Точка просчета. Необременские музыканты

Ольга Болдырева, Ольга Ермакова

Точка просчета.

Необременские музыканты

Аннотация:

Следовать уставу проекта "Наблюдатель"? Скучно! Во время спусков на объект следить, чтобы средневековое общество не узнало про инопланетные технологии? Интересней притвориться двумя ведьмами и ни в чем себе не отказывать! Спасти короля и инквизитора, которые совсем недавно пытались вас убить? Не вопрос! Устроить охоту за Кракеном на корабле-призраке? Запросто! Поставить под угрозу судьбу целой планеты и собственные жизни? Наблюдательницы Джем и Бейн знают толк в просчетах!

С благодарностью Зое Фокиной и Кристиану Зябликову.

Все совпадения с реально существующими людьми или событиями случайны, роман целиком и полностью является плодом фантазии авторов.

...мы просим благочестивого читателя,

чтобы он не домогался объяснений во всех случаях,

где достаточно одного лишь доверия к истине, установленной или собственным опытом через зрение или слух, или донесением заслуживающих доверия лиц.

Якоб Шпренгер, Генрих Крамер "Молот ведьм"

Некоторые учёные говорят:

имеются на свете три существа, которые как в добре,

так и во зле не могут держать золотой середины:

это — язык, священник и женщина.

Якоб Шпренгер, Генрих Крамер "Молот ведьм"

Пролог

Говорят, Золотой век наступил, когда человечество вышло в космос.

Неправда.

Золотой век наступил, когда в космос провели Интернет.

Джем полюбовалась ровным стежком, отвлеклась от вышивки и прищурилась на яркий экран монитора. Признаться, на станции инет был фиговенький. Окраина Млечного Пути, все-таки. То самое, новое "замкадье" четвертого тысячелетия. Зато есть, зато качает. А что одну серию в три дня — не беда. Ни Джем, ни Бейн никуда не опаздывают.

Уже пятый год, к слову.

Судя по выводимым на экран данным, не больше пары часов еще ждать. Как раз плановое дежурство закончится. Можно будет завалиться к Бейн и, наконец, узнать, что же сценаристы приготовили для своих верных фанатов в юбилейной пятнадцатитысячной серии.

Внутренний оптимист ворчал, что раз за столько серий с героями ничего не случилось, то и сегодня единственное, что грозило их жизни или здоровью (особенно, психическому) — задувание свечек на праздничном торте.

Ага, те самые пятнадцать тысяч одним мощным выдохом.

Внутренний же пессимист, по праву делящий пространство души и разума с оптимистом, заявлял, что цифра внушает. И не только уважение и восхищение тысячелетним трудом, но и желание прибить всех персонажей. После чего станцевать на их могиле и со спокойным сердцем приступить к новому проекту.

Еще на два — три века.

Комм мигнул.

— Джемма, что с нашим спортзалом, — голос Макса прозвучал устало.

— Ничего, заливает, — от вышивки Джем не отвлеклась.

— Что?

— На этой неделе над спортзалом ЖКХ живет, — вздохнула она и изобразила голосом Жени: — Оттуда вид на планету красивее!

Прозвище ЖКХ являлось аббревиатурой, сложившейся из фразы, которая звучала в адрес Евгения чаще всего: "Женя, какого хрена?!"

В динамике выругались.

— Свяжись с Колей, чтобы утихомирил наше чудище. А я занесу Ориел список материалов для следующего эксперимента. Как закончишь дежурство, хватай ее и летите за образцами.

Макс отключился.

Джем отложила шитье, зал управления огласил ликующий вопль. Щелкнув нужную клавишу, она вызвала Бейн.

— Пляши! Мы летим охотиться на ведьм!

История 1

Необременские музыканты

...правоверно утверждение, что существуют ведьмы, которые с помощью дьявола в силу заключённого с ним договора и с божьего попущения могут совершать чародейства, что не исключает, однако, и того, что они способны морочить народ разными иллюзиями и обманом чувств.

Якоб Шпренгер, Генрих Крамер "Молот ведьм"

— Если останется время — организуем шашлык, — Бейн сверилась со списком Джем, дописала пункт и, отложив лист, сняла Прыгун с автоматического режима: — Сама посажу, а то будет как в прошлый раз. Помоги с картой.

Прыгун тряхануло, накренило в бок; по обшивке несколько раз глухо стукнуло. Верхние слои атмосферы поддавались неохотно, пробуя капсулу на прочность. Но Бейн уже перехватила управление, вернув аппарат на заданный курс.

Пилотировать она любила.

Джем в заднем отсеке перестала воевать с упрямой молнией сумки, отвлеклась от сбора вещей и прошла на место второго пилота. Глянув на экран, скорректировала маршрут: полеты над крупными городами были под запретом. Вроде и сейчас не задевали, но перестраховка, как известно, лучше неоправданных рисков. Открыв в вирте дополнительное окно с навигацией, Джемма ткнула в нужный им населенный пункт — маленькую деревню, обозначенную пульсирующей красной точкой. Увеличив масштаб, девушка стала подбирать место для посадки. Безусловно, и в болоте можно было набрать для Макса множество интересных образцов, но счищать тину с двигателей и себя во второй раз не хотелось. В обязанности искина входил выбор оптимального пути. О комфорте бездушная программа не задумывалась.

— Когда-нибудь и я смогу сама пилотировать, — посмотрев, как с маниакальным блеском в глазах Бейн набирает скорость, Джем пристегнулась.

— Только после того, как научишься тормозить. И не о ближайшее дерево.

— Только после того, как научишься включать режим невидимости до населенного пункта, а не после.

— Туше.

Скосив взгляд и убедившись, что Джем занята картой, Бейн незаметно переключила тумблер невидимости. Джемма тактично сделала вид, что действительно этого не увидела.

— Готово. Лови координаты, — вирт послушно отправил выстроенный маршрут на главный экран.

Ориел, сверившись с новыми данными, начала спуск на планету. Двигатель Прыгуна несколько раз недовольно рыкнул, отмечая смену режимов, после чего ровно и низко загудел. Внизу коричнево-зеленые кляксы, наконец, распались на отдельные сегменты. Особенно крупным пятном выделялся лес, расстилающийся под ними на добрую сотню гектаров.

— Вошли в тропосферу. Можешь отстегиваться, — еще раз посмотрев на карту, Бейн недовольно поджала губы. — Далеко.

— Зато строго по регламенту... в кои-то веки, — Джем уже заканчивала со второй сумкой. — Николя бы оценил. И теперь точно никаких случайностей вроде аборигенов, которые пошли за грибами, а нашли следы другой цивилизации. Меньше барахла брать надо — проще было бы идти.

Спор этот начинался не в первый раз: по итогам каждого обе стороны оставались при своем мнении, что не мешало к общему удовольствию отыскивать новые доводы.

— А вдруг что? Лучше взять лишнего, чем остаться без нужного.

Сейчас, глядя на установленные регламентом "безопасные километры", Бейн бы возразила самой себе, но отступать было как-то неспортивно.

— Всего не предусмотришь в любом случае, — привычно парировала Джем. — Во-о! Смотри, какая проплешина отличная. Туда садись. Рядом даже что-то похожее на дорогу виднеется. И не пытайся подлететь ближе. Не в этот раз точно. После прошлого нагоняя до сих пор в ушах звенит.

Бейн трагично вздохнула, но повела Прыгун на посадку.

— Ты меня так резко дернула, что я даже комм не успела подзарядить, — пожаловалась она.

— Пф... я даже не подумала об этом, — Джем покосилась на свой браслет — чуть меньше пятидесяти процентов: — Хватит за глаза. Или ты собралась с целой армией сражаться?

Ориел ничего не ответила.

В открытый люк задувал прохладный ветер. От густого запаха трав в носу засвербело и захотелось чихать. Бейн перевела тумблеры в спящий режим, оставив функцию экстренного вызова, и отключила вирт. Джем в третий раз проверила аптечку.

— Сначала работа, потом отдых или наоборот?

— В зависимости от того, что нужно Максу, — Бейн похлопала себя по карманам и вытащила измятый листок: — Очередные пробы почвы, воды, органики...

Она замолчала, почти уткнувшись носом в список.

— Дальше какая-то ботаническая кабалистика мелким почерком. Из всего перечисленного мне знаком багульник... и то одно название. Ты знаешь, как выглядит багульник?

— Кустарничек, листья "завернуты", запах резкий. Вроде яд, нервную систему парализует, — Джем заглянула через плечо Бейн и тоже вчиталась в список: — Сделаем проще: позаимствуем парочку веников с травами у местной знахарки.

— Значит, сначала отдых. Грязи наковыряем перед отлетом.

— Заметано! — Джем щёлкнула пальцами и, подхватив свою сумку и гитару, ловко спрыгнула из люка на землю.

Бейн проверила пульт от Прыгуна и с очередным трагическим вздохом потащила свою ношу следом за Джем.

Пусть капсулу благодаря вовремя включенной невидимости никто из местных не заметил, но две одинокие девушки, вышедшие из леса и направившие стопы в сторону деревни, без внимания не остались.

По весенней распутице обозы ходить перестали как несколько недель, ожидая, когда дожди пойдут на убыль и земля подсохнет, чтобы телега намертво не вязла через каждую пару метров. А потому озверевшим от безденежья и безделья разбойникам в качестве добычи сгодился бы и нищий пилигрим, не то, что две молодые девчонки с многообещающе-большими котомками.

Возвращавшийся к стоянке парень, который прибился к банде в начале зимы, метнулся за широкий дубовый ствол и несколько минут настороженно следил за девушками. Убедившись, что путницы намерены задержаться в деревне, он поспешил к своим.

Атаман, выслушав его, усмехнулся:

— Совсем страх потеряли! Нам же лучше: и душу отведем, и плоть потешим...

* * *

Бейн невольно передернула плечами. В спину, будто иголки вонзили, до чего появилось неприятное ощущение. Ориел обернулась, оглядела тропу и поскрипывающий лес, еще не успевший принарядиться листвой. Где-то на самом краю восприятия мелькнула тень.

— Хватит параноить, а то дотемна не доберемся! — одернула ее Джем.

— А ты место, где Прыгун оставили, не забыла отметить? — Бейн сообразила, что за чувство дискомфорта грызло ее это время.

— Уже, — Джемма проверила листок с картой во внутреннем кармане. — Топай давай. Если бы на станции имелась должность штатного параноика — ты бы могла работать на две ставки.

Проселочная дорога сделала последний поворот между крупными стволами, и взгляду открылась весьма унылая перспектива на деревню. Почти сотня дворов, если точнее — восемьдесят четыре. Одноэтажные дома, застеленные соломой крыши, блеющая в хлевах скотина. Запах... соответствующий месту, где о канализации не услышат еще не один век. Впрочем, девушки давно притерпелись. Более того, это "амбре" было куда приятнее, чем отфильтрованный, безвкусный воздух станции.

Пока Джемма и Ориел спокойным, прогулочным шагом добрались до деревни, начали сгущаться сумерки; на опорных столбах зажглись факела, огонь загорелся и во многих домах. Собравшиеся у околицы мальчишки с интересом поглядывали в сторону двух путниц, чуть смазанных вечерней дымкой, но как только Бейн и Джем достаточно приблизились, их тут же опознали.

Девушки многозначительно переглянулись и, не обращая внимания на восторженное детское попискивание, привычно направились к приземистому трактиру, стоящему чуть на отшибе. Конечно, "трактир" по отношению к вросшему на пару ладоней в землю домику с кривыми стенами и одной маленькой залой звучало слишком громко, но что еще можно было ожидать от деревушки?

К тому же девушки уже знали, что пусть место и выглядит непрезентабельно, атмосфера в нем царит потрясающая. Широко распахнув дверь (Бейн осторожно придержала створку, чтобы та не отвалилась), Джем поприветствовала собрание:

— Хозяин, сдвигай столы! Хлебом поделишься, а зрелище само пришло!

Уставший трактирщик встрепенулся и, узнав девушек, приветливо помахал тряпкой, которой до того протирал посуду. Редкие посетители также заметно оживились. Сынишка трактирщика резво помчался по деревне разносить весть о гостях, если вдруг кто еще не услышал это от других мальчишек.

— Госпожа Джемма, госпожа Ориел, почтение! Давно в наши края не заходили, — заметил трактирщик. — За время странствий много нового, наверняка, сочинили?

Бейн фыркнула в сторону.

Своё у них тоже имелось, но в основном девушки поднимали архивы с песнями второго-третьего тысячелетий. Их было гораздо проще переводить и адаптировать для восприятия местных жителей. К тому же они сами считали музыку тех времен более живой и красивой.

Все равно никого, кто мог бы обличить их в бессовестном плагиате, не наблюдалось в радиусе пары десятков световых лет.

— Ещё бы! Сочинили! — Джемма незаметно показала Ориел кулак. — Но мы и старенькое, любимое исполним, — улыбнулась она, подходя к стойке и забираясь прямо на нее.

Бейн облокотилась рядом, перехватив чехол от гитары и убрав его в сторону. Джем взяла несколько пробных аккордов, и люди, сначала, как по команде затихли, а потом быстрее начали занимать еще свободные лавки. Кто-то активнее заработал локтями, пытаясь подобраться ближе к менестрелям. В окошках виднелись физиономии тех, кому не хватило места в общей зале.

Не так много в деревне развлечений. В обычный вечер одна радость: после трудового дня опрокинуть стаканчик горячительного в компании друзей или посплетничать с кумушками перед домом, поэтому послушать выступление собралась вся деревня от мала до велика.

— Сумки прямо тут кидайте, никто не украдет, все свои, — махнул рукой трактирщик, помогая сдвинуть последний стол, чтобы перед девушками появилась хоть и небольшая, но площадка: под веселые песни менестрелей так и хотелось пуститься в пляс.

* * *

Вихрастый мальчишка, оглянувшись на трактир, из которого доносилось пение и одобрительное гудение людей, сдвинул в стороны сухие лозы винограда, оплетшего забор, и юркнул в неприметную щель.

Очень хотелось остаться и еще послушать менестрелей, но и обещанная награда манила не хуже карамельного петушка с ярмарки. Пробежав через молодой подлесок, мальчишка остановился, осмотрелся. Пожалев, что не стянул лучину — все равно бы никто не заметил, он, держась за стволы, обогнул невысокий, будто сплющенный на огромной наковальне холм.

— Дяденька?

Человек, замотанный в плащ, появился как всегда неожиданно. Словно был частью вечерних сумерек.

— Что случилось, дитя?

Кто-то более взрослый и опытный быстро бы подметил, как театрально человек понижает голос и растягивает звуки. Да и пятна с потертостями на плаще тоже заметил бы. Однако мальчишка с испугом и восторгом таращился на закутанную в сумрак фигуру.

— Вы просили сказать, если в деревне появятся чужие...

— Верно, дитя. Появились?

— Ага! Менестрели пришли... они не совсем чужие — уже бывали у нас, но...

— Сколько их? — человек в плаще подался вперед, его голос дрогнул от нетерпения.

— Двое... две тетеньки, — мальчик подумал и уточнил: — молодые.

Серебряная монета упала в руку ребенка, и он едва не задохнулся от восторга, ощутив ее приятную тяжесть.

— Беги домой, дитя. И никому не говори о нашей встрече.

Едва счастливый мальчишка скрылся за смазанными в темноте стволами деревьев, из-за холма вышли еще несколько человек, так же кутающиеся в плащи, но скорее от холода, чем желая произвести на кого-нибудь впечатление.

— Двух девчонок-менестрелей в деревне точно не хватятся.

— Идеально...

— Но еще более очевидно, что они явно не тяготятся умом, если решились отправиться в путешествие в одиночку... здесь оно и закончится.

Кто-то из людей рассмеялся.

— Могу поспорить, что они, наслушавшись рассказов, захотят посмотреть амбар.

— Там мы их и схватим.

* * *

Когда девушки охрипшие, но довольные вкушали честно заработанный ужин, к ним за стол подсел деревенский староста.

— За песни спасибо, но давайте начистоту: ведьм у нас не жалуют.

Джем поперхнулась. Бейн внимательно оглядела свой маникюр — ядовито зеленый, переходящий в изумрудный градиент с тонким золотым рисунком. Со станции ее дернули так поспешно, что Ориел совсем забыла не только про коммуникатор, но и привести ногти в порядок.

Староста, сделав вид, что не заметил реакции на свои слова, продолжил.

— Не в первый раз в деревне балаган устраиваете, успели наглядеться. Добропорядочные девушки так себя не ведут.

— И как же вести? — тут же ощетинилась Джем: староста, сам того не желая, затронул весьма неприятную тему: — Пребывать подле мужа, хранить домашний уют, а песни петь разве что детям перед сном?

— Истинно так! — сарказма он не расслышал, но заметив, насколько недобрым стал взгляд менестрелей, быстро повернул мысль в другую сторону: — Но я имел в виду, что двух беззащитных девушек на наших дорогах давным-давно снасильничали и убили бы (и не факт, что в этой последовательности). В последнее время обозы стали чаще пропадать. Не знаем, на кого грешить — разбойники или нечистый. А вы, как ни в чем не бывало, путешествуете. Неспроста.

— К чему вы клоните?

— Не клоню, а говорю: ведьмы!

Джем недобро рассмеялась.

Смех получился определенно ведьмовской.

— Какие ведьмы, дядя? Окстись! Разве мы похожи?

Трактирщик еще раз оглядел Бейн, задержав выразительный взгляд на ее ногтях. Перевел взгляд на уши Джем, в которых красовались ярко-желтые серьги-перышки, и на перепутавшиеся на шее кулоны и бусины.

Впрочем, не только ногти и украшения, но и внешность девушек навевала некие подозрения. Обе темноволосые, темноглазые, категорически различающиеся с местными женщинами и обликом, и поведением. Джем была ниже и смуглее подруги; с аккуратной фигурой, не лишенной приятных взгляду округлостей. Подвижная, неунывающая, азартная, поражающая своей энергетикой — она совершенно не умела сидеть без дела и всегда наготове держала парочку сумасшедших идей. Во взгляде Джеммы неизменно угадывалась нотка лукавства.

Бейн же отличалась некоторой массивностью: высокий рост сочетался крупной грудью и широкими бедрами. Если в спорах оппонент не прислушивался к логическим доводам Ориел, она надвигалась на него с неотвратимостью цунами и недобро прищуривалась. После этого дополнительные аргументы уже не требовались. Большинство людей в сравнении с Бейн казались мелкими и нелепыми. Особенно этот факт удручал местных мужчин, привыкших видеть женщину слабой и тихой. Ориел же могла на спор согнуть подкову, а командный голос перекрывал почти любой шум. К тому же личности более критичной и мрачной стоило еще поискать.

Староста вздохнул и вынес вердикт:

— Еще как похожи. Конечно, скотина после ваших визитов не мрет, тут кривить и врать не буду, и детки не болеют. Спасибо, что не обижаете. Поэтому я к вам и подошел с небольшим предложением.

Джем подалась вперед. Бейн нахмурилась и скрестила руки под грудью. Староста продолжал:

— Инквизиция далеко, король еще дальше, последний рыцарь прошлым летом дом разнес после веселой ночи, к кому же обращаться от безысходности?

Девушки переглянулись.

— Неподалеку от деревни заброшенный амбар есть. Там недавно ведьма завелась. Вой каждую ночь поднимает. Оттого Афья раньше сроку разродилась. Коровы молоко плохо дают, куриц со свернутыми шеями что ни день у околицы находим, несколько раз на крайних домах знаки разные появлялись...

К курицам и знакам девушки остались равнодушны.

— С ребенком всё в порядке?

— Слабенький, но выходили. А вот как в следующий раз выйдет — неизвестно. С ведьмой надо как-то решить.

— А мы-то здесь причем? — в голосе Джем появился оттенок неуверенности.

— Вы бы с ней поговорили или прогнали.

— Любопытные варианты, — удивилась Бейн. — Обычно ведьм требуют уничтожать. Или ловить... с целью дальнейшего уничтожения.

Джемму такие нюансы волновали в последнюю очередь.

— И какая же нам выгода?

— Чем сможем — тем отплатим.

— Вилами и костром?

— Две монеты.

Девушки, не сговариваясь, обидно расхохотались.

— Сам лови. Десять.

— Золотом! — Ориел тоже присоединилась к торгу.

— Бесовские создания... Да где ж в деревне вы золото видели? Пять... или гонца в Орден посылаем, и заодно и про вас сообщим, чтобы присмотрелись.

— Сойдет, но тогда с вашей знахарки еще пара засушенных букетов с целебными травами.

— Годится. Только пять монет я вам все-таки серебром разменяю, золота и, правда, уже пару лет не видывали.

— Заметано! Где ты, говоришь, ведьма?

Театрально потянув время, к амбару девушки подошли около полуночи. Как назло, было холодно и безлунно. Низкие облака закрыли небо плотным слоем, и две небольшие лампадки с огрызками свечей едва освещали тропу под ногами. Бейн, успевшая за последние пять минут споткнуться три раза, тихо ругнулась. Джемма тоже мечтала об обычном фонарике.

Но любопытство жителей деревни было сильнее этого желания.

— За нами точно следят?

— Вроде тени у деревьев, — скосила взгляд в сторону леса Джем. И, не удержавшись, захихикала от абсурда ситуации.

— Сделай лицо серьезнее! И тише.

— Пытаюсь. К тому же все равно в такой темени ничего не видно.

— Зато слышно.

Мысли Бейн плавно свернули с людей, желающих лично лицезреть "разборки с ведьмой", на другой момент:

— Куры — значит, точно кто-то есть.

Джемма многозначительно промолчала.

Остановившись у темной громады амбара, от которого веяло прелостью и гнилью, девушки на всякий случай еще раз синхронизировали коммы.

— Так. Вид таинственный и серьёзный есть?

— Есть.

— Готовы?

— Да.

— Вламываемся в логово ведьмы?

— Попалась! — звонко прокричала Джемма и дернула на себя тяжелую амбарную дверь. Та поддалась на удивление легко, будто бы совсем недавно, буквально перед девушками, кто-то уже навещал это негостеприимное место.

Забежав в амбар, первым делом Джем и Бейн сдвинули тяжелую жердь, выполняющую роль щеколды. Теперь, чтобы попасть внутрь, любопытным жителям пришлось бы вынести сами створки. Избавившись от ненужных свидетелей, девушки принялись ворошить сено. Судя по состоянию копны, здесь успела побывать большая часть юного населения деревни, видимо, на спор. Предполагая такое развитие событий, Джемма и Ориел специально не стали использовать для своих целей дальнюю часть амбара, укутанную плотным пологом темноты. Старая, добрая истина: когда лежит перед самым носом заметить сложнее всего. К тому же сейчас дальний угол был загорожен какими-то досками, двигать которые не было желания ни у Джеммы, ни у Ориел.

— Нашла!

Джем победно потрясла кулаком, в котором вместе с пучком сена был зажат еще один коммуникатор... точно такой же, как у девушек, только не рабочий, а "позаимствованный" со станции и "забытый" в амбаре. То, что по таймеру ночами на комме срабатывал будильник, было чистой воды "случайностью". Как и то, что в качестве сигнала (поставленного на полную громкость) был записан, скопированный из какого-то ужастика душераздирающий вопль банши.

Изначально широкие браслеты исполняли исключительно коммуникативную функцию, но штатный техник на станции (а по совместительству и медик) — Нейман Максим — тихо экспериментируя в свободное время, добавил в коммы кучу полезных примочек, начиная с обычного фонарика, лазера и проектора, и заканчивая энергетическим щитом. Останавливаться на достигнутом результате Макс, кстати, не собирался.

Бейн, перехватив у Джем коммуникатор, считала с него информацию и довольно потерла ладони.

— Отлично, еще ползаряда есть!

— Как раз на следующую деревню хватит.

Такие "ведьмы", разбросанные по десятку окрестных селений, приносили девушкам не только стабильный доход, но и вносили лепту в известность двух охотниц на нечисть, путешествующих под видом менестрелей.

Забрав комм, Бейн уже собралась приняться за очистку стыков между пластинами браслета от тонких соломинок, как Джем пихнула ее в бок.

— Это потом. А теперь, подруга, вжарим спецэффектов, а то у нас борьба с ведьмой какая-то тихая. Непорядок!

Ориел согласилась:

— Если уж гонорар отрабатывать, так делать это красиво!

А в следующий момент, выхватив из-за пояса бластер, девушка прорезала его лучом крышу амбара. Раздался треск дерева, и на небольшой пятачок свободного пространства упал удаленный фрагмент крыши. Джемма, уже включив на своем комме мини-проектор, в образовавшуюся дыру направила иллюзию столба фиолетового пламени с золотыми отблесками. Ориел к этому времени, пошарив по глубоким карманам, нашла парочку петард и хлопушек.

И всё бы прошло по плану, если бы в этот момент двери амбара не были выбиты.

Взору Бейн и Джем предстал десяток личностей, закутанных в плащи, и с лицами, закрытыми деревянными масками. Чернокнижники, столь остро нуждающиеся в жертвах, остолбенело уставились на двух кандидаток. От открывшейся им картины из рук главного жреца выпал ритуальный нож. А Бейн от неожиданности, уронив комм, дернула хлопушку.

Раздался взрыв, во все стороны полетели разноцветные блестки.

В следующий момент доски, закрывающие дальний угол, обрушились. За ними, трясясь как осиновые листья на ветру, обнаружились разбойники, переодетые в лохмотья и измазанные сажей. Их изначальным замыслом наверняка было затаиться, а потом напугать девчонок. Но, когда они увидели, что менестрели вытворяют, решили, не высовываться...

Не пронесло.

Главная же проблема заключалась в том, что в мелькании разноцветных блесток и световой феерии, устроенной Джеммой, разбойникам показалось, что демоны из ада явились за их душами. А чернокнижникам — что ведьмы призвали духов, и те сейчас набросятся на них.

Раздался чей-то приглушенный писк и восклицание "мама!".

Девушки переглянулись, затем осмотрели сено, засыпанное блестками, среди которых совершенно не было видно упавшего комма, и тяжело вздохнули.

— Отвлеки их, — попросила Бейн и, опустившись на колени, начала ворошить сено.

Некоторые истолковали ее движение превратно — парочка разбойников шарахнулись назад, как по команде синхронно наступили на обрывки балахонов и налетели на товарищей. Чернокнижники напряженно ожидали продолжения.

Джем посмотрела направо, посмотрела налево. И в ее шальную голову пришла гениальная идея.

— Здесь определенно чего-то не хватает, — задумалась Джем. — Добавим ритма!

И включила на своем комме тему Бенни Хилла.

Один из чернокнижников истошно заорал и упал на колени. Другой не вовремя попятился и, споткнувшись о товарища, грохнулся. Разбойники, кинулись вперед, надеясь, выбраться из амбара... и наступили на также выроненную хлопушку.

Раздался еще один взрыв. Амбар снова потонул в сверкающих блестках.

Нервы бедных средневековых людей не выдержали.

— Демоны!

— Инквизиция!

— Спаси-иите!

Сочно ругаясь, Бейн продолжала ползать и ворошить сено.

— Демоны требуют крови-и-и! — с чувством и пафосом провыла Джем и стала наступать на незваных гостей.

Разбойники и чернокнижники в едином порыве бросились врассыпную, сталкиваясь, теряя на бегу рваные башмаки и резные маски. Кто-то схватился за сердце и упал; кто-то, забившись в дальний угол, плакал и звал маму; кто-то зацепился костюмом за торчащие доски, мешая и создавая жуткую давку близ выбитых дверей амбара. Поэтому другие, видя, что нормальным путем из западни не выбраться, недолго думая, снесли одну из стен. Крыша опасно заскрипела и просела, оставшиеся стены заметно накренились.

А Бейн продолжала искать коммуникатор.

Снаружи амбара послышались вопли. Кого с кем — непонятно. Скорее всего, чернокнижники и разбойники (по-прежнему выглядящие, как вырвавшиеся из ада грешники и черти) добежали до любопытных крестьян. Те выражали радость от встречи истошными воплями, полными ужаса.

— Слышь, — Бейн, не поднимаясь, подергала Джемму за юбку, — посвети, а-а? Думаю, теперь уже фонариком никого не удивишь.

...Утро застало девушек на руинах амбара. Солнце вызолотило вершины высоких корабельных сосен, немного подсушило еще виднеющеюся у корней деревьев грязную и тонкую корочку снега. Джема сидела на покосившейся перекладине, Бейн рассматривала сломанный ноготь.

— Итог нашей кампании?

— Комм найден, разбойники распуганы, секта деморализована, амбар разрушен, — бодро отрапортовала Джемма.

— Амбара в списке не было.

— Распугай две преступные группировки — и получи сломанный амбар в подарок!

Бейн согласно хмыкнула, вычеркивая из списка первые три пункта.

— Могу поспорить, что Николя выдаст что-то типа: "Вы совсем обалдели?!"

Спорить Джемма не стала, но с удовольствием присоединилась к пародии, понизив голос и состроив суровую гримасу:

— Трибунал по вам плачет! Убедиться в правильности статистики распространенности преступных группировок и разогнать всех разбойников на несколько миль вокруг — это два совершенно разных дела!

И почти синхронно девушки пропели:

— Параграф два, пункт один: "Основным законом, регламентирующим поведение наблюдателя, как во время пребывания на станции, так и непосредственно на изучаемом объекте, является принцип невмешательства. Именно им следует руководствоваться во всех внештатных ситуациях...". Идите и выучите! Чтобы кодекс знали, как Отче наш!

Джем расхохоталась.

— С учетом того, что Отче наш я не знаю от слова "совсем", — согласилась Ориел.

— Инквизиции на тебя нет. Отец Елент не одобряет! — пригрозила Джемма, сама знающая лишь одну первую строчку и не особо переживающая по данному поводу. И тут же девушка переключилась: — Как думаешь, а сам-то Николя ее знает?

— Николя знает все, — уверенно сообщила Бейн и замолчала, снова сверяясь со списком дел.

— Он такой. Ну что... Осталось самое сложное.

— Что же?

— Заставить крестьян заплатить после этой вакханалии.

— Кстати, о вакханалиях... мы с тобой разом грохнули почти всю зарядку коммуникаторов. У меня меньше тринадцати процентов. И Джем... Какого лешего ты включила "Бенни Хилл"? Еще бы до AC/DC додумалась.

— Ну-у ты жесто-ока! Ок, договорились: в следующий раз будет играть "Дорога в Ад". Если пугать народ, то пугать с размахом, — Джемма вскочила на перекладину, подняла к небу руки и пафосно прокричала: — Мы положим начало новым легендам!

Раздался треск.

Старая, трухлявая балка, не выдержав возложенной на нее ответственности, переломилась пополам и грохнулась на землю.

Вместе с Джеммой.

Ориел закрыла лицо ладонью.

— Если на меня не хватает инквизиции, то на тебя — Братьев Гримм.

— На нас, Бейн, на нас, — поправила Джем и, отряхнувшись, махнула рукой в сторону деревни: — За выкупом, соучастник?

* * *

Даже Бейн была удивлена.

Из-за забаррикадированного трактира торчали вилы. На вилах сиротливо висел маленький узелочек, как выяснилось минутою позже — с деньгами. Вокруг была высыпана соль. Бейн проверила: она надежно закольцовывала трактир. Не меньше двух-трех мешков перевели на такую добротную линию, толщиной в ладонь.

Транжиры.

Вещи девушек, что примечательно, лежали вне соляного круга

— Наро-од честной, ты где? — поддразнила Джем

— Забирайте деньги и прочь из деревни! — гулко раздалось из трактира.

— А бонус от травницы? Мы так не договаривались! Или хотите увидеть гнев ведьм?

— Бамбара, чуфара, лорики, ёрики... — злорадно и громко начала приговаривать Бейн.

— Акуна матата! — подпела ей Джем.

Скамья, перекрывающая ближайшее окно, на мгновение сдвинулась, и в девушек полетел веник из трав.

— Вы обалдели? Два! — дожимала Джем: — Или хотите ославить свою деревню? Мы про вас песню сочиним! И споем!.. Вовек не отмоетесь.

— Пикапу, трикапу, скорики, морики, — заунывно продолжала Бейн.

Сообразив, что "заклинание" закончилось, а ничего больше в память не постучалось, она быстро просмотрела комм и ткнула в песню AC/DC. Грянуло так, что вздрогнула не только не ожидающая подвоха Джемма, но и сама Ориел.

В трактире что-то с тяжелым грохотом упало.

Вероятно, староста.

После чего скамья еще раз на мгновение сдвинулась, и в девушек полетела уже сумка. Джем в прыжке поймала ее за лямку и, понизив голос до шепота, коварно предложила:

— Может, теперь зайдем к ним? Порадуем людей благой вестью, что соль на нечисть не действует?

Бейн еще раз закрыла лицо рукой.

— Проваливайте отсюда! — не сдавались в трактире.

Девушки переглянулись и решили отложить разрушение мифов на другой визит.

— Всего доброго.

— Не поминайте лихом! — пропела Джем, копаясь в сумке и перебирая засушенные листья и стебли. Кроме них в матерчатых карманах нашлись еще несколько склянок с содержимым, не поддающимся опознанию. Судя по всему, местная знахарка до последнего не желала отдавать "ведьмам" травы, собранные честным трудом.

Джемма, дав Бейн звонкую "пять", обменялась с ней сумками: сама стала пересчитывать деньги, ссыпав их из кулька себе на ладонь, а Ориел доверила закончить ревизию гербария.

Сумма, посуленная за отлов "ведьмы", была не ахти какой, но открывала перед девушками некоторые перспективы и варианты.

— Сколько мы уже не развлекались нормально?

— Тебе точную цифру? Давно.

— В столицу?

Бейн ехидно оскалилась и потерла руки.

— Кто там у нас хотел вести Прыгун?

Джем просияла.

— Ура!

— А я пристегнусь. И помолюсь.

* * *

Не так часто Бейн укачивало... Точнее, до знакомства с Джеммой, Ориел считала, что ее вообще, в принципе, не может укачать. Однако после первого совместного полета, когда за рулем оказалась Джем, Бейн пришлось пересмотреть свои убеждения. И, на четвереньках покинув Прыгун, Ориел поинтересовалась у подруги, каким образом та сдала зачет по вождению летательных аппаратов и получила права. Джемма (также едва вылезшая из кресла первого пилота) сообщила, что в один прекрасный вечер засиделась допоздна в библиотеке и о-очень удачно столкнулась с преподом по пилотированию, который шел... ну-у как шел? — полз с грандиозного юбилея кафедры. С тех пор о навыках вождения студентки Миттас ходили легенды — точнее, леденящие кровь страшилки.

Вот и сейчас Бейн напоминала того самого "пришельца" — зелененькая и с выпученными глазами.

— Деревня! Маршрут! — в пристегнутом виде Ориел едва дотянулась до тумблера невидимости, который Джемма задела, пока пыталась взлететь с поляны.

Капсула со скрежетом накренилась, почти легла на бок. Джемма, дорвавшись до пульта управления, самозабвенно рулила так, словно Прыгун не летел в свободном воздушном пространстве, а ехал по узкому горному серпантину. Отвлекшись от главного экрана, она ностальгически оскалилась:

— Вовремя собранный компромат, поданный под острым соусом из шантажа, решает многие проблемы.

— Ага, а потом эти проблемы возвращаются в троекратном размере. Ты что дела-аешь?!

— Рупор поворачиваю.

— Какой рупор? Это руль называется!

— ...какая разница, я ведь повернула.

— Не тот! Это вторая космическая!

От резкой смены передачи девушек вжало в сиденья, уши заложило; Прыгун же ощутимо сдавило. Джем попыталась сделать вид, что так и было запланировано.

— Что? На обычной мы бы в столицу только к утру прилетели. А так домчимся с ветерком!

Прыгун дернул носом, срезая верхушки деревьев.

— Вверх! Не вертикально!

Если бы Бейн не сидела, вжавшись в кресло, намертво вцепившись в подлокотники и боясь пошевелиться, она бы обязательно стукнулась лбом о консоль.

Механический голос искина сообщил: "До назначенного объекта..."

— Тормози! Не так! Не этим! Не на себя-я-аа-а!

Корабль, поймав последнюю воздушную яму, резко прыгнул вверх. Джем от толчка сильнее вдавила педаль — Прыгун подбросило, перевернув вверх дном. Из-за резкого кульбита Джемма, не сумев справиться с управлением и потерявшись в пространстве, отпустила руль. Бейн, запутавшись в ремне, дотянулась только до подушек безопасности. Прыгун свечкой ушел в свободное падение. Благо, продолжалось оно недолго: спустя несколько мгновений корабль, оставляя за собой длинную полосу примятых колосьев, протащило на середину кукурузного поля, где он и замер.

Впереди, в полумиле возвышались крепостные стены столицы. Если бы скорость была не второй, а третьей... или тормозной путь оказался длиннее, то девушки бы протаранили каменные блоки, разломав вековую кладку.

Ориел выдохнула и, совладав со срывающимся голосом, сообщила:

— Делаете успехи, госпожа Миттас. В этот раз, можно сказать, посадка получилась мягкой.

— М-м-мягкой? — Джем ощутимо колотило. — Да чтоб я еще раз села за баранку этого пылесборника!

— Она тебя не хотела обидеть, дорогой, — Бейн ласково погладила консоль Прыгуна. — Что поделать, если кто-то компромат на преподов собирал вместо учебы? Ладно, горе-пилот, выйдем — подышим, а после уберемся с места прыгунокрушения.

Вызревающая на поле кукуруза тихо шуршала на ветру. Высокие стебли уже клонились от тугих початков, и от резких порывов они мерно стукались об обшивку невидимого Прыгуна. Длинная полоса "тормозного пути" и ровный овал смятой кукурузы на том месте, где сейчас располагалась их капсула, выглядели... инфернальненько.

Во всяком случае, для неискушенного средневекового обывателя.

Джемма и Ориел несколько минут глубоко дышали и молча приходили в себя, смотря на поле. Затем девушки переглянулись.

— Бе-ейн...

— Мы думаем об одном и том же?

— Однозначно!

Именно так, спустя полчаса громкого хохота и чистого вдохновения, смешанного с сеансом пилотирования, на кукурузном поле маленькой планеты появились таинственные знаки.

Некоторые весьма неприличного содержания.

* * *

Прыгун, недолго думая, припарковали недалеко от крепостных стен, в перелеске. Конечно, был риск, что какие-нибудь гулены расшибут лбы о невидимую капсулу, но в прошлый раз, когда девушки оставили его на крыше небольшой гостиницы, столица еще полгода гудела растревоженным ульем о том, как некие менестрели поднялись на чердак и просто исчезли...

Головомойку, устроенную им Николя, и вовсе вспоминать не хотелось.

Поэтому почти час девушки провозились, пытаясь придумать, как замаскировать капсулу. Точнее, возилась Бейн: выбрала кустарник погуще, натаскала веток, чтобы уж точно отбить желание у кого бы то ни было лезть в этот бурелом. Потом поняла, что в светлом, чистом перелеске получившаяся композиция привлекает гораздо больше внимания, чем просто пустое место.

Принялась растаскивать все обратно.

Джемма следила за метаниями подруги с самым благожелательным видом. Давно зная Ориел и ее паранойю, к таким моментам она относилась с философией "чем бы дитя ни тешилось". Только когда вышло обеденное время, и начали подступать вечерние сумерки, Джем сцапала подругу за рукав и очень выразительно посмотрела в глаза Бейн.

— Тебе придется везти его на себе, раз не можешь оставить тут!

Ориел насупилась и сообщила, что в таком случае, если что-то за время их отсутствия случится с капсулой — она не причем. Джемма легкомысленно пожала плечами, а точку в метаниях поставил громко и голодно заурчавший живот Бейн. И подхватив заметно полегчавшую сумку, ибо половину барахла она вывалила в Прыгуне, Ориел первой направилась в сторону столицы, носившей навевавшее ассоциации название Бермена.

Джем хохотнула и, поправив за спиной гитару, бодро пошла следом.

Вообще-то в город вели несколько подземных ходов, один из которых заканчивался именно в том заведении, куда и собирались заглянуть девушки. Однако этими путями они по негласной договоренности пользовались лишь в крайних случаях. Либо когда превышали должностные полномочия и бежали от преследования, либо когда столица бурлила по причинам, не связанным с деятельностью девушек, но тем все равно не с руки было попадаться представителям правопорядка.

Все-таки сырые земляные лабиринты, затопленные тьмой и зачастую обрывающиеся тупиками, были не самым уютным местом. Даже Ориел — большая любительница страшилок — не особенно рвалась посещать тайные ходы, предпочитая по возможности перемещаться в верхнем городе.

К тому же, к вечеру поток желающих попасть в Бермену иссяк, и стража на воротах беспечно клевала носами. Бейн отсчитала медяками пошлину за вход, Джем перекинулась последними сплетнями со скучающими дяденьками и надбавила пару монеток, после чего менестрелей не то, что не стали досматривать, но и проводили самыми добрыми пожеланиями.

Узкие улочки встретили девушек привычной теменью и стойким неприятным запахом. Где-то раз в два-три месяца, возвращаясь с экспедиций, девушки наседали на Николя, который был историком и вроде как считался главой станции ГАЗ-3, мол, не пора ли уже изобрести нормальную канализацию... Коля оставался непреступен, словно скала, — проект "Наблюдатель" не допускал никакого, даже самого незначительного, вмешательства в естественный ход развития изучаемой планеты.

Джемма и Ориел вздыхали, но от любимых развлечений (вопреки ожиданиям Николая) не отказывались, а учились предугадывать, из какого окна в этот раз на них попытаются выплеснуть содержимое ночного горшка.

Бермену, как и все королевство — Ардию — девушки открыли для себя совсем недавно, буквально полгода назад. До этого четыре с половиной цикла они совершали плановые высадки по всей планете, облетая маленькое государство, пребывающее в глубоком экономическом упадке, по большой дуге. Ничего интересного в бедных землях, которыми управлял старый король-пьяница, Бейн и Джем не находили.

А затем, после кровавого переворота, на престоле оказался чудом выживший наследник. Под его властной рукой и с помощью грамотных кадровых перестановок с Ардией начали происходить прямо-таки волшебные изменения.

Впрочем, внимание девушек привлекли вовсе не политические метаморфозы.

Минув широкий мост через речку, носившую тоже название, что и город, Джем и Бейн вышли из бедных кварталов на широкую ярмарочную площадь. Сейчас она была пуста и уныла. Только в противоположном конце мелькнули несколько человек, спешивших унести товар в надежное место. К девушкам подбежали дети-попрошайки, затянув гимн по случаю скорого праздника. Джем пресекла попытку срезать у себя с пояса кошель, попеняла тощему парнишке на неопытность и кинула ребятам мелкую серебряную монетку. Бейн покачала головой — дела в трущобах обстояли ужасно, но никак повлиять на ситуацию девушки не могли.

— Срежем дорогу? — ухмыльнувшись, предложила Джемма.

Ориел согласно кивнула, и они свернули к Чумному кварталу.

Несколько лет назад, в этом районе располагались богатые особняки знати. И один из лордов, устав от вседозволенности, в один роковой для себя день приобрел у торговца с востока диковинную зверюшку. Та оказалась зараженной. И, как несложно догадаться, спустя несколько дней после смерти лорда, из квартала по столице поползло моровое поветрие. Смертность оказалась катастрофичной — из десяти заболевших хорошо, если выживал хотя бы один человек.

Счастье, что Николай внял просьбам Максима и не закрыл станцию на карантин, как предписывал устав, а сгонял вниз и привез на ГАЗ-3 образцы заразы. После чего Нейман, выяснив, что штамм ему знаком и мало чем отличается от давно побежденной на Земле чумы, выдал Щукину вакцину и убедил, что "естественному ходу истории" мало поспособствует вымирание девяноста процентов населения изучаемой планеты.

Болезнь удалось победить, но возбудители инфекции в районе оставались и, после недолгих раздумий с северной стороны Бермены появилось место, огороженное высокой стеной. А также некоторая "зона отчуждения" вокруг Чумного квартала, где никто не желал селиться. Перелезть за стену отваживались либо отчаянные смельчаки, жаждущие легкой наживы, либо самоубийцы, либо любопытные девицы из четвертого тысячелетия, не боящиеся ископаемого вируса.

Кроме всего прочего, благодаря своеобразному юмору Джем и Бейн, квартал еще и обзавелся дурной славой пристанища неупокоенных душ и темных сил. Как-то раз во время вылазки за стену девушки напоролись на компанию мародеров... и не смогли удержаться: бежали мужики быстро, весело и громко крича от ужаса. С того дня в копилке развлечений Ориел и Джеммы прибавилась милая забава пугать очередных золотоискателей (а иногда и друг друга).

Миновав несколько пустующих улочек с брошенными домами, щурящимися на странных гостий перекошенными рамами, Бейн и Джем выбрались к Соборной площади и, послушав вечерний перезвон колоколов, направились дальше по ярко освещенной и более оживленной центральной части Бермены.

Игорный дом располагался в приличном районе недалеко от королевского дворца и имел репутацию хорошего трактира, коим и являлся с обедни и до позднего вечера. А вот ночами открывал свои двери для публики, которую интересовала пища несколько иного рода.

Попасть сюда двум девушкам оказалось задачей непростой, особенно, в роли клиентов, а не обслуги. Собственно, в этом времени женщина вообще за человека не считалась. И сей досадный нюанс чинил препятствия Джемме и Ориел, где только можно. Двум эмансипированным землянкам до сих пор становилось обидно, когда те двери, которые им приходилось обхаживать по несколько месяцев (и то едва ли приоткрывалась жалкая щелочка), с готовностью распахивались перед теми же Николя и ЖКХ.

Поэтому изначально это была небольшая затея (на спор с Женей) — добиться в игорном доме уважения и принятия клиенток, несколько не вписывающихся в мировоззрение здешних обывателей. А вовсе не желание потешить собственный азарт, как внушал Коля. А уже затем девушки пообтерлись, распробовали развлечение и стали завсегдатаями у старика Филина — хозяина дома.

Вышибала, узнав их, наклонил голову и пропустил внутрь.

— Наконец-то в люди вышли! — довольно потерла ладони Джем, высматривая по сторонам знакомых игроков.

Распутав завязки плаща, она кинула его поспешно подбежавшей служанке и, горделиво приосанившись, спустилась по лестнице в общий зал. Несмотря на строгий регламент, прописывающий одежду наблюдателя до последней пуговицы, и не менее строгого Николя, ревностно блюдущего законы, Джемма все равно позволяла некоторые вольности в угоду своим любимым этническим мотивам и стимпанку. А потому неизменно притягивала к себе взгляды. Особенно с учетом отличной фигуры, достоинства которой Джемма умело подчеркивала.

Правда, интерес публики обычно быстро увядал, как только оная переводила взгляд с Джем на также неизменно сопровождающую ее Бейн. На Ориел из-за ее комплекции местные платья (в общей своей массе) смотрелись устрашающе. А потому, чтобы не доводить людей до седых волос, она тоже несколько отходила от принятых канонов. Хотя, по правде говоря, Бейн в любой одежде выглядела внушительно. Возможно, именно поэтому приставать к ним, если и пытались, то либо самые отчаянные, либо самые пьяные.

— Госпожа Джемма, что за чудесное видение! Спустя столько времени вы озарили это прибежище греховного азарта своим сиянием! — воодушевился белокурый худенький юноша за дальним столом. — Присоединяйтесь, кон только начался, вы как раз вовремя.

Ориел, возвышающаяся за плечом подруги мрачным опровержением женственности и чудесности, громко фыркнула. На что тут же получила пылкие заверения юноши, что он так же счастлив видеть и ее — верную спутницу его идеала и надежды. Соседи по игральному столу оказались менее льстивы, но весьма радушны. Несколько господ поднялись со своих мест, чтобы засвидетельствовать свое почтение, дотронувшись до запястья Джеммы легким поцелуем. Даниэль, одарив конкурентов ненавидящим взглядом, поспешил оттеснить от них девушку и скорее провести ее на место. На его скромном камзоле темных цветов ярко выделялась золотая фибула со схематичным изображением ладони, держащей перо — знак благотворителей.

Старшие и младшие арканы здесь еще не сменили привычные тридцать шесть карт, но Джем так даже больше нравилось. А вот сами игры она заметно разнообразила, "изобретя" (точнее "рассказав об одной милейшей забаве") покер на несколько столетий раньше положенного. И не прошло и месяца, как эта чума распространилась по всем игорным домам столицы и вышла за ее пределы с обозами и пешими.

Теперь Джемма подумывала о средневековом варианте блэкджека и дурака.

Впрочем, разминкой в кости она тоже не брезговала.

Бейн, удостоверившись, что Джем попала в свою стихию, и компания подобралась знакомая, развернулась по направлению к бару. У нее здесь была своя программа развлечений.

За спиной продолжал разливаться соловьем Даниэль Сергент. Сей молодой человек чахоточного вида по обыкновению прожигал наследство дядюшки, ибо не мог найти более достойного применения ни деньгам, ни себе, считая, что он — категорически никчемная личность.

Что было не так уж и далеко от истины.

Единственное, что действительно заслуживало уважение — львиную долю состояния лорд Сергент жертвовал детям из трущоб, не брезгуя лично навещать своих подопечных. Ориел мысленно сделала пометку сказать Даниэлю о маленьких попрошайках на площади и вышла из игрального зала.

Бармен при виде старой знакомой заметно оживился. Бейн любила смешивать напитки, регулярно снабжая его рецептами новых коктейлей — многие стремились попасть в дом старика Филина хотя бы за тем, чтобы попробовать удивительные смеси Рика Спайка. Поскольку сама Бейн на авторство не претендовала, он скромно записывал коктейли на свой счет. А, кроме того, девушка никогда не пьянела, чем нагло пользовалась — разводила на деньги новых, еще незнакомых с Бейн посетителей. Завсегдатаи-то уже давно перестали с ней соревноваться и пытаться обыграть в "пьяные" шахматы. Зато с удовольствием смотрели, как Ориел развлекалась с очередными "жертвами" шовинизма. Зрелище раз от раза интересности не теряло и, к тому же, было совершенно бесплатным.

— Доброй ночи, госпожа Бейн, — бармен гостеприимно посторонился, и девушка, подобрав юбки, перемахнула через деревянную стойку в святая-святых Рика, сразу же принявшись проводить ревизию.

Несколько мужчин за крайним столиком, сопроводили это действие недоуменно-гневными взглядами.

— Новенькие? — Ориел, словно затаившийся хищник в зарослях, выглянула из-за ряда бутылок. А заодно критично принюхалась к местному аналогу виски.

— Так точно, госпожа, — отрапортовал бармен.

Бейн довольно потерла ладони.

— Отлично! Займусь ими позже. Так, это что? Компот... яблочный. Зачем в игральном доме компот?! Ладно, сойдет. Жаль, конечно, что не сок, но так даже интереснее.

Бармен с опаской проследил за дегустацией, но Ориел осталась довольна и, прихватив пару бутылок, вернулась на место.

— В следующий раз томатный сок мне найди и специй. Научу делать "Кровавую Мэри", — мечтательно облизнулась девушка.

Бармен, побледнев, отшатнулся и перекрестился:

— Госпожа Бейн, чем вам Мари не угодила? Хорошая же девка, работящая! Не губите! И, прошу, не заставляйте на мою душу жалкую грех брать.

— Ты еще про малых детушек вспомни...

— Пожалейте их, госпожа, не оставьте сиротами!

— У тебя нет детей, — напомнил подошедший разносчик, подхватил пару тарелок с исходящими паром отбивными и поспешил в общую залу, как раз к намеченным жертвам Бейн.

— Но еще могут быть, — резонно возразил Рик.

— Успокойся, никто тебя губить не собирается, — Ориел, расслабившись, хмыкнула. — Сейчас хорошего бармена днем с огнем не найдешь.

Спайк, подумав про инквизицию, даже не побледнел — помертвел.

— Тьфу, ты незаменим. А если еще и поможешь устроить знакомство во-он с теми господами, что так пламенно взирают на меня...

— Это запросто, госпожа! Сейчас организую.

Через пару часов Бейн, наблюдая за тем, как новые знакомые с трудом связывают слова в предложения, а один уже посапывает, уткнувшись лбом в накрахмаленную скатерть, признала, что вечер удался. Она забрала у Спайка тяжелый мешочек с монетами — господа, соблюдая условия договора, до начала состязаний передали свой "вклад" бармену, после чего, сверившись с внутренними часами, решила проведать Джемму.

Успела как раз вовремя: одной рукой придерживая мешающийся подол, другой — гитару, Джем пыталась залезть на игральный стол; ее заботливо придерживал за локоть Даниэль. Судя по тому, что люди вокруг реагировали на это зрелище со спокойным интересом — все шло по плану.

— Ты так проигралась, что больше расплачиваться нечем? — Бейн с усмешкой посмотрела на девушку снизу-вверх — Ориел прекрасно знала, что Джемма никогда не проигрывает, и пыталась сообразить, что в таком случае задумала подруга.

— Наоборот! Сорвала куш! — Джем нежно провела по струнам, взяв пару первых аккордов, и в зале мгновенно наступила тишина. — Просто мы договорились, если я выиграю подряд десять конов — в качестве утешения для своих поверженных противников исполню пару песен.

— Ах! — рядом мечтательно вздохнул Сергент, — Если бы всем было столь приятно проигрывать, госпожа Джемма!

Ориел фыркнула в кулак, чтобы юноша не заметил ее снисходительной улыбки.

— Ну что ж... я тогда подпою, — заявила она и села на стол.

Несмотря на наличие абсолютного музыкального слуха, голос у Бейн был не ахти какой. Из всех достоинств — разве что его громкость. Хотя с таким же успехом ее можно было отнести и к недостаткам. А вот Джемма голосом творила волшебство. Чистый, звонкий, с потрясающим диапазоном и насыщенными обертонами, он очаровывал всех. Грустные песни в ее исполнении могли вывернуть душу наизнанку, веселые — заставить смеяться и пуститься в пляс даже самого мрачного человека. Поэтому, когда Бейн тихонечко подпевала Джемме, дополняя песню вторым голосом, получалось очень здорово.

— Негодяй и ангел сошлись как-то раз

За одним и тем же столом.

Негодяю пришло четыре туза,

А ангел остался с вальтом.

И он отстегнул свои крылья от плеч...

Джемма подмигнула Даниэлю. Тот, чуть приоткрыв от восхищения рот и, кажется, забыв дышать, старался впитать каждый звук. Но знак внимания своего идеала, естественно, не упустил — на правой щеке светло-розовым цветом растеклось смущение. Левую же половину лица юноши еще в детстве изуродовала оспа, превратив в неровный, уродливый шрам.

— И каким ты был, таким и умрешь,

Видать, ты нужен такой

Небу, которое смотрит на нас

С радостью и тоской.

Люди относились к Даниэлю настороженно и брезгливо — даже в таком заведении, как игорный дом, ему стоило немалого труда добиться уважения. Нежные же барышни, высшего общества и вовсе норовили упасть в обморок при встрече с ним. Но Джем и Бейн, во-первых, видели и не такое, а во-вторых, выросли в мире, где все считались равными. И внешность была последним фактором, по которому люди судили и оценивали друг друга. Хотя бы потому, что земные технологии давным-давно могли исправить почти любые внешние дефекты человека, максимально приблизив каждого к его идеалу.

Так что девушки относились к Даниэлю хоть и несколько снисходительно из-за его восторженной фанатичности, но все-таки с теплом и участием. Точнее, так делала Джем. Бейн была настроена более цинично, воспринимая Сергента, как отличный передатчик новостей и сплетен. Орбиталы, конечно, давали картинку без сбоев. Но не могли посмотреть на проблему глазами местного жителя.

Чувствуя нюансы в отношении к себе, Даниэль избрал дамой сердца Джемму, не уставая воспевать ее красоту и ум, к Ориел же обращался с некоторой опаской.

— И раскинет она и разложит благородных своих королей!.. — задорно распевала Джем, наблюдая, как слушатели притоптывают в такт словам.

Внеплановый концерт пришелся по вкусу всем, а девушки радовались возможности поделиться своими любимыми песнями с благодарной публикой. На станции их ждал Николя, воспринимающий исключительно классику и категорически выступающий против воплей Бейн и Джем над ухом.

Петь же в закрытой каюте было как-то... скучно.

Так что девушки отрывались.

Джемма, взяв паузу, спустилась со стола, чтобы промочить горло. Гитарой тут же завладела Ориел. Вообще-то ее стихией было старое-доброе фортепиано... но и на гитаре изобразить пару аккордов она могла (после пары уроков, взятых у Джем).

Бейн поерзала, удобнее устраиваясь на столе, многообещающе улыбнулась публике и запела, почти заговорила, тихо и вкрадчиво:

— Господа... маски сброшены, карты разложены. Получаем, кому что положено.

Даниэль, поспешивший следом за Джеммой, обнаружил, что та отошла в заднюю комнату. Решив дождаться ее, он присел напротив Спайка, наблюдая, как тот наполняет бокалы янтарной жидкостью. Приятно и сладко пахло яблоками.

— Они удивительные! — выпалил Даниэль.

— Вам достался соперник безбашенный... молитвами вашими.

— Ненормальные! — согласился Спайк, продолжая "колдовать" над коктейлями. — Одна не пьянеет, другая не проигрывает, что вообще не так с этой жизнью?

Юноша, соблазнившись сладким запахом, ближе пододвинул к себе один из стаканов.

— Все мы в зеркале славные... — подвела итог песни Бейн и замолчала.

— Что-то новенькое? — уточнил Сергент.

Но Спайк его не расслышал, продолжив свою мысль.

— Ведьмы, — мужчина вынес вердикт и только теперь заметил, что Даниэль залпом осушает второй бокал. — Что вы?.. это же не так пьют!

Но привыкшего к легким винам Даниэля уже было не остановить. Приметив вернувшуюся в залу Джем, он подбежал к ней и, подхватив под руки, закружил опешившую девушку.

— Госпожа Джемма, умоляю! Давайте продолжим вечер у меня в гостях? Вы же любите всякие тайны? У меня под домом есть древних ход... заваленный, правда. И госпожу Бейн возьмем, клянусь, что вашей чести ничего не будет грозить!

— Ага, пирком да за свадебку, — отпарировала Джем, пытаясь освободиться из прочного захвата.

— Я буду счастлив! — вскричал Даниэль. — Ни одна девушка не относилась ко мне так, как вы!

— А как же я? Я тоже хочу! — совершенно неправдоподобно заныла рядом Бейн.

Даниэль замер, опасливо посмотрел на Ориел и даже сделал осторожный шаг назад, будто бы раздумывая — не следует ли пуститься в бегство от стремительно растущего числа вероятных спутниц жизни.

— Но двоеженство не разрешено... инквизиция не одобрит. Не хотелось бы в застенки отца Марта попасть, — неуверенно пробормотал он, не замечая, что девушки из последних сил сдерживаются от громкого смеха.

— Отец Март не узнает, — пообещала Бейн.

— Сразу понятно, что вы издалека.

— Почему это?

— Знали бы, что представляет глава инквизиции, тоже бы его страшились.

Джем не стала уточнять, что они с Бейн и так в курсе. И не просто в курсе, а гораздо более информированы, чем остальное население небольшого королевства, о жизни главы инквизиции. А как иначе? Почти каждый вечер благодаря системе орбитального слежения за отцом Леоном, а в миру — Елентом Мартом, весьма пристально наблюдали. И каждое утро. И каждый день.

И вообще при любой возможности.

Жаль только, система была нравственнее Джем и помнила о цензуре. Как Джемма и Ориел ни пытались это обойти, орбиталы не сдавались. Правда, интерес Бейн обходил стороной Елента, закольцовываясь вокруг другого объекта, с которым глава инквизиции часто контактировал, но так получалось даже интереснее.

Более того, девушки были убеждены, что настоящая женская дружба начинается с резко различающихся вкусов, особенно, когда дело касается выбора мужчин.

Джемма настойчиво отстранила от себя Даниэля.

— Знаете, я настолько не подарок, что пошутили и хватит. Пойдемте, по финальному кругу раскинем карты. Вы же хотите отыграться?

— Конечно!

— И даже значок свой поставите? — прищурилась Джем, давно желающая заполучить красивую фибулу Сергента.

— Вы же знаете, госпожа Джемма... Все, что угодно — хоть душу, но не его, — Даниэль улыбнулся немного грустно, но в голосе чувствовалась твердость.

— Душа мне ваша без надобности, — отмахнулась девушка, возвращаясь в зал.

— Она все равно уже ваша, — тихо сообщил юноша.

Бейн, прекрасно расслышав последнюю фразу Сергента, неодобрительно покачала головой, вздохнула и направилась к бару — помогать Спайку экспериментировать с пропорциями компота и виски.

Спустя еще пару часов, когда ночь уже была на исходе, Джем не только "всухую" сделала Даниэля, но и почти "раздела" парня, оставив ему минимальный ансамбль одежды, чтобы сохранить честь дворянина.

— Ещё раз!

— Даниэль, уважаемый хозяин несколько раз намекал, что пора расходиться. Посмотрите, как опустели залы. Скоро рассветет.

— Всего один шанс!

— Это уже двадцать четвертый шанс, — участливо подсказала Бейн.

Джемма смотрела на юношу немного виновато. Нетерпеливая мольба, отчаянная надежда, молчаливое обожание — девушка ненавидела этот взгляд! Хотя бы потому, что не могла не реагировать на него.

Бейн закатила глаза и сгребла деньги в сумку.

— Простите, Даниэль, шанс выиграть ваше исподнее лично меня не прельщает. Может, у этой извращенки и есть такое желание, но я за нее не отвечаю.

Джемма сначала показала Ориел кулак, после чего единственное, что ей осталось — развести руками (потому что весь остальной развод за ночь уже был выполнен).

— Действительно, отыграетесь в следующий раз. Обещаю, что поддамся.

Юноша не на шутку оскорбился.

— Госпожа Джемма, как можно? Вы меня этим обесчестите!

— А я-то думала, что такое происходит как-то иначе, — шепнула Бейн и уже громче сообщила: — Даниэль, на Соборной площади появилась парочка ребят — поют отвратительно, а срезают кошельки и того хуже. Пристроите их куда-нибудь?

Сергент, коснувшись золотой фибулы, наклонил голову.

— Обязательно, госпожа Ориел. Джемма, прошу вас, играйте честно!

Девушка ослепительно улыбнулась.

— Хорошо, что ж тогда до следующего раза у вас есть возможность повысить свой левел, прокачать скилл и отыграть золотые тугрики. До встречи!

— Поспешите, — Спайк угодливо протянул девушкам плащи и начал подталкивать в сторону выхода: — Инквизиция со стражей оживились: какие-то колдуны на поле знаки бесовские оставили, ищут усиленно.

Девушки переглянулись. Джемма, чуть привстав, чтобы дотянуться до подруги, предложила:

— Может, ходом воспользуемся?

Из дома старика Филина шел замечательный туннель за городские стены. Предусмотрительный делец, разведав кое-что о заброшенных подземельях, специально выкупил это место. Даже пару лет разбирался с завалами и укреплял стены, чтобы в случае чего иметь быстрый и удобный путь к отступлению.

Ориел покачала головой.

— Нам потом всю столицу огибать придется. Не меньше часа убьем, а то и больше. В следующий раз думай, куда Прыгун направляешь. А пока срежем поверху — как раз к открытию северных ворот подойдем, — Бейн незаметно толкнула Джем в бок, взяла непутевую подругу под локоть, потянув на улицу.

Никто не заметил странный взгляд Даниэля...

Терпения Ориел хватило ровно на двадцать шагов вниз по улице от гостеприимного дома. Затем, тихо рыкнув, она напустилась на подругу.

— Джемма Рида Миттас! Сколько можно повторять — следи за языком! Какой скилл, какой левел, ну какой?!

— Извини, — особого раскаяния Джем не чувствовала, — Компьютерный сленг прилипчив... хотя разве ж это сленг? Вполне литературные слова веков эдак семь, скоро устаревшими станут. Не будь лингвистическим динозавром!

— Ага, буду психологическим. Я тебе это уже не однократно говорила и еще раз повторю: заканчивай заигрывать с Сергентом. Он уже нас подозревает и стал внимательнее. Не хватало только, чтобы эти подозрения свернули не на ту тропинку!

— Пять утра, какое внимание?! Тут до кровати бы доползти...

— Никаких гостиниц! Кормить клопов я отказываюсь наотрез.

Джемма с трудом сфокусировала взгляд на улочке, по которой они сейчас пробирались. Задача выбраться из города была, конечно, не самой легкой, но вполне выполнимой.

— Так я разве ж против?

Вдалеке послышался лязг доспехов и тяжелые шаги.

— Блинец, включай невидимость, лишние проблемы с выяснением адресов и явок нам не нужны.

Комм тут же заработал, укрыв девушек от посторонних взглядов.

...Даниэль отступил в тень, к стене, прижимая руки к лицу и шепча молитву.

Ведьмы! Они действительно ведьмы!

* * *

Следующий день начался для Джем падением с койки.

В Прыгуне, не рассчитанном на то, чтобы в нем жили, они были узкие и располагались в два яруса. Ориел давно захватила себе нижний, аргументировав, что если когда-нибудь упадет она — спящая снизу Джемма просто не выживет, а в днище капсулы образуется пробоина, не поддающаяся ремонту.

— Доброе утро, Вьетнам! — поприветствовала ее Бейн, плавно затормозив и переключив тумблер в режим парковки.

— Зачем использовать такие радикальные методы для подъема?

— Затем, что последние тридцать минут ты была глуха к остальным нерадикальным методам: щекотка, громкие стенания над ухом, титан-метал, обычное расталкивание. Вы непробиваемы, госпожа Джемма.

— Это же хорошо, — сонно возразила девушка, раздумывая, а не заснуть ли прямо тут, на полу.

— Смотря для кого и когда. К тому же, ты бы себе не простила, если бы проспала сегодняшнее мероприятие...

Первым проснулся интерес, и Джем вопрошающе посмотрела на Бейн.

— Последние сводки орбиталов: твоя прелесть сегодня будет речь толкать. И моя будет. Как-никак король... Он не может проигнорировать непотребные фигуры на полях перед столицей.

— Опять инквизиция с ног собьется.

— Уже сбивается.

— Николя бы сейчас нам задвинул бы пятый пункт Инструкции по спуску на планету.

— "При важных массовых мероприятиях, проходящих в области пребывания наблюдателей, наблюдателям предписывается немедленно покинуть место проведения. В случае, если массовое мероприятие захватывает большую территорию, рекомендуется вернуться на станцию наблюдения и не покидать ее пределов в течение трех последующих дней".

...Пробиться сквозь недовольную толпу — дело не менее сложное, чем интуитивно почувствовать, что тебе на голову собираются выплеснуть содержимое ночного горшка. Но девушки старались. Джем проскальзывала между собравшимися юркой ящеркой, Бейн продвигалась с неотвратимой плавностью ледокола; обе вызывали позади шквал негатива. Приблизившись к мрачному заслону стражников, Джемма и Ориел с вожделением уставились балкон, на котором вот-вот должны были появиться король и глава инквизиции. Стражники же с подозрением начали присматриваться к странным девицам.

Поводов для публичного выступления у властей, по сводкам, было два. Бесовские круги перед столицей — это понятно, ну а главным же оказался конец войны с соседним княжеством. Судя по новостям, всего пару дней назад правителям, наконец, удалось договориться о спорных территориях, и теперь уже совсем скоро должно было состояться подписание мира.

Для девушек, имеющих представление о войнах в планетарных масштабах, такой конфликт казался смешным и мелким. Для Ардии, по словам Николя, который совершил восемь экспедиций в район сражений, даже это являлось трагедией, а мир — великой радостью.

— А во дворце наверняка вечером бал будет, — тоном Золушки, которая продала фею-крестную на органы, протянула Бейн. — Сколько бы материала удалось собрать!

— Или целый маскарад, — подхватила Джем, вглядываясь в высокие стрельчатые окна. — Вот бы как-нибудь попасть на такое мероприятие. Давно хочу написать о невербальном языке высшего света Ардии.

Ожидание затягивалось, толпа сзади напирала, стражники все больше мрачнели.

— Опаздывают, — буркнула Джемма.

— Короли никогда не опаздывают, — не согласилась Ориел. — Развлечем людей, пока нас окончательно не задавили?

— С удовольствием!

Свободное место вокруг девушек образовалось тут же, как по волшебству. Джем и Бейн уже давно заметили: что в этом королевстве, что в соседних была острая нехватка творческих людей. Песни пели те же, что десятки и даже сотни лет назад, театр кое-где имелся в зачаточном состоянии, абсолютно не развиваясь. Цирковые же труппы и совсем можно было по пальцам пересчитать. Поэтому, где только ни появлялись люди с музыкальными инструментами, им тут же оказывался почет.

Джемма, сдвинув брови к переносице, несколько мгновений размышляла, с чего бы начать. И Ориел совсем не удивилась, когда выбор подруги пал не на одну из задорных мелодий, которые отлично настраивали толпу на нужный лад, а вместо этого полилась безнадежно-тихая песня:

— Не улетай ввысь,

Не убегай вдаль.

Хоть по ночам снись —

Нежной тоской жаль.

Люди на площади замерли. С лиц исчезало напряжение и злость на наглых девиц, занявших самые удобные места; исчезали нетерпение и усталость. В глазах застывала одинаковая тоска — женщины, старухи и старики, совсем молоденькие девчонки и дети — мужчин в толпе почти не было.

— Будет в глуши лет

Жаркий огонь стыть.

Там, где тебя нет,

Я не хочу быть...

Ориел, тихо вторя Джем, всматривалась в толпу и, видя, как многие украдкой, смахивают слезы, думала, что песня — отличный психолог и доктор, уж точно лечит куда лучше времени.

Бейн это по себе знала.

А Джемма, сделав пару финальных переборов и кинув на все еще пустующий балкон задорный взгляд, неожиданно резко сменила тональность. Заслышав слова "сатана" и "ведьма", люди сначала в едином испуге подались назад (стражники же наоборот поудобнее перехватили пики), но через пару фраз, сообразив, что настрой песни исключительно шутливый, принялись притоптывать в такт, подбодряя девушек веселым гулом и комментариями.

— Только есть одна проблема, — пела Джемма, жалуясь людям на горькую ведьминскую судьбу: — В город толком не войти: люди с криком...

— Ведьма! Ведьма! — театрально завопила Бейн, указывая на подругу пальцем.

— Разбегаются с пути, — продолжила Джемма.

Люди поддержали их хохотом и тут же, как по команде смолкли, устремив взгляды наверх. Джем, уже подозревая, кого увидит, и, помянув свою "удачливость", все-таки закончила припев:

— Плюнуть или каяться — кто же разберет?

Кто не испугается — в жены пусть берет!

И вместе со смеющейся Ориел Джемма повернулась к балкону, чтобы тут же пересечься взглядом с внимательным прищуром главы инквизиции. Судя по гневно поджатым губам, песню он отлично расслышал, оценил по достоинству и теперь размышлял, не следует ли расспросить менестрелей о мотивах, побудивших их исполнять такое, где-нибудь в пыточных застенках.

Король же смотрел куда более благодушно, да и вовсе мимо девушек. Его молодое лицо с крупными чертами обрамляла аккуратная бородка, русые с легкой рыжиной волосы спускались к плечам. Мощный, с отлично развитым плечевым поясом и гармоничным телосложением — он напоминал атлетов античности, на скульптуры которых любила засматриваться Бейн. Глядя же на короля, Ориел частенько мечтательно вздыхала: "Мой любимый цвет, мой любимый размер".

Глава инквизиции, несмотря на то, что его величество не отличался низким ростом, все равно возвышался над ним на целую голову. Черные волосы были коротко обрезаны, лицо с острыми скулами и высоким лбом — гладко выбрито. В отличие от короля, главу инквизиции можно было сравнить с мраморной фигурой ангела в католическом храме — холодность и твердость камня сочеталась с пламенной верой взгляда. Статный, жилистый, он походил на хищника, готового в любой момент броситься на добычу.

За спинами короля и инквизитора едва заметной тенью стоял первый советник Тарин Ирьяр. Личностью он был непростой и считался третьим человеком в Ардии. Предлагаемые им реформы железной хваткой сдавливали горло казнокрадов и взяточников. Тарин был сравнительно невысок, с резкими властными чертами лица, идеальной осанкой и в неизменно безупречной форме. Накрахмаленный белоснежный шарф, закрывающий горло мужчины, оставался деталью, без которой представить советника было невозможно. По Бермене и всему королевству даже ходила парочка домыслов о страшном шраме, изуродовавшем шею Ирьяра.

Герольд покосился на его величество, не зная, что делать — девушки нехило подпортили регламент выступления. Обычно, сначала объявлялся выход, а уже затем на балконе появлялся король и инквизитор. Но сегодня, привлеченные выступлением менестрелей, они не удержались. Поэтому здоровенный детина, в одной извилине которого с трудом удерживались имена и титулы, не знал, как выкручиваться из положения.

На площади, тем временем, нарастал насмешливый гул.

Елент тактично покашлял.

Герольд просиял и от души рявкнул:

— Его величество король Олдер Эйнхель!

Глава инквизиции так же, как и советник, остались, по обычаю, не именованы.

Бейн ткнула в коммуникатор. Рядом тот же маневр повторила Джемма. Диктофоны начали работать.

— Мои верные подданные! — Олдер сделал паузу, чтобы еще раз обвести площадь сияющим взглядом.

Король и был счастлив и горд — если бы не он, не его талант политика и владение ораторским искусством, вряд ли бы удалось договориться хоть до чего-нибудь. Поэтому сейчас Олдер упивался заслуженной любовью своего народа.

— Цель, наконец, достигнута. Совсем скоро в наш дом придет мир. Не буду говорить о цене, которую пришлось заплатить всем нам...

Речь короля, мягко говоря, не волновала Джемму нисколько. Ее интересовала исключительно фигура инквизитора, стоящая за правым плечом короля.

— Здравствуйте, отец Елент, и вам приятного утра, — прошептала Джем, надеясь еще раз пересечься с ним взглядами.

Мужчина же пристально, с каменным спокойствием, почти не моргая, смотрел в толпу. И от взгляда Джеммы не укрылись темные, почти черные круги под его глазами — они были видны даже с такого расстояния. Вряд ли за прошедшую неделю Еленту удалось нормально отдохнуть. Вклад инквизитора в успешные переговоры был едва ли меньше, чем короля. А последние дни почти наверняка вообще пришлось провести без сна — еще и девушки хлопот добавили.

— Наши земли остались при нас, мы не отдали захватчикам ни ярда, и, наоборот, спустя некоторое время, под наше покровительство перейдут Серые холмы, богатые рудой. Так что с внешним врагом успешно справились... — позади короля раздалось еле слышное, но весьма категоричное покашливание, и Олдер добавил: — Справились мы с помощью Господа нашего. Чего нельзя сказать о врагах внутренних. И теперь всем нам предстоит направить силы именно на это.

На лицо его величества набежала тень.

— Уверен, что глава инквизиции, отец Март, убедительно это докажет.

Олдер отступил, освобождая место инквизитору.

Елент чуть наклонился, сжав перила балкона, и, казалось, просканировал взглядом собравшихся людей.

— Должен предупредить всех, кто слаб в своей вере, — жесткий голос зазвучал на всю площадь, завораживая своим спокойствием и силой: — Позаботьтесь о спасении своих душ сами, пока этим не пришлось заняться мне и моим людям. Город погряз в грехах: в вашей алчности, гордыни, чревоугодии. А там, где вера уступает слабости и лености, торжествует дьявол. Вчера на поле перед городом были оставлены ведьмовские знаки. Под самым вашим носом. Пока мы с его величеством Олдером Эйнхелем пытались спасти жизни ваших мужей, отцов и сыновей; сделать так, чтобы они вернулись живыми, вы допустили шабаш у стен столицы. А что будет завтра? Они оставят знаки на главном храме? А может быть, войдут в ваш дом и склонятся над колыбелью с вашим ребенком? Сколько детей пропало в городе за последние недели? Покайтесь, исповедуйтесь, пока не поздно. Не дайте ведьмам себя обмануть. Мы объявляем охоту. Любой, кто поможет богомерзким отродьям, будет считаться таким же еретиком и предателем веры... Думаю, не стоит напоминать, что ожидает человека, обвиненного в этом?

Девушки, затаив дыхание, подавшись вперед и почти забравшись на стражу, заслушивались чарующим баритоном Елента. Даже оскорбления "ведьм" в его исполнении для Бейн и Джем звучали как комплименты — столько внимания, столько гнева — и все им. Они были готовы забыть обо всем на свете. Но это самое "все" в лице ЖКХ, решило вспомнить про девушек.

Евгений не нашел более подходящего момента позвонить на коммуникатор Ориел. Та, как выяснилось, не только систематически забывала включать вовремя невидимость, но и заблаговременно отключать звук на комме. Замешкавшись, Бейн не успела скинуть вызов. Над площадью раздался заводной мотив из одного аниме.

Джем закатила глаза.

— Женя, какого хрена?!

Люди медленно расступались в стороны, шепча молитвы и крестясь. Несколько женщин упали в обморок.

— Я вижу, где вы! Пора рассказать Коленьке о нарушении пятого пункта инструкции, — капризно протянул Евгений, видимо, взамен своего "молчания" надеясь что-нибудь выторговать.

— А то, что звонок совсем не к месту, орбиталы не показали? — фыркнула Джемма.

