — пожала плечами подруга. — Новая жизнь и сила в обмен на верную службу...

Вот оно как... Все встает на свои места.

— Твое додзюцу? — прищурилась Яманака.

— Именно, — кивнула Харуно. — Информация правит миром. Мне хоть и не нужно мировое господство, но, сама понимаешь, информация лишней не бывает. Собственно, об этом я и хотела поговорить...

— Тебе нужна защита на разум? — слова даются как-то тяжело, словно горло что-то сдавливает.

— Не совсем. Вот, — собеседница махнула рукой на полку с книгами в мягком цветном переплете. — Прочти.

Белый фон, цветные рисунки, словни манга — и слово на обложке. Наруто.

— Это что? — менталистка подняла совершенно круглые глаза.

— Это то, что могло бы быть, — усмехнулась Сакура. — Ты читай, читай.

Надолго терпения не хватило.

— Это что за бред?

— Но правдоподобно, ведь так?

— Но Наруто... Он же не идиот!

— Да, не идиот. Но лучший способ замаскировать ненужные мысли — натянуть лыбу от уха до уха, прищуриться и дурачиться. Согласись, похоже?

Вот же...

— И много у тебя такого? — захлопнув крышку, поинтресовалась Ино.

— Достаточно, — пожала плечами брюнетка. — Ты держишь в руках ту информацию, которой я руководствовалась изначально. Эта часть уже не актуальна, но что-то еще не успело сбыться, а для чего-то исходные предпосылки уже изменены. А теперь представь, что будет, если даже исходная информация попадет к Шимуре.

Что будет, что будет... Ничего хорошего не будет. Жаль лишь, что все возвращается на круги своя.

— Значит, тебе все-таки нужна защита на разум, — покачала головой блондинка.

— Это не выход, — вздохнула ее собеседница. — Остается еще и физическое воздействие, и медикаметозное, и банальный шантаж.

— Тогда что ты предлагаешь?

И Сакура заговорила. С первых же слов Ино поняла, что ее удивление при прочтении книги с заглавием "Наруто" никуда не годится по сравнению с испытываемыми сейчас эмоциями. Это... Что-то невероятное. Предельно просто и одновременно предельно нагло. Рисковано, это да — ни один нормальный человек не решиться на такое. О чем речь, даже к менталистам на прием шиноби идут крайне неохотно, на вмешательство в сознание или коррекцию воспоминаний соглашаются считанные единицы. Но в данном случае это самое лучшее решение.

— А знаешь... — менталистка обхватила пальцами подбородок. — Пожалуй, я знаю, как это сделать.

— Приступим прямо сейчас?

— Как скажешь.

... И уже потом, удаляясь из парка, химе Яманака сдерживалась от слез. А как иначе, если для коррекции воспоминаний Сакуры ей пришлось просмотреть их полностью? Было обидно, до боли обидно.

Она мнила себя химе, опорой и надеждой клана — но с самого начала ее готовились искринне защищать, взяли заботу обо всем действительно важным на себя. Она думала, что ей тяжело, но не замечала, как надрываются остальные. Наруто чувствовал ненависть людей, потерявших все в атаке Кьюби, Саске сжигал себя ненавистью сначала к брату, а затем и к верхушке Конохи, а Сакура не рассчитывала дожить до шестнадцати...

Теперь ни шагу назад. Пусть она не смогла многого! Она уже не оправдала надежд отца, но еще не стала поддержкой клана Учих — неважно! Есть люди, с которыми она провела эти годы, и ради которых она через месяц выйдет на самую важную битву. А пока что.... Нехорошая улыбка пробежала по губам блондинки. Ее личная война началась сегодня.

Яманака-химе начала свою Большую Игру.

* * *

Я думала, что у нас есть минимум два дня — но судьба была более милосердна, и визит Данзо произошел через четыре дня после разговора с Ино. Когда вышло время, я первый день не находила себе места... а потом просто успокоилась. Все приготовления были завершены, документы и письма разосланы, люди осведомлены о своих ролях.

И поэтому последний день я просто отдыхала.

... Около стен Конохи был небольшой лес со спокойным озером в чаще. Там не дул ветер, и вода оставалась спокойной почти всегда. Именно на берегу этого озера и расположились мы с Саем. Почему именно с ним? Он не хотел отпускать меня одну.

— Тихо здесь... — рассеяно произнес он, прислонившись к стволу дерева. — Полный штиль.

— Да, вода здесь словно зеркало... — вздохнула я. — Однако это лишь на поверхности. Там, в глубине, купит жизнь, и кто-то постоянно кого-то есть. Знаешь поговорку "в тихом омуте черти водятся"? Чем умнее черти, тем тише омут...

— Судя по всему, здешние черти гениальны, — улыбнулся Сай. — И ничего не вырывается к поверхности...

— Чтобы взболтать омут, нужно стоять на берегу, а там уже есть варианты, — я покачала головой. — Можно кидать камни в воду, по одному и неторопливо. А можно прыгнуть самому, так, чтобы брызги взметнулись — и тогда круги по воде дойдут до самого берега и вернутся обратно.

