Восьмой медальон. Том 2

— Неужели? — с живостью спросил Энгерранд.

— Да. Благосклонности этой дамы, сеньоры Генриетты, добивались сотни мужчин. Самых богатых, самых влиятельных! Чуть ли не каждый день лилась кровь — противники рубили друг друга на части. И вдруг сеньора Генриетта — такая неприступная, с улыбкой отвергающая любого! — соглашается стать супругой человека, которые даже порога её дома ни разу не переступил. Так, прислал коробочку с двумя перстнями и письмо. "Прошу вашей руки и сердца... Клянусь стать защитником вашим и опорой до того дня, пока смерть не разлучит нас..." Сколько людей говорили слова куда красивее и искреннее этих, но красавица была неприступна. И вдруг — идёт под венец! Чем объяснить подобный поступок?

— Магией, — усмехнулся молодой человек.

— Вот и при дворе так решили.

— А что было потом, после свадьбы?

Градоначальник развёл руками:

— Ничего. Понемногу разговоры утихли, о сеньоре Генриетте стали забывать даже самые пылкие поклонники...

— Как же так?! — воскликнул Энгерранд. — О красивейшей женщине Алленора позабыли?

— Представьте, да! Впрочем, она сама виновата: целыми днями сидит дома даже носа на улицу не высовывает. Ходят слухи, будто от былого его очарования и следа не осталось. А может...

— ...может, супруг слишком ревнив? — подхватил молодой человек. — Бережёт сокровище, словно дракон, и нарочно распускает глупые слухи.

— Так и говорят! — расхохотался господин Бертгард.

Вдруг смех его оборвался. Склонившись к Энгерранду, градоначальник прошептал:

— Я хочу, чтобы вы сходили со мной в дом принца. Своими глазами посмотрели на тело несчастного сеньора Герберта — вдруг заметите что-нибудь. Выслушали свидетелей. Познакомились с любимцами государя Хильдеберта и сравнили всё, что рассказал о них я, с собственными вашими наблюдениями.

— Благодарю за предложение, господин Бертгард, — ответил молодой человек, — но заговорит ли кто-нибудь из знатных сеньоров со мной — простым горожанином? Позволят ли мне подойти к телу герцога? Да и пустят ли в дом принца?

— Не тревожьтесь, — махнул рукой мужчина. — Отныне вы — человек из моей свиты, а значит, можете войти в отель любого аристократа, в любой дворец, даже в Хард, если понадобится. Поэтому ни в чём не сомневайтесь. Просто следуйте за мной. Вместе мы найдём убийцу — даю слово градоначальника!

"Если только поиски не поручат кому-нибудь другому, — подумал Энгерранд. — Кто знает, что за мысли роятся в голове принца Ланделинда?"

Глава 3

Вернёмся теперь к мессеру Гумберту, которого мы покинули в тот миг, когда он стоял, потрясённый известием о смерти короля, и старался, прижав ладонь к груди, унять бешеное биение сердца.

К стыду мужчины, вынуждены заметить, что в большей степени его тревожила собственная участь, а не смерть господина. Как поступит наследник, когда взойдёт на престол? Конечно, в былые времена всякий государь, едва заняв место на троне, менял и камергера и канцлера. Но где Ланделинд отыщет человека столь же преданного, столь же честного и знающего совё дело? У него ведь даже двора своего нет! Из кого же тогда выбирать?

"Нет, — стиснув зубы, думал мессер Гумберт, — вам без меня не обойтись, монсеньор. А если считаете иначе — не место вам на троне. Слишком уж глупы..."

На смену оцепенению пришла небывалая решимость, и мессер Гумберт быстро зашагал к дому принца. Войдя внутрь и взглянув на лица придворных — ещё недавно такие довольные и счастливые, а теперь мрачные, испуганные, растерянные, — мужчина почувствовал вдруг, как к глазам подступили слёзы. Государь, которому он служил столько лет, мёртв! Неужели кто-то посмел поднять на короля руку? Или это лишь случайность?

Сжав кулаки, мессер Гумберт посмотрел на придворных — и многим от этого стало не по себе.

— Где государь Хильдеберт? — звенящим голосом спросил канцлер.