— Убью, — мрачно пообещала Ориел и, не слушая возмущенного вопля ЖКХ, отключилась.

Испуг толпы продлился недолго.

— Я еще никогда не видел, чтобы ведьмы так глупо себя выдавали, — спокойно произнес инквизитор и резко скомандовал: — Взять их!

Джем и Бейн тут же активировали невидимость, раздумывая в какую сторону лучше броситься. Солдаты попятились, не понимая, что делать с противником, которого нельзя увидеть, но Олдер, как и Елент, самообладания не потерял, скомандовав:

— Без паники. Если бы они могли нас убить — сделали бы это сразу. Стреляйте на звук.

Сухо щелкнули взведенные арбалеты.

Бейн схватилась за пробитое плечо, Джем — за бедро, в котором застрял болт. Нога подвернулась, перестав ее слушаться, и девушка едва не упала. Ориел, метнувшись к Джемме, обхватила ее за пояс, стараясь удержать в вертикальном положении, и с отчаяньем уставилась на стражу, сжимающую кольцо.

Безусловно, на станции можно было залечить почти любые повреждения. Да и в Прыгуне имелся мобильный регенератор. Но, во-первых, до него еще нужно было как-то добраться, а во-вторых, при всех возможностях современной медицины, воскрешать мертвых никто так и не научился. Если девушек сейчас нашпигуют болтами, задев жизненно важные органы, не факт, что Коля или Макс успеют их спасти.

Совсем скоро вытекающая из ран кровь выйдет за пределы действия поля невидимости, и все сразу поймут, где стоят ведьмы.

Тогда Джем и Бейн спасет разве что чудо...

На другом конце площади раздался взрыв. Многие люди попадали на колени, закрывая головы и крича от страха.

— Они там! — воскликнул кто-то из стражи и, разорвав кольцо, первым кинулся в сторону вспыхнувшего дома.

Его тут же поддержали.

— Они там! Ловите ведьм!

Воспользовавшись моментом, Джем и Бейн с трудом, поддерживая друг друга, медленно отступали к переулку, протискиваясь между ничего не соображающими от страха людьми. Среди тех, кого они случайно задели, оказался бледный юноша, кутающийся в плащ, будто бы от холода. Если бы только девушки обратили на него внимание, то поняли бы, какой совершили просчет. Но сейчас Джемма и Ориел думали только о том, как им убраться из города.

Ощутив толчок, Даниэль Сергент обернулся, но рядом не было никого, кто мог бы его задеть. Сначала юноша недоуменно повернулся, а затем уставился в пустой переулок, рядом с которым стоял. Затем ему вспомнилось утро и исчезновение девушек. Юноша пригляделся. Вглубь узкого проулка от площади вели капли крови.

Даниэль пошел по следу.

Как назло, выбранная Бейн и Джем улочка уводила их в противоположную от тайных лазов сторону. Возвращаться не имело смысла, так же, как и делать большой крюк, чтобы добраться до нужного хода. Коммуникаторы, заряд которых не был бесконечным, работали на честном слове, едва поддерживая невидимость. Слишком уж беспечно девушки потратили их энергию.

— Бейн!

— М-мм...

— Я так больше не могу. Сама видишь, еще пара минут и коммы точно прикажут долго жить. Отключай.

Ориел, не глядя, ткнула сенсор, и тут же в переулке появились испуганные, раненые девушки.

— Что будем делать?

— Выбираться из города, кэп, — даже сейчас Бейн оставалась собой.

Съязвить в ответ Джемма не успела.

В переулок забежали двое мужчин. Их лица были перепачканы кровью и сажей, так что невозможно было даже приблизительно описать черты. Впрочем, вряд ли сами девушки выглядели хоть сколько-нибудь лучше. Джем и Бейн напряженно переглянулись. Но незнакомцы замерли в десятке шагов и первыми начали разговор:

— Ведьмы?

— Подрывники?

— Идиоты! — хором заорали все четверо.

Один из мужчин пояснил.

— Мы там к одному алхимику в лавку заглянули, — он странно коверкал слова и будто бы специально говорил в нос, меняя голос: — Думали, пока народ речь слушает... м-мм...

— Позаимствовать, — подсказал второй, — несколько порошков и настоев, скляночек всяких. А как пальба началась, мы от неожиданности один состав уронили...

— Реакцию видели все.

— Да уж. Мы сегодня с вами делим первое место в номинации "неудачники".

— Это все очень замечательно и интересно, но давайте думать, как нам прорваться через инквизицию! — Бейн было больно, поэтому ей плевать хотелось на причины — Ориел волновало только следствие и перспективы спасения.

— Ищут ведьм и неудавшихся террористов...

— А не две парочки почти добропорядочных подданных его величества.

— Надо слиться с толпой.

— С нашим-то видом... ха!

Как бывает в экстренных ситуациях, мозг соображал и анализировал со скоростью компьютера. Бейн осенило.

— Кто сейчас выглядит неопасным и вызывает больше жалости?

— Кто самое слабое звено? — в тон ей подхватила Джем, сохранив силы шутить.

Ориел криво усмехнулась и закончила мысль.

— Жертвы злобных ведьм — вот на кого сейчас не обратят внимания.

Все четверо переглянулись и синхронно кивнули.

В общей суматохе никто не заметил, как из задымленного переулка, прихрамывая, выбрались двое молодых раненых мужчин и бросились к стражникам:

— Помогите! — трагично возопил один из них, цепко схватившись за рукав стража порядка. — Наших спутниц задело колдовство!

— Они там лежат. В крови! Сделайте что-нибудь!

Стражники отмахнулись и кое-как высвободили "схваченного" товарища из рук пострадавшего.

— Не до вас. Хватайте своих девок и валите отсюда.

Тот, у кого было лицо иссечено осколками, взял на руки Джемму. Другой мужчина, перемазанный в саже до абсолютной черноты, помог идти Бейн. Обоих шатало.

Город был охвачен паникой. Огонь, разобравшись с лавкой лекаря, жадно облизывал соседние дома. Дым одновременно и помогал, и мешал беглецам. Оставалось всего лишь завернуть за угол и спуститься к воротам, но девушки оказались слишком предсказуемы. Да и найти кровавый след, причудливо петляющий по переулкам, было несложной задачей для того, кто привык выслеживать таких, как Джем и Бейн.

Перед высокими створками, ощетинившись пиками и арбалетами, на их пути стоял отряд стражником. Глава инквизиции и хозяин башни Покаяния Елент Март, по обыкновению, не прятался за чужими спинами — он стоял первым, скрестив руки на груди, и смотрел на "ведьм" даже несколько насмешливо. И теперь он уже не казался Джемме замечательным и интересным, как несколько часов назад.

— Парни... — устало прошептала Бейн, — парочка склянок найдется?

— А немного фокусов?

Джем посмотрела на подмигивающий красным коммуникатор.

— Устроим.

— Тогда прорываемся.

Оставшиеся бутыли взорвались на полпути от Елента, создав дымовую завесу. Во все стороны полетели осколки досок и камня. Над головой Джеммы просвистело несколько болтов, еще один срезал прядь Бейн над плечом, другой — пробил плащ мужчины, который помогал Ориел. Активировав поле, девушки растянули невидимость на четверых и бросились в сторону к домам, чтобы обогнуть заслон. Среди дыма, битого стекла, каменной пыли и мелких крошек камней разобраться, где враг, а где свой, оказалось почти невозможно. Стражники стреляли наугад, надеясь, как и на площади, вычислить ведьм по звуку, но в общей какофонии, разобраться было сложно. И почему-то, несмотря на все случившееся, Джемма отчаянно надеялась, что Елента не задело...

Коммуникатор отключился у опушки леса.

Еще десяток шагов и они оказались под сенью деревьев, почувствовав себя в безопасности. Над столицей поднимались серые клубы, и Ориел сделала в памяти зарубку — по прибытию на станцию, даже до посещения медотсека, пригнать к городу тучку, чтобы дождь уж точно разобрался со всеми пожарами.

— Повезло — так повезло, — Джем в любых ситуациях оставалась оптимисткой.

— Я бы так не сказал, — тяжело дыша, отозвался один из "подрывников".

— Живы — значит, еще побарахтаемся, — не согласился с ним товарищ. — Мы вас не видели, вы нас не видели.

— Честная сделка, — Ориел, опираясь о ствол, сползла на траву и старалась не шевелиться. — Помогли — разбежались.

* * *

— И кто же ты такой?

Отец Елент рассматривал лежащего без сознания Даниэля. Его оглушило и опалило взрывом, а осколки посекли лицо. Вокруг головы юноши расплывалось пятно крови.

— В камеру. Как очнется — допросить.

Интерлюдия 1

Бортовой журнал станции ГАЗ-3: избранное и незапротоколированное.

(Не в хронологическом порядке, потому что ЖКХ!)

...Галактическая почта — то же самое, что почта России.

Только в масштабах Галактики.

Николай Щукин признал эту простую истину, когда на пульт управления поступил сигнал с корабля-курьера. Нет, их станция, конечно, находится на самом конце Галактики. Как раз недалеко (в масштабах космоса) от Туманности Андромеды. Но, господа! — на дворе тридцать первый век, и вопрос со скоростью, по идее, как тысячу лет решен.

А свои посылки с заказами они перестали ждать уже полгода.

Коля расписался, забрал коробки и, закрыв шлюз и проследив за отстыковкой, направился с благой вестью к нижним ангарам секции "джей", где по датчикам собралась вся группа.

Станция была неприлично-гигантских размеров, а команда почему-то забилась в один из самых дальних отсеков. Причина выяснилась, когда Щукин достиг сектора и, кое-как ткнув локтем в кнопку открытия дверей, зашел в огромный ангар. Группа, исчезнув из поля зрения начальства, полным составом отлынивала от работы и страдала очередной фигней, на которую была богата коллективная фантазия.

Николай успел сделать всего несколько шагов, пытаясь рассмотреть свою команду, как в следующий момент едва увернулся от небольшого металлического шарика, летящего аккурат ему в лоб.

— И как это понимать? — посылки, кстати, Николай по-прежнему крепко держал в руках, хотя давалось это с трудом.

— О, Николя! Присоединяйся! — радостно завопил Женя.

Евгений парил под самым сводом ангара, на высоте десяти метров, балансируя на тонкой доске, к которой был приварен мини-антиграв.

— Присоединиться... к чему? — подозрительно прищурился Коля.

При более детальном рассмотрении доска оказалась куском стали.

— К матчу, конечно! — Джем помахала фрагментом поручня, к которому была приделана мелкая деталь. Общая композиция напоминала клюшку.

Николя присмотрелся еще внимательнее.

В конце ангара, позади ровного ряда малых транспортно-наблюдательных капсул, лежал остов, некогда бывший одним из аппаратов. Кстати, с легкой подачи девушек эти транспортники все называли Прыгунами.

— Вы совсем обалдели? С казенным имуществом так обращаться?!

— Коля, этот экземпляр был окончательно и бесповоротно сломан, Макс подтвердит, — сообщила Бейн, подлетая на своем куске стали. Он был длиннее и толще, чем у Жени, видимо, учитывая комплекцию Ориел.

— А кто его сломал? — Николай подумал, что в этом месяце акт списания получится совсем уж колоссальным.

— Макс.

— Не верю.

— Увы, придется, — виновато сообщили из шлюза.

Макс отлетел от открытых ворот ангара, которые, судя по всему, защищал в качестве вратаря, и пояснил:

— Я действительно его сломал. Точнее, это вроде как был эксперимент, но Прыгун такого обращения не выдержал.

— С кем я работаю...

— Не будь букой, Николенька! — утешительно погладил его по плечу ЖКХ, — Лучше попробуй разработку Макса! Полный атас!

И тут же, словно демонстрируя, как именно разработку надо пробовать, Женя сделал мертвую петлю.

Николя скептически рассмотрел куски стали на ногах Евгения.

— Когда-то подобное называли скейтбордом... Это будет аэроборд! А мы его тестируем! — Женя сделал круг почета и опустился рядом с Николаем.

— А заодно и развлекаемся, — согласилась Джем. — Попробовали в космос на этих штуках выходить: в облегченных скафандрах, конечно, прохладно, и шлемы изнутри запотевают, зато движения не сковывает! Кстати, мы с Максом выигрываем, поэтому тебе лучше в команду к ЖКХ пойти. Окажи поддержку проигрывающим.

Ориел с Женей переглянулись и синхронно скривились, показав, где они видели такую поддержку.

— Я отдам посылки и пойду дальше с документацией разбираться. Похоже, вся станция забыла о сроках предоставления отчетов. Да, Джемма? Такое ощущение, что работаю здесь только я.

— А я? Я в трудах весь день! — заныл ЖКХ.

— Аки пчелка, — фыркнули Джем и Бейн.

— В каких? Снова заливаешь спортзал? — ехидно уточнил Макс.

— Опять по новому кругу! Заберите у меня свои заказы, а потом ссорьтесь, — тяжело вздохнул Коля: — Ориел, я даже через упаковку чую запах лако-красочной продукции. Сколько можно?

— Лакоманьячество не излечимо! — Бейн, разодрав свой пакет, с восторгом перебирала пузырьки с разноцветными средствами для ногтей. Судя по объему пакета, таковых там было очень много.

— А тебе для экспериментов мало пятисот шестидесяти восьми штук? — Джем отвлеклась от своей посылки. Нет, она совершенно была не против фанатичного увлечения подруги. К тому же Бейн прекрасно рисовала на ногтях и любила оттачивать навыки на Джемме.

Но ведь всему должен быть свой предел?

— Уже пятьсот шестьдесят шесть. Два разбил ЖКХ.

Николя не стал это комментировать. И спрашивать, зачем Евгению понадобились лаки для ногтей, тоже.

— Джемма, что на этот раз читаешь?

— Последние тома "Сердец Пандоры" пришли, надо добить. Я просто обязана разобраться в этом нелинейном сюжете, — Джем, спрыгнув со своей доски и вырубив антиграв, раздирала картон, вытаскивая на свет ангара аккуратные томики.

— Здесь мне тем более нечего сказать, — прикрыл лицо рукой Щукин.

ЖКХ тоже расчекрыжил свою коробку. Коля с любопытством заглянул ему через плечо. Впрочем, и тут все было понятно. Что еще взять с человека, который заметно отъелся на станции и безуспешно пытался похудеть с помощью дисков по аэробике? Причем, иногда казалось, что Женечка ожидает волшебных преображений от самого факта наличия этих дисков...

Про комплексы упражнений он вспоминал крайне редко.

Порывшись в посылке, Женя обиженно взвыл:

— Ну что за люди?! Заказал гантели: так одна сломанная, а другой вообще нет. Потеряли при транспортировке, что ли?

— Это почта, детка, — фыркнула Бейн.

— Моя пре-лес-сть... — Джем, отрешившись от всего, прижимала к груди томики манги.

ЖКХ покрутил пальцем у виска.

Максим поспешил из ангара следом за Николаем, бережно держа запечатанную посылку. Они некоторое время шли по станции в тишине. Точнее, Коля шел, а Максим — летел.

— Ты свои препараты проводи как необходимое лабораторное оборудование. Я подпишу. А то в следующий раз это вызовет ненужный нам интерес.

— Спасибо, ты очень поможешь, — благодарно кивнул Макс и, переключив режим инвалидного кресла, обогнал Колю, скрывшись за поворотом коридора.

* * *

...Сенсоры включились.

Джем ненавидяще уставилась на мигающие неоновой подсветкой панели.

— Успокойся, сейчас научишься пользоваться, — ободрил Макс, параллельно занимаясь калибровкой орбитальной системы слежения.

— Если, конечно, к тому времени работающие сенсоры на станции еще останутся.

— Коля, — упрекнул Макс главу ГАЗ-3.

— А что? Я по факту.

— Переходим к практике, Джем. Чтобы отредактировать видео-сообщение, тебе нужно нажать на эту иконку. Нажать и удерживать 3 секунды. Коля, что там с перекодировкой орбиталов в пятом секторе? У меня они не высвечиваются в общей сетке.

Николя нажал пару комбинаций на панели. Одновременно с этим Джемма зажала, как ей казалось, на три секунды нужную иконку.

Дальнейшая сцена смутила всех, кроме девушки.

Перекодировка орбиталов состоялась.

На весь экран предстала весьма аскетичная комната. Грубая кладка из мощных серых камней намекала, что действие разворачивается не в простом доме. Обычные жилища строились из дерева, каменными же были либо замки, либо крепости, либо монастыри. Однако, несмотря на общий аскетизм, некоторые детали интерьера: вышитое покрывало на узком и длинном ложе, витые подсвечники, а также добротная мебель из мореного дуба, — позволяли делать вывод, что это все-таки замок. Поверх покрывала была небрежно брошена одежда, рядом на колченогом табурете стояла бадья с водой. Где-то на планете обнаженный биологический объект вида человек прямоходящий мужского пола проводил гигиенические процедуры, обтирая тело мокрой тряпицей. С темных, почти черных волос стекали крупные капли воды, чертя дорожки по светлой коже с потрясающим рельефом мускулов. Все ниже и ниже...

Искин не сразу спохватился, что должна быть хоть какая-то цензура.

Максим и Николай отвели взгляды.

— Эй, а зачем квадратики? Верните без квадратиков! Я еще не насмотрелась! — возмутилась девушка, жадно следя за движениями неизвестного мужчины и стараясь запечатлеть в памяти каждую линию этого, без скромностей, великолепного тела.

— Джем!

— А что? Есть что-то принципиально отличное? Или завидно стало?

— Джемма Рида Миттас!

Джем алчно уставилась на экран. В этот момент незнакомец обернулся. У него были удивительные ярко-зеленые глаза, которые, казалось, смотрели прямо в душу.

— Боже, какой мужчина...

Никак не отреагировав на возмущение ребят, девушка стала тыкать в сенсор, чтобы убрать квадратики.

— Ну почему у нас таких нет...

Возмущение сзади ощущалось уже физически.

В следующий момент Джем что-то нажала, квадратики исчезли, а заодно и само изображение. Экран, мигнув, погас.

Макс с Николя впервые были признательны криворукости Джем. В кои-то веки эта самая криворукость оказалась кстати.

...Глубокой ночью, когда станция забылась сладким сном, по темному-темному, освещенному лишь тонкой полоской светодиодов коридору крались две возбужденно перешептывающиеся тени. Пробравшись в комнату управления орбиталами, они принялись с воодушевлением настраивать систему.

Одна тень — та, которая погабаритнее, прошептала другой:

— Ну-у... и где здесь порнушку показывают?

— Бейн! — цыкнула на нее Джем, — Так... вроде настройку орбиталов я правильно повторила. Короче, я что-то нажала, и появился ОН.

Последнее слово было сказано с восторженным придыханием.

Бейн излучала скептицизм, но нужные комбинации послушно набрала.

Только вот темнота — друг не только молодежи, но и все той же криворукости.

На экране показалась другая комната. Вообще не аскетичная. Совсем. На шикарном, огромном ложе, убранном алым бархатом, возлежал (по-другому и не скажешь) мужчина. Русоволосый с легкой рыжиной. Он лениво перебирал пергаментные листы, изредка вчитываясь в чернильную абракадабру. Породистое лицо с крупными, соразмерными чертами и было сосредоточенным и хмурым, под темно-серыми глазами залегли глубокие тени.

Бейн затаила дыхание.

В двери постучались. Мужчина с видимым облегчением отвлекся от бумаг и поднялся с кровати, продемонстрировав стать, ширину плеч и мощное идеальное телосложение.

Ориел тихо захрипела от переизбытка эмоций и сама себе же зажала рот, будто испугавшись, что ее могут услышать.

Не успела Джемма возмутиться, что совсем не то, что она хотела, как зашел ее незнакомец. В этот раз он, ради разнообразия, был одет. Впрочем, черный цвет, в который он был закован, словно в латы, отлично подчеркивал его поджарую гибкую фигуру.

— Это он! Бейн... — шепотом позвала она подругу.

— Ты думаешь о том же?

— Вечер обещает быть томным.

А на экране двое потрясающих мужчин что-то горячо обсуждали. Голоса были такие, что девушки теряли связь с реальностью.

— О-о! Так оно еще и со звуком...

Вдруг один из них — тот, который приглянулся Джемме, резко схватил второго — русоволосого — за плечи:

— Олдер, одумайся!

— А сколько каналов?

— Иди к черту!

— Не поминай всуе!

— На костер потащишь, твое преосвященство?

— Так он еще и инквизитор?! Полное комбо, — мечтательно вздохнула Джем.

— Если выяснится, что второй — герцог или еще какая-нибудь шишка, я тут точно кончусь как личность, — сообщила Бейн.

— И потащу, и сожгу, если продолжишь озвучивать подобные идеи, — несмотря на то, что угроза в исполнении черноволосого звучала крайне убедительно, было что-то такое в его взгляде, что становилось понятно — никуда он названного Олдером не потащит, скорее, свою жизнь отдаст, чтобы его защитить. — В отличие от королей Бог вечен.

— Тогда почему меня еще не ударило молнией?

— Господь жалеет блаженных. А ты, твое величество, король всех идиотов.

— Если я — король идиотов и ты в моей свите, значит, ты тоже идиот. Елент, тебе лучше не оспаривать мое решение.

— Какое имя...

Инквизитор по имени Елент с ударением на первый слог тяжело вздохнул и выпустил рубашку Олдера из захвата. Тот одернул ткань и хлопнул мужчину по плечу.

— Так что, помогаешь или как?

— Куда уж я денусь. Тебя одного точно не оставлю.

Экран мигнул красным, орбитал перешел в плановое сканирование пространства заданного сектора.

Бейн и Джем переглянулись.

— Полный блинец...

— Срочно узнать, где на планете есть король Олдер и инквизитор Елент. Срочно, срочно!

С того времени в расписании девушек появилась новая графа: милая забава — темными долгими ночами на станции наблюдать за жизнью двух потрясающих мужчин. А сами Ориел и Джемма, проходя по коридорам станции, частенько напевали дуэтом:

— Веселые истории орбитал покажет наш!

— Веселые истории со звуком и без цензур! Парам-парам-пам...

* * *

Последние приготовления завершали в спешке.

Женя, балансируя на своем аэроборде, закреплял на стенах гирлянды из воздушных шариков. Несколько самых непослушных экземпляров, вырвавшись из его рук, парили под потолком. Джемма, притащив из кухни небольшой, но крайне аппетитный тортик, продолжала украшать его кремовыми розочками на месте. Бейн перетаскивала оттуда же остальные блюда, которые девушки, накачав из сети кучу рецептов, добросовестно готовили весь вчерашний день, часть ночи, и большую часть утра... До тех пор, пока Николя, заглянув к ним и оценив масштабы предстоящего пиршества, не попросил поумерить пыл. Все-таки на станции проживало только пять человек, а не сто.

Последним в главный зал, откуда открывался совершенно-волшебный вид на Астрею 1721, Ориел торжественно внесла оливье, приготовленный по фирменному рецепту своей тети.

Одновременно с тем, как миска салата заняла почетное место на праздничном столе, а Джемма отправила в рот последнюю розочку (на торте закончилось свободное пространство), в зале появились оставшиеся члены станции. К подлокотнику инвалидного кресла ЖКХ еще с утра привязал тройку нарядных шариков, и теперь Максу приходилось то и дело отгонять их от лица.

Коля поставил на стол припасенную к торжеству бутылочку шампанского.

Женя зубами оторвал кусок скотча, кое-как закрепил последнее украшение и ловко спланировал вниз. Поправил галстук и смахнул с пиджака пару невидимых пылинок.

— Впечатление, что день Возрождения не у Макса, а у тебя, — заметила Бейн.

— А когда еще будет повод достать нормальные шмотки? — ЖКХ закатил глаза.

— Лучший костюм, начищенные до блеска ботинки, галстук с вышивкой... да-а — это "нормальные шмотки", — улыбнулась Джем.

— Женя прав, — вмешался в намечающуюся ссору Коля, — есть повод для парадной одежды. Девушки, уверен, в следующем году, после своего первого Дня Возрождения, вы оцените важность этого события. У меня, например, следующий через десять лет, и я собираюсь его отметить достойно.

— Так у Жени его тоже не было...

Джем фыркнула: они втроем с ЖКХ ровесники — всем по двадцать четыре недавно исполнилось с разницей в пару месяцев.

— Именно! — согласился Коля. — Поэтому вдвойне похвально, что, в отличие от вас, Евгений понимает важность этого дня.

ЖКХ гордо приосанился.

— Да ничего он не понимает, опять выпендривается, — не осталась в стороне Бейн, крайне обиженная замечанием Николя. — Можно подумать, что мы ничего не делали — в потолок плевали!

— Нашли из-за чего ссориться, — рассудил Макс, подкатываясь к столу, — Я бы вообще весь день у себя в лаборатории просидел, если бы вы не решили праздновать.

Остальные, вспомнив, кто правит балом, перепалку продолжать постыдились.

Женя уже тянулся к блюду с закусками, как был остановлен Николаем.

— Сначала процедура, потом торжественная часть. Максим?

Тот с готовностью положил на стол запечатанный пакет, доставленный неделю назад курьерским катером с гос-знаками на бортах. Джемма, Ориел и Евгений плотнее сгрудились вокруг "именинника". Конечно, сама процедура была им знакома — не раз видели дома, но в обстановке станции все казалось новым и интересным.

Разорвав пакет, Макс осторожно отложил в сторону запаянный контейнер со шприцем и вытащил стандартное поздравление, прилагающееся к каждой инъекции. Сцапав плотный листок, Джем быстро его проглядела и передала Ориел. Та, в свою очередь, протянула поздравление Жене. Николай наблюдал за молодежью с некоторой долей снисходительности, а Максим, получивший такой пакет во второй раз, и вовсе мог по памяти воспроизвести содержание листка.

Объединенное Галактическое правительство поздравляло Неймана Максима Тарасовича со вторым Днем Возрождения, благодарило за вклад в жизнь и развитие общества и выражало надежду, что так будет продолжаться еще не одно столетие. А также напоминало, что данная доза вакцины сделана для одного конкретного человека, на базе оставленного им образца ДНК. И предназначается только для вышеупомянутого господина Неймана. В противном случае, введенная кому-то другому инъекция может привести к летальному исходу, а самого Максима Тарасовича будет ожидать трибунал.

— В который раз убеждаюсь, какие все добрые и заботливые... — проворчала Бейн, наблюдая, как Макс, чуть поморщившись, вкалывает "вжик" в левое плечо.

Следующие двадцать пять лет проблема старения его волновать не будет. Затем курьер привезет новый пакет, в какой бы точке галактики Максим в тот момент ни находился.

И так, пока самому Максу не надоест.

Вакцина, изобретенная в начале третьего тысячелетия, перевернула мир, открыв запредельные перспективы, а еще имела совершенно не проговариваемое название. Поэтому в народе ее называли "вжик" — вечная жизнь. Инъекцию требовалось повторять каждые двадцать пять — тридцать лет (в зависимости от индивидуальных особенностей). И она не только гарантировала, что на протяжении этого времени организм человека не одряхлеет, но также могла обернуть сам процесс старения вспять.

Конечно, никто не отменял инфарктов, аварий, случайно упавших на голову кирпичей... Отменить смерть вообще было задачей на данном этапе невозможной. Но если человек соблюдал элементарные правила безопасности, мог жить столько — сколько хотел. Никто его в этом праве не ограничивал.

Поэтому новые поколения, чтобы каждый год не заморачиваться подарками (ко второму веку и мозг можно свернуть), отмечали Дни Возрождения. А вот некоторые "первопроходцы" — самые уважаемые, можно сказать, легендарные члены общества, по привычке считали года... и многие уже перешли порог в тысяча сто лет.

Убедившись, что процедура закончена, Джемма скомандовала.

— Приступим к торжественной части!

Бейн с Джем переглянулись и синхронно нырнули под стол. И так же синхронно вынырнули — в руках у Ориел оказались виски и ликер, Джемма со стуком опустила на скатерть пару бутылок с красным вином.

— Девушки, хватит... куда нам столько? — нахмурился Коля.

— А у нас еще есть! К тому же "первая помощь" уже на месте.

Только сейчас, потянувшись к салату, Николя заметил, что с краю стола кто-то "заботливый" поставил трехлитровую банку с рассолом — в ней виднелись лавровые листья и манящие помидоры. Кроме этого на успешное веселье намекала и лежащая рядом упаковка раритетного пургена, видимо, отрытая в недрах станции.

Щукин чертыхнулся, грозно посмотрел на хихикающих девушек и Женю и, подхватив со стола оставленные "намеки", поспешил убрать их с глаз долой.

— Далеко не уноси, — у двери Колю остановил веселый голос Макса, — раз вы меня заставили отмечать, отпразднуем так, чтобы следующие двадцать пять лет со стыдом вспоминать об этом дне.

Николя со скорбным вздохом поставил "добычу" рядом с пультом управления и вернулся за стол.

— Я сомневаюсь, что на станции можно устроить что-то постыдное.

Потом Коля косо посмотрел на многообещающие улыбки девушек и огонек вызова в глазах Евгения.

— Хотя... зарекаться не буду.

...Щукин устало прикрыл глаза.

На видео полуголый Женя несся на аэроборде за Джеммой и истошно (пытаясь перекрыть тяжелый рок) орал: "Король Артур, на нас напали!"... Джем, размахивая его штанами, вспрыгнула на стол и подхватила бутылку вина, пытаясь, словно шпагой, ткнуть ею ЖКХ. К сожалению, "тара" оказалась непустой, и вино выплеснулось и на Евгения, и на Джемму, и на сенсоры. Включилось аварийное освещение, но народ отреагировал на это радостным воплями (громче всех прозвучало "интимненько!" в исполнении Ориел). Макс, опробовав новые ускорители на своем кресле, выписывал мертвые петли и катался по потолку. Бейн, повиснув вниз головой, без страховки, держалась за подлокотники. И даже умудрялась в полете крайне неблагозвучно орать на немецком слова песни.

Сам же Николай сидел в обнимку с банкой рассола, смотрел прямо в камеру и, невзирая на иное музыкальное сопровождение, напевал матерные частушки на мотив "Боже, царя храни".

А потом...

Коля смутился.

— Думаю, ничего не случится, если пара записей случайным образом исчезнет, — сам себя убедил он и нажал на кнопку "delete".

* * *

Жекахов Евгений люто возненавидел станцию еще до того, как с тяжелой спортивной сумкой выгрузился из транспортника через стыковочный шлюз. Это чувство появилось, когда он только подписывал документы и в первый раз услышал название "ГАЗ-3".

"Тихое, спокойное место. У них как раз открыта вакансия по вашей специальности. Контракт на длительный срок, неплохая оплата..." — сказали в центре занятости. Туда Женю привели несколько десятков отказов из самых разных компаний и отделов, куда он бы хотел устроиться.

О своей мечте — Галактической Инквизиции — семинарист-отличник Евгений старался не думать.

Им занималась улыбчивая крупная женщина, ознакомленная с пикантной проблемой господина Жекахова. "Это то, что вам нужно, Евгений. Работа по специальности и возможность поразмыслить над причиной, почему ближайшие десять лет ваш диплом будет недействителен..."

Женя с трудом заставил себя промолчать и, почти не вчитываясь в условия трудового договора, подписать бумаги.

...В разные дни Евгений ненавидел станцию по частям.

Сегодня пришла очередь коридоров. Длинных, извилистых и многоуровневых.

Поскольку Бейн сидела на плановом дежурстве, а Коля вместе с Джем занимались сведением общих отчетов и составлением сметы на следующее полугодие, на вызов Максима пришлось тащиться именно Жене.

Нейману требовалась помощь в нижнем ангаре секции "си" с починкой одного из старых Прыгунов. Евгений плохо запомнил дорогу в ангар, так как Максим выдернул его из каюты сонного, уже натягивающего пижаму. А обратно — тем более.

В итоге ко второму часу прогулки по коридорам и отсекам Женя понял, что окончательно затерялся в ее недрах. ГАЗ-3 была огромна, поскольку ее строили вовсе не как станцию наблюдения, а как один из первых Ковчегов. На таких кораблях человечество некогда расселялось по Галактике. И планировалось, что в одном Ковчеге единовременно может проживать (в достаточно комфортных условиях) около двадцати тысяч человек.

Сейчас же, когда на ГАЗ-3 находились только пять наблюдателей, можно было вычислить, какой процент от всей станции был исследован и знаком им (несмотря на долгое изучение планов), а также задействован в работе.

Комм, как назло, Женя забыл в ангаре. Нужно было просунуть кисть в узкую трубку подачи кислорода, а массивный браслет коммуникатора это никак не позволял сделать. Потом же, когда Макс сказал, что работа закончена и помощь больше не нужна, Евгений так радостно рванул на свободу, что забыл про все на свете.

Теперь Женя искал хоть какой-то пункт связи с рубкой. Еще одна проблема заключалась в том, что эта часть станции не использовалась, и почти все системы, были в целях экономии энергии отключены.

Хорошо хоть жизнеобеспечение оставили... а то с Коли станется.

Женя заметил на одной из дверей знак аппаратной. Судя по тому, что он помнил из инструкции по безопасности, отсюда можно было включить экстренную линию с залом управления, в обход основного блока питания.

Влетев в отсек, Женя защелкал тумблерами, не особо надеясь на успех. И не сдержал ликующий вопль, когда пульт заработал.

— Меня кто-нибудь слышит?

— Слышит, — флегматично согласилась из динамика Бейн.

— Вытащи меня отсюда, — Женя нетерпеливо пританцовывал перед экраном.

— Конкретизируй свои требования.

— Я не знаю, где нахожусь.

— И как же ты потерялся?

— Шел из ангара "си", запутался в переходах.

— Тяжелый случай. Минотавра видел, Тесей?

— Просто найди меня.

Бейн замолчала. Судя по сухим щелчкам из динамика, она сканировала отсеки в поисках биологических объектов.

— Ты в блоке "а". Нехило забрел, — спустя некоторое время сообщила Ориел.

— Это где?

— Хотелось бы ответить в рифму. Евгений, знакомо ли тебе слово "Караганда"?

— Это название сектора?

Бейн тихо вздохнула, судя по раздавшему следом скрипу и недовольному бормотанию, она поднялась из кресла и пыталась подключить блок "а" обратно к сетке общего энергоснабжения. Не получалось.

— Я сейчас перенастрою светодиоды, чтобы они вывели тебя. Сработало?

Женя возмущенно проорал в ответ:

— Ты оставила меня в полной темноте! Только две бледные полоски по полу!

— А что тебе еще нужно видеть, кроме дороги?

— Как-то зловеще получилось... Свет в конце тоннеля.

— Вот и иди на него.

Евгений, надеясь, что Бейн не может отследить его по видеокамерам, показал неприличный жест.

— Если окажется, что можно было обойтись без этого, я тебя похороню.

— Отключить светодиоды? Я так поняла, что они тебе не нужны.

— Только попробуй...

Спустя еще полчаса пререканий по динамикам и несколько шишек, которые Женя набил, натыкаясь в темноте на углы, он, наконец, стоял перед каютой. Темной и пустой.

Из отсека рядом с бассейном Евгений переехал две недели назад.

— М-да? — Бейн уже отладила нормальное освещение, благо сектор был "их" — рабочий и подключенный к системе обеспечения на сто процентов. — Беда с твоими постоянными переездами. И где теперь живешь?

Женя помолчал, пытаясь сформулировать ответ.

— Ну-у, там такой тупичок уютный. И вид на Андромеду...

Ориел помолчала, надеясь услышать более полезные ориентиры. Женя переминался с ноги на ногу и думал, что успел жутко замерзнуть в своей дурацкой клетчатой пижаме. А еще хотелось в туалет.

— Номер у этого тупичка есть? Он хоть в нашем секторе? На каком уровне? — и последний вопрос Бейн протянула совсем уж безнадежным тоном: — Может, по памяти дойдешь?

— Ну-у... — Женя ковырнул тапочкой металлический пол коридора.

Он помнил, что после бассейна ему понравилась угловая комнатка около кают-компании, где они по вечерам все вместе любили смотреть фильмы или играть в "Монополию", "Имаджинариум" и "Пятьсот злобных карт". Потом он на пару дней перебрался под самую "крышу", подумав, что там будет романтично, но быстро изменил свое решение, когда выяснилось, что в тех отсеках барахлит система регуляции температуры. Еще несколько вечеров он скоротал рядом с кухней, пока не понял, что перетаскал к себе почти все содержимое холодильника к недовольству остальных членов экспедиции. А сегодня утром случайно забрел в тот тупичок и был очарован открывшимся из иллюминатора видом...

Глухой удар из динамика сообщил, что Бейн стукнулась лбом о консоль.

— Я правильно поняла, что ты забыл, где живешь?

— ... Да.

— Николя не поверит. Твоя ситуация просто не впишется в рамки его логики.

Женя хлюпнул носом. Спорить и пикироваться уже не хотелось.

— Ладно, пошли к Щукину, потеряшка, — Ориел в очередной раз перенастроила дорожку светодиодов: — Наше суровое начальство должно знать все. В том числе, где проживает каждый член экспедиции. Даже если некий ЖКХ меняет каюты, как носки... или даже чаще.

— Эй!

— Прости, — покаялась Бейн, — я забыла, что лежачих не бьют.

Коля с Джеммой, конечно, синхронно взвыли "Женя, какого хрена?!", когда промерзший и несчастный Жекахов постучался в каюту, но от сметы отвлеклись (Николя — с неохотой, Джем — с огромным удовольствием).

После чего Щукин буквально за ручку отвел Евгения в его "уютный тупичок", а девушки успели не только все обсудить и похихикать над ситуацией, но и пересказать ее Максиму. После чего вернулись к своим делам, а Женя, наконец, завернувшись в теплое одеяло, засопел в подушку.

История 2

По следам необременских музыкантов

Уже при сотворении первой женщины эти ее недостатки были указаны тем, что она была взята из кривого ребра, а именно — из грудного ребра, которое как бы отклоняется от мужчины. Из этого недостатка вытекает и то, что женщина всегда обманывает, так как она лишь несовершенное животное.

Якоб Шпренгер, Генрих Крамер "Молот ведьм"

— Ты издеваешься?

— Вовсе нет. Погоня, конечно, плохо, но без еды мы далеко не уйдем.

— Нам нужно спешить, а тебе к тому же требуется помощь лекаря.

Олдер поморщился и стер с рассеченной губы подсыхающую кровь. От режущей боли в правом предплечье осталась ноющая пульсация. К счастью, меч наёмника прошел по касательной, повредив мышцы, но не кость.

— Это наш шанс узнать обстановку. И мы не перестали быть мешками из плоти, которым требуется пища. Ты-то можешь поститься по полгода, а я сдохну без мяса через пару дней.

Елент решил не спорить с раненым королем. Тем более — с голодным.

Ночь уже шла на убыль. За кромкой леса на небе среди смешавшихся темно-фиолетовых, синих, багряных тонов, еще виднелись поблекшие звезды и тонкий месяц, обрамляющий землю ажурным светом. Мужчины, затаившись в тени деревьев, наблюдали за дорогой. Впереди призывно горели факела трактира. Доносился гул, будто бы постояльцы засиделись, отмечая какое-то событие, да так и не разошлись по комнатушкам. К прелому запаху опавшей листвы примешивались ароматы жареного мяса, табака и эля. И Олдер, вместо того, чтобы изучать местность, кидал в сторону добротного строения жадные взгляды.

Елент, убедившись, что дорога чиста и никакой припозднившийся обоз не спешит к ночлегу, а также признав, что им нужна информация, кивнул — можно идти.

— Только на двор заглянем и проверим черный выход.

— Изверг. Хорошо, потешим твою паранойю.

Олдер сам понимал, что это необходимо. Если наемники с подкупленным отрядом драгун в трактире — их лошади найдутся у коновязи.

Пересчитав пять смирных кобыл и двух породистых жеребцов (судя по не задвинутой щеколде в стойле одного из них, коня уже пытались неудачно увести) и проверив заднюю дверь, которая удобно выходила к лесу, мужчины зашли в трактир. Еще от дороги они услышали громкий одобрительный гул и смех. Войдя же в переднюю, король и инквизитор, наконец, поняли, почему в обычный день трактир шумел, как в праздник. Из общей залы сквозь выкрики звучали громкие женские голоса...

— Все мы знали — в тебе спит ураган,

Который лучше бы нам не будить.

В твоих глазах такой океан —

Вряд ли мне его переплыть.

Елент прищурился. Голоса были крайне знакомые. Несмотря на то, что он слышал их всего лишь раз, ни с какими другими бы не спутал. Особенно один — звонкий, с какими-то особыми, переливающимися смехом интонациями.

Олдер тоже прислушался и хмыкнул, проходя в залу и занимая стол у стены.

Ну точно эти девицы!

— Когда искал неугодных Господу, они как сквозь землю провалились, а теперь вот тебе, Елент, любуйся на ведьм! — проворчал себе под нос инквизитор.

В трактире выступали девушки, переполошившие столицу полгода назад. Одна — та, что пониже и меньше, с непотребно распущенными вьющимися волосами и оголенными плечами, подобрав юбки, сидела прямо на барной стойке, подвинув кружки с элем, и скользила пальцами по струнам, словно лаская музыкальный инструмент. Именно она на дворцовой площади дерзко пела про ведьму, не страшась гнева инквизиции. Вторая — высокая и мощная, разительно отличающаяся от прочих женщин статью, стояла рядом, расслабленно облокотившись на стойку, и дополняла звонкий, чарующий голос подруги своим — низким, бархатным.

— Настоящие мужчины плачут навзрыд...

Елент отчетливо заскрипел зубами. Кажется, ведьмы издевались над ними!

— ...у твоих окованных смехом дверей,

Настоящий мужчина всегда инвалид,

Раненный в сердце болью твоей.

Кто-то из людей, сидящих за соседними столиками, расхохотался. Другие поддержали девушек восторженным ревом, соглашаясь с выводами о настоящих мужчинах. Особенно старался крепкий детина ростом под два метра, размахивая аккуратной культей с прицепленным на конце кривым кинжалом.

— Вот это женщина, м-мм! — Олдер оценил, как натянувшаяся ткань платья обрисовывает крупную грудь высокой девушки.

— Девчонка как девчонка, — пожал плечами Елент. Кинув еще один долгий взгляд на сидящую на стойке ведьму, он попытался понять, что так восхитило короля.

— Ты про мелкую? Ну смотри, смотри, — ухмыльнулся Олдер.

Пока Елент мысленно сжигал менестрелей, его величество успел заказать молодого поросенка с хреном и яблочный сидр и теперь облизывал взглядом свой заказ, который уже подтаскивали к столу.

* * *

— Что здесь делают Елент и Олдер?

Джемма закончила петь и теперь усиленно изображала, что настраивает гитару.

— Я тебе не орбитал — не знаю, — ответила Бейн, потуже затягивая шнуровку корсажа. — Одни, без гвардейцев, сопровождения... неофициально.

— Олдера, кажется, избили по дороге, — добавила Джем, аккуратно разглядывая мужчин, — смотри, у него плащ на правом предплечье в крови. Делать-то что будем?

— Елент тоже выглядит пожеванным, хотя... судя по взгляду твоего инквизитора, нас уже успели сжечь, а пепел — развеять.

— Свалим-ка.

Бейн не нужно было предлагать дважды — она тут же поспешила к валяющимся в стороне сумкам. Джемма спрыгнула со стойки, оправила юбки и потянулась к чехлу от гитары, как от одного из столиков к менестрелям подошел старик

— Дочки, можете что-нибудь еще спеть? Сын на войне погиб... под веселое горе не заливается.

Девушки переглянулись, Ориел отвела взгляд и сумку опустила обратно на пол. Джем неуверенно кивнула. По такому поводу можно было и задержаться.

Слова пришли сами.

В этот раз первой запела Бейн, а Джем подхватила, вторя ей, будто далекое эхо.

— Вам, может быть, одна из падающих звезд,

Может быть, для вас, прочь от этих слез,

От жизни над землёй принесёт наш поцелуй домой...

Трактир затих.

Олдер перестал жевать — кусок в горло уже не лез.

Елент, вслушиваясь в слова песни, выглядел изумленным.

— И может на крови вырастет тот дом,

Чистый для любви... Может быть, потом

Наших падших душ не коснётся больше зло.

Слова проникали в самую душу, выворачивали ее, словно пытаясь вытащить наружу. Грудную клетку сжимали тоска и боль. Казалось неправильным и страшным, что две наглые девчонки поют так, будто бы действительно понимают, что такое война.

— Кто они? — спросил Олдер, схватив пробегающую мимо разносчицу за руку.

— А вы не знаете? — удивилась конопатая, полненькая девушка (на менестрелей она смотрела с завистью и восхищением), но при этом все равно не забыла послать мужчине кокетливый взгляд, — Это же охотницы на нечисть! Они теперь здесь самые известные. Как где что не так: скотина мрет, дети болеют, люди пропадают — быстро от беды помогают избавиться.

Девушка встретилась взглядом с Елентом и опустила глаза, затеребив передник — даже не зная, что перед ними глава инквизиции, люди испытывали иррациональный страх. Сам же мужчина словам разносчицы не верил ни капли — проклятые ведьмы могли, разве что, помогать нечистому, но никак не бороться с его кознями.

Олдер не спешил выпускать девушку из своего захвата, и она, сглотнув, продолжила делиться сплетнями.

— Ну-у, помогают не за просто так, конечно, но в сравнении с другими цены божеские. А инквизиции у нас уже как года два не видели.

Девушки допели и под непривычное молчание, подхватив сумки, юркнули к задней двери.

— Вот как, значит, — многозначительно оскалился Олдер и отпустил разносчицу, сунув ей в ладонь пару монет, — Елент, на тебя это не похоже.

— Я разберусь, — спокойно заверил глава инквизиции.

— Не сомневаюсь, — Олдер снова занялся поросенком. — Ты быстро найдешь "добровольцев" послужить у границы. Может, даже лично сопроводишь, чтобы подчиненные от счастья по дороге не сбежали. Или чтобы не повесились.

— Достаточно, — прервал его Елент, — что будем делать с этими...

— Сейчас не до поимки ведьм, согласись, — нахмурился Олдер. — У нас есть более важные проблемы.

Отец Март кивнул, признавая правоту короля.

В этот момент за окном послышался топот, конское ржание, голоса. Олдер тяжело посмотрел на Елента, бросил на стол монету, они встали и, как совсем недавно менестрели, быстро прошли к черному выходу.

* * *

— Ты серьезно предлагаешь их оставить? Раненых, усталых, — возмутилась Джем, с неохотой переставляя ноги.

— Ни в коем случае, — проворчала Бейн. — Просто напоминаю, что мы недавно были в шаге от трибунала и нам никак нельзя вмешиваться в события. Причем именно из-за этих двоих!

— Пф, параграф о невмешательстве, чтоб его, — ругнулась Джем.

— Второй раз Николя не станет нас прикрывать. Могут сослать на какую-нибудь убогую планету без права выхода в космос или заключить на Некрипсе.

— Всё равно это неправильно!

— ...или вообще казнить за нарушение естественного хода истории.

Девушки синхронно вздохнули.

Углубившись в лес, они очень медленно и понуро брели к Прыгуну. Вокруг в преддверии скорого рассвета мир медленно серел.

— Такая возможность побыть рядом с Елентом пропадает! Кажется, и тебе хотелось с Олдером пообщаться?

— Ага, но подумай, сколько таких планет, как Астрея? А мужчин, как Елент? И ты готова рискнуть своей шкурой, будущим и жизнью ради одного приключения?

Джемма подозревала, что господин Март — экземпляр штучный.

Впрочем, как и его величество Олдер Эйнхель.

— А ты?

Ответить Бейн не успела — вдалеке, за орешником, в котором уже вовсю щебетали упитанные зяблики, аккурат на поляне, где они оставили капсулу, послышался громкий вскрик. И судя по добавившимся к этому звонким ударам и металлическому скрежету, кто-то имел сомнительное удовольствие познакомиться с невидимой обшивкой Прыгуна.

Ориел и Джемма переглянулись и, крадучись, выглянули из-за кустов, пытаясь понять, что произошло, и не пора ли эвакуировать казенное имущество.

На примятой траве сидел Олдер, потирая ушибленный лоб, Елент же, уже погнув лезвие меча в попытке проткнуть невидимого врага, осторожно ощупывал бок капсулы. Молитва, которую инквизитор тихо читал себе под нос, чуть разряжала наступившую после ругани короля тишину.

Иногда Мироздание вместо шашек начинает играть в поддавки.

— Похоже, вариантов у нас особых нет.

Джем пихнула Бейн в бок и, не дождавшись реакции, наступила ей на ногу. Ориел скривила лицо, но согласно кивнула. И следом за подругой, вышла на поляну, оправляя растрепавшиеся волосы. Джемма же, начиная игру, звонко рассмеялась.

При виде девушек Олдер закашлялся и дернул Елента за полу плаща. Тот, перестав ощупывать Прыгун, сложил руки на груди и наградил "ведьм" крайне мрачным взглядом.

— Неслабо вас задели, — остановившись в нескольких шагах от мужчин, Джемма кивнула на потемневший от крови рукав Олдера.

— От всех ран не убежишь, — согласился он, — да и от всяких ведьм — тоже.

— Бейн, в аптечке что-нибудь есть? — не подумав, позвала Джем.

— Естественно.

Ориел выразительно покрутила пальцем у виска. Ее взгляд по мрачности вполне мог составить конкуренцию Елентову. Но до аптечки дело не дошло. Снова затрещали ветви орешника, сорвалась стайка перепуганных зябликов, и оставшееся на поляне место заняла группа наемников, недвусмысленно взяв их четверку в кольцо. Елент крепче сжал меч и в один шаг загородил собой Олдера.

— Лучше помоги встать, — возмутился тот.

Елент молча подал королю руку.

— Зашибись! — прокомментировала Бейн и достала из-под плаща биту, которая цеплялась кожаным ремешком к широкому поясу.

— Ваше Величество, — окликнули из-за спин крайне недружелюбно настроенных наемников, — не делайте хуже себе. Лишние проблемы никому не нужны. Сдайтесь и пройдите с нами. У нас приказ доставить вас, по возможности, невредимым. Как и его преосвященство.

Одна из особо "привлекательных" наемничьих рож уточнила, что к ведьмам этот приказ не относится, и вот с ними бы мужики с удовольствием потолковали. При этом сальная улыбка не позволяла двойных трактовок слову "толковать".

— Естественно, на костер нас затаскивать интереснее целыми, а не искалеченными, — заметил Елент.

— А давайте, я сразу отречение от престола подпишу? — с сарказмом предложил Олдер.

Джем трехэтажной фразой выразила своё отношение к "разговорам" с подобными индивидами. Бейн же ограничилась характерным жестом "лицоладонь", после чего удобнее перехватила биту.

— По-хорошему не получилось. Жаль, — ответили из-за спин наемников.

В следующий момент арбалеты щёлкнули. Король с инквизитором и девушки синхронно пригнулись, и почти все болты попали в невидимый Прыгун, выбив из обшивки искры. Жалобно взвизгнул металл. Ориел и Джемма, представив разнос, который им устроит Щукин из-за повреждений капсулы, окончательно озверели.

Бейн, бросившись вперед, познакомила лицо ближайшего наемника с битой. Хрустнул нос, на траву пролилась первая кровь. Ориел же с удивительной для своей комплекции скоростью увернулась от еще нескольких болтов, которые пробили ткань плаща, и приблизилась на расстояние удара к следующей жертве. То, что против биты выступали заточенные мечи, ее не волновало.

Джемма же не особенно любила ближний бой, зато отличалась хорошим глазомером и меткостью. Поэтому лезвия размером с половину ладони легко попадали в стыки наемничьих доспехов.

Елент и Олдер поняли, что число врагов сокращается без их помощи. Девушки отлично справлялись с наёмниками самостоятельно. И сделали бы за мужчин всю работу, если бы король и инквизитор быстро не опомнились.

Оказаться в долгу у женщин? А хуже того — ведьм?!

Ни за что.

Отбросив бесполезный меч, Елент вытащил припрятанные за голенищами кинжалы и перехватил наемника, который пытался подобраться к маленькой ведьме. Подлое нападение со спины (даже на врага) было для инквизитора куда более страшным грехом, чем колдовство. Олдер успешно фехтовал с другим противником левой рукой. Бросившегося к нему с боку драгуна он метко пнул в колено и рубящим ударом рассек легкий доспех вместе с грудью. А следующим — прикончил наемника, нанизав на лезвие, как кусок мяса на шампур.

Через пару минут численное преимущество нападающих было потеряно. Несколько наемников, сообразив, что шансы остаться живыми стремятся к нулю, попытались отступить в орешник, выставив перед собой в качестве щита поскуливающего "парламентера", который не столь давно предлагал королю сдаться.

Не тут-то было.

Заметив телодвижения наемников, Елент оставил очередного противника на Бейн, бросился вперед и, поднырнув под чей-то меч, кинул один из своих кинжалов. Лезвие, сверкнув, перебило запястье беглеца, который удерживал "парламентера". Второй кинжал глубоко вонзился в ногу тучного, разительно отличающегося от наемников мужчины. Вскрикнув, человек упал. Остальные, понимая, что такую тушу далеко не утащат, решили бежать одни.

Увы, драгоценные секунды для спасения были потеряны.

Елент на бегу подхватил с земли чужой меч (уже ненужный наемнику по причине его скоропостижной кончины) и вступил в схватку сразу с тремя противниками. Олдер закончив со своим наемником и, несмотря на кровопотерю и усталость, поспешил ему на помощь.

— Поберегись! — раздался звучный голос Бейн.

Король едва успел пригнуться, как просвистевшая под головой бита впечатала лицо врага внутрь шлема. А вместе с этим нанесла колоссальный урон самолюбию его величества.

— Не за что, — сообщила Ориел.

Два противника Елента к этому моменту уже упокоились в высокой траве, а третий с метательным ножом Джем в горле как раз собирался последовать за товарищами.

— Я не говорил "спасибо".

— Это было очевидно ввиду сложившихся обстоятельств.

— Вы еще поедритесь... подеритесь! — в запале Джемма оговорилась.

Фрейд бы оценил.

Бейн закатила глаза.

— Что сделать? — переспросил Олдер и ткнул мечом наемника, подобравшегося к Ориел. — Не за что...

Джем не ответила, у нее кончились ножички, и теперь она раздумывала, как бы вытащить оружие и при этом не попасть под удары еще живых наемников.

— Если вы прекратили словесные баталии, кончайте оставшихся. "Язык" у нас уже есть, — Елент как раз добрался до "парламентера" и выбил у него из дрожащих рук маленький кинжал, которым тот безуспешно пытался зарезаться.

Видимо, приказы на счет проигрыша были однозначны.

Ориел пожала плечами, мол, мы и так сообразили бы, что с наемниками не в дочки-матери играть надо, и ударом биты по хребту отправила следующего врага на заботливо подставленный клинок Олдера.

Последнего наемника прикончила Джемма, таки добравшаяся до своих ножичков.

Они победно оглядели поляну, усеянную телами, с одним свободным пятном, на котором стоял Прыгун. С его невидимой обшивки в нескольких местах причудливыми ручейками сбегала кровь. Мужчины старались в эту сторону не смотреть, а потому плотнее занялись "языком", девушки подтянулись из чистого любопытства.

Толстяк в перепачканном землей камзоле, пока мужчины быстро его вязали, беспомощно таращился на них, будто бы по его душу как минимум из глубин ада явился грозный демон, а не всего-то парочка ведьм да король с главой инквизиции.

Хотя... вероятно для "парламентера" демон все-таки был предпочтительнее.

Особенно, если сравнить его с кровожадно хихикающими девушками.

— Ну что ж, приступим, — буднично сообщил Елент, когда "парламентера" с крепко спеленатыми конечностями заботливо прислонили к боку Прыгуна. — Ему бы еще дощечку в рот какую-нибудь, чтобы зубы себе не сломал. Разбирать шепелявый бред — себе дороже выйдет.

Судя по поплывшему по поляне запашку, толстяк был знаком с методами Елента.

— Мне с чего начать — с пальцев рук или ног? — уточнил Олдер.

— Господа, зачем же так грубо? — Джем недоуменно перевела взгляд с ножа в руках его величества на инквизитора. — Мы же не в лавке мясника!

Рядом раздался красноречивый хмык Бейн.

Действительно, с учетом царящего вокруг них безобразия и беспредела, лавка мясника выглядела бы чистым и милым местечком.

Джем хоть и редко задумывалась о цене человеческой жизни, но все-таки была нормальным человеком из четвертого тысячелетия. А потому от вида трупов, часть из которых была разделана крайне неаппетитно, (да и от соответствующего запаха) ее мутило.

Но признаваться в этом не хотелось.

Олдер оценил мрачный взгляд друга и гневно сведенные к переносице брови, быстро сообразил, что с ведьмами придется налаживать контакт именно ему.

— Дамы, — вежливое обращение далось ему с некоторым трудом, — вы сами могли видеть жалкие потуги этой туши зарезаться, и пусть не удалось, но это значит, что за простое "пожалуйста" он ничего нам не расскажет. Если вас что-то смущает, мы никого не задерживаем...

Взгляд Елента говорил об обратном: он бы наглых ведьм ох, как задержал бы для обстоятельного выяснения списка их прегрешений и преступлений с последующим сожжением. Но, увы, "парламентер" сейчас для них с королем был куда важнее двух бесовских девок. Хотя глава инквизиции несколько недоумевал, с чего бы вдруг ведьмы были против кого-нибудь зарезать...

— Ничего не смущает, кроме того, что я давно хотела опробовать парочку отличных ядов, — сообщила Бейн.

Несмотря на воспитание все в том же гуманном обществе четвертого тысячелетия Ориел была девушкой небрезгливой, некогда мечтавшей работать патологоанатомом. А потому ни тела, ни запах ее нисколечко не смущали, и более того — вызывали практический интерес.

— Пара капель — и от боли он расскажет нам все. Абсолютно, — заверила она.

Толстяк тихонечко захныкал. Может быть, к быстрой смерти он и смог себя подготовить, но терпеть муки ради чужого благополучия не хотелось. И, не слушая, как многообещающе Бейн позвякивает склянками, мужчина быстро затараторил, словно боялся, что его перебьют и все равно вольют в глотку яд.

— Всего было подкуплено двадцать пять человек; отдельно нас ждал отряд наемников. Четырех вы убили сразу. Оставшихся разделили на три группы. Нашу вы только что положили, как и наемников, несмотря на то, что на них делалась основная ставка. Другую группу поставили на защиту свидетелей. Они уже на пути к столице. Третью послали на ваши поиски по объездной дороге, не зная, куда вы сунетесь, но там наемников нет, только купленные драгуны. Где они сейчас — не могу сказать.

Бейн, этим словам не поверив, задумчиво покрутила крышечку одной из склянок — в обычную воду был добавлен кислотно-салатовый краситель, и смотрелась получившаяся композиция устрашающе.

— У Некрасовки! — завопил толстяк.

Елент усмехнулся.

— Теперь можно и резать, — щедро разрешила притерпевшаяся к специфическому амбре Джем. Пока их величество и преосвященство не смотрели в ее сторону, она быстро пролистывала на маленьком экране комма карту местности.

Мужчина побледнел.

— Встаньте в очередь! — возмутилась Бейн, присовокупив еще одну склянку с чем-то мутно-розовым.

— Ты сказал... — Олдер начал тихо, но в его бархатном баритоне было столько злости и угрозы, что с лиц девушек исчезли улыбки, а неприятных запах исходящий от толстяка тут же усилился, — что вы подкупили двадцать пять человек. В свите же было больше полусотни. Точнее — пятьдесят шесть. Я каждого могу по имени назвать. Что с остальными?

Взгляд Елента помертвел, девушки тоже понимали, что ничего хорошего они не услышат.

— Главный сказал — в расход... — прошептал пленник.

Олдер, с силой сжав кулаки так, что костяшки побелели, судорожно кивнул.

— Что ж, это закономерно. Тогда мы поступим следующим образом. Я уверен, что "самого главного" ты не знаешь, — начал король, наклонившись к лицу толстяка: — Поэтому находишь того, кто передавал тебе приказы и деньги на подкуп, и говоришь дальше по цепочке: я — Олдер Эйнхель — рано или поздно сам найду эту тварь. И тогда он ответит за смерть каждого моего человека. Все муки ада покажутся детской возней, по сравнению с тем, что я сделаю с ним. И на тот случай, если он решит от страха умереть раньше — я его и из Преисподней вытащу...

— Не богохульствуй, — одернул Елент, протянув руку королю.

Олдер с проклятием встал и разрезал на "парламентере" веревки.

— Все равно тебе не спрятаться — свои же и найдут.

Толстяк, пошатываясь и едва не падая, побрел с поляны, испуганно озираясь каждую минуту, словно думал, что Бейн его все-таки нагонит и угостит ядом.

Но все внимание Ориел, как и Джеммы, в данный момент было сосредоточено на короле и инквизиторе. Девушки прекрасно помнили мудрость, что железо следует ковать, пока горячо. Сейчас же было не просто горячо, а обжигающе-жарко.

— Зря ты его отпустил, — протянула Бейн, уже убрав склянки и теперь любовно обтирая испачканную биту. — Эта бочка нас запомнила и теперь обязательно расскажет, что мы с вами заодно.

— Нас найдут, будут пытать, изнасилуют, убьют, снова изнасилуют... ну и далее по списку в произвольном порядке, — перечислила Джем.

— Почему-то меня это не беспокоит! — не проникся Олдер.

— Ведьмы так просто дадут себя в обиду? — не поверил Елент.

— Откуда мы знаем, чему противостоим? — логично возразила Джемма, рассовывая ножики по укромным местам (от рукавов платья и его складок до голенищ сапог, а один даже спрятала в густых темных прядях); Олдер внимательно проследил за ее манипуляциями, кажется, сделав определенные выводы. — Может, враг сильнее?

— И виноват в нашей мучительной смерти будет один конкретный идиот, — указала на короля ярко-фиолетовым ногтем с тонким серебристым узором Бейн.

— Ты хоть знаешь, в кого пальцем тыкаешь? — злой Олдер потянулся к мечу.

Ориел не впечатлилась.

— Знаю: в идиота, — и Бейн запустила с коммуникатора эффектную молнию.

Король на это лишь усмехнулся и крепче сжал рукоять.

Елент оценивающе осмотрел вторую ведьму. Отец Март был совсем не против вступить в бой, доказав ведьмам, что сила Господа превосходит жалкие крохи, перепавшие этим бесовским созданиям от дьявола. Однако момент был выбран неподходящий, и сколько бы ситуация не была Еленту противна — сейчас им лучше было бы разойтись миром. Ибо на другой чаше весов лежало нечто гораздо более важное, чем смерть наглых девчонок. Поэтому он пытался понять, которая из двух ведьм была способна на конструктивный разговор.

Встретившись с хитрым прищуром Джеммы, Елент осознал, что таковых нет.

— И что вы от нас хотите? — потом ему придется долго замаливать этот грех, но сейчас чувствуя, как нагревается воздух между Олдером и ведьмой, инквизитор первым вступил в диалог.

— А что еще может хотеть честная и порядочная девушка? — опустив очи долу, выдала Джем.

Елента передернуло. Олдер отступил на шаг.

— Приключений! — закатила глаза Джемма. — А вы что подумали?

— Их нам, кажется, уже обеспечили, — проворчала Бейн и отвернулась от Олдера, будто мгновение назад не прожигала в нем дыру взглядом: — Хотим присоединиться к вам. И прежде, чем скажете "никогда", подумайте: отряды ищут двух мужчин, а не сумасшедшую компанию.

— Нас в дело уже втянули, и, как показала недавняя драка, мы не только можем постоять за себя, но и оказать существенную помощь.

— Чтобы я за спиной женщины отсиживался! — голос Олдера больше напоминал то ли звериный рык, то ли раскат грома.

— Да кто тебе даст отсиживаться, — в сторону фыркнула Бейн.

— Чтобы я сообща с ведьмами...! — Елент был готов откупиться частью казны, поклясться, что не причинит им вреда и отпустит дальше творить злодеяния. Но довериться этим девкам? Разделить с ними путь?

Ни за что!

— А ты вдумайся: отказать ведьмам и бесславно сгинуть где-нибудь на подходе к столице или смириться пусть и с неизбежным, но наименьшим злом? — вкрадчиво продолжала настаивать Джемма.

Елент стиснул зубы и презрительно процедил:

— Зло в любом случае останется злом, какая разница — меньшее или большее?

Если Джем выступала в роли "хорошего копа" и пыталась сманить мужиков на вкусный пряник в виде помощи, то Бейн играла "копа плохого". И кнут у нее тоже был заготовлен.

— Давайте все упростим, — скрестив руки под грудью, предложила Ориел. — Мы либо дальше идем вместе, либо сражаемся здесь и сейчас.

Удар, конечно, был ниже пояса. Если Олдер просто считал драку с женщиной ниже своего достоинства, то Елент четко разграничивал понятия "бой" и "сожжение ведьмы" — и первое также мало вписывалось в его мировоззрение. Ко всему прочему, мужчины давно не спали, были измотаны, а его величество еще и — ранен.

Бейн добила.

— Естественно, вы можете отказаться. Тогда мы просто вас убьем.

Джем за ее спиной тихо кашлянула, надеясь, что подруга не перегнет палку.

Елент устало потер лицо, Олдер сплюнул на землю, но продолжать спор или же сразу переходить к сражению мужчины не стали. Только переглянулись, словно мысленно обменивались мнениями. Девушкам такие взгляды были прекрасно известны. Они сами частенько опускали слова, безошибочно понимая друг друга с одного подмигивания или гримасы.

— И в чем ваша выгода? — Елент понимал, что вряд ли ведьм интересуют деньги.

А кроме этого не нужно было быть гением, чтобы догадаться — вопрос так и останется без ответа. Судя по довольным рожам, девки уже поняли, что согласие у них в кармане и предвкушали свою победу.

— Конечно же, мы помогаем не бесплатно, — согласилась Джем. — Но пока скажем только, что, во-первых, за души свои можете не беспокоиться, и, во-вторых, никому — лишнему вреда не причиним. А детали... обсудим как-нибудь позже.

— Я знал, что без подвоха не обойдется, — Елент сохранил спокойствие камня, — тогда учитывайте, что как только мы разберемся с заговором, примемся за вас. Пламя и не такую наглость ломало.

— Отлично! — обрадовалась маленькая ведьма, будто бы инквизитор пообещал ей большой подарок. — Джемма Миттас, обращайтесь по имени или просто Джем, — она по привычке протянула руку.

Елент с осторожностью взял предложенную конечность, через силу собираясь церемониально поцеловать, как Джемма довольно пожала его ладонь. Точнее, с силой потрясла.

— Будем знакомы...?

— Отец Леон, в миру Елент Март.

— А куда Апреля дел? — не удержалась Бейн.

И под уничижительным взглядом инквизитора тоже решила не тянуть с представлением.

— Ориел Бейн, — девушка исполнила изящный поклон.

Олдер в ответ наклонил голову, обозначая кивок, и оскалился.

— Меня вы и так знаете.

Бейн покачала головой.

— Шутишь! — не поверил Олдер.

— Ты кто, дядя? — наигранно вопросила Джемма, и девушки совершенно счастливо и громко расхохотались.

Олдер несколько мгновений размышлял, что ответить на такое безобразие и неуважение к его величеству, но в итоге тоже улыбнулся и ограничился коротким представлением без титулов и регалий.

Елент некоторое время наблюдал за ними, скрестив руки на груди и нервно отбивая длинными пальцами (тайным фетишем Джем) какой-то ритм, затем напомнил:

— Нам необходимо как можно скорее нагнать отряд, прикрывающий свидетелей; у нас нет плана, а время, к слову, ждать никого не будет. Олдер ранен...

— Царапина!

— ...здесь оставаться нельзя, поселения придется обходить стороной, и это притом, что, повторю, дней в запасе у нас ограниченное количество.

Ориел оценив, что рука его величества уже повисла вдоль тела бесполезной плетью, а сам король цветом лица легко сравнится с накрахмаленной скатертью, в который раз подивилась, зачем и кому нужна эта глупая бравада. В слух же Бейн только предположила, что если отрубить Эйнхелю голову, тот даже не заметит потери, все равно ведь этой частью тела он не пользуется. После чего занялась лечением.

Чуть ли не силой (благо ее у Ориел было не занимать) она усадила Олдера на сырую от крови траву, разорвала и без того подранный плащ, так же как и рубашку, и подозрительно оглядела поле деятельности, опасаясь, как бы его величество не подхватил заражение крови.

— Ну что ж, сейчас заштопаем, волшебный отварчик вольем, и через пару часов будешь как новенький — даже шрама не останется, — разобравшись, что ничего серьезного, Бейн с облегчением принялась за работу.

По ее мнению, шрамы, конечно, украшали мужчину, но у драчливого Олдера их и так было предостаточно.

Король в ответ хохотнул.

— Главное, отварчик со своими ядами не перепутай.

Джем же, потихоньку отправив Прыгун на автопилоте в Бермену, наблюдала, как Елент проходит по поляне, рассматривая мечи наемников и презрительно кривясь от отвратительной стали и еще более отвратительной ковки.

— Зачем поселения обходить? Если грамотно замаскироваться, то хоть в парадные ворота дворца на белых конях въезжать можно.

Елент недобро поджал губы.

— Чисто теоретически размышляю, — замахала руками Джемма. — С чужой личиной проще.

Олдер отвлекся от пререканий с Бейн, которые они продолжали, даже пока та "жуткой магией" сращивала на его руке мышечные волокна (при этом обеспокоено поглядывая на заряд коммуникатора).

— Шутишь? Какая личина? Мы своим видом способны любого маньяка или пыточных дел мастера довести до седины, недержания и разрыва сердца!

Все, оглядев себя и остальных членов импровизированной команды, вынужденно согласились с королем. В дранной одежде, перемазанные в крови по самые уши и отвратительно пахнущие — тут кто угодно испугается.

Девушки обеспокоенно переглянулись. В сумках лежали сменные платья для них, но не одевать же короля и инквизитора в корсет и юбку? Такого издевательства ведьмам точно не простят.

Срочно раздобыть мужчинам нормальную одежду, срочно!

— Мы что-нибудь придумаем! — многообещающе улыбнулась Джем.

* * *

День пролетел в попытках как-то притереться друг к другу и составить хотя бы некое подобие плана, а потом немного отдохнуть — что у мужчин, что у девушек последние ночи выдались насыщенными и бессонными. Но глаза все наотрез отказывались смыкать. Олдер и Елент опасались, что ведьмы во сне сотворят с ними что-то эдакое — категорически непотребное (хотя, кажется, его величество против последнего ничего не имел, особенно в исполнении Бейн), а остерегался исключительно из дружеской солидарности. Джем и Бейн же боялись, что если они уснут, мужики тут же свинтят лыжи.

Теплые, душные сумерки укрыли небольшой перелесок вблизи торгового тракта. Здесь усталые путники, не успевшие затемно дойти до постоялого двора или же не имеющие достаточно денег, чтобы снять комнату, могли отдохнуть. Зона считалась "зеленой", и даже у разбойников было на этот счет что-то вроде негласного правила, в таких местах не зверствовать — стянуть кошелек, изъять добротные сапоги или котелок с горячей кашей, но никак не душегубствовать.

— Я в этом не участвую.

— Другие варианты? До столицы будешь кровавого монстра изображать?

Елент гордо промолчал.

— Тогда не выступай.

— Ладно тебе! Во дворце такого веселья точно не будет!

— Ты уже навеселился вместо заключения мира.

Джемма и Ориел тут же навострили уши. Причина, по которой их величество и преосвященство оказались в этой ситуации, так и оставалась тайной за семью печатями. Елент с Олдером осеклись и, наградив друг друга злыми взглядами, стали смотреть в разные стороны.

— Почему мы просто не можем купить себе нормальную одежду? Зачем красть и становиться на путь греха?

— Не преувеличивай, Елент. У тебя каждый день — полный список грехов в пыточной набирается.

— Не у меня, а у моих подопечных, — педантично поправил Елент.

Джемма вздохнула. Она, конечно, знала, что господин Март — до ужаса правильный и честный человек, но, пожалуй, впервые готова была отнести эти качества к минусам, а не плюсам.

— Солдаты ищут двух мужчин, а не четырех удачно замаскированных путников. Любой торговец, к которому мы сунемся покупать одежду, если не поднимет переполох сразу же, то дождется, пока мы уйдем из его лавки, и все равно кликнет стражу. Нам это надо? Нет!

— А давайте, — рассерженной змеей зашипела Бейн, — мы не будем выяснять отношения посреди лагеря труппы, которую вот-вот обкрадем?!

Елент тихо вздохнул.

— Не переживайте, господин инквизитор, — ободрила его Джем, пока Олдер плотоядно оглядывал три рядка небольших палаток, откуда доносилось тихое сопение. — Мы не забираем у них последнее, без чего они не проживут. А потом... чем черт не шутит? Попробуем труппу найти и все вернуть. Это не грех, а временный заем.

— Пустые слова, — процедил в ответ Елент и замолчал.

Одежда им действительно была нужна.

...На гастролирующий цирк они наткнулись случайно. Точнее, подслушали пару разговоров у тракта. Дорога была востребованной, война закончилась недавно, и в обе стороны поток пеших и конных не кончался даже с приходом ночи. Поэтому им срочно требовалось поработать над внешним видом, пока они не переполошили всю округу. Джемма и Ориел, снедаемые любопытством, пытались подвести к теме положения, в которое попали Олдер и Елент. Но его величество моментально впадал в бешенство и наливался красным цветом. Что же касается Елента, то он оставался спокоен, невозмутим и вопросы игнорировал. Джемма даже в сердцах пнула верстовой столб и заявила, что это родня господина инквизитора — столь же безмолвная и не прошибаемая. Потом подумала и добавила, что деревяшку разговорить проще. Да и собеседник из столба получился бы не в пример лучше.

Бейн, уловив направление мыслей, оскалилась:

— Кажется, ты только что назвала его бревном, — и задумчиво добавила, — хотя обычно в этом обвиняют как раз девушек.

— А вы что хотели от монаха? Накала страстей? — хохотнул Олдер.

На это Елент смерил друга настолько презрительным взглядом, что передернуло всех.

— Как-то жарковато стало, — осторожно заметила Бейн.

— И словно бы костерком запахло, — подхватила Джем.

В глазах Елента мерцало пламя инквизиторских костров. Даже Николя в моменты гнева смотрел не так... и все-таки предпочитал понятным языком объяснять, в чем провинились девушки.

Еленту Марту слова не требовались.

...А к ночи, кустами обогнув несколько убогих стоянок, грабить которые совесть не позволяла, им, наконец, улыбнулась удача в виде цирковой труппы, на первый взгляд совсем не бедствующей.

И девушки, напевая под нос старую песенку "Глянь — полночь! Черт в помощь!", потащили Олдера и Елента на дело

— Столько палаток...

— Хватаем первое, что попадется, разбираться потом будем.

— Ага, портки похитили, остальное забыли.

— Скорее, наоборот — рубашки есть, а срам прикрыть — нечем.

— Поздно вы вспомнили о целомудренности, — рассматривая наряды девушек, заметил Елент.

— Раз уж о ней забыл сам господин инквизитор, то хоть скромные ведьмы напомнят, — потупилась Джем

Елент шумно выдохнул, явно не позволив сорваться с языка какой-то резкой фразе.

— Чего о грехах думать? Снявши голову — по волосам не плачут. Пойдемте сначала по крайним палаткам, — предложила Бейн, пытаясь погасить в очередной раз вспыхнувшую ссору, — сбежать проще будет.

Олдер пошел следом за ней.

Елент, понимая, что стоять посреди лагеря, который обворовывают его спутники — не лучшая идея, последовал за Джем. Та продолжала мурлыкать под нос песенку.

— Спокойно, по коням!

Пострашнее, братцы, заревем!

Если мы кого сейчас догоним,

То не буду я тогда покойник,

Если рук и ног не оторвем!

Уже за это ведьму следовало обязательно сжечь, но инквизитор, призвав всю свою силу воли, стоически терпел.

С первыми двумя палатками им не повезло, они, так сказать, были технические — запасные клетки и прочий малополезный для ночных гостей инвентарь. Наконец, спустя еще пятнадцать минут поисков, они наткнулись на искомое. А кроме разбросанной по настилу одежды, в палатке также присутствовали спящие циркачи. Джемма затруднялась сказать, сколько точно тел тесно переплелись на тонких матрасах, но то, что их было больше трех — можно утверждать с уверенностью. Глава инквизиции же, бесшумно прокравшись под полог за ведьмой, вовсе старался не смотреть в сторону "ложа". Быстро подобрав разбросанную одежду, Джем свалила получившийся комок в руки Еленту и кивнула, что здесь больше делать нечего.

— Из тебя получился бы отличный вор, — похвалила девушка, как только они оказались на свежем воздухе.

Елент скрипнул зубами.

— Ладно, что-то из добытого шмотья просто обязано подойти вам по размеру. В крайнем случае, будем надеяться, что Олдеру и Ориел повезло больше. Где они, кстати?

Закон "помяни черта к ночи" сработал безотказно: в стороне, куда ушли Бейн с его величеством, сначала раздался подозрительный шум, несколько громких вскриков, а затем между палатками заметались отсветы факелов.

— Абзац! — сообщила Джем, когда заметила бегущих к ним на всех парах подругу и короля.

