Путешествие Гнева

Печальную картину докончил Луцлаф:

— Еще до восхода солнца каждый второй из нас распрощался с жизнью. Мы метались по Рифту, не в силах найти выход. А снаружи нас уже поджидали войска Верхушки, которые окружили город и готовились к атаке. Рассказывать, что было дальше, не имеет никакого смысла, иначе мне придется потревожить слишком много мертвецов, и без того настрадавшихся перед смертью. Зря ты вернулся, друг, — обратился к капитану циклоп. — Ты был нужнее за пределами Рифта, а не ...

— Оставим! — резко оборвал его Райдер. Дрожащей рукой он нащупал на шее медальон, крепко сжал его и покинул каюту.

* * *

Этим утром северный Крут сменился восточным Локросом и я впервые в жизни ощутил привкус победы. Вчерашний день слишком многое изменил в моей жизни. Теперь я не обращал внимания на пышущие ненавистью взгляды команды — пускай хоть глаза сотрут! У меня была цель, заставлявшая меня не отвлекаться на подобные мелочи.

Утром капитан объявил о роспуске. В ответ он услышал только гул разочарования. Летные не любили меня корабль, считая это плохой приметой, хотя Райдер и щедро заплатил за последний рейд.

— На 'Купере' останутся: рулевой, старпом, Сти и Луцлаф. Впятером нам будет по силам добраться до материка. Там мы продадим корабль и наймем возницу с экипажем. Дальше каждый из нас принесет клятву — слова гнева, который настигнет того, кто пролил кровь безвинных служителей Рифта, — обратился к нам капитан перед отлетом.

Глаагу мы покидали молча, наблюдая за свинцовыми грозовыми тучами. 'Купер' неохотно набирал высоту, словно боялся надвигающейся бури. Раскаты грома смешались с шумом обеспокоенного океана. Вздымаясь вверх, волны пытались дотянуться до корабля, затащить его на дно. Всплеск — неудача. Всплеск — еще одна.

Перекрикивая ветер, капитан изрекал одну команду за другой и 'Купер', задрав нос, устремился навстречу грозному ненастью.

— Эй, Сти, помоги мне!

Успев заметить скользнувшего в трюм циклопа, я поспешил следом.

Крохотный огонек масляной лампы вынырнул из темноты в тот самый миг, когда я наткнулся на пару тяжеленных бочонков.

— Тише, лишний шум нам ни к чему, — напомнил циклоп и указал на дальнее хранилище, где, по мнению команды, капитан скрывал собственную часть полученной прибыли.

Миновав оружейную и пустующие сейчас баллоны для серого пара, мы оказались у заветной двери.

— Подержи! — циклоп протянул мне лампу.

После схватки с наемниками, Луцлаф получил серьезное ранение. По крайней мере, его рука, покоящаяся на груди, выглядела весьма скверно, а на бинтах виднелись темные пятна крови.

Пока циклоп возился с замком, я успел оглядеться.

За все время службы на 'Купере' мне лишь однажды довелось спуститься в трюм, и то лишь на пару минут. Тогда я подхватил ящик с вяленым мясом и быстро поднялся на палубу. О том, что здесь существует целый мир, я даже не подозревал.

У дверей, ведущих в хранилище пара, виднелись старые ржавые трубы, исчезающие в едва различимом проеме у потолка. Замок был сложной работы: широкий резной механизм и засов, распустивший во все стороны лапища. В углу, возле отверстия для ключа, имелись две литеры 'М' , перекрещенные между собой — клеймо знаменитой школы механикусов с острова Рустокс. Точно такой же знак угадывался и на двери капитанского хранилища, а стало быть Райдер тщательнейшим образом относился к сохранности своего имущества.

На противоположной стороне располагались два помещения с оружием. В первом — электрические сети для ловли серого пара, во втором ружья и пистоли, да снаряды для пушек. В самом начале нашего путешествия, как я слышал от рулевого, в Северных облаках они наткнулись на корабль пиратов. Бой вышел недолгим, поскольку капитан, ловко маневрируя, практически полностью разнес правый бок противника. Однако и самому 'Куперу' досталось неслабо. Последние годы на свободных островах все чаще стали попадаться Слепые торговцы, которые продавали современное оружие с материка. И попадало оно в руки отнюдь не солдатам Объединенного решения.

