Полёт Жар-птицы

Верни им небо,

Тоску по дому утоли,

Посеребри путь звёздной пылью.

Верни им небо,

Хозяин света и любви,

В знак прощенья дай вновь крылья.

Catharsis, 'Крылья'

1.

Что за глупости эти сериалы!

Просто идиотство. Один другого не так понял, расстались и страдают все оставшиеся серии. Зачем грубить из-за ерунды? Любовь — она выше всех ссор. Сильнее любых обид. Умнее вселенской тупости. Это самое прекрасное, что может случиться в жизни...

Почти пятьдесят лет прошло, а Лена помнит каждый момент. И это — самое тёплое воспоминание.

Ну, может, кроме сына.

Вспомнив о сыне, старушка рефлекторно оглянулась на телефон. Володя часто звонил, когда мать о нём вспоминала. Что-то загадочное связывало их. А может, Лене просто казалось. Слишком уж сильно привязываются матери к поздним детям.

Парочка на экране телевизора продолжала выяснять отношения. Поморщилась и переключила на спорт. Фигурное катание — вот что должны смотреть старушки. Это даже больше искусство, чем спорт. Грациозный танец. Лена и сама когда-то танцевала. Лёгкая и гибкая, она блистала на сцене и чемпионатах и готовилась к славе...

Только крылья за спиной пропали вместе с её сердцем.

Ох, как летает! Оператор еле успевает снимать. Ледяная крошка так и летит на каждом повороте.

В дверь позвонили одновременно с последним па.

Под гром аплодисментов Лена открыла внутреннюю дверь и заглянула в глазок.

Видно было только часть человека, но это явно не соседки и не Володя. Не почтальонша.

— Кто?

Значит, открывать она вряд ли будет. Сын строго-настрого запретил пожилой матери даже разговаривать с незнакомыми людьми, и тут она согласилась. Время сейчас неспокойное.

— Лена? Мне нужна Лена.

Слышала старушка уже плохо, но на галлюцинации не жаловалась. Но этот голос прозвучал как гром, как ледяной душ — почище тех, что она принимала по утрам. Как в лихорадке она пыталась вспомнить все интонации, подумать спокойней, унять разгулявшееся сердце.

— Кайви? Это я, Раэль, открой мне!

Пространство вокруг оглохло и поплыло, сердце словно раскололось вдребезги дикой болью...

Тяжко выдохнув, старушка сползла на пол.

2.

Не первый инфаркт — но в этот раз не было ни врачей, ни реанимации. Мощная, живая энергия вливалась горячим потоком, убирая боль и слабость.

Открыла глаза. Моргнула, пытаясь согнать туман. Прямой взгляд в глаза, полные тревоги и... страха.

Разумеется, страх. Его и следовало ожидать.

Под ней диван. Значит, принёс сюда?

Или это сон — навеянный воспоминаниями?

— Раэль?

Это всё, на что хватило пересохших губ, и то прозвучало слабо.

— Лена, Лена, не делай так больше. Я не хотел пугать тебя.

С нежностью взял её руку. Но не больше.

— Кайви, я вернулся. К тебе.

Молодой, как и прежде. Гладкая кожа, густые тёмные волосы, ясный взгляд.

И страх в нём.

И Лена понимала, что тут не причём разрыв сердца. Это шок от увиденного — почти пятьдесят лет сильно изменили облик.

Её, но не его.

Демоны не стареют так быстро. Особенно такие юные, как Раэль. Демоны вообще не стареют так, вроде бы.

— Тебе страшно? Это нормально. Я сильно изменилась, а ты — нет. Я пережила ту любовь и смирилась. Зачем ты пришёл? Знаешь, как это больно?

Он растерянно и немного обиженно пожал плечами, не выпуская её руки:

— Лена, я пришёл к тебе, как только меня освободили. Разве я мог поступить иначе?

К глазам её подступили слёзы.

