Funeral Rights

— Тебе нечего здесь делать. Или ты считаешь, что только твоей свечки и не хватает на ее алтаре?

— Черт, Каору. Ты не устал еще делить? Ты и ее труп делить будешь?

— Ты мог бы не делать ее трупом, — Тэцуро с размаху бросает трубку.

На фотографию Наэко падает тень. Кто-то стоит у Тэцуро за спиной. Он медленно поворачивается.

— Ты всегда любил ее, да, Каору? Не переставал любить... Несмотря на нас... несмотря на все...

— Я ее ненавидел, — говорит Тэцуро. — Что ты здесь делаешь? Лучше нам пока здесь не встречаться..

— Я должна сказать тебе кое-что, — говорит Мицуко. — Каору, я ... у меня...

Ей не хватает сил выговорить. Она опускается на пол и тихо плачет.

\

Тэцуро стоит посреди офиса. На нем марлевая маска.

— Возможно, я буду болен некоторое время, — говорит он подчиненным. — Постараюсь вернуться через неделю. Но в любом случае, досье "Арима" должно быть готово до конца месяца. Поэтому я хотел бы на время передать свои полномочия господину...

Когда Тэцуро выходит из офиса, секретарь в приемной говорит ему:

— Тэцуро-сан, к вам пришел адвокат. Ему не было назначено, но он сказал, что подождет в коридоре...

Тэцуро выходит, не слушая ее.

Айтару ждет в кресле для посетителей, разглядывая сухие цветы в напольной вазе. Увидев Тэцуро, он поднимается.

— Я должен был повидать вас. У вас еще есть время, Тэцуро-сан. Я не оставляю надежды все уладить мирным путем. Возможно, вы уже догадались, чего ваша покойная жена хотела от вашего брата. Возможно, вы знаете...

— Я сейчас позову охрану, — сипло и сухо говорит Тэцуро. И идет мимо по коридору, не обращая больше внимания на Айтару.

— У него есть два дня, — говорит юноша в белой рубашке. Он стоит у автомата, выдающего шоколад и кофе. — Он может одуматься. Хотя я боюсь... Он такой...

— Черный внутри, — помогает ему девочка в сэйлор-фуку. — Хочу шоколадку.

— Этот автомат сломан, Дакко-тян, — ласково говорит юноша. — Давай в следующий раз.

Айтару вздыхает.

\

Автомобиль Тэцуро везет его к дому. Тэцуро пытается смотреть в окно, но не может: глаза слезятся.

— Останови, — просит он вдруг шофера. Тот послушно останавливает.

— Пойди покури.

— Тэцуро-сама, — гудит шофер, — давайте я вас домой довезу. А то лучше — к доктору...

Вместо ответа Тэцуро дает ему сигарету из дорогой пачки.

Оставшись в одиночестве, он на минуту закрывает глаза руками.Снаружи часы на правительственном здании начинают бить. Тэцуро морщится. Переждав, он вытаскивает из кармана мобильник. Набирает номер.

— Это... Каору? Что, брат? Я слушаю...

"Она будет мертвая. И тогда будет поздно".

"У мертвых другая логика..."

Тэцуро открывает рот.

Ты знаешь, что это такое — когда человек разваливается, разрушается живьем?

Может быть ты почувствуешь.-

— Я слушаю...

С короткой кривой улыбкой Тэцуро захлопывает телефон и кладет обратно в карман. Стучит в окно:

— Поехали...

\

Беспощадно светлый больничный коридор. Пустая стойка ночной сестры. В конце коридора, у окна, стискивая руки, стоит Мицуко. По коридору к ней быстро шагает человек в блестящей черной куртке. Хвост черных волос беспокойно мотается при ходьбе.

— Сэнсей? Я Тэцуро Рю, брат Каору. Я только прилетел... Что с ним?

Мицуко медленно поднимает на него глаза.

Он выглядит потрясающе здоровым...

— Это началось с обычного гриппа, — говорит она голосом, лишенным эмоций. — Но болезнь очень быстро прогрессировала. Это очень странно. Я впервые вижу такое. Чтобы инфекция... развивалась так быстро...

— Инфекция?

— Вам лучше поговорить с его лечащим врачом. Я не его врач.

Рю вздергивает брови.

Она резко отворачивается к окну. Там темно. Глядя на свое отражение в стекле, она повторяет:

— Я не его врач...

\

Ночь. В конторе зажжена только небольшая настольная лампа. Вещает маленький портативный телевизор, поставленный на стол:

— Тэцуро Каору, финансовый директор центрального отделения "Мацубаро Ойл" скончался сегодня в больнице "Саппоро Идай" от осложнений, вызванных гриппом. Это первый летальный случай гриппа в нынешнем году. Врачи предупреждают о начавшейся эпидемии...

Айтару заснул в кресле; очки съехали ему на кончик носа. Часы у него над головой перестали идти.

— ... возможно, что пик эпидемии придется на начало следующего месяца...

Юкихито появляется в бюро, останавливается над креслом. Выключает телевизор, снимает с Айтару очки, кладет на стол. Сейчас он в другой одежде — в тех же футболке и джинсах, что на фотографии.

Только так ты можешь чувствовать меня. Только так, во сне, на грани, за которую ты все время пытаешься заступить. Я приду к тебе, и ты не обожжешь меня, и не отшатнешься от моего холода, и от меня не будет разить могилой...

Юкихито опускается на колени возле кресла.

Думаете, мертвым уже не бывает тоскливо?

— Юки, — бормочет адвокат и открывает глаза. Беспомощно улыбается: — Малыш...

— Домой спать вы теперь вообще не ходите?

Айтару вглядывается в него, в обстановку вокруг, которая стала расплывчатой, странно светящейся.

— Ты опять снишься...

— Я делаю, что могу.

— У тебя руки ледяные, — Айтару сгребает его в объятия, вжимает в себя, отогревает его пальцы своим дыханием.

Думаете, мертвым уже не бывает больно?

Если это обычные мертвые.