Пока я пытался разглядеть сквозь щели зачехленное оружие, последний замок щелкнул и дверь открылась. Пригнувшись, циклоп быстро исчез в темноте, даже не удосужившись забрать у меня фонарь.

Хранилище капитана оказалось более чем скромным — всего два ярда. Внутри никаких несметных сокровищ, а всего лишь три длинных свертка. Подхватив один из них словно пушинку, циклоп, ничего не объясняя, направился к выходу. Посторонившись, я уткнулся в стенку и задрал над собой фонарь. Когда Луцлаф поравнялся со мной, сверток слегка раскрылся, и я увидел выпавшую зеленую лапищу.

— Чего встал, помогай, — недовольно буркнул циклоп.

Мы вытащили тела наемников на палубу и скинули их вниз.

— Держи, это тебе награда от твоих несостоявшихся убийц. — Закончив работу, циклоп вытер руку об штанину и, покопавшись в кармане, подкинул серебряную монету.

Я ловко поймал ее налету, раскрыл ладонь и обмер. В самом центре кругляшка имелось некое углубление, похожее на... Невероятно похожее на ту самую монету, что подарил мне Белый Хвост. Перед глазами возник образ плечистого гиганта делающего особую пометку — углубление на серебряной пластине — легким движением механической руки.

— Что с тобой? — заметив мое удивление, поинтересовался циклоп.

— Откуда она у вас? — заранее зная ответ, я все-таки решился спросить.

Луцлаф указал за борт.

— Возможно, ты назовешь мои поступки предосудительными, но перед тем как избавиться от мертвого врага, я привык изучать содержимое его карманов.

— Так у вас заведено еще со времен охоты? — догадался я.

Циклоп кивнул.

— Ты знаешь, это было так давно, что мне кажется, я прожил не одну жизнь, а сотню.

— А с чего начиналась ваша охота?

Прищурив глаз, циклоп посмотрел в мою сторону и, упершись в борт, отвернулся, уставившись на горизонт.

— Всю свою жизнь я трудился в шахтах. Может показаться невероятным, но за долгие сорок лет я ни разу не держал в руках оружия. Только кирку и захватчик, с помощью которого отлавливают скопления пара, поэтому, когда мы остались наедине со своим горем, нам пришлось осваивать новую профессию. Каждый из нас проникся духом воина, получив бесценные знания от нашего наставника.

— У вас был учитель?

— Да. Мы обратились к Найверам — тем, которые живут на границе между материком и островами в восточных пустынях Лирии и Ракии. Выслушав нашу историю, старейшины клана позволили нам пройти первый уровень обучения.

— Так просто? Я слышал их тайны доступны лишь избранным жителям материка, — в моем голосе скользнула тень недоверия.

— Ты абсолютно прав. Живущие в пустыне Ракии кланы не любят чужаков, и их неразрешимые проблемы...

— Но для вас сделали исключение, — догадался я.

Луцлаф согласился.

— Законы Найверов незыблемы, но они увидели в наших помыслах отголоски своих заветов, — взгляд циклопа приковали яркие созвездия звезд, и он долго молчал, не желая продолжать разговор. Наконец он вздохнул и сказал: — Знаешь, я всегда думал, что убийство — самый ужасный из итаровых грехов. Но я ошибался. В мире существуют гораздо более страшные проступки. Один из них — жгучее желание власти. Желание переступить через все добродетели, лишь бы добиться конечной цели. Поверь, такое стремление может уничтожить гораздо больше доброго, чем обычная ненависть. Сотни, десятки сотен безвинных жизней.

— Именно так поступил Хром! — внезапно выпалил я.

На этот раз на лице циклопа не дрогнул ни один мускул, однако я понял, что вновь оказался прав.

— Неправы те, кто считает, что за добро надобно платить добром. Бывают случаи, когда зло надо искоренять и выкорчевывать, будто старый пень, мешающий расти молодой поросли.

— Получается, что власти материка поступили также? — засомневался я.

— Нет, — отмахнулся Луцлаф. — Они пошли по пути наименьшего сопротивления. Увидев проблему, Верхушка решила уничтожить всех виноватых и невиновных жертв Хрома. Погибших даже не предали земле, а выживших наградили клеймом позора.

За спиной послышался шорох, и я настороженно обернулся. Мою память все еще будоражили пугающие картины вчерашней схватки.

Глаза быстро нашли застывшую фигуру рулевого и двух смотрящих у противоположного борта — никаких сыскарей.