Вопрос его остался без ответа.

— Я ещё раз спрашиваю... — вновь начал мужчина — и умолк, поскольку толпа расступилась, пропустив вперёд королеву Эрменхильду и Верховного жреца. Лица их были мрачнее тучи, однако канцлеру показалось, что печаль эта — лишь маска, за которой прячутся истинные чувства.

— Долго же вас не было, — сказала королева.

— Я спешил изо всех сил, Ваше величество, — ответил мессер Гумберт.

— Вот как? — усмехнулась Эрменхильда. — Мало же сил осталось в ваших ногах, прежде таких резвых. Когда нужно было получить награду из рук государя, вы всегда оказывались первым.

— Годы — страшная вещь, беспощадная... — пробормотал Верховный жрец.

"Ого! — подумал канцлер. — Похоже, мне хотят объявить войну. Не рано ли?"

Вслух он произнёс:

— Быть может, я сейчас не столь лёгок на ногу, как в юности, однако ничто не заменит мудрости, которая приходит лишь с годами. Мессер Ансберт должен знать это ничуть не хуже меня. Да и вы, Ваше величество, вскоре поймёте, прав я или нет... А теперь я желаю взглянуть всё же на моего несчастного государя.

— Это невозможно, — покачала головой Эрменхильда.

— Почему?

— Мой сын сидит сейчас подле его ложа.

— И что же?

— Он приказал никого не пускать в комнату.

— Но я ведь пришёл...

— ...чтобы отыскать негодяя, который убил герцога Герберта, — стараясь смягчить грубость улыбкой, перебила мессера Гумберта королева.

— Ах, да... — выдавил тот.

— Тогда идёмте. Геральд проводит нас.

— Нет-нет! Сперва я хотел бы порасспросить свидетелей — а все, кто здесь находится, являются таковыми, — и узнать, что же произошло... — Канцлер зловеще сощурился и прошелся по толпе придворных взглядом острым, точно клинок. — Кто-нибудь из вас, сеньоры, может рассказать, как был убит герцог Герберт.

Не без удовольствия канцлер отметил, что лица многих участников маскарада смертельно побледнели. Значит, власть его ещё достаточно сильна, чтобы наводить страх!

— Почему же никто не отвечает? — протянул он.

— Разве так допрашивают свидетелей? — послышался чей-то голос. — Да у всех языки прилипли к гортани! Простите, мессер Гумберт, но вы никогда не дождётесь ответа, если и дальше будете столь суровы.

Мужчина обернулся.

— Ах, это вы, сеньор Герлуин...

Граф Минстерский поклонился, подошёл вплотную к канцлеру и продолжил чуть слышно:

— Уверен, многие с радостью помогут вам разобраться в случившемся — но лишь при беседе с глазу на глаз, в каком-нибудь укромном местечке. Впрочем, лучше всего поговорить с бароном да Рево — никто лучше него не расскажет, как погиб герцог.

— Вы так думаете?

— Да.

Мессер Гумберт стал жадно вглядываться в лица придворных, стараясь высмотреть среди них Фердинанда, но так и не сумел его найти.

— Где же барон? — спросил он.

— Ждёт вас в одной из комнат, — хитро улыбнулся граф.

— Так ведите меня к нему!

Герлуин и мессер Гумберт направились к выходу. На пути их тотчас выросли двое стражников, однако, повинуясь едва заметному знаку королевы, неохотно отступили в сторону.

С минуту канцлер шёл за своим провожатым, пока тот не отворил дверь в какую-то комнату. В полумраке мужчина различил фигуру Фердинанда. Молодой человек сидел согнувшись, сжавшись в комок, словно в доме гулял ледяной ветер.

При виде мессера Гумберта Рево вскочил со скамьи и бросился ему навстречу.

— Успокойтесь, сеньор Фердинанд! — поднял руку канцлер. — Сядьте и расскажите всё по порядку. Как погиб герцог?

Молодой человек быстро заговорил:

— Я не могу понять, что стряслось! Да что я! Никто не сумеет объяснить, откуда в груди сеньора Герберта очутился кинжал! Только стоял, улыбался государю — и тут будто молния сверкнула, и он падает, пронзённый клинком... — Фердинанд поперхнулся словами. — Удар в самое сердце пришёлся — я собственными глазами видел. Просто немыслимо! — Он безнадёжно махнул рукой. — Только не это главное.