Было очевидно, что за ними погоня.

Неумение ходить тихо встретилось с отсутствием чувства меры.

Поняв друг друга без слов, Джемма и Елент развернулись и тоже побежали в сторону густых зарослей, где молодой перелесок превращался в полноценную чащу.

— Хоть бы помогли... сумки же тяжелые! — заорала им вслед Бейн.

Джемма могла поклясться, что перед резким разворотом на сто восемьдесят градусов Елент весьма смачно выругался. Глава инквизиции поспешил на помощь к другу, перехватив мешок, который Олдер в прямом слове тащил в зубах. И побежал вместе с ними, стараясь уследить за тонкой фигуркой Джем, которая пыталась простроить оптимальный путь к лесу и при этом не только не снижала темпа, но и продолжала распевать:

— Видно, братцы, дело наше худо,

Надо нам уматывать отсюда!

Прячь скорей в могилу инвентарь!

В конце концов, прочитать проповедь Елент сможет и после, в лесу. Там-то уж от него эта троица сумасшедших, которая, начала спеваться (в прямом смысле слова), никуда не денется.

— ...как же грудь мешает при беге, кто бы только знал! — не выдержав несправедливости мира, пожаловалась позади Бейн.

— Олдер, вперед смотри! — синхронно посоветовали Елент и Джем.

— Чисто из принципа повернусь! — Олдер оглянулся: — Ого, мать вашу!

— Можно было и без последнего восклицания, — Ориел реакция польстила.

— Нет, они уже арбалеты на нас нацелили!

Первый болт просвистел мимо Елента и попал в одну из последних палаток, откуда также выбирались, путаясь в пологах, вооруженные люди. Раздалась сочная ругань в адрес криворукого стрелка. Второй — скользнул над головой Джем. Третий едва не выбил из рук Бейн сумку, завязнув в плотной ткани.

— Молочники! — обидно прокричала в ответ Ориел.

— Причем тут молоко? — не понял Олдер.

Бейн даже в такой ситуации закатила глаза.

— Слышь, — хихикнула подскочившая к ним Джемма и, развернувшись, показала циркачам пару неприличных жестов, — погоня тоже не в курсе. Теперь резко направо. Направо, Бейн!

Следующий болт напомнил, что расслабляться не следует.

— Ведьмы, вы же как-то сбежали от нас на площади! — проорал вырвавшийся вперед Олдер.

Джем стукнула себя по лбу и мысленно попрощалась с десятком процентов, после чего ткнула в свой браслет и протянула руку бегущему рядом Еленту.

— Потом прочитаешь мораль о ведьмах и инквизиторах, — попросила девушка, и Елент без пререканий крепко сжал предложенную ладонь.

Бейн не спрашивала. На повороте к лесу она догнала Олдера, сцапала его за ворот рубахи и тоже активировала комм. Очень вовремя. С другой стороны, наперерез, вырулила вторая группа циркачей. В результате труппа едва не перестреляла друг друга, а их ночные гости, воспользовавшись моментом, нырнули под сень деревьев. И пока вдалеке не перестали мигать огни и раздаваться гневные выкрики, они не останавливались.

Зато, когда привал был все-таки объявлен, ни у Елента, ни у Джем не нашлось цензурных комментариев к "добыче" Бейн и Олдера (хотя у Джеммы — от восторга).

— Мы же собирались брать только одежду!

— А ты говорил, что у наемников были отвратительные мечи — вот я тебе на выбор и прихватил получше. Смотри, какая заточка у этого красавца!

Олдер, приосанившись, лучился самодовольством.

Джем же, тихо балдея, разгребала прочее содержимое сумок. Кроме мечей, эти двое зачем-то еще и прихвати цирковой инвентарь. Длинный канат, пару бутылок с зажигательной смесью, горстку небольших хлопушек, гири, факела для жонглирования, неплохой набор кинжалов. Ворох же разнообразного тряпья и вовсе был гигантским.

— Думаю, план мы выполнили.

— Перевыполнили.

— Давно я так от души не развлекался. Надо будет повторить!

— Твое величество... — Елент изобразил жест, который на Земле назывался фейспалмом.

— Это еще цветочки! Будет время, мы тако-ое организуем — закачаешься! — с азартом подхватила Джем.

— Король-клептоман. Я в восторге, — мрачно заметила Бейн.

— Как будто ты не брала вещи наравне со мной, — возмутился на несправедливую критику Олдер.

— Достаточно, — прервал Елент спорщиков. — Не вижу смысла тащить на себе лишний груз, но и просто выкидывать чужие вещи, отнятые у владельцев незаконным путем — кощунство. В наказание за свою алчность непомерную, потащите то, что взяли, на себе.

Эйнхель, кажется, собрался напомнить, кто здесь король, но вместо этого легкомысленно отмахнулся. Подумаешь, проблема? После волшебных отваров Бейн пара лишних килограммов на спине угрозой не казалась.

— Тогда разбираем тряпье и смотрим, что и кому подойдет, — предложила Джем. — А потом баиньки.

Правда, в то, что Елент и Олдер смогут расслабиться и уснуть, ей верилось мало.

И не зря.

Мужики бдели у костра и ложиться не собирались.

Елент с сомнением рассматривал мирно сопящих девушек. Странные ведьмы...

— Может, хоть ты немного отдохнешь, а я прослежу? — предложил Олдер.

— Я поклялся защищать тебя, пусть упорно твердишь, что защитники не нужны. Если я позволю себе сейчас расслабиться — стану предателем.

— Хорошего же ты обо мне мнения... Что я, с парой женщин не справлюсь? Пусть они и ведьмы.

— С одной не смог.

— "Это" женщиной не было!

— Ты не находишь, что именно поэтому мы и оказались ночью в лесу в компании ведьм? Вместо того, чтобы их казнить, я жду рассвета...

— Кто ж знал, что в этом проклятом княжестве неправильные девки!

— Тихо, разбудишь. Не буду напоминать, сколько раз я говорил: не развлекаться в незнакомых местах. Доигрался. Тебя мастерски подставили так, что отмыться будет непросто. И тот факт, что ты это "неправильное" из комнаты выкинул, уже никого не интересует.

— Виноват, признаю, но посуди сам: девушки знают, кто мы. Хотели бы нас сдать или убить — уже была масса возможностей.

— Это не отменяет скрытых мотивов.

Елент бросил еще один взгляд на лежащих спинами к огню девушек.

Те, в свою очередь, здоровый и крепкий сон только изображали. А заодно тихо обменивали короткими сообщениями через коммы.

"Знал бы Елент мои планы на него..."

"Сгорел бы со стыда".

— А если они — слуги нашего таинственного "доброжелателя"?

— Тогда бы они не стали весь этот цирк с цирком разводить.

"Сказанул!"

"Он — король. Те, кому не нравится его речь, долго не живут".

"Дремучие люди! Хотя иногда мне кажется, что невелика разница между человеком тридцать первого века и... какого?"

"Николя на тебя не хватает! По технологическому развитию — четырнадцатый век, для уровня развития социума используется термин "псевдосредневековье", это когда..."

"... социум опережает технологический прогресс, создавая уникальное общество, не соответствующее критериям и шаблонам Средних веков Земли. Я вспомнила, как Щукин на эту тему мозг полоскал, спасибо".

"Так, все, брысь из чата! А то, как в прошлый раз с коммами получится! Уже надо думать, на чем будем энергию экономить".

"Бейн, тогда надо и мужчин вырубать, а то они действительно до рассвета просидят. Сейчас... ага, есть. Все-таки Макс — молодец, столько дополнительных возможностей вбить в базовую модель, это нужно уметь!"

"К слову о возможностях. Давай, пока мужчины спят, погрузим их в Прыгун и доставим в Бермену?"

"Н-уу! Это слишком просто. Может, хоть раз выключим логику и не будем оборачиваться на регламент?

"Когда это мы на него оборачивались? Значит, Прыгун остается как план пэ-зэ."

"Какой план?"

"Полная задница. И раз мы бездумно продолжаем тратить энергию, поставь и энергетический купол, чтобы уж точно ни одна зараза не потревожила".

"...тогда и будильник".

* * *

Утро началось с оглушающего вопля "Good Morning, Vietnam!".

Олдер и Елент подскочили из положения лежа на добрые полметра и схватились за оружие, пытаясь понять, где враг и от кого надо защищаться.

Джем потерла глаза:

— Всё в порядке, это напоминание, чтобы не проспать.

— Наш друг Будильник пожелал всем доброго утра, — добавила Бейн и, проанализировав состояние мочевого пузыря, поспешила скрыться в пышном кустарнике.

— Я бы вашему Будильнику...

— Ведьмы! — констатировал Елент. — Костра на вас не хватает.

— Да-да, что с нас взять, окромя костра, — махнула рукой Джемма и, подхватив из сумки умывальные принадлежности и свои, и Бейн, направилась следом за подругой.

Олдер загнал меч в ножны и растянулся на покрытой утренней росой траве.

— С ними скука точно не грозит!

Солнечные лучи, пробиваясь через листву, тонкими стрелами падали на лицо Олдера, заставляя его довольно щуриться.

Глава инквизиции подумал, что его величество всегда находил, чем себя развлечь и без участья богомерзких ведьм, но вслух озвучил, что им тоже не мешает привести себя в порядок.

Приставку "псевдо" (с явным оттенком одобрения) по мнению того же Щукина здешнему средневековому обществу стоило присвоить уже за положительное отношение к собственной гигиене. Нет, отдельно взятых "пахучих" индивидов исключать из общей системы не стоило, но в основном мало кто находил приятной возможность своим запахом сшибать коней на скаку.

После скудного завтрака и долгого спора на тему, кому следовало плескаться выше по течению ручья, а кто мог перебиться "попользованной" водой, и более-менее сориентировавшись на местности, они выдвинулись в путь.

Бейн и Джем тихо кайфовали, стараясь за сарказмом и ехидством скрыть, как же на самом деле они рады находиться в обществе короля и главы инквизиции. Теперь у девушек появилась возможность оценить не только физическую составляющую мужчин, но и их личности. То, что Олдер был наглым собственником, а Елент молчаливым олицетворением нравственности, не исключало нюансов. Даже громкий скандал, который наверняка поджидал Ориел и Джемму на станции, не портил им настроения.

Неприятности начались в первом же селении, куда они заглянули, чтобы пополнить запасы провизии. Странная компания уже расплатилась с трактирщиком и собиралась как можно скорее покинуть оживленное место, как была остановлена восторженной толпой у дверей питейного заведения.

Люди предвкушающе потирали руки и тыкали в их четверку пальцами, особое внимание уделяя сумкам его величества и Бейн.

— Циркачи!

Несколько босоногих малышей, подбежав поближе, дернули Ориел за юбку.

— Фокусы!

Елент и Джем мрачно повернулись к спутникам.

— Олдер...

— Ориел...

Пожалуй, впервые за прошедшее с их знакомства время, ведьма и инквизитор были солидарны друг с другом и единодушны в желании поколотить неких нехороших личностей, которые не только не умели брать в меру, но и грамотно взятое добро прятать в сумках.

— Мы не собирались выступать, — осторожно обратилась Джемма к старосте, отыскав его взглядом.

Толпа обиженно взвыла. Зрелище любили везде и все.

— Что вам, жалко, что ли?

— Мы же не за просто так — все оплатим, — "успокоил" староста, решив, что циркачей волнует размер гонорара.

— Будем прорываться? — предложила Бейн.

— Людей заденем, — уныло отозвалась Джем, — они-то не причем.

Но на лице девушки после обещания оплаты появилось задумчивое выражение — выступать она любила.

В этот момент Мироздание решило, что стоит подбавить жару.

Послышалось яростное конское ржание, и в деревню ворвался вооруженный до зубов отряд драгун. Что у "попавшей" четверки, что у деревенских жителей лица заметно вытянулись, правда, по разным причинам.

— Японский городовой! — выдала Бейн.

Елент глянул так, будто бы Ориел как минимум попыталась вызвать дьявола.

К счастью, драгуны ни короля, ни главу инквизиции не признали. Видимо, действительно не смогли вообразить, что встретят беглецов (которые, по идее, должны таиться по лесам) в качестве цирковых актеров. Командир отряда — лысый мужик с обезображенным шрамами лицом, оглядев столпотворение у дверей трактира, особое внимание уделил напряженно замершим Джем и Бейн и усмехнулся.

— Отлично, парни! — спешившись, он сделал знак своим людям. — Мы как раз вовремя. Сегодня отдохнем — завтра продолжим поиски. Вы готовьтесь, — сказал он Олдеру, который из последних сил сдерживался, чтобы не броситься на врага. — Мы горло промочим и придем смотреть ваше представление.

Джемма, кинув в сторону Елента осторожный взгляд, побледнела. Лицо инквизитора больше напоминало застывшую восковую маску, а в зеленых глазах была такая ослепляющая ярость, которой, кажется, не удостаивалась еще ни одна ведьма. И Джем, понимая, что иначе здесь просто начнется бойня, вцепилась в ладонь Марта тонкими пальцами, пытаясь его отрезвить. Почти синхронно Бейн сжала руку Олдера.

— Нельзя! — в общем гуле голосов отчаянный шепот остался не замечен.

У драгун численное преимущество. Вокруг них обычные люди, которые честно (хотя, может и не всегда) платят налоги, в праздник любят выпить за здоровье молодого короля и, что особенно плохо, наверняка (в случае завязавшегося сражения) предпочтут выступить на стороне законной власти, каковой считают драгун, а не подозрительных циркачей.

Ввязываться в конфликт было подобно самоубийству. А то, что он обязательно состоится, если они откажут командиру драгун, сомнений не вызывало.

— Как скажете, господин, — деревянно улыбнулась Джем и потянула Елента за собой в сторону, где самые активные мужики уже пытались из толстых досок соорудить небольшое возвышение, а другие подтаскивали длинные бревна, на которых смогли бы разместиться зрители.

Позади, проталкиваясь через обрадованную толпу, пыхтела Бейн, таща за собой как на буксире его величество. Хорошо, что вослед им никто не смотрел — люди спешили пропустить пару кружечек горячительного. Всем требовалось, так сказать, настроиться на нужный лад.

Странной компании — тоже.

— Я не стану в этом участвовать! И не позволю выставить себя на посмешище!

Олдер был более чем полностью согласен с Елентом. По его мнению, драгун следовало быстро отправить на тот свет, а не развлекать.

Девушки сомневались и давили на совесть и жалость, мол, кто-то из селян обязательно пострадает. И если ведьмы особой проблемы в этом не видят, то его величество и его преосвященство потом еще долго будут казниться, что не смогли вовремя удержать свой норов в узде.

Работало слабо. Олдер, конечно, заботился о своем народе, в меру фантазии и лени, но к крестьянам относился... как крестьянам. И, кажется, считал за какой-то отдельный вид, напоминающий нормальных людей только внешне. Елент пересекался с простым людом чаще короля, а потому считал, что безгрешных среди них все равно нет, а уже на том свете всех рассудят по справедливости.

— А если мы поможем поквитаться с драгунами без лишних жертв, но только после представления? — усмешка у Бейн получилась по-настоящему змеиной.

Джем покосилась на подругу, перебирая в уме варианты "квитаний", и у нее мелькнула любопытная идея. Все равно Макс давно просил привести побольше местных денег, для более детального исследования чеканки и сплавов... а то те монеты, которые девушки зарабатывали (в обход регламента), прятали у себя по комнатам, чтобы потом же, в следующей экспедиции, потратить. Жертвовать на благо науки желания не возникало.

Переглянувшись, Ориел и Джемма применили последнее оружие — без стеснения сыграли на банальном "слабо".

Как так, ваше величество? Неужели вы признаете, что ваша выдержка... как бы выразиться... совсем даже и не выдержка? Где же разумность и способность переступать через "не хочу" во благо собственного народа? Вы ведь клялись быть верным слугой престолу и стране! Неужели это всего лишь пустые слова? А вы, ваше преосвященство? В народе ходят легенды о вашем самообладании и умении сохранять каменное спокойствие в любой ситуации. Неужели люди обманываются? Неужели вы не наступите на горло своей гордыне (смертному греху, кстати) и не спасете несколько невинных душ от страшной бойни, которая разразится здесь в ином случае?

Способ, отработанный не одним тысячелетием, и в этот раз не дал осечки. Да и риторика у девушек в графе дисциплин всегда была на "отлично". Олдер озверел от одной мысли, что кто-то усомнился в его стойкости. И, скрепя сердце, бросил, мол, если ведьмы проговорятся хоть одной живой душе, он придумает, что с ними сделать, после чего пообещал показать пару упражнений с гирями.

— Договорились, — хмыкнула Ориел, — живым душам рассказывать не будем.

Елент, уже собирающийся задвинуть что-то на тему некромагии, был остановлен Джеммой. Девушка сунула ему в руки большой ком пестрой ткани и велела быстро натянуть шторки от столбов к устроенному помосту.

— Эй, а ты куда? — позвала Джем подругу.

— В кустики... — мрачно отозвалась Бейн, но двинулась почему-то в направлении трактира.

Джемма пожала плечами и принялась командовать мужчинами с удвоенной силой. Когда через пару минут Ориел вернулась, была немедленно отправлена за отдельную шторку.

— Я уже все разложила! Переодевайся, а то не успеешь, — крикнула Джем и спрыгнула с помоста.

— Тоже в кустики? — не удержался от шпильки Олдер.

Смирившись с неизбежным, он уже скинул рубашку для пущей наглядности. Безупречный рельеф мышц его величества мог произвести незабываемый эффект как на женскую часть деревни, уже подтянувшую к месту представления, так и на мужскую. Для первой категории в качестве предмета восхищения, для второй — зависти.

— А что? — в ответ улыбнулась Джем. — Ведьма — уже не человек?

И оценив, каким взглядом Олдер присматривается к шторке, за которой чем-то призывно позвякивала Бейн, девушка посоветовала:

— Не ходи туда, прибьет — не заметит. Что нужно, потом сам увидишь.

И тоже ушла в сторону трактира.

К моменту возвращения Джем все уже было готово. Драгуны, потеснив жителей деревни, заняли самые удобные места, остальные, с опаской посматривая на увешанных оружием мужчин, вытягивали шеи, пытаясь понять, что такое интересное творится за шторкой. Елент, наоборот, из-за нее выглядывал, подсчитывая, сколько пар глаз станут свидетелями их позора. И то, что он видел, совсем не радовало инквизитора. Слишком уж редкими были визиты циркачей, поэтому посмотреть на представления собрались все от мала до велика. Было бы больше времени на работу сарафанного радио, еще бы и соседние селения прибежали.

Джемма оценила одобрительным взглядом крупный кошель на поясе у старосты, поправила блузку, обнажив плечи, и подхватив гитару, вышла из-за импровизированного занавеса. В ее голове давно вертелся список подходящих песен, с учетом специфичности публики. Если бы в качестве зрителей выступали исключительно крестьяне — можно было бы начать с чего-нибудь любовно-слезливого. Сейчас же требовалось задиристое.

Адаптированный для средневекового восприятия вариант "Мурки" прошел на "ура". А поскольку, с этой песней девушки выступали уже не в первой деревне, слова припева народ быстро подхватил, входя во вкус. Тем более, подобных переделок у Джеммы в запасе было предостаточно. На четвертой песне из-за шторки начала подпевать Бейн, хотя сама так и не показалась.

На деревянный помост полетели первые монетки, пока медные. Но увидев реакцию людей, Джемма уверилась, что сегодня они сорвут куш, даже не считая обещанного гонорара.

За Джем на сцене появился Олдер, вызвав бурный восторг у женской части. А уж, когда его величество с легкостью, будто обычными яблоками, начал жонглировать пудовыми гирями, уже и мужики заохали с восхищением. Затем он с завязанными глазами играючи вогнал пяток кинжалов в центр мишени, так ровненько друг к дружке, что зазор получился едва ли в пару миллиметров.

Как только Олдер, подхватив гири и кинжалы, скрылся за шторкой, Джемма, послав лучезарную улыбку Еленту, объявила фокусы. Роль ведьмы ей доставляла невообразимое удовольствие. Вот и сейчас, запустив через коммуникатор проекцию сияющих бабочек (на потеху малышне), девушка представляла, каким злым колдовством все это выглядит, по мнению господина инквизитора. Однако, когда Джем удалось обернуться, чтобы оценить произведенный эффект, она с удивлением увидела на лице Елента не гнев, а интерес, можно сказать — профессиональный. Не часто его преосвященству доводилось наблюдать за ведьмой в естественной среде, и он старался запомнить все нюансы творения "богомерзкой магии". Вдоволь наигравшись со спецэффектами, Джемма шутливо поклонилась громко аплодирующей публике и, снова вытащив гитару, скромно примостилась на краю помоста.

За прошедшее время солнце ушло за горизонт, оставив над лесом тонкую багряную полосу, будто бы деревья окружал застывший огонь. С севера кудрявым кочевьем потянулись пышные громады облаков, закрыв звездный блеск. Наступивший полумрак разбавляли чадящие факела, раскидав по сцене и лицам людей причудливо танцующие тени.

Взяв пару пробных аккордов, Джемма заиграла тихую мелодию с восточным акцентом, пробирающую до мурашек и холодка по телу. И это тоже была своего рода магия — гитара словно плакала о чем-то далеком и настолько прекрасном, что люди, затаив дыхание, ожидали, что же такое сейчас произойдет на сцене.

Бейн появилась тягучим, слитным движением, словно соткавшись из густых сумерек. И замерла подобно камню, позволив ахнувшим зрителям оценить свой облик. Вместо привычного мешковатого платья на ней были облегающий лиф и едва удерживающиеся на бедрах шаровары. Черная полупрозрачная ткань, расшитая бисером и мелкими монетами, подчеркивала каждый изгиб тела Ориел, почти ничего не скрывая. Густо подведенные глаза с вызовом смотрели в толпу. Еще секунду ничего не происходило, а затем девушка медленно начала двигать бедрами в такт мелодии. Только ими. Не шелохнулись плечи и скрещенные перед лицом кисти рук, не дрогнул напряженный живот, даже лицо Бейн на мгновение показалось застывшей маской. Звон монет, украсивших пояс шаровар, слился с мелодией и также, вместе с ней наращивал темп, сменяясь с неземного плача на яростный призыв. И вот, на пике, Ориел плавно подняла руки, разведя их в стороны, будто распускающийся цветок. Мелодично звякнули тонкие браслеты, украсившие ее запястья,

Танец начался.

Драгуны взревели, их крики подхватили деревенские мужики. Джем краем уха услышала, что один из самых громоподобных воплей раздался из-за шторки — Олдер жадно следил за каждым движением Бейн. Елент, покачав головой, отвернулся. Идею закрыть другу глаза (как это сделали несколько ревнивых жен со своими благоверными), он отмел, как невыполнимую. Только заметил, что несколько драгун, стараясь не смотреть, друг на друга, спешно покинули свои места.

Кто-то хрипло проорал трактирщику, потребовав пинту похолоднее.

Ориел то замирала птицей с изломанными крыльями, то словно превращалась в хлесткую плеть, изгибаясь в такт музыки. Резкие, точные выпады и повороты, от которых темные волосы Бейн метались по плечам, как от порывов ветра, сменялись плавными движениями, волнами пробегающими по телу Бейн, начинаясь от самых пальцев и кистей, проходя через едва прикрытую грудь, обнаженный живот и обрываясь страстным ритмом бедер, которые, казалось, жили своей жизнью.

Монеты, прилетевшие на сцену, можно было уже лопатой собирать...

А женская зависть, направленная на Бейн, ощущалась почти физически.

— Итог последних дней, — начал считать Елент, отвлекая Олдера: — убийство, связь с прислужницами нечистого, воровство... теперь вот непотребства.

— Не ворчи, уверен, что тебя тоже проняло, — ткнул его под ребра Олдер.

Елент раздраженно повел плечами. Пронять-то — проняло, как и любую физически здоровую особь мужского пола.

— К концу поездки я могу спокойно сложить с себя сан.

Тем временем прозвучала последняя высокая нота, звякнули и замолкли монеты, Бейн замерла, тяжело и прерывисто дыша, наслаждаясь честно заработанными овациями. Олдер не сдержался и громко засвистел. После чего, подхватив одну из гирь, с которыми он уже успешно выступил, снова выбрался на сцену.

— Господа! — обратился Олдер к толпе.

— Товарищи, — тихо фыркнула в сторону Джемма, не совсем понимая, что задумал раззадоренный король.

— Я, конечно, могу еще потаскать эти гири, но лучше я сделаю нечто невероятное! — Олдер демонстративно отбросил гирю, чуть не проломившую помост, и подхватил не ожидавшую такой подлости Бейн на руки. Та попыталась выбраться из прочного захвата и емкими эпитетами выразить свое отношение к подобному свинству, но тут же под уважительный рев Олдер подбросил девушку высоко вверх. Вопль Ориел перешел в ультразвук, а после того, как его величество успешно поймал Бейн и прижал к себе, она разразилась отборной бранью, достойной пьяного портового грузчика.

Грянул хохот.

Заметив, что Джемма отправила Ориел переодеваться (все-таки вечера стояли прохладные) и снова выбралась на сцену, Елент решил, что свистопляска и непотребство сейчас продолжатся. Но девушка вновь удивила его. Она умела играть настроением толпы, будто бы людские души были для нее открытой книгой, и Джем легко меняла восторг на страсть, а ее — на печаль и горечь.

Переборы были просты и тоскливы. Джем напевно рассказывала грустную сказку, о рыцаре, драконе и деве. Но только совсем не ту, что любили вечерами шептать матери, склонившись над детскими кроватками...

— Той страны обычай

Пленницу-красу

Отдавал в добычу

Чудищу в лесу.

Незаметно на сцене появилась Бейн, снова выглядевшая нормально, и вступила вторым голосом — низким, едва слышным, будто бы далекое эхо.

— Посмотрел с мольбою

Всадник в высь небес

И копье для боя

Взял наперевес.

Сомкнутые веки.

Bыси. Облака.

Воды. Броды. Реки.

Годы и века.

Финал выступления оказался неожиданным даже для девушек. Каким уж чудом или шантажом Олдер уговорил Елента смирить гордыню, история умолчала, но итог был таков: стоило Джем и Бейн допеть последний куплет, господин Март вышел на сцену, обозначил приветствие и под восхищенно-испуганные вопли людей эффектно пожонглировал горящими факелами.

— Кому как не инквизитору уметь обращаться с огнем, — улыбнулась Джемма, не отводя взгляда от сосредоточенного лица его преосвященства.

Бейн поддержала громкими аплодисментами.

Итоги вечера подводили в небольшой, но на удивление уютной комнатке над трактиром, которую им любезно предоставили на ночь. Бесплатно.

Девушки оккупировали широкую кровать возле окна. Джемма самозабвенно пересчитывала честно заработанный гонорар (сумма получалась просто астрономической, и половины ее хватило бы на пару месяцев безбедной жизни в столице). Бейн сосредоточено подшивала полупрозрачный костюм — в нескольких местах оторвались монетки.

Олдер, сидя рядом на стуле, аккуратно перекладывал посчитанные деньги в плотный кожаный кошель. Судя по исключительному восторгу, которое выражало лицо его величества, так он, наверное, еще никогда в жизни не развлекался.

Мрачный Елент, уже подсчитавший в уме количество нарушенных за сегодня заповедей, стоял у изголовья кровати и смотрел на темные пустые улицы селения.

— Надеюсь, вы заметили, что большая часть отряда ушла во время выступления, и до сих пор никто из них не вернулся? Это недобрый знак... возможно, они поняли, что циркачи не те, за кого себя выдают, и готовят ловушку.

Джем уже собиралась возразить, но ее опередила Бейн:

— Никакой ловушки. До выступления во все драгунские порции я лошадиную дозу снотворного подсыпала — и в еду, и в эль, — невозмутимо пояснила она, — дня на четыре они точно задержатся.

И, подхватив починенный костюм, вышла из комнаты.

— Ой, а я — слабительного... — прошептала Джемма и поспешила за Бейн.

Олдер задумчиво посмотрел им вслед и уточнил у Елента:

— Я правильно понял: мужики и выспятся, и обосрутся?

Елент с секунду размышлял над формулировкой, после чего кивнул.

— Этих двоих лучше держать в союзниках, — его величество категорически не завидовал драгунам.

— В камере.

— О казни уже речи не идет?

— Думаю над этим.

— Их бы к твоему Квипцинии запихнуть, — мечтательно предложил Олдер, — мигом бы разговорили! А то уже год деньги из казны на этого шпиона переводим — кормим на халяву, палачам доплачиваем, чтобы они его терпели — одни убытки.

Елента передернуло.

— Они втроем мне всю башню развалят. Еще и сговорятся. Скорее я спасу от костра ведьму, чем приведу этих к Квипцинии.

Король хохотнул: шансы девушек на попадание в святая-святых инквизиции стремились к нулю.

— Кстати, мы успешно избавились от второго отряда, как Бейн и Джем обещали. Осталось найти группу, которая прикрывает свидетелей, и убрать их.

— Звучит слишком просто. На деле, уверен, все выйдет иначе.

— А когда мы боялись сложностей? Теперь я абсолютно уверен, что не пройдет и трех дней, как от свидетелей останется лишь светлая память.

Позади хором спросили:

— Свидетелей чего?

— ... или кого, — фыркнула Бейн, вспомнив местный аналог "Страшного суда" Иоанна Богослова и подумав про второе пришествие.

— Не вашего ума дело, — резко бросил король, растеряв все благодушие.

Елент промолчал, но своим видом выразил полную солидарность с другом.

Девушки переглянулись, решив грубость простить.

До поры до времени.

— Кстати, о делах. Мы аккуратно полазили по вещам драгун...

— ...пока они по окрестным кустам страдают.

— или храпят... там же.

— Конкретней.

— Вот несколько писем с указаниями, как именно вас надо доставить заказчику, — Ориел протянула несколько сложенных пергаментных листов Еленту, — почитаете на досуге, оцените.

— А еще мы нашли карту! — выпалила довольная Джем и потрясла скрученной добычей.

Олдер тут же перехватил ее, едва не порвал, разворачивая, и присвистнул, вглядевшись в отмеченные маршруты. На карте чернильным пунктиром выделялись пути следования всех отрядов.

— Ну разве мы не умницы? — улыбнулась Джем.

Олдер и Елент, изучая траекторию движения третьей группы, синхронно кивнули.

* * *

С рассветом, убедившись, что состояние драгун еще плачевнее, чем рассчитывалось, компания выдвинулась в путь. Теперь у них были четкий маршрут и даже небольшая фора — наниматели, перестраховавшись, отправили третий отряд по объездному тракту. И там, где конные не могли проехать через бурелом, делая петлю по нормальной дороге, легко пробиралось четверо пеших.

Ну-у, как легко?

Девушки, не особенно обученные марш-броскам по пересеченной местности (хотя это входило в программу физической подготовки наблюдателей), то и дело куда-то проваливались, обо что-то цеплялись и громко ругались.

Елент кидал долгие и неодобрительные взгляды на сумку Джеммы, где лежал мешок с полученным за вчерашнее непотребство гонораром. По мнению инквизитора, ни он, ни его величество, ни уж тем паче ведьмы не бедствовали, а потому брать у крестьян деньги за выступление было подло.

— Если бы эти монеты были у них последние — они так легко с ними бы не расстались, — логично возразила Джемма.

— Но, если очень хочется, сядь на пенек и попробуй отделить те деньги, которые накидали драгуны от деревенских. Вторые, так и быть, можешь отнести обратно, — саркастично добавила Бейн.

Елент, проворчав, что все равно в аду деньги бесовским девицам не помогут, вопрос пока согласился закрыть. И рассудил, что раз уж выпала возможность побеседовать с ведьмой не в пыточной, а в ее естественной среде обитания — надо этим воспользоваться.

— Не жалеешь ли ты о заключении договора с дьяволом? — начал он допрос.

Джемма воззрилась на него с изумлением, словно надеялась, что инквизитор шутит, но убедившись в серьезности Марта, ответила:

— Не было никакого договора. Мы такими родились и души никому не продавали.

Елент нахмурился. Информация не вписывалась в рамки его миропонимания.

— А ритуалы зачем? Жертвоприношения? Заклинания?

Джем мысленно фыркнула и принялась сочинять:

— Заклинания — всего лишь слова. Они помогают настроиться на нужный лад. Жертв мы с Ориел никому и никогда не приносили. Ритуалы же проводят только глупцы.

— А книги?

— Какие?

Бейн подсобила:

— Это те, что с переплетами из кожи младенцев или девственниц?

— Я знал!

— Это был сарказм...

— Сделай себе табличку, Ориел, — посоветовала Джем, — и поднимай, когда шутишь. У тебя чувство юмора... специфичное.

— У братца Апреля его вообще нет, — Бейн поджала губы, а когда Олдер уточнил, про кого это сейчас было, вообще прикрыла лицо ладонью, — Ну-у за мартом обычно идет апрель...

Взглядом Елента можно было забивать гвозди.

— На словах все мы агнцы Божьи. Что же в таком случае вы забыли полгода назад в столице?

— Может быть, хотели на вас полюбоваться?

— Да-а, — хохотнул Олдер, — мы неотразимы. Я так точно, как Елент — не знаю.

— Вот и говори людям правду, — наиграно вздохнула Джемма. — Неважно уже, что мы хотели, все равно глупость получилась. Скажу только, что зла никому не желали и не думали, что так выйдет.

Буйная лесная зелень звериной тропы, которой они шли, приятно ласкала взгляды девушек, порядком уставших от однотонной серости станции. Несмотря на то, что размерами ГАЗ-3 могла сравниться с некоторыми карликовыми планетами, на шестом году контракта она начала восприниматься как нечто среднее между уютной клеткой и палатой для душевнобольных.

— А как же мальчишка, который пытался вас защитить? Ему тоже зла не желали?

— Какой мальчишка? — подалась вперед Джемма.

Бейн отвлеклась от очередной пикировки с Олдером и тоже нахмурилась.

— Мальчишка... лицо оспой обезображено, из мелкого дворянства. Впрочем, титула его уже лишили, как и оставшейся части наследства. Хотя было бы чего лишать. Когда пришли опечатывать дом — там уже ничего не осталось. Родственники, наверное, озаботились. Сергент. Слышали? — Елент усмехнулся, ему все-таки удалось пронять ведьм.

— Даниэль... — Джем, побледнев, остановилась.

Бейн, забыв про Олдера, встала за спиной подруги. Как бы им ни хотелось идеализировать образ его преосвященства, девушки прекрасно знали о методах инквизиции добиваться признаний, и о том, что ее глава (в отличие от своего предшественника) не гнушался сам проводить допросы. Раскалывались у него даже самые "крепкие орешки".

— Все повторял, что не выдаст даже имен... Сказал, конечно, он же не из камня. Спустя время. И ради чего терпел? Вы сами сразу же нам представились, будто бы имена не имеют никакого значения. Это ли ни зло, которое вы "никому не желали"? Так подло оставить своего слугу...

Олдер молчал. Его лицо ожесточилось. В день, который должен был стать праздником, из-за взрыва погибла семья лекаря, державшего алхимическую лавку, и испуганная толпа затоптала еще троих — в том числе маленькую девочку. Ведьмы могли изображать из себя кого угодно — хоть великомучениц, но за "День мира" им еще предстояло заплатить.

Джемма, сжав кулаки до того, что стало больно, смотрела в глаза Елента. Сказать-то можно многое. Были и слова, и оправдания, и доказательства. Девушка пыталась понять только одно, но самое важное — требовалось ли все это инквизитору, или он, заочно вынеся приговор, не желал слышать правду. Во втором случае их дороги расходились, а Джемму и Ориел ожидали рутинные экспедиции в совсем другие места, без попыток вытесать новых идолов из крох информации и записей орбиталов.

— Мы не знали, что он там, — уверенно сообщила Бейн.

Она не испытывала к Даниэлю никаких привязанностей или симпатий и не считала себя обязанной, поэтому говорила ровно и спокойно, в то время, как горло Джем сдавливало чувство вины. Но и Ориел было жаль глупого, наивного мальчика.

— И более того, — собрав волю в кулак, подхватила Джемма, — взрыв — не на нашей совести. Ну-у... тот, который первый — на площади.

Указав на свой коммуникатор, она толкнула Ориел, чтобы девушка также продемонстрировала мужчинам широкий, массивный браслет.

— С их помощью мы можем связаться со своими. На площади, скажем так, случился досадный просчет. То ли "наш друг" не знал, что выбрал не подходящее время для разговора, то ли попытался подставить нас.

— Сейчас вы можете сказать, что угодно, — покачал головой Олдер. Ему было немного жаль после не самого плохого дня вспоминать, что они, по сути, враги.

— Действительно, — кивнула Джем, — но и речь сейчас не о нас. Даниэль ни в чем не был виноват! И я даже не могу представить, как он узнал. Мы иногда встречались в одном заведении, перекидывались в карты...

— Тяга к азартным играм, — добавил к общему счету Елент.

— И ты считаешь это достойным поводом казнить человека?! — вскрикнула Джем.

— Я считаю достойным поводом то, что господин Сергент знал о двух ведьмах, пробравшихся в самое сердце Бермены, и, судя по вашим же словам, давно там обосновавшимся. Одному Господу ведомо, сколько злодеяний вы успели за это время совершить, сколько невинных людей сбить с истинного пути. А этот мальчишка, зная правду, пусть и без вашего ведома, молчал! Когда должен был тот же час, как понял вашу истинную природу, звать стражу и инквизицию. Более того — он пытался вас защитить! Я не вижу невиновного мальчика, я вижу только очередного прислужника дьявола, который осмелился оспаривать законы Божьи. И он сполна расплатился за свое молчание.

— Что вы с ним сделали?

Не стоило Джем это спрашивать. Она и сама прекрасно догадывалась, каким будет ответ. Бейн рядом окаменела.

— Кроме того, что с ним уже сотворил ваш взрыв у городских ворот? Достаточно.

Джемма не выдержала:

— Сволочи! Даниэль был лучше всех вас, вместе взятых! Да, он просаживал наследство в игорном доме! Можно подумать, что у него были другие варианты, если в высшем обществе на него только что пальцами не показывали?! А остальные деньги Даниэль жертвовал детям из трущоб! Покупал им еду, одежду, приносил писания и учил читать... он с ними возился, как с родными! Ты, великий инквизитор, конечно, кидал попрошайкам медь. А чтобы позвать в свой дом?! Посадить за стол? Принять, как равного? Или ты, твое величество? — Джем уже в голос кричала на мужчин.

Бейн пока не вмешивалась. Только сверлила Олдера мрачным взглядом. Тот, натянув на лицо кривую усмешку, также молчал. Они продолжали стоять посреди узкой тропки. В кустах громко перекрикивались клесты. Солнце, давно достигнув зенита, начало медленно клониться в сторону запада. Лучи, пробивая листву, нагревали густой и без того жаркий воздух и намекали, что им всем следует поискать уютную полянку рядом с каким-нибудь ручейком и остыть...

— Ты лично его отпустишь, как только мы вернемся в столицу! Понятно?! Это и будет платой за нашу помощь!

Бейн собиралась было покашлять, насчет последнего пункта у них изначально имелись иные соображения, но решила не мешать Джем и просто отвела взгляд. Потом выскажет все возражения и замечания.

Судя по тому, как дрогнули плечи Елента и сжались его кулаки — инквизитор едва сдержался, чтобы не ударить маленькую ведьму. Черты его лица исказились от гнева.

— Женщина, ты осознаешь, кому пытаешься приказывать? Знай свое место!

— Я-то свое знаю! А вот ты, господин Март, кажется, заигрался в Бич Божий... воображаешь себя архангелом Михаилом, низвергающим дьявола? Только вот в этот раз ты просчитался — схватил невиновного! И теперь его боль и сломанная жизнь на твоей душе, инквизитор!

— Пожалуй, вам двоим стоит отойти друг от друга.

В сократившееся до опасного минимума расстояние между Джеммой и Елентом вклинился Олдер. До этого момента они с Бейн наблюдали за развитием разговора, и каждый своим видом показывал, по какую сторону баррикад находится. Но Эйнхель понимал: если не остановить разгорающийся скандал — итог будет плачевным.

— Бейн, идите вперед, нам с Елентом есть, о чем поговорить.

— Пусть сначала ответит, что с Даниэлем сделал, — прошипела Джемма.

— Ничего из того, к чему этого еретика приговорил суд, — презрительно процедил Елент. — Сергент исчез из камеры за день до казни. Ни стража, ни послушники — никто ничего не видел.

Инквизитор криво усмехнулся.

— Поэтому либо сейчас это была потрясающая игра, Джемма, либо вы сами много не знаете о способностях Даниэля.

Ни Бейн, ни Джем не нашли, что ответить. В магию, несмотря ни на что, они особо не верили, поэтому исчезновение Даниэля выглядело странным вдвойне. Над этим стоило задуматься. И о судьбе лорда Сергента необходимо навести справки, как среди завсегдатаев игрального дома Филина, так и со станции, подняв архивные данные орбитального слежения.

Ориел, аккуратно взяла Джем под руку, и они пошли вперед по тропе, заодно присматривая место для привала. Позади Олдер что-то яростным шепотом втолковывал Еленту, не скупясь на сочные эпитеты.

— Давай еще раз обсудим: с ведьмами до столицы не враждуем. У нас есть более важные дела и заботы. Например, свидетели. А ты, кажется, жаждешь, чтобы дамы поджарили тебе зад, лишив меня главы инквизиции. И не делай такое зверское лицо, на меня все равно не действует.

— Ты когда-нибудь видел, чтобы женщины на инквизиторов кричали?

— Нет, и это было... забавно. Мелкий боевой воробей против ворона, — улыбнулся Олдер, намекая и на иссиня-черные волосы друга, и на его привычку выбирать одежду темных, траурных тонов.

— Можно подумать, будто я не вижу, что ты не планируешь "враждовать" с ведьмами и после столицы, — Елент скорбно поджал губы. Этой позиции он не разделял, хотя понимал, что видеть в двух странных девчонках порождения зла, с каждым проведенным вместе часом становилось все сложнее.

— Прекрасно — меньше придется объяснять потом, — Олдер перешел на более обстоятельный тон: — Если Джемма права? Видел я этого Даниэля мельком, не похож он на злодея. Скорее, на влюбленного идиота. А твои палачи кого угодно заставят признаться во всем, что только придет им в голову. Я давно хотел пересмотреть систему сбора улик, опроса свидетелей и признания виновности. Похоже, проблема серьезнее, чем я предполагал...

Елент промолчал.

— И-и?

— Если подумать, ведьмы действительно не знали, что случилось с Сергентом, — Елент покачал головой: — Но я не верю в его невиновность. Знаешь, Олдер, я понимаю, что кого-то из схваченных моими людьми действительно оболгали. В конце концов, с каждым лично не поговоришь, а без палачей слишком много мрази выйдет на свободу. Я чувствую, что в мальчишке есть что-то... странное. Хотя бы факт его исчезновения. Если не ведьмы, то кто его освободил? Сам бы он, если мог, сбежал бы гораздо раньше.

Елент, оборвав фразу, снова погрузился в свои мысли. Олдер махнул рукой. Зная своего единственного друга, он понимал, что теперь в ближайшие три-четыре часа господин Март будет недоступен для сего бренного мира. Если бы его величество разбирался в земной терминологии, он бы сказал, что у главы инквизиции начался сеанс рефлексии.

Обеденный привал проходил в тягостном молчании. Девушки обменивались взглядами и короткими сообщениями по коммуникаторам — корректировали маршрут через спутник. Все-таки средневековые карты ему сильно уступали. Олдер кидал взгляды то на друга, то на ведьм, но напрашиваться на разговор ему не позволяла гордость, поэтому он с повышенным интересом рассматривал лесные пейзажи и тихо сатанел. До деревни оставался еще добрый десяток километров, а силы у компании были уже на исходе. Девушки развели костерок, уютно обустроили полянку, развернув пару покрывал, чтобы не сидеть на траве. Тетерев, пристреленный Олдером (король хоть на нем сорвал копящуюся досаду) и ощипанный Бейн, жарился, истекая ароматным соком, а давящая тишина раздражала до белого каления.

Джемма, чувствуя особенную неловкость от того, что не удержала свои эмоции, не нашла лучшего выхода, чем старые-добрые карты. Порывшись на дне сумки, девушка извлекла весьма замусоленную колоду и начала ее тасовать.

— Партейку для поднятия настроения? — виновато улыбнувшись, предложила Джем.

Бейн с Олдером синхронно встрепенулись и оживились.

— Присоединишься, твое олдерство? — поинтересовалась Ориел.

— С удовольствием! — согласился король, ближе придвигаясь к девушкам, и покосился на Елента. Тот брезгливо отвернулся, но ничего не сказал, как и не поспешил подвергнуть всех анафеме.

— Надеюсь, не нужно учить?

— Сбегал от надзора в игорный дом, так что правила более-менее представляю, но если объясните еще раз, буду признателен.

За последующие часы троица успела сыграть достаточно партий, одну из которых, несмотря на совместные усилия девушек, Олдер умудрился выиграть.

Душный полдень сменился прохладным вечером. Неподалеку от выбранной полянки звенел ручей, вода плескалась о маленькие каменные порожки; в такт порывам ветра мерно шелестели пышные кроны столетних дубов, то и дело с веток срывались и перелетали с место на место упитанные рябчики, среди зеленой листвы мелькали хвосты белок. Пару раз мимо стоянки проскакивали любопытные зайцы, по краю обогнул поляну выводок ежей.

Идти никуда не хотелось. Сказывалась и общая усталость, и эмоциональная истощенность от резкой смены обстановки и недавнего скандала. "Дурак" сменился "солнышком", за ним Олдеру объяснили правила "пьяницы", потом Джемма раскинула пару пасьянсов.

Елент, чуть прищурившись, смотрел в огонь, почти не следя за ходом игры. Азартность друга ему была давно известна, поэтому ведьм сложно было обвинить в злодейском совращении его величества греховными играми. С другой стороны, инквизитор плохо понимал, что в этом вообще может быть интересного... но на это он уже не надеялся отыскать ответа. Куда больше его беспокоил пропавший мальчишка. Даниэль Сергент. До ареста господин Март несколько раз пересекался с ним на официальных приемах, и единственное, почему Елент запомнил этого человека — обезображенное лицо. Нет, в реалиях своей работы он видел и не такое. Поэтому ни брезгливости, ни жалости не испытал — в наказание ли, в испытание ли Сергенту был послан этот облик, Господь явно отметил его не просто так. Однако внимание главы инквизиции привлекло то, что казалось, будто бы мальчишка намеренно скрывает свое истинное лицо за маской, к которой ни один нормальный человек не станет присматриваться.

Возможно, Елент был не прав, привыкнув подозревать всех вокруг себя.

Но ведь, в конце концов, с его стороны все выглядело однозначно. Сергента нашли на месте взрыва, и едва он пришел в себя, сразу кинулся на послушников с криками и обвинениями. А узнав, что бесовские девки ушли от инквизиции, разом успокоился. Как еще Елент должен был отреагировать на такое? Отпустить на четыре стороны? Несмешно. Глава инквизиции сделал многое, чтобы мальчишка начал говорить о ведьмах. А когда Сергент исчез из камеры, только уверился в его виновности.

Елент знал, что поступил правильно.

Но все же...

От размышлений главу инквизиции отвлек веер карт, возникший у самого лица. Из-за ярких карточек на него внимательно смотрели каре-зеленые глаза ведьмы.

— Интереснее играть командами, — как само собой разумеющееся сообщила Джемма и, запнувшись о камушек, машинально уцепилась за плечо Марта, чтобы не упасть на готовящегося тетерева.

Мужчина никак не ожидал коварного вторжения в свое личное пространство. Несколько мгновений Елент смотрел в глаза Джем, раздумывая над вариантами реакции. Джемма терпеливо ждала, что же выберет глава инквизиции. Олдер и Ориел с живейшим интересом наблюдали за происходящим по ту сторону костра.

Елент осторожно, будто бы она была из хрупкого фарфора, подхватил Джем, подмышки и передвинул подальше от пламени, которое, кажется, облизывалось на подол ее платья.

— Должно случиться что-то поистине невероятное, чтобы я согласился на это. Греховная игра.

— А разве кто-то говорил про карты? — улыбнулась Джемма, пряча колоду в карман. — Думаешь, кроме них люди не придумали, чем занимать свое время?

Ориел достала из сумки два листочка.

— Предлагаем в морской бой!

Неудивительно, что партнером Джеммы стал именно Елент, так как Бейн с удовольствием согласилась на предложение Олдера объединиться против инквизиции. И пока Джем с Мартом продумывали стратегию, как обставить другую команду, незаметно для себя смирились с дневными событиями.

Хотя все понимали, что вопрос не был решен.

А по итогам вечера победила дружба.

* * *

Следующей на пути остановкой оказалась небольшая деревенька со смачным названием Хлебищи. Под первой буквой "и" чья-то заботливая рука жирно намазала углем, помогая сомневающимся с постановкой ударения. Джемма, увидев табличку, тихо толкнула Бейн. Ориел, прищурившись, прочитала и хмыкнула.

Девушкам "везло": в селении некоторое время назад ими был "забыт" комм. Хотя, с учетом, что трюк этот был давно отработан, а "лишних" коммуникаторов на станции хватало, процент везения равнялся девяноста девяти целым и девяти десятым. То бишь, почти все окрестные села в данный момент страдали от "ведьмовских напастей". Джемма кивком указала на идущих впереди мужчин. Ориел махнула рукой. Джем округлила глаза. Бейн неопределенно пожала плечами, мол, справимся — и не в такое попадали.

По мере приближения к деревне стали слышны веселые голоса, громкий хохот и довольные перекрикивания. Елент с Олдером приободрились, зашагав быстрее, их заинтересованность передалась и девушкам. Минув околицу, они увидели, как мужская часть деревни вытаскивает из домов длинные скамьи и столы, устраивая их вдоль главной улицы, а женщины накрывают все это дело скатертями.

Мальчишки, путающиеся под ногами взрослых и отлынивающие от мелких поручений, первыми заметили "гостей" и с радостным писком устремились к ним.

— Госпожа Ориел! Госпожа Джемма! Вы тоже на свадьбу? Ура!

Бейн с Джем сначала с готовностью закивали, но быстро сообразив, что ничего не поняли, замотали головами.

Глава инквизиции нахмурился:

— Почему нет охраны у ворот? Что за беспечность! А если разбойники нападут?

— С чего бы им нападать: главарь на дочке мельника женится!

Олдер с Елентом переглянулись, словно спрашивая друг у друга, не послышалось ли им, и также синхронно покосились на захихикавших девушек.

— Как такое возможно?

— А мы сами не знаем, у них спросите — к вечеру приедут.

Елент кивнул, подтверждая, что обязательно спросит, и уже открыл рот, чтобы уточнить что-то еще, как мальчишки наперебой закидали девушек вопросами:

— Госпожа Ориел, вы в этот раз станете всякие железки гнуть?

— Госпожа Джемма, а вы опять будете голосом разбивать стаканы?

— Госпожа Ориел, а вы станцуете?

— Госпожа Джемма, а новую карточную игру покажете? Прошлые уже надоели!

— А это что за серьёзные дядьки? Они вас не обижают?

— Отцов позвать, чтоб отвадили?

Олдер в сторону фыркнул:

— Таких обидишь, как же! Себе дороже выйдет...

Мальчишки согласно рассмеялись. Джемма, оборвав поток восторженных вопросов и восклицаний, уточнила у детей, где можно найти старосту:

— Вроде со священником разговаривал, — ребята указали на церковь.

Джемма поморщилась, словно от зубной боли. Бейн скрестила руки под грудью. Но не успел Елент сделать пометку о реакции ведьм на упоминание храма божьего, как мальчишки понимающе загудели.

— Отец Стасий уже всем надоел!

— Третий раз заставляет свадьбу переносить, мол, неблагоприятный день! — дети синхронно потерли пальцами, изобразив всем понятный жест.

Елент нахмурился. Неумолимый суд в лице главы инквизиции понял, что в этой деревне найдется, кого наказать за грехи и взяточничество.

— Застряли, — прокомментировал Олдер.

— Я поговорю с людьми, если все подтвердится — мы быстро решим проблемы с нечестным священником. Время пока на нашей стороне.

— А люди вот прям так все выложат подозрительному незнакомцу! — охотно поддакнула Ориел. — Господин Апрель, наивность вам не идет.

Инквизитор на эти слова отреагировал снисходительной усмешкой.

— Если бы я не умел говорить с людьми, не размахивая при этом у них перед лицами своими регалиями, то грош была бы мне цена.

Бейн с доводом согласилась, но вслух озвучила совсем другое:

— Ну что ж, главное — следите за временем. Мы-то с Джем можем тут всю неделю развлекаться.

Елент скупо кивнул и направился к группе женщин, обсуждающих, как украсить опорные столбы, при этом не отвлекая мужей от работы.

Джемма с Бейн многозначно переглянулись.

— Раз уж задерживаемся, то заглянем к старосте, посмотрим, чем можем помочь.

Олдер, не уловив подтекста, согласился:

— Наверняка работа найдется.

— Всегда мечтала посмотреть на короля, который с сельскими мужиками таскает пивные бочки.

— А я — на инквизитора, который помогает местным кумушкам развешивать украшения, ибо с таким ростом не помочь — грех.

— Посмотрю я на вас, когда вы с первой кружки захмелеете и будете с этими кумушками и мужиками отплясывать.

Джемма фыркнула. Ориел усмехнулась.

— Доживем до вечера — посмотрим, кто плясать будет, а кто под столом спать.

Олдер покачал головой, не поверив в умение девушек пить, и направился к компании мужиков, которые вытаскивали следующий стол на улицу. А Джем и Ориел двинулись на поиски старосты.

Пробираясь вдоль столов, Джемма не преминула заметить:

— Ты можешь представить, чтобы кто-то из земных монархов Средневековья вот так запросто на черную работу соглашался?

— Представить? Запросто! Не дразни мое воображение. Но вот, чтобы в действительности кто-то с готовностью предложил себя в качестве помощника — никогда. На Астрее играет роль уникальное развитие социума и истории. А ты думаешь, с чего бы Николя уже защитил кандидатскую, а теперь докторскую дописывает?

— Так социум и социализация — это по твоей части, почему ты не пишешь?

— Издеваешься? Мне что, нечем заняться? Я лучше новую технику покраски ногтей освою. Хотя, если честно, материал-то я собираю...

Староста выскочил из-за угла дома, как черт из табакерки, и едва не столкнулся с Бейн. Сначала они отпрыгнули друг от друга, а после обрадовались.

— На ловца и зверь бежит, — оскалилась Ориел.

— Отлично, я как раз вас искал — мальчишки уже по всей деревне кричат, что Джем и Бейн пришли. Как чувствовали, что нужны здесь!

Староста Эдор был сравнительно молод — его предшественника в том году по холодам волки загрызли. И в силу возраста мужчина несколько расходился со стариками во мнении, как должна выглядеть благонравная девица и с кем можно вести дела. Поэтому в прошлый визит менестрелей с Ориел и Джеммой у него сложились теплые отношения. Вот и сейчас он по-дружески хлопнул Бейн по плечу, а Джем, не стесняясь, подхватил за талию и покружил по воздуху.

Девушка довольно расхохоталась.

На самом деле за коммуникатор Бейн и Джем было даже как-то неудобно. Оставили они его в деревне еще при другом старосте — тот был мерзким скупердяем. Но когда в прошлый заход предложили избавить деревню от ведьмы просто так, по дружбе, Эдор только отмахнулся. Мол, старая карга только кричит, никаких бедствий не насылает. Может, плохо ей? Да и диковинка какая-никакая. Несколько раз из святой инквизиции приезжали — ловить пытались. Не преуспели, зато пока жили в деревне — платили крестьянам за постой щедро — золотом, и Стасий на время присмирел.

Однако сейчас староста выглядел дерганным и расстроенным.

— А что случилось? Музыкантов по дороге видели, не думаю, что с ними есть проблемы. Но и мы с удовольствием что-нибудь споем.

— Не в этом дело! — отмахнулся Эдор. — Эти две твари, — староста указал на церковь, а потом на лес — как сговорились! Уже месяц не можем свадьбу справить. Если и в этот раз не получится, Жулья с Рэмом точно сбегут. А у нас всё только-только наладилось... Девчонки, выручайте, заплатим — не поскупимся. Вы уж знаете, что за мной слово!

Джемма и Бейн смутились. Доставлять таких хлопот людям, которые были к ним добры, совсем не хотелось.

— И чего все так этой свадьбе радуются? Мальчишки о разбойниках вроде говорили... — не сдержала любопытство Джем. Она также находила странным, что новость о подобном союзе приводила боязливых деревенских жителей в восторг.

— Рэм достойный человек! — возразил Эдор.

Бейн, если честно, было пофиг. Радуются и радуются. Но интерес подруги она поддержала:

— С каких пор "достойные люди" подаются в разбойников?

Староста почесал в затылке и неохотно ответил.

— Не он это... Мать Рэма при старом короле, чтобы его черти как следует на вертеле провернули, сожгли за знахарство, а отец чуть в долговую яму за чужие ошибки не угодил, вот и подался с сыном в леса. Это сейчас, при молодом его величестве, да будут года его долги, таких бесчинств над простыми людьми власть не позволяет, а раньше...

Мужчина махнул рукой и замолчал.

Девушки переглянулись и согласились помочь за просто так, пригрозив, что если Эдор только заикнется о деньгах — они его на ведьме женят.

Староста, расхохотавшись, приободрился.

Поскольку в этой местности заброшенных амбаров не было, девушкам пришлось довольствоваться маленьким домиком знахарки, почившей года, эдак, три назад. С одной стороны — место приметное, да и в крошечной лачуге не развернуться особо. С другой — все равно люди понятия не имели, что нужно искать, и все-таки пытались поймать живую ведьму, а не металлический широкий браслет.

Впрочем, даже если знаешь "врага" в лицо, с его поиском могут возникнуть проблемы.

— ...Сколько раз мы уже просчитались? — голос Джеммы с небольшого чердачка звучал глухо.

Бейн удивленно выглянула из-под узкой кровати. Там скопилось столько пыли, что даже луч фонарика не мог прояснить, комм это или очередной клубок аллергии.

— Пчхи!

Сев на пол и достав носовой платок, Ориел повела плечами.

— Странный вопрос.

— Сама посуди: с Даниэлем такая ситуация случилась. Я не перестаю себя винить! На площади не подумали; и теперь творим черте что... А если мы снова просчитаемся, и опять кто-то пострадает?

Бейн тихо вздохнула и полезла в сумку за антигистаминными:

— Предлагаешь запереться на станции? Тогда железно пострадает исключительно наша психика и больше никто. Ты знаешь хоть одного человека, который был бы застрахован от ошибок?

— Щукин.

— Он грамотно шифруется.

Несмотря на серьезность темы, Джем фыркнула. Ориел, убрав глазные капли и проморгавшись, продолжила мысль:

— Да, мы... как ты изящно выразилась? — просчитались. Я бы сказала проще — налажали. Значит, будем исправлять. Сергента твоего найдем, благо, техника позволяет. Во всяком случае, попытаемся. События в столице в прошлом, а нынешняя ситуация — наш собственный выбор. Что конкретно тебя напрягает?

— Не знаю, как-то некомфортно, — проворчала сверху Джемма, — не оставляет ощущение, что мы где-то о-оочень крупно просчитались, даже крупнее, чем с Даниэлем. Нам это аукнется, точно тебе говорю.

— Когда аукнется, тогда и будем действовать. Зачем попусту нервы тратить? Давай лучше вспомним, куда мы этот комм засунули!

— Столько коммуникаторов спрятали по окрестным деревням, что я окончательно запуталась, где мы этот оставили-и-и-и!

Трухлявые доски не выдержали, и Джемма, проломив тонкие перекрытия, упала вниз. К счастью, на пусть и скромную, но кровать. Ориел, убедившись, что подруга не пострадала, продолжила перебирать вещи.

— О! — за небольшими полочками в очередном клубке пыли мелькнул металлический проблеск. — Как "уничтожать" будем?

Вопрос повис в воздухе.

— Кнопка OFF в этот раз не поможет. Отец Январь бдит. Уверена, что он от старосты обязательно узнает, чем мы занимаемся.

— О-о, мы с апреля и марта на остальные месяцы переключились? Ведьмы и заброшенная хижина. Хорошо хоть не сеновал. Елент будет в восторге.

— Не хватает пары разбойников для полноты картины, но они как раз ожидаются к вечеру.

— Джем, разбойники были актуальны в прошлом сезоне...

Девушки выбрались из домика, активно жестикулируя. И ни Ориел, ни Джемма в тот момент не вспомнили, что некоторые птицы весьма падки на блестящие вещи.

Особенно, когда их легко схватить.

В следующее мгновение Бейн и Джем ошеломленными взглядами проводили сороку, которая, спикировав с ветки, выхватила комм из рук и полетела в сторону деревни.

— Бейн... а ты кнопку нажала?

Ориел помотала головой.

И девушки, подхватив юбки, побежали за сорокой. Благо с тяжелым коммом в лапах той никак не удавалось взлететь выше, а бросать добычу жадная птичка категорически не хотела.

Когда они с гневным воплем: "Стой, бульон пернатый!" — ворвались в деревню, кто-то из особо впечатлительных жителей перекрестился. Сорока, не ожидав такого столпотворения, метнулась в сторону. Девушки повторили маневр, врезавшись в мужиков, как раз вытащивших очередной стол. Послышался сочный мат. Джемма поднырнула под столешницу и, не сбавляя темпа, побежала дальше. Бейн, зарычав, пошла на таран, опрокинув и носильщиков, и их ношу и, перебравшись через упавший стол, поспешила за подругой, вытаскивая лазер.

Раздались выстрелы. Несколько ярко-красных лучей устремились к сороке и, та, словно почувствовав, что запахло жареным, судорожно замахала крыльями, уходя с траектории удара.

Заохали бабы, послышались чьи-то причитания. Елент, мысленно досчитав до десяти, понял, что казнить сумасшедших ведьм сейчас все равно не получится, и решил для начала закончить с украшением опорных столбов, а уже после отловить девиц и надавать по ушам. Олдер, не определившись с тем, как ему реагировать, наблюдал за ситуацией, оглушительно хохоча. Ровно до тех пор, пока Ориел, засмотревшись на вожделенный хвост сороки и не заметив на пути Эйнхеля, с разгона впечаталась в него. Довершила композицию Джемма, врезавшись в Бейн. Олдер, потеряв равновесие, опрокинулся назад, потянув за собой Ориел. Джемма, использовав спину подруги, как трамплин, попыталась в прыжке схватить птичку за опаленное лазером оперение и с криками пронеслась дальше.

Олдер тихо хрипел, придавленный Бейн.

— Именно так я и мечтал умереть, — в сипе короля угадывался сарказм.

— Я тебе это сейчас устрою, — мрачно пообещала Бейн, пытаясь подняться и продолжить погоню.

В результате получасового забега на старосту опрокинули пирог, Елента снесли вместе со столбом, куда он пытался прикрепить праздничный венок, который украсил голову инквизитора, словно нимб — чело святого. Несколько столов разнесли в щепки. А под конец загнали в свинарник отца Стасия, который выглянул из церкви, чтобы понять, что за безобразие творится. И он, поскользнувшись на собственной рясе, ткнулся лицом в густую жижу.

Сорока, сделав по деревне круг почета и издав отчаянный вопль, унеслась в сторону леса. Девушки кровожадно переглянулись, сообразив, что, затерявшись в сочной зелени, на пернатой свинье можно будет использоваться весь оружейный арсенал.

Погоня продолжилась.

Все бы закончилось нормально, если бы не одно обстоятельство: после очередного лазерного луча сорока сильнее сжала комм, спровоцировав включение аудиозаписи. Дикий крик ведьмы разнесся на пару лиг. Оглушенная сорока от неожиданности выпустила комм, а следующий луч бластера подбил ее.

На место убиения птички примчался и староста с несколькими мужиками, и Елент с мечом, и слегка прихрамывающий Олдер, ощупывающий ребра на предмет повреждений и приходящий в себя после знакомства с пятым размером Бейн.

— И как это называется? — странно, почему девушки не задымились под уничижительным взглядом инквизитора.

— Ведьм на досуге ловим, — Джемма потрясла трупиком сороки.

Заметив недоверчивый взгляд Елента, она пояснила:

— Оборотничество — лучшая маскировка! Никто не обратит внимания на птичку.

Старосту передернуло.

— Сжечь, молитву прочитать, пепел развеять — и можно спать спокойно, — посоветовала Джем.

Мужики выдохнули, Эдор обрадовано стиснул девушек в объятиях — одной проблемой меньше. Только Елент всё равно скептично поглядывал то на "ведьм", то на сороку.

Осколки сломанного комма Ориел успела спрятать в сумку.

Вечером приехал жених с сопровождением.

Елент и Олдер, у которых на всех разбойников был большой зуб, пребывали в некотором недоумении, или как бы сказала Бейн — незамысловато охреневали с происходящего. Как так? — лихой человек женится на добропорядочной селянке, а все этому рады! Отец сияет от счастья, гости с вожделением поглядывают на бочки с пивом, и непонятно кто больше — селяне или разбойники. А невеста, пунцовея от смущения, выглядывает каждые пару минут из окна; бдительная сваха ее оттаскивает, пытаясь плотнее задвинуть шторы.

Господин Март, не выдержав этого мракобесия, направился к атаману. Судя по тому, что разбойник позволил незнакомому мужчине отвести себя в сторону для "задушевной" беседы, он пребывал в том благостном расположении, когда портить настроение наездами: "А ты кто таков будешь, чтобы со мной разговаривать?" — не хотелось. Елент же, убедившись, что атаман готов к диалогу, спросил, что за цирк устроила шайка.

— Тебе-то что? — хмыкнул мужчина, что называется "в самом расцвете лет": с кудрявыми черными волосами, золотой серьгой в левом ухе и аккуратной бородой. — Чужому счастью завидуешь?

— Пытаюсь понять, зачем таким изощренным способом обманывать целую деревню. Лишние грехи на душу возьмете.

Атаман тяжело вздохнул, сообразив, что так просто допроса не избежать (разве что затеяв драку), и проворчал:

— Вы не церковник, случаем? Совсем как отец Стасий, только о порочной природе человека думаете и о карах за проступки. И забыли о другой стороне Писания.

Елент гневно поджал губы и прищурился. Слова задели за живое, но, удержав злость в узде и не заостряя внимание на первом вопросе, глава инквизиции уточнил ровным тоном:

— О какой же?

— Господу важен каждый раскаявшийся грешник.

Отец Март усмехнулся:

— Я помню, но опыт утверждает, что грешники раскаиваются лишь до тех пор, пока от их горла не уберешь лезвие.

— Сожалею, что на вашем пути попадались лишь подлецы.

— Мужики, нашли что обсуждать! — прокричал один из парней. — Атаман, у кого свадьба? Иди — невесту выкупай, а то жрать охота.

— И горло промочить, — прокричал кто-то из селян.

Но до выкупа жениху пришлось и силушку показать, и пару загадок отгадать; дальше, после символической сценки продажи "девицы", вся деревня с присказками двинулась к церкви, распевая про "белы рученьки, румяны щеченьки и горькую женскую долюшку". Бейн незаметно достала из сумки ручку и блокнот и стала набрасывать модель замкнутого деревенского социума и особенностей восприятия личностью свадебного обряда. Джемма изредка поглядывала на комм, чтобы тот не выключился — такая шикарная возможность изучить фольклор, обрядовые песни и специфические языковые обороты.

Будет что в следующий отчет внести.

А то и не в один.

Но около церкви, пока девушки в конце процессии обменивались довольными комментариями, толпа замерла; вместо песен послышались недовольные выкрики. Бейн, взяв Джем "на буксир", начала протискиваться вперед. С ее комплекцией это было легкой задачей. Джемма с любопытством вытягивала шею, пытаясь понять причину заминки.

Отец Стасий, не успевший привести себя в порядок после визита к свиньям, стоял неприступной горой (в обхват побольше пивной бочки) перед закрытыми на добротный амбарный замок дверями церкви.

— Я их венчать не буду! Особенно после того содома, что творился весь день. Недоброе предзнаменование! — и голос у него был под стать облику и характеру — тонкий, визгливый.

— Хватит зубы заговаривать!

— Вся деревня знает, что ты любое событие к скорому концу света истолкуешь!

— Любой упавший листик предупреждением назовешь!

Священник, недавно являвший олицетворение категоричности, приторно улыбнулся:

— Зачем же так грубо, Эдор? Можно и поразмыслить о толкованиях и вариантах.

Елент, до того стоявший позади толпы, резко вскинул голову, всматриваясь в лицо Стасия. Недоверие сменилось яростью, и глава инквизиции принялся также пробираться сквозь ропщущую толпу. Олдер поспешил за ним.

Послушав выкрики, после эффектной паузы отец Стасий продолжил:

— Раз уж денег у вас не хватает на необходимое пожертвование во славу Господа нашего, чтобы я закрыл глаза на союз этого грешника, давайте вспомним о священном праве первой ночи. Раз уж нет господина барона, то и скромный служитель сгодится, дабы проверить невинность будущей жены.

Жулья громко и надрывно всхлипнула, Рэм, придерживая ее за плечи, прорычал:

— Убью, тварь!

В толпе раздались предложения ткнуть в Стасия чем-нибудь острым. Мечом, к примеру. Или поджечь ему пятки.

— А еще священник называется!

— Кончай дурить, Стасий! Какое право, если у тебя обет?!

— Два человека любят друг друга, можешь ты хоть раз провести обряд без поборов и условий?

— Как скажу — так и сделаете, если не хотите Божьей милости лишиться!

Джем и Бейн, конечно, подозревали, что не все в этой деревне хорошо. Но чтобы настолько? Видимо, в их прошлые визиты, которые не приходились на какие-то знаменательные даты, у Стасия не было возможности показать себя во всей красе. А разговоры о расправе... все понимали, что так и останутся разговорами. Никому не хотелось навлечь на себя гнев церкви. Не докажешь ведь, что священник был не чист на руку.

Бейн охнула, заметив, что Олдер что-то гневно бросил Еленту и начал медленно вытягивать из ножен меч. Ориел понимала, что королю с его взрывным характером было невыносимо видеть проблемы обычных людей "изнутри". Но обрывать свадьбу кровопролитием?

— Я здесь на пять селений единственный служитель Господа!

— Не единственный, — несмотря на то, что Елент говорил тихо, услышали его все.

Он достал из-за ворота рубахи массивный крест из черненого серебра. Толпа ахнула и расступилась в стороны, освобождая пространство вокруг мужчины. Все узнали украшенный тремя крупными рубинами знак инквизиции.

Только один человек имел право им владеть.

Стасий помертвел и попытался судорожно открыть замок. Руки дрожали так, что ключ полетел в пыль, под ноги Еленту. Отец Март размашистыми четкими шагами преодолел расстояние до дверей церкви. И, несмотря на то, что нечистый на руку священник стоял на ступенях, глава инквизиции все равно возвысился над ним. И если бы кто-нибудь сейчас видел лицо Елента, то поразился бы, какая гримаса презрения и боли искривила жесткие черты. Девушки же решили, что Март хоть и не пребывал в иллюзии, будто все церковные служители — праведники, не мог равнодушно смотреть на подобное.

Но все оказалось куда сложнее.

— Раб Божий Стаис, присвоивший себе чужое имя...

Голос Елента зазвучал в наступившей тишине, словно раскат грома, и тут же откликом на него по толпе пробежал испуганный шепоток. Вряд ли во всем королевстве нашелся бы человек, не слышавший имя предыдущего главы инквизиции, который с попустительства короля Ренульфа — лентяя и пьяницы — прославился непомерными поборами и взяточничеством. Сектанты при Стаисе чувствовали себя отлично и процветали, в отличие от обычных богобоязненных людей.

— Я дал тебе второй шанс, хотя следовало бы сжечь на Соборной площади, — ярость Елента была почти материальной. — Я отпустил тебя. Что ж... за мои ошибки пришлось расплачиваться другим людям, и настало время исправить это.

Елент сорвал с шеи Стасия массивный золотой крест:

— Ты недостоин говорить от лица Господа.

После чего сжал в кулаке край сутаны священника и толкнул его со ступеней церкви. Мужчина упал у ног Рэма.

— Властью, данной мне Святым Престолом, я лишаю этого человека сана и подвергаю анафеме. А что делать с простым взяточником вы и без нас разберётесь.

Толпа кровожадно воззрилась на Стасия-Стаиса. Тот заверещал, неловко ворочаясь и пытаясь подняться. Только Рэм с Жульей переглянулись и тихо вздохнули.

— Но как же свадьба, господин инквизитор?

— Я проведу обряд.

Толпа затихла, вспомнив причину общего собрания. И было отлично слышно в наступившей тишине, как кто-то из молодых девушек восхищенно выдал:

— Боже, какой мужчина!

Джемма мрачно сообщила внезапной сопернице:

— Занято.

Елент сделал вид, что говорили не о нем.

* * *

Обряд Елент провел спокойно, без нареканий, будто бы в свободное от поимки еретиков время только и занимался венчанием влюбленных. Свадьба была в самом разгаре. Наевшись-напившись, гости отплясывали под задорную мелодию. Приглашенные Эдором музыканты честно отрабатывали гонорар и инструментов не жалели.

Давно перевалившая за половину ночь выдалась теплой и звездной, а еще обещала быть долгой, чтобы и люди, уставшие от тяжелой работы, и Рэм с Жульей, наконец дождавшиеся своего счастья, смогли вдоволь навеселиться. Факелы на опорных столбах давали достаточно света, при этом оставляли укутанные густыми тенями уголки для желающих уединиться.

Джем, набрав материала для отчета, быстро пролистывала список включенных программ на комме, отрубая ненужные, чтобы сэкономить энергию. Бейн, убрав в сумку исписанный блокнот и смакуя яблочный сидр, наблюдала за людьми. На ближайшие два месяца о гневе начальства девушки могли забыть. А потому, еще немного отдохнув и насладившись ощущением покоя и расслабленности, Ориел и Джемма принялись за свою программу развлечений.

Бейн как обычно принялась на спор спаивать мужскую часть населения, тем более, та была не против такого пари. А Джем, объединив усилия с музыкантами, стала показывать им новые песенки. За одним из столов Олдер вовсю пользовался приобретенными за вчерашний вечер навыками карточного шулера, обыгрывая тех деревенских мужиков, которых не взяла в оборот Ориел.

Елент же наблюдал за праздником со стороны. Рядом с ним сиротливо стояли стакан с колодезной водой и кусок пирога с капустой, к которому инквизитор пока не притрагивался. В стороне раздался задорный голос Джеммы, принявшейся развлекать ребятню:

— Дети, угадайте: кто даже днем ходит с огнем...!

— Отец Март! — последовали ответы восторженных детей.

Глава инквизиции произвел на них неизгладимое впечатление.

— Умнички! — расхохоталась Джемма, и Елент почему-то тоже улыбнулся.

В какой-то момент из веселящейся толпы на лавку опустился Рэм. Раскрасневшийся, взъерошенный атаман в расхристанной рубахе, казалось, светился от счастья. Пару минут мужчина молчал и смотрел на танцующий народ.

— Прими благодарность, господин инквизитор. Вот уж не ожидал, что помощь с такой стороны придет!

Март пожал плечами. По его мнению, он сделал, что должно.

— Ты ведь мог и не вмешаться. Разбойники и инквизиторы встречаются либо в сражении, либо в застенках твоей башни. К тому же, судя по недавнему разговору, ты и сам не одобрял наш с Жульей союз.

— Не передо мной вам ответ держать за грехи, — покачал головой Елент, — равно как и за славу. Я больше по части нечистой силы. И всё-таки, объясни, зачем эта свадьба? Обычно лихие люди действуют просто и быстро: понравилась девушка — перекинул через седло и увез.

— Да, слава у нас недобрая, — пожал плечами атаман, — поэтому деревню грабить никто не сунется, все будут знать, что эта земля — наша. А сами пока обживемся, дома построим. Мои ребята порядком устали постоянно с места на место перескакивать, облав бояться. Мирной жизни хочется, любимых женщин рядом. Вот и получается: селянам — спокойная жизнь, нам, в случае нападений незнающих банд — потеха.

— Может, и налоги платить честно станете?

Атаман хитро улыбнулся.

— А почему бы и нет? Честный налог с нечестных банд.

Елент не стал продолжать разговор, просто кивнул и вернулся к наблюдению за пирующими. Всё-таки некоторые несоответствия шаблонных представлений и действительности не укладывались в мировоззрение инквизитора.

Однако ролью наблюдателя насладиться ему не удалось. Джемма поучаствовала во всех затеях, покружилась в хороводе, организовала из веселящихся людей "ручеек", а затем приметила скромно сидящего в тени главу инквизиции. Подбежав, она цепко схватила мужчину за рукав и потянула в круг танцующих.

— Вы сегодня герой, Елент Март, — похвалила Джемма. — Инквизитор, соединяющий сердца влюбленных!

— Без сарказма никак, да?

— За сарказмом — к Бейн, а я так, подтруниваю.

Рядом танцевали Олдер и Ориел, умудряясь при этом еще и пикироваться. Руки его величества то и дело пытались сползти чуть ниже дозволенной границы. Бейн каждый раз гневно фыркала и возвращала ладони на место. Оба от затеянной игры получали несказанное удовольствие.

