Город Забвения: Айро

Теплый песок едва ощутимо щекочет босые ноги. Может, я уже слишком долго пробыл здесь, и потому снизилась острота восприятия? Кто знает — желающих просветить на этот счет в пределах видимости не наблюдается. Как и вообще кого бы то ни было. Впрочем, как раз это ничуть не удивляет...

Проблема явилась, откуда не ждали. Небольшая такая проблемка... в лице кого-то незримого, но истошно орущего. Тоненький голосок, слабый и насмерть перепуганный. А еще — прерывающийся кашлем и всхлипами... Словно кто-то зовет на помощь. Живой? Здесь? Это уже явный перебор! Кого еще на мою голову принесли немилосердные боги? Взметнулось небольшое облачко серебристо-рыжего цвета — любимые вьетнамки решительно отброшены в сторону. Так они долго не протянут — мелькает тоскливая мысль. А ведь старался, выбирал...

Источник крика обнаружился почти сразу. Вот только... кажется, маленько опоздал. Потому что успеваю увидеть лишь несколько темных прядей, тающих в мутноватой соленой глубине. Ну вот, героя теперь изображать придется! Хотя, не так уж это и сложно. Всего-то сделать пару шагов — когда надо, я умею двигаться очень быстро, даже по дурацкому песку — и с гулким плеском врезаться в воду. Где же?.. А, нашел!

Происходи дело в каком-нибудь сопливом романе, дальше было бы так: "Пошатываясь, он медленно вышел на берег, мужественно держа на руках спасенного..." Нет, все-таки надо завязывать с чтением всего подряд! В библиотеке наверняка полно более нормальных книг. Нужно просто не лениться и выбирать более тщательно, а не хватать первую попавшуюся со случайной полки...

И почему, скажите на милость, это должна была оказаться именно девчонка? Да, сомневаться не приходилось — мальчики с такими прическами уже много столетий как не ходят, да и черты лица у нее слишком правильные для парня. Можно даже назвать симпатичной. С поправкой на бледное лицо и посиневшие губы. На ней еще и шарф, просто замечательно! Как она себя им не задушила, понять не могу... Сдираю опасную тряпку и отшвыриваю подальше.

— Эй, как там тебя, ты живая? — и тишина в ответ... Захлебнулась? Ну, тогда простите, я не доктор и даже не маг... И к богам отношение имею весьма отдаленное. О, надо же! Очнулась. — Да не кашляй на меня, дура! Наглоталась воды — пожалуйста, вот тебе песок, выбирай любую ямку и в нее прочищай свои легкие... Я тебя спас, а ты чего творишь? — Все-таки люди ужасно неблагодарные. Хорошо, что я не из их числа...

— Спасибо, — невнятно бормочет, пытаясь вытереть лицо рукавом. Нет, ну точно идиотка — он же мокрый, как и ты вся! — А ты кто?

— Тебе-то какая разница? — и молчит, занятая выжиманием волос. Только через пару минут, зябко дернув плечами, выдает:

— Интересно.

— А где ты находишься, тебе не интересно? — ехидно. — Это вроде как важнее будет, — боги, вы издеваетесь? Сбросили на меня человеческого ребенка — ладно, так еще и девочку, причем явно чокнутую!

— Сначала скажи, как тебя зовут, — упрямая попалась, вот так повезло...

— Айро, — внимательный взгляд. Брр, ну и чувство — будто насквозь разглядывает. — Чего уставилась? Не веришь?

— Верю. Просто имя странное.

— Какое есть, — так, все, с меня хватит, подбираю тапки и линяю от этой мелкой...

— Ой, прости... А я — Дафна.

— Как нимфу? — не хотел переспрашивать, честно. Само как-то вырвалось. Хотя меня ее личность абсолютно не волнует. С чего бы?

— Как растение. Куст еще такой есть... весной цветет... розовым... — кажется, смутилась. Иначе с чего бы отворачиваться, утыкаясь лицом в мокрые джинсы? Кстати, насчет ее одежды...

— Так не годится. Снимай давай! — тяну за рукав просторного свитера. Стоп, а чего это она так шустро отползла? И визжать-то при этом зачем? Ой... — Ты о чем вообще подумала, чтоб тебя?! — впрочем, молчи лучше, по лицу и так видно, какого ты обо мне хорошего мнения...