— Мой любимый демон, ты же не знаешь человеческого счёта. Пятьдесят лет для вас — мгновение от вечности, а для нас — целая жизнь. Я могла быть такой, как ты, могла быть с тобой сейчас на равных. Знаю, ты не обманывал меня, когда обещал не подпускать ко мне старость. И ты сделал бы это... сделал бы, если бы хоть что-то зависело от тебя. Но сейчас уже поздно — поздно для меня. Ты видишь — я такая, и осталось мне немного. И теперь мне, такой, не нужна никакая долгая жизнь. Я не смогу быть с тобой и не быть. Уходи, Раэль, может, у меня получится поверить, что видела тебя во сне.

Демон улыбнулся — светло, гордо и слегка с укоризной:

— Но, любимая, неужели ты думаешь, что я не учёл вашу короткую человеческую жизнь?

3.

Возможно, он ещё просто не понял до конца. Его кайви не больна, его кайви состарилась. Это естественно и необратимо.

Ну что же. Разве это не приятно — увидеть любимого вновь? Просто увидеть, несмотря ни на что?

— Раэль... Жаль тебя разочаровывать, конечно... Но ладно, спасибо, что пришёл. Повидаться перед смертью — мне, наверное, сколько-то лет осталось, но для тебя это ведь не срок.

— Прекрати говорить гадости.

Он похлопал её по руке и начал шарить в кармане.

Одной рукой.

— Раэль? Что у тебя с рукой?

— Да всё нормально, — отмахнулся он, бережно доставая маленький пузырёк.

— Нормально? Её нет! Что с тобой делали?

— Да брось, отрастёт! Кайви, ну не отвлекай меня! Надо кое-что тебе объяснить. И не хмурься, — он ласково улыбнулся, — лет через двадцать будет новая. Держи лучше это.

Лена смотрела на пузырёк в руке и ждала объяснений.

— Снимает любые болезненные состояния. Всё, что угодно! Полное оздоровление. Изношенность твоего тела тоже вылечит.

— Раэль, это старость, а не болезнь.

— Да без разницы, называй, как хочешь! — отмахнулся демон. — От этого эликсира всё пройдёт.

Ну вот. Она не только внешне изменилась, но и внутренне. Стала мудрее. А Раэль так и не повзрослел. Ну конечно — ему же сейчас лет восемьдесят. Для демона это не срок.

— Ну хорошо, — сказала старушка с вымученной улыбкой. — Давай свой эликсир.

— Э, нет, думаешь это простое средство? Выпил — и порядок? Держи, Лен, сейчас объясню, как его принимать.

Керамический пузырёк. Несмотря на то, что Раэль достал его из кармана, стенки были холодными на ощупь. Лена повертела его в руках, разглядывая. Тяжёлый.

— Отмеряй крышечкой. Каждый день по одной крышечке на ночь, перед сном. Пока спишь, средство разойдётся по телу, впитается в клетки, с утра начнётся переделывание. Всё это время главное — много двигаться и хорошо питаться. Двигаться по-разному, чтобы все мышцы задействовать. Гуляй, танцуй, смейся, разговаривай... Все мышцы, все суставы тела. Чуть помолодеешь — будем с тобой двигаться в горизонтальной плоскости, сейчас, извини, мне страшно к тебе прикасаться.

Лена печально усмехнулась:

— Ещё бы. Я понимаю.

Он удивлённо вздёрнул бровь:

— Кайви, раньше ты от таких слов мучительно краснела. Ты сильно изменилась — не только внешне.

— Раэль, любимый мой... Я прожила жизнь, родила сына. Да и времена сейчас не те.

— Сына?

В его взгляде смятение.

— Сколько лет сыну?

— Двадцать шесть. Нет, он не твой, прости. Я ждала тебя долго. Много лет. И с каждым годом всё больше понимала, что ты не придёшь. Всё ближе был призрак одинокой старости. Представляла себе, как прожду всю жизнь, и так и умру одна... Прости меня. Я вышла замуж за хорошего человека и родила Володю.

— И где этот человек? — Демон напряжённо оглядел комнату, выискивая следы мужского присутствия.

— Умер семь лет назад. Володя живёт отдельно.

— А! — успокоился Раэль. — Ну раз умер, будем считать, что его не было. Кайви, всё в порядке, я тебя не виню. Познакомишь потом с сыном. Слушай дальше. Есть будешь часто, понемногу, разнообразную и главное — полезную еду.

— Я так и делаю.