...С первыми лучами солнца уставший Елент нашел Эйнхеля под одним из столов в обнимку с копченым окороком. Рядом с его величеством спала Бейн. Сонная Джем, которую инквизитор растолкал первой, собирала запас провизии в сумку.

— Пора в дорогу, и так сутки потеряли.

— Так что доброе утро, Вьетнам! — поприветствовала Джемма Ориел.

Тихо, не привлекая внимания похрапывающих в самых неожиданных позах и местах людей, компания покинула гостеприимную деревню. Оглядываясь на опрятные дома, Елент в который раз убедился, насколько неисповедимы пути Господни.

Воздух с каждым часом становился горячей. На небе на долгие лиги вперед не было видно ни единого облачка; под яростными лучами солнца хотелось рассыпаться пеплом, подобно сказочному вампиру. Удивительно, но когда Джемма озвучила эту мысль, Елент не стал читать нотаций, ограничившись согласным кивком. Бейн же обеспокоенно обернулась к подруге: та с трудом переносила жару, а потому Ориел сильно волновал риск, что Джем просто свалится в обморок посреди пустынной дороги.

Видимо, остальные путники, быстро сообразив, что ничем хорошим прогулка по такой жаре не закончится, предпочли отсиживаться по трактирам. Странная компания подобной роскоши себе позволить не могла. Пусть о задержке в Хлебищах никто не жалел, тем не менее, она им стоила целого дня пути. А с учетом, что из-за погоды скорость передвижения заметно упала, время начинало поджимать.

— Как мы планируем догнать отряд конных, когда сами едва тащимся? — ворчал Олдер, пиная сапогом крупный камень. Тот с грохотом улетел в чахлые кусты. — Бейн, ты не можешь лошадей наколдовать?

— А может тебе сразу драгун со свидетелями доставить?

— Хорошая идея! Давай, — согласился король.

— Спешу и падаю, твое олдерство.

Мужчина покачал головой, но придумывать ответную грубость не стал.

— Вчера весь резерв на ведьму потратили, еще пару дней восстанавливаться будем, — со вздохом "призналась" Ориел. — Хотя... переместить в одно мгновение целый отряд — вряд ли это вообще кому-то по силам.

— И какая тогда от вас польза? — тут же с усмешкой спросил Елент.

— С нами не скучно.

— Что правда, то правда. Осталось только понять, достоинство это или недостаток.

Девушки рассмеялись и про себя порадовались, что инквизитор не стал озвучивать наверняка посетившую его идею: "А если вы так ослабли, может, вас здесь же и прикончить?".

Джем, промокнув платком пот со лба, достала карту; Бейн чуть оживилась:

— Скоро уже развилка на эти чертовы болота? Лучше комаров кормить, чем на жаре плавиться.

Олдер с интересом заглянул Джемме через плечо.

— Ты для начала ее переверни. А теперь... — его величество провел пальцем по маршруту третьего отряда, остановившись в точке, где обходной тракт пролегал в полулиге от торфяных болот. — Перехватим их тут, значит, надо сворачивать...

Олдер всмотрелся в реденький лес, потянувшийся справа и обещающий к полудню окружить дорогу непролазной чащей. Собственно, именно из-за нее и был проложен второй путь — шанс сэкономить три дня пути и попасть в руки разбойникам или бесславно сгинуть в болотах мало кого прельщал.

— За осинником надо поворачивать, — сориентировавшись, указал Олдер.

— А мы сами-то там не утопнем? — с сомнением протянула Бейн.

Все это ей крайне не нравилось, но других вариантов не было.

— Во всяком случае, постараемся.

Старания особенно не помогли.

Сперва, забравшись под живительную тень деревьев, компания пошла гораздо бодрее. Но как только начался мох с кровавыми вкраплениями клюквы и желтыми — морошки, а твердая почва превратилась в зыбкую топь, проблемы вернулись сторицей.

Бейн увязала в трясине с ужасающим постоянством. Едва ли не через каждую сотню метров, она оказывалась в болоте по колено, застревая напрочь. И каждый же раз Олдер старательно ее вытаскивал. С витиеватыми фразами и оборотами. Елент уже давно перестал обращать внимания на бесов, чертей, дьявола и прочих, не поминаемых всуе персонажей, которых король склонял в таких позах и вариациях, что покраснел бы и пьяный извозчик.

Джем от подруги не отставала: когда на пятнадцатый раз она ухнула в затхлую воду практически с головой, господину Марту самому захотелось сказать что-нибудь мощное. Даже легендарного инквизиторского терпения не хватало.

— З-зато отличн-ная т-тренировка вынос-сливости, — прохлюпала Джемма, потирая руками плечи. — Кто там говорил про кормление комаров вместо жары? Купание в болотах не предусматривалось в планах на день.

— Оно идет бонусом.

— А в моих планах вообще две ведьмы не предполагались, — заметил Елент, зло оглядев Бейн и Джем, которые с перепутавшейся в голове ряской и тиной больше напоминали болотных чудищ.

— Неисповедимы пути Господни, — ехидненько ответствовала Джемма.

— Не паясничай, а лучше скажи, сколько мне еще придется тебя из воды вытаскивать?

Джемма хмуро вытащила изрядно промокшую карту, которая после стольких купаний пришла в почти нечитабельное состояние:

— Лиги две-три.

— У меня спина переломится, — обреченно констатировал Олдер.

До вечера они шли, даже не остановившись на привал — для передышки хватало и тех минут, пока мужчины в очередной раз вылавливали девушек из трясины. Перекусили быстро, на ходу, дабы не потерять времени.

И к обеду были вознаграждены за свой болотный марш-бросок, когда мох с аиром да пушицей сменились обычным лесным разнотравьем, а под ногами почувствовалась твердая почва, не пытающаяся с бульканьем всосать в себя неловких девушек. А после и вовсе между деревьями стал заметен просвет.

* * *

Придорожная гостиница выглядела настоящей крепостью: сложенный из крупных камней первый этаж с узкими окнами, больше напоминающими бойницы, массивные двери, обитые железом, высокое заграждение — все это говорило о том, что хозяева достойно озаботились безопасностью, как своей, так и постояльцев. Наверняка и драли втридорога, однако, оно того стоило. Не раз случалось, что крупные банды, налетая на деревянные трактиры, в обилии разбросанные по трактам, оставляли после себя пепелища.

Взять же с нахрапа такую махину было бы под силу разве что небольшой армии.

У коновязи меланхолично ужинали ароматной копной сена лошади. Среди них бросались в глаза десять одинаковых жеребцов. Даже с такого расстояния был отчетливо виден вышитый на алом поле черный клинок с изогнутым лезвием — знак королевских драгун.

Щукин, посвятивший достаточно времени изучению различных видов оружия, как-то рассказывал, что это напоминает дюсак.

Компания притаилась за деревьями, жадно вдыхая умопомрачительные ароматы, доносящиеся с кухни, сглатывала голодную слюну и наблюдала за людьми, изредка выходящими из гостиницы. Олдер и Елент, несмотря на усталость, готовы были броситься в бой в любой момент и, наконец, покончить с этой историей.

Ориел и Джемма мучились ожиданием ничуть не меньше мужчин. Перемазанные с головы до пят, с запутавшейся в волосах тиной и осокой, Бейн и Джем испытывали спектр "потрясающих" ощущений. Болотная грязь, подсыхая, не только образовывала плотную корку и ужасно стягивала кожу, но и обладала крайне специфическим запахом. Осмотрев себя и убедившись, что таких страшилищ еще стоит поискать, девушки предложили:

— А давайте мы просто напугаем их до смерти?

Олдер тихо засмеялся.

— Предатели меня не волнуют, но вы забываете, что сейчас в трактире и невиновные люди, — не согласился Елент.

— И те, кто не умрут от ужаса на месте, попытаются убить уже вас, — продолжил смеяться Эйнхель: — Вместо десяти врагов получить полсотни? Не вариант.

Ориел тихо вздохнула.

— Вот выйдут — тогда пугайте, — щедро разрешил Елент.

— Они могут и заночевать здесь, — прошипела Джем. — Предлагаешь нам вонять на всю округу? И, между прочим, всё тело жутко чешется. Я до утра точно не дотерплю.

— Может быть, это вы ведьмаки? — с подозрением прищурилась Бейн. — Ни разу не провались в топь. Для этого надо какие-то особые заклинания знать!

— Бесите своей чистотой, — подвела итог Джем.

— С чистотой вы явно загнули, — Олдер выразительно принюхался сначала к себе, а затем попробовал к Еленту, но инквизитор отшатнулся от него, как от прокаженного.

— Давно по голове не били? — сурово посмотрел сверху вниз господин Март.

— Никакого почтения! — с наигранным возмущением протянул Эйнхель.

И тут их внимание привлек громкий скрип входной двери.

— Вот и свидетели, — от веселого тона Олдера не осталось и следа. Зато появились озлобленность и сосредоточенность.

— Хоть бы сказали, — с любопытством обратилась к мужчинам Джемма, — свидетели чего?

Олдер махнул рукой, ничего не объясняя. Елент поджал губы.

Компания пристально следила за каждым движением драгун. Поверх кольчуг на воинах были надеты длинные кожаные рубахи с коротким рукавом, покрытые металлическими круглыми бляхами. Бармицы надежно защищали мощные шеи, бритые затылки и боковые части драгунских голов. По прикидкам Ориел вся эта "радость" на одном человеке весила не меньше десятка килограммов, но все равно была легче полного доспеха, что заметно упрощало жизнь лошадям и ускоряло их бег.

Между воинами две невооруженные фигуры — тонкий длинноволосый юноша и с трудом переваливающийся толстяк чувствовали себя в полной безопасности. Судя по всему, отряд готовился к отправлению — люди проверяли седельные сумки, поправляли подпруги.

— Уйдут ведь, — заволновалась Джем.

Олдера перекосило.

— Вот бы как-нибудь перекрыть выход, чтобы никто не кинулся к ним на помощь... — Елент, сложив на груди руки, оглядывал небольшую выложенную камнем площадку перед гостиницей — отличное место для сражения.

Ориел посмотрела на Джемму, той в голову пришла аналогичная мысль.

— А если приварить железную окантовку дверей? — прошептала она, приблизившись к Бейн почти вплотную.

Если заблокировать дверь, намекнув прочим постояльцам, что их участие в драке не желательно, то может получиться.

— Нам потребуются две-три минуты, — сообщила Бейн. — Вы уверены, что продержитесь вдвоем это время? И это не гарантирует, что из окна кому-нибудь в спину не прилетит арбалетный болт или табуретка.

— К тому же останется черный выход... — добавила Джем и быстро проговорила, заметив, как озлобились лица мужчин: — Мы не отговариваем, только просим учитывать все переменные.

— Раз надо — значит, продержимся, — отрезал Олдер. — Вперед!

Девушки побежали первыми, рассчитывая, что их драгуны всерьез не воспримут и более того — отвлекутся, дав инквизитору и королю преимущество. И действительно, отряд как по команде раздался в стороны, увидев, что в их сторону бегут две грязные и вонючие женщины, что-то угрожающе подвывая. Кто-то из драгун хрипло загоготал и тут же подавился своим смехом, когда, достигнув дверей, "болотные кикиморы" синхронно выпустили из рук два ослепительно-красных луча.

— Ведьмы!

По площадке поплыл острый запах плавящегося металла. С той стороны в дверь несколько раз что-то глухо ударило, послышались гневные выкрики вперемешку с испуганными.

— Не дергайтесь, — мрачно посоветовала Бейн какому-то мужику, попытавшемуся протиснуться в узкое окно и там же застрявшему. — Мы вас выпустим, когда все закончится. И никто лишний не пострадает. М-м?

Мужик судорожно кивнул и с трудом протиснулся обратно.

Драгуны, наконец, сообразили, что ведьмы не просто так блокируют других людей. Вовремя пригнувшись, Джем уставилась на глубоко застрявший в дереве болт. К счастью, Елент и Олдер за это время успели приблизиться к отряду незамеченными. Зазвенела сталь, бой начался.

Толстяк, заверещав, схватил юношу за руку и бросился в сторону.

— Бейн, давай дальше сама! — Джемма отпрыгнула в сторону и устремилась за свидетелями, понимая, что это — главная цель. И закричала, спрашивая у Олдера: — Они живыми нужны?

Вместо его величества, который пытался сражаться сразу с тремя противниками и уже получил скользящий удар по боку, ответ последовал со стороны Елента.

— Нет!

Джемма отреагировала мгновенно: сверкнули метательные ножики. Юноша вскинул ладони к пробитому горлу и упал на камни, толстяк прожил чуть дольше, но также последовал за первым свидетелем. Убедившись, что Бейн уже заканчивает с дверью, Джем поспешила на подмогу мужчинам.

Олдер, убив одного из противников, рявкнул:

— Дьявол! Как же я хотел прирезать их лично!

— Можешь потом попинать тела, — предложила Ориел. Вытащив вместо любимой биты ворованный меч, она присоединилась к сражению и, пока его величество не истек кровью, перехватив одного из драгун.

Елента страховала Джем, заметив, что инквизитора успели ранить в ногу и его движения опасно замедлились. А в следующий момент, еще раз оглядев площадку, она заорала, едва не повредив голосовые связки:

— Двоих не хватает!

Девушке, которая опять заняла удобную позицию чуть поодаль, чтобы спокойно метать ножи, было хорошо видно четыре тела, под которыми краснели камни площадки и четыре еще живых противника. С двумя сражались Ориел и Олдер, сменяя друг друга, одного приканчивал Елент, последний, получив сразу два ножа в щель между кольчужной рубахой и бармицей, уже присоединился к части отряда на том свете.

Два всадника, удалившись на достаточное расстояние, наблюдали за боем.

Впрочем, услышав крик Джеммы, с оставшимися врагами компания разобралась в считанные минуты и теперь напряженно смотрела на успевших сбежать. Конечно, у коновязи оставались свободные лошади... но уверенности, что гонка закончится их победой, ни Олдера, ни Елента не было.

Понимая, что беглецы остановились не просто так, они напряженно ждали.

Один из них — мрачный глава мертвого отряда смотрел в сторону. Идея оставить людей явно принадлежала не ему. Второй всадник — тонкий, с горделивой осанкой, в дорогом атласном плаще, откинул с лица капюшон.

— Браво, ваше величество! — это прозвучало слишком наиграно и манерно.

Беловолосый юноша едва ли старше двадцати, а то и восемнадцати лет с тонкими чертами лица смотрел на них злобно, с затаенным страхом.

— Твою мать, — в сторону ругнулся Олдер.

— А теперь, когда вы так замечательно убили советника Иноса и бедняжку Дэйриса, попробуйте успеть в столицу раньше нас. Иначе, боюсь, вам придется долго объяснять, почему глава охраны приехал в одиночестве и сообщил весть о трагической гибели короля Олдера и главы инквизиции Елента... Как вы думаете, поверит ли народ ваше волшебное воскрешение?..

Всадники уже тронули повод, посчитав, что "последнее слово" осталось за победителями, как еще один луч пробил кольчугу на груди драгуна. Конь, тревожно заржав, бросился в сторону, утаскивая за собой зацепившийся за стремя труп.

— Глава охраны уже ничего не скажет, — поправила Бейн и прицелилась в юношу.

— Если нам пришлось подбежать близко к двери, это еще не значит, что лучи не действуют на расстоянии, — пояснила Джем и тоже нацелила комм.

Юноша, побледнев, пригнулся к шее лошади, с места пустив ее галопом. Два луча прошли совсем рядом, повредив плащ и явно задев человека, но серьезного вреда не причинили. А уже через несколько мгновений, потребовавшихся, чтобы накопить на новый заряд, всадник вышел из зоны обстрела, скрывшись за поворотом дороги.

— Твою мать, — присоединился к мнению его величества Елент, не обратив внимания на ехидное хмыканье девушек. Творилось явно что-то ужасное, если глава инквизиции позволил себе подобное высказывание.

— Нет, ты видел?! — Олдер, выругавшись, опустился прямо на камни, зажимая ладонью кровоточащий бок. Ориел поспешила к нему, чтобы обработать рану и влить в его величество обезболивающее.

— Приму столичного театра? — уточнил Елент, вокруг которого уже суетилась Джемма. — Естественно.

— Рассказывайте, во что мы вляпались, — выделила голосом слово "мы" Джемма. — Все, хватит отговорок. Это уже не смешно!

— Вы можете быть свободны. Хоть сейчас разворачивайтесь и идите, куда пожелаете, — сдержанно проговорил Елент. И повернулся к Олдеру: — у Гашпета явное преимущество; он вряд ли успеет в столицу до закрытия ворот, но утром уже будет заламывать руки в кабинете Тарина, рассказывая про смерть короля.

Бейн скептично вздернула бровь, явно желая сказать что-то крайне ядовитое, но заставив себя выдохнуть, настроилась на мирный лад:

— Уходить мы не собираемся. Даже не рассчитывайте на это. И, если хотите, чтобы все закончилось хорошо, лучше объясните, что произошло. Серьезно, со стороны всегда виднее.

— Понятно, что ведьмам доверия нет, но ёшкин кот! — за эти пару дней столько всего случилось. Могли бы уже понять, что мы вам не враги и зла не желаем, — повысила голос Джем.

— Эй! А нас выпустить?! — глухо прокричали из гостиницы. — Вы обещали!

— Заткнитесь! — хором рявкнули Олдер, Ориел и Джемма.

— Черный ход вам на что? — с усмешкой напомнил Елент.

На первом этаже гостиницы, в общей зале, наступила смущенная тишина. Кажется, все люди, прильнув к окнам, с интересом следили за ходом сражения, даже не вспомнив про спасение.

— Ну хотя бы за дверь заплатите, — судя по плачущему голосу, это говорил хозяин гостиницы.

— Без проблем, — согласилась Джемма и, зачерпнув из мешка с гонораром большую горсть монет, просунула в окошко.

Олдер и Елент, тем временем, отвязав лишних лошадей, дожидались, когда девушки заберутся на них, и они смогут продолжить путь. И чем быстрее, тем лучше! В конце концов, чтобы помыться — проще найти по дороге какой-то ручей, а не задерживаться в трактире. Бейн, глядя на животных с ужасом, проглотила сразу десяток таблеток от аллергии.

Несколько минут в дороге мужчины смотрели друг на друга, инквизитор — вопросительно, король — мрачно. Судя по всему, внутри Эйнхеля шла нешуточная борьба. Наконец, он кивнул, и Март начал рассказ:

— Как вы знаете, перемирие с соседним княжеством состоялось.

— Ага, как и погоня за нами в день объявления о данном событии.

Елент, сделав вид, что никаких комментариев не было, продолжил ровным тоном:

— Неделю назад после долгих месяцев обсуждений условий документ о мирном соглашении, наконец, был подписан в княжестве Рутомир. С самой церемонией проблем не возникло, а вот потом, решив отпраздновать это знаменательное событие... — Елент угрюмо посмотрел на Олдера, — кто-то крупно просчитался.

Тот, побагровев, заорал в ответ:

— Я уже тысячу раз тебе повторял! И извинялся! Никто не мог знать, что в этом чертовом княжестве окажутся такие неправильные девки!

Джемма подалась вперед.

Его величество, тяжко вздохнув, пояснил девушкам, которые чуть из седел от любопытства не вывалились:

— Переодетый в платье мальчишка, его вы уже прикончили, пришел в комнаты вместо заказанной девушки. Я его, конечно, пинками погнал. Но, когда выкидывал это недоразумение из дверей, по коридору проходил один из участвовавших в подписании мира советников.

— В борделе? — уточнила Джем.

— Все мы люди...

Елент тихо кашлянул.

— ...за некоторыми исключениями.

— А исключения подтверждают правило! — вместо ехидного фырканья Бейн расчихалась — таблетки почти не помогали.

Елент наградил ее, а также одобрительно закивавшего Олдера очередным суровым взглядом. Его величество, сделав паузу, продолжил:

— В итоге, меня видели полураздетым с мальчишкой. А этот поганец еще и поднял крик на весь бордель, мол, я ему бо-ольно сделал, — ядовито передразнил Эйнхель и передернул плечами от отвращения. — Сразу, как по команде, изо всех щелей полезла стража и драгуны. Раздались выкрики "Смерть мужеложцу!". Единственная мысль, посетившая в тот момент мою голову, была о спасении собственной шкуры. Да и как бы я оправдался?! Хорошо — Елент сидел в трактире напротив и заметил, как я с голым задом и окровавленным мечом сиганул в окно.

— И когда мы вернемся в столицу, тебя ждет отповедь на тему слов, которые ты в тот момент кричал.

— Если вообще доберемся... мы, кажется, уже опоздали. Даже если также успеем к утру, Гашпет наверняка нас опередит.

Джем осторожно уточнила:

— А в чем проблема? Слово этого Паштета против слова короля? Несерьезно.

Олдер с грустной усмешкой покачал головой.

— Если бы все было так просто... Репутация — штука слишком хрупкая, особенно, когда до тебя трон занимали пьяницы, лентяи... извращенцы. Все, что я пытался сделать за этот год, в памяти людей куда бледнее выходок моих предков. Одно дело — слух, другое дело — возвращение короля без свиты. А если Гашпета в каком-нибудь условленном месте ждет еще парочка предателей, которые скажут все, что он потребует? Когда драгуны вернутся раньше, возникнут вопросы у всех. А спустя пару дней новость о смерти короля и появлении самозванца достигнет даже трущоб. Сплетни — худшие враги, куда хуже убийц с мечами. Сначала исчезнет любовь, потом — уважение, после — страх, а дальше будет задан вопрос — стоит ли этому человеку оставаться королем? Вдруг действительно трон занимает подменыш? Доказать, что я — это я, невозможно. В таком случае меня ожидает та же смерть.

Девушки неуверенно переглянулись.

Перспективы, надо сказать, не радовали.

— А что за человек... Гашпет? Ты говорил, он актер?

Что и сказать — не самая распространенная профессия среди наемных убийц. Тем более, что людям искусства, которых на Астрее было и без того мало, Олдер (в отличие от своего отца) благоволил. А без понимания мотива сказать что-то адекватное непросто.

— Ага, — поморщился Олдер, — недоразумение какое-то. Со спины и не поймешь, баба или мужик. Но играет хорошо. Его Тарин где-то откопал. Выяснилось, что наш непрошибаемый педантичный советник — большой любитель драмы. Или, что более вероятно, Гашпет сам вцепился в Тарина, увидев в нем свое светлое богатое будущее. И оказался прав — буквально за полгода продвинулся со второго плана в примы.

За этим последовала недолгая пауза. А после девушки синхронно завопили:

— Эврика!

Слово было незнакомым, но некий оптимистичный настрой мужчины уловили.

— В смысле?

— С чего ты взял, что тебя хотят убить? — Джем, натянув повод и остановив коня, в упор посмотрела на его величество.

— А что еще делать с королем-мужеложцем? — Олдер по уровню сарказма в голосе вполне мог поспорить с Бейн

— Кто-то явно переобщался с инквизиторами. Например, можно шантажировать — заставить делать то, что выгодно третьей стороне. Достаточно придумать рычаг давления. И никакого кровавого переворота. Долгосрочная марионетка на троне — идеальный вариант для тех, кто любит оставаться в тени.

Бейн поддержала подругу:

— Вас бы никто не стал убивать: просто связали бы и доставили заказчику, где тот предложил бы сделку, от которой невозможно отказаться. Извини, Елент, но для тебя Олдер сам по себе рычаг давления — никаких подстав не нужно. Ты в любом случае сделаешь все, чтобы защитить его.

Отец Март неопределенно повел плечами. Он и сам прекрасно об этом знал. Но Бейн ответ и не был нужен — мотив и аргументация прозвучали, настало время для главного блюда.

— А теперь вы сами легко назовете имя заказчика.

Елент и Олдер потемнели лицом. Джем добавила:

— Тарин отлично знает твои слабости, Олдер, легко предугадывает реакцию и действия. А еще, что особенно важно — насколько мы осведомлены, вы не сходитесь во многих вопросах. Точнее он считает, что знает, как лучше и как надо.

Ни инквизитор, ни король не стали заострять внимания на том, что девушки слишком хорошо были осведомлены о внутренних делах дворца. На то они, в конце концов, и ведьмы. Впрочем, оставалась куда более важная проблема, чем причины подставы со стороны господина советника. Например, как все-таки переиграть его и выйти сухими из воды?

— Мы точно ранили Гашпета, — заявила Джемма.

Бейн кивнула и подумала, что Николя на тему использования лазеров наверняка скажет что-то вроде, мол, зря отменили действенный метод воспитания — порку.

— Даже если рана несерьезна, ему придется сделать остановку, — продолжила свою мысль Джем. — Не похож этот актеришка на человека, который умеет терпеть боль. Так что к закрытию ворот Паштет железно не успеет. А нам и спешить не надо — есть несколько отличных подземных ходов, которые ведут в город. Так что можем на часик задержаться у ближайшей речки и нормально пополоскаться.

При мысли о чистой прохладной воде нечто похожее на одобрение появилось даже на лице Елента, но все-таки он возразил:

— Если в курсе вы, то Гашпет, вполне вероятно, тоже знает о ходах.

Бейн оскалилась, Джем весело зафыркала. Два подземных туннеля, которые они обнаружили, девушки подстроили под себя — пара солнечных батарей и плат, позаимствованных у Максима вместе с грудой металлолома, а также полдня работы — и теперь проходы открывались исключительно по сигналу коммуникаторов.

— Даже если у него получится пробраться в город, думаете, Тарин тут же среди ночи побежит созывать людей? Сомнительно. Скорее он подождет до утра, чтобы красиво все обставить. Поэтому ваша задача, кроме того, что проникнуть во дворец — быстро найти пару доверенных людей, которые если что подтвердят, что король и глава инквизиции прибыли ночью инкогнито в сопровождении всего нескольких солдат, так как в дороге на его величество было совершено злостное покушение. И быстренько выйти к народу... Без убедительного повода для слухов Тарин вряд ли станет еще раз рисковать.

— Никакого "еще раз"! Я Тарина в тюрьме сгною! — прорычал Олдер.

Бейн скептично поморщилась.

— А смысл? Никаких доказательств его вины, кроме здравого смысла, у нас все равно нет. Но кто и когда к нему прислушивался?

— А мне доказательства не нужны. Хочу — казню, хочу — милую. После стольких королей-самодуров, уж как-нибудь народ простит мне смерть первого советника. Особенно если на месяц — два налоги понижу.

Злобный и агрессивный Олдер оказался хуже жары и чешущейся кожи.

— Вот уж прекрасно! — голос Бейн сочился ядом. — Слова истинного правителя. Я подумываю о переходе в команду Тарина.

Елент, успевший немного привыкнуть к тому, что все сказанное Олдером Ориел воспринимала в штыки (и наоборот), все же попробовал остудить девушку.

— То есть ты считаешь, что надо сделать вид, будто ничего не случилось? Тарин, оставшись безнаказанным, точно решит рискнуть еще раз. И следующая попытка может стать успешной. Он должен понести наказание. Я поклялся.

— И понесет! — заверила мужчин Джем. — Иногда нет хуже кары, чем исполнение желания. Попробуйте с ним договориться.

Заметив непонимание на лицах Олдера и Елента, которые привыкли решать проблемы более радикально и летально (по отношению к тем, кто эти проблемы создает), она пояснила:

— Тебе же, величество, то лично флот проверить надо, то еще куда-то рвануть из столицы, прочь от дворцовых сует...

— Договоритесь с Тарином о небольших королевских выходных, которые ты изредка будешь себе устраивать... хоть на целый день в бордель, не думая о налогах и законах. Очертите с господином советником круг его полномочий, которые на эти дни станут увеличиваться. Пусть Тарин почувствует в руках реальную власть и поймет, насколько она тяжела. А клятва подождет, еще успеешь ее выполнить.

Елент усмехнулся. Олдер покачал головой.

Всего год с небольшим назад, будучи четвертым претендентом на престол, младший Эйнхель, если и думал о возможности стать королем, то только в кошмарных снах. Мироздание решило по-своему. И теперь Олдер честно заботился о народе и стране, но иногда с тоской желал вырваться подальше от интриг, переговоров и бумаг.

Ведьмы же будто специально наступили на больную мозоль — жажду свободы.

— Так, с планом разобрались. Я вижу отличное место! Чистое платье... м-мм! — Джемма зажмурилась от предвкушения и, заливисто расхохотавшись, пришпорила коня.

Остальные поспешили за ней.

* * *

Высокая крепостная стена подмигивала с башен сторожевыми огнями. У ворот еще виднелась небольшая толпа из самых непонятливых людей, которые почему-то считали, что уж их-то обязательно пропустят. Яркие отсветы факелов и гневные перекрикивания достигали пышного кустарника, через который к стене пробиралась четверка. Ночь выдалась прохладной и безлунной. Темные громады облаков, подгоняемые ветром, скрыли небосвод и спутник, который располагался чуть ближе к планете, чем земная Луна.

С трудом продравшись через заросли шиповника, Джем еще пару минут пыталась сориентироваться в темноте, а затем, удостоверившись, что они на нужном месте, принялась ощупывать стену. Бейн ждала команды. Елент и Олдер позади настороженно молчали.

— Нашла! — прошептала девушка и с воодушевлением начала изображать колдовские пассы, взмахивая руками и щелкая пальцами.

Ориел, пока внимание мужчин сосредоточилось на Джемме, быстро набрала на коммуникаторе нужную комбинацию. Получив код доступа, проход медленно, со скрежетом раскрылся — рычаги и крепления девушки приделывали по принципу "тяп-ляп — лишь бы работало".

— Я запомнил расположение, — предупредил Елент.

— Пожалуйста, — подначивая инквизитора, ответила Джемма и первая спрыгнула в открывшуюся щель: уровень пола в туннеле был ниже уровня земли на полметра, — даже если вы сможете открыть его самостоятельно (а для этого придется ломать стену), мы еще один ход знаем.

Мужчины поспешили следом, благо теперь риска быть замеченными со стены не было, и Джем уже включила фонарик. Олдер, обернувшись, подал руку Ориел. Та, что удивительно, от помощи отказываться не стала.

Проем закрылся сразу за ними.

Бейн, поправив задравшийся подол, тоже ткнула в комм, и второй луч прорезал тьму хода. Теперь был виден и земляной пол, и неровные своды, где-то поднимающиеся на добрые два метра, а где-то нависающие так, что пройти там можно было, лишь согнувшись в три погибели. Тяжелый, затхлый запах забился в ноздри, мешая нормально продохнуть.

Джем уже ушла на десяток метров вперед и теперь махала спутникам, чтобы те тоже не задерживались — ночь не бесконечна.

— Куда выводит тоннель?

— В бар к одному хорошему знакомому, — ответила Джемма и предупредила, — но прежде чем ты решишь тащить его в подземелья инквизиции, клянусь, он не знает про ведьм и магию. А ход... о нем можно найти достаточно информации и в архиве — это не преступление. Тем более, как видите, посторонние им воспользоваться не могут.

Бейн же, пока Джем и Март снова принялись выяснять, что считать грехом, а что — проступком, рассказывала Олдеру:

— Когда мы только нашли этот ход, узнали, что у него есть несколько боковых ответвлений. Сначала обрадовались, но полазив, поняли, что ловить тут нечего — один путь оборвался земляным завалом, другой же кончился тупиком, будто кому-то просто надоело копать.

Олдер в очередной раз помянул "добрым" словом венценосных предков, которые до того не интересовались делами в стране и городе, что тайные ходы можно было хоть у них под задом рыть — пока не свалились бы, не заметили.

И, правда, один раз они минули черный зев дополнительного прохода, а второй раз на развилке Джем уверенно повернула влево. За спинами клубилась густая тьма, и, надо сказать, даже закаленным мужчинам было не по себе — так и чудилось, что из темных туннелей вот-вот, почуяв их, выберется что-то огромное и последует за ними, выжидая удобного момента для нападения.

Как только Елент увидел, куда его привела судьба, то с усмешкой сообщил Джемме, что у инквизиции претензий к "бару" не будет. А вот у налоговой, раз уж Тарина договорились не казнить, вопросы обязательно появятся.

Игровой дом встретили их веселым гамом и шумом — ночь была на своем пике, и разгоряченные люди сейчас готовы были проиграть все свое состояние ради призрачного шанса ухватить удачу за хвост. Но вместо знакомого азарта Джемма чувствовала только тоску — она не видела в зале Даниэля и понимала, что шанс найти Сергента даже с помощью системы орбитального слежения слишком мал. А риск, что юноши уже нет в живых — огромен.

Сглотнув, она обратилась к остальным.

— Бейн, отведи всех к черному ходу, сейчас с хозяином договорюсь — он откроет нам дверь.

Ориел прищурилась — она интуитивно понимала, что сейчас творится с подругой, поэтому развернулась к мужчинам:

— Вы пока капюшоны накиньте — не пугайте почтенную публику.

Джемма, проскользнув мимо столов и скупо улыбнувшись на горячие приветствия, поспешила к Филину. Тот, увидев девушку, сначала удивился — слишком уж долго они не появлялись у него, а затем — обрадовался, пусть сегодня госпожа Джемма и не собиралась никакого обыгрывать. И сразу же согласился открыть дверь и не задавать лишних вопросов.

— Филин, тут такое дело, — Джем вытащила из сумки тугой мешочек с гонораром. Пусть идея возникла спонтанно, она была уверена, что Бейн бы ее поддержала. — Ты же знаешь, с кем Даниэль вел дела? Передай им вот это, пожалуйста. На благотворительность детям из трущоб. Или... вдруг сам Даниэль появится?..

На лице немолодого хозяина мелькнула горечь.

— Как пожелаете, госпожа, будьте спокойны — ни одна монета на сторону не уйдет, вы уж меня знаете.

Джем кивнула. Действительно, несмотря на то, что зарабатывал на сытую старость Филин и не самым законным образом, к деньгам и обещаниям относился со всей серьезностью.

— Пойдемте, госпожа Джемма, я провожу вас.

Четыре путника в капюшонах не могли не вызвать подозрения и интереса у стражи, а потому до дворца пришлось добираться переулками и узкими лазами между домами. Дважды Олдер и Елент чуть не попали под дождь из ночных горшков. Бейн каждый раз загодя предупреждала об опасности, хоть и в своей крайне саркастичной манере. Мужчины терпели, но взглядами обещали вернуть все шуточки сторицей.

— Снова тайные ходы? — тихо уточнил Олдер. — Я про один точно знаю — в детстве с братом и Елентом там привидений искали. А затем пару по нему раз выбирался в город.

Отец Март кивнул, подтверждая, что да, до монастыря, случались и такие моменты в его жизни, но косой взгляд, брошенный в сторону короля, подсказывал: ведьмам знать об этом было совершенно не обязательно.

Джем с трудом удержалась от хихиканья — представить инквизитора ребенком у нее совершенно не получалось. Казалось, что Елент так и появился на свет — высоким, взрослым и суровым. Бейн тоже заулыбалась, вообразив воинственного Эйнхеля с деревянным мечом и выбитыми в драке молочными зубами.

— Вообще-то мы знаем о трех, — уточнила Ориел. — Но их наверняка больше.

Олдер мрачно поглядел на свой когда-то неприступный дворец.

— Я их найду, будьте уверены, — проговорил он.

— Если вы не сами их прорыли, — заметил Елент, — то вероятность дежурства людей Тарина в этих ходах предельно велика. Все-таки он жуткий перестраховщик и наверняка уже получил сообщение, что план провалился.

Девушки синхронно кивнули.

— Именно поэтому мы, как приличные люди, воспользуемся дверью! — ослепительно улыбнулась Джем.

Черный ход рядом с кухней был прекрасно известен всем слугам, которые любили тайком пронести с королевского стола пару особенно аппетитных кушаний. Джем и Бейн, безумно любившие пирожки с клубникой и местные салаты, этот путь знали назубок. Натянув невидимость, они, цепляясь за крепкие лозы дикого винограда и стыки между каменными блоками, перебрались на территорию дворца. При этом Олдер, пытаясь втащить на стену Ориел, едва не сел на острый зубец. Джемма же покромсала себе платье, а потом свалилась на страховавшего ее инквизитора, когда вместо очередного выступа рука нащупала пустоту.

Прокравшись по пустующему заднему двору, они приблизились к входу на кухню. Около неприметной дверки стражи видно не было, возможно, из солидарности и обещания младших поваров потом поделиться "добычей". Винные пары смешивались здесь с запахом колбас и сыров.

Бейн и Джем уже собирались потянуть на себя тяжелую дверь, как Елент оттащил их назад. Возмущения не последовало: посмотрев на насторожившихся мужчин, девушки увидели, как Олдер провел ладонью перед носом, и еще раз принюхались — к запасу копченостей добавлялась едва различимая нотка дешевого табака.

За дверью незваных гостей явно поджидали.

Переглянувшись, они решили прорываться. Бейн удобнее перехватила биту, Джем вытащила из сумки два кинжала с тонкой рукоятью — метать ножи в узком пространстве кухни было делом не особо полезным. Заслышав шорох, стражники за дверью, судя по раздавшемуся лязгу, также пришли в боевую готовность. Но тревогу пока не били, пытаясь понять — вдруг это ветер на улице усилился.

Резко распахнув дверь, странная компания ворвалась на кухню.

Этот бой получился для них менее удачным, в основном из-за того, что не удалось страховать друг друга, как в сражении с драгунами. Рассредоточившись по кухне, четверка постаралась максимально отрезать стражам пути к отступлению, чтобы никто не успел позвать на помощь. Но количество противников оказалось больше, чем могли позволить себе силы Елента и Олдера. Теплое место поближе к котлам и копченостям привлекло людей сильнее, чем патрулирование коридоров. Возможно, эти стражи даже не были предателями, честно защищая по наказу советника Тарина дворец от воров и бандитов.

Но положения это никак не улучшало.

Елент упал первым. Следом трое воинов оглушили Олдера. К счастью, Ориел и Джемме было видно, что смертельных ран стражи не наносили — наверняка ими был получен приказ: брать чужаков живыми. Это сыграло девушкам на руку. Джем и Бейн, подумав одно и то же, наконец, достали нормальное оружие.

Джемма быстро включила в своих перчатках функцию элетрошокера и, подскочив к ближайшему мужчине, ласково провела по его плечу, вырубив здоровенного амбала за одно короткое мгновение.

— Ласточка, как же я по тебе соскучилась, — пнув в живот одного из стражей, Ориел нежно провела по металлическому боку бластера и, отскочив в сторону, когда следом на нее попытались опрокинуть тяжелый котел, перевела оружие в режим транквилизатора.

После чего начала методично расстреливать стражей.

Нужно ли уточнять, что закончилось на кухне все очень быстро, и ни о какой подмоге речи уже не шло?

— Что дальше? — оглядела мужчин Джемма и принюхалась к чудом не опрокинутому подносу. — Рыбки что-то хочется...

— Мы не знаем, кому из слуг и стражи можно верить, а кто участвует в заговоре — раз, — резюмировала Бейн. — Этих надо оттащить в покои — два. И убедиться, что король выступит перед людьми — три.

— И всё? — разочарованно протянула Джемма, заворачивая найденный пирог с рыбой в тряпицу.

— А что тебе ещё надо? — удивилась Ориел. — Давай, сначала их дотащим до спален.

— Закономерный вопрос: как тащить будем, чтобы нас не заметили?

— Невидимость или левитация? — иронично показала на коммуникатор Бейн, — хватит на что-то одно.

— Пусть уж лучше мы грыжу подлечим на станции, чем придется из интересных мест болты и стрелы вытаскивать.

— Значит, единогласно, — кивнула Бейн и оглянула кучу тел.

Джемма развернулась к Еленту.

— Не так я себе представляла первый визит в спальню Олдера, — проворчала Ориел, вытаскивая короля по лестнице.

...Стражникам, выставленным Тарином в дозор, эта ночь запомнила надолго.

В коридорах то и дело раздавалось зловещее шуршание, будто бы какое-то чудовище протаскивало свою громадную невидимую тушу по всему дворцу; на лестницах слышались тяжелые шаги. Капитан Романуч мог поклясться: когда он обходил пустую галерею, в нескольких шагах от него — на пустом месте! — кто-то грязно выругался. Как бы сами по себе в северном крыле разбились несколько ваз. Прима театра Гашпет, прибывший во дворец с каким-то срочным донесением, по утру проснулся остриженным налысо.

А перед комнатами советника Тарина, на стене, появилась сделанная чем-то красным надпись: "Враги короля трепещите!".

* * *

— Голову ему не проломила?

— Не-а.

— Руки, ноги?

— Целы.

— Уверена?

— Да что ему сделается? Олдеру пара ударов об стену — не страшно, — фыркнула Бейн. — Ты-то своему инквизитору ничего не отбила?

— Вроде нет.

— Двери закрыты?

Джемма проверила массивную щеколду.

После чего девушки для верности еще и тяжеленный комод к створкам подтащили, чтобы никто не вломился в покои короля. А если бы и попытался — шумом точно бы поднял Олдера и Елента на ноги.

Кстати, о них...

Бейн скептично осмотрела сваленных на кровать короля и инквизитора.

— Слушай, их удар не хватит, когда они проснутся рядом? И как Елент незамеченным выйдет из чужих покоев?

— Это уже не наши проблемы. Мы свое дело сделали, — легкомысленно махнула рукой Джемма. — Олдер, думаю, сообразит, как Елента незаметно выпроводить. Тарин же меньше всего ожидает, что эти двое явятся из собственных комнат.

Ориел еще раз проверила данные с коммуникатора. Состояние Олдера и Елента было средним: намечалось некоторое физическое истощение, если говорить о приключении в целом, а за эту ночь они приобрели дополнительный комплект шишек, синяков да ссадин. И, судя по показателям, очнуться мужчины должны были буквально минут через десять. Как раз до конца ночи успеют и по комнатам разбежаться, и верных людей найти, и привести себя в достойный вид, чтобы выступить перед народом.

— Ты вызвала Прыгун? Уходить "по-английски" будем?

Джем, пока выдалась свободная минутка, с интересом изучала комнату. Покои у Олдера были, конечно, роскошными. Одна кровать, на которой спокойно можно было разместить с десяток человек, чего стоила. Так и хотелось на память какой-нибудь сувенирчик прихватить. Хоть бутылку вина, стоящую на рабочем столе, прямо на очередном докладе господина советника, и наглядно демонстрирующую отношение его величества к предложениям Тарина по всеобщей воинской повинности.

— Уже на подлете. Поздравляю, госпожа Миттас, на этот раз мы отлично рассчитали с зарядом. Но в следующий раз все-таки захватим док-станции. Лучше уж не высчитывать проценты, а по необходимости подзаряжаться.

— Как скажешь. Сколько мы нарушили правил за эти дни?

— Все, какие были. И, кажется, изобрели пару новых нарушений. Но оно того стоило.

Комм пискнул, оповещая о прибытии Прыгуна.

...Доблестная охрана же до утра бегала по подвалам, натыкаясь друг на друга и на устроенные господином советником ловушки.

* * *

— Подписание мира прошло успешно. Но по пути домой на кортеж нашего величества было совершено дерзкое нападение лесных разбойников. Солдаты защитили своего короля ценой своей жизни. А благодаря действиям нашего неутомимого советника Тарина отряд дополнительной охраны был прислан вовремя. Советник, вы — идеальный пример верного слуги государству и королю.

Тарин Ирьяр скривился так, будто у него разом заболели все зубы, но под внимательными взглядами всех собравшихся все-таки выдавил из себя улыбку, почтительно поклонившись королю.

За спиной Олдера хранил многозначительное молчание Елент.

— Семьи погибших не останутся брошенными на произвол судьбы. Как король, я это гарантирую. А в честь успешного подписания мира с княжеством Рутомир мы объявляем три дня празднования.

Народ взорвался радостными воплями.

Олдер с Елентом, убедившись, что толпа внизу ликует и всячески пытается показать, как обожает своего короля, ушли с балкона. Уже в кабинете его величества, глава инквизиции, проверив, что в коридоре близ дверей не крутится какой-нибудь не в меру любопытный служка, уточнил:

— И ты серьезно собираешься договариваться с Тарином?

Заняв любимое кресло, обитое мягким темным бархатом, Олдер щедро плеснул в высокие бокалы вина и предложил Еленту. Тот вдохнул терпкий ягодный запах и чуть пригубил напиток, ожидая ответа.

— Вздернуть его на виселице я всегда успею. А пока... мне не помешает поупражняться в политических реверансах. Тарин отличный стратег и советник, лучше держать его в союзниках. Попробуем найти разумный компромисс.

Елент немного помолчал, а затем озвучил мысль, которая беспокоила их обоих:

— И из казны ничего не похищено?

— Все на месте, — подтвердил Олдер. — Ни одна монета, камень или жемчужина. Сундуки стоят не тронутые и полные. То же могу сказать о библиотеке, свитки и книги на своих местах. Разве что повариха жаловалась на пропажу блюда с рыбным пирогом, но вряд ли в этом виновны наши ведьмы. И да, кстати, никто из стражей, дежуривших в ночь, не погиб.

Елент нахмурился, отставил бокал и отошел к окну — наблюдать, как шустро люди организуют на площади столы, создавая место для праздника.

— Сложно поверить.

— Просто признай, что ведьмы спасли наши шкуры и взамен не взяли ничего.

— Когда-нибудь они обязательно потребуют вернуть долг. Это дело времени, — отрезал Елент, — не сегодня, так завтра. Не завтра, так через год.

— Зачем же через год? — усмехнулся Олдер. — Ты, мой друг, сейчас признался, что не прочь встретиться с Бейн и Джем еще раз.

— Только ради допроса.

Олдер рассмеялся и поднял голову вверх.

— Не знаю, как именно, но знаю, что вы нас слышите, бессовестные создания!

— Бесовские.

— Через месяц я устраиваю рыцарский турнир. Будете в наших краях — присоединяйтесь.

Олдеру хотелось разнообразить королевские будни, Елент желал разобраться, какая тайна скрывается за личностями ведьм. А где-то на космической станции Джемма и Ориел, наблюдающие за ними через спутниковые орбиталы, переглянулись и заорали от переизбытка эмоций.

Интерлюдия N 2.

Бортовой журнал станции ГАЗ-3: избранное и незапротоколированное.

(По-прежнему в нехронологическом порядке, потому что ЖКХ!)

Ориел сидела в зале совещаний, в пол-уха слушала Николя и статистику последнего полугодия, черкала на листочке схематичных человечков и наблюдала за сидящей напротив Джеммой. Та за ходом брифинга не следила вообще. Обратила внимание на происходящее Джем только тогда, когда Бейн кинула в нее запиской:

"Почему киснешь?"

Ответ пришел незамедлительно:

"Вспоминаю свои "магические пассы". Это было жалкое зрелище! Теперь пытаюсь скомбинировать известные жесты из сериалов..."

Бейн скептически пробежала взглядом по бумаге:

"Смысл?"

Джем не ответила — она показала фак безымянным пальцем.

Ориел встрепенулась.

Вызов был принят.

Только одновременно с безымянным пальцем оттопыривался и мизинец, комбинация не складывалась. Джемма с ехидной улыбкой смотрела на попытки скопировать ее жест. Бейн сдаваться не собиралась, но безрезультатно — пять минут усердного сопения, а пальцы так и не сложились правильно.

Ориел махнула рукой.

Джем весело фыркнула и показала традиционное приветствие вулканцев. А затем быстро скомбинировала обратно безымянный со средним, оттопырив в разные стороны мизинец с указательным. Бейн прищурилась и только попыталась скопировать хотя бы это, как раздался голос Николая:

— Девушки, вы совсем обалдели? У нас вообще-то важное совещание!

Джемма неуверенно покосилась на сердитое начальство. Однако суровый взгляд Николя так и не достиг ни совести Бейн, ни Джем. Коля уже собрался высказать на тему безответственности все, что думает, как Женя прервал его на полуслове:

— И у меня не получается!

Мизинец ЖКХ тоже оттопыривался.

Николя поглубже вдохнул и спокойно продемонстрировал все жесты одновременно с двух рук в четкой последовательности. Джемма уважительно кивнула, Бейн прониклась. Градус обожания начальства у ЖКХ резко повысился.

— А теперь вернемся к делу, — Щукин перевел тему в рабочее русло, — Обратите внимание на голограмму планеты: красным сейчас отмечены участки, куда высаживаться согласно регламенту и параграфу четыре нам на данный момент нельзя. В ближайший месяц точно.

Красным горела территория Ардии и нескольких близлежащих государств.

Джемма и Бейн скромно улыбнулись друг другу.

Макс, наконец, убрал ладонь от лица.

Совещание продолжалось в штатном режиме.

* * *

— Повышаю ставку.

Максим нахмурился. Карты на руках были не очень, рисковать не хотелось. Но дух соперничества витал в воздухе. Нейман взял еще пару фишек и добавил к общей куче:

— Принимаю.

Коля сдержано улыбнулся.

Впрочем, на станции имелся фактор, способный вывести спокойного Щукина из равновесия:

— Николя, где мои свитки из последней экспедиции? Я найти не могу!

Макс одновременно с Колей положил карты на стол и нажал на кнопку под столешницей. Спустя пару мгновений перед мужчинами стояла шахматная доска с крайне занимательной партией. И Нейман даже успел один раз сходить, прежде чем ЖКХ ворвался в гостиную:

— Так где? Мне срочно нужно житие святого Андия!

Николай, не отвлекаясь, сделал ход ферзем:

— Ты переехал из каюты рядом с оранжереей два дня назад. Потрудись там поискать.

— Да, я как-то не подумал. Спасибо за совет! — и ЖКХ, проводив взглядом съеденную пешку, ускакал искать свои свитки.

Мужчины довольно кивнули. Ставки вернулись на прежнее место. Но стоило Максиму открыть карты, как издалека раздался звучный голос Бейн:

— Нейман! Ты вообще собираешься травы с прошлого спуска забрать? Багульник, кипрей, этот... как его? — лагохилус, который "зайцегуб". Все по списку! Евгений уже на такое богатство посматривает с целью венички для баньки наклепать.

Николай с интересом понаблюдал, как Макс переменился в лице:

— А не пошел бы он со своей баней в баню?

— Завернул, ничего не добавишь, — согласился Николя и опять нажал на кнопку.

Они успели сделать еще пару ходов, как в каюту заглянула недовольная Бейн.

— А, теперь понятно, почему ты не едешь.

Максим развел руками. Николай кивнул, раздумывая жертвовать ли офицером или выжидать более удобного момента.

— Ладно, зайду попозже, — резюмировала Ориел и от дверей уточнила: — И зачем вы прячете покер? Моральный облик станции от нескольких партий не пострадает.

— Кто бы говорил, — проворчал Щукин и, в задумчивости смотря на доску, разлохматил льняные волосы. — После ваших выходок у станции вообще морального облика нет.

Нажав на ту же кнопку, Макс недовольно посмотрел на свой стрит-флеш от вальта. К его сожалению за прошедшие минуты в лучшую сторону ничего не изменилось. Коля также внимательно рассматривал партнера. После непродолжительного молчания, он всё-таки задал давно волнующий вопрос:

— Ты продолжил эксперименты?

Макс глянул исподлобья:

— Даже не прекращал.

Николя открыл свой стрит от короля, забрал выигрыш и, откинувшись в кресле, продолжил:

— Упорство и упертость — разные понятия. Первое похвально, второе опасно.

— Ты выбрал неудачное время для нотаций.

— Нейман, это не нотация. Это констатация факта: ты можешь просчитаться и подвергнуть свою жизнь опасности. А можешь и вовсе ее лишиться. Как врач, должен понимать: есть операции, в которых без ассистентов не обойтись.

Максим повел плечами и ничего не ответил, принявшись тасовать карты. Коля тяжело вздохнул — переубедить друга в таком щепетильном вопросе было практически нереально. Но он всё-таки пытался.

Только они начали новую партию, как в коридоре что-то рухнуло, послышалась ругань. Мужчины синхронно закатили глаза. Кнопка опять была нажата.

На пороге гостиной стоял печальный Женя.

— Там нет! Николенька, ну помоги, ты же можешь!

"Николеньку" передернуло, Максим хохотнул в кулак.

— Чего смеешься, педант колясочный? Понятное дело, что у тебя времени предостаточно, в отличие от нормальных людей!

Лицо Макса закаменело, казалось, даже россыпь веснушек побледнела.

— Непедант отправляется на поиски. Сам! Я не обязан следить за твоими житиями! — рявкнул Николай. — А заодно в процессе поисков поразмышляешь над тем, что стоит иногда думать головой!

— Ну-у Коленька! Он сам же нарывается!

Щукин не ответил. Он встал, развернул ЖКХ на сто восемьдесят градусов (строго лицом к двери), и придал Евгению ускорения. После чего заблокировал двери в отсек.

— Вообще за языком не следит.

— И хорошо. Хоть кто-то напоминает, что следует над собой работать, — Максу удалось сохранить ровный и невозмутимый тон.

Коля посмотрел свои карты и сделал первую ставку. Игра продолжилась. Впрочем, они и еще одной партии не отыграли, как дверь отъехала в сторону.

Блокировка для Джеммы никогда помехой не была.

— О, покер! Давно не играла! Разрешите?

— При условии, если заблокируешь двери так, что больше никто не войдет.

Джемма кивнула и с удовольствием выполнила поручение начальства.

Игра шла до позднего вечера.

Николя недовольно рассматривал карты. После "покера" они перекинулись в "дурака" — Щукину сегодня везло, а вот "тысяча" почему-то не задалась. Все старшие марьяжи попадались либо Максу, либо Джем. И Коля уже не первый раз задумывался, что что-то здесь не так...

В дверь забарабанили.

— Покерные заговорщики, вы достали! ЖКХ разгромил игровую и опять залил спортзал... только на этот раз своими слезами. Джемма Рида Миттас! Куда ты его свитки дела?

Девушка торжествующе улыбнулась и проорала в ответ:

— Пусть в отсек "кей" зайдет, в уборную. Не фиг разбрасывать святые писания, где не надо!

Николай кивком одобрил педагогические инновации Джеммы.

— Я ему намекну направление, а вы меня в противожэкэхашное убежище пустите?

— Пожалуй, это самое убежище пора сменить, а так пустим, конечно, — заверил Максим: — Мы ж не изверги!

Внеплановая ночь азартных игр прошла успешно.

А Евгений всё-таки успел отправить отчет в последний момент.

* * *

Максим, не дождавшись отклика систем в пятый раз, со злости стукнул разводным ключом по металлическому боку Прыгуна. Чертова транспортная капсула отказывалась работать по всем мыслимым законам физики. Нейман, проверивший всю проводку, все блоки питания, все, что вообще можно было проверить, продолжал снова и снова запускать аварийные системы и тихо сатанел.

Изменив положение низкой каталки, заменяющей на время ремонтных работ инвалидное кресло, Максим снова полез под брюхо сломанной капсулы. Уцепившись за приваренный поручень, он рывком подтянул себя до клубка проводов, думая, что мог в первый раз пропустить какой-нибудь незаметный обрыв.

Благодаря Коле, который спустя месяц после знакомства предложил Нейману помощь с организацией диеты и тренировок, сейчас Максиму было гораздо проще ворочать неловкое тело с прицепом из бесполезных тонких ног, которые норовили зацепиться за любую мелочь.

Перебирая и просматривая по сантиметру провода, штатный техник и медик ГАЗ-3, думал, что за шесть лет работы станция дала ему гораздо больше, чем родная планета за всю жизнь (не считая образования, конечно). Впрочем, и его Максиму пришлось получать дистанционно, несмотря на вполне пригодную для инвалидов социальную среду и инфраструктуру.

Сейчас вдали от гиперзаботливых родственников, которые не всегда разрешали Максу даже самостоятельно одеваться, он наконец-то чувствовал себя нужным. К тому же появилась возможность поэкспериментировать над собственным организмом. То, что отказывались делать ведущие галактические специалисты, Нейман спокойно и методично проделывал сам, сжав зубы и закрывшись в операционной. У него была уникальная патология — абсолютная непереносимость любых видов наркоза. Что-либо делать с таким пациентом отказывались и хирурги, и родители Максима.

Кстати, у Ориел была похожая проблема, просто в меньшем масштабе.

Перебрав все метры проводки и не найдя проблемы, Нейман обессилено откинулся на каталку. Когда Щукин и Жекахов отбуксировали с планеты выключившийся Прыгун, поломка показалась несерьезной. Можно даже сказать, стандартной. За годы работы на станции не проходило и месяца, чтобы кто-нибудь из наблюдателей не прибегал к Максиму с чем-то подобным.

Обшивку он уже успел подлатать, но, когда процессор после починки отказался запустить даже аварийный режим, Нейману пришлось заново вырезать кусок, чтобы добраться до поврежденной части. Он уже и двигатель, и компьютер несколько раз на винтики и платы разбирал и собирал заново. Ничего не менялось. Прыгун оставался бесполезным куском металлолома.

— Полно тебе с этим железом маяться! — пренебрежительно отозвались откуда-то сверху.

Макс выглянул из-под Прыгуна и недобро посмотрел на парившего на аэроборде Женю. Тот, стянув с головы массивные наушники, с любопытством рассматривал Неймана.

— Хорошо, не буду чинить, — спокойно согласился Макс. Подтянувшись, он рывком пересел с каталки на кресло и тут же включил антигравы. Разговаривать с Женей, если тот смотрел на него сверху вниз, было невозможно.

Когда их глаза оказались на одной уровне, Максим, сосредоточенно расположил одну ногу на другой, отрегулировав специальную подножку. Тонкие обтянутые атрофированными мышцами кости казались набитыми в штанины кусками ваты. Казалось, он передвигает руками часть какой-то огромной куклы. Прикосновения пальцев сквозь ткань комбинезона не чувствовались. ЖКХ наблюдал за действиями Максима со смесью страха и брезгливости.

Только после того, как Нейман удобно устроился в кресле, он продолжил начатую мысль.

— Сначала я не починю этот. Потом вы с Колей сломаете другой Прыгун, Джем и Бейн один вообще потеряют. А через полгода капсулы для спуска просто закончатся. Что в итоге? Клеим воск к перышкам?

Максим криво улыбнулся и подлетел к панели управления, надеясь, что сейчас произойдет чудо. ЖКХ в ответ фыркнул, но почему-то не спешил скорее убраться от Макса подальше. Видимо, Щукин с головой ушел в проектирование, девушки забаррикадировались в каютах и на вопли Евгения не реагировали, а Женечке так хотелось общения, что в качестве собеседника сгодился скучный инвалид.

ЖКХ спрыгнул с аэроборда и обошел "пациента" по кругу.

— Подумаешь, носом дернули! Не так уж мы стукнулись сильно, чтобы Прыгун долго чинить, — пожал плечами Женя. — И почему ты его не вымыл?

— Кто свинья, тот и моет, — Макс скептически покосился на Жекахова. — Зачем добавлять к грязи еще и воду? Чтобы точно все системы перемкнуло? Я и без этого не могу понять, что с ним не так. На самом двигателе всего одна трещинка, проводка в порядке, блоки зарядов недавно менял. Вы серьезно только обшивку повредили. Но системы не отвечают.

— Естественно, это грязь виновата, а не у тебя руки из зада. Волшебная эта грязь!

Макс долго и выразительно посмотрел на Евгения, словно представляя, как опускает разводной ключ на макушку ЖКХ, но вдруг застыл, что-то прикидывая в уме. Женя пощелкал пальцами перед лицом Неймана, но никакого эффекта это не возымело.

— Я сначала анализ сделаю, — резко ответил Макс, возвращаясь в реальность.

Приблизившись к боку Прыгуна, он отколол кусочек застывшей грязи и бережно обернул в носовой платок. После чего направил кресло в сторону лаборатории.

ЖКХ проводил его недоумевающим взглядом, покрутил пальцем у виска и, нацепив обратно наушники, полетел на поиск других жертв собственного плохого настроения. В конце концов, если долго стучаться в каюту к Коленьке, тот откроет хотя бы для того, что надавать Жене по ушам, а уж тогда...

Макс же, запихнув в аппарат пробирку с грязью, открыл на сенсорной панели трехмерный кроссворд, приготовившись к тому, что только зря потратит время. Однако, когда системы замигали тревожным желтым светом, оповещая об окончании исследования, и Нейман вывел на главный экран таблицу результатов, то не поверил своим глазам. Аппаратура разложила образец не только на стандартные органические соединения, но и заглянула на молекулярный уровень.

А там Максима ожидал большой и пушистый песец.

Неизвестная частица не только обладала абсолютной непроводимостью и нейтрализовала любые импульсы при взаимодействии с другими элементами, но ко всему прочему еще заражала их своими качествами.

* * *

— Темной-темной ночью...

— Черный-черный гробик скрежетал по коридорам психбольницы, — Джемму саркастично прервала Бейн.

— Начинай сама тогда, — щедро разрешила Джем, особо не обидевшись, и захрустела печеньками.

Страшилки она категорически не любила.

А тут Ориел и Женя — обожатели хорроров и триллеров — решили организовать для разнообразия, а заодно подгадав под Хэллоуин, вечер ужастиков. Даже кают-компанию по случаю соответствующе оформили и испекли печенье в виде отрезанных пальцев.

Николя к затее отнесся благосклонно. По его логике, любые совместно проводимые мероприятия сплачивали коллектив, даже если они несколько отличались от стандартных посиделок. Максим, как и Джемма, ужасы не то, что не любил, скорее не понимал, как можно бояться (или еще забавнее — обожать) придуманных монстров. Но к вечеру относился как к интересному опыту.

Ориел откашлялась и, хищно улыбнувшись, начала рассказ:

— Все знают, что наша станция раньше была ковчегом. Корабли этого класса спроектировали в середине третьего тысячелетия, чтобы человечество, задыхающееся от перенаселения на Земле, могло спокойно расселиться по терраформантам. Возможность перемещений через "кротовые норы" в те времена только изучалась, поэтому летели ковчеги долго. Люди на них и рождались, и жили, и, несмотря на "вжик", иногда умирали. Тела из уважения было решено оставлять в стазисе в отдельном отсеке, чтобы предать земле на новых планетах.

Пока в рассказе Бейн не было ничего страшного.

Разве что тихий вкрадчивый голос, благодаря царящей в комнате атмосфере, пробирал до косточек. Ориел входила во вкус.

— Сейчас принято рассказывать о пяти ковчегах... Я же слышала о шестом. От бабушкиной подруги — ее муж служил на ГАЗ-6 штатным техником. Именно он упросил свою семью не спешить, а выждать хотя бы несколько удачных рейсов. Говорил, что слишком уж неуютно в паутине коридоров и отсеков. Первый полет подходил к концу, три ковчега уже доложили об успешной высадке на своих терраформантах. Все с нетерпением ждали, когда же и остальные выйдут на связь с Землей.

ГАЗ-6 не повезло: его маршрут к нужной планете пролегал через пояс астероидов. Ворочать огромную тушу ковчега среди каменных глыб оказалось непростой задачей. Избежать всех столкновений не удалось. Были повреждены щиты и обшивка. Несколько отсеков оказались разгерметизированы. Погибли сотни человек — такое число жертв не шло ни в какое сравнение со смертностью на других ковчегах.

Через несколько дней связь ГАЗ-6 с Землей оборвалась в первый раз. Ее кое-как наладили, доложили обстановку. Среди быстрых звонков записали и один семье того самого техника. Он был бледен и говорил о шумах в вентиляции, которые мешают всем спать. Об эхе, которое поселилось в коридорах после аварии. Родным показалось, что он не в себе. Еще через несколько дней связь с ковчегом была потеряна окончательно. Спустя время спасательные катера нашли на орбите терраформанта пустой корабль. Будто бы все население ковчега покинуло его в аварийном режиме, побросав вещи. Только на планету не спустилось ни одной капсулы. Все, кто находились на ГАЗ-6, просто исчезли. А на пульте управления, после нескольких бесплодных попыток восстановить связь, в динамиках раз за разом прокручивалась последняя голосовая запись. "Здесь, вдалеке от неба Земли, они не могут найти покой. Мы бессильны. Их слишком много..."

Следом за Бейн пару баек с Астреи рассказал Щукин. К каждой из них прилагалась мораль длиннее самой байки. Хотя история про изломанное существо с жемчужными глазами, которое любит качать детские люльки, произвела впечатление.

Макс покачал головой и сообщил, что, пожалуй, сегодня будет только слушателем. Джем с аппетитом грызла печеньки, не забывая запивать их ароматным чаем с вишней и карамелью, и не планировала рассказывать, что же такого случилось "темной-темной ночью".

Поэтому, фыркнув под нос про скучных обывателей, слово взял Женя.

— Историю услышал от друга у себя на планете еще до поступления в академию. Надо сказать, тогда я подумал, что это глупости, но затем несколько мелочей заставили меня изменить свое отношение к словам Кирилла. В школе мы не особо общались, у него была своя компания. Классе... в седьмом они придумали такую забаву: изображать из себя исследователей всяких паранормальных штук. Сериалов насмотрелись. Благо на нашу планету переселялись люди, которые на Земле жили в глубинках, так что простор для суеверий был богатейший. То мужики про чертов круг в лесу рассказывали, то про русалью неделю. То женщина какая-нибудь говорила, что знает пустырь, где голоса слышатся. Вот Кирилл с компанией по таким местам и бегали. Какие-то приборы сами паяли. Писк и шум от них стоял жуткий. И вроде даже хвастались, мол, видели что-то "эдакое" пару раз. А потом как отрезало. Кирилл даже с Андреем, своим лучшим другом, перестал общаться, с которым они это все и придумали. Начал ходить в воскресную школу, где как-то после занятий мне и рассказал эту историю.

По городу ходил мужчина и расклеивал простые бумажные объявления, что у него пропал сын. Умолял помочь. Парни сначала особого внимания не обращали — люди всегда и везде пропадают, а потом заметили, что за ним ходит женщина и объявления срывает. Стало интересно, и парни спросили, зачем она это делает. На что получили ответ, что мужчина этот — ее сын, после смерти своей жены совсем рехнулся, ведь детей у них не было. Кирилл с друзьями поохали и решили поговорить с самим мужчиной. Тот клялся, что все почему-то забыли про маленького Артема. Даже фотографии куда-то делись. А он точно помнит, что последний раз они ходили к речке, и мальчик, смеясь, рассказывал, как его в группе пугали, мол, если встать у самой кромки воды и на три минуты закрыть глаза — водяной утащит. Они решили попробовать. Мужчина держал сына за руку, зажмурившись и про себя отсчитывая секунды. И вдруг в какой-то момент перестал чувствовать ладошку Артема. Он сразу же осмотрелся, сказал, что так шутить — плохо, но сын исчез. Даже следов на берегу не было, будто ребенок не стоял только что рядом с ним. А все вокруг почему-то забыли, что такой мальчик вообще был. И в группе детского сада, и даже родная бабушка.

Кирилл с ребятами почесали в затылках, посочувствовали. Даже побегали по лесу, пытаясь найти мифического Артема, хоть в его существование не особо верили — мужчина действительно казался сумасшедшим. Заодно решили проверить сказку про водяного, утаскивающего людей. Встали на берегу, для надежности взялись за руки и честно закрыли глаза. А потом Кирилл сказал, что в один момент ему вдруг стало так страшно и холодно, что он заорал и без оглядки бросился домой. И рядом кричал и задыхался от бега Андрей.

Женя замолчал, наблюдая за реакцией слушателей. Когда Бейн уже собиралась спросить, что же в этой истории страшного, если с мальчиками все в порядке, а чего побежали — непонятно, как Евгений закончил рассказ.

— Несколько лет слова Кирилла мне не давали покоя. Я никак не мог понять, что меня зацепило. Подумаешь, испугались водяного? А потом я, после второго курса, приехал к бабке своей погостить. Она на соседней планете обосновалась: пара часов на транспортнике — и отличный отдых у моря. Дом у нее, кстати, большой. Родители постоянно туда свозили то, что и хранить вроде негде, и выбрасывать жалко. Тем летом я нашел старый альбом со снимками. На фотографиях были и я, и Кирилл, и Андрей, и... еще один мальчик. Тогда я понял. Ведь точно — их было больше. Не два друга, которые бегали по всем этим странным местам, а целая компания. Так почему от реки прибежали только два испуганных мальчика? Где все остальные? Почему я больше никого из них не видел и даже не слышал, будто бы той компании не существовало? В море я за тот сезон так ни разу не искупался — боялся к воде подходить. И все пытался вспомнить, как же звали мальчика с фотографии, но не смог.

За полночь компания, доев печеньки и еще немного поболтав на отвлеченные от страшилок темы, начала разбредаться по своим каютам. Хотя Джемма, например, собиралась с ночевкой к Ориел — после всего услышанного ей категорически не хотелось оставаться одной. Женя направлялся вместе с Колей. Суровое начальство в этот раз решило немного схитрить и отправить в отчетах слегка переделанную историю. Поэтому Николя попросил Женю заглянуть к нему и еще раз все проговорить на диктофон.

Макс, позевывая в кулак, мечтал о том, как уткнется в подушку. Однако, задержавшись в дверях и окликнув команду, он не удержался от одного уточнения.

— Ориел, слушай-ка! — позвал Нейман, и к нему сразу же обернулись все. — Конечно, в "шестой ковчег" не особо верится, но все остальное звучит логично. Я правильно понял, что когда в полете кто-то умирал, а тело из-за обычаев или еще каких факторов не получалось утилизировать, его закрывали в специальном помещении?

Бейн кивнула, смутно понимая, куда клонит Макс.

И направление его мыслей Ориел совсем не понравилось.

— Наша станция — ковчег. И я уверен, что без смертей здесь не обошлось.

Коля нахмурился, Джемма тихо ойкнула. Даже Женя побледнел.

— На планах станции не было ничего похожего. Так что, где именно они хранили тела? Это может быть любой отсек, любая каюта...

...В общем, в тот вечер, приз за самую жуткую страшилку единогласно ушел Максиму. После того, как перестав стучать зубами от страха, ребята все-таки решили не убивать Неймана за такие несвоевременные вопросы.

* * *

На станцию поступил неожиданный запрос о стыковке.

Джемма и Ориел, сидящие в зале управления, переглянулись.

— Коля и Женя — на Астрее, мы на них только что любовались. За три минуты они точно подняться бы не успели. Да и не нужен им запрос.

— Макс в лаборатории с утра закрылся.

— Тогда кто это?

Бейн ткнула кнопку связи и парой комбинацией вывела в вирт изображение со спутника. На экране появился небольшой кораблик крайне побитого вида. Из динамика кусками шла передача: "...стыковка необходима в связи... Просим оказать..."

Джемма метнулась к дополнительным экранам, просматривая остаточный след гашения, чтобы понять, откуда пожаловали гости.

— Бейн, они из Андромеды, — восторженно выдохнула она, смотря на корабль совсем другим взглядом.

— Экспедиционный корпус?

— Ничего себе! Скорее разрешай стыковку. Когда еще удастся поговорить со сталкерами?

Ориел кивнула и, отправив разрешение на стыковку, открыла шлюз. Джемма по комму пыталась дозваться до Макса. Нейман подключился только через три минуты.

— Готовь медблок, к нам из Андромеды прилетели!

— Понял.

Особой радости Максим не испытывал. Неудивительно — мать Неймана получила дозу неизвестного облучения в подобной экспедиции, направленной в другую галактику. Точнее, в Малое Магелланово Облако. На ее здоровье облучение почти не отразилось, зато ребенок родился с генетическими патологиями. Максим понимал важность исследования других галактик, но не разделял взгляды людей, решавшихся отправиться в неизвестность.

Девушки уже минут пять нетерпеливо прохаживались у шлюза, ожидая завершения стыковки. Пока в ангар соваться без скафандров было нельзя, но уровень кислорода на приборной панели рос, показывая, что еще чуть-чуть и они, наконец, увидят соотечественников.

Створки отодвинулись.

— Чем можем помочь? — сразу перешла к делу Бейн.

Джемма уже собиралась поприветствовать неожиданных гостей, и вдруг резко осеклась, взглянув на высокого крупного мужчину, который напоминал грубо сколоченный шкаф. Сначала Джем даже не поверила. Но перед ней действительно стоял Валерий Кяжин — исключенный за разбой однокурсник. Мало того, что поведение этого индивида всегда было крайне отвратительным, так еще и интеллект оставался на уровне злого, жестокого и капризного десятилетнего ребенка.

— Требуется помощь для одного из моих друзей, — Кяжин сально уставился на грудь Ориел, которую сильно обрисовывал стандартный комбинезон.

Впрочем, для Бейн такая реакция не была новой, и девушка ее проигнорировала.

— Дойти до медотсека сможет?

— Не сможет — заставлю, — усмехнулся Валерий и заорал в сторону корабля, — Алымов, вытаскивай этого неудачника. Нам обещали помочь. И накормить.

Джемма отвернулась. Если Валере говорили "да" в одном деле, он считал, что ему разрешается и всё остальное. Впрочем, с генератора станции не убудет. Джем лично проследит, чтобы товарищи из Андромеды доели овсянку с мюсли (Женины, просроченные) и посуду за собой помыли.

И еще на дорожку термопакет с кашей добавит.

На трапе корабля появились еще два человека: высокий худой мужчина, казалось, состоящий из одних резких линий и углов, поддерживал другого — щуплого и душераздирающе стонущего. Кстати, было с чего — открытый перелом ноги выглядел совсем печально.

— Яша, кончай ныть! Ничего же не отрезало!

Джем испытала повторное потрясение. Яша? Яков Ульков? Неизменный товарищ Валеры по подлостям? Девушка всматривалась в обезображенное болью лицо и не узнавала однокурсника. Если бы они встретились где-нибудь в другом месте — прошла мимо и не заметила бы.

— Может, каталку? — предложила Бейн. Она странно покосилась на подругу, не совсем понимая, почему Джемма непривычно тиха, но расспросы и уточнения решила оставить на потом.

— Не надо! Не мужик, что ли? Дотерпит.

Джемма еле сдержалась, чтобы не вставить свои пять копеек. Интересно получается: Яков Ульков и Валерий Кяжин, два самых больших козла из всех, что Джем вообще встречала в своей жизни, теперь служат в элитном экспедиционном корпусе?!

Этот факт не укладывался в голове.

Пока Джем рассматривала неожиданно свалившихся к ним на головы придурков, Бейн уже успела направить Алымова и Улькова в медотсек, где тех ждал Макс. И сама шла впереди, подхватив с другой стороны раненого. Джем же приходилось слушать требования Валеры:

— Еще нужно поработать над кораблем. Помяло, как видите, сильно. Гиперы на нуле. Антигравы тоже. Зарядники последнюю неделю даже в аварийном режиме не работают. Жизнеобеспечение едва держится на двух процентах.

"Жаль, лучше бы оно отказало первым", — подумала Джем и все-таки сосредоточилась на словах Кяжина.

— Где вас так угораздило?

— Не хватило тяги в момент гиперпрыжка. По всему тоннелю пошвыряло.

Джемма кивнула, а сама задумалась. Появилась тема для обсуждения с Максом.

Ульков, Алымов и Бейн свернули к медотсеку. Джем же осталась наедине с куском прошлого. Валера фамильярно положил руку ей на плечо.

— Миттас, ты чего своих-то не примечаешь? Узнала ведь!

— И где ты своих увидел? — Джемма скинула тяжелую ладонь и сделала шаг назад. — В отличие от тебя, я помню каждую гадость, что вы с дружками делали.

— Так это ж были ребяческие шалости, а теперь мы историю творим! — хмыкнул Кяжин и с любопытством осмотрелся: — Большая у вас станция, однако. Я таких еще не видел.

— Ковчег от корабля отличить не можешь?

— Ха-ха. Синий чулок, скажи лучше, где хавчик. Меня интересует мой желудок, а не разница между железками. Работают и работают.

Джемма тяжело вздохнула: зачем с полудурками спорить? После чего быстро довела Кяжина до столовой, вытащила первые попавшиеся под руку пайки и всунула в огромные ручищи Валеры.

— А повежливее с участниками опасной экспедиции слабо?

— Синие чулки не обучены с героями общаться.

Кяжин заржал. Сев на одну из лавок, он разорвал упаковку и, занявшись едой, потерял к Джем всякий интерес.

К концу трапезы подошла Бейн.

— Не так серьезно ваш человек пострадал: Макс уже кости срастил и всё заштопал. Они с Алымовым сейчас перезагрузят вашу систему и поменяют гиперы. Дополнительные генераторы мы с Джем установим и настроим. Через пару часов сможете отлетать.

— Хо! Быстренькое у вас обслуживание, я смотрю.

Джем аж дернуло.

А Бейн, приняв правила игры, прищурилась:

— Что, можем рассчитывать на щедрые чаевые?

— Я подумаю, в какой валюте оставить их тебе.

Ориел на это только смерила Валерия уничижительным взглядом и, развернувшись, вышла из столовой. Джемма поспешила за подругой, решив, что все запасы провизии Кяжин при всем желании сожрать не сможет, а чем быстрее они починят чужое корыто, тем скорее выпроводят незваных гостей.

Перед отлетом Бейн запустила последнюю проверку: посмотреть, все ли приборы синхронизировались. Пробежав глазами по строчкам отчета, она еще раз перезагрузила двигатель, который почему-то не видел датчики движения. Макс заканчивал сваривать края испорченной обшивки.

Кяжин ходил по ангару с таким видом, будто станция была его собственностью.

— Слышь, коляска, долго еще?