— А что тогда?

— Когда мы отнесли сеньора Герберта в комнату и уложили на кровать, какой-то негодяй запустил руку ему под одежду. Все отвернулись, и один лишь я обратил внимание на столь отвратительный поступок.

— Очень любопытно, — кивнул мессер Гумберт. — Вы сумели рассмотреть лицо злодея?

— Нет.

— Как же так?

— На лице у негодяя была маска. Едва он понял, что раскрыт, сразу бросился к выходу.

— И его не остановили?

— Нет. Больше того, кто-то помешал мне броситься в погоню!

— "Кто-то"? — изогнул бровь канцлер. — Что вы хотите этим сказать?

— Я и второго негодяя не разглядел — он прятал лицо под капюшоном. Да ещё и был одет в тот же костюм, что и сообщник. Я рассказал обо всём государю. Обыскали весь дом, однако ни стражники, ни слуги никого не нашли. И тогда король решил...

Молодой человек увидел, что граф Минстерский приложил палец к губам, и умолк.

— Что же решил государь? — подался вперёд мессер Гумберт. — Говорите!

Фердинанд неохотно ответил:

— Государь задумал отыскать убийцу с помощью магического медальона. Когда подошла очередь сеньоры Годеливы, ему вдруг стало дурно. Он повалился на пол и лишился чувств.

"Так-так! — подумал канцлер. — Кажется, след найден. Конечно, убийство герцога замыслила сеньора Годелива! Только вот к кому она обратилась за помощью? Не станет же почтенная дама метать кинжал в своего врага — значит, должны быть другие люди, замешанные в этом замечании".

Мужчина приготовился задать очередной вопрос, но тут в беседу вмешался граф Минстерский.

— Барон да Рево, — сказал юноша, — полагаю, был так потрясён, что не обратил внимания на одно весьма важное обстоятельство. Возле сеньоры Годеливы постоянно вертелись граф Артландский и герцог Греундский. Когда государь попробовал прочесть её мысли, первый что-то прокричал, а второй... — Герлуин покосился в сторону Фердинанда и продолжил: — Второй сделал несколько шагов вперёд...

— и укрыл сеньору Годеливы от взора короля?! — вскричал мессер Гумберт.

— Именно!

Канцлер повернул раскрасневшееся от волнения лицо к Фердинанду:

-Вы тоже видели это?

— Не могу сказать, — замялся тот. — Кажется, что-то припоминаю...

Мессер Гумберт махнул рукой:

— Уверен, так всё и было. Нужно немедленно отыскать сеньора Годерика и поговорить с ним.

— Герцога нигде нет, — поспешно произнёс Герлуин. — Я сам пытался найти его — всё без толку.

— Значит, он покинул дом?

— Полагаю, да.

— Но неужели государь не приказал запереть двери? — схватился за голову канцлер. — Разве получится найти злодея, если всякий может уйти, когда пожелает?

— Первое, что сделал Его величество после убийства сеньора Герберта, — потребовал, чтобы ни одна муха не вылетела на улицу.

— Куда же тогда пропал герцог? — не унимался мессер Гумберт. — Неужели стал невидимым?

— Может, и так, — чуть слышно ответил граф Минстерский.

Мужчина махнул рукой и, резко развернувшись, вышел из комнаты. Молодые люди поспешили вслед за ним.

Взбежав по лестнице, точно мальчишка, канцлер ворвался в залу и направился прямиком к сеньоре Годеливе.

Дорогу ему преградил мессер Ансберт:

— О боги! На вас лица нет! Неужто стряслось ещё что-нибудь?

— Удивляюсь, отчего вы так спокойны, — проворчал мессер Гумберт. — Государь использует магический медальон, гибнет из-за него, а вы так спокойны, будто не произошло ничего особенного.

— Я просто держу себя в руках, — ответил Верховный жрец.

Канцлер не стал выслушивать его оправданий, а вместо этого приблизился вплотную к сеньоре Годеливе и отрывисто произнёс:

— Где сеньор Годерик? Отвечайте!