— Тогда есть шанс не всплыть, — художник нахмурился.

— Пятьдесят на пятьдесят — либо всплывешь, либо нет, — коротко рассмеялась я. — Но, в любом случае, омут будет взбаламучен. Если утонешь, то кто-нибудь нырнет за тобой, либо чтобы достать тело для похорон, либо чтобы пошариться по карманам. А если выплывешь, то будет еще больше кругов, пока будешь барахтаться.

Я знаю, что у нашей беседы есть свидетель. Я его прекрасно чувствую и даже знаю, кто это. Отчасти наша беседа — для него.

— Однако можно и не дожидаться исхода, — прикрыл глаза брюнет. — За первым прыгнувшим могут прыгнуть и другие.

Он... Он что, готов рисковать? Ведь только такой вывод получается из контекста...

— Порой одному не выплыть, — я пожала плечами. — А порой кто-то должен оставаться на берегу.

— Зачем?

— Кто знает... Может, чтобы зарисовать круги на воде?

Прости, я сейчас тобой рискую. И одновременно — обеспечиваю одну из самых безопастных ролей в нашей авантюре.

В любом случае Шимура не стал ждать дальше — он пошел к нам напрямик, даже хрустя ветками. Нам с Саем оставалось только подскочить и глубоко поклониться.

— Харуно Сакура, — глава Корня не стал разводить политесы. — Вы обвиняетесь в государственной измене и контактах с правящей верхушкой Киригакуре но Сато. Пройдемте.

Ну вот и все.

— Хай, — коротко кивнула я.

— Сакура? — ухватил меня за локоть Сай. Вот же...

— Я бросилась в омут с головой, — улыбнувшись, я негромко произнесла ему. — Думаю, если ты зарисуешь круги на воде, это будет великолепной картиной. А за меня не беспокойся, я выплыву сама и подниму еще больше брызг.

Пальцы на моей руке разжались, а брюнет стал словно еще бледнее, хоть и казалось, что это уже невозможно.

— Верь мне.

— Я верю тебе, — сглотнул он. — Удачи.

— Спасибо, — мне оставалось лишь кивнуть ему. — Простите за ожидание, Шимура-доно.

И все же Данзо в Конохе знают... А сейчас я убедилась, что и я за последние месяцы неплохо примелькалась. По крайней мере, встреченные шиноби провожали меня либо злорадствующими, либо сочувствующими взглядами. Ага, репутация — такая вещь... Я оскалилась парню старше меня на два года, и он лихорадочно шарахнулся в сторону.

Хрен вам! Все у меня получится, и я выплыву. Ведь я не бросилась бы в омут, не подготовив себе веревку, за которую меня будут вытаскивать.

Вот и подвалы Корня, и те бесконечные лестницы с неисчислимым количеством ступенек. На нижнем этаже, в коридоре, нас уже ждал высокий рыжеволосый мужчина с золотистыми глазами — Яманака Фу. Он зашел в кабинет вслед за Данзо и мной, после чего, по кивку Шимуры, положил руку мне на голову.

А я напоследок оскалилась. Получите, твари!

* * *

Яманака Фу

О своей новой подопечной он уже достаточно давно слышал от шефа, и преимущественно нецензурное. Однако к этому заданию он готовился полноценно, обрабатывая всю доступную информацию.

Харуно Сакура, безклановая. Ирьенин А-ранга, основатель собственного клана. В наличии улучшенный геном, кинган, дающие способность предвидения глаза. Работала на нукенина Орочимару, на Сарутоби Хирузена. Мотивы — неизвестны... В общем, очень похоже на куноичи из "Актерского Корпуса", мнящих себя самыми умными и работающих только на самих себя, хоть и недолго. Даже несколько обидно, что человек с такой интересной способностью оказался такой посредственностью...

... думал он, пока не увидел торжествующий оскал на лице уже, казалось бы, побежденного врага. Да, именно врага — один этот оскал сказал многое. Однако технику прерывать было уже поздно, в тот момент это уже было невозможно, и он провалился во внутренний мир куноичи.

— Ну как вам тут, Фу-сан? Интересно?

Обделанный деревом кабинет, множество книг на полках, отображающих воспоминания — и враг напротив. В белом медицинском халате, неожиданно черноволосая и желтоглазая, Харуно Сакура неожиданно напоминала Орочимару, и сходство усиливалось от лихорадочного блеска глаз, безумного оскала и то плавных, то порывистых, словно змеиных движений.

— Что ты задумала? — нахмурился менталист.

— Ничего, что нанесет вред Конохе, — коротко рассмеялась девушка, тряхнув волосами. — Знаете, Фу-сан, я всегда действовала во благо своих людей... Впрочем, о чем это я? Коноха стала моим домом, и я делаю все для нее.

— И даже если это потребует вашей верной службы, не прося ничего взамен? — прищурился рыжеволосый шиноби.