— Все, — Макс, оценив прозвище, оставил последнюю трещину не заделанной.

— Босс, можем отчаливать? — здоровый и счастливый Яков выглянул из открытого иллюминатора.

Кяжин так на него посмотрел, что Яков, спеша исчезнуть из поля зрения начальства, громко стукнулся макушкой о металлический обод.

— Ну что, пайки есть, гиперы есть, до форпоста дотянете, — подытожила Джем и салютовала. — Бывай уже.

— И на том спасибо, хотя, судя по вашим харчам, могла бы расщедриться на большее, — гоготнул Кяжин и направился к трапу.

Стоило кораблю отстыковаться, как Джемма с наслаждением выругалась. Ориел покачала головой. Макс неодобрительно цыкнул.

— Кстати, — уточнила Бейн, — почему "босс"? У них в корпусе звания же...

— Меня больше интересует обшивка, — нахмурился Максим, — если по тоннелю их "швыряло", как говорит Валерий, то другие полосы должны были остаться.

— Макс, — попросила Джемма, — позвони Насте. Пусть проверит списки нынешних экспедиций. Не верю я, что два таких кретина могли пробиться в ряды корпуса. При всем блате отца Улькова, он не мог устроить его в это подразделение. Инквизиция каждого по сотне раз проверяет. Что-то здесь не так.

История 3

Удочка для Кракена

Так же и женщины могут с помощью определённых приёмов воздействовать на чужие тела и производить изменения их без участия дьявола, что для нашего разума не совсем понятно. Но это непонимание не должно заставлять нас приписывать подобные воздействия дьяволу, как бы говорящему из женщин.

Якоб Шпренгер, Генрих Крамер "Молот ведьм"

Широкая торговая улица обрывалась у самых пирсов. Сейчас они почти пустовали, только левее покачивались на волнах два пузатых купеческих корабля. С одного тянулась унылая вереница рабов, разгружающих товар. Другой же, наоборот, расправлял паруса, собираясь отходить. На хиленький двупалубный кораблик, пришвартованный в самом конце пирсов, никто внимания не обращал, несмотря на суматошную подготовку к отплытию.

Жара летнего полудня накладывала свой отпечаток на быт порта: лень укутала все вокруг шелками муссонов. Юнги медленно, неохотно, вытаскивали из трюмов ящики и покрикивали на рабов, скорее, для вида — невольники и сами спешили скорее разобраться с товаром. Бывалые морские волки растянулись на палубах, глубоко и спокойно вдыхая соленый воздух.

До самого горизонта не было заметно ни облачка на обесцвеченном небосводе. Солнце, застывшее на пике, словно прилипший к сковородке блин, с каждым часом все больше распалялось. Но благодаря бескрайнему морскому простору, жара вовсе не была давящей. Во всяком случае, так казалось двум молодым особам, совершенно непонятно как оказавшимся в порту.

Миновав рыбный рынок, который не замолкал даже в такой час, девушки замерли у пирсов, с восторгом всматриваясь вдаль. Туда, где лазурная морская гладь с едва заметными пенными барашками сначала становилась все темнее, почти переходя в черный цвет, а потом сливалась с бледно-голубым оттенком неба. Плеск волн о деревянные бревна, едва слышный за гулом торговых рядов, и крики чаек казались девушкам прекрасной мелодией.

Насладившись видом, они деловито оглядели корабли и быстрым шагом направились вдоль пирсов.

Женского присутствия здесь никто не ожидал. И юнги, и бывалые моряки, и даже рабы, которых, казалось, сложно было заинтересовать хоть чем-то, с неописуемым изумлением смотрели вслед двум особам, гадая, что же они забыли в пустующем порту.

А девушки предвкушали новое приключение.

— Бейн, ты когда-нибудь упивалась запахом рыбы, водорослей и соленым бризом?

— Ага, прямо сейчас, — саркастично отозвалась Ориел, но заметив поменявшееся лицо Джеммы, успокоила: — Не люблю рыбу, могла бы уже запомнить.

Джем пожала плечами. Слишком многое в этой жизни Бейн не любила (а еще больше — ненавидела), чтобы тратить память на этот гигантский объем информации. Проше было запомнить то, с чем Ориел была готова мириться и на этом посчитать достижение закрытым.

— Лучше скажи, как твое самочувствие, — вот Бейн отлично помнила, что Джем отвратительно переносила жару.

— Сравнила! — фыркнула девушка. — Юг же! Тут не жара — одно удовольствие. Кстати, о птичках, какой нам корабль нужен?

— Судя по имеющимся в наличии, выбора у нас нет, — Бейн кивнула в сторону самого маленького судна, на которое матросы, обливаясь потом и ругательствами, затаскивали что-то похожее на алтарь.

— Негусто, — разочарованно протянула Джемма.

— А тебе нужна каравелла? — усмехнулась Ориел. — Полагаю, небольшой и резвый кораблик более удобен, чем пафосная королевская посудина.

— Как-как ты назвала мой лучший корабль? — раздался позади приятный баритон.

Обернувшись, Бейн увидела Олдера, который хмурился исключительно для вида. Он и сам под настроение "Великого и Победоносного" именовал куда уничижительнее.

Русые волосы короля были собраны в короткий хвостик, лицо уже успел схватить легкий загар. Вид же был самый разбойничий: распахнутая на груди льняная рубаха, перехватывалась в талии широким ремнем, к которому цеплялся палаш, широкие парусиновые штаны были заправлены в высокие сапоги — только серьги в ухе не хватало.

За спиной его величества стоял невозмутимый Елент. Его преосвященство в отличие Олдера, как обычно, выглядел строго и также неизменно был облачен в одежды темных тонов.

— Если тебя не устраивает "посудина", могу заменить на "пафосное корыто", — ответила Бейн, уперев руки в бока.

— Непередаваемо лучше.

— Мы собирались отплывать через несколько минут, — вместо приветствия Елент начал с выговора, — где вас носило?

— Вы в следующий раз за несколько минут до "отплытия" и присылайте сообщение — точно опоздаем, — проворчала Джемма. — За день, знаете ли, затруднительно до южных границ королевства добраться!

— Откуда? — поймал ее на слове глава инквизиции, пропуская девушек вперед по трапу.

— С небес спускаемся, — доверительно сообщила Бейн и попыталась аналогично уступить дорогу Олдеру.

Увы, на этот раз шутка не сработала. Однажды уже Ориел пропустила (на самом деле чисто машинально) перед собой его величество, а потом, воспользовавшись ситуацией, еще неделю подкалывала на тему "дамы всегда вперед".

Король урок усвоил и бдел.

— Хоть из глубин ада — всё равно успеете. Можно подумать, что мы первый день знакомы, — резюмировал Елент, поднимаясь на борт в конце процессии.

— Новостей о Даниэле нет?

— Нет.

Не показывая своего разочарования словами инквизитора и взбежав первой на палубу, Джемма крутанулась на триста шестьдесят градусов и, присвистнув, озвучила мысль:

— С королевской казной за эти полгода произошли печальные изменения?

— Похоже, местные тугрики упали в цене из-за санкций соседних государств, — поддержала Бейн.

Елент с Олдером, переглянувшись, повели плечами. О демоне Санкций отцу Марту не докладывали. Да и в писаниях ничего подобного не упоминалось.

Олдер же не преминул ответить на словесную шпильку Бейн:

— А теперь представим: порт утопает в цветах и разноцветных лентах, звучат фанфары, которые перекрывают восторженные вопли толпы. По красной ковровой дорожке идет при всем параде король со свитой, милостиво машет подданным, следя, чтобы тяжелая корона на глаза не съехала. А мантия-то из соболей — жарко в ней до жути. Так что, ко всему прочему, король обливается потом и ненавидит весь мир, но все-таки взбирается на борт фрегата "Великий и Победоносный". За ним на палубу поднимается глава инквизиции со своими людьми и парой десятков послушников. Потом настает черед королевский советников и распорядителей. Следом — под оглушительный марш на борт ступают отряды гвардейцев. Лакеи, секретари, кухарки и слуги в достаточном количестве уже давно томятся на борту, заканчивая последние приготовления. Под торжественный залп пушек королевский флагман выходит в море. А за флагманом ровным строем плывут еще десять кораблей. Кстати, я не уверен, что на всей этой армаде нашлось бы место двум ведьмам... или же спустя пару часов их, связанных, бросили бы за борт.

Джемма, уже не слушая Олдера, направлялась к капитанскому мостику, как была остановлена выскочившим из-под лестницы матросом. Надо сказать, вида он был крайне зверского — одни татуировки чего стоили.

— Бабы на борту! — проорал он, грубо схватив Джем и пытаясь сразу утащить куда-то вниз. — Братцы, кто еще не наигрался?

Джемма непонимающе уставилась на грязную конечность, удерживающую ее за кисть, и перевела взгляд с матроса на Бейн. Впрочем, отреагировали все. Ориел с неотвратимостью космической установки "Ясень-3000" возложила тяжелую длань на плечо незадачливому матросу:

— Быстро извинился и отошел на три метра, пока руки не оторвала.

Елент, устроивший свою ладонь на другом плече любителя "поиграть" (от чего матроса заметно пошатнуло), включил фирменный инквизиторский взгляд:

— Выражения выбираем. Это не бабы, а ведьмы. Ведем себя с ними тихо и культурно. Впрочем, тебе это не грозит, — сообщил Март струхнувшему парню и указал на подошедшего Олдера.

Его величество без лишних слов отправил незадачливого матроса за борт.

— Эх... в прошлые путешествия нас, женщин, за людей не считали. А теперь мы и женщинами перестали быть! — усмехнулась Бейн.

— Ведьма — это звучит гордо! — согласилась Джем. — Я правильно поняла — вы захватили пиратский корабль и всю его команду? — она выразительно посмотрела на мужчин.

— Пусть отрабатывают долг перед обществом, — ответил Елент.

— Если не хотят болтаться на виселице, — добавил Олдер.

— Как?! Неужели великий инквизитор согласился на сделку с совестью? — съехидничала Джем.

Бейн, подойдя к борту, с практическим интересом ученого наблюдала, как матрос, неловко барахтаясь среди дохлых медуз и водорослей, с тоской смотрит на высокие пирсы, дотянуться до которых — задача невыполнимая. Спустя пару минут, злобно сплюнув, он погреб от корабля в сторону прибрежной полосы. Глазомер подсказывал Ориел, что до места, откуда можно было спокойно выбраться на сушу, была почти добрая лига, а потому у мужика образовалось достаточно свободного времени поразмыслить над своим поведением.

— Если я до сих пор не сжег двух ведьм, то вполне могу исповедовать всю пиратскую команду, — резонно возразил Елент и уточнил: — Сделку с совестью заключил Олдер.

— Зато какую выгодную! — довольно улыбнулся его величество. — Места на тюремном кладбище и так мало осталось, чтобы его занимать всякими неудачниками, а корона, в моем лице, получила неплохой рейдер...

Бейн нахмурилась.

— Поясни: корабль, набитый до отказа пиратами, которых вы чуть не вздернули на виселице, и вы двое... безусловно, умелые войны, но они вас исключительно числом бы смели. Где логика и почему вы еще не разлагаетесь на дне залива?

— А тебе так хочется моей смерти? — не то что бы оскорблено, но с неким намеком на недовольство протянул Олдер.

Бейн промолчала — она ненавидела, когда на вопрос отвечали вопросом, и надеялась дождаться объяснений хотя бы от Марта.

— Бессмысленно и невыгодно, — медленно проговорил Елент, — И пираты прекрасно это понимают — с капитаном разъяснительная беседа была проведена еще в камере. Тарина наша смерть только обрадует — род Эйнхелей на Олдере прерывается, наследников он не оставил.

— И не оставлю! — гневно отозвался король. — На тех, кого мне сватают, смотреть страшно! Не то, что наследниками заниматься...

— Смена династий неизбежна, — словно не услышав его величество, продолжил Елент: — Тарин легко добьется своего воцарения — необходимые ресурсы у него есть, армия со смертью Олдера встанет на сторону господина советника, народ также благоволит ему. Поэтому единственное, что выиграют пираты, убив нас — пару недель свободного плавания. Затем королевские рейдеры быстро пустят их вместе с кораблем на дно. В случае же, если наше плавание увенчается успехом — команда получит гораздо большее.

— Елент, девушки сейчас уснут! — фыркнул Олдер. — Отходим? Все в сборе, чего тянуть? Пойду, отдам капитану распоряжения.

Глава инквизиции гневно посмотрел на короля, тот ответил не менее злым взглядом. Первым взял себя в руки Март, оправдывая свою сдержанность, о которой в народе ходили легенды.

— Я покажу ваши каюты, — Елент пропустил девушек вниз, в узкий темный коридор. — Обычно команда ночует вместе, не так уж много здесь помещений. Но Олдер сначала "попросил" потесниться капитана с навигатором, категорически не удовлетворившись плесневелым гамаком. А затем вспомнил про вас. Так что абордажному мастеру с первым помощником тоже пришлось в скором порядке освобождать помещение.

Инквизитор закончил с пояснениями и остановился у неприметной двери.

— Ого! — Ориел прониклась моментом.

— Спасибо, — попыталась поблагодарить Джемма без привычных подколов.

— Не стоит, — невозмутимо прервал Елент и, пригнувшись, чтобы не стукнуться о низкую балку, заглянул в каюту девушек: — Команда нам нужна здоровая и вменяемая, а ваше соседство точно не поспособствует душевному равновесию матросов. Поэтому мы решили позаботиться о людях.

— ...! — сообщила Джем, захлопнув дверь перед носом инквизитора.

И девушки могли поклясться, что из коридора донеслось нечто очень похожее на тихий смешок.

Елент, убедившись, что матросы заняты делом, и никто не поддался греховной лености, поднялся на мостик к Олдеру. Тот с интересом наблюдал за действиями капитана Стивенсона, изредка задавая уточняющие вопросы. Судя по страдальческому лицу кэпа, тот бы предпочел, чтобы его величество находился как можно дальше или хотя бы молчал. Но, увы, когда к делу не пришивался ярлык "обязательно должен" — Олдер проявлял удивительную жажду познавать новое.

— Как наши дамы?

Инквизитор прислушался к громким ругательствам, доносящимся снизу. В узком пространстве каюты развернуться и разойтись девушкам оказалось затруднительно.

— Устраиваются. Подождем, пока восторги утихнут, и позовем совещаться.

Олдер глубоко вдохнул жаркий просоленный воздух порта и зажмурился от удовольствия. Для утомленного вечными заботами короля — это был вкус долгожданной свободы. Внизу команда суматошно заканчивала последние приготовления перед отходом, раздавались громкие выкрики и уточнения. Половина слов, имея исключительно жаргонный характер, для сухопутных обывателей оставалась непонятным набором звуков. Еще день назад эти ребята смирно сидели по камерам, ожидая свидания с конопляной тещей, а теперь вне себя от радости вновь занимались любимым делом.

Капитан, убедившись, что все в порядке, окликнул Елента:

— Господин Март! А куда ваш камешек-то девать? В трюм? Так если что — обратно быстро не выкатим!

— Под лестницей оставьте.

— Чтобы я через раз там наворачивался? — отвернувшись от линии горизонта и вернув подзорную трубу Стивенсону, уточнил его величество.

— Если ты после первого "наворота" не сможешь запомнить...

Олдер толкнул его локтем под ребра.

— Не позорь своего короля перед командой!

— И в мыслях не было. Ты с этим справляешься самостоятельно.

— Господа, — голос Стивенсона понизился до опасливого шепота. — А нельзя без ведьм обойтись? Если уж бабы на корабле к беде, что говорить о двух ведьмах!

— Капитан, вспомните о цели нашего плаванья: пушечных ядер и наточенной стали может не хватить, — в голосе Елента появилась не то, чтобы угроза, скорее намек — присутствие на судне двух особ обсуждению не подлежит.

Капитан, вспомнив о выкинутом за борт матросе и представив себя на его месте, послушно смолк. Однако Елент, находясь в непривычно-благодушном расположении, смягчился и пояснил:

— Их силы придутся кстати, когда встретимся с нечистым, и ко всему прочему, они — интересная компания в отличие от ваших пиратов.

Именно в этот момент Бейн "удачно" познакомилась с "камешком" под лестницей. Корабль содрогнулся от мощного вопля, а вся команда узнала, что Ориел думает о булыжниках и идиотах, которые их забывают под лестницами.

— Ага, о-очень интересная, — согласно хмыкнул капитан, — крики чаек приятнее.

— Кого собираемся с этим милым камешком на шее отправить в качестве корма рыбам? — резво взбежала по лестнице Джемма и тут же отобрала у капитана подзорную трубу. Тот, сообразив, что житья спокойного теперь не будет, отдал ее безо всяких возражений. — Или булыжник на случай, если ядра закончатся? Когда дробить начнем?

Стивенсон поднял глаза к небу, будто вопрошая, за что ему такое "счастье" привалило, и отошел к штурвалу. Плаванье грозило стать незабываемым для корабля со звучным названием "Блундина".

— Это не булыжник, а святая реликвия — из главного храма забрал с благословления архиепископа, — назидательно поправил Елент. — Нужная мера в борьбе со злом. К тому же алтарь очистит это пристанище порока и защитит его на время плавания.

— Пресвятой булыжник! — выдала Бейн, доковыляв до мостика. — И что, мне теперь каждый раз об него спотыкаться?

Елент красноречиво посмотрел на Олдера и тихо рассмеялся.

— Напишите себе график падений около реликвии.

— Кажется, мы что-то пропустили...

Джем, не дожидаясь ответа, сбежала с мостика и с азартным воплем устремилась к носовой части корабля, видимо, собравшись забраться на ростр, выполненный в виде девы с такими выдающимися формами, что Бейн рядом смотрелась бы тощей доской. Оттуда, по мнению Джеммы, наблюдать за отплытием было интереснее всего. Елент, помянув нескольких канонизированных великомучеников, прославившихся блистательными победами над ведьмовскими силами, поспешил следом, чтобы ее подстраховать. И не зря. Корабль, оттолкнувшись от пирсов и слегка накренившись, начал отходить, а девушка, не ожидав толчка, едва не свалилась в воду — отец Март вовремя ее подержал.

Ориел, сохранив равновесие, недоуменно посмотрела на Олдера, ожидая пояснений, но тот только весело отмахнулся, скинул сапоги и, перемахнув через перила, пошел дальше знакомиться с кораблем.

Плаванье обещало стать для корабля не только незабываемым, но и последним.

* * *

Суматоха улеглась, "Блундина" уверенно встал на курс; в каюте капитана Елент наконец-то собрал их четверку для совещания: Джемму пришлось вытаскивать из трюма, Эйнхеля — снимать с грот-мачты. Ориел же, придя первой, уже успела задремать, пока глава инквизиции отлавливал короля и ведьму.

— Удивительно, что никто из вас не спросил о цели плавания, — Елент укоризненно посмотрел на невозмутимую Джем.

— Считай, что мы заочно на все согласны, — отмахнулась девушка, пытаясь с ногами забраться в гамак и при этом никого не задеть.

Отец Март покачал головой, но от комментариев воздержался, уже зная, что ведьмы за словом в карман не лезут, и пикировка имеет все шансы растянуться на пару часов.

— На территории южных вод появился объект, который мешает нашим кораблям торговать с соседними государствами. Купцы напуганы. Вы сами видели ситуацию на пирсах — всего два корабля. Остальные, из тех, что уцелели, вернулись в Жемчужную гавань. Больше никто не рискует выходить в море, чтобы не рисковать своим положением, благополучием и жизнью.

— Мужчины, тоже мне, — фыркнула Бейн.

— Действительно, где ваш дух авантюризма? — поддакнула Джемма.

— Наш дух, как видишь, на месте, — ткнул себя в грудь Олдер, — а купцы — народ осторожный, это ни для кого не секрет.

— Мы отвлеклись, — прервал Елент и развернул карту, — наш маршрут пролегает через места, где совершались нападения.

Джемма внимательно рассмотрела отмеченные участки на карте и соединяющую их пунктирную разметку. Бейн с присущим ей скепсисом уточнила:

— Сколько прошло времени с нападений? Морские течения давно уже отнесли все обломки кораблей. Что вы хотите найти?

— Смотри, — Олдер провел пальцем по получившему маршруту и ткнул в два заштрихованных места. — Все пропавшие корабли шли или в обход кораллового барьера, или у Длани Святого Иоанна между третьим и четвертым рифом. Если обломки и отнесло течениями, то точно не все — что-то обязательно прибило к скалам или зацепилось за кораллы.

— Вместе с обломками тех судов, что были найдены, на сушу вынесло несколько счастливчиков, — продолжил король после того, как девушки уточнили, что Длань Святого Иоанна — пять гигантских рифов, выступающих над морем, будто огромные пальцы. — Людей подобрал патрульный рейдер. Рассказы моряков, скажем так, смутили начальника гавани, и он направил отчет в столицу. С этого начинается самое интересное...

— Я разговаривал с моряками, — вступил Елент, и Джемма тут же поддела:

— В застенках инквизиции?

— В располагающей обстановке дома для душевнобольных, — договорил он.

Бейн встрепенулась.

— Все люди говорили одно: огромное существо с длинными светящимися щупальцами внезапно появлялось из глубин и топило корабль.

Девушки переглянулись и захихикали.

— Кракен? Да ладно?!

— Есть что сказать? — прищурился Елент. — Знакомый?

— Ага, добрый друг, — кивнула со всей серьёзностью Бейн.

— Развлекаться будете с командой, — предупредил Олдер. — Если через неделю судоходство не будет налажено, страна окажется без нужного сырья. Многие товары в обход по суше невозможно довезти — испортятся. Тарин, конечно, мастер выходить из проблемных ситуаций, но придумать новый торговый путь даже он не в состоянии.

— Господин советник остался за главного в столице? — глянула на Елента Джемма.

Март кивнул.

— А Гашпет заботливо помахал вслед платочком, — добавил Эйнхель.

— Теперь понятно, почему флотилия без надобности здесь, — резюмировала Бейн. — Все это, — она обвела глазами каюту, — обговорено в столице?

Олдер кивнул.

— Зачем гнать людей на убой? Луки, стрелы, пушечные ядра не помогут, если это действительно... кракен. Мы достаточно долго обсуждали ситуацию втроем с Тарином. На что советник сказал, мол, если мое величество считает, что справится с ситуацией в одиночку, то он с готовностью прикроет отсутствие короля на троне и, если что — справит достойные похороны.

Елент усмехнулся.

— Там, где не управится сотня обычных, хоть и обученных, людей, две ведьмы вполне могут помочь.

— Слишком простенький план получается, — нахмурилась Джемма. — Плывем к этой Длани, осматриваемся, если наблюдаем движение под водой — сначала устраиваем рыбалку, а то потом готовим ужин из морепродуктов.

— Звучит неплохо, — подтвердил Олдер. — Вопрос: какая удочка должна быть? Да и наживка...

— Пошли выстругивать, — предложила Джемма: — И можно еще прихватить выкинутого за борт пирата. Все равно не жалко!

Оба рассмеялись, Джем звонко хлопнула Олдера по ладони — традиция "давать пять" королю весьма нравилась, после чего они покинули каюту.

Бейн покачала головой.

— Не говори мне, что они пошли делать удочку из какой-нибудь мачты.

Елент задумчиво промолчал.

К вечеру Джем с гитарой поднялась на палубу, а заодно вытащила туда же Бейн. Для Ориел весомым аргументом не лениться стало то, что на станции Щукин ждал их отчетов по морскому сленгу и пиратским психотипам с поведенческими особенностями.

Занятые своими обязанностями матросы при виде девушек замирали, с любопытством их оглядывая, а на верхних реях вытягивали шеи, пытаясь рассмотреть, что происходит внизу. Все-таки женщины на корабле — большая редкость.

Джемма села на перила капитанского мостика, зорко вгляделась в полоску горизонта, побагровевшую перед закатом, затем перевела взгляд на заинтересованные лица команды и заиграла.

— Рука ласкает шпаги разукрашенный эфес...

Бейн же, устроившись на ступенях лестницы, ведущей к мостику и не забывая подпевать, бордо принялась записывать реакцию пиратов на выступление. Оная различалась — от радости и азарта до возмущения, когда Джем с фолка переключилась на Высоцкого, и раздались строки

— На судне бунт, над нами чайки реют...

— Какой бунт, мать вашу каракатицу? — возопил выглянувший из рубки капитан: — Прекратите подстрекать моих людей! Ваше величество, что за произвол?!

— Не произвол, а концертная программа! Олдер, ты не мог найти пиратов покультурнее? — возмутилась для виду Бейн.

Его величество, сидящий с другой стороны на тех же перилах и с нескрываемым удовольствием слушающий девушек, потянулся.

— Все претензии к Еленту... он, конечно, не лично их ловил, у нас этим другая контора занимается, но предложил ребят именно господин Март.

Инквизитор, также оценивший обновленную песенную программу с морским уклоном, спокойно заметил:

— Их корабль соответствовал нашим требованиям. Четыре других судна, захваченные за последний месяц и еще не пущенные ко дну вместе с командами, были либо слишком узнаваемы, либо стары. Об уровне образованности и культурности пиратов никто не говорил.

Джемма, во время небольшой перепалки сделавшая длинный проигрыш, звонко допела песню.

— Удача миф, но эту веру сами мы создали, поднявши черный флаг!

И начала следующую.

Елент дернул за ногу Олдера и кивнул в сторону. Его величество недовольно нахмурился, но перелез через перила и, спрыгнув на палубу, направился за отцом Мартом вниз по лестнице.

Инквизитор спустился в трюм.

— К чему таинственность? — осведомился Олдер. — К рому потянуло?

Король вдохнул густой запах перебродившей патоки и с воодушевлением оглядел великолепие пузатых бочек, предусмотрительно запасенных на всё плавание.

— М-мм, красавицы! Я знаю, где проведу ночь!

— Не спейся, — предупредил Елент. — Кроме твоего греховного пристрастия к алкоголю, есть достаточно тем для обсуждения. За предыдущие встречи и прошедшие со знакомства полгода мы почти ничего не узнали о Джемме и Ориел.

Олдер бы поспорил. Он знал, что Бейн, когда нервничает, начинает тереть шею, а смеется совсем не как придворные дамы — жеманно похихикивая и прикрываясь веером — нет, девушка хохочет громко, заливисто, совсем не задумываясь о правилах приличия. Но такое случается редко. Обычно она собрана, молчалива и мрачна. А еще около левой ключицы у Бейн есть родинка, которую прикрывает ворот платья. Энхель мог бы перечислить еще много мелочей, из которых для короля собирался образ Ориел, но Елента это вряд ли волновало.

Инквизитор говорил о совсем другом знании.

— Ведьмы ничего о себе не рассказывают. Магические пассы, которые у тайного хода показала Джемма, я ни в одной книге не нашел, хотя поднял весь архив запрещенных книг у себя в башне.

— Обе мастерски уходят от разговоров, — развил мысль дальше Олдер, перестав думать о родинках. — Бейн и Джем очень многое знают для простых девушек. Не думаю, что они из какой-нибудь деревни. Хотя не могу представить, чтобы аристократок так просто отпускали из дома, путешествовать непонятно где.

— С готовностью помогают, если просят; появляются, когда зовут, особенно быстро — если развлекаться. Зла (во всяком случае, при нас) не творят, креста не боятся, на святую воду не реагируют. Общаются на равных, иногда даже снисходительно, — перечислил Елент.

— Наши дамы не позволяют себе насмехаться над королем, и на инквизиторов не кричат, — заметил Олдер.

— Они не из нашего королевства, — кивнул Елент. — Если по Джемме это практически незаметно, то Бейн иногда неправильно ставит ударения и коверкает фразы.

— Не припомню, чтобы в соседних странах были женские пансионы. Мы в этом плане более лояльны к подобному. И где еще две девушки не из знати могли получить образование?

Елент усмехнулся.

— Почему ты думаешь, что они не аристократки? В тебе, Олдер, на данный момент затруднительно предположить наличие королевской крови.

— Так я в неофициальной обстановке.

— Они тоже.

— Хорошо. Отлично! Мы вернулись к тому, с чего начали. В таком случае, у нас есть несколько дней и замкнутое пространство корабля, чтобы хоть узнать хоть что-то, кроме того, что Бейн меня терпеть не может, как и девяносто девять процентов людей, а Джем с легкостью достанет кого угодно в рекордно-короткие строки, и любой факт вывернет наизнанку.

Громкие шаги по лестнице прервали разговор. В проеме показалась Ориел.

— О, я не первый дегустатор в этом трюме! Как ром, алкоголики?

— Дрянной. На твоей родине, уверен, ром делают лучше, — сразу перешел в наступление Олдер.

Бейн фыркнула и подошла к ближайшей бочке. Выдернув пробку, подставила бутыль, и, подождав, пока тара не наполнится, пригубила напиток.

— Не хуже, — возразила Ориел, — у нас во все химию добавляют, пить иногда противно. А вы секретничайте дальше, мальчики. Джемма и без вас покажет коку, как готовить роллы.

И вышла из пропахшего ромом помещения.

— Ты понял, что они добавляют? — скрестил руки на груди Олдер.

— Наверняка что-то ведьмовское, — ответил Елент и спустя секунду встрепенулся. — Что Джемма покажет коку?!

Девушка тем временем устроила на палубе мастер-класс по приготовлению морепродуктов. Позади Джем стоял доведенный до белого каления кок. В его святая святых вторглась маленькая ведьма, обвинив в антисанитарии, затем она влезла в общий котел, долго отплевывалась и, наконец, забрав разделочную доску и пару милых тесаков вместе с утренним уловом, попыталась отправиться "учить салагу, как надо готовить!" Веса в "салаге", надо сказать, было под полтора центнера, роста — за два метра. А ведьма не только не испугалась, но и смерила кока крайне презрительным взглядом.

Попытка же сцапать наглую девку, зажать в углу и наглядно объяснить, что в камбузе царь и бог именно он, закончилась полным фиаско. Ведьма что-то сердито пробормотала, ткнула пальцем в широкий металлический браслет, а в следующий момент кок обнаружил себя лежащим на деревянных досках. Джем (не столько из мести, сколько от того, что огромная туша перегородила выход с кухни) нагло протопала по мужику, исключительно случайно отдавив каблучками пару весьма болезненных мест.

К тому моменту на палубе собралась большая часть команды, делая ставки, кто кого. И появление горделиво приосанившейся Джеммы вызвало шквал эмоций. Пираты засвистели и, сгрудившись вокруг ведьмы, принялись наблюдать за приготовлением пищи.

Кок, слегка пошатываясь, также выполз из камбуза, где его взяла в оборот подошедшая с ромом Бейн. Налив мужику стаканчик, чтобы привести пирата в чувство, Ориел принялась за расспросы на тему жития штатного повара на пиратском корабле.

Джемма же мастерски подкидывала рыбу перед собой и успевала за несколько мгновений не только разрезать на маленькие кусочки, но еще и отделить кости. Затем девушка, как заправской шеф-повар, разделила рядом лежащие огурцы на ровные дольки. Пираты сидели вокруг Джеммы и восхищенно наблюдали, как вместо привычной похлебки получается нечто весьма аппетитное и необычное. Самые кровожадные и зверские на вид пираты с уважением поглядывали на скорость вращения громадных тесаков в руках маленькой ведьмы.

Одна Бейн смотрела на сие действо с тоской — она терпеть не могла суши и роллы, а потому, постояв еще пару минут, отправилась дегустировать уху кока. Тот умиленно смотрел, как Ориел досаливает суп.

Поднявшиеся следом Олдер и Елент с интересом наблюдали за происходящим.

— И я в который раз предлагаю запихнуть их к твоему Квипцинии: мигом все выложит! — хохотнул Олдер, вспомнив про жуткую головную боль Елента.

Данный индивид, уличенный в шпионаже и черномагических ритуалах и помещенный в застенки инквизиции, оказался любителем м-мм... нестандартных развлечений. И палачи, как ни старались, единственное, что доставляли пленнику — удовольствие.

— А я в который раз повторяю, что нужно совсем отчаяться, чтобы привести ведьм в башню Покаяния, — скрестил руки на груди Елент.

— Давай на спор? — с азартом предложил Олдер, наблюдая, как кок плачется в плечо Ориел о своей горькой судьбе, поминая и отца-алкоголика, и жестокость городских улиц. Выражение лица самой Бейн при этом было непередаваемым. — Если найдется причина, по которой ты приведешь девушек в башню не как пленниц, обязательно навестим камеру Квипцинии!

Отец Март категорически не любил споры и сделки. Однако выдвигаемые королем условия казались настолько невероятными, что он согласился.

— Если таковой причины не найдется в ближайший год, ты — во-первых: исповедуешься; во-вторых: будешь поститься месяц; в-третьих...

Оценив вытянувшееся лицо Олдера, Елент усмехнулся:

— И, в-третьих: перестанешь лезть ко мне с глупыми спорами.

Король, подумав, пожал плечами:

— Идет!

Мужчины пожали друг другу руки и вернулись к наблюдению.

Первый ужин проходил на палубе. Чтобы отметить удачное начало плавания капитан разрешил откупорить один из бочонков, а потом еще один... За третьим сгоняли, уже не спрашивая разрешение кэпа, и принялись вместе с Джеммой разучивать новые песни. Бейн, подвязав пояс с монетками, лихо отплясывала на перевернутой бочке. Пираты хлопали в такт и восторженно свистели. Громче всех, что не удивительно — Олдер. После пары часов веселья, кроме нескольких дежурных, к распитию рома не допущенных, команда отрубилась мертвым сном.

...Девушки, конечно, не в счет.

— На скорость или на интерес?

— Второе. Вспомни мою физподготовку.

— А ты вспомни мой третий курс.

Джемма подошла к главной мачте и, задрав голову, оценила ее высоту после чего, выбрала два каната потолще и перебросила один Бейн.

— Раз-два-три!

Первые десять метров девушки преодолели с огромным трудом, страдальческим кряхтением и поминанием всей родни до пятого колена. Но упрямство было сильнее нулевой физподготовки.

И высота сдалась.

Джемма умостилась на рее и с придыханием посмотрела на лунную дорожку. Спокойное движение волн создавало полную иллюзию того, что серебристое сверкающее полотно поднимается в небо, и корабль, рассекая чернильные воды, мчится по ней ввысь. Рядом возилась Ориел, пытаясь устроиться поудобнее, и, наконец, прислонившись спиной к мачте, тоже замерла, завороженная моментом. Где-то вдалеке, от едва обозначенного призрачным светом горизонта, поднимался покатый купол небосвода, и на нем яркими адамантами блистали созвездия. Крупные, будто прорисованные кистью по черному акварельному полотну, они манили своим волшебным пульсирующим светом. Казалось, что нужно лишь подняться чуть выше и можно собирать звезды в горсти. И бросать в воду, где, как в зеркальном отражении, подернутом легкой рябью, отражалось небо.

Они сидели, очарованные красотой и молчали, прислушиваясь к мерному шелесту разбивающихся о борта волн. Бейн вытащила из корсажа пару замотанных в тряпицу, примятых, но вполне вкусных лепешек и, девушки разделили угощение, глядя на лунный горизонт.

Вскоре красота отступила под натиском холодного ветра. Джем и Бейн с тоской подумали про забытые в каюте кофты и, поелозив, чуть не разломав насест. Надо было спускаться. Глянув на покачивающуюся палубу, Джемма ужаснулась. Оказалось, что если смотреть не вверх, а вниз, протяженность мачты выглядит совершенно непостижимой. Судорожно вздохнув, девушка вцепилась в канат и медленно начала спуск.

Бейн пока оставалась на рее и с неподдельным интересом наблюдала за подругой.

— Не ехидничай, я всё вижу! — прошипела Джемма, — Тебе тоже придется спускаться.

Под настойчивым взглядом подруги Бейн потянулась к канату. Кое-как добравшись до следующей реи, Ориел с ужасом поняла, что доска под ней начинает скрипеть. Исходя из последовавшей реакции Джеммы, которая испуганно посмотрела вверх, скрип был весьма характерный.

— Джем, я сейчас грохнусь!

— Репетируешь экстремальный спуск?

— Издеваешься?! Эта фигня реально на две части переломится!

— Девушки, нам корабль целым нужен. Хватит его разламывать...

Джемма чуть не выпустила канат из рук. Рея под Бейн перестала зловеще хрустеть.

— Эм, Джем, кажется, я услышала свою совесть.

— ...которая говорит голосом главы инквизиции?

— У ведьм не бывает совести! Особенно, если судить по вашим поступкам! И пара часов спокойно не прошла!

Бейн неловко пошевелилась, и доска снова хрустнула, на этот раз о-оочень характерно. Джем из последних сил цеплялась за канат.

— Елент, давай ты чтение нотаций отложишь на тот момент, когда мы будем стоять на палубе?! — вымученно предложила она.

Олдер, сообразив, что ничем хорошим пререкания не закончатся, решил переходить от слов к делу.

— Так, девушки, без паники. Друг мой, помоги Джемме, — король встал под мачтой и скомандовал Ориел: — Бейн, отцепись от каната и прыгай. Я тебя поймаю.

— Какое нафиг "поймаешь"?! Ты меня на сцене едва удержал, а здесь совсем другая высота!

Хруст намекнул, что особого выбора нет.

Джемма тем временем, используя багаж "соленого" сленга, приобретенный за сегодня, уже доползла то того неопасного расстояния, когда можно было спокойно спрыгнуть на доски. При этом она чисто из принципа проигнорировала инквизитора, подавшего ей обе руки.

Олдер же ждал, пока Бейн решится.

Джем, почувствовав под собой твердую (хоть и покачивающуюся на волнах) палубу, не могла не прокомментировать сию картину, вспомнив стишок из детства:

— Висит висюкан, а под ним сидит хрюкан!

Сверху раздалось гневное шипение. Олдер хрюкнул от смеха.

— Висюкан упадет, а хрюкан подберет!

Тут уже не сдержался и Елент, тихо рассмеявшись.

Ориел перекрестилась:

— Это стоит сделать хотя бы для того, чтобы задушить тебя! Аллонс-иии!

Каким-то чудом палуба под ними не проломилась. Олдер даже поймал "висюкана"... правда, при этом они вдвоем с Бейн, не удержав равновесия, упали, и девушка хорошенько придавила его величество. Пришлось поднимать в шесть рук уже короля, которого ощутимо сплющило.

После этой ночи все четверо сделали выводы.

Ориел поклялась, что никогда больше ни на какую мачту не полезет.

Джемма обещала себе обязательно забраться еще раз, но только под руководством опытного смотрового.

Олдеру наглядно доказали, что королевской военной подготовки недостаточно для всех внештатных ситуаций.

Елент же недоумевал: почему ведьма перекрестилась, и ей за это ничего не было?

Утро не отставало от ночи.

Отец Март вышел на палубу, чтобы умыться, но тут же позабыл о своих намереньях, стоило только увидеть двух не унимающихся ведьм. Те вольготно расположились на баке в совершенно непотребном полуголом виде.

Пираты мученически поднимали глаза к небу, словно вопрошая за что на их и без того грешные души такое испытание. А, не дождавшись ответа на сей сакраментальный вопрос, некоторые индивидуумы едва не сворачивали себе шеи, лишь бы получше разглядеть девушек.

Елент устало прикрыл глаза от яркого солнца и направился к ним.

— Что вы себе позволяете? — клокотавшую внутри ярость он удерживал из последних сил, и голос инквизитора звучал обманчиво мягко.

— Апрель, ты никогда не видел, как люди загорают? — Бейн тихо подремывала и реальность осознавала плохо.

Джемма хлопнула себя по лбу. Ей, как более-менее бодрствующей, просчет был прекрасно понятен. Но в содеянном она ни капли не раскаивалась.

— Вообще, солнечные ванны полезно принимать! — буркнула, не открывая глаз Ориел, и перевернулась с живота на спину.

Кто-то из матросов навернулся с реи.

Елент отступил на шаг и набрал в грудь воздуха для проникновенной отповеди. Скосив на инквизитора взгляд, Джемма с восторгом заметила легкий румянец, украсивший бледные щеки отца Марта.

— Не приемлемо! Столько бесстыдно оголять свое тело отваживаются только блудницы, коим уготовал котел в аду! Как только вам совесть позволяет себя так вести! Вы не забыли, где находитесь?

— На корабле, где есть, кому постоять за честь беззащитных девушек, — наигранно вздохнула Джемма.

— Можно подумать, что главный инквизитор впервые видит полуголых женщин! И это при том, что мы даже не в купальниках! — снова проворчала Бейн, — Не загораживай солнце, а лучше присоединяйся!

— К чему париться в темных шмотках при такой жаре? Ваше преосвященство, берите пример с пиратов — те еще час назад поснимали рубашки и с голыми торсами расшагивают.

У Елента просто слов не нашлось. В тихом бешенстве он развернулся и увидел неподалеку бочку с водой. Хорошая мысль пришла в голову.

— Ванны принимаете, говорите? Полагаю, соленая вам не помешает.

— Абордажный лом с хреном мне в глотку триста тридцать три раза! — выдал капитан Стивенсон, споткнувшись на ровном месте и потянувшись за подзорной трубой.

Зря Елент облил девушек, ох зря.

Мокрые майки и шорты так облепили Джем и Бейн, что матросы попадали с рей как спелые груши.

— Полагаю, теперь вам просто необходимо переодеться, — кивнул Елент и, резко развернувшись, направился к каютам.

Завершил картину утра Олдер, как раз выбравшийся на палубу. То ли король еще до конца не проснулся, то ли вид у Ориел был настолько шокирующий, но Олдер не сказал ни слова. Он молча жадно изучал Бейн, будто старался запечатлеть в памяти каждый изгиб ее тела.

Елент, взглянув на друга, тяжело вздохнул.

— Рот прикрой — чайка влетит.

— Скорее альбатрос! — уточнила Джемма и, толкнув Бейн, направилась в каюту переодеваться. Запасные легкие брюки и рубашка ждали в сумке.

Ориел лениво отмахнулась — она и не собиралась вставать. Судя по погоде, солнышко высушит одежду через полчаса. Смысл переодеваться?

Пираты, понаблюдав за ситуацией со стороны, вернулись к своим делам.

Смотровой, пихнув боцмана в бок, спросил:

— Как думаешь, кто хуже на борту: две девки, глава инквизиции или король?

Отозвался, как ни странно, самый юный член команды, которого Стивенсон только что оттаскал за ухо и велел драить палубу. Именно он, заглядевшись, первый с реи и сорвался прямиком кэпу на голову.

— Ведьмы, однозначно! — тоскливо сообщил юноша.

— Пф, зелень подкильная, еще научишься чарам противостоять, — сплюнул боцман, — если бы не этот инквизитор, то могли бы спокойно уйти южнее и дальше бороздить просторы!

— А король?! Чуть что, сразу грозится выкинуть за борт! Житья нет.

— Мужики, всё плохо.

Джем, переодевшись в легкие брюки и рубашку с коротким рукавом, поднималась на палубу и стала свидетельницей разговора, не преминув поддразнить:

— Елент, тебя один из пиратов сравнил с женщиной!

Олдер захохотал над другом.

— И тебя, твое олдерство, тоже! — заметила Бейн.

А после, не сговариваясь, девушки хором рассмеялись, вспомнив мультик второго тысячелетия:

— Он и тебя посчитал!

* * *

К концу второго дня плавания Бейн научила капитанского попугая говорить истинный тост пиратов: "Есть только один флаг, и он такой же черный, как и наши сердца!". Команда не просто одобрила, а взорвалась довольными воплями. Стивенсон же пообещал, что у "Блундины" эта фраза станет девизом и украсит в следующий заход борт корабля.

— В какой следующий раз?! — возмутился Елент.

— А кто говорит, что мы пиратствовать продолжим? — удивился один из самых зверских на вид матросов, — Преимущества королевской службы мы уже оценили! — и взгляд перевел на девушек (команда заржала). — Нам было обещана неплохая работенка пограничного патруля!

— При каком условии, все помнят? — уточнил Олдер.

— Конечно, ваше величество! При успешном выполнении задания!

Команда сидела на палубе, перекидываясь в картишки. Паруса были отлажены, попутный ветер не стихал, надувая льняные полотна, жаркий день медленно перетекал в вечер. Только рулевой и смотровой находились на своих местах, с завистью поглядывая на то, как Олдер уже выиграл у Стивенсона шляпу и компас.

— Если, конечно, ничто... ну-у кроме кракена, не помешает, — мрачно заметила Бейн, разбирая свои записи. — Мало ли, какие еще фольклорные персонажи тут у вас шастают. Визит "Корабля-призрака" никто не отменял.

Команда переглянулась, Олдер подался чуть вперед:

— Кого-кого?

— Какие необразованные пираты, — фыркнула Бейн, обменялась с Джем предвкушающими улыбками, глубоко вдохнула и начала рассказ: — Разве вы не слышали о корабле, который уже несколько столетий не может найти себе пристанища? Жил некогда капитан Дейви дер Декен, чья жестокость была известна во всех морях. Он был горд и непримирим. Собственная команда настолько боялась его гнева, что не решалась ни поднять бунт, ни покинуть судно. Все думали, что капитан знается с потусторонними силами. Однажды пираты подобрали потерпевшую кораблекрушение супружескую пару. Капитан взъярился, хотел выкинуть за борт и спасенных, и матросов, проявивших милосердие. Но мужчина убедил Дейви, что они богаты и по прибытию на сушу за их жизни дадут выкуп. Капитан согласился. Однако за время пути он возжелал спасенную женщину и решил, что может и другими способами заполучить деньги. На глазах у бедной женщины он убил ее мужа и швырнул тело за борт. Жена, прокляв весь экипаж и корабль, бросилась вслед в морскую пучину.

В тот момент, когда ее тело коснулось воды, поднялся шторм невиданной силы. И Дейви дер Декен поклялся во что бы ни стало преодолеть эту странную бурю. С каждым мигом ветер крепчал, пока не превратился в ураган. Пираты испугались и стали умолять развернуть корабль. Но капитан отказался. Шторм сломал большую часть рей, изорвал паруса и продолжал усиливаться. Но Дейви гордо стоял на капитанском мостике, бросая вызов проклятию и самому Господу Богу.

Вдруг волны расступились, буря затихла, и рядом с капитаном появился ангел. "Ты можешь заслужить помилование за содеянное. Смири свою гордыню, попроси прощения и поверни назад". Дейви в ответ разразился отборной бранью.

— Где ты таких историй набралась? — прервал ее Елент.

— Не мешай рассказывать! — Олдер был просто в восторге.

— Мне продолжить или сами додумаете конец истории? — поинтересовалась Бейн.

Пираты дружно зашикали на инквизитора, как дети ожидая продолжения.

— Ангел во второй раз промолвил: "Смирись и попроси". Капитан яростно взглянул на посланника и сказал: "Я никого никогда ни о чем не просил и не попрошу! Убирайся к дьяволу, пернатый, пока я не приказал команде пустить твои крылья на подушки".

(Елент на этом моменте деликатно кашлянул.)

— Но ангел в третий раз повторил: "Бог сможет простить твои грехи. Тебе нужно всего лишь попросить о прощении". Капитан же плюнул ему в лицо, схватился за саблю и наотмашь рубанул по небесному посланнику. Железо не причинило вред ангелу. Тот сурово посмотрел на гордеца и убийцу и возвестил: "Корабль этот отныне проклят. Ты и твоя команда будете вечно ходить по морям. Земля отказывается от тебя, Дейви дер Декен. Ты никогда больше не зайдешь в порт. Твой корабль будет предвестником самых страшных морских бурь...".

Как сказал ангел — так и сбылось. Только корабль подплывал к суше — какая-то неведомая сила не позволяла кораблю подойти ближе. Пираты не могли покинуть пределов корабля. Любимое дело стало тюрьмой. Наконец, капитан понял, какое наказание послал ему Господь.

И даже после смерти корабль не отпускал команду. В гневе Дейви заключил сделку с дьяволом: за возможность побыть на суше раз в десять лет капитан должен был все убитые души отдавать нечистым силам.

До сих пор призрачный корабль бороздит эти воды. Он появляется бесшумно на закате. Ветер не касается его проклятых истрепанных парусов. Волны расступаются перед прогнившим кораблем. Сквозь пробоины в его бортах проросли кораллы. Команда корабля превратилась в скелеты. Первое, что чувствует экипаж обреченного корабля — запах гнили и жуткий холод. На капитанском мостике неизменно стоит Дейви дер Декен, а за кораблем всегда идет мощнейшая буря.

— Буря! Скоро грянет буря! — резко взвыла Джемма.

Мужчины подскочили от неожиданности.

— Якорь тебе в глотку, ведьма! — от досады капитан сплюнул и приказал команде заняться чем-нибудь полезным.

Пираты послушно разбрелись, шепотом обмениваясь впечатлениями. Впрочем, надолго дела никого не увлекли.

Спустя пару часов Елент заметил тлетворное влияние Бейн. Некоторые матросы вытащили непонятные лохмотья, разукрасили лицо сажей и с подвываниями набрасывались на своих товарищей. Некоторые пугались. Столько соленых словечек девушки за прошлые дни и не слышали. Джемма еле-еле успевала записывать.

Особенно отличился кок. Привязав к общипанному трупику курицы ниточки и забравшись на капитанский мостик, он принялся поджидать жертву. Рядом с ним замер боцман, держа наготове импровизированный рупор, сделанный из свернутого листочка, которым щедро поделились девушки.

Не повезло капитану. Стоило Стивенсону подняться по лестнице, как кок скинул на него марионетку и под жуткий вой боцмана заставил труп птички исполнить зажигательную пляску.

Кэп "оценил". Заорав так, что матросы повторно попадали с рей — то ли от смеха, то ли от неожиданной голосовой атаки, он бросился в сторону, натолкнулся на алтарь Елента, легко отодвинул камушек в сторону и спрятался за ним. Это с учетом, что на борт алтарь едва затащили три человека.

Кок и боцман, довольные произведенным эффектом, вспомнили песни Джем и хрипло проорали:

— Йо-хо-хо!

— И бутылка рома!

К полуночи лихорадка над названием "призраки моря" охватила весь корабль.

Капитан с трупиком курицы на плече с мостика наблюдал, как по рее ведут боцмана, тыкая ему в спину абордажными саблями.

— Великий Дейви Декен! Прими же душу этого окаянного грешника! Да обойдут нас стороной все бури! — возвестил Стивенсон.

После его слов Олдер, разразившись демоническим хохотом, столкнул матерящегося боцмана в воду. Елент, наблюдающий за творящимся безобразием со стороны, остро ощущал себя единственным нормальным среди безумцев.

Бейн повернулась к капитану:

— Вы всерьез скинули ответственного за оснастку корабля?

— Да что с этим выкидышем креветки будет? — почесал в затылке Стивенсон. — Сейчас веревку ему бросил. Зато теперь будет знать, как рупор на капитана поднимать. И, наконец, перестанет дегустировать мои личные запасы выпивки.

Ориел захохотала.

В следующий момент вся команда восхищенно загалдела. Стивенсон и Бейн, обернувшись, синхронно присвистнули. Олдер хлопнул в ладоши. Елент демонстративно отвернулся, поджав губы.

С помощью настроенных смотровым тросов, Джемма спикировала на палубу. Сеточка черных вен расползалась от ее глаз к вискам по резко позеленевшей коже. Потрескавшиеся губы посинели как у утопленницы. На щеке появились полипы. Порванное платье свисало бесформенной тряпицей.

— Истинную сущность проявила? — хмуро спросил Елент, когда игнорировать приблизившуюся Джем стало невозможно.

— Нет, конечно. Просто решила поучаствовать в общем мракобесии, — довольно улыбнулась Джемма. — Как тебе грим?

— Реалистичный.

— Поверь, это комплимент.

Ориел сдалась спустя полчаса, в которые команда ходила за ней хвостиком и просила тоже сотворить что-нибудь эдакое. Чертыхнувшись и мрачно пробормотав "сами напросились", девушка ушла в каюту гримироваться и настраивать коммуникатор.

И когда Бейн возникла на палубе из всполохов черно-алого пламени, некоторые пираты перекрестились. В том числе Олдер. Кожа вокруг губ девушки полопалась, обнажив куски окровавленных мышц и превратив рот в оскаленную пасть. Зубы стали гораздо крупнее и заострились. Поменяли цвет глаза Ориел: один закрыло бельмо, а другой светился в темноте янтарно-желтым цветом. На открытых плечах и руках появились черные язвы.

Елент уже не в первый раз за этот вечер подумал: помнит ли кто-то, кроме него, истинную цель их плавания? Судя по всему, ответ был однозначным — нет. Впрочем, и ему не удалось избежать участия в этом бессовестном разгуле нечистой силы. Джемма многообещающе улыбнулась и, сбегав к вещам, принесла костюм для инквизитора. Ворох белоснежных одежд явно говорил об отведенной отцу Марту роли. Затем под дружный хохот команды девушки еще какое-то время с кровожадным гиканьем гонялись по всей палубе за чайками, летающими неосмотрительно-низко, после чего в четыре руки быстро налепили добытые перья на смастеренный боцманом и коком каркас.

Сценка с участием ангела и проклятой команды состоялась. Некоторые пираты даже решили исповедоваться. Кажется, именно последнее окончательно примирило Елента с сумасшествием ситуации.

Девушки, убедившись, что суровая инквизиции временно занята, вытащили краски для грима на палубу и взяли в оборот довольного Олдера. После от короля шарахнулась не только команда, но и Елент. Дикая, безумная улыбка прочертила лицо Эйнхеля от уха до уха, под глазами и на скулах залегли глубокие черные тени, а кожа стала до того белой и ровной, будто на самом деле это торчали осколки черепа. Лицом девушки не ограничились. И, отобрав у Олдера рубашку, быстро по торсу мужчины прорисовали ребра и прочие детали скелета.

Апогей Бейн и Джем преподнесли чуть позднее. Под торжественный гул Ориел внесла корону из костей той самой курицы, перенесенной с капитанского плеча в общий котел. Теперь мясцо уютно побулькивало, а косточки были вымыты, высушены и склеены в подобие короны. Олдер, проникнувшись моментом, опустился на одно колено и позволил Ориел его короновать.

— Да здравствует Его Величество! Король Мертвецов!

— Йо-хо-хо!

— И бутылка рома! — добавили кок и боцман.

К полуночи капитан решился и попросил ведьм об одном одолжении. Джем с Бейн, посовещались, "поколдовали" в своей каюте с коммуникаторами и через несколько минут "Блундина" с ободранными парусами, обломанными мачтами и украсившими сгнившие борта полипами пронзила ночную тьму призрачно-зеленым светом, всем своим видом напоминая корабль из рассказа.

Проекции удались на славу!

Пираты ликовали.

Джемма взяла гитару в руки, и команда принялась нестройным хором разучивать "Хороший пират — мертвый пират".

Олдер в порыве веселья вызвался пройтись по рее. Но стоило ему шагнуть на тонкую доску и глянуть в морскую даль, как мужчина нахмурился и негромко позвал смеющегося Елента.

Веселье моментально оборвалось, стоило только Эйнхелю указать другу на выглядывающие из черных вод деревянные обломки мачт. "Блундина" медленно проплывала по месту недавнего кораблекрушения. Елент зашептал молитву. Ориел с Джеммой подбежали к ним, за девушками поспешила уже не смеющаяся команда. В ярком свете коммуникаторов, направленном на черные воды, среди обломков мелькнуло несколько вздувшихся синюшных тел, мерно покачивающихся в такт волнам.

Со своего места испуганно вскрикнул смотровой:

— Смотрите на два часа!

Вся "Блундина", повернув головы, заворожено уставилась на светящееся желтым пятно вдалеке. И только спустя пару мгновений все осознали, что оно удаляется от корабля мощными толчками огромных щупалец!

— Чтоб мне стать ядовитой медузой!

— Мать моя Дейви дер Декен!

— Тысяча дохлых моллюсков!

Корабль-призрак заорал от страха. Правда, Бейн, скорее, от восторга, Джем же, воспользовавшись случаем, приникла к Еленту, будто бы в поисках защиты. Инквизитор, видимо, плохо отдавая отчет происходящему, машинально обнял девушку и успокаивающе провел рукой по ее спине.

— Вау! — восхитилась Ориел. — Эта штука реально существует?! Становится интересно!

— Бейн! Ты решила, что мы для развлечения здесь собрались? — с укором обратился к ней Елент и, осознав неловкое положение, отступил от Джеммы.

Та повела плечами, мол, не очень-то и хотелось, и отошла к капитану за уточнениями дальнейших действий.

— И для развлечения тоже! — ответил Олдер.

— Я не с тобой разговариваю. Какие развлечения, когда мы противостоим воплощению дьявола?!

— Одно другому не мешает! — вставила вернувшаяся Джем и взболтнула бутыль.

— Пить в такой момент?

— За светлую память погибших, — Джемма указала на команду и Стивенсона, — кэп сказал.

Чтобы снять стресс, капитан разрешил выкатить половину бочек с ромом. После увиденного, обещанный рейдер уже не казался желанной наградой. Пираты резко вспомнили о ценности собственных жизней и теперь тоскливо вздыхали, думая, что в камерах и кормили не так, чтоб уж плохо, и вообще, море большое и страшное, а они честные и хорошие... тем более, что исповедовались!

В итоге "корабль-призрак" поутру познал истинно-жестокое похмелье.

Джемма, еще толком не проснувшись, оглядела палубу, которая больше напоминала поле боя. И, боцман, и смотровой, и даже дежурные, которым вроде как пить не разрешалось, также лежали на досках вповалку.

— И в борьбе с зеленым змеем побеждает змей! — рядом пропела до отвращения бодрая Ориел и замолчала, вспоминая следующую строчку. А спустя секунду подозрительно всмотрелась в горизонт и толкнула Джем.

Впереди маячило крупное судно.

Мучающаяся головной болью команда на эту новость отреагировала равнодушно. Подумаешь? — корабль в море. Не один такой ограбили, ничего нового. Кок, стараясь не открывать глаза, наощупь поплелся готовить завтрак, смотровой, опасно покачиваясь, уныло поднимался на своё место; капитан морщился при каждом повороте головы. А тем временем корабль, идущий им на встречу, почему-то стал замедляться. Даже попробовал развернуться, но ветер не позволил. "Блундина" медленно шла на сближение, несмотря на все попытки второго судна избежать встречи с пиратами.

— Кэп, на абордаж брать будем? — ради интереса спросила уже успевшая умыться Джемма, жующая найденный на камбузе сухарь.

— К дьяволу, — капитан приложил ко лбу мокрую тряпку, — к тому же его преосвященство запретили. Разойдемся уж как-нибудь, море-то большое.

Смотровой мутным взглядом уставился на белую тряпку, поднявшуюся на флагштоке другого кораблика, вспоминая, что это значит. Бейн через подзорную трубу, позаимствованную у капитана, с любопытством изучила белый флаг и перевела взгляд на испуганную команду, сбившуюся в кучу на палубе. Несколько раз моргнув, девушка обернулась за спину, пытаясь сообразить, что привело людей в такой ужас, а спустя мгновение Ориел оглушительно засмеялась.

Они же с Джеммой забыли отключить камуфляж "корабля-призрака"!

Понятно, почему честный торговец после неудачной попытки бегства даже не думал оказывать сопротивления.

Бейн окликнула команду:

— Эй, мужики, может, все-таки ограбим их, раз уж предлагают?

Успевшие опохмелиться и более-менее прийти в норму пираты смотрели на матросов соседнего судна, как на тяжело душевнобольных. Те от вида серо-зеленых лиц, измазанных сажей (и гримом Джем и Бейн) окончательно побелели. Несколько человек потеряли сознание. Девушки также от своего облика не избавились, что еще сильнее усугубляло ужас бедных торговцев, лицезревших двух морских ведьм на палубе корабля-призрака.

Команде мирного судна оставалось только посочувствовать.

Головная боль Стивенсона, подсчитав возможную прибыль, быстренько освободила черепную коробку. И реакция "мертвецов" всё-таки последовала.

— Хм, раз его величество и господин инквизитор еще изволят отдыхать, — потирая руки, вкрадчиво начал капитан, — Мы вполне можем познакомиться поближе с господами, что так рьяно предлагаю нам свой товар...

Увы, судьба сегодня не благоволила пиратской душе. Почти синхронно со словами Стивенсона на палубу поднялся не выспавшийся злой Елент, за которым медленно брел держащийся за лоб король:

— Должно же быть что-то от головной боли!

— Топор.

Мужчины подняли взгляд на ухмыляющуюся Бейн и едва сдерживающую смех Джем. Смотреть же на торговцев было уже невыносимо: перед глазами бедных людей возник ангел с помятыми грязными крыльями, о плечо которого опирался мертвец в костяной короне.

— Что здесь происходит? — мрачно спросил Елент.

Заговорили все и сразу:

— Дорогу спрашиваем!

— Пресной водой делимся!

— Знакомимся!

— Ром покупаем!

— Абордаж-то когда начнется? — не вовремя выглянул из трюма боцман, уже приготовивший крюк. Встретившись с пытающим гневом взором инквизитора, он ойкнул и рыбкой нырнул обратно.

Елент глубоко вздохнул. Джемма была готова поклясться, что верный слуга Господа срочно подбирает цензурные слова.

— Значит так, — начал Март, — господин капитан, наведите порядок на своем судне, пока его не навел я. Дамы, думаю, будет нелишним, если вы перестанете пугать людей своим смехом. Твоё величество, ты не настолько много выпил, чтобы разучиться ходить прямо! Господа, видимо, произошло досадное недоразумение. Никакого абордажа не будет. Плывите с богом.

— Но...

— Капитан, вы забыли условия нашего договора?

Стивенсон поник и с тяжелым сердцем заорал на команду:

— Убрать крюки, курс на юго-восток!

...Корабль-призрак уже давно превратился в едва различимую точку, а торговцы всё еще боялись поверить в чудесное спасение. Только юный матрос тихо прошептал:

— А вы шутили над оберегами моей бабушки. Помогли же!

Стивенсон же этот момент пришел к окончательному выводу, что инквизитор на борту хуже, чем две ведьмы и страдающий похмельем король.

К вечеру смотровой заметил части еще нескольких потопленных кораблей. Опытный боцман на глаз определил, что доски находятся в воде не первую неделю. А следы гигантских зубов на нескольких обломках увидели все.

Тревожность возрастала.

* * *

Джемме не спалось. Она продремала полдня в каюте, пережидая пик жары, а теперь чувствовала себя бодрой и жаждала действий. Поэтому, с удобством расположившись на баке в компании подушек и остатков сухарей, пыталась усовершенствовать подзорную трубу капитана, добавив парочку хороших линз.

Бейн сидела неподалеку со своими наработками и систематизировала их. Большая часть была записана, что называется на коленке, и почерк оставлял желать лучшего. Поэтому, пока пурпурный свет заката давал последнюю на сегодня возможность, Ориел спешила перенести информацию на чистые листы, а то забудет еще... Она и Джемме советовала заняться бумагами, но та, с тоской посмотрев на свою стопку черновиков, решила, что все это подождет до каюты ГАЗ-3.

— У меня заряд пятнадцать процентов, надо ставить на подзарядку.

Джем бросила быстрый взгляд на свой коммуникатор, но цифра десять ее ничуть не смутила — в каюте лежали дополнительные станции.

— На время сна поставим. Сейчас еще может пригодиться, — отмахнулась она, вернувшись к подзорной трубе и даже высунув от усердия кончик языка.

— Думаешь?.. — с сомнением протянула Бейн, но тоже одернула рукав, прикрыв свой браслет. — Кстати, если ты сейчас не уймешься, то Стивенсон сможет разглядеть нашу станцию на орбите.

— Меру знаем, плавали, — отмахнулась Джемма.

— Ага... — скептичности Ориел было не занимать.

Джем что-то проворчала себе под нос, наконец-то настроив линзы. И тут же полезла на ростр, чтобы проверить в деле обновленную подзорную трубу.

Вдали, на краю горизонта с едва различимыми в смешении красок буграми волн, медленно тонуло солнце, и темные воды качали его, словно ребенка в гигантской колыбели. Лучи светила с каждой минутой тускнели, оставляя все во власти прохладных, мерцающих серыми и синими оттенками сумерек.

Джемма шарила взглядом по водной глади, пытаясь найти хоть какую-то точку, чтобы понять, насколько четкую картинку передают линзы. Сначала она обратила внимание на несколько странных проблесков сбоку: чем плотнее темнота окутывала море, тем ярче что-то светилось на юго-западе. Чертыхнувшись, девушка перехватила трубу, чуть поправила линзу и снова вгляделась в горизонт. На этот раз вместо расплывающегося пятна оказалась четкая картинка, и Джем разглядела медлительный косяк планктона. Но обрадоваться она не успела, переместив взгляд на однородное фосфоресцирующее пятно рядом.

У пятна обнаружились длинные щупальца.

Джемма убрала трубу, поморгала, потерла глаза и еще раз всмотрелась.

Щупальца не исчезли.

К тому же объект вместе с планктоном приближался к кораблю.

— Полундра! — не своим голосом закричала Джем.

Капитан выкрика не понял, но резво выбежал на ют. Остальные и так догадались, что ничего хорошего слово не значит.

...Вся команда, перегнувшись через борт, дружно наблюдала, как неведомая святящаяся тварь кушает планктон.

— Наблюдение первое: зверюшка мирная, — заносила в протокол Бейн, — Наблюдение второе: свет воспроизводит самостоятельно. Краска была бы заметна на теле, а сияние распределялось бы неоднородно. Наблюдение третье: судя по внешнему виду, перед нами представитель головоногих моллюсков, проще говоря — каракатица, чуть крупнее обычных особей.

— Чуть? — Олдер очень скептично посмотрел на Бейн.

— Назревает логичный вопрос, — постучала пальцами по доскам Джемма: — Употребляет ли наш "кракен" людей как пищу... Добровольцы?

— Господа, — капитан повернулся к команде, — кто выжрал мой ром, лучше сразу за борт прыгайте. В противном случае, вы отправитесь туда связанными, что значительно уменьшит шансы выжить. Боцман?

Тот, сделав честные глаза, старательно задышал в сторону... где на беду пирата стоял Елент. Учуяв алкогольные пары, инквизитор возложил тяжелую длань на плечо боцмана и стал читать молитву за упокой. В этот раз пирата не пришлось даже саблями в спину подталкивать, он и так стремительно побежал подальше от отца Марта.

Только Олдер, Джем и Бейн, знавшие, что глава инквизиции не обделен (хоть и своеобразным) чувством юмора, понимали, что Елент это не всерьез. Но остальные пираты боялись его преосвященства до потери сознания.

Стоило боцману шумно плюхнуться в воду, как тентаклевый монстрик пугливо шарахнулся в сторону.

— Может, он ядовитый? — с надеждой спросила Бейн.

— Боцман? Естественно! — заверил Стивенсон.

— Скидываем веревку?

— Боцману?

— Каракатице, пока боцман ее как закуску к рому не потребил.

Боцман внизу что-то громко высказывал на тему ведьм, инквизиторов, королей и команды, состоящих в весьма компрометирующих отношениях.

— Отставляя шутки, получается, что сама каракатица ни людей не убивает, ни корабли не потопляет, — заметила Бейн. — Господин капитан, скажите, можно ли с помощью каких-нибудь рыб или того же планктона, которым питается каракатица, создавать для нее нужное направление? Она же за косяком плыла...

— Планктоном — нет. Он не способен сопротивляться течению, — снисходительно посмотрел на необразованных сухопутных ведьм Стивенсон. — Вот косяками рыб — легко! Они же на звук плеска воды реагируют. Да и прикормку никто не отменял. А вы к чему?

— Представьте: вы свободный пират, не связанный договором с его величеством. Плывете, куда ветер дует, грабите, кого хотите... — моментально подхватила Джемма и слегка увлеклась. Судя по мечтательно затуманившемуся взгляду пирата, он отлично представил себе обрисованную ведьмой картину.

Позади Джем вкрадчиво покашлял Елент, и девушка поспешно перешла к сути:

— Вот вы увидели ночью такую прелесть, — кивнула Джемма на продолжавшую ужин каракатицу: — Сначала переср... — Елент внимательно следил за ведьмой, — перепугались, потом поняли, что угрозы нет. И я ни за что не поверю, чтобы хитрый и опытный пират не смог бы придумать, как использовать эту гигантскую живность!

Матросы стали перешептываться, обмениваясь тут же появившимся идеями.

— Направляя косяк рыбы, можно и каракатицей управлять, — продолжил капитан мысль девушек: — Например, ночью подвести ее к торговому судну. Пока команда испуганно пытается удрать от монстра, пиратское судно подходит с другой стороны незамеченным. Пара зарядов в бок — дело выполнено.

Тем временем, кракен встрепенулся, сместив внимание с планктона на проплывшую мимо компанию довольно вкусной и аппетитной на вид рыбы, и чесанул за ней, бодро работая щупальцами.

— Правильно ли я понял, — кивнул в сторону Олдер, — если мы сейчас проследим за косяком и каракатицей, то выйдем на тех, кто ими управляет?

Капитан кровожадно улыбнулся и, набрав в легкие побольше воздуха, начал раздавать приказы. Команда засуетилась, подстраивая паруса. Оживившиеся девушки пообещали помочь с ветром.

И не только.

— Господа, — вкрадчиво предложила Джем, — а не стоит ли нам принарядиться и встретить этих нехороших пиратов во всей красе? Дабы они уж точно прониклись моментом.

Матросы, как по команде, затянули: "Право, не могу не улыбаться, часто вспоминаю я...", кок оглушительно засвистел.

— Ведьмы! — с уважением и какой-то странной нежностью протянул Стивенсон. — Как же мы раньше без вас жили?!

— Думаю, отлично, — фыркнула Бейн и, поймав взгляд Джем, стукнула пальцем по коммуникатору.

Впрочем, на эту ночь заряда должно было хватить — решила Ориел и пошла за гримом. Все равно время, пока корабль преследовал шустро гонящегося за рыбкой кракена, нужно было на что-то потратить.

Спустя час "Блундина" снова перевоплотилась в корабль-призрак. Очень вовремя — на горизонте как раз появился нечеткий силуэт небольшого судна.

— Наконец-то, — погладил рукоять сабли капитан. — Разомнемся.

— Если догоним, — согласилась Ориел.

Джемма хмыкнула и отдала подзорную трубу Стивенсону, чтобы тот смог оценить масштаб произведенных впечатлений. Сначала чужая команда, остолбенев, некоторое время дружно вглядывалась в сияющий призрачным светом корабль; кто-то потер глаза. Когда до людей дошло, что "Блундина" — не похмельный глюк, их лица прямо-таки по-лошадиному вытянулись. И, предавшись панике, пираты суматошно забегали по палубе, пытаясь увести корабль подальше.

От довольной улыбки Стивенсона стало всем светлей, как в песенке. Радуги, правда, не наблюдалось, но и без нее было замечательно. Приготовившая крюки абордажная команда предвкушающе скалилась, наблюдая, как благодаря ведьмам расстояние между кораблями стремительно исчезает. А когда оно сократилось до того, что стали слышны отчаянные вопли других пиратов, боцман проорал мощным басом:

— Господа, на счет раз-два-три!

Перекрашенные в мертвецов матросы разразились демоническим хохотом, который непередаваемо усилился благодаря коммам девушек.

Несчастная оглушенная каракатица пошла на дно. Косяк пугливо метнулся в сторону, серебристой лентой покидая место бессовестного глумления.

Однако, вражеские пираты, сообразив, что сбежать не удастся, решили принять бой и начали разворачиваться. В сторону "Блундины" полетели первые пушечные ядра.

"Призраки" тоже отстреливались, причем весьма успешно.

Грохот канонады стоял такой, что у девушек заложило уши. Они стояли рядом с капитаном на мостике, с некоторым трудом удерживая равновесие, и поражались тому, как слаженно действовала команда, направляемая четкими приказами Стивенсона.

Олдер, развернувшись, что-то прокричал, указав в сторону. Бейн подалась вперед, пытаясь расслышать потонувший в общем шуме голос короля. А затем, сообразив, что главное — направление, а не слова, отняла подзорную трубу у Стивенсона и посмотрела чуть левее вражеского судна.

— Полундра! — голос Бейн перекрыл даже взрывы.

Судя по тому, что атаки прекратились синхронно, это, наконец, заметили все.

Вода под кораблями вспучилась и, вопреки несильному ветру, судна зашатало как в шторм. Спустя мгновение Джемма заорала, увидев, как гигантское щупальце обхватывает "Блундину" поперек. Конечность эта была в обхват толще, чем грот-мачта, а в длину, судя по тому, что они видели, могла обмотаться вокруг корабля несколько раз. У противоположного борта появился конец щупальца. Присоски на нем были размером с пушечное ядро.

Пираты судорожно сглотнули.

Еще несколько щупалец обхватило корабль противника. Судя по воплям, истерика во вражеском стане стояла нешуточная. Но когда из воды стало подниматься темное тело твари, превосходящее размерами оба корабля, паника началась и на "Блундине". Закричали даже Олдер с Бейн.

И на этот раз все-таки не от восторга.

Первым опомнился Елент, он схватил нескольких орущих матросов и потащил за реликвией. Инквизитора пираты в любом случае боялись больше, чем какую-то непонятную тварь. Пока мужчины, пыхтя, вытаскивали алтарь из-под лестницы, Джемма с Бейн отстреливали щупальца из своих бластеров, решив, что конспирация сейчас мало способствует выживанию.

Вся команда, плохо понимая, чем это поможет, кинулась к Марту, помогая подтащить святую реликвию к борту.

— Именем Господа, отправляйся в ад! — Елент осенил алтарь крестным знамением, и пираты еще одним усилием столкнули камень в воду.

На секунду наступила тишина.

А в следующий миг рвануло так, что ослепило и оглушило всех. В разные стороны полетели ошметки щупалец и обломки дерева.

Корабли пошли ко дну.

Накренившись на левый борт, "Блундина" медленно погружалась в бурлящую воду, словно специально пытаясь выиграть для дезориентированной команды время на спасение. Хуже было другое — взрыв был такой силы, то многих контузило. Тех пиратов, кто подавал признаки жизни, товарищи подхватывали подмышки и прыгали в воду, надеясь удержать друзей над водой и не дать захлебнуться.

Джемма, кинув взгляд на вражеское судно, ужаснулась — ударная волна разорвала другой корабль в щепки. Там спастись было нереально.

Впрочем, "Блундина" также доживала свои последние минуты.

Бейн, полубезумным взглядом проследив, как боцман и кок последними из команды прыгают за борт, бросилась в сторону затопленных кают.

— Отчеты! Я не хочу их восстанавливать!

Джем вспомнила про гитару, про свои записи и вещи, которых у нее было не так много, про пару милых безделушек, завалявшихся в карманах сумки и ставшими талисманами наудачу. Без всего этого можно было легко прожить... Но, поскальзываясь на накрененной палубе, девушка ринулась вслед за Ориел.

Яростный окрик Эйнхеля ни Бейн, ни Джем не услышали. Елент и Олдер, обменявшись мрачными взглядами, поспешили вылавливать сумасшедших ведьм из трюма. Впрочем, спасать никого не пришлось: девушки, таща за собой сумки, уже выскочили обратно.

Следом за ними плескалась вода.

Корабль затягивало на дно. Елент с ужасом понимал, даже если они сейчас выпрыгнут с палубы, их всё равно утащит следом. Его без слов поняла Джем.

— Бейн, насколько хватит? — проорала сквозь шум воды она.

— У меня на пять минут.

— Аналогично! Этого должно хватить, чтобы выбраться из воронки!

— Цепляйтесь, как хотите! — заорала мужчинам Ориел. — Отцепитесь — спасти не сможем!

Сгрудившись вместе плотнее и убедившись, что Олдер с Елентом никуда не денутся, девушки активировали защиту на коммуникаторах. Вокруг засветилась оранжевая сфера, образовывая барьер. Макс как-то сказал, что даже ядерный взрыв выдержит... при полном заряде батареи. Сейчас энергии оставались жалкие крохи. Ориел с тревогой смотрела на золотистые разряды, пробегающие по поверхности щита. Над головами медленно смыкалась толща воды, утягивая вниз четверку, намертво вцепившуюся друг в друга.

А в следующий момент, когда темнота стала невыносимой и глаза защипало от слез страха, сферу, словно воздушный пузырь, вытолкнуло на поверхность.

Море штормило.

Над их головами раскинулось небо, затянутое низкими слоистыми облаками, падающий сквозь прорехи бледный свет звезд пробегал по волнам.

— Что дальше? — тоскливо Олдер осматривал место кораблекрушения.

— Выживать, — посоветовала Бейн.

— Щит продержится еще пару минут, — конкретизировала Джемма. — На поверхности остались обломки "Блундины". За них цепляемся, и до утра.

— Сейчас мы ничего сделать не сможем, да и силы уже на исходе.

— Очень надеюсь, что взрывом мы распугали всех окрестных хищников...

— Ненадолго. Нашим кракеном, ныне покойным, можно пару рыбацких деревень накормить — местная живность быстро стянется к накрытому столу.

— Молись, чтобы это случилось не раньше рассвета.

— А утром куда?

— Куда-нибудь.

Все хмуро смотрели на лунную дорожку.

Ночь предстояла долгая.

* * *

Джемма очнулась на песке. Рядом тошнило морской водой Бейн.