— Это ещё более строгий режим. Но я тебе помогу.

Он встал, пригладил её седые волосы и улыбнулся:

— Спрячь эликсир, это безумно дорогая вещь. До завтра, кайви.

Она чуть было не начала умолять его остаться. Но — зачем ему постоянно глядеть на старую женщину?

— До завтра.

Улыбка. Вымученная. Сердце ещё не унялось.

Послышалась возня в коридоре и напряжённый голос Володи:

— Вы кто?

— Володя, идём, я тебе объясню! — быстрее вмешалась Лена, чтобы Раэль не начал объяснять сам. Тяжело встала. Всегда держала себя в форме, но годы берут своё.

Спрятала холодный пузырёк и пошла встречать сына.

4.

Лена была скромной девушкой, когда встретила Раэля. Поначалу не подпускала к себе, даже не зная, что он демон. Уж больно глаза у парня были хулиганские, бедовые, как тогда говорилось. Он вёл себя обычно: клеился на улице, стоило ей выйти гулять с подругами, кидал камешки в окошко по вечерам и не отставал, получив отпор.

Постепенно девушка привязалась к назойливому ухажёру и их отношения перешли в стадию дружеских.

Впрочем, Раэль недвусмысленно давал понять, что дружба его совсем не устраивает.

Например, когда донёс тяжёлую ношу — Лена убирала картошку в погреб. Старший брат заболел, а убрать урожай до конца было необходимо.

Раэль пришёл уже под конец, но не позволил ни Лене, ни её сестре или матери таскать мешки, чем очаровал усталую женщину.

А в награду за труд стребовал с подружки поцелуй. На Ленино: 'Мы так не договаривались!' возразил, что с самого начала подразумевал, и стоило сразу оговаривать условия.

Целомудренный поцелуй в щёчку даже у матери не вызвал нареканий.

И когда под Новый Год подружки ставили ёлку и попросили Раэля помочь справиться с громоздким деревом, умудрённая опытом Лена сразу уточнила, что 'за просто так'.

Тот согласился с радостью, но после прямо спросил:

— Девочки, вы тоже считаете, что я должен остаться без награды?

Пришлось Лене уступить. Девочки считали, что вообще непонятно, чего она ломается? Нормальный парень.

Это и было мелочью по сравнению с их первым настоящим поцелуем. Для Лены совершенно неожиданным.

Поздно вечером, вместо очередного 'Ну пока!' Раэль обнял её — внезапно и порывисто, придерживая голову, не давая отстраниться. Девушка от неожиданности не возразила, даже тогда, когда его язык прошёлся по её губам, лаская их, раздвигая, проникая внутрь. Это было сладко, невообразимо приятно, и вспоминать о приличиях совершенно не хотелось...

Раэль долго целовал её, а потом прошептал на ушко:

— Потом продолжим, кайви...

Последнее слово Лена то ли не расслышала... То ли ей показалось, что не расслышала. Но на мгновение представила себе продолжение, и стало совсем жарко.

И именно этот случай её насторожил.

Слишком смело вёл себя этот парень, слишком уверенно целовал её — похоже, со знанием дела. Его губы — мягкие, но уверенные, которые ласкали её так долго и так сладко, похоже перепробовали немало поцелуев.

Но поделиться страхами ей было не с кем. Подруги млели от Раэля, мама уже обсуждала будущего зятя.

— Ну и что с того, что у парня, может, нет никого из родни? Мужик-то нам в любом случае не помешает. С той поры, как с фронта похоронку прислали, я вас, почитай, одна тяну. Сын-то старший подрос, конечно, но сам скоро бабу приведёт. И так три бабы в доме и малыш...

Малыш был прижит уже не от отца, как и самая младшая сестрёнка, которая умерла от гриппа уже давно. Но горевать было особо некогда — после войны туго жилось.

— Мужик-то крепкий, путёвый, да заботливый. Чего тебе, Ленка, ещё надо? Хватит его шпынять, — ворчала мать, — дождёшься, уведут в два счёта. Со своей деревни глядишь, кого найдёт — локти кусать будешь!

Но Лена всё сомневалась... Хотя и сама понятия не имела, чего боится.

5.

Раэль пришёл утром и притащил два больших пакета продуктов.