— А я говорила о чем-то ином? — склонила голову на бок куноичи. — Фу-сан, я знаю, что будет. Я видела варианты будущего, и в каждом проливались реки крови. В конце концов, я выбрала самую узкую и мелкую реку, ручей, который можно перейти в брод. И именно поэтому...

Пространство вокруг затрепетало. Что? Нет!

— Именно поэтому я сделала выбор, — вскинула руку Харуно. — Прощайте, Фу-сан. Мне жаль.

Нет! Мужчина рванул вперед, но было уже поздно. Множество книг на полках словно взорвались изнутри облаками пепла, которые заволокли помещение. На считанные мгновения, не более — но этого хватило. Когда пепел осел на пол, на полках остались стоять лишь единичные книги-воспоминания, а вместо той стервы, что практически угрожала ему, на полу лежала пятнадцатилетняя коротко стриженая девчонка. Вот же...

Фу восхищенно выругался. Переиграла, стерва! Подгадила напоследок! Харуно Сакура фактически покончила жизнь самоубийством, почти полностью стерев воспоминания! Сомнительно, что она помнит хотя бы свое имя. Менталист развренулся к полкам, начал поспешно перелистывать оставшиеся воспоминания — и изумленно замер. Как это понимать? На страницах оставшихся целыми книг были только сухие знания. Техники шиноби, политические и экономичекие расклады, текущая ситуация в Конохе — и ничего личного.

— Шиматта, — выдохнул мужчина, закрывая очередную книгу.

И где-то глубоко шевельнулось нехорошее предчувствие...

... потому что до операции "Корчевание" оставалось двадцать шесть дней.

Глава 12.

Хаку.

Собравшиеся в кабинете Хокаге были исключительно встревожены — и сам парень понимал причины беспокойства. Сестра куда-то пропала, и он нигде не мог ее найти, впрочем, как и остальные. Что-то наверняка знал этот ее Сай, подпиравший стенку и казавшийся мрачнее тучи, и нехорошо усмехающаяся Яманако-химе, но их он встретил только сейчас, и расспросить их еще не довелось.

— Все собрались? — Хокаге обвела их небольшую толпу взглядом светло-карих глаз. — Тогда я начну. Два дня назад, вечером двадцать седьмого ноября, Харуно Сакура в последний раз была замечена в компании Шимуры Данзо на главной улице Конохи. Вчера, двадцать восьмого ноября, Харуно не пришла на плановое общее собрание ирьенинов в госпитале Конохи. Сегодня утром, двадцать девятого ноября, в ее доме было обнаружено вот это, — на стол упала записка. — Тут говориться, что у Харуно возникли проблемы в связи с адаптацией проктятой печати, поставленной Орочимару, и она отбыла на курс лечения и реабилитации. Подчерк, что характерно, не совпадает.

Дышать стало неожиданно трудно. Сестра... Почему не сбежала? Почему не обратилась за защитой, дура?

— Это с одной стороны, — оперлась на стол Сенджу. — С другой же... Двадцать второго ноября, когда седьмая команда отчиталась о миссии S-класса, Харуно предложила план подготовки к операции "Корчевание", назначенной на двадцать второе декабря. Для всесторонней и полной подготовки, а также для минимизации жертв, нам требовалось время, примерно месяц. Харуно вызвалась отвлечь внимание цели операции.

Дура! Дура, дура и еще раз дура! Она же... ее же...

— Кому-то есть, что сказать?

— Есть, — подала голос Яманака. Что? — Вечером двадцать третьего ноября я встретилась с Сакурой. Мы обсуждали вопрос сохранения информации, после чего я установила ей уникальную защиту на разум. Менталисты Шимуры-доно будут уверены в полной утрате ее воспоминаний, но не навыков.

— Безумие! — воскликнул Наруто. — Почему никто не знал?

— Судя по этому, — Сенджу подняла стопку бумаг, — кое-кто из нас знал. Кагуя-сан, вы эвакуировали Харуно Кидзаши и Мебуки?

Что? Хаку непонимающе обернулся к другу — и увидел спокойный кивок того. Не мог же Киммимаро...

— Хай, Хокаге-сама. В данный момент я работаю над обеспечением должных мер секретности этой операции.

... или мог. Юки досадливо скрипнул зубами. Отплатить так решила, глупая?

— Двадцать четвертого ноября Харуно передала мне это, — на стол упала невзрачная зеленая папка. — Тут план операции, с подробно расписанными ролями для каждого. Учитывая, что этот месяц Харуно полностью предана Шимуре Данзо, никто из нас не знает полного плана операции, даже я.

И вряд ли даже она знала его целиком...

— Хаку, — Киммимаро сунул ему в руки сложенный в два раза единственный листок. Всего один? Парень торопливо развернул бумагу — и сглотнул.

Всего четыре строчки.

"Не волнуйся, я знаю, что делаю.

Учавствуй в штурме. Будешь ударной силой.

Используй подарок Хель."

И — последняя, от которой ком подступает к горлу.