Олдер и Елент осматривали небольшой остров, который нашелся в лиге от места кораблекрушения, стоило густой ночной темноте отступить перед приближением рассвета. Кусок суши покато выступал над водой, будто панцирь огромной черепахи, насколько древней, что на нем успели вырасти деревья. Мужчинам повезло выплыть на короткую песчаную косу — чуть дальше начинались острые пики скал, забраться на которые, имея на руках беспомощных девушек, было невыполнимой задачей.

Солнце неспешно поднималось из морских глубин. Уже показался его тонкий, сплющенный в огромных небесных тисках обод. Реальность вокруг была еще сера и прохладна, обрисовывая уходящий к густому лесу подъем — песок сменялся камнем, на который наползал мох, а затем плиты, словно огромные природные ступени, уходили к самой высокой точке острова, где стоило развести сигнальный костер. А с востока грифельный оттенок уже выцветал, насыщая край моря красными и оранжевыми тонами, от этого казалось, что часть острова обхватывает золотистое пламя.

Джем медленно села, потрогала голову: ушибов и шишек, к счастью, не обнаружилось, но мир перед глазами все равно двоился.

— Спасибо, что дотащили, — слабо улыбнулась девушка.

Елент удивленно повернулся.

— Как ни прискорбно признавать, но это вы спасли нас всех своим... колдовством, — констатация данного факта далась отцу Марту с некоторым трудом.

— Пути Господни неисповедимы.

Мужчина поморщился, но промолчал.

— Если вы закончили, помогите, пожалуйста, подняться, — тихо попросила смертельно бледная Бейн.

Олдер, перестав оглядывать остров, осторожно подхватил Ориел на руки и понес подальше от воды и песка, выбирая место ровнее. Только когда мох сменился сухой травой, король опустил Бейн. Та благодарно дотронулась до его ладони. Одновременно говорить и бороться с дурнотой, все-таки было сложно.

Джемма с сочувствием посмотрела на подругу и резко развернулась к Еленту.

— Где мои вещи?

Инквизитор указал в сторону, где бесформенной кучей валялось то, что удалось спасти. Джем, возликовав, медленно, чуть покачиваясь, побрела в их сторону. Промокший футляр с гитарой выглядел крайне жалко. Девушка расстегнула молнию и вытащила из бокового кармана маленький сверток. К счастью, он не пострадал.

Доковыляв до Бейн и устроившись рядом на траве, Джем протянула ей добычу.

— Запить не чем...

— Мне воды достаточно было, спасибо, — мрачно заметила Ориел, просматривая аптечку, замотанную в несколько слоев целлофана — именно он не позволил таблеткам промокнуть.

Какое счастье, что Джем была не менее жуткой перестраховщицей, чем сама Бейн, и всегда отдельно дублировала лекарства, понимая, что с вещами может что-нибудь случится...

Например, они утонут.

Когда Ориел, потеряв сознание, пошла ко дну, Олдер смог вытащить только саму девушку, а за стремительно затерявшейся в толще воды сумкой уже не рискнул нырять. К тому же, Елент при всем желании не смог бы удерживать одновременно и Бейн, и Джем, к тому моменту также лишившуюся последних сил и закоченевшую в воде.

— У вас точно магии не осталось? — решил удостовериться Олдер.

— Мы бы явно не здесь сидели в противном случае.

— Логично.

Бейн жутко злилась на себя и свое здоровье. Отчеты было жаль до слез.

После пятой таблетки немного полегчало.

— Макс меня на неделю в лазарете запрет после таких приключений, — шепотом заметила Ориел.

— И правильно сделает, — в тон ответила Джем.

— О чем вы? Кто такой Макс?

— Мальчики, когда вы про своих дурацких свидетелей рассказали? Подождете.

Олдер пожал плечами.

— Нам нужна вода и еда, — заметил Елент. — Обойдем остров, надеюсь, найдем источник и что-то съедобное. Заодно подготовим сигнальный костер на вершине холма, чтобы запалить в нужный момент. И сюда принесем хвороста. Джем?

Проанализировав свое состояние, девушка кивнула:

— Я за водой.

— На мне еда, — подхватил Эйнхель.

— Хорошо, — согласился инквизитор, — я займусь сигнальным костром.

Олдер легко провел по плечу Бейн. Девушка, привалившись к широкому и удобному королю, подремывала. С некоторой грустью мужчина подумал, что чувствуй Ориел себя хорошо, ни за что не позволила бы ему вот так просто себя обнять.

— Поспи пока. Мы скоро вернемся.

— Ага, — Бейн, повозившись, устроилась на траве, подтянула ноги к животу и закрыла глаза.

По прошествии часа, сложив на вершине холма большое кострище и собрав достаточно веток, Елент спустился вниз, чтобы полюбоваться на Олдера, который, запихнув под рубашку пару кокосов, пытался развеселить Бейн. Девушка смотрела на его величество как-то странно: то ли еще не пришла в норму, то ли наоборот, чувствовала себя уже достаточно неплохо, чтобы оценить отвратительное чувство юмора Эйнхеля. Неподалеку лежали еще несколько кокосов, собранные в тряпицу яркие ягоды, и труп крупной пестрой птички. На последнюю король кидал особенно кровожадные взгляды.

— Олдер, — тихо позвала Бейн, — а пригласи нас с Джем как-нибудь на бал-маскарад, а-а?

Его величество, не сумев быстро подстроиться под новую, как-то совсем не вяжущуюся с обстановкой необитаемого острова, тему, уточнил:

— Зачем?

Ориел закатила глаза.

— Зачем, по-твоему, ходят на балы?

— А ты хочешь? — еще более обескуражено спросил король, обеспокоившись, что Бейн чувствует себя куда хуже, чем показывает.

— Нет, конечно, — саркастично отозвалась девушка и отвернулась.

Спустя еще полчаса, когда Олдер уже развел костер, Джемма торжественно вылезла из зарослей, держа перед собой гитару, наполненную пресной водой.

— Отличный ручей! Я даже ополоснулась, а то от соли всю кожу стянуло...

— Мы могли и сами дойти, зачем же инструмент портить? — устало спросил Елент.

К гитаре он относился как к неизбежному приложению к ведьме. Но пусть, по мнению отца Марта, песни Джем были от лукавого, мужчина знал, как дорог инструмент девушке.

Та пожала плечами и кивнула в сторону Олдера с Ориел.

— Его величество устанет Бейн каждый раз на руках раз носить...

— Не устану! — возмутился Олдер.

— Кто ж ему позволит, — одновременно с королем фыркнула Ориел.

— День выдался тяжелым, — выдавила улыбку Джемма. — Не будем его еще усложнять. А гитару я как-нибудь починю потом.

Она пошла к Бейн, плюхнулась рядом, сграбастав половину ягод, и осмотрела всю добычу.

— Ты страшен, Олдер — без оружия достать мясо...

— Не-е, не я страшен, птица — дура, — фыркнул король. — Даже не попыталась взлететь, когда я к ней приблизился.

— Возможно, она просто раньше не видела людей и не знала, чего от них ждать, — возразил инквизитор, в данный момент как раз занятый ощипыванием пернатого ужина.

— Кстати, об ожидании, — встрепенулась и моментально помрачнела Ориел. — Ты ведь не мог не знать, что алтарь взорвется. Как это возможно? Мы с вами достаточно много прошли вместе, и я не понимаю, почему нас с Джеммой не посвятили в этот прелюбопытнейший нюанс. Елент? Олдер? Что случилось?

Джем нахмурилась, прокручивая в голове последние события, и поняла, что у пролежавшей весь день пластом Бейн было время, чтобы поразмыслить, как святая реликвия порвала подводного монстра на части.

Король и инквизитор обменялись тяжелыми взглядами. Елент поджал губы, но все-таки начал говорить:

— Две недели назад меня вызвал на приватный разговор архиепископ и поведал удивительную историю, свидетелем которой стал случайный послушник. Будто бы в ночь на Великомученика Андия он видел, как несколько человек, безусловно, колдуны, подменили алтарь в соборе. И при этом прозвучало, что на Пасху он сработает. Обследовав камень, мы пришли к выводу, что это действительно подделка. Мы в любом случае собирались вывезти его из столицы, нужен был лишь повод, чтобы не потревожить людей. Наше плаванье удачно совпало — до празднества оставалась еще неделя. В конце алтарь в любом случае пошел бы на дно. Посовещавшись с Тарином, мы решили, что это наилучший выход из ситуации...

Бейн закрыла глаза и сжала кулаки. Хотелось кричать, но она умела сдерживаться.

В отличие от Джем.

— Колдуны и взрывы... вы вспомнили площадь в день подписания мира и подумали о нас?! — свистящим шепотом уточнила девушка, пораженно смотря на Елента.

— Нет, — покачал головой инквизитор. — Я не хотел думать о вас. Олдер и вовсе накричал на меня, стоило только предположить. Но мы не могли исключить возможность, что другие колдуны могут быть вашими знакомыми...

— И вас интересовала наша реакция на алтарь?

— Которой просто не последовало, — усмехнулся Эйнхель: — Поэтому, выдохнув, мы решили покончить сначала с одной проблемой, а потом заняться другой. Тем более вы были так счастливы и с таким упоением лазили по всему кораблю, что мы решили подождать и не вешать на ваши плечи еще один груз.

Ориел отвернулась. Джемма, поймав взгляд инквизитора, сказала:

— Вы можете вешать на нас любой груз — вытянем и поможем. Серьезно, Елент, все, что угодно, кроме молчания и недоверия. Так у нас точно ничего не выйдет. Пообещайте, что даже если вам кто-то расскажет, будто я лично у него на глазах девственницу зарезала, а Бейн тем временем готовила рагу из младенцев — вы сначала позовете нас и спросите — так ли это. Обещаете?

— Клянемся, — согласился Олдер. — Вы столько сделали для нас, не знаю, как его преосвященство, но я чувствую себя сволочью. Тем более, что Ориел не умеет готовить, поэтому в рагу я бы и не поверил.

— А не пошел бы ты... — огрызнулась Бейн, но ее взгляд чуть смягчился.

Кажется, вопрос с недоверием удалось закрыть.

Джемма положила голову на плечо Ориел.

— Бейн, док-станции-то тю-тю, с твоей сумкой утонули. Тебе не кажется, что коммы как-то по-другому пора заряжать?

Та не стала уточнять, что предлагала поставить коммуникаторы до того, как заварилась каша с кракенами — большим и маленьким.

— Каждый раз мы расходуем заряд на всякую мелочь. Все-таки спонтанный отдых в стиле "Остаться в живых" не входил в программу развлечений.

— А теперь представь, как нам с тобой от Николя попадет. Если коммы отключились, то нас на станции могут посчитать пропавшими. Или мертвыми.

— Макс по орбиталам найдет.

— Ага, направит их именно на этот остров.

— Это туда же, к свидетелям? — заметил Елент.

— Все равно расскажете. Или я сам узнаю, — пообещал Олдер.

Вечер клонился к ночи.

Сходив на холм, Елент запалил сигнальный костер и вернулся к друзьям, которые как раз делили поджарившуюся птичку. Отвоевав упитанную голень, Олдер протянул ее Бейн.

Та помотала головой.

— Надо, а то силы так и не вернутся. Хоть немного.

Джемма наблюдала за ними с улыбкой. Елент сидел и просто смотрел в огонь.

И они бы так и не заметили корабль, если бы не сигнальный костер, который патрульный рейдер не смог проигнорировать и отправил одну шлюпку, чтобы разведать, кого занесло на остров. Именно на шум весел компания и обратила внимания. Они встрепенулись. Олдер, подскочив на ноги, засвистел, Джемма поддержала его затею. Бейн хмыкнула:

— Только свет не забудьте выключить...

— А мы сейчас моряков отправим, — заявил Эйнхель, — я все-таки король.

— Не вижу, чтобы это было написано у тебя на лбу.

— К острову подплыл "Решительный" — адмирал Кардес знает нас в лицо, — убедил Елент.

Джем и Бейн почему-то скривились.

— Скука... нас ожидают три дня скуки!

* * *

Лорд Дамиан Кардес действительно был поражен, когда на борт его корабля поднялись уставшие король, глава инквизиции и две непонятные девицы. Впрочем, на последних он не обращал внимания ровно до того момента, пока Олдер не потребовал сначала устроить своих спутниц, а только затем заняться им и Елентом.

Немолодой мужчина в идеально сидящей форме с недоумением изучил Бейн и Джем и осторожно уточнил, кем приходятся королю эти женщины. Растерявший благодушие Олдер рявкнул: "Друзьями!" — и недобро напомнил, что праздный интерес губительно сказывается на карьере. Кардес низко поклонился, после чего девушек со всем почтением проводили в чистую и удивительно просторную каюту.

Впрочем, долго там Ориел и Джемма не просидели, почти сразу поспешив за последними новостями.

Оказалось, что прошлой ночью взрыв в море был виден на лиги вокруг. Это событие не могло не привлечь внимание патрульных кораблей его Величества. Просто "Решительный" успел на место событий чуть быстрее прочих судов. В ответ Олдер сообщил, что торговые пути открыты, и простым морякам больше не нужно бояться неведомого чудовища.

Адмирал замер на мгновение, а затем, поднявшись из-за стола, за которым небольшая компания приближенных к монарху особ пила чай, опустился перед Эйнхелем на одно колено.

— Ваше величество, — хриплым взволнованным голосом проговорил Кардес, — после стольких лет правления пьяниц и взяточников, Господь, наконец, смилостивился над Ардией и послал ей такого короля, о каком мы и мечтать не могли. Я счастлив служить под вашим началом!

Олдер польщено хмыкнул и, также встав со своего места, приблизился к коленопреклоненному лорду.

— Встаньте, мой друг, и поверьте, что без таких соратников, как вы, я мало что стоил бы, сидя на троне в окружении глупцов и трусов. И эта победа — не только моя заслуга... я бы даже сказал — отнюдь не моя.

Мужчина поднялся с колен, благодарно кивнул Еленту и посмотрел на притихших девушек совсем другим взглядом.

В середине ночи Джемма выбралась на палубу, потерла заспанные глаза и, задрав голову и убедившись, что небо действительно безоблачно, побежала расталкивать Бейн.

— Тебе лучше?

В ответ Ориел что-то невнятно промычала и повернулась на другой бок.

— Матрас в зубы и на палубу.

Джемма перехватила кинутую в нее подушку и принялась стягивать подругу с узкой койки. Бейн нехотя позволила себя поднять и поплелась за Джем, не совсем понимая, что от нее хотят. Однако все недовольство ушло при взгляде на чернеющий небосвод с ярчайшими гроздьями созвездий.

Задохнувшись от восторга и мигом взбодрившись, Ориел устроилась на своем матрасе рядом с Джеммой и вгляделась в густое небо. Тихий шелест волн, окутывавший высокие борта флером брызг, укачивал, отпуская все печали и тревоги. Мелькнула глупая мысль:

— Удивительно, — усмехнулась Бейн, — не там — в прекрасном мире технологий и прогресса, а здесь — на раскачивающейся палубе деревянного корабля — я чувствую себя счастливой.

Джем, дотянувшись до руки Ориел, чуть сжала ее ладонь, без слов говоря, что она чувствует то же самое.

— Еще бы Даниэля найти, — тихо добавила она, понимая, что снова бередит не заживающую рану. — Спускаясь в порт, я надеялась, что у Елента хоть какие-то новости есть.

— Новости были бы лишь в том случае, если бы Сергента приволокли в башню Покаяния, — возразила Бейн.

— Он ни в чем не виновен! — с жаром возразила Джемма.

Девушка провела не одну ночь, просматривая записи с орбиталов, пробегая глазами по заснятым улицам и трактам, вглядываясь в лица прохожих, но не могла отыскать Даниэля. Ориел мало чем могла утешить подругу, она ведь предупреждала, что не нужно привязывать мальчишку к себе. Поэтому обычно Бейн заваривала большой кофейник и устраивалась вместе с Джем.

— Извини, просто не могу не думать о том, что пока мы развлекаемся, он где-то голодный, лишенный состояния, вынужден скрываться...

— Это если он жив, — Бейн "умела" поддерживать. — Нам на станции еще придется разбираться с этими "колдунами" и "бомбой". Если местные алхимики смогли изобрести настолько сильное взрывчатое вещество — это меняет слишком многое. Планета переходит в другую категорию. Придется вызывать комиссию, проводить переосвидетельствование, заново регистрироваться в реестре, переписывать планы. Коля будет в восторге.

— В эту же кучу можно добавить несчастную каракатицу. То, что она единичный случай и из других мест не приходили новости о кракенах, говорит нам — это не следующая ступень эволюции, а наш просчет.

— Думаешь, она сожрала что-то из нашего мусора и мутировала? Мы вроде за всеми контейнерами следили, чтобы они на планету не падали.

— Мы — да, Коля и Макс — однозначно. Проблема в том, что нас на станции пять человек.

— Женя, какого хрена?! Вот получит наш семинарист на станции...

Джемма криво улыбнулась, выдохнула и заставила себя на сегодня опустить все неприятные мысли. Слишком уж ночь была хороша, чтобы предаваться унынию.

— Раз уж так хорошо лежим, и выдалась такая минутка, давай, планы сверим? И кстати, тебе надо больше упражняться в ардийском языке, произношение никуда не годиться. Так что быстренько переходи с интерлингвы.

— Мучительница, — простонала Бейн, но послушалась: — Хорошо, давай сверять.

— Первое: моряцкий лексикон пополнили, ЖКХ и Макс оценят. Второе: пиратами себя почувствовали, кораблекрушение пережили.

— Третье: почти совершили абордаж.

— Четвертое: необитаемый остров пройден. И весьма быстро, слава Мирозданию.

— Джемма, твой личный бред сбылся: Елента ангелом нарядили.

— Твой тоже — Король-Кощей удался на славу.

— И на десерт — реакция на обнаженку есть. И какая...

— С Олдером и сразу всё понятно было, — с легкой завистью выдохнула Джем.

— Я, кстати, не про него. У Елента даже дыхание сбилось, и при этом на меня он если и кинул один взгляд, то совершенно индифферентный. Так что у тебя появился стимул развить реакцию нашего сурового инквизитора, дабы он сам понял, что ты ему небезразлична.

— Было бы здорово. Извини за вопрос, но почему, если с Олдером все понятно, ты не... — Джемма смутилась и замолчала.

— А смысл? Во-первых: его величество слишком быстро теряет интерес к тем игрушкам, которые получает легко. Это все испортит. Во-вторых: хотя бы из дружеской солидарности пока Елент не посмотрит на тебя, как на женщину.

— Ты успеешь состариться.

— С "вжиком"?

— Именно.

Ориел тихо рассмеялась.

— Значит, состарюсь. А Олдер путь лучше считает, что я его терпеть не могу.

— Бейн... я твои записи в последний момент переложила в свою сумку.

— Что же ты раньше не сказала?!

Руки с трагично обломанным бирюзовым маникюром потянулись к шее Джеммы, но в последний момент Ориел передумала ее душить и просто обняла.

— Спасибо.

Стареющий месяц, от которого за прошедшие ночи кто-то отгрыз приличный кусок, ярко освещал морскую гладь. Джем еще раз сгоняла в каюту за дополнительными покрывалами, заодно прихватила стащенный из камбуза хавчик. Правда, шаги Джем (а также звон посуды) все равно услышал Елент. Решив, что ведьмы принялись за старое и их надо опять снимать с мачты, инквизитор прошел за девушкой на палубу. И с недоумением посмотрел, как Джемма накрывает Бейн одеялом и сама устраивается на втором матрасе.

— Я шерстяные нашла.

— Отлично.

— Представь, как на нас с неба сейчас смотрят Коля с Максом и планируют, как медленно и наслаждением порубят нас в капусту за отключенные коммы.

— А мы смотрим на них... и совершенно не боимся гнева господина Щукина и Неймана. Чтение моралей перестало быть актуальным уже как пару лет.

— Кстати, а здесь звезда не Полярная, а Экваториальная получается.

— Наши астрономы тебя бы не поняли.

— Всё-таки знания отягощают: смотрим мы на звезды и понимаем, что эти яркие красивые точки на самом деле огромные сгустки плазмы; многие из них погибли сотни лет назад, а их свет только-только добрался до нас.

— ... наш путь освещают мертвые звезды.

— В такие моменты понимаешь весь ужас слова "вечность".

Елент дернулся, как от пощечины. То, что он услышал, категорически не вписывалось в его мировоззрение. И одновременно с этим мужчина понимал, что на свои вопросы получит лишь лукавую улыбку одной ведьмы и равнодушное молчание — другой. Хотя невольная грусть Джеммы и Ориел передалась и ему.

Сзади раздались тяжелые шаги.

— Эй, где все? — что-то со страшным грохотом рухнуло.

Елент понял назначение жеста "лицоладонь" — он идеально сочеталась с моментом. Джемма приподнялась с матраса и вполголоса позвала:

— Ребят, хватит топтаться и подслушивать. Тащите матрасы лучше.

В ночи раздавался шорох. Он зловеще проползал мимо кают, где мирно спали ни о чем не подозревающие люди. Олдер с тихим шипением тащил за собой матрас, из которого в разные стороны разлетались гусиные перья.

— И? — устроившись рядом с Бейн, Елент смотрел ввысь и совершенно не понимал, зачем девушки решили полежать на палубе вместо того, чтобы видеть сны в каюте.

— Расслабься уже: нас спасли, везут домой, миссия выполнена, — посоветовал Олдер, довольно устраиваясь на своем месте, и попытался перетянуть на себя покрывало Елента. Тот не сдавался. Между мужчинами завязалась молчаливая потасовка.

— Какой ценой? — тихо спросила Джем: — Пусть пираты, но все-таки люди... не самые плохие, к слову.

— Выгрузимся в порту, узнаем, вдруг кому-то удалось выжить. Островков вокруг было много, а патрулей на шум примчалось еще больше, благо у Стивенсона с командой на лбу не написано, что они пираты, — ободрил девушку Олдер.

— Думаю, их смерть прекрасна в море, в момент борьбы со стихией, а не на тюремной виселице или от горячки, — возразил Елент.

Ориел уже, сдавшись на милость усталости, тихо подремывала.

— Посмотрите в небосвод, — Джемме же хотелось, чтобы и мужчины прочувствовали момент, — И представьте, что каждая звезда — это маленькое солнце, которое от вас на таком страшном расстоянии, что чтобы добраться до него, не хватит и десятка жизней... или придется двигаться со скоростью большей, чем скорость света. И там, вокруг этих огромных солнц крутятся маленькие планеты с такими же людьми, как мы, которые также сейчас любуются звездами.

Голос Джем завораживал.

Олдер всматривался в созвездия и думал, что на него сверху смотрит с палубы похожего корабля русо-рыжий король и так же, как и он сам, улыбается.

— Я не совсем понимаю смысл этого ритуала, но он умиротворяет, — тихо согласился Елент.

Джемма незаметно выдохнула. Не такой уж Елент и ледник.

...На следующий день матросы и офицеры во главе с адмиралом Кардесом искренне недоумевали, почему знатные господа всю ночь провели на палубе, если им выделили лучшие каюты.

Еще через три дня, когда "Решительный" прибыл в порт, команда была готова молиться, кому угодно, лишь бы их дороги никогда больше не пересеклись с неугомонными девицами. Ангельское терпение и сила воли его величества и его преосвященства вызывали у экипажа безмерное уважение. Матросы уже спустя день мечтали выкинуть Джем и Бейн за борт (а к концу третьего — уже подумывали прыгнуть туда сами). А король с главой инквизиции терпели этих девиц гораздо больше времени...

Ориел и Джемма тоже в особом восторге от вымуштрованных моряков не были, во второй же вечер заявив, что на "Блундине" и люди были веселее, и атмосфера забористее.

После чего ушли в отрыв назло патрульному рейдеру.

И вот, "Решительный", наконец, пристал к высоким пирсам.

Джем радостно спрыгнула на старые доски. Без качки было как-то непривычно, походка моментально стала пьяной, исключительно развеселив девушку.

— Бейн, ты идешь или прописываешься у лорда Кардеса?

Команду передернуло от ужаса.

Ориел, оценив перепуганные лица, презрительно фыркнула и поспешила за подругой.

— Проводить не надо? — прокричал вслед Олдер.

— Не маленькие, сами доберемся, — обернулась Ориел и лениво подняла ладонь.

Джемма на прощание замахала обеими руками. Команда нервно и натянуто заулыбалась в ответ, будто у всех матросов разом заболели зубы. Мужчины в этот момент желали лишь того, чтобы девушки быстрее исчезли из порта.

Стоило Джем и Бейн начать подъем по торговой улице, как их кто-то окликнул:

— Якорь мне в печень, да это ж ведьмы наши! Девчонки...

Капитан Стивенсон от полноты чувств обнял сразу обеих. Бейн и Джем с радостью вцепились в капитана, уткнувшись носами в пропахший солью, водорослями и табаком китель.

— Все живы? — сразу спросила Джемма.

— Рано еще говорить, — нахмурился капитан, — треть команды точно выкарабкалась. От боцмана и кока пламенный привет.

— Кстати, — не преминула заметить Джем, — его величество на палубе во-о-он того судна стоит, которое "Решительный". Думаю, работка для вас найдется.

Капитан, развернувшись на сто восемьдесят градусов, проорал:

— Ваше величество! Ну что, на патрульный кораблик заработали?

— Даже с премией! — послышалось в ответ.

* * *

Даниэль спускался вниз по сырым земляным ступеням. Сверток под камзолом неудобно топорщился: юноше приходилось постоянно поправлять его, чтобы не уронить. Затхлый, холодный воздух подземелий, казалось, уже давно забился в легкие, а глаза привыкли к темноте и тонкому лучу света, с трудом выхватывающего очередной перепад хода. Сбившись на сотой ступени, Даниэль, наконец, увидел расширяющийся проход, из которого на пол туннеля падал ровный оранжевый свет.

— Сергент? — прокричал хриплый, грубый голос.

— Кого-то еще ждете?

— Ага... девок! — раздался хохот.

Даниэль поморщился, в который раз подумав про ужасное чувство юмора своих спасителей. Иногда ему хотелось, чтобы все они просто молчали.

— Принес? — донесло эхо.

— Да, — ответил Даниэль и снова поправил камзол.

— Тащи быстрее!

Еще пятьдесят ступеней — послушно подсказала юноше память.

— Я не собираюсь наворачиваться в темноте. Сам поднимись и возьми!

Вдали с чувством выругались на чужом языке, который Даниэлю до сих пор не удавалось определить. Не то, чтобы он был знатоком, но в Бермене всегда звучало достаточно наречий, чтобы услышать хоть что-то похожее. Однако сколько Сергент ни пытался узнать, на каком языке говорили его спасители — не мог.

— А ты каждый камушек под ногами считать будешь?

Даниэль тоже ругнулся сквозь зубы.

Сами бы попробовали через полгорода пройти, не вызвав подозрений у городской стражи натянутым до подбородка капюшоном. Ведь лицо показывать никак нельзя — у Даниэля слишком узнаваемая внешность, а у офицеров — приказ захватить Сергента и доставить в башню Покаяния, чтоб ей провалиться в ад вместе с главой инквизиции!

Да и заговаривать зубы мастеру гильдии, чтобы получить необходимое количество пороха — непростая задача. Особенно, когда нужно обязательно доплатить, чтобы визит странного господина начисто стерся из памяти торговца.

Связи и знания (где в подвале пекарни изготавливают порошки дурмана, а не сладкие булочки, и какое слово нужно сказать, чтобы тебе его продали, и множество других тайн Бермены) — то, чего катастрофически не хватало спасителям юноши, и чем он возвращал им долг за свою жизнь.

Навстречу Сергенту всё-таки вышли. Мужчина быстро оглядел его, словно в чем-то подозревая и бережно забрал из рук Даниэля сверток.

— В следующий раз еще потребуйте, чтобы я тела помогал перетаскивать.

— А что, спина переломится или обострение брезгливости, Сергент? — раздался еще один голос из зала.

Мужчина рядом с Даниэлем насмешливо фыркнул и быстрым шагом направился к себе в мастерскую. Юноша, наклонившись, чтобы не задеть грубые подпорки, тоже прошел в общий зал. И пораженно замер. В стенах появились несколько десятков дополнительных колец для цепей.

— Это уже выходит за все рамки! Думаете, столько похищений не останется незамеченным? Валерий, а если кто-то все-таки начнет разыскивать их?

Кяжин, быстро перекладывая из контейнера металлические запчасти и откидывая в сторону негодные или проржавевшие, бросил на Даниэля короткий взгляд.

— Этих бездомных? Не смеши, их там как грязи. Город только вздохнет свободнее. А цепи, в любом случае, лишними не будут, — ответил он Даниэлю, не отвлекаясь от своей работы: — Черт, места для детонаторов мало.

— Оставим тут. Заберем в следующую ходку, — предложил Сергент и, подойдя к Кяжину, с интересом посмотрел, как мужчина с удивительной для него аккуратностью пытается поместить в контейнер оставшиеся детали: — Вы сами говорили, что они уже не работают.

Валерий кинул детонаторы на пол и, вскочив на ноги, закричал:

— Никаких следов! Не хватит места — потащим на себе! После истории с алтарем до тебя не дошло?

— Кяжин, перестань орать! — из другой комнаты раздался спокойный голос Алымова Артема.

— Пошел ты... Такой план был! Идеальный! На Пасху бомба бы от половины столицы мокрого места не оставила. А идиоты со станции решили бы, что произошел технологический скачок и на планету еще год бы не совались, регистрируясь в другом реестре! Нет же — чертов инквизитор утащил нашу бомбу из собора и грохнул ее посреди моря. Ещё и наших поставщиков утопил, а сам выжил, тварь!

— На этот раз сработает? — уточнил Даниэль, кивнув на многочисленные ящики.

— Стопроцентные гарантии дает только морг, — усмехнулся Алымов. Он, выглянув из лаборатории, оценил устроенный Кяжиным бардак и, подобрав с земляного пола детонаторы, продолжил мысль: — Что касается цепей — на данный момент мы можем позволить себе увеличить оборот товара. Все силы Тарина брошены на очередную охоту за ведьмами... средневековый глупец! Две девки со станции создали нам замечательное прикрытие, сами о том не подозревая. Однако Эйнхеля необходимо устранить в любом случае... с таким королем мы точно не развернемся. Март и Ирьяр пойдут как приятное дополнение.

Валерий, немного остыв под успокаивающим и уверенным тоном Алымова, снова занялся контейнером:

— Кстати, Артем, ты расшифровал данные, которые скопировал у коляски?

— Почти.

Даниэля не интересовала информация и наблюдатели, единственное, что было важно для Сергента — обещание скорой смерти короля и инквизитора.

А сколько людей погибнет вместе с ними — не столь важно.

Еще совсем недавно он бы ужаснулся подобным мыслям. Но после башни Покаяния остаться прежним было невозможно. Его юношеская восторженная влюбленность в мир и вера в чудо остались там, в тесной и темной камере.

Интерлюдия N 3

Бортовой журнал станции ГАЗ-3: избранное и незапротоколированное.

(Всё ещё не в хронологическом порядке... ну вы поняли, да?)

Женя судорожно выдохнул и оглянулся. Последнюю неделю в темных коридорах станции его преследовало чувство опасности. Тревога кралась за ним по пятам и дышала в затылок. И как бы Евгений не убеждал себя, что все в норме — успокоиться не получалось. Он даже принял непростое для себя решение на этот раз перебраться поближе к остальным наблюдателям и присмотрел уютную комнатку неподалеку от каюты Коли. Теперь вот возвращался к себе за первой коробкой.

Миновав длинный переход между секторами, Женя привычно щелкнул по включателю аварийного освещения и завернул за угол. Позади послышался долгий вкрадчивый скрип. Евгений насторожился, на мгновение остановился, вслушиваясь во вновь завладевшую коридором тишину, а затем пошел в два раза быстрее, надеясь заглушить иррациональный страх в надежной уютной каюте.

Светодиоды замигали, переключаясь с режима на режим. В хаосе света и теней замерший парень отчетливо увидел, как в конце коридора мелькнул и исчез чей-то расплывчатый силуэт.

— Не смешно, — прокомментировал Евгений. — Джемма, заканчивай со своими дурацкими шутками.

Именно в этот момент сердце пропустило удар — Женя вспомнил, что утром девушки громко собирались в очередную экспедицию и после завтрака отчалили.

Здесь. Никого. Не должно. Быть.

По идее.

Евгений вытер вспотевшие ладони о прохладную ткань комбинезона и попытался унять дрожь в пальцах. В его любимых ужастиках все было куда интереснее, чем в реальности. Выдохнув и собрав остатки воли в кулак, Жекахов бросился к каюте. Если не девушки, то кто? Николя не стал бы. Макс вообще не приколист. За спиной Жени медленно выключался свет, будто бы темнота стремилась догнать парня.

Спустя пару поворотов дыхание сбилось, напомнив Евгению, что не у одной Бейн на станции нулевая физподготовка. Остановившись, парень тяжело задышал, пытаясь успокоить сердечный ритм и себя тем, что до каюты осталась жалкая сотня метров.

Позади вновь что-то вкрадчиво скрипнуло. Судорожно сглотнув, Жекахов обернулся и заорал. За его спиной начинался резкий переход от яркого неонового света в непроглядную темноту. Будто поперек коридора из ниоткуда появилась стена.

Со второй попытки Женя все-таки попал трясущимся пальцем в копку комма, вызвав Неймана, который сейчас сидел в зале управления.

— Что случилось? — Макс душераздирающе зевнул.

— П-п-посмотри мое местоположение.

Спустя несколько мгновений, показавшихся Жене вечностью, Макс недоуменно отозвался.

— И что с ним не так? Вы в секции "джи", как раз около твоей каюты.

— М-мы?

— Ну да, ты и Коля. Поскольку девочки на планете, а я в зале управления, делаю логичный вывод, что два объекта в секции ты и Щукин. Так что случилось?

— ...Бейн, думаю, это надо выложить в сеть. Мы прославимся! И Женю ославим...

— Определенно, — усмехнулась Ориел, наблюдая на экране планшета, как ЖКХ со спринтерской скоростью бежит к каюте, и на всех частотах истошно зовет на помощь.

День прошел удачно, позволив Бейн и Джем осуществить давно задуманный розыгрыш над Женечкой. Слишком уж он громко возмущался, что ужастики стали совсем нестрашными. И вообще, Евгений бы всем этим монстрам показал Кузькину мать. Так что девушки сделали пару кругов вокруг Астреи и незаметно вернулись на станцию.

Собственно, исполнение идеи превзошло все ожидания.

Довольная Джем быстро отладила освещение в секции, чтобы Коля, мчащийся на выручку ЖКХ, не увидел никаких странностей, и, попросив Бейн скинуть получившуюся запись, направилась в свою каюту, пританцовывая от переполнявших ее чувств.

Комната встретила хозяйку привычным хаосом. Отчеты, черновики записей, планы, заметки валялись везде, где только можно, начиная со стола и заканчивая полом и одежным шкафом. Любопытный факт заключался в том, что Джем прекрасно знала, где какая бумажка лежит.

С разбега прыгнув на кровать, девушка потянулась и, запустив музыкальный проигрыватель, сцапала с пола стопку материалов, накопленных за последнюю экспедицию. Часть листов она отложила в сторону — почерк на них был вполне понятен, поэтому эти записи сразу можно было оцифровывать и редактировать. Остальные материалы требовали долгой и скрупулезной работы по расшифровке. Оценив объем предстоящей работы, Джем трагично вздохнула. Вот Бейн всегда успевает переписать черновики и на станции только быстро редактирует оцифрованный вариант отчета. Зато Ориел пропускает много интересного.

Еще немного повалявшись, Джемма прибавила громкость и занялась криптографией. Спустя минут двадцать-тридцать девушка поняла, что сквозь музыку проникают совершенно негармоничные звуки.

Джем, поморщившись, выключила программу.

А звук, будто чем-то скребут по металлу, остался.

Повертев головой в попытке идентифицировать источник шума, Джемма вытаращила глаза на стену. Что-то царапало борт станции снаружи, из космоса.

И вот-вот толстенная обшивка должна была поддаться.

Джем не стала ждать явления неведомой твари и пулей выскочила в коридор, побежав к Бейн. Станция встретила ее тишиной и полумраком, но на странности с освещением девушка почти не обращала внимания.

Перед каютой Ориел пришлось резко затормозить. Крохотные кровавые следы на полу, стенах и даже на потолке не могли не привлечь внимание. Проследив взглядом их направление, Джемма не удивилась, когда поняла, что отпечатки детских ступней и ладошек уходят под дверь Бейн.

Джемма, потянувшись к поясу, с ужасом осознала, что бластер она забыла у себя. И возвращаться за ним абсолютно не хотелось. Как и оставлять подругу в беде. Пересилив страх, девушка потянулась к консоли, набирая привычный пароль. И, когда створка бесшумно отъехала в сторону, Джем осторожно ступила в каюту.

В первой комнате, которую Бейн использовала как рабочий кабинет, никого не было. Следы уходили в спальню и еще дальше...

Ориел обнаружилась в ванне. Девушка, сидя на корточках, недоуменно разглядывала отпечатки, обрывающиеся около унитаза.

— Слушай, я так не играю — не в канализацию же его засосало...

— К-кого?

— Монстра. Я полчасика в столовой посидела, а когда вернулась в каюту, увидела следы — и такой облом!

Джемма нервно засмеялась и села на пол рядом с Ориел.

— ...Похоже, на Бейн это не возымело педагогического эффекта, — заметил Макс, рассматривая через системы внутреннего слежения каюту Джеммы. Заинтригованная Ориел пыталась понять, кто мог попортить обшивку с внешней стороны.

— Будем искать другие пути, — пообещал Коля.

В динамике раздался заискивающий голос Жени:

— А может, я еще поскребу?..

— Думаю, не стоит, — покачал головой Нейман. — Во-первых: действительно можешь повредить обшивку, что приведет к разгерметизации каюты. И, во-вторых: Бейн жутко расстроится, когда узнает, что подстрелила не инопланетного монстра, а заурядного Женю.

— Но если нам дадут снять с него шкуру и забрать в качестве трофея, мы не будем мстить тебе и Коле, — ехидно уточнила Джем, присоединившись по комму к беседе.

Бейн помахала в камеру бластером.

Николя тяжело вздохнул:

— Один — один.

* * *

Джемма сидела за пультом управления и лениво раскладывала пасьянсы на главном экране. На двух вспомогательных быстро мелькали пейзажи Астреи — запущенный фильтр производил поиск заданного объекта. Ориел, толкнув бедром створки, протиснулась в зал с ведром горячего попкорна

— Не нашла?

Джемма покачала головой и ткнула в экран слева. Там сменялись проценты обработанной информации. Бейн кивнула, села рядом и, закинув ноги на подлокотник, стала ждать зрелища (вместо хлеба был приготовлен попкорн). Спустя несколько минут экраны замигали, настраиваясь на нужную частоту. Ориел пихнула подругу, и Джем быстро свернула окно с пасьянсом, разрешая орбиталу вывести захваченное изображение.

Спустя еще несколько секунд на главном экране отобразился разнотравный луг и чуть дальше — высокая каменная стена.

Джемма подалась вперед. Что-то в пейзаже казалось до боли знакомым. Когда камера настроилась полностью, Бейн поперхнулась попкорном, а Джем заулюлюкала и хлопнула в ладоши. Орбитал показывал, как доблестный блюститель нравственности и устава Николай Щукин, историк по образованию, лез через стену женского монастыря великомученицы Иоанны, что находился в двух дневных переходах от Бермены.

— Ну-ну, пусть потом Коленька говорит про мораль, регламент и план работ станции. Я сейчас на запись это безобразие поставлю! — мстительно пообещала Джем, тыкая в сенсор. Удивительно, но в кои-то веки она нажала все правильно.

Коля с помощью альпинистских "кошек" добрался до верха мощной каменной кладки и затаился, не спеша перебираться на территорию монастыря.

— А разве не ЖКХ должен был за житиями лезть?

— Хорошо, что напомнила, — Бейн быстро поменяла фильтр поиска, настроившись на сигнал коммуникатора Евгения. — Где там наша звездочка?

Экран мигнул. Появились тускло освещенные стеллажи библиотеки, пыльное витражное окно и нескладная фигура одной из монашек, перебирающей рукописи.

— Странно, вроде Женю искали, — запустив лапу в ведро Ориел, Джемма захрустела попкорном.

Местонахождение Жекахова стало понятно минутой позже, когда, задрав робу, монашка принялась быстро запихивать древние свитки в чулки. Мелькнул краешек татуировки — лодыжку скромного семинариста Евгения обвивала роза.

Девушки захохотали.

— Женя, это пять!

— Мне даже как-то завидно.

Евгений, быстро убрав нужные материалы, огладил монастырскую форму, и летящей походкой направился к выходу (Джем могла поспорить, что они с Ориел изящнее, чем Женя, пройти бы не смогли).

Топографическим кретинизмом, видимо, Жекахов страдал только на ГАЗ-3, потому что Джемма устала считать бесчисленные и однообразные повороты, окончательно запутавшись в планировке огромного комплекса, а Женя уверенно проходил коридоры и залы, будто бы вырос в этом месте. Наконец, он выбрался на небольшое подворье перед монастырем. "Девушка" уже тянула на себя тяжелую створку ворот, как вдруг...

— Сестра, вам не кажется, что молебный зал находится в противоположной стороне?

Женя медленно развернулся к матушке-настоятельнице. Крупная грозная женщина смотрела на "сестру" весьма кровожадно. Женя сглотнул и неуверенно проблеял:

— Я за молоком и яйцами...

— Ага, о-о-очень убедительно, — оценила Бейн.

— В середине вечера? — прищурилась тетушка. — К мужику небось, повидаться. Бесстыдница!

Евгений не успел и слова в свою защиту молвить, как настоятельница приказным и нетерпящим возращений тоном изрекла:

— Быстро в келью! Двадцать раз прочитаешь учение святой Агнесии о целомудренном поведении! Приду — перескажешь мне!

Джемма согнулась в кресле в три погибели, сил на смех уже не осталось. Женя, смиренно читающий под надзором этой суровой дамы писание! Полцарства и Прыгун за возможность лицезреть такую сцену! Несмотря на свое семинарское образование, Женя и целомудрие были абсолютно не сочетаемы.

— Я жду!

Жекахов робко отступил в сторону, и тут же сверху перед ним упала веревка. Николя аки коршун спикировал с неба перед остолбеневшей настоятельницей прямо на бедную "монашку".

— Мадам, прошу меня простить, но эта девушка мне нужнее, чем вам, — Щукин почтительно наклонил голову, после чего схватил Женю за пояс и взмыл вверх.

Так их и след простыл.

А настоятельница всё также смотрела в безоблачное вечернее небо...

Девушки перед экраном аплодировали и хохотали, стирая со щек слезы.

— Фантастика!

— Вот люди дают!

...в этот момент из динамиков раздался запрос о стыковке.

* * *

Женя тоскливо рассматривал холодильник. Девушки выполнили свою давнюю угрозу: на полках лежали просто продукты. Никто ничего не приготовил. Евгений трагично вздохнул — с какими ленивыми мещанами ему приходится жить! Макс себе сам готовит, исходя из потребностей и особенностей своего организма, Николя кушает только полезное. Главными по готовке вкусняшек на станции всегда были Джемма с Бейн, но после последнего скандала со спортзалом девушки объявили ему бойкот.

Евгений, наплевав на диету, жаждал сладенького. Как назло, в кухонном отсеке не завалялось даже кусочка шоколадки. Происки врагов, не иначе.

Раз нет готового — сделаем сами!

А заодно можно подлизаться к Коле, когда тот усталый вернется с плановой экспедиции. В отличие от некоторых (тут Евгений презрительно скривился) Николя на Астрее работает.

И без Жени не развлекается.

Он осмотрел продуктовый отсек новым взглядом. Были найдены мука, яйца, сахар, кефирчик.

Спустя час сработала противопожарная система.

Так как она до этого момента ни разу не включалась, никто не понял, почему дождь пошел везде. Станция и так дышала на ладан, так что код герметизации отсеков при пожаротушении был нарушен.

Джемма как раз пыталась распутать нитки, но из-за внепланового душа все узлы лишь еще сильнее укрепились. Бейн расстроено смотрела на испорченный планшет. Его конкретно закоротило, при этом шибанув током и саму Ориел. В кои-то веки решила вовремя послать отчет...

Макс не пострадал лишь потому, что давно отладил всю работу медотсека под себя в обход основного блока питания станции. Однако и он отвлекся на шум воды, которой в тот момент в коридоре уже было по щиколотку. Нейман с сомнением посмотрел на непрекращающийся ливень, разрываясь между двумя делами — сканированием около орбитального пространства, как предписывали регламент и правила безопасности, и разборкой с Великим Потопом.

Победило второе.

Включив антигравы на своем инвалидном кресле, Макс вылетел на поиски виновных.

Джемма и Бейн в купальниках были найдены на лестнице. Испорченные скафандры использовались девушками как надувные матрасы.

Сплав по станции проходил внепланово и весело.

— Заметь, это не мы устроили! — предупредила Бейн.

— Но грех не воспользоваться ситуацией! — заорала Джемма и скатилась на пролет вниз.

— А теперь предлагаю включить разум и озвучиваю последствия, — резонно заметил Макс: — Система подачи воды нарушена. Такими темпами это безобразие скоро достигнет потолка. Чем вы планируете дышать, находясь в космосе, м? Или кто-то жабры отрастил?

— Мы в тебя верим!

Нейман не выдержал:

— Мозги вылетели в черную дыру?! Разбирайтесь сами! И сканирование тоже делайте! С моим отсеком всё в порядке, в отличие от всей станции! А у меня более важные дела есть, чем каждый раз спасать ваши задницы от вашей же глупости! Сколько можно так глупо просчитываться?! И сами же объясняйте Коле, который вернется через два-три часа, почему станция напоминает Атлантиду!

Выпустив пар, Максим забаррикадировался в медотсеке.

Бейн посмотрела вниз на побледневшую Джем. Той вовсе не хотелось попадать под горячую руку Николя.

— Давай мыслить логически. Кто устроил этот атас, если это были не мы и не Макс?

Ориел и Джемма хором заорали:

— Женя, какого хрена?!

И девушки, используя скафандры в качестве байдарок, погребли на поиски Евгения.

Тремя уровнями ниже потоп приобрел более инфернальный вид. Теперь Джем и Бейн плыли через помутневший поток с запахом кефира, который вытекал с кухни. Вода, разбрызгиваясь с потолка, смешивалась с ним и достигала в высоту пары локтей.

Мокрый и злой Женя стоял около пульта управления, хаотично нажимал на кнопки и матерился.

Бейн закатила глаза, сползла с "байдарки" и набрала нужные комбинации. Дождь прекратился.

— Джем, сплавай в рубку — запусти резервную перезагрузку. Надо зациклить потоки воды обратно.

Та кивнула и молча погребла в указанную сторону.

— Объясни мне, — устало обратилась к Евгению Бейн, — что ты устроил на кухне?

— Это вы виноваты, что ничего не было приготовлено! — указал на плиту ЖКХ. — А я блины пытался сделать!

— Лежали огурцы, помидоры, сыр и хлеб на верхней полке, — перечислила Бейн, подумала и добавила, — и точно вяленое мясо оставалось! Бутерброды слабо было настрогать?

— Сладенького бы...

Бейн наклонила голову на бок и критически оглядела отсек.

Из рубки сквозь помехи раздался возглас:

— Что?! Так это из-за сладенького нам горяченькое от Николя ждать?! Полный блинец!

— А вот поменьше бойкот устраивайте, — манерно передернул плечами Женя. — И никакого "блинца" не будет!

— Женя, какого хрена? — потерла ноющие виски Бейн. — Каждый раз ты попадаешь в какую-нибудь историю. Сломалась система подзарядки прыгунов — виноват ты; вышли из строя тренажеры в зале — кто был там последним? — Евгений Жекахов. На прошлой неделе техотсек заблокировался не без твоей помощи. Теперь кухня. Я понимаю, что ты не рад своему нахождению на станции, но это не повод превращать ее в руины!

— Вот ...! Хоть раз задумайся, что творишь, амбициозный ты ...! Николя сколько раз говорил тебе ...! — снова прохрипело из рации.

Судя по тому, что вода пошла на убыль, с бульканьем всасываясь через дополнительную систему отвода, перезапуск систем сработал.

— В отличие от всех нас, у Коленьки были варианты; он-то уж точно не поймет! — прервал Женя. — Куда бы пошла Джем? С такими данными, навыками вождения, несобранностью и талантом ломать все сенсорное, что только попадается под руку, Джемму бы ни в одну нормальную экспедицию не взяли! А вспоминая семейку Миттас, в любой другой ее бы звонками достали. И всех, кто был бы рядом — тоже! Куда бы пошел Макс? Его и так еле-еле по протекции из Галактической Инквизиции направили сюда. Ни одна другая станция не смогла бы контролироваться инвалидом, давайте посмотрим правде в глаза! ГАЗ-3 сама держится на честном слове!

— Женя... — позвала Бейн.

Но ЖКХ было не остановить.

— Что? Сама для нормальной работы не годишься! Ты лентяйка и критиканка! Еще и с нулевой физподготовкой! Ни до одной нормы не дотянешь. И думаешь, я не знаю, что в твоем дипломе у физики и химии прочерки стоят? Как тебя только в космос выпустили? А твой характер могут выносить либо мертвые, либо такие же сумасшедшие!

Ориел криво улыбнулась. Последние слова прозвучали, как комплимент.

Джем вошла на кухню и приблизилась к ЖКХ почти вплотную.

— Значит так, Женя-истеричка. Запомни хорошенько, что я тебе скажу: причины по жизни у всех разные, и я прекрасно знаю, что привело скромного семинариста Евгения с его неэпическими амбициями на край Галактики. На эту "убогую станцию, которая держится на честном слове"...

ЖКХ демонстративно вышел из кухни. Если бы мог, наверняка бы и дверью хлопнул. Хорошо, что на станции они были раздвижные.

— Униженный и оскорбленный, — прокомментировала Бейн. — Да уж, если у нас блинец, то полный!

В хлопотах уборки девушки позабыли про сканирование.

Максим сменил гнев на милость и был уверен, что плановую проверку орбиталов, запротоколированную уставом, девушки выполнили.

Николя же всыпал по первое число всем.

С тех пор на станции прижилось выражение "Полный блинец!".

И никто не узнал, что за время, пока сканеры были отключены, с поверхности планеты поднялся неопознанный летательный объект и направился в сторону края Млечного Пути.

* * *

Коммуникаторы сработали одновременно у всех. Джемма свалилась с верхнего библиотечного отсека, Бейн разлила пузырек с лаком. Николя, проснувшись, подскочил на кровати. ЖКХ появился вслед за ним, потирая заспанное лицо.

Негласно собрались у пульта управления. Бейн хмуро рассматривала схему станции, пытаясь найти источник сигнала бедствия.

— Где Макс? — Николя выглянул в коридор, надеясь увидеть знакомое кресло.

Все переглянулись.

— Девушки — в каюту, мы — в медотсек, — приказал Коля.

Но спустя мгновение сигнал локализировался в лазарете. Хаотичный поиск отменился сам собой. Все, как были, (кто босиком, кто на бегу потирая ушибленную спину, кто пытаясь одернуть пижаму) помчались на помощь.

Максима нашли в бессознательном состоянии на операционном столе. Женю передернуло от количества крови из рассеченной поясницы, но он справился с накатившей дурнотой. Джемма очень громко выругалась, когда увидела раскуроченную спину Неймана и заклинивший у разреза в самый неподходящий момент хирургический манипулятор. Максим сам загнал себя в ловушку. Поскольку операция проводилась без наркоза, ему пришлось обездвижить себя ремнями и из-за этого остаться без доступа к экстренной связи — коммуникатор Нейман снял, чтобы зафиксировать руки. Как назло, аппаратура отключилась. Видимо, без дополнительного контроля, она не справилась одновременно с десятком вбитых операционных программ. Макс ничего не смог сделать: перекодировкой должен заниматься ассистент, а его-то как раз и не было.

Напротив Неймана находились экраны для контроля операции. К ним метнулась Бейн, проверяя жизненные показатели.

— Стол — в горизонтальное положение, — начала командовать Коля, по реакции Ориел сообразив, что они не опоздали. — Сенсоры перезагрузить. Бейн, начинай реанимацию! Джемма, должны быть новые регенераторы — их месяц назад присылали! Женя, в том шкафу ищи резервный аппарат для сращения мышц и тканей. Быстро, быстро!

Сам же Щукин бросился ко второму столу, где наготове лежали контейнеры с плазмой и кровью для переливания, а также физраствор с обезболивающим. Похоже, Макс постарался учесть неблагоприятное развитие событий. Проверив пакеты и трубки, Николай подозвал Ориел — из оставшихся членов экспедиции только она умела ставить капельницы.

А сам занялся реанимацией.

— Я нашла! — заорала Джем.

Коля впервые в жизни порадовался ее хакерским способностям. Джемма взломала запароленные шкафы с новым, еще неапробированным оборудованием. Макс его только получил и даже не успел поставить на баланс.

Женя белый, как полотно, очищал глубокий разрез от сгустков крови. И на ходу учился работать с регенератором, пытаясь соединить поврежденные манипулятором нервные и мышечные волокна. Хотя бы остановить чертово кровотечение!

Через час ребята смогли выдохнуть. Состояние Макса стабилизировалось, и было хоть и тяжелым, но угрозы для жизни уже не существовало. О том, чего всем это стоило, могла свидетельствовать первая седина, появившаяся у Коли. Благо в его светлых, льняных волосах она почти не бросалась глаза.

Очнулся Максим спустя два дня.

И сразу попал под прицел сурового взгляда Николая.

— Нейман Максим Тарасович! От тебя подобной глупости я не ожидал! Ладно, эти две "одаренные" интеллектом, ладно, Женя — у него талант на подобное...

— Эй!

— Наверное, — раздался срывающийся голос Ориел, — Макс по Насте соскучился. Хочет с ней пообщаться и выслушать мнение на тему произошедшего!

— Нет, — хрипло ответил Макс, — не надо, не хочу.

Джемма наклонилась над ним и глухо спросила:

— Неужели мы насколько ненадежны и безответственны, что ты даже не рассмотрел нас в качестве помощников? Ладно, Женю в грош не ставишь, но... неужели слабо было хотя бы Коле сказать?!

— Эй!

Макс тихо заметил:

— Вы бы стали отговаривать. Даже сейчас ссылаетесь на Настю. Еще бы пригрозили мою мать привезти сюда... Вам-то что? — вы здоровые.

— Тебе память не отшибло?

Бейн скривилась. Макс неслабо потоптался на ее больной мозоли. Физподготовка у нее была нулевая вовсе не от природной лени, а исключительно по жизненным показателям.

— Почти. Уж точно здоровее меня, — слабо махнул рукой Макс. — Хотя бы Женя не скрывает своего отношения и честно все говорит.

— Ага, "говорит". С каких пор бестактность стала достоинством? — прошипела Джемма. — Мне лично плевать на твои физические данные.

— Мы уважаем и любим тебя не за это, — добавила Бейн.

— Идиот! — Коля не смог сдержать злость. — Как придешь в норму, хватай этих трех бездельников и учи ассистировать. И мне заодно парочку занятий, что к чему. А пока не восстановишься, даже не думай о дурацких экспериментах!

Женя отодвинул девушек и пристально вгляделся в глаза Макса.

— Еще раз я услышу в свой адрес о равнодушии, точно притащу родственников. Не только твоих, но и всей нашей экспедиции, — мрачно пообещал Евгений: — И вообще, я всегда говорю так, как есть. Да, ты инвалид; да, ты педантичный трудоголик, но твоему усердию все только завидуют.

— Женя, завинти обратно фонтан красноречия.

— Нам срочно нужен отдых.

— А заодно честная беседа об отношениях, — подытожил Николя. — Ориел, ты у нас психолог, вот и подготовь парочку тестов.

Бейн кивнула.

ЖКХ же затормозил перед выходом и задал риторический вопрос:

— Может, ты перестанешь брюзжать на тему различий между нами, если мы все вместе подумаем, как тебя вытащить на планету? Пока до следующей операции достаточно времени...

История 4

Молот ведьм

Если душа неудержимо клонится ко злу, как это бывает в особенности у женщин, то это происходит, как нами ранее указано. Их взгляд ядовит и несёт порчу. Главным образом он вредит детям, обладающим нежным телосложением и впечатлительностью.

Якоб Шпренгер, Генрих Крамер "Молот ведьм"

— Переходим к главному вопросу, требующему наискорейшего решения, — Тарин Ирьяр поднял взгляд от пергамента и посмотрел поверх документов на присутствующих. — В последние несколько лет участились случаи появления ведьм в деревнях. И, как я успел убедиться, инквизиция не справляется с разгулом нечистой силы, которая устраивает шабаши буквально у стен столицы. Взять хоть появление двух колдуний в день подписания мира с княжеством Рутомир. Насколько я знаю: виновницы так и не были пойманы?

Елент спокойно посмотрел в темные глаза советника и промолчал. Последний вопрос носил исключительно риторический характер и ответа не требовал. Свое же мнение Март решил пока не озвучивать. Реорганизация инквизиторских отрядов, предложенная господином советником, безусловно, экономила казне немалые средства; и направлялись эти деньги исключительно на благие дела, однако эффективность работы людей Елента заметно снизилась. К тому же, Тарин сократил количество рейдов в провинции, что также выходило не в пользу инквизиции. Зато они с Олдером смогли найти средства на восстановление территорий, пострадавших за годы затянувшейся войны с рутомирцами.

Да и не всегда поймешь — то ли действительно нечистый бесится, то ли две знакомые девицы опять развлекаются.

Но последнюю мысль точно не стоило озвучивать.

— Поэтому я рекомендую его величеству лично убедиться в бедственном положении провинций, после чего, наконец, ознакомиться с законопроектами, которые я предложил несколько месяцев назад, — подытожил Тарин и поправил аккуратный узел на шейном платке. — Уверен, вы помните стопку пергаментов. Кажется, последний раз я видел ее на каминной полке. Выражаю надежду, что ваше величество не использовали эти бумаги для его растопки.

— Не использовал, — Олдер усмехнулся: из предложений Тарина получились отличные кораблики.

А в следующий раз Бейн обещала показать ему, как складывать журавликов.

— Значит, вы, советник, останетесь делами заправлять?

— Как обычно, ваше величество. Можете на меня положиться.

За спиной Тарина стену украшало большое панно, изображавшее сожжение колдуньи. Выполненное в темных, тревожных тонах, оно, тем не менее, прекрасно передавало торжество веры над кознями нечистого. Елент смотрел на панно и думал, что на месте ведьмы, объятой пламенем, прекрасно смотрелся бы господин советник со своим желанием реорганизовать инквизицию.

"В следующий раз явится в башню Покаяния и начнет меня учить, как вести допрос" — гнев Елента рос в геометрической прогрессии. Поэтому Март решил, что если пока нельзя сжечь самого Тарина, можно хотя бы зайти к Олдеру и все-таки пустить остатки законопроектов на растопку камина.

Король большую часть реплик советника пропускал мимо ушей, наблюдая, как друг из последних сил пытается скрыть недовольство Тарином. Господин советник был неоценимым помощником. Его идеи и законопроекты помогли всего за два года вытащить королевство из глубокой ямы, куда его успешно загоняли Эйнхели на протяжении многих десятилетий. Но все заслуги Тарина Ирьяра меркли по сравнению с тем, насколько невыносимым характером обладал господин советник.

— Уверен, что и его преосвященство оценит: представления о вере и благочестии среди простых людей за последнее время начали отличаться от того, что сказано в писаниях.

— Удивительно, как много вы знаете о простых людях, почти не покидая дворцовых стен, — усмехнулся Елент.

— Поверьте, отец Март, мои осведомители не зря получают жалование. Я уверен, что вы полностью отдаете свои силы ради блага нашей страны, как и все мы. Но в данном случае, одних сил и желаний может оказаться недостаточно. Мы обязательно придем к разумному компромиссу, если вы убедитесь в правдивости моих слов наглядно вместе с его величеством.

На данный момент Елент убедился только в одном: в следующий раз не стоит препятствовать Джем в попытках подсыпать советнику "волшебный" порошок: смесь тех самых снотворного и слабительного, уже опробованных на драгунах. Несколько неприятных дней для Тарина — несколько спокойных дней для Елента и его людей.

Пока еще советник не предложил упразднить инквизицию как организацию.

— Тем более, насколько я понял, вы в этой поездке заинтересованы куда больше меня...

Олдер кивнул.

Все совещание было затеяно исключительно с одной целью: решить, какое обоснование и статус присвоить очередному исчезновению короля. Его величество давно желал уехать из Бермены. Тем более, что сейчас подвернулся весьма серьезный повод отложить отчеты и заняться проблемами народа "изнутри". Осталось только договориться о сроках и ответственности сторон.

Под пристальным и недобрым взглядом Елента, который прикидывал, как хорошо бы господин советник смотрелся если не на костре, то хотя бы в пыточной камере, Тарин еще раз неловко поправил широкую шелковую ленту платка. Проследив за движением длинных пальцев, отец Март решил, что тратить резервы башни — не самый хороший вариант. Гораздо проще задушить Ирьяра его же платком.

Но нельзя. Пользы от живого советника все-таки больше. Даже желание Тарина раз за разом ужесточать систему управления государством только шло на пользу королевству, которое за время правления отца Олдера, кажется, вообще забыло, что законы подлежат соблюдению. Советник контролировал почти все королевские службы и жестоко наказывал за малейший просчет. И это было прекрасно, во многом Елент был солидарен с тем, как Тарин вел свои проекты... Но лишь до тех пор, пока советник не начинал лезть не в свое дело.

По итогам совещания глашатаи понеслись по стране, возвещая о большой королевской охоте на ведьм.

* * *

Джем оглядела камеру — тесную каменную клетушку, в которой, ко всему прочему, было жутко холодно, несмотря на выдавшуюся теплой осень. На пол, прямо на неровно обтесанные камни была накидана грязная, прелая солома. В углу создавало непередаваемое амбре ведро для нужд.

Бейн в данный момент, судя по скрежету дверей, как раз помещали в соседнюю камеру. Джемме даже показалось, что она через толстую кладку расслышала презрительное фырканье подруги. Но не успела дверь захлопнуться за Ориел, как раздался ее крайне язвительный голос:

— Молодой человек, вы тут ключи забыли!

Спустя мгновение Бейн добила:

— ...кажется, от этой самой камеры.

Джем вспомнила, как отчаянно краснел молоденький стражник, который вел саму Джемму, и как он лишний раз боялся прикоснуться к пленнице. Бедному юноше стоит подыскать себе работу подальше от инквизиции и тюрем.

Стражник, пробормотав что-то про богомерзких ведьм, отобрал у Бейн ключи и, наконец, запер ее камеру. Гулко по коридору разлетелось эхо удаляющихся шагов.

Повертевшись волчком и внимательно изучив небольшое окошко под самым потолком, забранное железными прутьями, Джем все-таки устроилась на соломе. С одной стороны, все было логично: зачем узникам, приговоренным к казни, лишние удобства? Но все равно было категорически противно. Сидя на полу и вытянув ноги, девушка касалась кончиками сапог противоположной стены. Лечь же можно было, только поджав колени к животу.

Шум с улицы — стук топора и деловитые перекрикивания рабочих — говорил о том, что никто не собирался держать девушек в камерах дольше, чем нужно, и на халяву кормить. Ведьм планировалось сжечь перед заходом солнца.

Стоило из Бермены прийти приказу о королевской охоте на тех, кто путается с нечистым, инквизиция и простой люд вконец озверели. На костер тащили всех, кто хоть чуть-чуть отличался от общей массы добропорядочных подданных. Особенно сильно страдали бедные девушки, лишившиеся родительской опеки. Народ, жаждущий получить награду за поимку ведьмы, в каждой второй был готов увидеть "невесту дьявола".

Джем и Бейн соответствовали обывательскому представлению о колдуньях по всем пунктам. Начиная с внешнего вида и заканчивая поведением — все в девушках говорило о том, что сии отщепившиеся от церкви дщери знаются с нечистым и ночами развлекаются на шабашах.

Так что это уже была восьмая деревня, где Ориел и Джемму собирались предать очистительному огню. В предыдущих семи "сожжение" прошло успешно.

Со станции девушки, кстати, удрали без разрешения, прихватив последний несломанный Прыгун. Остальные транспортные капсулы находились на ремонте у Неймана: четыре из них повредили сами Бейн и Джем, восемь числились за Жекаховым, и по одному летальному аппарату висело на совести Коли и Максима. А еще пять Прыгунов, добитые совместными усилиями, восстановлению просто не подлежали.

— Бейн, у тебя решетка высоко?

— Дотянуться руками могу. Но фиг пролезу — слишком проем маленький.

— Аналогично. Какие варианты спасения есть?

— Ты еще покричи. Слышимость, судя по всему, тут...

— Отличная! — доверительно сообщили из другой камеры.

Джемма сначала тяжело вздохнула, решив, что развлечься, как в других местах, не получится, но уже спустя пару минут вскочила на ноги, осененная гениальной идеей. Еще как получится! И не только им с Ориел, но и всей тюрьме назло инквизиции. Пусть "отцы" заикание и нервный тик себе заработают с такими заключенными!

Посовещавшись, девушки вспомнили о своей любимой игре и дружно обучили соседей по камерам игре в морской бой. Одновременно и идеально честный — никто ничего не может подсмотреть, и открывающий простор для жульничества — доказать, что игрок пририсовал пару "кораблей" в самый последний момент, тоже нереально. Заключенные, которые, казалось бы, должны были давно завязнуть в трясине апатии и безнадежности, поддержали предложение ведьм восторженными выкриками. Пока в десяти камерах, разбившихся на пары, шли ожесточенные бои, остальные смертники яростно болели, поддерживая соседей, и давали советы.

Юный стражник, поставленный в конце коридора, понял одну простую истину: пора менять работу. И чем скорее — тем лучше.

Близился к концу третий раунд, когда за девушками пришли инквизиторы. Ну как пришли? Привыкшие ко всякому (но только не к фантазии Джем и Бейн) дяденьки встали, как вкопанные, прислушиваясь к творящемуся в камерах безобразию:

— Бэ-два!

— Это мой противник сказал?

— Какое нафиг Бэ? Ты у меня уже утопил на этом месте!

— Это я не тебе, а козлу из седьмой!

"Козел" довольно выждал, когда остальные "спалят" свои корабли, и переорал всех:

— Мимо, неудачники!

Собственно, за это он и получил свое рогатое прозвище.

Уже завершившие игру девушки довольно наблюдали за результатом своей деятельности. К сожалению, долго ступор инквизиторов не продлился. Мужчины взяли себя в руки, философски рассудив, что и у смертников должны быть последние радости. После чего ведьм вытащили из камер, надели на головы по ужасно пахнущему черному мешку, опасаясь сглаза, и повели на казнь.

Судя по общему шуму и громким выкрикам, на центральной площади собрался весь небольшой городок, название которого девушки уже успели забыть. Запинаясь о каждую ступеньку и про себя ниспосылая на головы неловким стражам громы и молнии, Джем и Бейн позволили затащить себя на эшафот и смиренно подождали, пока их привяжут к столбу. По правде сказать, путы были так себе — на троечку. При желании Ориел и Джемма могли бы справиться с веревками и без помощи технологий. Бейн бы просто их разорвала, а Джем воспользовалась бы ловкостью рук и тем, что запястья у нее были узкие и небольшие — они легко могли выскользнуть из накрученных инквизиторами узлов. Но лишать людей хоть и такого сомнительного повода собраться вместе, было неудобно. Раз уж позволили себя поймать.

Наконец, последние приготовления были закончены, чей-то гнусавый голос медленно начал зачитывать ведьмам приговор, а стражники рывком сняли с голов девушек мешки. Джемма ойкнула, снимая грубую мешковину, мужчина еще и за волосы больно дернул. Ориел быстро заморгала — после сумрака камеры и мешка закатный солнечный свет резал глаза.

Прищурившись, девушки оглядели эшафот: на добротно сколоченном помосте кроме них самих еще стоял палач с ярко пылающим факелом, а также двое наблюдателей от инквизиции, которые что-то втирали толпе и присутствующему начальству:

— Мы выполняем королевскую волю со всем усердием. Две ведьмы, что стоят сейчас перед вами, являются лучшим доказательством, ваше величество, ваше преосвященство...

Джемма закатила глаза: худшего момента для встречи с Елентом представить было сложно. Бейн отвернулась — ей совершенно не хотелось в данный момент видеть короля, а тем более, пересекаться с ним взглядами.

Инквизиторы, надеющиеся на щедрое вознаграждение и, быть может, перевод куда-нибудь поближе к столице, продолжили разливаться соловьями. Особенно напирали на факт: несмотря на то, что визит монаршей особы и хозяина башни Покаяния был чересчур внезапен, их все равно приняли со всем почетом. Верным слугам короля и Господа безумно жаль, что глава инквизиции прибыл лишь к самой казни — его методы ведения допросов были бы весьма полезны.

— Не сомневаюсь, — размеренно согласился господин Март, пристально рассматривая двух девчонок, так глупо попавшихся местным охотникам.

— Казнь вообще состоится? — не выдержала Джем, опасаясь, как бы мужчины не натворили бед: — Или господин младший инквизитор будет еще полчаса раскланиваться перед начальством?

— Замолчи, богомерзкое отродье! — огрызнулся местный священник: — Видите, ваше преосвященство, даже страх смерти не заставляет ведьм раскаяться в своих грехах. Ваш бесценный опыт...

— Японский городовой! — Бейн безумно не нравилось то, что Олдер уже тянулся к мечу. Не хватало только, чтобы на глазах у целого города его Величество кинулся защищать их с Джеммой. Хуже короля, срывающего казнь, мог быть только инквизитор, спасающий ведьм.

А судя по виду Елента, он был не так уж и далек от этой мысли.

— Замолчи, ведьма! Твое колдовство не поможет!

— А ты попробуй меня заткнуть... Японский городовой не нравится? А как тебе Ешкин кот?

— Ядрена вошь! — подхватила Джемма.

— Екарный бабай! — продолжила перечисление мифологических персонажей Ориел.

— Епсель-мопсель!

— Еж твою медь!

Казнь медленно, но верно превращалась в цирк. Во всяком случае, для Джем и Бейн. Простые люди, боясь, что жуткое предсмертное проклятие ведьм падет именно на них, начали медленно отступать подальше от эшафота.

Священник с перекошенным лицом вырвал из рук палача факел и сам бросил его под ноги девушкам. Сухие ветки занялись мгновенно. Огонь, жадно облизывая охапки хвороста, перебрался на подолы платьев и скрыл ведьм за прочной дымовой завесой.

— Ориел, думаю, пора валить...

— Ага, только смерть изобразим.

Громкий крик разнесся над площадью и оборвался на высокой ноте.

* * *

Олдер сидел в доме градоправителя и из окна смотрел на опустевшую, ночную площадь.

Журавликов из пергамента уже не будет.

Елент тихо прошел в комнату в тот момент, когда Эйнхель со всей своей злости ударил стену. И еще раз, пока его не остановил Март, сжав плечо короля.

— Думаешь, было бы лучше, если бы ты полез на эшафот?

— Не говори мне того, в чем не можешь убедить себя. Мы даже не попытались их спасти! Просто смотрели как два истукана!

Елент тоже кинул долгий взгляд на центр площади. Там прибрались совсем не давно, расстаравшись перед высокими гостями и вылизав лобное место и старую мостовую до блеска. Единственное, что сейчас напоминало о казне — горький привкус огня, который, казалось, забивался в легкие, мешая дышать.

— Нам бы пришлось заплатить слишком высокую цену. Либо оказаться привязанными к этому же столбу, либо всю оставшуюся жизнь провести в бегах, замаливая грехи. И девушки, судя по всему, это прекрасно понимали.

— Мне больше нравится идея стереть этот чертов город с карт королевства. Нет свидетелей — нет проблем. Ориел и Джемма столько раз нам помогали, делили и радости, и печали. Мне кажется, что мы просто предали их.

— Серьезно? Олдер, ты себя сам слышишь? Убить невиновных людей, которые просто выполнили твой же приказ?

Его величество не ответил.

В наступившей тишине под окнами раздался веселый голос, распевающий частушки:

— Мимо Елентового дома

Я без шуток не хожу...

Внизу послышалась подозрительная возня.

— Слушай, а что еще можно показать?.. В смысле, пристойное?

В оконном проеме перед мужчинами появилась Джемма.

— Бодренько отодвинулись! Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь увидел, как две ведьмы забираются через окошко в спальню к королю и инквизитору? А еще под Ориел навес скрипит...

— Неправда! — возмутилась Бейн. — Он от ветра.

— А сколько в этом ветре веса? — уточнила Джем, перелезая через подоконник и помогая забраться в комнату подруге.

— Чего молчим, господа? Где ковровая дорожка и фанфары?

Олдер, чертыхнувшись, попыталась обнять Бейн. Та, выскользнув из прочного королевского захвата, разорвала дистанцию и покачала головой. Ориел, в принципе, по жизни старалась избегать лишних прикосновений.

Джемма же неловко переминалась с ноги на ногу перед инквизитором и не знала, куда деть взгляд. Не трудно было догадаться, что из-за их мнимой смерти мужчинам пришлось пережить не лучшие часы.

— Как-то вот так получилось. Не очень хорошо.

Елент сложил руки на груди.

— Вообще, могли бы вспомнить о щите, который нас в кораблекрушение спас. Он не только в воде работает.

Взгляд Марта стал еще строже. Неловкость можно уже было пощупать, настолько она сгустилась в комнате возрастающим напряжением.

— Я, честно, не знаю, что сказать.

— Более легкомысленного отношения к жизни я никогда не видел, — тихо проговорил Елент. — Создается впечатление, что вы воспринимаете всё как одну большую игру. Вспомните остров — один раз вашей силы не хватило.

Бейн фыркнула.

— Костер — не глубина. Все просчитано и отработано.

Олдер недобро уточнил:

— Правильно ли я понял, что вы не впервые принимаете участие в подобном?

— Не в бровь, а в глаз, ваше величество! — щелкнула пальцами Джемма.

Руку девушки перехватил Елент.

— И сколько раз вы успели развлечься?

Ориел сделала вид, что ей интереснее разглядывать обстановку комнаты, чем слушать вопросы инквизитора. Джемме деваться от взгляда Елента было некуда.

— В-восьмой, — тихо призналась она.

Март тут же выпустил ее руку, будто обжегся.

— И много еще ведьм, способных на такое?

— Ты как друг спрашиваешь или как инквизитор?

— Зависит от ответа.

— На нашем пути не встречались.

Елент отвернулся и отошел к письменному столу, взяв листы с последними донесениями.

— В северной провинции две казни, на западной границе королевства показательный костер, крупнейший за последние лет десять, — продолжая листать документы, цедил Елент, — еще три донесения из юго-восточных земель, помимо этого...

— Можешь дальше не продолжать, — прервала его Джемма. — Признаем, мы немного заигрались, но...

— Подумай вот над чем, — подхватила мысль подруги Бейн, — сколько невиновных девушек могло быть сожжено бездоказательно, если бы мы не отвлекли внимание на себя?

— Поверь, как раз они к колдовству не имели никакого отношения, — добавила Джем: — Одна из них плохо обслужила нечистых на руку инквизиторов — случайно разлила сидр. Не все твои люди, Елент, преданно служат церкви!

— Еще одна девчонка отказала сыну старосты, а тот ее сдал страже, как ведьму.

— У третьей бабка знахаркой была, научила внучку ведать травы. Еще у одной отец изучал звезды. Знаешь, сколько еще таких историй мы можем рассказать?

— Давайте лучше поговорим о способах распознать ведьму, которые обычно практикует инквизиция, — хмыкнула Ориел и, порывшись в сумке, вытащила катушку черных ниток, в которую была воткнута иголка. — Елент, напомни, что говорят книги о родинках?

— Если обвиняемая не чувствует боли или из места прокола не течет кровь — перед нами ведьма.

Инквизитор с практическим интересом профессионала смотрел, как Бейн чуть оттянула ворот платья, показывая родинку у левой ключицы. Олдер тоже подался вперед. Джемма в стороне наблюдала за манипуляциями с ухмылкой, предвкушая, что будет дальше.

Ориел пожала плечами.

— Боль, сам понимаешь, можно и изобразить, а я в принципе не особенно чувствительна. Однако... — поморщившись, девушка ткнула себя иголкой в родинку. Спустя мгновение на ней набухла крупная капля крови. — Невиновна?

Елент скупо кивнул. Бейн усмехнулась.

— И чтобы окончательно закрепить результат, Господин Апрель, если я правильно помню, у тебя есть родинка на предплечье. Если не возражаешь...

За спиной Елента гневно засопел Олдер. У него тоже имелись родинки, и ему было немного обидно, что Ориел решила провести эксперимент именно на инквизиторе. Март, уже давно привыкнув к прозвищу, которым его частенько называла Бейн, послушно закатал рукав рубашки и протянул девушке руку. Теперь вперед подалась Джемма; так и хотелось включить на коммуникаторе барабанную дробь.

Примерившись, Ориел аккуратно кольнула мужчину, специально стараясь едва задеть некрупное родимое пятно. Елент, внимательно наблюдающий за манипуляциями Бейн, недоуменно нахмурился, когда увидел прокол, но ничего не почувствовал. Кровь, соответственно, тоже не появилась.