— Ну зачем ты это сделал? — укорила Лена. — Я что, по-твоему, еды себе не куплю? Пенсии мне хватает, Володьку теперь не кормлю...

Демон пожал плечами и пояснил:

— Здесь то, что тебе нужно. Что, объяснилась с сыном? Когда познакомишь нас?

Старушка замялась.

— Знаешь, Раэль... Я бы пока не хотела. Видишь ли, он тебе не верит. Согласись, трудно в такое поверить.

Тот ушёл на кухню и принялся разгружать пакеты.

— Я могу доказать. Ты тоже сначала не верила.

— Мы говорили об этом... Но Володя считает, что оптических иллюзий и гипноза сейчас хватает, и это не аргумент. Как он сказал, 'под наркотой люди ещё и не то видят'. Интересно, откуда он знает? Я беспокоюсь, — чуть нервно заметила она. — Заставил отдать микстуру твою... Пристал как банный лист! — раздражённо пояснила Лена. — 'Не смей это пить, отдай мне, я проверю в лаборатории, если всё в порядке — верну, обещаю'.

— Что?! — демон вышел из кухни и встал, сверкая глазами. — Лена, это не просто ценная вещь! Я еле нашёл того, кто может его сделать! Руку отдал! Причём не одну!

Старушка ахнула:

— Что? Руку — за это средство?

— Как только она отрастёт заново, ещё отдам. И ещё раз. Такова цена по уговору. Плоть демона — ценный материал, если отнята добровольно. Кайви, — сказал он тише, — если понадобится, я отдам ещё одну руку, обе ноги и крылья. Но если ты будешь раздаривать эликсиры...

— Нет, — мягко улыбнулась Лена. — Я не эликсир ему подсунула, а настойку календулы, она не подписана, Володенька не отличил. А твою микстуру сегодня уже приняла.

Раэль расслабился, улыбнулся:

— Ну и прекрасно. Чем ты сегодня завтракала?

— Овсянка и кофе.

Демон вернулся на кухню, и Лена зашла за ним. Не очень-то удобно разговаривать из другой комнаты.

— Давай ещё немного перекуси. Сейчас сделаю имбирный чай, попьёшь с сушёными фруктами.

— Это обязательно?

Лена не привыкла много есть, и голода пока не чувствовала. Но — если Раэль будет рядом в это время — можно сделать для этого всё, что угодно. Просто хотя бы рядом...

— Давай, садись. Расскажи пока, как жила? Когда пройдёт эта немощность, хочу увидеть твой танец.

— Раэль, я... — Лена замялась. Его слова резанули вдвойне больно. Отчасти — несбыточными надеждами, отчасти — несбывшимися.

— Я хочу, чтобы ты танцевала для меня. Как раньше.

Демон улыбался, и глаза его сияли.

Как раньше.

6.

Он всегда возил Лену на выступления в Ленинград. Поначалу настороженно относился к партнёру, потом, после нескольких ехидных предложений танцевать с Леной самому, успокоился. В зрительном зале — всегда в первом ряду, а в конце номера девушку ждал роскошный букет полевых цветов. В те времена цена цветов не означала внимания, и, для того, чтобы порадовать, можно было просто собрать. Тем более, дикие растения с полей были приятно душистые и радостно-пёстрые. А цветы, собранные Раэлем, ещё и жили очень долго.

— Они сами говорят, кто с кем хочет попасть в букет, — объяснял демон.

И когда любимый сидел в зале и смотрел, Лена словно обретала крылья.

Газеты называли её танец полётом.

О ней будет говорить весь мир, считали журналисты. Шли письма из Ансамбля народного танца СССР. Мама смахивала слёзы, слушая отчёты по радио.

С тех пор, как исчез Раэль, никто и никогда больше не видел Лену в танце.

Крылья он забрал с собой.

7.

Демон заставил Лену рассказать про нынешнее время. Долго рассматривал мобильный телефон, а ЖК-телевизор привёл его в детский восторг.

— Иногда даже кажется, что люди тоже освоили магию, — говорил он, переключая каналы.

Лена осталась довольна тем, что Раэль нашёл себе занятие. Он был рядом, а на неё не смотрел.