— А... зачем тогда? — и глазищами хлопает. Наивненько так... Какие они у нее там, темно-карие вроде? Странно. В книгах пишут, что такие люди должны быть, как минимум, неглупыми. Но это явно не тот случай.

— Замерзнешь ведь. Здесь довольно тепло, но если сидеть в мокром... У тебя ведь под свитером есть еще что-то? — кивает, и на том спасибо. — Давай быстрее, я отвернуться могу, если надо.

— Не нужно, — под безразмерной, тяжелой от воды тряпкой обнаруживается тонкая розовая футболка. Немногим более, чем просто тонкая... Блин! Сказал же, что отвернусь! — Все нормально?

— Э... — нет, все очень ненормально! — Да, вполне, — особенно если смотреть на волны. Любопытнейшее зрелище, ага... Даром, что уже не первый век любуюсь.

— Тогда хорошо. Айро, а что это за место?

— Наконец-то спросила. Это, — провожу рукой вдоль зеленовато-синего горизонта, — океан Сожалений.

— Впервые слышу... — отзывается она. — Врешь, наверное.

— Сама такая! — вспыхивают щеки. — Ничего я не вру! Просто мы уже не у тебя на родине. Это место находится за пределами человеческого мира. Теперь дошло?

— Значит, я умерла? — как-то слишком спокойно это прозвучало. Короткий взгляд — будто бы невзначай — и удивление становится только сильнее. Потому что она улыбается. Как можно улыбаться, рассуждая о собственной смерти?

— Эй... Але, я к кому обращаюсь? Дафна! — бледное личико поворачивается ко мне. — Это не загробный мир, не спеши паниковать. Хотя обычно живые сюда не попадают... Ты, кстати, что-то помнишь? — девчонка смешно морщит носик, размышляя.

— Только то, что у меня закружилась голова. Я хотела позвать маму... Но не смогла почему-то. А потом оказалась здесь.

— Ясно. А почему сама не выплыла? Там же совсем мелко было.

— Я плавать не умею.

— Серьезно? — в неуместно радостном голосе так и сквозит злорадство. — Нет, я догадывался, что ты слабачка и неумеха, но чтоб настолько... Ай! За что?!

— Сам виноват, — теперь уже Дафна позволяет себе улыбку. — Повторить? — ласково интересуется, снова замахиваясь белой вьетнамкой, найденной неподалеку на песке. Зыркаю на нее испепеляющим взглядом. Не помогло. Покосившись еще раз на "орудие пояснения", вздыхаю.

— Не, я понял. Больше не буду. Только ты это...

— Что?

— Тапок-то отдай. У меня их всего одна пара, — тонкие брови удивленно приподнимаются, после чего злополучная вьетнамка наконец перебирается в руки к законному хозяину. — Эй, а второй?

— Не знаю, — мстительная усмешка. — Он тут один валялся. Сам поищи.

— Неблагодарная! — снова перехожу в режим повышенного недружелюбия. — Я твою жизнь спас, а тебе в такой ерунде помочь жалко? Здесь же песка на дюжину Африк хватит! А если его в океан смыло, пока я тут с тобой возился?

— Помочь? Хорошо, помогу, — покладисто соглашается Дафна.

— Вот и славно...

— Если ты мне за это расскажешь, что это за место и как я могла сюда попасть. Ты ведь в курсе, по глазам вижу, — от такого заявления шлепаюсь обратно на песок. Вытаращив глаза и широко открыв рот. — Так мы договорились?

— Ну... ты... — нормальная речь явно еще не вернулась.

— Будем считать, что да, — торжествующе заключает. — А теперь — излагай!

— Что? — глухо.

— Например, почему это море ты назвал океаном Сожалений. Что за странное название?

— Потому что так оно и есть. Это не просто вода — это концентрированная энергия несбывшихся желаний людей. Все, о чем когда-то мечтали, но так и не смогли достичь. Тоска о таких мечтах превращается в слезы сожалений, а они уже вливаются в океан.

— Разве так бывает? — присаживается рядом, обхватывая себя руками.