— Ну как? — ехидство в голосе Джем было с явным оттенком превосходства: — Надеюсь, ты теперь не запишешь себя в ведьмаки?

— Все зависит от силы прокола. Иногда на пытках иглы специально затупляют, — сообщила Бейн и немного печально добавила: — Мне начинает казаться, что ты последний честный инквизитор.

Елент поджал губы. Конечно, ему было известно, что в провинциях не всегда суд над обвиненными в колдовстве был честен и беспристрастен. К сожалению, у него пока не было возможности контролировать всех своих людей, а также следить за тем, чтобы в отдаленных деревнях никто не мог выдать себя за служителя церкви. Но глава инквизиции честно прикладывал все усилия.

— И что же в таком случае признак ведьмовства? — уточнил мужчина.

— Профессиональный секрет, — сообщила Джем. — Итак, чем займемся?

* * *

Под утро Джемма и Ориел исчезли, вытребовав у короля и инквизитора обещание, что без них отряд никуда не уедет. Как именно девушки собирались присоединиться к инспекции, осталось загадкой — объяснять людям наличие в свите короля казненных накануне ведьм никому не хотелось. Но Джем и Бейн клятвенно заверили, что их никто не узнает, и быстро выбрались из комнаты обратно через окно.

Поэтому до обеда Олдер честно занимался бумагами и отчетами, не забыв раздать местным чиновникам награды и пинки (последних оказалось значительно больше), а Елент проверил тюрьму и все-таки поприсутствовал на одном допросе. Правда, он больше наблюдал за младшими инквизиторами, чем за преступником. Дольше задерживаться в городе было бессмысленно, тем более, что девушки пообещали закончить дела до полудня: забрать припрятанные где-то за городом вещи и замаскироваться.

Гвардейцы, с утра мающиеся бездельем и тоскливо посматривающие в сторону трактира, восприняли приказ его величества с радостью и тут же принялись за сборы. Градоправитель суетливо и испуганно наблюдал за королем, не зная, чем еще может угодить напоследок, и отчаянно пытаясь скрыть радость и облегчение от скорого отъезда Эйнхеля, а потому с охотой предоставил отряду пару сменных лошадей.

Уехать постарались тихо, не привлекая внимания людей.

Остановиться пришлось только на выезде из города.

На одном из заборов у окраинных домов сидели, словно специально поджидая короля, два парня. Выглядели они так, что спину им не рискнул бы подставить даже человек с суицидальными наклонностями. Мешковатая, бродяжническая одежда не давала никакого представления ни о телосложении парней, ни о возможно припрятанном оружии. Заросшие щетиной лица были перемазаны сажей, будто бы эти двое завтракали углем.

Елент бы не заострил внимания на бродягах, если бы не одно обстоятельство: он заметил за спиной у одного из парней до боли знакомую гитару. Олдер, нахмурившись, сделал знак остановиться и уставился на рослого бородатого мужика, ужасно напоминавшего Бейн. Тем более, что пышная растительность на лице бродяги с левой стороны чуть-чуть отходила в сторону.

Гвардейцы на всякий случай для устрашения побряцали оружием.

— Ваше величество, советник Тарин передает вам нижайший поклон, — спрыгнув с забора, Джем почтительно согнула спину. — А также заверения, что в Бермене все прекрасно и вы можете спокойно продолжать свое путешествие.

— Что вы себе... — начал немолодой капитан, собираясь приказать гвардейцам, чтобы те схватили наглецов.

Но Олдер его опередил.

— Отвратительно выглядите... кхм, господа. Сложности в дороге?

— Никак нет, ваше величество. Маскировка!

Елент прикрыл лицо ладонью.

— Парни, знакомьтесь, — кивнул своему отряду Эйнхель, — это люди Тарина, дальше они едут с нами.

— Но... — капитан с ужасом оценил бродяжнический вид парней, не представляя, как столь ужасно выглядящие люди могут быть на службе у советника и еще хуже — сопровождать короля.

— Что-то не так, Тимор? — холодно перебил гвардейца Елент, нетерпящий лишней траты времени и пустых возражений. — Дайте лошадей этим...

— Господам охотникам, — подсказала Бейн.

Капитан замолчал, кинув на инквизитора напряженный взгляд, и подчинился приказу. Забравшись в седла, замаскировавшиеся девушки, соблюдая приличия, принялись знакомиться с гвардейцами. Несмотря на желание Джеммы выдумать им какие-нибудь хитрые прозвища, Ориел настояла оставить все, как есть. Все равно их имена для Ардии без привязки к конкретному человеку могли принадлежать как женщине, так и мужчине.

— Джем Миттас, охотник на ведьм, — весело представился парень с гитарой.

— Ориел Бейн, — кивнул бородач.

Внедрение в свиту короля прошло, если не успешно, то хотя бы недавно сожженных ведьм в двух охотниках точно никто не заподозрил. Просто воображения не хватило. Тот факт, что Джем и Бейн представились людьми Тарина (а Олдер это еще и подтвердил), исключительно возвысило их в глазах воинов, и разговаривали с парнями осторожно и вежливо. Гвардейцы поглядывали на новых действующих лиц с интересом и налаживали контакт, спросив, сколько колдуний уже поймали господа охотники. Джемма сначала отмахнулась, мол, в их практике ничего интересного не встречалось. Но затем, вспомнив книги Сапковского, она поведала историю о своем "знакомом". Под конец рассказа гвардейцы прониклись уважением к Геральту, а городок успел скрыться за лесом.

Привал объявили к вечеру, остановившись на излучине некрупной реки с высокими берегами, заросшими осокой и камышом. Пролистав карты на коммах, девушки так и не нашли ее название. Речка оказалась мелкой, несудоходной, к тому же, спустя пару лиг превращалась в топкое болотце. Поэтому несколько селений выше по течению, так и называли ее — либо мелкой, либо речкой.

Отряд сопровождения с обожанием смотрел на своего короля, когда Олдер по-простому, по-свойски помог разобраться с поклажей, а затем наравне со всеми черпал из общего котелка, спокойно общался, не выказывая никакого превосходства. Елент также сидел за общим костром, но в отличие от Олдера, к компании и разговорам не присоединялся. В этом они были очень похожи с Бейн. Если Джем и Эйнхель с удовольствием травили шутки и смеялись над историями гвардейцев, эти двое сидели чуть поодаль, смотрели в огонь, изредка прислушиваясь к особенно громким репликам.

Олдер, отвлекшись от разговора про заточку мечей, пояснил "новым спутникам":

— Какое счастье, что удалось отвертеться от свиты господина советника! Иначе холуи проходу бы не давали! Даже с лошади не позволили бы самому слезть.

— Я бы на это поглядел, — съехидничала Джем.

— А я бы поглядел на бумаги, которые, безусловно, должен был передать господин советник... не так ли? — вкрадчиво заметил Елент.

Под его мрачным взглядом гвардейцы полным составом вспомнили про срочные дела и удалились дальше по течению, скрывшись за пожелтевшим, но все еще пышным орешником. У костра остались четверо.

Несколько минут мужчины просто рассматривали обновленную внешность ведьм. Пауза затягивалась. Джем протянула:

— Ваше елентство?

— Ваше джемство, — Март в долгу не остался.

Ориел присоединилась:

— Ваше олдерство?

— Твое бейнство, — фыркнул Олдер, секунду подумал и уточнил, — звучит как буйство.

— Иди на фиг.

Тот в голос захохотал.

— Хорошее начало путешествия, — заметил он.

— Решили, наконец, о цели рассказать? Только быстро, а то мальчишек от тепла разогнали. Вон они из-за дальних кустов несчастные выглядывают — пытаются понять, над чем король и глава инквизиции могут смеяться в компании обычных охотников.

— Раз уж наши пути так удивительно пересеклись, мы решили пристроить вас к благому делу, — оповестил Елент. — И если совсем кратко, то в столице пропадают люди.

— По мнению Тарина, исчезновение пары сотен жителей трущоб — не проблема, — добавил Олдер, — больше чистого воздуха и меньше голодных ртов, которых приходится кормить за счет казны.

— Странно, — заметила Бейн. — Рано или поздно бедняки закончатся, и похитители переключатся на другие слои населения.

— Мы подумали также, — кивнул Елент, — и решили, раз городская стража не может найти никаких зацепок, нужно самим посмотреть на проблему изнутри, то есть с городских улиц, а не из дворца.

— Я правильно понимаю, — улыбнулась Джем: — Вся эта "экспедиция" только для отвода глаз?

— Тарин сам подкинул отличный выход из ситуации: пока все заняты охотой на ведьм, мы показываемся в нескольких крупных городах; затем отряд продолжает путь, а мы тихо возвращаемся в Бермену и пытаемся понять, что можем сделать.

— Основная проблема заключается в том, что похищения происходят бессистемно, — сразу обрисовал масштаб задачи Елент.

— Мы уже разбили гвардейцев на две группы, — пояснил Олдер, — на рассвете они направятся в разные стороны. И на вопрос о местоположении короля каждый из отрядов будет отвечать, что я следую с другой группой. Учитывая, что с каждым днем расстояние между ними будет лишь увеличиваться, проверить правдивость этих ответов станет почти невозможно. К тому же, никто не станет называть точное число отрядов. Люди должны думать, что таковых не меньше десятка.

— Последний вопрос, — уточнила Джем, — сколько времени на все?

— Не больше двух недель. Но хотелось бы управиться быстрее. Страна все-таки не такая большая, как кому-то хочется, — Елент кинул насмешливый взгляд на Олдера.

— Задача ясна, нюансы обсудим завтра или в самой столице. Можете на нас рассчитывать, — наклонила голову Ориел.

Джемма же покричала в сторону орешника, чтобы гвардейцы возвращались к огню. До поздней ночи на поляне звучали песни: и грустные, и веселые — все шло на ура, тем более, что как оказалось, Джем замечательно умела изменять голос.

На рассвете отряд поднялся и, быстро перекусив, начал подготовку к дальнейшему пути. Сверялись в последний раз маршруты, делилась провизия и поклажа. Девушки в сторонке с любопытством наблюдали, как спокойно и слажено действуют воины.

— И все-таки, ваше величество, можно ли доверять этим двоим? — командир одного из отрядов, в некоторой степени обликом напоминающий Олдера и должный исполнять его роль в деревнях, косо посмотрел в сторону липовых охотников.

Те ответили ему честными-пречестными взглядами. Ориел при этом пыталась незаметно поправить отклеивающуюся бороду.

— Кроме того, что это люди Тарина? Мы прошли не одну сотню лиг и уже делили тяготы и сложности пути с Джем и Бейн, — удивительно мягко улыбнулся Олдер: — Выполняйте свой долг. Ничто иное не должно вас беспокоить.

Командир второго отряда, чем-то похожий на главу инквизиции, с королем спорить не стал. Ставить под сомнение верность Тарина и его людей было самоубийством.

Наконец, отряды тронулись в путь. Джемма, Ориел, Елент и Олдер смотрели, как пыль поднимается по дороге из-под копыт коней. Не успели всадники исчезнуть из поля зрения, как Эйнхель накинулся на девушек:

— Ну? И долго вы еще собираетесь так выглядеть?

— А что тебя не устраивает? — пробасила Бейн и почесала бороду.

Олдера передернуло.

— Под мужскими личинами мы вряд ли вызовем подозрения и точно привлечем меньше внимания, чем в своем обычном виде.

— А вести себя пристойно не пробовали? — насмешливо спросил Елент.

— Пробовали как-то. Не поняли, в чем фишка.

— Может, хотя бы бороду снимешь? — не сдавался Олдер, наступая на Ориел.

— А кадык я себе наколдую, да? — предположила Бейн, пытаясь увернуться от короля, который решил расправиться с поддельной бородой силовым методом — просто сорвать ее с девушки.

— Не можете? — удивился Елент.

— Если бы мы были всемогущими, то не торчали бы здесь, — резонно возразила Джемма.

Коммуникатор мог создавать только статичную иллюзию вокруг объекта: например, оборванные паруса корабля-призрака совершенно не реагировали на ветер; а кадык должен был шевелиться в такт движениям шеи.

— А если платком обмотать?

— Ага, кружевным, — саркастично предположила Ориел.

Джемма подвела итог:

— Знаете, было бы обидно: половину дня убить на грим и не прочувствовать себя мужиками.

Елент с Олдером непонимающе переглянулись: логика ведьм расшифровке категорически не поддавалась. Но услышав, что с бородой и прочей маскарадной атрибутикой будет покончено сразу, как они прибудут в Бермену, король и инквизитор решили, что пару дней можно и потерпеть.

И, несмотря на то, что в этот раз дорога обещала обойтись без погонь, покушений и сюрпризов, к концу второго дня стало очевидно: если девушки не ищут приключений, те находят их самостоятельно.

В небольшой деревне, куда компания заехала вместе с вечерними сумерками, собирали костер. Местные крестьяне, проживающие не так далеко от столицы, естественно, знали об охоте, а потому подошли к выполнению своего долга со всем усердием, дабы с гордостью отправить в Бермену отчет господину Тарину.

Количество вязанок хвороста у столба впечатлило даже Елента.

— Девушки, обратите внимание, что костер в разы больше, чем ваш, — усмехнулся Олдер, спешиваясь, и окрикнул одного из крестьян: — Любезный, скольких ведьм сжигать собираетесь?

— Одну, ваша милость, — с готовностью поделился тот новостями. — И вы присоединяйтесь, иначе самое интересное пропустите. К тому же трактир закрыт: и хозяин, и обслуга — все на площади.

— Такое великолепие ради одной девчонки? Какая зверская несправедливость! — возмутилась Джемма. — Ориел, пойдем, еще раз казнимся? Жар костей не ломит. Олдер, Елент, не хотите ведьмаков изобразить?

— Удивительно, как я еще терплю ваши шутки, — взгляд у Марта стал характерным — можно было без молотка гвозди забивать.

— Не смешно, — согласился Эйнхель, вспомнив, что почувствовал в тот момент, когда решил, что больше никогда не увидит Бейн.

Джем подняла руки в примиряющем жесте.

— Может, действительно, посмотрим, что к чему? — предложила Ориел.

— Тогда придется ее спасать, — хмыкнула Джемма.

— Не оставите сестру в беде? — прищурился Елент.

— Сестры у тебя в монастыре, а у нас великий шабаш.

— Могу поспорить, при виде магии эта девчонка в обморок грохнется.

— Да она имеет к колдовству такое же отношение, что и Елент к борделям!

— А Олдер — к братству аскетов.

— Пойдем показывать, что значит истинная ведьма!

Девушки расхохотались и, кинув поводья мужчинам, ловко ввинтились в собравшуюся на площади толпу, стараясь пробраться поближе к центру.

— Мне вот что интересно, — начал Олдер, — а они не забыли, что на них грим и на ведьм они ну-у никак непохожи?

— А какая разница? — флегматично уточнил инквизитор. — Здесь вряд ли есть кто-то, кто видел или слышал, как Джем и Бейн представлялись людьми Тарина. Но подстраховать их нужно в любом случае.

На небольшой площади, треть которой занимало внушительное кострище, собрались практически все жители. Тем, кому не хватило места в толпе, или было плохо видно за спинами соседей, расселись по заборам и крышам.

— Мы собрались здесь, в этот благословенный Господом вечер, чтобы вернуть запутавшуюся душу на путь истинный и очистить ее от грехов и скверны, — вещал с небольшого возвышения щуплый священник с козлиной бородкой.

Двое мрачных мужчин выволокли из крайнего дома девчонку тринадцати-пятнадцати лет. В отсветах факелов мелькнули мелко вьющиеся медные волосы и мертвенно-белое лицо, в конопушках и кровоподтеках. Увидев подготовленный помост, она надрывно, отчаянно заплакала, тоненькие ножки, едва скрытые разорванным грязным платьем, подкосились, и дальше мужикам пришлось девчонку буквально волочь.

— За смерть невинных младенцев и их матерей, падёж скота, засуху, сглаз и торговлю колдовскими зельями ты, Снафья, приговорена к сожжению на костре. Может быть, огонь дарует тебе второй шанс.

Пока девушку привязывали к столбу, из толпы в нее летели гнилые овощи, камни и проклятия:

— Вечность гореть будешь!

— За жену мою ответишь!

— За Арьку с Дарией!

"Ведьма" беззвучно плакала. Она прекрасно понимала, что судьба девушки, оставшейся без опеки, не завидна. Но именно сегодня мироздание, ради интереса, решило сделать исключение. На помосте перед изумленной толпой, которая тут же шарахнулась в стороны, возникли два мужика с весьма разбойничьими рожами. Оценив произведенный эффект, один из них в наступившей тишине презрительно фыркнул:

— Настоящая ведьма таким неудачникам, как вы, не попадется.

Пока Ориел отвлекала толпу, Джемма быстро разрезала веревки на руках пленницы. И нужно же было девчонке именно в этот момент лишиться чувств! Джем закатила глаза и поменялась с Бейн местами. Та непринужденно закинула девушку на плечо и испарилась.

Джемма не могла не воспользоваться ситуацией и добавила немного хаоса:

— Прежде чем невиновных судить, вы на всяких подозрительных бабок поглядите!

Она показала с обеих рук неприличные жесты с участием среднего пальца и в довесок приправила выступление парочкой эффектных молний. После чего также воспользовалась невидимостью.

В темном лесу, в паре лиг от деревни, после того, как компания расположилась на ночлег, состоялся разбор полетов.

— Вы каким местом думали? — Елент переводил взгляд с ведьм на спасенную девчонку. Ее, все еще пребывающую в бессознательном состоянии, положили поближе к костру, на котором сейчас исходил ароматным соком заяц. — Куда теперь это недоразумение девать? Если, конечно, она действительно не ведьма...

— А если ведьма, ты ее лично прикончишь? — прищурившись, уточнила Ориел.

Джемма качнула головой и не стала топтаться на больной мозоли инквизитора, который только что принял участие в спасении "злой колдуньи".

— В Бермене к Филину заглянем. Он жаловался, что работниц надежных нет.

— Не думаю, что после пережитого потрясения пьяные аристократы удивят девчонку, — согласилась Бейн.

— Поэтому сегодня хорошенько выспимся на свежем воздухе, а завтра прямо с рассветом отправимся до столицы без остановок. С таким рыжим довеском есть мотивация ни на что постороннее не отвлекаться — лишнего девочке видеть и слышать не нужно.

— Зная вас, — Олдер скрестил руки на груди, — мы рискуем все две недели огребать приключения и так и не добраться до столицы, а еще и...

Ни его величество не смог закончить мысль, ни Ориел ему возразить — со стороны костра раздался громкий вскрик. Компания синхронно повернулась к источнику шума. Спасенная девчонка, придя в себя и оценив обстановку, даже не пыталась сбежать. Она, вытаращившись на незнакомцев, резко замолчала и тонко захныкала. Инквизитор, король и ведьмы недоуменно переглянулись и запоздало сообразили, что привело девушку в такой ужас: ночь, лес, разорванное платье и четыре мужика, которые уставились на пленницу крайне злобно.

— Слышь, ты чего разоралась? Не съедим мы тебя, на это у нас заяц есть, — фыркнул Олдер.

В ответ раздалось что-то нечленораздельное, девчонка продолжала размазывать по опухшему лицу слезы и сопли.

— Думаю, наши гастрономические предпочтения волнуют ее сейчас меньше всего, — мягко усмехнулся Елент.

Девушки захихикали. Эйнхель скривился.

— Да кто такую немочь трогать станет? — возмутился его величество, украдкой кинул взгляд на Ориел и тихо добавил: — Подержаться не за что...

— Тяжелый случай, — прокомментировала Джем.

— Ладно-ладно, уже поняли, — закатила глаза Бейн. — Маскарад заканчиваем.

Увидев, что два мужика начали снимать штаны, "ведьма" заплакала еще сильнее и тут же удивленно замолчала, когда двое других заорали не менее громко:

— Не при нас же! Имейте хоть какие-то приличия!

— Именно этим мы и занимаемся...

Олдер, не сдержавшись, расхохотался, а Елент, бросив девушкам сумки с вещами, подтолкнул ведьм в сторону кустов. Спустя минут десять на поляну выбрались привычные Джемма и Ориел. Джем на ходу оправляла платье, Бейн отлепляла последние кусочки бороды.

— Гораздо лучше, — кивну Олдер.

Бейн закатила глаза.

— Мы успели обсудить со Снафьей работу в столице, — сообщил Елент, — и договорились, что про вас и ваши способности она никому не сообщит.

— Еще бы! Долг жизни, это не плюнуть — растереть, — согласилась Джем, проверяя готовность зайца. — И кто ж откажется от теплого места в Бермене?

— Особенно, когда идти больше некуда, — добавила Бейн, с насмешкой наблюдая, как девчонка с опаской и некоторым восхищением рассматривает своих спасителей.

На это замечание Елент не нашел, что ответить.

Удивительно, но до столицы они добрались без приключений и своевременно. Даже немного быстрее. Постарались Ориел с Джеммой, которые уже на утро после спасения "ведьмы" пожалели о своей доброте. С восходом солнца девчонка разглядела, что Елент с Олдером — мужчины видные, и принялась сначала поедать их глазами, затем томно вздыхать и приставать с глупыми вопросами, а под конец путешествия уже на недвусмысленные намеки переключилась.

Джем и Бейн скрежетали зубами и тешили себя мыслью — если Филин откажется брать ее на работу, одним игорным домом в Бермене станет меньше (как и одной рыжей неблагодарной девицей).

— Госпожа Ориел! Госпожа Джемма! Рад вас видеть, только вот вы рановато пришли... или поздно? — после бессонной ночи Филин соображал плохо, щурился от яркого утреннего света и полностью соответствовал своему прозвищу.

— Для тебя поздно, — усмехнулась Бейн. — Пустишь?

— Для вас — всё, что угодно.

— Заметь, ты сам это сказал, — ухмыльнулась Джем и, взяв хозяина дома под ручку, отвела в сторонку. — Тут такое дело...

Спустя час "ведьма" с напутствием больше никогда не попадаться им на глаза, ушла устраиваться на новом месте. А Филин, проводив гостей на кухню, удивленно пересчитал монеты: Джемма и Ориел щедро заплатили за возможность сбагрить надоевшую девчонку и сторицей вернули свой предыдущий выигрыш в банк игорного дома.

Хотя за использование кухни все равно пришлось доплатить — из всех присутствующих согласилась что-нибудь приготовить только Джемма. Но поскольку она, не выспавшись, пребывала не в самом благодушном расположении духа, после нее осталось кладбище побитой посуды и инфернальные подтеки по стенам и потолку. Впрочем, несмотря на устрашающий вид, еда действительно получилась вкусной. И оладьи с медом, и омлет с кусочками вяленого мяса и овощами, и быстро заваренный ягодный отвар пошли на ура.

— Теперь обговорим проблему более подробно? — стряхнув рукавом крошки и просыпавшуюся муку, Джем облокотилась о мощную дубовую столешницу: — В трущобах постоянно кто-то пропадает, а похищения к тому же бессистемны. Как вы обратили на это внимание и почему обеспокоились?

— Не только в трущобах, — поправил Олдер. — Несколько бедных кварталов мы также добавили в общую статистику. Нельзя назвать точных мест и времени, предположить, зачем похитителям потребовалось разом столько людей, однако, есть несколько общих деталей, с которых все и началось.

— В последние полгода на улицах почти не видно детей-попрошаек, — вступил Елент. — Это особенно бросается в глаза в праздники: раньше они десятками подбегали за милостыней. Теперь едва ли несколько человек мелькнут и тут же, получив пару монет, пугливо нырнут в переулки. Нищие с испугом кидаются прочь при виде незнакомых людей.

— А в докладах и вовсе удивительные вещи попадаются, — заметил Олдер: — Людей в городе становится меньше. Это замечают и мои информаторы, и Тарина, и Елента... да что там они — это замечают все. Но при этом стража на воротах не видит оттока. Наоборот, больше тех, кто стремится попасть в Бермену, чем тех, кто ее покидает. Люди приезжают, а затем исчезают в переплетении улиц, будто бы их и не было. Казалось бы, с такой статистикой городское кладбище должно уже давно переполниться, однако исчезнувшие там не появляются. И более того, печальных дел мастера пишут, что количество покойников, которых обычно находят в переулках и трущобах, сократилось минимум вдвое.

— Ко всему прочему, пропали несколько служащих, занимающихся подсчетом душ в городе, — дополнил Елент.

— Дай угадаю, — нахмурилась Джемма, — инквизиторы?

— Из-за этого, мы, наконец, перестали искать ответы в бумагах и решили заняться этим делом лично, — подтвердил Март: — У них было указание проверить городских повитух. И уточнить уровень детской смертности, выкидышей, проблем у рожениц. К сожалению, слишком легко деньги могут убедить почтенную целительницу подменить снадобье ядом. Последний доклад лег мне на стол месяц назад. Пропадают и женщины в тягости, и сами повитухи. Те, кто остаются в Бермене, не пускают на свой порог никого постороннего. Остальные спешно покидают город.

— Значит, нас интересует исчезновение маленьких попрошаек и беременных? И в том, и в другом случае, все сводится к детям, — обобщила Ориел. — И если бы в последние месяцы ситуация не ухудшилась, никто не обратил бы на это внимания?

— В Бермене постоянно кто-то пропадает. При отце целый квартал за ночь мог исчезнуть — никто бы не удивился. Мы же хоть что-то делаем, — возмутился Олдер.

— Я не о ваших с Апрелем действиях, — отмахнулась девушка, — а о том, что все это могло продолжаться месяцы и годы, но похитители настолько обнаглели, что их действия стали заметны даже в трущобах, где в принципе пропасть легче легкого.

— И все-таки без понимания мотивов мы мало что сможем сделать, — скрестила руки на груди Джемма. — Бейн, как думаешь, для чего похищать детей?

— Сотни причин, — отозвалась Ориел и недоброго оскалилась, — от половины из них вас начнет мутить.

— Озвучь более вероятные.

— Если пропустить взбесившихся каннибалов и обнаглевших сектантов, то кому-то понадобилась рабочая сила с перспективой на будущее — лет на сорок точно. Хочешь получить идеального слугу — вырасти его лично.

Елент с Олдером переглянулись.

— Воспитать из младенцев можно кого угодно.

— Но и сектантов отметать не стоит.

Джем помассировала виски.

— В таком случае, давайте плясать от другого. Если похищенные не отправляются тут же под нож — их нужно где-то содержать. Для этого требуется помещение гигантских размеров.

— Или место, куда девать тела, если это действительно секта.

— Вариант с каннибалами самый провальный — косточки спрятать гораздо проще, чем тело целиком, — хмыкнула Бейн, заработав порицающий взгляд Елента.

— Значит, нас интересуют склады, заброшенные дома и места с дурной славой, куда ни один порядочный... да и непорядочный житель не сунется, — подвел итог мозгового штурма Олдер.

— Не говоря уже о самих трущобах, — добавила Джемма. — Придется прочесать уйму мест и опросить местных. Кто-нибудь обязан был хоть что-то заметить.

— Нищие и на дюйм к тебе не приблизятся, — покачал головой Елент. — А даже если и согласятся отвечать, кто поручится, что этот человек в здравом рассудке и действительно что-то видел?

Ориел насмешливо фыркнула, Джемма улыбнулась и, подойдя к остывшей печке, зачерпнула золы и размазала по лицу.

— Если хочешь, чтобы тебе открылись трущобы, стань их частью.

* * *

Март и Бейн в молчании миновали несколько кварталов. Молчание это, к слову, было совсем не гнетущим, а вполне уютным и привычным. Елент не стремился к постоянному самоутверждению, как Олдер. Ориел обходилась без ехидных комментариев и подколок, как Джемма.

Пару месяцев назад их четверка заметила, что своевременное и грамотное разделение обязанностей дает результат лучше, чем беготня всей толпой. Когда требовалось кого-то разговорить или что-то организовать, Олдер и Джемма с присущим им энтузиазмом бросались вперед. А когда задачей было анализировать, наблюдать и при этом не отсвечивать, за дело брались Ориел и Елент.

Удалившись от центра и миновав ряды кожевников, они свернули в узкий тупичок "быстрых услуг". Здесь можно было купить почти любую информацию о жизни Бермены, и как бы противозаконны методы ее получения ни были, власти сами частенько отправляли сюда посыльных за свежими и достоверными новостями. Даже моралист Тарин не брезговал пользоваться услугами здешних умельцев. Бейн и Джем, к своему удивлению, про это место вообще не слышали... хотя оно им и без надобности было. Зато, когда встал вопрос о том, как узнать, какие в пределах города пустуют дома и склады — Олдер немедленно вспомнил о тупичке, куда сам нередко отправлял служку в начале своего правления, чтобы лучше понять, как и чем живут его люди. Елент покачал головой, но с идеей согласился.

Во-первых, чем черт не шутит? — могли и проскользнуть слухи о похищениях. А во-вторых, Март и Бейн сами могли до посинения бегать по Бермене, проверяя все заброшенные дома.

Пергамент с чернильными подтеками и парой клякс, полученный за пяток золотых, оптимизма не добавил. Заняв столик в небольшом трактирчике на соседней улице, Елент и Ориел склонились над длинным списком мест, которые подходили под их требования.

— Мы зря убьем время, — обреченно констатировала Бейн. — Два склада, которые горели полгода назад у южных ворот, три заброшенные еще при Ренульфе церкви, деньги на восстановление которых затерялись в недрах бюрократический машины Тарина.

— Он считает, что лучше построить новый мост, чем восстанавливать развалившийся храм, — пояснил Елент и скорбно поджал губы.

— И я с ним, кстати, согласна, — фыркнула Ориел, но развивать тему не стала. — Еще имеется десяток пустующих уже не первый год поместий — их хозяева могут даже не подозревать, во что превратились дома. Или, наоборот, быть соучастниками. Вот еще, пожалуйста, западные зерновые склады — аренда платится своевременно, охрана есть, но судя по этой информации, уже пару месяцев не было свежего привоза. Костницу на севере надо осмотреть. Кладбище при ней давно закрыто под захоронение — тоже неплохой вариант для похитителей. Не говоря уж про пустырь за мясницкими рядами.

Достав самую обычную шариковую ручку, Бейн схематично набросала внизу пергамента карту Бермены и раскидала мелкие крестики по предполагаемым местам содержания похищенных людей, после чего придвинула список инквизитору. Март, привычно осенив бесовской жезл крестным знамением, забрал у девушки ручку, поправил пару точек, после чего попытался наметить ориентировочный маршрут.

— Нет, это никуда не годится! — гневно заметил он спустя пару минут. — Знаешь, что я здесь вижу?

Ориел скептично покосилась на их картографические изыскания.

— Безысходность?

— Именно! У нас уйдет больше времени только на перемещение по городу. А это к тому же сопровождается риском быть узнанными. Необходимо сузить круг поисков.

Они снова склонились над пергаментом, решая какие из предложенных пунктов можно убрать с карты. В конце концов, даже до самого надежного тайника еще нужно дойти, при этом не подняв панику и не вызвав лишнего интереса. Несколько мест удалось отсечь. Одно располагалось рядом с веселым кварталом, который никогда не затихал, а поблизости всегда крутилась парочка шпиков Тарина и люди Елента (в основном и те, и те пасли Олдера). Второе оказалось слишком близко к ярморочной площади.

Однако крестиков на карте оставалось по-прежнему слишком много. Елент устало потер переносицу, Бейн сжала ноющие виски и мрачно уставилась на список: интуиция просто кричала о том, что они упускают нечто важное.

— Мне кажется, или список неполный? — пытаясь поймать ускользающую мысль за хвост, протянула девушка.

— Тебе мало тридцати семи пунктов? — Елент чуть обозначил усмешку.

— Мне? Уверяю, достаточно. Однако, смотри, самих трущоб в перечне нет, хотя мы не обговаривали этот момент, когда просили составить список. А они более чем подходят — сколько в них заброшенных подвалов и домов никто не скажет. Пусть там сейчас развлекаются Джем и Олдер... — Бейн ткнула в низ карты, где с южной стороны нарисованной столицы располагались трущобы.

— Поэтому и не написали, что не могут поручиться за предоставленную информацию.

— Во-оот! — рявкнула Ориел, испугав пробегавшую мимо разносчицу.

Елент не стал одергивать Бейн, ожидая продолжения мысли.

— Здесь только те места, куда в принципе может зайти кто угодно — вопрос лишь в инстинкте самосохранения каждого конкретного индивидуума. А это означает постоянный риск оказаться разоблаченными. Похищения же участились, потому что появилось место, где эти твари чувствуют себя в полной безопасности. Посмотри на карту и скажи, какой точки не хватает? Куда не рискнет пойти ни сектант, ни инквизитор, ни самый отчаявшийся бедолага?

Март раздумывал меньше секунды.

— Чумной квартал.

Бейн кинула на стол пару монет и, не дожидаясь согласия Марта, направилась к выходу. Елент спокойно свернул пергамент, накинул на голову капюшон, надежно скрывший лицо главы инквизиции, и пошел следом за ведьмой.

Их цель располагалась с северной стороны Бермены. Когда-то давно, еще лет двести назад, когда столица имела более скромные размеры, в том месте раскинулся богатый пригород с поместьями аристократии. Постепенно город разросся и обхватил район, на тот момент носящий название Жемчужный. Единственное, что оставил король возмущенным подданным, рядом с которыми начали строить дома плебеи — полосу леса, облагороженного и превращенного в пышный парк.

После того, как несколько лет назад в Жемчужном разразилась эпидемия чумы и люди, побросав свои дома и вещи, бежали, власти выстроили высокую стену, вокруг черной язвы, едва не уничтожившей Бермену. Парк же, оставшись по ту сторону, постепенно поглощал дома и улицы.

Полчаса поплутав за Ориел, Елент сделал вывод:

— Ты хорошо знаешь дорогу.

Бейн кивнула, согласившись с констатацией факта.

Еще через несколько минут, когда они миновали высокий и узкий мост через реку, Март переформулировал мысль, надеясь, что на прямой вопрос девушка ответит.

— Следует ли считать, что вы с Джеммой часто там бываете?

— Бывали, — поправила временной промежуток Бейн. — Когда только начали заглядывать в Ардию и, соответственно, Бермену, не смогли проигнорировать такое интересное место. Несколько раз натыкались на группы мародеров и м-мм... объяснили им, что они неправы. Потом нам наскучило.

Елент покачал головой.

— Мы иногда задумываемся, какие из легенд о Чумном квартале ходили по городу до наших визитов, а какие появились после. Был такой случай... — Ориел сделала паузу и с сомнением посмотрела на Елента.

Поскольку самой девушке истории из чужих жизней были не особенно интересны, она полагала, что и остальные не любят подобное слушать, а потому старалась не навязываться. Однако Март, давно пытающийся хоть немного понять ведьм, узнать их прошлое и мотивы, заинтересованно повернулся к Ориел, ожидая продолжения.

— Мы увидели группу любопытных подростков. Они только перебрались через стену и не успели забраться далеко. Мародеры, которые идут за вещами, более-менее разбираются, за что можно хвататься, за что — нет. А этим было просто любопытно. Вот мы и решили с Джем их вразумить, чтобы ничего не устроили и не принесли с собой в город чуму.

Покосившись на Елента, Ориел заметила выражение скептицизма.

— Хорошо, признаю, — поправила себя девушка, — конечно, мы хотели их напугать. Но благую сторону этого начинания глупо отрицать. Мы разделились... Джем с одной стороны направляла их обратно к стене: мелькала в конце улицы смазанным силуэтом, я же шуршанием, скрипом и прочими спецэффектами не давала им свернуть в проулки. И тут в какой-то момент, когда один из ребят вдруг заявил: "А может, посмотрим, что там такое? Численным преимуществом задавим!" — с другой стороны раздался такой жуткий смех, что даже меня до косточек пробрало. Подростков как ветром сдуло — только и мелькнули чьи-то пятки. Через пару минут мы пересеклись с Джем. Я сказала, что со смехом она очень здорово придумала...

Ориел снова сделала паузу и усмехнулась.

— Лицо госпожи Миттас вытянулось, и она охрипшим голосом сообщила, что не смеялась, и подумала именно на меня... После того, как я лишь каким-то чудом не поседела и не бросилась следом за парнями, голося ничуть не тише, эта поганка расхохоталась и призналась, что решила и меня разыграть!

Девушка весело фыркнула. Видимо, по прошествии времени, случай вызывал у нее исключительно позитивные эмоции, да и определение "поганка" прозвучало с нотками исключительного одобрения.

Елент легко преодолел заграждение в два человеческих роста, используя стыки между мощными каменными блоками, помог Ориел пробраться между толстыми кованными остриями, увенчивающими стену, а затем — спуститься вниз по разросшимся лозам дикого винограда. Даже со своей отвратительной физической подготовкой, Бейн бы справилась сама, в конце концов, с Джем она не раз так лазила, но отказываться от помощи было глупо.

Они осмотрелись.

Пыльная улица прямой стрелкой уходила дальше к старой ратуше. Сквозь камни брусчатки пробивались сочные стебли сорняков и травы, еще и не думавшей увядать, несмотря на последние дни осени. Розовел бересклет, по земле, цепляясь за ступени и перила крылец, стелился вьюнок. За прошедшее время растения еще не успели поглотить квартал; пара лет — не срок, но, тем не менее, всюду виделась печать природы и ее мрачное торжество.

Крайние дома давно разграбили, и теперь они щерились на инквизитора и ведьму выбитыми окнами и сорванными с петель дверями. Редкие порывы ветра заставляли старое рассохшееся дерево скрипеть и стонать, жалуясь на свою судьбу.

Чем дальше Ориел и Елент проходили вглубь квартала, тем менее тронутыми становились дома. Видимо, даже самые жадные люди понимали, что на том свете добытые богатства не пригодятся, а чума не различает лиц и званий.

Заглянув в несколько лавок, они лишь только убедились в своих выводах — в небольшом магазинчике благовоний на высокой стойке тускло поблескивала горстка золотых монет, но никто не притронулся к ним — рядом отчетливо виднелись засохшие, почти выцветшие, но без сомнений кровавые следы.

Елент и Ориел могли бы плутать по улочкам квартала не один час, заглядывая в дома и надеясь на удачу, однако все решил случай: Бейн, запнувшись о выпирающий из брусчатки камень, едва не упала — девушку вовремя подхватил Март. И, пока Ориел, морщившись, пыталась наступить на подвернутую ногу, инквизитор мельком посмотрел в неприметный проулок, который они бы обязательно прошли, даже не остановившись...

— Так полагаю, это не ваши с Джеммой шутки?

Голос Елента остался ровным, но то, как изменился взгляд мужчины, заставил Бейн забыть про ногу и резко развернуться в сторону узкого прохода между домами. В первые секунды она не поняла, о чем говорил Март, а потом не поверила своим глазам: чуть дальше, там, где крыши домов смыкались, образуя надежный полумрак, неподвижно стояла молочно-белая фигура и наблюдала за ними.

— Не-ет... не наши, — Бейн прищурилась, напрягая зрение, и, не успел Елент одернуть ведьму, как она устремилась в проулок.

Март поспешил за ней. А через десяток шагов зрительная иллюзия распалась: кто-то, не обделенный воображением, натянул между домами пару веревок и подвесил сшитые вместе подушку и простыню в полуметре над землей. Складки ткани мерно покачивались в такт движениям воздуха и создавали ощущение, что фигура медленно летит по проулку. Единственная на взгляд Елента проблема заключалась в том, что пугало легко светилось.

И глава инквизиции не так давно видел подобное...

Ориел уже теребила простынь, что-то ворча себе под нос. Кажется, девушка была крайне разочарована, вместо призрака обнаружив примитивную пугалку.

— Ничего не напоминает? — Бейн повернулась к Марту.

— Каракатицу, — Елент помолчал несколько секунд, а потом тихо уточнил: — Хочешь сказать, что их свечение создавал один и тот же маг?

— Состав, — поправила Ориел и спокойно двинулась дальше по проулку: — Кто-то явно старался закрыть проход, значит, нам нужно именно сюда. Нет, Елент, поверь, магией тут и не пахнет. Это называется фосфор, и его может приготовить любой неудачник... ну-уу, конечно, зная рецепт.

— То есть, пираты не только грабили суда, но и забирали с них живой товар...

— Пока мы можем только предполагать. И это опять-таки могло длиться долгие годы, если бы кто-то не решил упростить себе задачу и не придумал "Кракена". Да, он отлично отвлекал команды, позволяя захватывать даже хорошо вооруженные корабли, зато в итоге привлек ненужное внимание. Не пойму, зачем так подставляться, — Бейн выбралась через проулок на соседнюю улицу и огляделась по сторонам, надеясь найти еще какую-нибудь зацепку.

— Нужда? — предположил Елент. — А если дети и другие похищенные кому-то перепродаются, и эти... уроды не могут набрать необходимое количество?

— Интересная мысль. Тогда встает вопрос: кто заказчик? — Ориел замерла, к чему-то прислушиваясь, и спустя секунду бросилась вниз по улице.

Вторая пугалка была еще занятнее — под крышей одного из угловых домов было хитро закреплены несколько свернутых листков. Когда ветер задувал в них, раздавался тихий, похожий то ли на стон, то ли на шепот звук.

Кто-то сильно поломал голову, надеясь отпугнуть любопытных людей, если найдутся такие, кто рискнут далеко зайти в Чумной квартал. Да вот беда — рассчитанные на средневекового человека пугалки у Бейн вызывали разве что охотничий интерес. Впрочем, как и у Елента.

Спустя двадцать минут они поняли, что цель близка — похитители или кто-то другой, обосновавшийся в этом месте, наконец, потерял бдительность — за очередным поворотом инквизитор и ведьма замерли, уставившись на цепочку свежих следов, ведущую к пустырю и исчезающую в крайнем, жутко перекошенном домике.

Маленькая одноэтажная хибарка с висящей на вырванной петле дверью вряд ли могла вместить в себя даже десяток пропавших людей. Но разочароваться Елент и Ориел не успели — в единственной комнате без мебели и окон нашлась крышка люка, ведущего в подвал.

Неровные земляные ступени уводили все дальше вниз, в темноту. Почти отвесный спуск освещался всего на десяток метров, дальше царила непроглядная и непредсказуемая темнота. Первым шел Елент, которому после недолгих раздумий Ориел доверила фонарик. Самостоятельно преодолеть высокие ступени у нее бы точно не получилось. Изредка луч выхватывал на земле глубокие отпечатки чужих сапог. Что примечательно — следов, идущих в обратном направлении, не было.

Внизу обнаружились два сквозных абсолютно пустых помещения, оканчивающиеся овальной пещерой с ужасным перепадом пола не меньше полуметра. При том, что потолки везде были одинаковой высоты, Еленту и вовсе пришлось пригнуться, взбираясь на уровень последнего зала. Ориел, покряхтев, вымазавшись в земле и порвав подол платья, тоже преодолела перепад, забравшись вверх. Пол выглядел так, будто бы неизвестные только что выкопали тут пару центнеров картошки — земля была свежевзрытой и плохо утоптанной, она продавливалась под ногами, навевая неприятные воспоминания о болоте. Да и затхлый, гнилой запах, стоящий в помещении, совсем не прибавлял оптимизма.

Следы, по которым шли Март и Бейн, упирались в противоположную стену и на этом обрывались. Если те, кто скрывались здесь, не обладали умением летать, должен был найтись потайной ход.

Ориел, отряхнув ладони от налипшей земли, сразу же занялась поиском рычага, чтобы пройти дальше. Увы, стены, удерживаемые деревянными подпорками, остались равнодушны к ощупыванию и постукиванию. Пока Бейн, достав нож, ковыряла землю, рискуя обрушить на их с Елентом головы потолок, Март осматривал само помещение, пытаясь понять его назначение. Не развлечения же ради выкапывали?

Девушка уже успела разочароваться в идее, найти ход, как инквизитор позвал ее:

— Посмотри.

Закинув нож в сумку, Бейн приблизилась к Марту и с интересом изучила выглядывающий из земли фрагмент толстой цепи. Судя по видимой части, металл был новым — не ржавым, ковка — качественной. Ориел затруднялась даже предположить, зачем кому-то потребовалось закапывать явно недешевую вещь в таком странном месте. Елент наклонился и резко дернул цепь. Вместе с кольцами из-под земли показалась человеческая рука. От рывка гнилая плоть лопнула, обнажив кость. Характерная, трупная вонь резко усилилась, окончательно перебив запах сырой земли.

Бейн и Елент посмотрели на подвал совсем иным взглядом. Земля была не просто перекопана — это были неровные ряды холмиков.

— Мы же на них стоим... — пораженно выдохнула Ориел.

— И, судя по уровню земли, это не первый слой, — Елента передернуло.

— Посмотри на тот бугор — он гораздо меньше других. Кажется, мы нашли часть пропавших женщин и младенцев.

— Нашли, — глухо согласился инквизитор: — И самое отвратительное, оставшиеся два зала, явно рассчитаны на новых мертвецов.

— Сколько же это жертв?..

Елент промолчал, направившись к стене, которую совсем недавно ощупывала Бейн, и опустился на корточки. Занимаясь поисками рычага, Ориел не знала, что из-за дополнительных слоев земли, которые скрывали ужасные находки, уровень пола существенно изменился. Она искала слишком высоко — там, куда при другом раскладе человек среднестатистического роста просто бы не дотянулся.

Елент высветил стык пола и стены и, выбрав камень слишком правильный формы, нажал на него. Часть стены, продавившись, со скрежетом сдвинулась, открыв узкий лаз.

Ориел, забрав у Марта фонарик, полезла в туннель первой. При всей своей черствости, Бейн категорически не желала стоять на телах ни единой лишней секунды.

Пришлось прыгать. Под ногами что-то оглушительно чавкнуло, Ориел по щиколотку провалилась в размякшую землю, но зато хотя бы из воздуха ушла тошнотворная нота гниения. Луч света выхватил уходящий вперед узкий туннель. Со сводов, кое-как укрепленных деревянными балками, капала вода, а вместе с этим под одежду тонкими змейками проскальзывал холод. Спрыгнув за девушкой, Елент задвинул обратно часть стены.

Бейн и Март переглянулись и в тягостном молчании пошли вперед.

Ход то резко нырял вниз, то, наоборот, поднимался. Стены сужались, вызывая неприятные мысли о том, что все когда-нибудь случается впервые (в том числе и приступы клаустрофобии). Судя по внутренним часам Бейн, они прошли не меньше тридцати минут, когда на пути встретилось серьезное препятствие.

Сначала инквизитору и ведьме даже показалось, что пути дальше нет — ход обрывался уходящим вниз провалом. Но спустя долгое мгновение рассеянные лучи фонарика и коммуникатора высветили сначала дно этого колодца, а затем соскользнули в продолжающийся туннель. Оставалось только надеяться, что в десятке метров Марта и Бейн не ждал тупик. Подняться вверх обратно без посторонней помощи они точно не смогут.

Первым на этот раз спускался Елент, долго выбивая носками сапог углубления в холодной земле, а затем страхуя Ориел. Потом пару минут они просто сидели, привалившись к стенке, и пытались отдышаться.

— Мы с тобой так запачкались в земле, что нас и Джем с Олдером не узнают, — констатировала Бейн и хрипло пообещала: — В подземелья я больше ни ногой.

Похитителей уже хотелось не просто найти и передать в руки правосудия, но еще и принять участие в пытках. А потом попинать трупы... так, исключительно в рамках общей мстительности.

— Сначала выберемся отсюда. Не спеши.

— А еще меня называют пессимистом. Пойдем, Апрель.

Инквизитор только усмехнулся и протянул Ориел руку.

Еще через десяток минут под ногами захлюпало. Запахло тиной и глиной. Вода с потолка уже не капала, а лилась тонкими струйками, заполняя туннель в некоторых местах по колено. Чертыхаясь, Бейн сначала пыталась задирать подол, чтобы хоть частично уберечь платье, а затем плюнула на это бесперспективное дело.

— Я готова поспорить на свою голову, что мы сейчас проходим под рекой.

— Через пол-лиги мы перейдем на ту сторону, и должно стать суше, — успокоил девушку Март, пытаясь в уме нарисовать маршрут, по которому они шли под землей: — Если тоннель не свернет, то мы, скорее всего, окажемся в трущобах.

— Пройти весь город насквозь под землей?

Бейн потянулась к коммуникатору, чтобы свериться с картой, но не успела — передатчик издал оглушительную трель. На экране появился значок конференц-связи, что не могло означать ничего хорошего. Не обращая внимание на насторожившегося Елента, Ориел ответила.

Голос Джем показался ей бесконечно усталым и чужим:

— Белая тревога. Я не шучу.

* * *

Стойкий запах нечистот и гнили отбил у Джем обоняние уже на пятую минуту прогулки по трущобам. Через час же девушка и вовсе начала сомневаться, что оно когда-нибудь вернется. Под ногами что-то хрустело и чавкало; уточнять, что именно — Джемма не собиралась. Покрытые грибком халупы наползали друг на друга, словно в попытке удержаться и не развалиться на куски. Окна были криво заколочены досками. А вот дверей в большинстве "домов" не было вовсе — где-то узкие проемы занавешивали куски выцветшей рваной ткани, где-то и вовсе все было выставлено на всеобщий обзор. Проулки, по которым не то, что телега бы не проехала — едва ли смогли бы разминуться несколько человек, петляли с причудливостью перепуганного зайца, то делая резкие повороты, то обрываясь тупиками.

Джем, попавшая в трущобы первый раз, послушно шла за Олдером, старалась держаться бодрячком и мысленно прощалась с новыми ботиночками, купленными в том сезоне на Чефисской столичной ярмарке. Королевство это, располагающееся южнее Ардии, было куда благополучнее по всем параметрам. Плюс, ко всему прочему, владело шикарными песчаными пляжами и субтропическим климатом. Поэтому девушки с удовольствием время от времени залетали туда отдохнуть и пройтись по лавочкам. В ботинки Джем и вовсе влюбилась с первого взгляда — отлично выделанная кожа, удобная колодка, окованный каблучок, массивная пряжка и общий стиль, чем-то напоминающий Джемме ее любимый стимпанк.

Теперь же, утопая по щиколотку в жидкой грязи (а судя по запаху, не только в ней), девушка размышляла над превратностями судьбы.

— На Некрипсе и то чище... — проворчала она, сморщив нос от отвращения.

— Где? — Олдер обернулся и нахмурился, вспоминая политические и географические карты.

— Местечко для всяких отморозков, — Джем не стала уточнять, что вообще-то Некрипсом называлась целая планета-тюрьма.

Увы. Даже в просвещённом четвертом тысячелетии, когда, казалось бы, у людей появилась масса прав, свобод и возможностей, все равно находились те, кому собственность соседа казалась желаннее, чем своя.

— И что ты там забыла? — Олдер прицельно пнул бросившуюся под ноги крысу в центр мусорной кучи.

— Бейн собирала информацию на тему быта и нравов тамошних жителей, а я компанию составила.

Девушка зябко передернула плечами. Воспоминания о Галактической тюрьме остались самые тягостные. Эйнхель, уловив в голосе Джеммы отголоски некогда пережитого страха, легко коснулся ее плеча, ободряя.

Подходил к концу второй час их прогулки по трущобам. За это время король и ведьма заметили едва ли пару десятков бродяг; да и сами бараки пустовали, будто бы их обитатели каким-то шестым чувством ощущали приближение чужаков и прятались по углам и щелям. А те, кто все-таки встречались, спешили как можно быстрее убраться с дороги чужаков. Даже золотые монеты не вызывали у нищих интереса, и ладно бы в качестве платы за информацию, их двоих и ограбить не попытались!

— Так мы никого не найдем и ничего не узнаем, — констатировал Олдер. — Нужно менять тактику. Правда, ума не приложу, как.

Они вышли к узкому каналу, который служил для отвода лишней воды из Бермены, и остановились возле склизких деревянных мостков. От мутной, темной глади шел гнилостный запах. Пустая площадка "набережной" открывала унылый вид на трущобы — бессистемное нагромождение убогих лачуг, кучи мусора и, словно неудачная шутка — тонкий золотой шпиль ратуши, видневшийся где-то вдали, за крышами, стеленными прелой, свалявшейся комками соломы.

— Отличный антураж, — сквозь зубы процедила Джем. — Не хватает только кладбища.

— Если ты посмотришь чуть левее, увидишь мертвецкую, — подсказал Олдер, — кладбище чуть дальше.

Указанное здание отличалось уже тем, что было двухэтажным, что говорило о его непростом назначении. Да и вонь... пожалуй, Джемма поспешила с выводами про обоняние. Оно работало и еще как! Завтрак, от которого, казалось бы, осталась лишь светлая память, попросился наружу.

Джем мысленно пожелала поменяться местами с Бейн.

— Пойдем знакомиться с хозяином дома? — предложила девушка. — Эй, здесь есть кто-нибудь?

Олдер весело фыркнул.

— Еще бы уточнила, есть тут живые... в мертвецкой, считай у погоста.

— Должен же кто-то всем этим заведовать?

Подходить к дому ближе, а тем более заходить внутрь Джем не хотелось, но других вариантов не было. Впрочем, озвучить свои мысли девушка не успела. Из переулка на набережную выбежал ребенок. Заметив чужаков, он испуганно вскрикнул, неловко поскользнулся на гнилых досках и упал. Олдер и Джемма не успели даже рта открыть, как чумазый пацанёнок истошно завопил: "Похитители!" — затем он попытался подскочить на ноги, снова, потеряв равновесие, грохнулся в грязь и, не пытаясь больше принять вертикальное положение, пополз в сторону мертвецкой.

— Кажется, наша информация пытается сделать ноги, — спокойно заметила Джемма.

— Пытаться и сделать — две разные вещи, — не согласился Олдер.

— В любом случае, он привлек к нам внимание, — девушка с интересом понаблюдала, как на крики ребенка из мертвецкой выскочил мужик в одних рваных портках и с лопатой наперевес.

— Осталось понять: плюс это или минус.

— Ну всё, гады! — заорал мужик и бросился к ним, размахивая лопатой. — Здесь же вас и похороню!

Олдер, выхватив меч, рывком задвинул девушку себе за спину. Но Джемма даже не успела достать лазер: мужик, не добежав до них пары метров, вытаращил глаза и выронил лопату.

— В-ваше величество?

Съязвить на тему популярности короля в стране Джем не успела; не менее ошеломленный Олдер всмотрелся в заросшее щетиной и оплывшее лицо:

— Эдмунс? Какого черта ты здесь забыл?

Мужчина, сообразив, что монаршая особа не порождение хмельных напитков, успокоился, поднял выроненный инвентарь и горько усмехнулся:

— Собирался, ваше величество, задать именно этот вопрос. Вас тоже Тарин уволил?

Джем поперхнулась. Она, конечно, знала, что у господина советника зверская репутация, но что бы настолько?.. Нет, один раз Тарин уже пытался "уволить" Олдера, но то был обычный заговор.

— Смотрю, ты нашел, чем заняться, — Олдер указал на мертвецкую.

— За этими господами следить не нужно — они точно не убегут в бордель, — хитро прищурился бывший человек Тарина.

— Бейн бы поспорила, кто и как может бегать — она у нас знаток "Ходячих мертвецов", — оскалилась Джемма, которая не любила в разговорах быть третьей лишней. Тем более, что ни капельки не соврала — Ориел действительно нежно и трепетно любила все сериалы и фильмы про зомби, в том числе и такие доисторические (аж тысячелетней давности!), как вышеупомянутый.

Бонусом к этому заявлению стали вытянувшиеся лица мужчин.

Олдер мотнул головой, перебарывая желание расспросить ведьму поподробнее:

— Судя по реакции, ты в курсе похищений. Выкладывай. Это, кстати, Джемма Миттас — добрый друг и доверенное лицо. Джем, познакомься с Эдмунсом. Два года назад, когда я только взошел на престол, мы с ним немало литров крови друг другу попортили на тему, что может, а что не может позволить себе король.

Мужчина внимательно оглядел девушку, уделив внимание и ее нетипичной одежде, и перепутавшимся на шее кулонам, и уверенной осанке, и распущенным волосам, после чего, сделав для себя какие-то выводы, вежливо кивнул.

— Пойдемте в дом. По старой службе поделюсь тем, что знаю.

Первый этаж мертвецкой делился на два помещения. В большой плотницкой мастерской на длинном столе Эдмунса дожидался недоделанный гроб. А дальше, за узким коридором, заваленным тряпьем и разноразмерной обувью, была кухонька. На втором этаже, судя по всему, располагались личные комнаты. Запах сырого дерева и разложения, казалось, въедался в кожу, а в горле застрял плотный комок дурноты, мешая дышать. Однако Эдмунс преспокойно бухнул чайник на маленькую обложенную камнями (судя по виду, выковырянными из брусчатки Соборной площади) печку и предложил гостям заварить травяной чай.

Джем вздрогнула и замотала головой. Олдер же занял крайнюю, грубо сколоченную табуретку у окна, вытянул ноги и согласился.

— А где сами трупы?

— Внизу. Там ледник — тела медленнее гниют.

— А сразу хоронить не пробовал?

— За бесплатно гнуть спину? — удивился Эдмунс. — Смешная вы, госпожа Джемма.

— Но запах терпеть готов.

— К вопросу о терпении... — его величество зацепился за нужное слово. — О том, что происходит в трущобах, мы узнали лишь случайно. Почему нищие не говорят об этом? Не жалуются? Хорошо, пусть у них нет доверия к власти — в конце концов, мой отец сделал все, чтобы люди перестали воспринимать короля, как нечто значимое. Я это не первый год пытаюсь исправить. Но почему они сами не соберутся и не найдут своих обидчиков?

— Если бы знали, с чем бороться, может, и не терпели бы, — вздохнул Эдмунс, поставив перед Олдером глиняную чашку, покрытую узором трещин. — Слишком много шепотков, что непростые люди черными делами занимаются. А с колдовством заточками не поборешься.

— А беременные у вас тоже пропадают? — Джемма попыталась с наскока свести воедино все ниточки: — У нас есть статистика по городским повитухам, а тут женщинам приходится рожать самим. Какие-нибудь цифры? Кто от родильной горячки помер, кто еще до родов исчез?

— Пропадают, конечно. Только вот пойди — пойми, связаны они с другими исчезновениями или нет. У нас тут, госпожа, каждую минуту кто-нибудь пропадает. Женщины — особенно. По беременным никто вам точнее не скажет, а вот с подростками совсем другое дело. Но это я открою за компенсацию, — ощерился мужчина и протянул руку.

Олдер прищурился: с одной стороны, можно было просто надавить и вытащить информацию силой, с другой — бывшего шпика Тарина нельзя обвинять в том, что ему достался такой своевольный подопечный и мужчина лишился работы.

— Сколько дадите? — переспросил Эдмунс.

— От информации зависит, — нахмурилась Джемма.

Мужчина промолчал и указал девушке на грязную мозолистую ладонь. Девушка вытащила из кармана серебряную монету, покрутила ее в пальцах и только после того, как рука Эдмунса дернулась от нетерпения, отдала ему.

— Появился у нас мужчина: плащ хоть и весь в грязи, но добротный, кажется, будто его специально пачкали, чтобы не привлекал внимания. Не наш человек точно. Сначала, где-то с год назад, он ходил по баракам и спрашивал у ребят, нет ли желающих начать новую жизнь. Так исчезли самые отчаявшиеся и глупые. Когда такие закончились, дети стали просто пропадать. Обычно мы каждую пару дней кого-то недосчитываемся. Да и господин этот изредка мелькает — мои подопечные его еще видели. Совсем недавно, буквально на той неделе.

Эдмунс снова протянул ладонь, в которую Джем вложила еще одну монету.

— Откуда нам знать, что не ты похититель? — уточнил Олдер.

Мужчина хрипло хохотнул и развел руками.

— Никак. Но что-то я не вижу других желающих делиться с вами информацией.

Джемма усмехнулась и на этот раз покрутила перед носом Эдмунса золотой монетой. Желтый металл произвел самое волшебное воздействие.

— Одно похищение не удалось, — быстро проговорил мужчина, не отрывая жадного взгляда от денег. — Несколькими днями ранее на окраине трущоб выловили около мостков труп — в сетях запутался. Мальчишка лет десяти, в очень странных кандалах. Ваша удача, что тело все ещё на леднике, внизу.

Олдер добавил монету еще и от себя и направился за Эдмунсом в подвал.

Джемма осталась сидеть на месте. Лишний раз травмировать себе психику не хотелось.

Пришлось.

Спустя несколько минут раздался окрик Олдера:

— Тебе стоит на это взглянуть!

Вздохнув, девушка неохотно потащила себя к тяжелому откидному люку.

— На ч-что? — осторожно уточнила она в темноту, надеясь, что король передумает.

— На руки. Кандалы чем-то на ваши браслеты смахивают.

Джем нервно сглотнула и, собрав остатки воли в кулак, спустилась вниз. То, что девушка до этого считала вонью, оказалось просто цветочками по сравнению со смрадом, царящим в подвале. С трудом продохнув, Джемма решила, что если она не упадет в обморок, это будет чудо.

На станции надо насесть на Макса — пусть, наконец, придумает фильтры.

Оглядев подвал и не рискнув ни до чего дотронуться, девушка добавила в мысли галочку: на ГАЗ-З вколоть и себе, и Бейн дополнительную вакцину. А то такая полная антисанитария вокруг, что не возможно не думать об инфекциях и вирусах. И пару ампул обязательно Олдеру с Елентом привезти. На всякий случай. Тем более, что Бейн уже давно втихаря скормила мужчинам целый курс таблеток от всяческих недугов, ну и для общего повышения иммунитета.

Приблизившись к телу несчастного мальчишки и бросив взгляд на его руки, Джемма вздрогнула и подалась вперед в надежде, что ее подвело зрение.

На раздувшихся синюшных кистях были нейропаралитические наручники старого образца, который был запрещен последней Галактической конвенцией о правах человека в три тысячи седьмом году. И эти оковы никак сами по себе не могли оказаться на мертвом беспризорнике в самом отдаленном секторе Млечного Пути на крохотной планете, застрявшей в средневековье.

Джемма судорожно выдохнула, перебарывая приступ паники. Со второй попытки у нее получилось включить на коммуникаторе конференц-связь. На браслете замигал тревожный желтый огонек, раздались помехи. Первой подключилась Бейн. За ней, с разницей в несколько секунд, отозвались остальные члены ГАЗ-3.

— Белая тревога. Я не шучу.

Олдер тревожно смотрел на испуганную девушку, понимая, что произошло что-то катастрофичное. За прошедшие полтора года и десяток приключений Джем никогда не теряла оптимизма. А теперь вместо веселой девчонки Олдер видел предельно собранную женщину.

Из коммуникатора послышались незнакомые мужские голоса. Понять, что именно они говорили, было невозможно — Олдер мог поручиться, что нигде и никогда не слышал подобного языка. Разве что некоторые знакомые словечки изредка проскальзывали у самих ведьм. Их соотечественники?

— Доигрались... — мрачно констатировал Коля.

— Вы там живы? Где Бейн? — взволнованный голос Максима перекрыл нецензурные вопли ЖКХ.

— Мне самой хочется понять, что случилось, — отозвалась Ориел.

Джемма, не тратя времени на объяснения, переслала остальным наблюдателям фотографию наручников.

Пока Макс, Коля и Женя успокаивали нервы, Ориел, не впечатлившись, уточнила:

— Вы с Олдером в морг залезли, что ли?

— Именно, Бейн, самая настоящая мертвецкая.

— Здорово...

Продолжить мысль Ориел не успела. Ее опередил приказ Неймана:

— Девочки, бегом на станцию. Мы закрываемся на карантин, пока не прибудет полиция и инквизиторы.

— Ни черта подобного, — возразил Николай. Голос у него был словно металлический — острый, холодный, неживой: — Раз влезли — разгребайте. Учитывая, что все Прыгуны, кроме вашего, ожидают починки у Макса, мы не сможем ничем помочь в ближайшие два-три дня. А отсюда понять что-либо сложно, но орбиталы запустим на экстренное сканирование. Собирайте полную информацию. Мы должны понять, с чем имеем дело. И осторожнее, пожалуйста.

— Берегите себя, — добавил Макс.

Джемма нервно хихикнула. Если Щукин не говорит про устав, дело принимает совершенно иной (дурно пахнущий) оборот.

— Отчеты каждые десять часов. Всё.

Коммуникатор погас. Джем тяжело вздохнула и повернулась к Олдеру с Эдмунсом. Король ответил вопросительным взглядом, надеясь, что ведьма объяснит устроенное шоу, а вот бывший шпион отшатнулся от девушки и перекрестился. И дело было даже не в страхе перед магией и неизвестным. Эдмунс отчетливо понимал, что услышанное не предназначалось для его ушей. А потому может статься, что недоделанный гроб в верхней комнате окажется именно его последним пристанищем.

Джемме на конспирацию было плевать. Белая тревога была куда серьезнее пары лишних ушей.

* * *

Эдмунсу подкинули пяток золотых, чтобы он немедленно отправился копать могилу мальчишке (Олдер мрачно посоветовал заодно и вторую яму приготовить, на случай если мужчина не удержит языка за зубами).

Бледная Джем вернулась на кухню за маленький угловой столик и теперь, нервно сжимая чашку с горячим отваром, не отводила взгляда от вонючего свертка, в котором лежали отрубленные кисти с вживленными наручниками.

Снимать такие кандалы Джемма не умела. И учиться не собиралась.

Не лишать же радости Бейн, в конце концов.

Олдер сидел напротив девушки, отбивал длинными пальцами какой-то навязчивый ритм и тоже смотрел на кандалы. За окном раздавался скрежет лопаты и короткие нецензурные реплики бывшего шпиона. После того, как ГАЗ-3 отключилась, Ориел сообщила Джемме, что они с Елентом будут у мертвецкой буквально через десять-пятнадцать минут, и чтобы никаких обсуждений не начинали. А потом еще и добавила, что у них новости не сильно лучше.

Королю и ведьме это показалось странным. Они ведь разошлись по разным частям города? Как Бейн и Март планировали сократить два часа до пятнадцати минут? И что у них случилось?

— Может, его к себе на службу взять? — Эйнхель отвлек Джемму от тревожных мыслей: — Я про Эдмунса. Толковый мужик, зря Тарин с ним так жестоко.

— Боюсь, он толковость уже пропил, — засомневалась девушка.

— Зато точно никому лишнего не расскажет, — привел довод его величество.

— Наоборот. Кто его здесь слушать станет? Разве что мертвецы, но они молчаливые ребята. Даже если кто из живых заинтересуется, у Эдмунса такой вид, что скорее сойдет за сумасшедшего. А вот во дворце...

— Понял, но с Елентом все равно посоветуюсь.

Джемма только головой покачала. Олдер, конечно, слушал, что говорили другие, но потом делал по-своему.

Скрипнули ступени крыльца, им протяжно ответили петли и половицы.

— Атмосфера помещению соответствует, — заметила появившаяся в дверном проеме Ориел. За плечом девушки мрачной тенью возвышался Елент.

Менять место дислокации они не стали, несмотря ни на запах, ни на то, что на маленькой кухне и двоим было тесно, а теперь и вовсе даже кусочка свободного пространства не осталось. Обмен информацией и обсуждение следующих действий — прежде всего.

— Где вы были? Сточные канавы проверяли? — с недоумением спросила Джем, изучив мокрых и грязных друзей.

— Под рекой, — сообщил Елент. — Мы нашли туннель, связывающий Чумной квартал и трущобы. А еще — похищенных женщин и детей.

— Судя по тому, как ты опустил взгляд, нашли только тела? — уточнила Джемма, хотя и так понимала: если бы люди были живы, инквизитор и подруга сразу бы про это сказали. А это значит, что они ищут не просто похитителей, но еще и убийц.

— И сколько?

— Не знаем, там огромное подземное кладбище в несколько слоев.

Хрусть! Олдер так ударил по столешнице, что дерево треснуло.

На кухне наступила тягостная тишина.

Бейн, пока остальные были погружены в свои мысли, забрала сверток, размотала тряпицу и внимательно осмотрела замок. Мечтавшую стать патологоанатомом Ориел не смущал ни вид отрезанных конечностей, ни запах. Тушеная капуста, по мнению девушки, пахла гораздо хуже. Убедившись, что система вполне ей знакома и похитители не внесли в код никаких изменений, Бейн подключилась к наручникам через коммуникатор и несколькими командами освободила их от плоти. Завернув кисти обратно в тяпку, она с любопытством повертела кандалы. Идентификационный номер на обратной стороне оказался сбит.

— Надеюсь, Макс сможет его восстановить, — проворчала Ориел, обратившись к Джемме, — хотя готова поспорить: окажется, что эти наручники давно числятся в списании как утилизированные.

— Согласна, — уныло отозвалась Джем.

Бейн оторвала кусок и так испорченного подола, завернула кандалы и убрала в сумку.

— А вы не хотите пояснить, о чем сейчас разговор? — предложил Елент.

Его поддержал Олдер:

— Наручники без цепей, голоса из ваших браслетов, "белая тревога" — если судить по тому, что мы сейчас услышали, то вы поняли гораздо больше нашего. Объясняйте!

Девушки переглянулись. Конспирация, как и вся экспедиция, трещала по швам. Ориел пожала плечами, Джемма, нервно подергав себя за прядь волос, взяла слово, на ходу пытаясь адаптировать информацию.

— Это не просто люди...

— Ведьмы? — по-деловому сухо предположил Елент.

— Или колдуны. Очень злые и сильные. Дети им, скорее всего, нужны для перепродажи. И не только дети, к слову.

Бейн кивнула:

— Теперь можно с уверенностью говорить, что светящаяся каракатица — их рук дело. Наверняка с пиратами был заключен договор: колдуны забирали себе пассажиров с захваченных судов, а разбойниками оставляли деньги и товары

— То есть система давно была отлажена, но что-то пошло не так — поэтому они начали спешить и допускать ошибки. Причем, можно даже очертить приблизительные временные рамки — полтора — два года назад.

— Звучит гладко, но кому требуется такое количество рабов? Осталось всего несколько стран, где еще сохраняется подобный вид... отношений.

Джемма усмехнулась:

— Поверьте, ваше величество, есть такое место. И сколько бы туда не привезли рабов, их всегда будет не хватать. Оно очень далеко и, между прочим, подростки там особенно ценятся.

— Тогда почему мы с Бейн нашли целое кладбище? Не похоже, чтобы этим колдунам требовались живые люди, если они в таком количестве забрасывают их землей.

— Требуются и еще как, — криво усмехнувшись, заверила инквизитора Ориел. — Похоже, у них нет ни опыта, ни умения принимать роды — поэтому и повитухи пропадали. Только вот для беременной женщины такой ужас на последних неделях срока губителен. Наверняка их плохо кормили, держали в холоде и сырости, а, чтобы не переводить средства, еще и пытались вызвать преждевременные роды. Такое сложно пережить и женщине, и ребенку.

— С роженицами более-менее все ясно, с беспризорниками — ничего, — подхватила Джем: — Они ведь лучше других знают законы улиц и на любого незнакомца скалятся, как волчата. Кто из них поверит в бесплатную сказку? Маленькие дети, может быть, и пойдут, заслушавшись обещаний. Но за такими всегда присматривают старшие ребята, которые уже знают подлость человеческой натуры.

— Получается, что дети хорошо знали своего похитителя, раз доверились ему, — сделала вывод Бейн.

— И кому же такие... волчата готовы поверить? — вопрос повис в воздухе.

— А кто вообще отслеживает судьбу этих детей? — едко поинтересовалась Джемма, посмотрев на Олдера.

— Моя служба, как потенциальную преступность, — спокойно отрапортовал король. — Как взошел на престол, так и создал отдельную рабочую группу.

— Где эти люди?

— Ответственный должен обходить неблагополучные районы раз в три дня.

— Уже не обходит, — Эдмунс заглянул в кухню через окно: — По соседству с мальчишкой лежит, если вы не заметили. А если говорить о доверии, то ваши, господин Март, люди, — мужчина кивнул Еленту, — в начале недели уволокли в застенки благотворителя — барона Камудзора. Он был одним из немногих людей, кто занимались беспризорниками, помогали им. Так что теперь если дети и обращаются за помощью, то только сюда, в мертвецкую.

— И за что его ко мне в башню? — уточнил глава инквизиции с неподдельным интересом.

Прегрешение барона должно было быть поистине кошмарным, раз люди Елента не стали дожидаться возвращения своего главы.

— За содомию.

Ориел присвистнула, а Джемма изобразила заключенную в кандалах и обратилась к Марту:

— Судьба подарила тебе уникальный шанс прославиться. Ты только что поймал двух злокозненных ведьм, мечтающих попасть в священные лапы инквизиции.

Эйнхель пристально и злорадно посмотрел друга, надеясь, что тот помнит про спор, состоявшийся на палубе "Блундины". Елент ответил другу мрачным взглядом и предложил:

— Думаю, мы вдвоем с Олдером управимся. Бейн и Джем нечего делать в башне Покаяния.

— И оставите нас без присмотра? — коварно вопросила Джемма: — Исключительно из вредности что-нибудь устроим!

— Ага, — серьезно подтвердила Ориел, которая давно хотела в башню на экскурсию.

— И я тоже считаю, что девочек надо взять с собой, — от неожиданного заступничества короля и его "девочек", Бейн подавилась следующей репликой и с непередаваемым изумлением уставилась на Олдера: — Пусть поучаствуют. Заодно к Квипцинии заглянем.

Елент закрыл лицо ладонью и ничего не ответил. В конце концов, проигрывать тоже надо уметь. Только вот сама мысль о ведьмах, добровольно пришедших в башню (и даже не в роли заключенных), причиняла почти физическую боль.

— К кому? — не поняла Джемма.

— Один чернокнижник, — с готовностью сообщил Олдер: — И по совместительству иностранный шпион. Который год средства на него переводим — даже не узнали, откуда именно этот хм... фрукт к нам прибыл. Он, как бы это сказать... любит боль, поэтому пытки не дают никаких результатов. Я Еленту еще после истории с драгунами, которым снотворное со слабительным подсыпали, предложил вас в камеру к Квипцинии запустить — мигом бы его заставили говорить. А то хуже занозы в седалище.

— Это мы можем, — улыбнулась Джем.

— Во-оот! И я о том же! Поэтому, когда мы за Кракеном охотились, поспорил с нашей инквизицией, что если вдруг найдется повод привести вас с башню не как пленниц — заодно господина шпиона навестим.

Ориел нахмурилась и посмотрела на Джемму. Та несколько секунд раздумывала, а потом покачала головой.

— Если этот ваш Квипциния действительно такой жуткий преступник и грешник — мы не против. Во всяком случае, пробовать точно можем.

— Но не сейчас, — поддержала подругу Бейн: — Не те обстоятельства, чтобы на всяких мазохистов отвлекаться. Разберемся с похитителями — заглянем к вашему "фрукту". А сейчас нам нужен барон.

— Здравая мысль, — согласился Елент.

— Позже, значит, позже. Мне главное, что заглянем, и что спор я выиграл, — оскалился Эйнхель. — Предлагаю не откладывать визит в башню. Быстро приведем себя в порядок, чтобы видом и запахом не убивать моих мирных подданных, и сразу к Еленту.

— И я бы предпочел воспользоваться тайным ходом. Гласность нам не нужна.

Джем издала ликующий вопль и хлопнула Бейн по ладони:

— Ура! Папочка ведет нас к себе на работу!

Мужчины закашлялись, Эдмунс в очередной раз уронил лопату себе на ногу.

— Почему папочка? — ужаснулся Олдер.

— Потому что отец Март!

Распрощавшись с бывшим шпионом и пообещав еще как-нибудь заглянуть на чай, они поспешили к трактиру, где еще утром сняли комнаты и оставили вещи. День подходил к концу, а всем не терпелось провести беседу с бароном именно сегодня и затем успеть хоть немного отдохнуть и поспать.

По дороге Джем и Бейн, вытащив из какой-то кучи мусора проржавевшую цепь, вовсю развлекались. Обмотав себе руки и даже изобразив по петле на шеях, девушки до ужаса правдоподобно звали на помощь и молили "суровых инквизиторов" не тащить их в башню Покаяния.

Олдер тихо в кулак посмеивался, Елент молчал, надеясь, что девушки скоро наиграются и утихнут.

И никто не заметил, как одинокая фигура, закутанная в плащ, проследила путь их компании до выхода их трущоб, а после еще долго смотрела вслед, шепча под нос проклятья вперемешку с молитвами.

* * *

— Ваше преосвященство, — послушник, согнулся пополам в почтительном поклоне, а потом робко взглянул в лицо главе инквизиции: — Не извольте гневаться, но в каком качестве выступают эти женщины?

Джем и Бейн обратили на Марта не менее заинтересованные взгляды.

Елент же устало посмотрел на служку — молодое, усыпанное крупными веснушками и прыщами лицо едва тронул первый юношеский пух. Инквизитору и хотелось бы рявкнуть, что "качество" его спутниц ни коим образом не входит в круг компетенций послушника, однако Март видел, с каким уважением и восхищением смотрит на него мальчишка, а еще понимал, что вопрос был задан из самого искреннего рвения и желания помочь.

— Доверенные лица его величества, — сухо оповести глава инквизиции и все-таки добавил: — На будущее: если на моих спутниках нет цепей — подобные вопросы неуместны.

Спина послушника в очередной раз согнулась; юноша быстрым сбивчивым шепотом пробормотал извинения и, подхватив со стены факел, повел их в самый низ башни.