— Скажите, как вам удалось справиться с наемниками? — я бросил невольный взгляд на перебинтованную руку циклопа.

Луцлаф заметно смутился, и осторожно поправив повязку, уклончиво заявил:

— Найверы хорошо обучили нас.

Я понимающе кивнул и уже собрался идти спать, когда голос циклопа остановил меня.

— Зря ты ввязался в эту охоту, парень. Поверь, на данном пути тебя будет поджидать только горе. Но я буду молиться Икару, и великой Искре, чтобы беда обошла тебя стороной.

— Скажите, а почему вы изменили свое решение?

— Сладка месть не та, которая убивает врага, а которая несет жизнь истинному другу. Чуешь о чем я? Райдер моя единственная близкая душа на этом свете и я не собираюсь предавать его, как это сделал Итар со своим братом.

— Получается, что вы не разделяете наших взглядов, и не желаете отнять жизнь у Хрома?

Луцлаф задумчиво помял подбородок:

— Не скрою, когда мы начинали охоту, у меня было огромное желание свершить правосудие вместо Всевышнего и его сына Икара. Но со временем я понял, что мстить — едва ли не то же самое, что кусать собаку, которая укусила тебя.

Мне не понравились слова Луцлафа, и я попытался с ним поспорить.

— А как же, вы полагаете, стоит бороться с теми, кто совершил подобное зло? Перепоручить суд небесному создателю?! Или ждать действия Коллегии Праведников?

— Отомстив, ты получишь взамен только боль в сердце, — отрешенно сказал циклоп и затих. Видимо, он больше не собирался отвечать на мои провокационные вопросы, но я не стал отступать.

— Получается, вы решили лететь с нами только ради того, чтобы в решающий момент отговорить капитана? — мой вывод был слишком смелым. И виноваты в этом были колючие слова циклопа.

— Не отговорить, а уберечь в случае опасности, — невозмутимо ответил Луцлаф и, заметив раздражение на моем лице, решил окончательно расставить все по своим местам.

И начал он с вопроса:

— Скажи, почему ты согласился присоединиться к Райдеру? Опасность миновала. Ты на свободных островах. Зачем рисковать жизнью и возвращаться на материк? — внезапно лицо Луцлафа сделалось каменным, и его взгляд уперся в меня, словно собирался разорвать на куски. — Чем лично тебе насолил Хром?

Легкий ветерок коснулся лица и обжег мои горевшие огнем щеки. Впервые за долгие месяцы я посмотрел на свою жизнь со стороны и ужаснулся. А действительно: в чем состояла лично моя месть бывшему бунтовщику Рифта? Мои родители, которые якобы погибли в Ржавом городе во время кровавой ночи? Или месть состояла в слепом желании расправиться с тем, кто пытался меня убить?..

Монета с вмятиной скользила между пальцами, сверкая в лунном свете серебряными боками.

Орел или решка?

Мысли цепочкой выстраивали всевозможные вопросы, претензии, обиды, а кругляш продолжал свое вращение. Луцлаф терпеливо ждал ответа, давая мне время хорошенько подумать.

Переполненный громоздкими фразами, я уже собирался выдать циклопу настоящую тираду, когда монета подлетела и легла ровно в ладонь как раз той стороной, где виднелась метка гнома-механикуса. И внезапно я понял, насколько я не прав. В голове образовалась полнейшая ясность собственных поступков, и я спокойно сказал:

— Я не хочу стать свидетелем еще одной кровавой ночи. Именно это желание движет мной, заставляя идти в ногу с тэром Райдером и его немногочисленной командой.

— Что ж, — на лице циклопа возникло едва уловимое подобие улыбки. — Я очень рад за капитана. Ему повезло встретить единомышленника по духу, а это поверь мне большая редкость, — протянув здоровенную лапищу, он пожал мне руку. — А теперь надобно отдохнуть. Возможно, завтра настанет тот самый день, когда у нас не будет времени так легко и свободно заводить разговоры на разные темы.

Я кивнул в ответ.

Среди седой пелены облаков уже забрезжили первые лучики рассвета, и небеса стали сгонять с себя ночную хмарь, подталкивая наступление нового дня. Конечно же, пророчество Луцлафа сбылось ни сегодня, а гораздо позже, но его слова еще долго витали у меня в голове, пытаясь отыскать единственно верный путь, пока я не погрузился в тревожный мир сновидений.