— Вы, люди, так мало знаете о мире. Замерзла? — на секунду даже показалось, что в голосе мелькнула обеспокоенность. Но, конечно, это просто иллюзия. Волноваться за всех подряд не в моих привычках.

— Ничего. Ты правду сказал, здесь довольно тепло. И ветра совсем нет. Кстати, почему сейчас лето? Я помню, что вроде бы уже начался октябрь...

— Тут всегда лето, — запускаю руку в каштановые волосы — между прочим, совершенно сухие. Будто и не нырял за ней 15 минут назад. — Что смотришь? — ловлю ее заинтересованный взгляд. — От вопросов об устройстве мироздания решила перейти к моей прическе?

— Вот еще!

— Расслабься, я понял. У вас, людей, это обычное дело — называется шок. После пережитого сильного стресса... Чего ржешь? — недовольно хмурюсь, заметив ее реакцию. — Я в книжке прочитал!

— Прости-прости, — выдавливает из себя Дафна, пытаясь унять смех. Веселая истерика больно саднит в легких, поэтому успокоиться все-таки приходится. Спустя пару минут и несколько длинных малоцензурных тирад, которыми я "отблагодарил" ее за внимание к лекции.

— ... двинутая дурная малявка! — в сердцах заканчиваю пламенную речь. — Все уже? — интересуюсь у задыхающейся девочки.

— Ага. Кажется.

— Ты просто нечто! — подбадриваю сомнительным комплиментом. И тут же резко меняю тему. — А раньше с тобой никогда такого не случалось? Ну... обмороки там всякие...

— Всего пару раз, — пожимает плечами Дафна. — Мама говорит, что это еще ничего плохого не значит, — и осеклась, глядя на мое донельзя мрачное лицо. — Что?

— Понимаешь... — заминка, — это место... В общем, живые люди сюда обычно не попадают. Есть только одно исключение.

— Какое? — тихо переспрашивает. Тон беседы ей категорически не нравится, по глазам вижу. Невольно подтверждая смутные догадки, отвожу взгляд, увлеченно рассматривая песок под ногами.

— Ты знаешь, что такое кома?

— Что-то слышала... Это как сон, только очень долгий?

— Более чем. Иногда, если человек впадает в длительную кому с минимумом шансов на пробуждение, его душа оказывается здесь. Но я не знал, что такое бывает и с детьми тоже.

— Сам ты ребенок! — сердится Дафна. — Мне, вообще-то, четырнадцать! Будет...

— А мне — двадцать три, — язвительно парирую. — И еще 11 раз по столько.

— Да ну, ты же выглядишь совсем как мой ровес... Что?

— Что слышала, — уже тихо и без всякого ехидства произношу, с любопытством ожидая ответной реакции.

— Люди столько не живут, — шепчет робко и как-то слегка придушенно.

— Люди — да.

— Значит, ты...

— Не человек, — подтверждаю эту дикую, нелепую догадку. После чего ложусь прямо на песок, опершись на худые локти. Любуюсь ночным небом. Дафна — тоже. Огромная, слепяще-яркая серебристая луна в окружении россыпи дрожащих звезд. Красиво. В человеческих городах такого не увидишь. Разве что где-то на необитаемых островах...

— Айро, кто ты?

— Хранитель этого места. И проводник для местных призраков — всякой мелочи, которая по каким-то причинам не может попасть в Город.

— Город? — кажется, ее уже теперь ничем не удивишь...

— Там, — неопределенно мотаю лохматой головой куда-то назад и влево, вглубь песчаного царства. — Это место называют Городом Забвения. Там живут тени.

— Тени? — переспрашивает девочка, незаметно пытаясь справиться с приступом жгучей боли в груди. От избытка непонятной информации, наверное. Или нет? Странное чувство...

— Души тех, кто был забыт миром. Люди, вещи, идеи... Кого там только нет. Даже книги есть, — в голосе проскальзывает еще одна теплая нотка.

— Ты любишь читать?

— Люблю. А что мне еще остается? Развлечений здесь немного.

— Ну... Ты мог бы вернуться домой. Сам же сказал — на этом берегу никто не живет. Значит, ты сам не отсюда.