— Я не знаю, — пролепетала вдова Хельменфельда.

— Не лгите!

— Клянусь!

Словно из-под земли, рядом с мужчиной вырос граф Артландский:

— Объясните, ради Авира, что всё это значит!

— Прекрасно! — сверкнул глазами мессер Гумберт. — Двое нашлись. Осталось выяснить, куда делся третий.

— Я не знаю! — всхлипнула сеньора Годелива. По щекам её покатились слёзы. — Клянусь, я ничего не знаю!

— Вы можете плакать, сколько угодно, — безжалостно ответил канцлер. — Я всё равно выведу вас на чистую воду. И герцога Греундского тоже.

За спиной его послышался голос, полный ядовитой насмешки:

— Вот как? Что ж, я всецело к вашим услугам. Можете начинать.

Мессер Гумберт обернулся и увидел Годерика. Глаза его полыхнули дикой радостью, по губам скользнула торжествующая усмешка. И тотчас сменилась гримасой разочарования — за дверью послышался голос градоначальника. Через секунду в зале появился и сам господин Бертгард в окружении стражников. Замыкал шествие Энгерранд.

"Вот демон! — выругался канцлер. — Ну почему ты не пришёл несколькими минутами позже, демон тебя побери?"

А затем с дружеской улыбкой двинулся навстречу градоначальнику.

Глава 4

Когда мужчины поравнялись, мессер Гумберт тихо сказал:

— Рад, что вы пришли, господин Бертгард. Я уже напал на след злодеев, однако и ваша помощь придётся весьма кстати. Советами столь мудрых людей не пренебрегают.

"Вот как? — усмехнулся градоначальник. — Значит, мне отведена далеко не первая роль, если верить мессеру Гумберту? Что ж, проверим, так ли это на самом деле..."

Пробормотав в ответ что-то невразумительное, он подошёл к королеве и Верховному жрецу и преломил спину в низком поклоне.

— Прошу прощения, Ваше величество. Должно быть, вас разгневало, что я пришёл так поздно. Однако мне подумалось, что лучше сперва как следует поразмыслить и лишь затем, сделав кое-какие выводы, предстать перед вами, изложить свои догадки, и, расспросив свидетелей, сделать вывод, на верном пути я нахожусь или же нет.

— Не нужно было так волноваться, — ответила Эрменхильда. — Мессер Гумберт — да и не он один — уже взялся за дело с таким рвением, что у нас нет сомнений: вскоре убийцу отыщут и отправят на эшафот.

Градоначальник помолчал немного, собрался с мыслями и заговорил так громко, что слова его разнеслись по всей зале:

— Уверен, найдётся немало достойных и мудрых людей, которым под силу отыскать злодея. Никто не знает всей глубины грязных замыслов, что рождаются в головах людей, лучше мессера Гумберта; никто не сумеет столь же ловко, как он, распутать узел, сплетённый из коварства и лжи, ненависти и честолюбия. Ни один человек, если речь заходит о делах магических, не сравнится с мессером Ансбертом — а я уверен, что без магии в убийстве сеньора Герберта не обошлось. Как же мне тягаться с такими мудрецами? И всё же... — тут голос господина Бертгарда дрогнул, — ...всё же я прошу поручить поиски злодея мне. Когда-то государь одарил меня своим доверием, назначил градоправителем Везерхарда — города, столь же ценного для него, как и сама корона, города, чьи жители никогда не предавали своих повелителей даже в те далёкие времена, когда самого Алленора ещё не существовало. Какую тяжкую ношу возложил на мои плечи государь — и сколь щедро наградил! Как же я смогу отблагодарить Его величество? Лишь поймав негодяев, что посмели убить первого камергера, а может, и злоумышляли против несчастного нашего короля!

Градоначальник умолк, и в воздухе повисло молчание. Придворные были потрясены столь пылкой речью. Никто даже предположить не мог, что господин Бертгард обладает таким красноречием. Королева растерянно посмотрела на Верховного жреца. Тот в ответ едва заметно пожал плечами. Канцлер скрежетал зубами от злости, а господин Бертгард стоял, смиренно опустив голову, точно ждал приговора.