— И как только ты, такая умная, загремела в это дохлое местечко? Нет, конечно. Здесь никто не смог бы родиться — даже я.

— Тогда...

— Там, откуда я родом, меня уже давно не ждут. И вообще, тебя это не касается! — опомнился. — А ну вставай!

— Зачем? — удивляется Дафна.

— В Город пойдем. Устрою тебе экскурсию по памятным местам. Заодно одежды поищем и жратвы какой. Ты ведь просто человек, еще загнешься без подкормки. Давай, поднимайся, я тебя на себе тащить не намерен!

* * *

— Под ноги смотри, глупая! Недавно дождь прошел, брусчатка скользкая.

— Здесь всегда так? — жадно разглядывает треснувшие витрины и полуразваленные дома.

— В Городе все медленно умирает. Такое это специальное место.

— Вот как... А куда мы идем?

— В магазин. Через квартал должен быть один, там чаще всего что-то новенькое из вашего мира появляется. Или хочешь антиквариат? — киваю на потрепанную вывеску ателье вечерней одежды — Эта развалюха здесь больше 90 лет киснет, ее во время очередной революции сожгли под шумок. Видишь разводы на стенах?

— Нет, спасибо! — притворно ужасается Дафна. — Я больше в джинсах привыкла.

— Ну да, ты ж и на девчонку-то не очень похожа, — довольно скалю зубы. А что я? Я ничего, она сама напрашивается!

— Дурак!

— Хочешь в одиночку прогуляться? — я ж пошутил просто, хамить зачем?

— Не хочу.

— Правильный ответ, идем дальше.

— А еда там тоже есть?

— В магазине? Должна быть. Качества, правда, не гарантирую. Рискнешь просроченную попробовать?

— Ну... — подносит палец к губам, размышляя. — Это может быть опасно?

— Это может быть невкусно, — ловлю ее за локоть и аккуратно заворачиваю за угол, а то эта зевака мимо поворота шагать вздумала. — Нытья слушать не хочу, вот и все.

— Я не капризная, — радостно сообщает девчонка.

— Да? Какое счастье, — огрызаюсь, втайне торжествуя. Если не соврала — это прекрасно! Одной проблемой меньше...

— Ой, это что, мост?

— Ну да. В Городе их всего два или три, для красоты. А ручейки ненастоящие, вода из колодцев поступает. Один энтузиаст построил, бывший архитектор из вашей Японии. Не знаю, как он умудрился сюда попасть, но шороху в свое время навел прилично. Дальше влево декоративный сад — клумбы всякие, камни на песке... Он парочку местных уговорил с самого пляжа мешками таскать. И к строительству их припахал.

— А что потом? — Дафна перевешивается через перила, по-детски восторженно глядя на уносимые потоком яркие кленовые листья.

— Ничего. Закончив работу, они устроили прямо в саду вечеринку. Даже свежую выпивку где-то откопали. А потом все дружно сели на поезд и уехали.

— Куда?

— Никто не знает. В новую жизнь. Но здесь такое нечасто происходит. Большинство сидит тихо, ожидая конца.

— Но у всех них есть шанс?

— В теории — да, — пожимаю плечами. Мне-то что до этого? — Жалеть их вздумала?

— Немного... Они ведь не по своей воле застряли в Городе. Как и я...

— Эй, не сравнивай! Ты-то сюда не насовсем попала.

— Откуда тебе знать? Это ведь твои слова — раз я здесь, значит, со мной что-то произошло. Наверное, я тяжело больна.

— Ну... — почему-то неприятно с ней соглашаться. Хотя все верно.

— Так что неизвестно, сколько я пробуду в таком состоянии. И станет ли мне когда-нибудь лучше. Я ведь исчезну отсюда, если выйду из комы?

— Наверняка. Скорей бы уже!

— Так за меня переживаешь? — заулыбалась девчонка.

— Еще чего! Избавиться от тебя хочу. Всего пару часов знакомы, а сколько мороки!

— И почему ты такой недружелюбный?

— Много радости — с людьми дружить. Скажи спасибо, что вообще тебе помогаю.

— Спасибо! — складывает ладошки, изображая ангелочка. Что-то меня подташнивать начало от ее актерствований...