Узкая винтовая лестница на втором десятке минут начала казаться бесконечной. Сверху башня выглядела нелепой толстенькой бочкой, лишь немногим превышая по высоте шпили королевского дворца — но то был исключительно "фасад", маскировка. Там располагались основные архивы, занимающие три верхних этажа, допросные комнаты для свидетелей, к коим не нужно было применять радикальные методы дознания, и служебные помещения, где инквизиторы могли спокойно за чашечкой горячего травяного чая составить отчеты, заполнить необходимые бумаги, отдохнуть после изнурительного рабочего дня.

Настоящая башня Покаяния располагалась под землей многоуровневым комплексом камер и пыточных.

Щукин уже давно в своих отчетах отметил, что местные строители предпочитали продвигаться не ввысь, а вниз. И неплохо преуспели в этих начинаниях.

С каждой ступенькой становилось теплее. Доменные печи, располагающиеся на нижнем ярусе, прогревали всю башню, делая существование заключенных еще более невыносимым. Многие из местных обитателей, приговоренных к пожизненному заключению, не просиживали портки по камерам, а посменно трудились у печей, выплавляя железо. Такой бесплатный труд не только обеспечивал кузницы столицы отличным сырьем, но и составлять львиную доля экспорта оружия в соседние страны, принося хорошую прибыль казне.

Криво усмехнувшись, Джемма поправила капюшон. Экскурсия, которую она так ждала, грозила обернуться настоящим адом. Вытерев со лба капли пота, девушка решила, что отрицать экономическую выгоду было бы глупо, но никакого удовольствия Джем все равно не получала — дышать с каждым шагом становилось все труднее, и она мысленно проклинала свою непереносимость жары.

— Собственно, нас интересует один вопрос: причастен ли барон к похищениям детей.

Это не должно было занять много времени.

Бейн обеспокоенно покосилась на Джем, но даже не подумала предлагать, чтобы та подождала их сверху. Ориел слишком хорошо знала подругу и понимала, что в любом случае услышит категорический отказ. Главное, чтобы обошлось без обмороков

Олдер уточнил:

— Даже если Камудзора не причастен, он может что-то знать. Увы, вряд ли барон единственный интересовался детьми. Должны быть и другие.

Послушника передернуло; рука с факелом дрогнула.

Компания переглянулась и, пожалев мальчишку, которому и так досталась не самая приятная работа, разговоры прекратила.

У подземной башни ярусов было пять. А вот заключенные делились всего на четыре категории. Первая была самая безобидная. Подозреваемого усаживали на стул (даже не привязывали!) и начинали демонстрировать ему рабочий инвентарь, который одним своим видом мог довести до заикания и седых волос. Если этого оказывалось недостаточно, пыточных дел мастера показывали применение инструментов на другом заключенном.

Вторая категория становилась наглядным пособием для первой.

Собственно, на этом подозреваемые заканчивались. В оставшиеся две категории входили те, чья виновность уже не ставилась под сомнение. Третью составляли преступники, приговоренные к заключению — именно они трудились на пятом, самом нижнем ярусе. Время, которое люди отбывали здесь, различалось, но и те, кому присудили семь лет, и те, кому належало сидеть под землей до конца своих дней, отрабатывали свое содержание. Исключение составляла лишь группа лиц, которой категорически запрещалось контактировать с другими людьми. Во избежание, так сказать. Тот же Квипциния, который с легкостью выводил из себя палачей, мог саботировать всю работу кузниц. Впрочем, мало кто из заключенных пытался выдать себя за невменяемого, считая, что лучше уж трудиться в коллективе, чем сходить с ума в одиночестве.

В четвертую категорию входили смертники. Они в башне редко задерживались дольше, чем на пару недель и то, если приговоренный к смерти был дворянином, и наверху начиналась тягостная бумажная волокита.

Елент сам не знал, зачем рассказывал это девушкам, просто заметил, с каким странным восторгом оглядывается по сторонам Ориел и как Джемма, пусть и вымученно, но улыбается, прислушиваясь к тихому глубокому голосу инквизитора.

Очередной виток лестницы окончился небольшой площадкой, от которой длинными лучами расходились по сторонам света узкие коридоры. Елент внимательно посмотрел на мальчишку: тот успел неплохо погреть уши и, если не глуп, сделать определенные выводы о значимости девушек.

— Ты нас не видел, — спокойно приказал глава инквизитор и, после того, как послушник еще раз низко поклонился, отпустил его.

Март повернулся к Ориел и Джемме, еще раз критически оглядел девушек, убедившись, что капюшоны надежно скрывают их лица, и напомнил о необходимости придерживаться правил приличия.

Инквизитор и король, которые безнаказанно позволяют женщинам дерзить, вряд ли сохранят достоинство и уважение в глазах починенных.

К ним из западного коридора как раз вышел высокий монах. Увидев главу инквизиции и короля, он почтительно поклонился и тихим низким голосом уточнил, может ли мастер смерти быть чем-то полезен его величеству и его преосвященству.

— Барон Камудзора.

— Прошу за мной, господа.

Что любопытно, никакого интереса к спутникам Елента и Олдера он не проявил. Поэтому Джем, осторожно дернув короля за рукав, шепотом просила:

— А мастер смерти — это главный палач?

— Не-е, — фыркнул Эйнхель, — палач у нас такой, что приснится — поседеешь. Это смотритель смертников. В его обязанности входит ни на минуту не позволять приговоренным забывать, что ждет их по ту сторону жизни.

— Интересная должность, — так же вполголоса заметила Ориел.

Они миновали длинный коридор. По правую руку располагались узкие двери, окованные железом. За некоторыми слышались судорожные рыдания, за другими — безумной смех. Какие-то безмолвствовали.

Джем поежилась и инстинктивно придвинулась ближе к Бейн.

Они прошли почти до самого конца и остановились, ожидая, когда смотритель выберет из огромной связки ключей нужный им. Тот не торопился, поднося один за другим к лицу и подслеповато щурясь. А затем, отперев камеру и вложив ключ в ладонь Марта, мужчина отошел в тень, показывая, что не собирается слушать разговор с пленником.

Свет факелов выхватил из плотной душной темноты нутро камеры. Земляной пол, неровные стены, кольца для цепей, вбитые в высокий и толстый железный стержень в противоположном конце камеры. И больше ничего: ни тонкой подстилки, ни просто наброшенной на пол соломы, ни каких-либо вещей — только вырытое там же, в углу, углубление, судя по запаху, предназначенное для справления нужды. Та же могила — только чуть большего размера и вместо гроба тяжелая хватка оков на запястьях.

Человек, до того безвольно повисший на цепях, вскинул голову и тут же зажмурился. За несколько дней, проведенных в абсолютном мраке, его глаза, видимо, отвыкли от света.

Джем и Бейн обменялись короткими взглядами: девушки поняли, почему заключенные добровольно соглашались работать на нижнем ярусе. Жар доменных печей и адские нагрузки были ничем в сравнении с ощущением тесной и темной могилы, когда в тишине и одиночестве ты в какой-то момент перестаешь понимать, жив еще или уже умер — и теперь эта мука будет длиться вечность.

Узник, часто моргая, пытался разглядеть своих гостей. Те, в свою очередь "любовались" мужчиной. Барон вовсе не был уродом, как представлялось девушкам. Олдер и Елент знали это и так, не раз пересекаясь с Камудзора при дворе. А Джемма и Ориел в недоумении рассматривали высокого стройного мужчину с узким породистым лицом и строгой гармонией черт. Несмотря на работу палачей, барон по-прежнему, даже в столь незавидном положении, сохранял внешнюю привлекательность. Увидев, наконец, посетителей, Камудзора, гордо вскинул голову.

— Ваше величество, Ваше преосвященство, леди... польщен вашим визитом, — почтительно поприветствовал всех узник, каким-то непонятным образом в полутьме поняв, что Бейн и Джем — девушки. — Вы выбрали неудачный подарок, отец Март. Предпочитаю более юных.

— Господин барон, оставьте свои фантазии при себе, — сквозь зубы процедил инквизитор. — Вижу, камера сделала вас весьма словоохотливым. Тем проще, я задаю вопросы — вы отвечаете.

— Спросите вежливо, и я все расскажу, — улыбнулся Камудзора.

— Ты ответишь в любом случае, — заверил его Олдер и закрыл изнутри дверь. — Давай же, промолчи и доставь мне удовольствие лично превратить твое лицо в кровавую кашу! Кому ты продавал детей, тварь?!

Если вначале заключенный упрямо поджал губы, будто провоцируя его величество выполнить это обещание, то последний вопрос явно удивил Камудзора. Мужчина нахмурился и пристально посмотрел на Эйнхеля, будто бы ожидал пояснений, но когда тишина стала затягиваться, заключенный тихо напомнил:

— Меня обвиняют не в работорговле, мой король, — он сделал особенный акцент на частице "не", — кажется, вы перепутали камеры, ваше величество. Ваше преосвященство?

Барон повернулся к Еленту, но глава инквизиции хранил мрачное молчание. Девушки, встав позади главы инквизиции, пока тоже не спешили с вопросами.

Олдер сделал широкий шаг вперед и резко ударил основанием ладони мужчину по лицу. Раздался короткий хруст и вскрик. Узник попробовал отпрянуть, но цепи не позволили. Эйнхель же невозмутимо обтер ладонь о рваную робу барона.

— Остановимся на сломанном носе, или мне продолжить?

— Ваше величество, — голос Камудзора дрогнул, но сделав глубокий вдох, мужчина взял себя в руки и дальше продолжил мягким, упрекающим тоном: — Как это низко — все преступления, произошедшие в Бермене с детьми, свалить на меня! За свое я отвечу, господа, не сомневайтесь. Но чужие грехи брать не стану. Вы уж простите за подробность, но ни одного из своих подопечных я ни к чему не принуждал, все было исключительно добровольно.

— Что?! — не удержавшись, свистящим шепотом переспросила Джемма: — Добровольно?! Мы говорим об одних и тех же беспризорниках, у которых никогда не было ни воли, ни выбора? И которые готовы на все, что угодно, лишь бы не остаться голодными ночью на холодной улице?!

— Нашел, чем хвастаться, — низко прорычала Бейн, солидарная с поступком Олдера. У нее тоже возникло желание почесать кулаки о лицо Камудзора.

Елент, поняв, что разговор уходит в совсем другую сторону, вынужден был напомнить друзьям о цели их визита:

— То есть, господин барон утверждает, что не причастен к похищению детей и беременных женщин?

Камудзора тихо рассмеялся.

— Никогда не находил удовольствия в общении с беременными женщинами, — мужчина, лицо которого было залито кровью из переломанного носа, безумно оскалился. — Что же касается торговли... ваше преосвященство, вам же прекрасно известно, что я богат. Зачем, ну скажите, зачем же мне нужно было кому-то продавать своих подопечных, в которых я так долго и старательно вкладывался? Это бессмысленно и нелогично! Леди, я понимаю, что вы видите лишь скованного монстра, но попробую воззвать хоть к вашему разуму, ведь его величество привык больше слышать сердце. Последние месяцы я, наоборот, пытался хоть как-то прекратить эти странные исчезновения. Уже и не знал, кому платить и на кого думать. Все мои усилия были напрасны...

Ориел и Джемма синхронно повернулись к Олдеру.

— Этот кусок мяса правда богат?

— Сказочно, — мрачно подтвердил король, — казне и не снилось.

— Тогда действительно не сходится, — разочарованно согласилась Бейн.

Джем поддержала подругу кивком.

— Мы же видели, как похитители подставлялись — они явно находились в стесненных обстоятельствах и очень спешили. У барона же все давно было налажено. Если и деньги его не интересуют, то мотива просто нет.

Джемма от злости стукнула кулачком по стене.

Барон, внимательно следивший за девушками, в этот момент какой-то странно осунулся, будто бы внутренний стержень, державший его все это время, наконец, переломился.

— Благодарю, леди. Подумайте вот над чем: многие годы я осторожно создавал свой мир. Тщательно выбирал слуг, поддерживал безупречную репутацию, продумывал действия на несколько шагов вперед. Но недавно в игральном доме, выпив лишнего, я разговорился с милым молодым человеком, прячущим лицо. Мне еще показался знакомым его голос... Удивительно, но он знал меня и так искренне восхищался тем, что я жертвую деньги беспризорникам. Знаете, несколько лет назад один благотворитель создал фонд для перечисления средств. Очень удобно. Так вот, мой собеседник искренне жалел, что, если вдруг со мною что-то случится, все состояние Камудзора перейдет либо моим алчным родственникам, либо короне, а вовсе не детям, как было бы правильнее. Дальше я запомнил только то, что согласился с этим милейшим господином. Наутро меня разбудили инквизиторы и стражники, вломившиеся в спальню и обнаружившие рядом со мной в постели уже остывшее тело одного из моих подопечных. И уже затем, в гостеприимных застенках башни Покаяния, я с удивлением узнал, что, кроме всего прочего, в ту злополучную ночь успел переписать завещание, передав все состояние своего рода в вышеупомянутый фонд.

— Хочешь, чтобы мы посочувствовали тебе? — низким хриплым голосом уточнил Олдер, из последних сил удерживая в груди клокочущую ярость.

— Я не настолько наивен, ваше величество, — покачал головой барон. — Давайте, лучше помогу задать правильные вопросы. Их всего два.

Джемма возмущено хотела перебить барона, как Елент положил ей руку на плечо, прося помолчать.

— Первый: куда исчезли деньги, которые с моим арестом и вынесением смертного приговора были переведены в фонд? Второй: кого мне напомнил молодой господин? Вы будете удивлены, но ответ всего один.

Мужчина замолчал, пристально и зло смотря на своих гостей.

— Считайте, что вопросы уже прозвучали, — в голосе Елента зазвенела сталь.

Главу инквизиции совершенно не устраивало, что пленник смел вести себя столь нагло, считая себя хозяином положения. И отцу Марту еще предстояло провести долгую беседу с дознавателями и палачами о том, в каком состоянии смертники должны проводить свои последние часы в камерах. Но это после...

Камудзора усмехнулся.

— Неужели я единственный благотворитель Бермены? К фонду имел доступ ограниченный круг лиц. Вывести средствам мог только кто-то из них.

На мгновение в камере растянулась пауза, все обдумывали информацию.

— Поднять архивы казначейства о крупных пожертвованиях и последних проведенных с фондом операциях, — сделал вывод Олдер. — Узнать, кто из благотворителей занимался детьми.

Джемма тихо вздохнула.

— Да был один попечитель хороший, — пробормотала она в сторону, — у него можно было все это узнать за десять минут, а не в архивы зарываться.

— Кстати, в этих же застенках и замучили, — добавила Ориел.

Пусть она не разделяла позиции Джем по отношению к Сергенту, Бейн в любом случае оставалась на стороне подруги. Исчезновение Даниэля, как и вопрос о его аресте и допросах до сих пор оставался открытым. Пожалуй, именно он был последним препятствием на пути определения "дружба" между мужчинами и девушками.

Заключенный оживился.

— Вы про скандал с Сергентом, когда мальчика обвинили в пособничестве ведьмам и чуть ли самому дьяволу? Кажется, он занимал именно эту камеру. Какое удивительное совпадение! Вы сюда всех благотворителей сажаете? — иронии не получилось — только жестокая насмешка.

— Еще одно подобное высказывание — на казнь отправишься без языка, — спокойно предупредила Бейн, даже не думая угрожать — просто констатируя факт.

— Сомневаюсь, — мужчина понизил голос, словно собирался поделиться страшной тайной: — Ходят слухи, что заключенные иногда пропадают из этой камеры и каким-то невероятным образом оказываются на свободе. Может, и мне так повезет?

— Не надейся, — отрезал Елент. — Эшафот ждет...

— Как — на свободе? — перебила Марта Джемма, едва не бросившись на Камудзора, — Что ты знаешь о Даниэле?

— Невнимательная леди, — укорил барон: — о господине Сергенте я знаю ровно столько же, сколько и остальные подданные его величества. Разве только... Видите ли, чем больше я пытаюсь вспомнить о той ночи, тем больше уверяюсь, что моим собеседником был именно Даниэль.

— Ложь! — отрезала Джем. — Ты просто пытаешься перевести стрелки!

— Бездоказательно, — резюмировала Бейн. — Если тебя действительно опоили — померещиться мог кто угодно.

Эйнхель коротко и выразительно переглянулся с Мартом. О том, что в истории Сергента не все чисто, они давно догадывались и, более того, уже поняли, что ведьмы никак не были причастны к этому. Но Бейн и Джем почему-то выгораживали Даниэля, даже не вслушиваясь в то, что им пытались сказать. Впрочем, раньше и доказательств у Олдера и Елента не было, теперь же барон дал отличную возможность уцепиться за имя Сергента. Хотя глава инквизиции подозревал, что и на этот раз обсуждение причастности Даниэля выльется в очередной спор и закончится ничем. Почему этот мальчишка так запал в душу Бейн и особенно Джем — Олдер с Елентом до сих пор не могли понять.

Барон покачал головой и лениво указал рукой на дверь:

— Тогда не смею вас задерживать.

Джемма круто развернулась и, не дожидаясь остальных, поспешила из камеры.

— Не знаю, что все-таки случилось с Сергентом, — тихо проговорила Бейн, — но я прослежу, чтобы для тебя эта камера точно стала последним пристанищем.

Пока Елент закрывал тяжелую дверь и возвращал ключ мастеру смерти, Олдер смотрел на ожидающих их в конце коридора Ориел и Джемму — маленькая ведьма нервно теребила волосы и переступала с ноги на ногу:

— Оказывается, есть то, что девушки не превращают в балаган.

Март кивнул.

Мужчины поспешили за Джем и Бейн, которые, казалось, хотели быстрее сбежать из душных оков башни — так быстро они поднимались по винтовой лестнице.

Джемма сдерживалась из последних сил, ей хотелось кричать и выть, а еще бросить все, вернуться на ГАЗ-3 и больше никогда не спускаться на Астрею. Лестничные пролеты и ступени, раньше казавшиеся ей бесконечными, мелькали перед глазами смазанной круговертью. Наконец, Джем распахнула крошечную потайную дверь и вырвалась из жаркого нутра башни, судорожно вдохнув прохладный вечерний воздух.

Позади тяжело дышала Ориел, непривыкшая к таким быстрым подъемам, но не отставшая от подруги. Бейн прислонилась к старой каменной кладке, пытаясь прийти в себя, и одновременно с укором и пониманием посмотрела на подругу. Джем, поймав этот взгляд, не сдержалась, отпуская накопившуюся внутри злость и отчаянье:

— Сколько раз?! Сколько, мать вашу, раз надо меня ткнуть носом в эти просчеты? Постоянно, когда я думаю, что рана поджила, находится тварь, которая сдирает только затянувшуюся корку! — Джемма развернулась к тяжело дышащей Ориел. — Разве мы виноваты? Это был выбор Даниэля! Мы не могли знать, что он кинется на нашу защиту — даже не подозревали, что Сергент вообще там был! Иначе мы бы просто не оставили Даниэля! Его никто не заставлял, не просил...

— Виноваты, Джем, давай это, наконец, признаем, — устало покачала головой Бейн. — Мы с тобой заигрались. Я не остановила, хотя видела, что это зашло слишком далеко. Тебе было приятно его внимание и восхищение. В конце концов, любому бы понравилось. А Даниэль отчаянно тянулся к тебе. Как же иначе? После стольких лет презрения и брезгливости, которые он видел, вдруг появилась та, кто приняла его и поддержала, проявила интерес и уважение. Прости, но полтора года назад я просила тебя не заигрывать с Сергентом. Ты отмахнулась. Бумеранг вернулся.

Джемма закрыла лицо ладонями и сгорбилась под грузом сказанных слов. Она столько времени гнала от себя эти мысли. Но правда все равно оказалась упрямее девушки.

— И не зря Богам на любовь запрет, — дрожащим голосом процитировала Джем. — Хуже этого чувства просто нет.

— ...и не стоит нам приходить с небес,

Нас сжигают и проклинают здесь.

Мы считаем эры, они — года,

В тридцать их голова седа...

Ориел не стала дочитывать до конца и, грустно улыбнувшись, обняла подавленную подругу. Она не знала, что сказать, да и не умела Бейн утешать людей. Поэтому девушка просто кивком головы указала в сторону.

— Пойдем в гостиницу, у нас и так слишком много проблем.

За ними медленно шли Олдер и Елент — они жалели, что не смогли услышать весь разговор, но последние фразы посеяли смуту в разумах и сердцах. То, что Джем и Бейн не те, за кого себя выдают, мужчины поняли уже давно. Что возможности девушек были куда больше, чем демонстрировали сами Ориел и Джемма — тоже. Но иногда Марту и Эйнхелю казалось, что их спутницы вовсе не ведьмы, а кто-то более удивительный.

После быстрого ужина они поднялись в номер к Джем и Бейн. Олдер разложил на столе большую карту города и положил рядом чистый пергамент, Ориел поделилась шариковыми ручками, чтобы случайно не запачкать листы и себя чернилами.

— Итак, давайте разберемся, что мы сегодня узнали.

— Ага, а то у меня голова пухнет от всего, — поддержала инициативу Джем и, оседлав стул, придвинулась поближе.

Они быстро записали в одну колонку Чумной квартал с подземным кладбищем, туннель, проходящий под Берменой, колдовские наручники (определение "нейропаралитические" так и осталось замолчанным), благотворительный фонд, из которого пропали средства и, подумав, Елент все-таки приписал в конце имя Даниэля Сергента.

Джемма недовольно фыркнула, но комментировать это не стала.

— Итак, — Эйнхель жирно подчеркнул первые два пункта: — Чумной квартал вместе с тайным ходом объясняют почти все: переправлять под городом людей не составляет похитителям никаких сложностей. А тех, кто умирает, закапывают там же.

— Спуск в туннель примерно в этом месте, — инквизитор склонился над картой, обведя пустырь. — А выход... — он проследил легким пунктиром до трущоб и остановил руку почти у канала, — здесь.

Получившаяся линия пересекала Бермену наискосок, поделив на две равные половины.

— Нет, — не согласилась Бейн и повернулась к Олдеру, — "почти все" — не считается. Как они выводили людей из города? Есть, конечно, шанс, что их до сих пор держат на одном из складов, но я уверена, что все похищенные уже переправлены в следующий пункт. И как это возможно сделать? Плюс, вы сами говорили, что исчезновения происходят не только в трущобах.

— В таком случае, это не единственный подземный проход, — предположил Елент: — Если наручники похитителей так похожи на ваши браслеты, они вполне могли воспользоваться ходом, которым вы уже проводили нас. Насколько я помню, туннель имел несколько ответвлений. Знаете, куда они ведут?

— Интересная мысль, — Джем подтянула карту к себе поближе и провела еще одну линию от крепостной стены к дому Филина. — Олдер, покажи, в каких районах пропадали люди — попробуем связать их.

— Везде они пропадают, — хмыкнул король, — отмечу только те, где исчезновений было много.

Половина крестиков, разбросанных Эйнхелем по карте, легла вдоль линии первого туннеля. Остальные добавляли хаоса и вопросов.

— Должно быть место, где людей держали. Пусть временно! Вы уверены, что не в Чумном квартале? — его величество поднял взгляд на друга.

— Абсолютно, — вместо Елента ответила Бейн. — Даже если бы они были там всего одну ночь — это уже наложило бы свой отпечаток. К тому же, слишком велик риск, что товар подхватит болезнь.

— Значит, склад.

— Необязательно. Это может быть и дом, например, какого-нибудь эксцентричного богача, который давно живет в загородном поместье. И все-таки, было бы куда проще, если бы вот эти точки, — Джем ткнула в выделенные Олдером районы исчезновений, — не выпадали из общей картины и тоже накладывались на линию туннеля.

— А если все правильно, и так и должно быть? — Олдер категорически не умел сдаваться: — Елент прав, у нас может быть не один подземный ход. И если вы, наконец, развернете карту ко мне лицом, то я смогу нарисовать второй.

Вручив королю кучку и пожелав удачи, Джем, Бейн и Март с интересом наблюдали, как Эйнхель аккуратно добавляет тонкую линию предположительного хода. Вместе уже с существующим они легли на карту крестом, но пересекались странно — на середине реки, между башней Покаяния и поместьями аристократов. Елент с Ориел одинаково прикрыли глаза, вспоминая свое путешествие под Берменой, и остудили пыл Олдера — никаких развилок в том туннеле вообще не было.

Уравнение не сходилось.

Эйнхель выругался, но от идеи не отказался и потребовал девушек подробнее рассказать про ход, которым они попали в город в прошлый раз. Все помнили два ответвления — нужно было только точнее указать их расположения.

Бейн тяжко вздохнула, но пририсовала кружки на карту.

— Мы на лазы четыре года назад наткнулись. Сначала это показалось интересным, но быстро выяснилось, что ходы никуда не ведут — один обвалился, другой выглядел так, будто бы неизвестным землекопам надоела работа и они ушли, не закончив ее.

— А кому-нибудь могла прийти мысль расчистить завал и дорыть дальше? — прищурилась Джем. — Ну-у чисто теоретически? Давайте предположим, как они могли выглядеть в завершенном виде.

По добавочным туннелям они скорректировали карту подземных дорог. Теперь два главных туннеля пересеклись неподалеку от нарисованного дворца, аккурат под чьим-то огромным поместьем.

Ориел и Елент с сомнением переглянулись.

— А не здесь ли был тот перепад, про который вы рассказывали? — уточнил Олдер, чувствуя, что наконец-то все сошлось.

— Похоже на то, — неуверенно протянула Бейн.

— Мы прошли над вторым туннелем, — кивнул Март, — наверняка, где-то был проход, просто мы не знали, что искать.

— Ну-ка, чье поместье? — Эйнхель уткнулся в карту, спустя несколько мгновений сам ошеломленно ответил: — Даниэля Сергента.

Джемма побледнела и сжала кулаки, но ничего не сказала.

— Значит, кто-то привел заваленные туннели в порядок. Для такого дела не один человек нужен.

— Прекрасно, у нас вырисовывается целая группа законченных отморозков! — Олдер сделал рубящий выпад ладонью, будто бы уже представил, как сражается с похитителями.

— Или у этих людей есть определенные возможности, — перебила короля Джем и обратилась к Бейн. — Сколько бы у нас ушло времени, если бы мы решили расчистить туннели?

— С минимальными перерывами на сон, еду и нужду — дней семь, может, чуть больше.

Олдер и Елент сделали мысленные пометки обязательно отрядить в подземелья людей, чтобы завалить ходы.

— Прежде чем дальше что-то делать, нам в первую очередь нужно заглянуть в дом Сергента, — Олдер еще раз ткнул в место пересечения ходов.

Джемма нахмурилась.

— Заодно, наконец, поставим точку в этом споре, — продолжил слова друга Елент.

Джем кивнула, согласившись с тем, что совпадений становилось слишком много, и с ними надо было что-то решать.

На этом вечерние посиделки и закончились. Определившись с утренним маршрутом и пожелав девушкам приятных снов, Олдер и Елент ушли в свою комнату

* * *

В середине ночи Джемма растолкала подругу

— Мы сами слетаем к дому Даниэля! И если это действительно он — сами же и разберемся с ним! А перед этим сгоняем к Тарину. Господин педант точно делал выверку, кто из дворян чем занимается и на что тратится.

— Для чего тебе это? — зевнула Ориел, сонно рассматривая луну высоко в небе. — И почему не можешь подождать до рассвета?

— Вдвоем мы управимся гораздо быстрее. И у Тарина должен быть список благотворителей! Я знаю, что его кабинет где-то на четвертом этаже и окнами выходит в парк — найдем как-нибудь. К тому же там почти нет стражи. Прыгун поможет решить проблему с проникновением.

Толком не проснувшись, Ориел наощупь нашла коммуникатор.

— Я даже не зарядила его нормально. Только двадцать процентов.

— У меня еще меньше. Но я хочу, чтобы к тому моменту, когда мы докажем невиновность Даниэля, у нас на руках был список других подозреваемых, — затараторила Джем. — И куда денутся станции подзарядки? Не утонут же, как в прошлый раз.

Бейн скептично фыркнула и нажала на вызов Прыгуна.

— Не одно, так другое, и спать не дали, — ворчала Ориел, настраивая капсулу к полету в городской черте. Джемма с испугом смотрела, как Бейн, не открывая глаз, поднимает машину в воздух и направляет к центру Бермены.

— Ты хотя бы на дорогу смотреть будешь? — с робкой надеждой спросила она.

— Да что я там не видела... — один глаз Бейн всё-таки открыла.

— Например, шпиль главного собора!

— Упс, — Ориел вовремя потянула руль на себя.

— Не хватало ещё за разваленный храм перед Елентом краснеть!

— Твоя правда.

Прыгун мягко завис напротив четвертого этажа дворца.

— Как определить, где кабинет первого советника?

— Стол, много стопок пергаментов, идеальный порядок.

— Тогда полетели вдоль окон. Благо, ночь безоблачная, всё просматривается хорошо. Да и слугам надо сказать спасибо — нигде шторы не задернули.

Пока Джем рассматривала содержимое комнат, Бейн подремывала, изредка корректируя движение Прыгуна, чтобы тот не поцарапался о дворцовую кладку. В шестом по счету окне горел свет. Сначала Джемма инстинктивно отшатнулась, а затем вспомнила, что капсула находится в режиме невидимости, и уткнулась носом в иллюминатор, решив, что Тарин просто заработался.

Однако комната оказалась не кабинетом, а спальней.

Спустя несколько мгновений Джем зажмурилась и потерла глаза, подумав, что у нее начались галлюцинации.

— Бейн, у меня что-то со зрением.

— Капли дать?

— Проснись и посмотри! — возмущенным шепотом посоветовала подруга.

Ориел зафиксировала Прыгун в нейтральном положении и тоже заглянула в комнату.

— Занятно.

— Фух, я уж подумала, что мозг начал от недосыпа чудить.

Рядом с шикарным ложе, застеленным ослепительно-белым бельем, поверх которого уже были небрежно брошены камзолы и шелковый платок, прима столичного театра Гашпет высвобождал первого советника Тарина из утягивающего корсета. Простого такого корсета — телесного цвета, с жестким каркасом ребер и затянутой до предела шнуровкой. Пара была так занята процессом, что вряд ли бы заметила марширующий мимо полк драгун.

Хотя полк их точно бы заметил...

Бейн и Джем с ужасом и восторгом наблюдали за развертывающимся действием, пока не заметили, что корсет (почти развязанный) скрывал аккуратный бюст второго размера, который теперь отчетливо просматривался под нижней рубашкой первого советника.

— Получается, у нас не Тарин, а Тарина, — прокомментировала Джем.

Ориел хмыкнула.

— А платки вокруг шеи завязывает, чтобы никто отсутствие кадыка не заметил.

— Нам же лучше! Пока они заняты друг другом, у нас есть время, чтобы оглядеть кабинет. Ух! Сбор дополнительной информации проходит успешно, — не преминула заметить Джем. — Олдеру с Елентом будет говорить?

— Зачем лишать мужчин прекрасной возможности самостоятельно разгадать тайну господина советника? — усмехнулась Ориел. — И это учитывая, что за три года ни одного слуха не просочилось. Потрясающая конспирация. Чисто из женской солидарности не скажу.

— А Тарине намекнем, что она раскрыта?

— При удобном случае — обязательно.

Следующая комната оказалась проходной между кабинетом и спальней. Джемма и Ориел синхронно выдохнули: обыскивать кабинет и знать, что госпожа советница совсем близко, за дверью, совершенно не хотелось. В любом случае, перестраховка лучше слепого риска. Да и как-то неудобно было бы слушать то, что происходило в спальне Тарины. По крайней мере, Джем — точно. Бейн на это было чихать и кашлять, но, в общем и целом, с позицией подруги она была солидарна.

— Как открывать окно будем? — поинтересовалась Джемма. — Ломать не вариант — услышат.

Девушка с любопытством оглядела препятствие на пути к вожделенным документам: полуциркулярные двойные рамы, объединяющие два оконных проема, почти в точности повторяли земные окна средневековья.

— Слушай, а если лазером? — предложила она и, заметив, что Бейн опять задремала на руле, толкнула подругу.

Ориел душераздирающе зевнула.

— Не сильно ли мы светимся последнее время?

— Есть другие варианты?

— Вернуться в гостиницу и не страдать всякой чепухой.

Джем промолчала, но ее взгляд выразил вселенский укор и печаль. Бейн поморщилась и махнула рукой. Действительно, если оставить это дело на завтра, у них целый день уйдет только на обыск поместья Сергента. А так за пару часов они вдвоем расправятся с самыми больными вопросами и утром предоставят Еленту и Олдеру исчерпывающую информацию. Остановившись на этой мысли, Ориел отстегнулась и прошла во второй отсек. Где-то на верхних полках должен был валяться набор инструментов... Достав портативный лазер, чтобы не тратить заряд комма, и оттеснив подругу, она открыла люк. Джем с готовностью взялась страховать Бейн, чтобы та ненароком не вывалилась из Прыгуна.

Если бы кто-то проходил этой ночью по королевскому парку неподалеку от стен дворца, стопроцентно заработал бы себе инфаркт: на уровне четвертого этажа парила что-то злобно ворчащая себе под нос девушка и подпиливала оконную раму.

— Из нас двоих слон в посудной лавке — я. Так что лезь одна, — прошептала Ориел.

Джемма с опаской глянула вниз, оценила сантиметры, оставшиеся до подоконника кабинета, подождала, пока Бейн не приблизится к окну на минимальное расстояние и, тихо выдохнув, полезла. Подпиленная рама протяжно скрипнула, но, к счастью, кроме девушки, это никто не расслышал.

Ориел, вернувшись в кресло пилота, прикинула время и, потянувшись к консоли, пощелкала тумблерами, отрубая ненужные функции. Зачем им сейчас щит? Только лишнюю энергию сожрет. Не дай Боже, батареи сядут — Макс на пару с Колей Ориел голову открутят. И так они с Джеммой угнали со станции последний рабочий Прыгун. Подумав и посмотрев на подмигивающие огоньки, девушка решительно вырубила все, кроме невидимости и нейтралки, и принялась ждать Джем с добычей.

Оглядев просторный кабинет, Джемма отметила его удачное расположение. Из окна открывался прекрасный вид на башню Покаяния и дворцовый парк, за которым начинались городские поместья дворян. Подумав, как красиво здесь было бы днем (осень раскрасила еще не успевшую облететь листву во все оттенки оранжевого, красного и пурпурного с редкими золотыми проблесками), девушка направилась к высоким шкафам — если Тарина считала исчезновения бедняков нормой, то на столе можно было даже не смотреть. Под рукой госпожа советница держала только актуальные дела.

Яркий свет коммуникатора высветил среди темно-серого сумрака кабинета высокие массивы. Плотная древесина золотисто-желтого цвета с черными прожилками привлекла внимание.

Программа "Наблюдатель" набирала людей не просто идеально владеющих своей специальностью, но обладающих знаниями в самых разных областях науки и просто широким кругозором. Поэтому сейчас Джем с удивлением и восторгом смотрела на что-то очень напоминающее лунный эбен — одну из самых дорогих древесных пород не только на Земле, но и во всей галактике.

— Вот ведь! Если об этом узнают контрабандисты, всю Астрею распилят на ровные брусочки — даже пыли на орбите не останется.

Погладив створку шкафа, Джемма занялась, наконец, его содержимым, мысленно восхваляя перфекционизм советницы. Все пергаменты были разложены по тематикам и годам аккуратными стопочками в отдельных ящиках. Заглянув в очередную коробку, она заметила пометку — символ благотворителей: раскрытую ладонь, держащую перо. Подобный значок был и у Даниэля — Джемма неоднократно поддевала парня, что эта фибула никак с темным одеянием не вяжется. Сергент неизменно улыбался, что добрые дела идут ко всему.

Отбросив неприятные мысли, она вытащила из ящика все документы и принялась перебирать их. Все-таки исчезновение целой стопки бумаг точно привлечет внимание, в отличие от пропажи пары пергаментов. Заодно Джем быстро проглядывала информацию: Тарина отмечала, что поток средств на благотворительность с каждым годом становился все меньше, грозя иссякнуть подобно ручью в засушливое лето. И более того, госпожа советница подчеркивала, что это происходит вовсе не из-за отсутствия желающих вложить средства в богоугодное дело. Наоборот, таковых было предостаточно. Однако в последние полтора года какой-то злой рок настигал всех, кто пытался вкладываться в трущобы. Поэтому остальные богачи предпочитали отдать средства в армию, на строительство нового собора, но никак не беспризорным детям. Сейчас все сосредотачивалось на деятельности пятерых человек: герцогиня Вирон (уже полгода не поднимающаяся с постели из-за странного недуга), престарелая купеческая чета из Черноземелья (резко, всего пару месяцев назад, решившая вернуться на родину после двадцати лет успешной торговли в Бермене). Не последнее место занимали барон Камудзора и граф Сергент. Но и их Тарина отметила как выбывших. Дальше шли характеристики каждого благотворителя.

Приступить к чтению Джем не успела.

Сначала раздался громкий хлопок, а спустя пару мгновений девушку с силой бросило вперед, буквально впечатав в шкаф. От болезненного удара перед глазами стало темно, Джемма упала. Зазвенело разбившееся стекло, крайний стеллаж с грохотом рухнул на пол, рассыпавшиеся пергаменты с шелестом разлетелись по всему кабинету.

Джем с трудом приподнялась на трясущихся руках. В голове шумело, руки и ладони посекла стеклянная крошка, усыпавшая пол, но серьезных ран, к счастью, не было. Девушка с трудом заставила себя подняться. Как сквозь вату, из соседних комнат и с улицы слышались крики.

Первым делом она сгребла с пола пергаменты, не разбирая, нужные это или те, что выпали из других ящичков, запихнула за корсаж и только потом развернулась к окну, пытаясь понять, что произошло. Впрочем, от него осталось одно название: покореженные рамы вырвало из проема, стекла мозаикой устлали комнату. Джем в очередной раз удивилась своей удачливости — да, несколько осколков задели плечи и, судя по ощущениям, щеки. Но могло быть гораздо хуже.

— Ориел! Что это было?

Подобную ударную волну мог создать только сильный взрыв. Почему щит Прыгуна не защитил окно? Не услышав ответа, Джем еще несколько секунд вслушивалась в панику, охватившую дворец, и надеялась, что подруга все-таки отзовется. Но мгновения медленно утекали, и внутри поднималась тугая волна тревоги. Перебарывая шум в голове и легкую дезориентацию, девушка бросилась к окну.

На фоне темного города ярко пылало то, что осталось от оплота инквизиции. Башня Покаяния сложилась гармошкой, будто бы сверху на нее наступил злобный великан. А из-под завалов рвался на волю огонь. Горела и прилегавшая к башне часть дворцового парка. Гудящее пламя жадно облизывало пышные кроны, перебираясь с одного дерева на другое. Сглотнув комок дурноты, Джемма перевела взгляд вниз, уже понимая, что увидит под окнами — на траве грудой металлолома развалился Прыгун, принявший на себя большую часть взрывной волны — Джем перепали только отголоски.

Бейн нигде не было.

Мысли понеслись вскачь, мозг заработал в авральном режиме. Как спуститься, что делать? Тарина может вот-вот зайти в кабинет, чтобы оценить ущерб, или пришлет слуг. Через весь дворец не пройти — даже с невидимостью среди суматохи Джем рискует, к тому же, это займет много времени.

Единственный выход — через окно.

Свесившись из проема и содрогнувшись от высоты, которую предстояло преодолеть, девушка увидела слева толстый плющ, тянущийся дальше, на крышу, перевивший между собой гибкие стебли и вроде как должный выдержать вес Джем. Особого доверия он не вызывал, но другого выбора не было — совсем близко, в проходной комнате зазвучал взволнованный голос Гашпета.

Джемма решилась.

— Черт, черт! — сквозь зубы ругалась девушка, аккуратно цепляясь за стебли и чувствуя в ладонях нарастающее жжение — кажется, плющ был, ко всему прочему, ядовитым. Но Джем упорно заставляла себя не думать об этом и, наоборот, сильнее вцеплялась во вредное растение. А то еще для полного счастья не хватало навернуться с четвертого этажа!

Бейн где-то внизу, в покореженном Прыгуне, ей срочно нужна помощь, а ожоги потом легко залечатся. Сердце стучало как ненормальное, голова болела, перед глазами мелькали черные мушки, ладони уже горели, а пальцы начинали неметь. Джемма чертыхалась, но упрямо продолжала спускаться, с благодарностью вспоминая канат на "Блундине".

Между вторым и первым этажом удача отвернулась от девушки: перевитые стебли порвались. Джем не успела не то, что сгруппироваться — даже вскрикнуть не смогла. Ноги обожгло болью, ее волна прокатилась по позвоночнику и отозвалась колокольным перезвоном в голове.

Джемма тихо застонала, но убедившись, что обошлось без переломов, хромая, поковыляла к Прыгуну. Она напоминала себе русалочку — каждый шаг будто бы сотни игл впивались в ступни, но мысль о Бейн не давала Джем остановиться. У Ориел полная непереносимость наркоза, как и у Макса. Если она что-то серьезно повредила себе... или, не дай Бог, сломала позвоночник... Думать про это просто не хотелось, но мысли (одна другой хуже) жужжали в голове как рой диких пчел. И Джемма повторяла про себя, как заклинание, только одну просьбу: главное, чтобы Бейн была жива.

С остальным они обязательно справятся.

Люк Прыгуна так и остался открытым. Нагнувшись, чтобы пролезть внутрь, Джем увидела Ориел — та, выпав из кресла пилота, без сознания лежала на отключившейся консоли. Забравшись в кабину, Джемма осмотрела подругу. Сильно пострадала голова Ориел: при падении капсулу так ударило, что не пристегнутую Бейн с силой бросило на экраны. Лицо девушки было залито кровью из рассеченного лба, но рана оказалась неглубокой и на первый взгляд нестрашной. Быстрый осмотр дал понять, что переломов тоже вроде удалось избежать. По крайней мере, открытых. Под вопросом оставались черепно-мозговые травмы и внутреннее кровотечение. Джемма метнулась к аптечке. Она нашлась под набором инструментов, который девушки не успели закрепить ремнем на его месте. Все ампулы для обезболивающих инъекций оказались раздавлены, как и контейнеры с таблетками. Разобраться в стеклянной крошке и месиве порошков было уже нереально. А вот портативный диагност остался цел. Поблагодарив всех известных богов, Джемма запустила сканирование. Пока прибор, тихо попискивая, собирал информацию, девушка пыталась совладать с дрожью в руках и успокоить бешено бьющееся сердце: около королевского дворца валялся металлолом с другого края галактики, вот-вот должна была появиться стража. А Джем не представляла, что ей делать, куда бежать за помощью. К счастью, минуты текли, а никто к ним так и не спешил. Похоже, все люди собрались у башни Покаяния.

Диагност еще раз громко пискнул и, мигнув зеленым огоньком, вывел на экран отчет о состоянии Ориел. Джемма облегченно выдохнула: да, обнаружилось сотрясение мозга, но все обошлось без серьезных травм и кровотечений. Немедленная операция не требовалась.

Вспомнив инструкции, Джем уложила Бейн на правый бок и для равновесия согнула ее левую руку и ногу под прямым углом. Оставалось надеяться, что обморок подруги не продлится долго. Насколько она помнила, чем дольше пострадавший не приходит в себя, тем хуже его состояние.

Спустя еще одну долгую минуту Ориел тихо и жалобно застонала, попытавшись открыть глаза.

— У тебя просто сотрясение, — сразу же отчиталась Джемма, зная, что Ориел больше всего боится травм спины и ног. — И, прости, я знаю, что тебе очень плохо, но нам надо выбираться отсюда.

Бейн медленно моргнула, сообщив, что все понимает, и протянула Джем руки. С трудом ей удалось поднять Ориел и почти на себе вытащить из Прыгуна, уложив на мягкую траву парка.

— Что... будем... — Бейн не смогла договорить, ее замутило.

Джем, подав подруге платок, отошла чуть в сторону, чтобы набрать станцию.

— Ребята, все плохо. Был взрыв, ударная волна разломала Прыгун. У Бейн сотрясение. Ну и у нас обеих порезы и ушибы по мелочи. Как там с ремонтом? Есть шанс, что вы прилетите за нами в ближайшую пару часов?

— Что?! Вы совсем обалдели?! — первым отозвался Щукин.

— Мы обалдели?! Ответь мне, Коленька, откуда в средневековье могла взяться бомба? — прошипела Джемма.

Нейман пресек начинающийся спор и виновато сообщил.

— Одна капсула почти готова, но спуститься сможем только дня через полтора, может, чуть раньше, но я бы не рассчитывал: и так вторую ночь не сплю — из ангаров не выезжаю.

— Думать надо было головой, а не гормонами, когда без разрешения последний Прыгун забирали!

Джемма молча выслушала все упреки, дождалась советов Максима, что нужно делать при сотрясении мозга, и более подробно описала ситуацию.

— Что делать с Прыгуном?

— Посмотри резервный блок, с него можно запустить аварийные системы. Если получится, направь всю оставшуюся мощность на невидимость. Как только спустимся на Астрею, и вас заберем, и Прыгун отбуксируем. Будем надеяться, что никто к этому времени на него не наткнется. Сейчас подгоню облака к Бермене, чтобы парк потушили.

— Поняла, спасибо, отбой.

Девушка отключила коммуникатор и еще раз тревожно посмотрела в сторону догорающей башни. Отсюда была видна выложенная крупными камнями дорога, по которой курсировали стражники. В сторону дворца никто не смотрел.

— Ориел, ты как?

— Пытаюсь понять, где звезды настоящие, а где мозг добавляет новые.

— Я займусь Прыгуном? Если что — зови.

Со второй попытки резервная система все-таки заработала, направив команды в обход поврежденных участков. Сменив заряды и поставив капсулу на аварийный режим, Джем выдохнула и, выбравшись обратно под небо, с удовлетворением оглядела пустую лужайку. Легкая рябь в воздухе становилась заметной только при долгом и внимательном взгляде.

По мнению Джеммы, все было, конечно, нездорово, но и не катастрофично. За почти семь лет, которые они жили на ГАЗ-3, случались вещи и похуже. Похлопав Прыгун по остывающему металлическому боку, девушка проверила состояние Ориел и решила выглянуть из-за угла, чтобы еще раз оценить обстановку — все-таки им с Бейн нужно было как-то убираться от королевского дворца.

Как раз вовремя: на дороге появились две незнакомые фигуры. Джем напряглась, судорожно продумывая пути отступления. А спустя мгновение резкий порыв ветра сбросил капюшон с головы одного из мужчин. Тревожные отблески пожара высветили русые волосы, собранные в простой хвост.

Каким-то неведомым чудом Олдер и Елент смогли найти своих ведьм.

Первая радость сменилась испугом — король и инквизитор, забыв о том, что их не должно быть в столице, бежали, как и все, в сторону башни. Джемма метнулась вперед, надеясь, догнать мужчин и почти сразу замерла. Позади лежала Ориел, кажется, опять, потерявшая сознание, ее никак нельзя оставлять одну. Мыслимое ли дело: спешить в толпу, чтобы выхватывать его величество и главу инквизиции из-под носа Тарина и стражи? И Олдера с Елентом рассекретит, и к себе привлечет ненужное внимание.

Их нужно обязательно остановить. Мысли в голове метались стаей испуганных птиц. По имени не позовешь — посторонние услышат. А время утекало сквозь пальцы...

— Апрель!

Елент резко остановился и повернулся на окрик. Вместе с ним, расслышав знакомое прозвище, замер и Олдер.

Заметили.

Подбежали.

Увидев Бейн с рассеченным лицом, Эйнхель, не задавая никаких вопросов, подхватил ее на руки и бережно прижал к себе. С трудом разлепив глаза, Ориел убедилась, что король — не игры больного разума, и снова отключилась, уткнувшись носом в льняную рубашку. Эйнхель кивнул в сторону дороги, явно предлагая направиться в сторону гостиницы. Джемма согласно улыбнулась, стараясь не показывать, что ей тоже плохо. Но это все равно не укрылось от внимательного взгляда Елента, и он укоряюще покачал головой.

— Олдер в шутку предположил, что вы без нас отправитесь в поместье Сергента. И решил на всякий случай после полуночи проверить. Как выяснилось, что для нас шутки, для вас — хорошая идея. Как ты себя...

Договорить ему Джем не дала, бесцеремонно перебив:

— Стоять могу, идти могу, а нотации и расспросы позже, — кратко обрисовала ситуацию Джемма и направилась следом за Олдером.

Точнее, попыталась. Запас сил и выдержки закончился на третьем шаге. Джемма, почувствовав резкое головокружение и слабость, покачнулась и оступилась. А в следующий момент ее аккуратно поддержал Елент, не позволив упасть. Девушка подняла чуть удивленный и бесконечно уставший взгляд на инквизитора. На лице Марта отразилось секундное сомнение, но в следующий момент он аккуратно обхватил девушку за пояс и медленно пошел рядом.

За всю дорогу до гостиницы никто не проронил ни слова.

* * *

Даниэль наблюдал за делом своих рук, скрывшись в тени дворцового парка. Сюда огонь пока не добрался и, зная исполнительность и умелость слуг, граф Сергент был уверен, что пожар дальше и не пройдет. А потому он, заняв удобное место, с мрачным торжеством смотрел на растревоженный дворец и догоравшую башню.

Как же он ненавидел каждый камень этого проклятого места! И теперь, уничтожив его, Даниэль был уверен, что сполна отомстил за все страдания, что пережил здесь.

Правда, взрыв Сергент устроил вовсе не из жажды мести. Главное, чего он добивался: чтобы госпожа Джемма и Ориел, воспользовавшись моментом, смогли вырваться из оков инквизиции.

Когда Даниэль увидел девушек в трущобах, опутанных цепью и жалобно умоляющих о милосердии, не раздумывал ни секунды — решился сразу. Да, бомба, приготовленная Алымовым, предназначалась для взрыва дворца. Но оставить Джем и Бейн в плену Сергент не мог.

К тому же башня Покаяния была не менее значимым объектом.

В конце концов, Алымов с Ульковым создадут еще. Материала достаточно. Да и делать с Даниэлем они ничего не станут. У него в запасе осталось много тайн Бермены, чтобы его спасители смирились с еще одной неудавшейся диверсией.

Взрыв прогремел на первом этаже, превратив бочкообразное здание в груду камней. Судя по яростному пламени, вырвавшемуся из-под земли, печи были также сильно повреждены. Обвал нижних ярусов — вопрос времени. Но его должно было хватить для побега Джеммы и Ориел.

Впрочем, сомневаться в правильности решения всё-таки пришлось. Драгоценные минуты истекали, а девушки все еще не появлялись. Даниэль медленно сходил с ума от беспокойства, вглядываясь в мелькающие фигуры людей на пожаре. Он неоднократно представлял себе долгожданную встречу с госпожой Джем... и Бейн, конечно. Как девушки удивятся, и покровительственные взгляды поменяются на благодарные и восхищенные.

По-другому и быть не могло.

Покинув убежище, Даниэль прошел по парку, приблизившись к королевскому дворцу, спрятавшись в тени фигурных кустов. Ведьмы в любом случае побегут в эту сторону. Стража и инквизиторы уже успели всё оцепить, выхватывая из толпы выживших заключенных, которые пытались бежать. Единственный шанс для Бейн и Джем — воспользоваться невидимостью и, улучив момент, проскользнуть между деревьев.

Когда в сторону Сергента метнулась смазанная сумраком и дымом тень, он почти обрадовался. Хотел выйти на встречу, но в последний момент остановился — человек был один. Отсвет от пожара на миг выхватил фигуру бегущего. Без сомнений, это был мужчина. Высокий беглец с узким породистым лицом и обгоревшими волосами, делал отрывистые короткие шаги, едва опираясь на левую, очевидно, сильно поврежденную ногу. Каким-то невероятным чудом пленнику удалось вырваться из оцепления.

Даниэль разочарованно выдохнул и взглядом скользнул по дворцу, с удовольствием рассматривая выбитые рамы и сколы и трещины на стенах. Сбоку под окнами он заметил какое-то движение. Джем появилась из воздуха и склонилась над лежащей на траве подругой — Бейн явно было плохо. Но стоило Сергенту броситься к девушкам, как на руке издал звон странный браслет, который вручил ему Кяжин. Даниэль остановился, с трудом отведя взгляд от Джеммы, и принял вызов.

— Ты что творишь, мать твою? — из динамика раздался зычный бас, больше похожий на рев медведя. Юноша резко понизил громкость — не хватало еще, чтобы его кто-то услышал.

— Сымпровизировал, — прошептал Сергент. — Вы хотели шума? По-моему, получилось, как нельзя лучше! Все равно дворец нужно взрывать вместе с королем...

— А ты подумал, где и когда я вторую бомбу создам, когда эти твари вычислили наши ходы? — коммуникатор Кяжина перехватил Алымов. — Ты послал несколько месяцев работы в черную дыру!

Из браслета послышались незнакомые отрывистые слова чужого языка. Даниэль криво усмехнулся — его снова оставляли за бортом. После нескольких яростных реплик Алымов продолжил более спокойным тоном:

— Хорошо, возможно, нам это, правда, будет на руку. Взрыв башни вынудит их выступить перед народом.

На заднем плане продолжал бушевать Кяжин.

— У нас еще осталось одно средство, — глухо и предвкушающе добавил Ульков, — должно хватить на заваленную мертвецами площадь.

Экран погас. Даниэль недовольно посмотрел на браслет и вдруг услышал окрик Джеммы. Он вскинул голову, пытаясь понять, что произошло, и оцепенел.

К Джем и Бейн подбежали чертовы король и инквизитор. Сергент не мог их не узнать! Но почему одни, без гвардии, одетые как простолюдины? Его величество сразу же подхватил на руки Ориел. А Джемма, вместо того, чтобы отбиваться от врагов или попытаться сбежать, наоборот, спокойно выслушала то, что сказал его преосвященство, и, что-то ответив, направились следом за королем. А когда через несколько шагов девушка запнулась и едва не упала, ее поддержал Март. Сергенту было видно, как спокойно и собственнически глава инквизиции обхватил Джем за талию и повел за собой.

Вчетвером они растворились в темноте парка.

А Даниэль стоял и смотрел им вслед. И не мог поверить.

Его мучения в застенках инквизиции, попытки узнать хоть что-нибудь о судьбе Джеммы и Ориел, усилия по освобождению мнимых узниц — ради чего? Всё напрасно. Юноше казалось, что его еще раз втоптали в грязь. Предательство оказалось куда больнее, чем кипяток на раны и плеть.

Башня догорала, к Бермене быстро стягивались грозовые тучи, а Даниэль Сергент стоял на одном месте. Он думал о том, что дождь погасит не только пламя пожара, но и те крохи доброты и надежды, что оставались у него в душе.

* * *

Всю ночь над городом шел ливень, потушив и башню, и парк и хорошенько подтопив кварталы, расположенные в низинах.

А утро началось для Джеммы с тяжелого взгляда Елента Марта. Девушка ойкнула и, не разобравшись, что к чему, попыталась подскочить на кровати. От резкого движения заныли мышцы ног, заболело плечо, а ладони отозвались противным жжением, стоило Джем вцепиться в одеяло.

Она поморщилась и тут же напустилась на Елента:

— Ты издеваешься — пугать так с утра?

Март не ответил. Под ярко-зелеными глазами мужчины залегли глубокие тени, лицо осунулось, а черты еще сильнее заострились. Уставший облик инквизитора красноречиво говорил сам за себя — ночь у мужчины выдалась нервной и бессонной. Джемма повернула голову — рядом с кроватью Бейн сидел Олдер. Привалившись спиной к стене, его величество тихо дремал, никак не реагируя на голос Джем. Зато стоило Ориел беспокойно завозиться на постели, король сразу проснулся:

— Воды?

Девушка отрицательно замычала и натянула одеяло себе на голову.

— Теперь, когда обе путешественницы бодрствуют, — начал Елент, — объясняйтесь.

— Что вы забыли у дворца? — поддержал Олдер.

Джемма недовольно промолчала. Допросы на пустой желудок — не самое приятное занятие. А потому она спокойно встала с кровати и, поправив нижнюю рубаху, направилась к скомканному платью, кинутому на сундук. Натянув его и быстро оправив, Джем ехидно улыбнулась Еленту, который очень внимательно изучал вид за окном.

— Восемь, отец Март.

Инквизитор обернулся.

— Восемь птичек пролетело, пока я платье расправляла.

Ориел из-под одеяла фыркнула, Олдер тоже улыбнулся.

— Мы предположили, что у Тарина есть сведения о всех благотворителях в городе. Я как раз в документах копалась, когда прогремел взрыв. Как видите, задело обеих.

— К взрыву не причастны, — констатировал Эйнхель.

— В планах значился только взлом кабинета советника, — согласилась Джемма, затягивая на платье шнуровку. — Тут и помимо нас есть умельцы.

— Имена, конечно, не назовете? — прищурился Елент.

— Знали бы кто — давно бы сами разобрались, — тяжело вздохнула Бейн и все-таки тоже откинула одеяло. — Кто там воды предлагал? Только в этот раз, если можно, не на меня всё выливать.

Олдер проворчал что-то про темноту и то, что он не обучен ухаживать за больными, но послушно потянулся к кувшину с колодезной водой.

— Ситуация складывается таким образом: похищениями сейчас мы заниматься не можем. Придется возвращаться во дворец: Олдеру нужно выступить перед народом. Мне же — выяснить, сколько людей погибло, сколько бежало, что подлежит восстановлению. Заодно отправим гонцов в отряды, которые продолжают инспекцию.

— Жаль башню, — заметила Джемма, — добротное здание было. Зато у тебя есть возможность выстроить все заново, еще краше.

Елент на это ничего не ответил.

— Мы можем надеяться, что теперь вы никуда из гостиницы не исчезнете? Не хотелось бы снова метаться по городу и гадать, живы вы или нет.

— Я от Ориел не отойду.

— С этой кровати я только в сортир выползу, — синхронно ответили девушки.

Джем добавила:

— Но только сегодня. Завтра, надеюсь, мы вернемся ненадолго к себе — Бейн надо вылечить, ну и еще пару вопросов решить. А потом, когда и вы со срочными делами разберетесь, вновь займемся поисками.

— В таком случае, до вечера. Ведите себя хорошо.

— Так точно, ваше величество!

Олдер усмехнулся и вышел из комнаты за Елентом.

— Как думаешь, девочки сдержат слово?

— До обеда — точно, — подтвердил Елент, — на большее не рассчитывай.

Как только шаги на лестнице перестали быть слышны, Джемма вызвала станцию.

— Макс, мы в относительном порядке. Рассказывай, что успели узнать.

— Похоже, мы имеем дело с работорговцами.

— Да неужели?! — слабым, но крайне саркастичным голосом отозвалась Бейн.

— Нашими работорговцами, — вкрадчиво уточнил Нейман. — Если ты не в курсе, космические пираты — не красивая сказка из книжек второго и третьего тысячелетий, а подлая и гнусная реальность.

Ориел промолчала. Она и так имела в виду земных работорговцев, но дальше пререкаться с Максимом сил уже не было. Ее беспощадно мутило.

— Мы уже поняли, что ты говоришь про схему похищений, с которой до сих пор Инквизиция борется, — нахмурилась Джемма.

Пару столетий назад человечество столкнулось со старой проблемой в свежей интерпретации. Многие богачи, справившие не первое столетие сытой жизни, начали интересоваться слугами и живыми игрушками с отсталых планет. А что? Такие не требуют ни зарплат, ни социальных пакетов; они абсолютно беспомощны и бесправны. Можно развлекаться, как угодно и ни в чем себя не ограничивать. Сломается одна игрушка — так половина галактики заселена новыми. Богобоязненные люди, живущие на планетах с низким уровнем развития, беспрекословно выполняли приказы богачей, потому что бежать им было просто некуда. Многие вообще считали, что попали в ад за свои грехи и покорно принимали все тяготы.

А вот зачем пиратам требовались младенцы, оставалось вопросом.

— Я сравнил данные, собранные нами в начале наблюдения за Астреей, и данные из недавнего отчета Жени и Николя. Мы полагали, что уменьшение численности напрямую связано с уровнем медицины и последними эпидемиями. Наш просчет, расслабились, — тяжело вздохнул Макс. — Восстанавливайтесь пока, Ориел надо отоспаться, и тебе отдых не повредит.

Джемма отключила связь и подошла к подруге.

— Пару таблеток обезболивающего на завтрак?

— Сразу десяток и без хлеба.

— Менять сотрясение на язву? Неэквивалентно, — цыкнула Джем и развернулась, — возьму в трактире чего-нибудь съестного.

Когда она, нагрузившись едой, поднялась в номер, Ориел уже тихо посапывала, отвернувшись к стене. Будить ее Джемма не стала, решив, что сон — лучшее лекарство.

План на день был прост: устроиться на кровати с чем-нибудь вкусным и разобрать взятые у Тарины документы. Джем надеялась, что в общей суматохе госпожа советница не скоро заметит пропажу. Подтянув к себе смятые пергаменты, девушка вздохнула: из-за взрыва листы разлетелись по всей комнате, и Джем схватила с пола первые попавшиеся бумаги, которые, как теперь выяснилось, к благотворительности почти не относились. Впрочем, других дел у Джеммы все равно не было, и она погрузилась в чтение, в сотый раз проклиная специфическую грамматику ардийского языка — официально-деловой стиль мог вогнать в тоску любого земного бюрократа. Зато почерк у Тарины был каллиграфический, что значительно упрощало занятие Джем.

Странные дела творились в Бермене: откуда-то в основной оборот денежных средств вливались большие суммы. Они совершали круг и затем исчезали, чтобы спустя пару недель или месяцев возникнуть в совершенно иной отрасли и вообще другой части страны. Почему госпожа советница думала, что это одни и те же деньги? Во-первых, сходны были сами схемы обогащения людей, о которых до определенного времени вообще никто не слышал, а затем они самым волшебным образом вдруг оказывались весьма состоятельными. Во-вторых, некоторые цифры повторялись раз от раза, полностью выходя за рамки, которые можно было бы назвать совпадением. Тарина размышляла, что схемы действуют не менее двух — трех лет, скорее всего, возникли еще в правление отца Олдера, и планировала назначить проверку архивов казначейства за последние пять — десять лет.

За окнами глашатаи возвещали о том, что сегодня через два часа после обедни его величество собирает жителей Бермены на Соборной площади.

Джемма пару раз отвлекалась, когда под окнами начинали орать особенно громко, а затем с головой ушла в изучение документов. Несколько пергаментов о благотворителях, чудом затесавшихся в кипу, тоже ее озадачили. Тарина сообщала, что, несмотря на рок, преследующий тех, кто пытался заниматься трущобами, Даниэль Сергент (до того, как попал в застенки инквизиции) активно пропагандировал это богоугодное дело среди аристократии. Его, конечно, не слушали. Зато теперь упавшее знамя подхватил Гашпет. "Рисуется!" — пренебрежительно фыркнула Джем. Хотя надо отдать должное, с примой театра соглашались охотнее, чем с изувеченным оспой юношей. Внизу документа был оттиск ладони с пером — как на значке Даниэля. Девушка вспомнила тускло поблескивающий кругляшок на простом камзоле Сергента и опять загрустила.

Рядом беспокойно завозилась Ориел, Джемма перевела взгляд за окно и удивилась: она и не заметила, как минул полдень, перевалив за обед.

— Послушай, может, у меня глаз замылился, — Джем, оперируя несколькими выдержками, быстро пересказала подруге содержание бумаг.

Бейн, держась за голову, кое-как села на кровати и сосредоточилась.

— Из всего сказанного я бы зацепилась за фразу "уходит в правление отца Олдера". Мы этого... хм, прости Господи, короля застали. Чуть страну по миру не пустил. И знаешь, получается, у него под носом можно было творить, что угодно. Неудивительно, что работорговцы облюбовали Ардию. Так, все. Думать больно. И ты мне даже кусочка не оставила. Принеси что-нибудь поесть.

Джемма, отложив пергаменты и попросив подругу не засыпать на этот раз (чтобы Ориел не осталась еще и без обеда), влезла в сапожки и поспешила на первый этаж гостиницы. В голове крутились обрывки документов, которые девушка крутила и так, и эдак, под разными углами, пытаясь дорисовать получающуюся картину.

Нижняя зала оказалась пуста, только хозяин дома оправлял на выдающемся животе складки темно-синей котты и беседовал с каким-то купцом, уже собирающимся выходить. Длиннобородый трактирщик улыбнулся Джем, принял заказ и, крикнув на кухню, продолжил разговор:

— Эх, миновали тихие годы пьяницы Ренульфа. В неспокойное время живем: что ни год — обязательно взрыв. Вот даже аренда лавок в центре в разы упала — все боятся вместо прибыли Богу душу отдать. А вы, госпожа, что не идете на площадь? Я вот всех слуг отпустил на его величество посмотреть. Только младшего по хозяйству оставил.

Юный поваренок как раз опустил перед Джеммой поднос. Умопомрачительно пахли отбивные с размятой картошкой, манил холодненький ягодный морс, но девушка уже ничего не замечала — она будто бы снова стояла на Дворцовой площади в день подписания мира, схватившись за раненную ногу, в которой застрял короткий арбалетный болт. А за ее спиной, как в замедленной съемке, взрывалась маленькая алхимическая лавка. Почему именно она? Возможно, из-за действий девушек и звонка Жени кто-то просто не донес бомбу до нужного места? И алтарь, про который чудом узнал любопытный послушник. Башня Покаяния, на первый взгляд, выбивалась из этого списка... но только на первый.

Джем пошатнулась и, забыв о заказе, побежала наверх.

— Это все покушения! — почти закричала она, подскакивая к изумленной Ориел: — Хаос — лучшее прикрытие для работорговцев! Они столько лет при Ренульфе горя не знали, наверное, тащили из Ардии все, что только под руку попадалось. А потом случился переворот и на трон взошел Олдер. Вместе с Елентом они вытащили страну из долговой ямы. Наладили производство, создали кучу ведомств, стали тщательнее следить за неблагополучными районами... да столько всего сделали, что и не перечислишь! А еще все эти инспекции и постоянные проверки Тарины, у которой муха мимо не пролетит — только если строем. Они, особенно, Эйнхель с Мартом — кость в горле... кол в заду у работорговцев!

— Стоп, — прервала поток сознания Ориел. — Хочешь сказать, что все эти взрывы были попытками устранить короля и главу инквизиции?

— Именно! Без них в стране начнется кровавая смута, и эти твари наварятся на пару десятилетий вперед. На площади мы своей и Жениной глупостью нарушили все их планы. Если бы Елент не узнал про подмененный алтарь — бомба взорвалась бы в соборе на ближайшем празднестве! Сюда и заговор Гашпета можно приплести, только он, скорее всего, не знал, что его действия курируются свыше.

— И знаешь, что самое поганое, — голос Бейн охрип, — мы сами несколько раз сказали, что работорговцев явно жмут сроки и они готовы на все, лишь бы добиться цели. Наверняка опять хорошо подготовились, а тут Олдер и Елент исчезли из города с внезапной проверкой. Взрыв башни слишком похож на приманку, которую нельзя проигнорировать.

В конце улицы раздался голос глашатая, советующего поторопиться на Соборную площадь. Его величество король Олдер с минуты на минуту должен был выйти к своему народу. Девушки с ужасом переглянулись. Ориел, морщась от боли, потянулась к ботинкам, не заморачиваясь на одевание платья, в конце концов, нижняя рубаха имела вполне пристойный вид. И пусть, что на улице поздняя осень и прохладно. Не будь рубахи, Бейн бы и нагой пошла! Джем помогла подруге, видя, что у Ориел трясутся руки. В неожиданно наступившей тишине стало слышно, как тихо запищали коммуникаторы.

— У нас проблемы, — без приветствий оповестил Нейман.

— Куда уж хуже...

— Мы сами работорговцев встретили: накормили, напоили, вылечили, еще и корабль отремонтировали.

Джемме захотелось что-нибудь сломать.

Ульков и компания!

— Пришел Настин ответ, все подтвердилось.

— Макс, у нас вот-вот эти сволочи устроят на площади теракт!

На миг повисло напряженное молчание, а потом комм рявкнул голосом Щукина.

— Немедленно убирайтесь оттуда!

— Коль, не кричи, мы сами разберемся.

Джемма разорвала связь и без колебаний отключила питание коммуникатора. Ориел молча повторила ее маневр и, покачиваясь, побрела к двери.

Девушки честно пытались не акцентировать внимание на пустых улицах — все хотели увидеть и выслушать своего короля; целая Бермена собралась на Соборной площади. Все эти люди находились в зоне риска, и не было ни одной идеи, как их спасти. Бейн и Джем всегда сами создавали проблемы, но никогда не доводили до серьезных последствий. Да, этим нельзя было похвастаться, но то, что планировали Кяжин и компания, могло уничтожить население огромного города и ввергнуть всю страну в хаос.

Ориел и Джемма, как могли, спешили к площади, каждый миг боясь услышать взрыв. И пока в небо не поднимался столб дыма, а ударная волна не ломала хлипкие торговые лавки, девушки верили, что успевают и надежда еще есть.

Главное — не допустить самого взрыва, а с работорговцами они потом быстро разберутся.

Тишина, обволакивающая опустевшие улицы, подсказывала, что Олдер уже начал свою речь, и толпа послушно затихла. Бейн и Джем оставался один проулок между хлебными и лекарскими рядами, как Ориел остановилась и обреченно прошептала:

— Опоздали...

Джемма молча смотрела на белесый туман, который тонкими змейками расползался от Соборной площади, укутывая пеленой улицы. Действительно, почему взрыв? Газ эффективнее: не дышать человек не может.

Бейн закрыла глаза, то ли пытаясь справиться с усиливающейся дурнотой, то ли что-то для себя решая, а затем повернулась к Джем.

— Я пойду. А ты?

Джемма вцепилась в руку подруги. Они и так не восстановились после вчерашнего, особенно — Ориел. Респираторов нет. Даже учитывая, что иммунитет к токсинам у девушек был гораздо устойчивее, чем у средневековых людей, это был только вопрос времени, когда отравление станет критическим.

— Пойдем...

Они оторвали от подолов по куску ткани, закрыли носы и рты и, держась друг за друга, шагнули в туман.

Смутные очертания домов по бокам улиц щерились темными провалами окон. Идти приходилось практически наощупь и с каждым шагом становилось страшнее. Первые тела Бейн и Джем увидели уже перед площадью. Судя по характеру повреждений, люди падали с крыш, куда забрались ради отличного вида.

Соборная площадь встретила девушек густой завесой. Дышать становилось труднее. В горле першило, глаза слезились, сокращая и без того плохой обзор до смазанных контуров. Толпа, собравшаяся слушать его величество, оказалось такой громадной, что теперь тела устилали брусчатку неровным ковром. С каждым шагом найти кусочек свободного пространства, чтобы ступить, оказывалось сложнее, и Джемма с ужасом понимала, что наступит момент, когда придется пойти по людям. В голове Ориел вертелись обрывочные куски лекций: сначала приступ удушья, ожог слизистой, потеря сознания, асфиксия — смерть наступит примерно спустя двадцать минут.

Если повезет — тридцать.

У них не больше десяти, чтобы найти Олдера и Елента и вытащить их с площади. Если поиски затянутся, и Джемма с Ориел задержатся на больший срок — сами упокоятся здесь.

Но все это только при условии, что она все правильно определила, и это действительно правнук хлорацетофенона с еще более непроизносимым названием, которое напрочь вылетело из головы.

Смотреть вниз становилось сложнее — многие пришли на площадь целыми семьями.

Бейн захрипела, едва не упав, и вцепилась в плечо Джем.

Впереди из тумана выступили очертания собора. Джемма кивнула на стражников, которые должны были образовать заслон — за их телами начиналось пустое пространство. Елент и Олдер должны быть где-то там. Они пошли медленнее, внимательно приглядываясь к теням в тумане. Чуть дальше, упав из высокого золотого кресла, лежал архиепископ. Джемма покосилась на Ориел, и девушки, не сговариваясь, мотнули головами. Спасти всех они все равно не могли. Правда, смириться с этой мыслью было непросто, но их подгоняла надежда, что они успеют вытащить хотя бы Олдера и Елента.

Чуть левее показалась едва заметная в особенно густом молочном тумане темная фигура. Кто-то стоял на коленях над контуром тела и девушек не замечал. Плохо понимая, что происходит, ослепленные болью и страхом, Бейн и Джем побрели в его сторону.

Спустя несколько шагов фигура стала четче и объемнее, туман нехотя выплюнул из своей пелены скупые детали. Коленопреклоненный человек навис над Елентом. Джемма до рези в глазах всмотрелась, не понимая, что происходит, а в следующее мгновение коротко сверкнула сталь.

— Сдохни!

Человек выдернул кинжал из тела и снова замахнулся.

— Нет... Нет! — закричала Джемма.

Гортань, горло, легкие — казалось, внутри загорелось все; во рту появился терпкий привкус крови, но девушка, забыв про боль, бросилась вперед.

Убийца вздрогнул, но вместо того, чтобы обернуться, с яростью ударил Елента вновь. И еще раз. Пока Джем не набросилась на человека, в беспорядке молотя кулаками по его плечам и голове и пытаясь оттолкнуть в сторону. Тот почему-то не сопротивлялся, беспомощно выронив окровавленный кинжал. Спустя мгновение, после того, как Джемма осознала, что не встречает никакого сопротивления, она поняла еще одну вещь — на человеке был респиратор. Кяжин! Или Ульков?! Твари! В диком бешенстве девушка сорвала защиту с лица ненавистного врага. Респиратор полетел в расползающуюся из-под тела Елента лужу темной крови.

На Джем растерянно смотрел Даниэль.

Она закрыла глаза, надеясь, что этот жуткий морок развеется. Под веками жгло — то ли от газа, разъедающего слизистую, то ли от слез.

— Уйди... прочь, — прохрипела Джемма, сплёвывая кровь.

— Вас здесь не должно быть, — прошептал юноша.

Не морок.

Джемма оттолкнула Сергента и метнулась к телу Елента, все еще надеясь на чудо. От вида ран стало дурно. Сев прямо в кровь рядом с инквизитором, девушка схватила его за ладонь и едва не расплакалась от облегчения, почувствовав под пальцами пульс. Слабый, едва-едва ощутимый, но еще можно было что-то сделать! Джем зашарила в поисках упавшего респиратора, и ничего не найдя, обернулась, чтобы увидеть, как медленно растаял в тумане силуэт Сергента.

Рядом сидела Ориел, положив голову Олдера к себе на колени, механически гладила его по русым волосам и тихо выла на одной ноте. Вокруг медленно расползалось темно-багровое пятно.

До того, как выместить злость и боль на Еленте, Даниэль успел нанести несколько ударов королю.

— Пульс есть? — спросила Джем, надеясь вывести подругу из оцепенения.

Бейн судорожно кивнула.

— Надо их отсюда вытащить, — Джемма уже задыхалась.

Да, она прекрасно понимала, что в таком состоянии мужчины вряд ли переживут транспортировку. Но посреди ядовитого тумана их ждала еще более верная смерть. Подхватив короля и инквизитора под мышки, девушки потащили их с площади.

Бейн сама не понимала, как ей еще удается идти: внутри все скручивалось от боли, а голова казалась настолько тяжелой, будто бы ее залили чугуном, не забыв перед этим заложить пару килограммов взрывчатки, которая теперь раздирала черепную коробку на куски. Из носа, не переставая, текла по губам и подбородку кровь, падая на застывшее лицо короля. Во рту тоже чувствовался металлически-соленый привкус.

Главное — не отпустить Олдера, вытащить его с этой площади, которая сейчас казалась даже не огромной — бесконечной.

Джем было всё равно, на кого наступать — в ее руках жизнь Елента. И все-таки для худенькой небольшой Джеммы глава инквизиции был слишком тяжел. Руки дрожали от напряжения и слабости. В сумках, которые девушки второпях забыли в гостинице, остались лекарства, что-нибудь из них должно было подойти, ведь с одними коммами девушки ничего не могли сделать.

Коммуникатор!

Джемма остановилась и неловко ткнула в кнопку включения, едва не уронив свою ношу. Тускло замигал оранжевый огонек, намекая на низкий заряд батареи. Джем мучительно размышляла, как одновременно послать сигнал бедствия и продолжить тащить Елента — время, проведенное на площади, как и объем отравляющего вещества, которое вдохнули девушки, становились критическими. Впрочем, что мечтать о чуде? Не полетел же Коля сразу за ними на сломанном Прыгуне? В любом случае, сначала надо убраться с площади. Но не успела Джем удобнее перехватить Елента и сделать следующий шаг, как кто-то резко схватил ее за плечо, развернув девушку к себе, и силой, едва не вырвав клок волос, одел на нее респиратор, а следующим движением прижал маску к лицу Марта.

Джем медленно и глубоко вдохнула отфильтрованный воздух и моргнула, пытаясь сфокусироваться на лице своего спасителя и том, что он говорил ей:

— Трос перед тобой. Закрепи себя и человека рядом.

Николай убедился, что Джемма его услышала, и бросился со второй парой респираторов к Ориел. Та уже лежала на брусчатке, потеряв сознание, но по-прежнему крепко сжимая руку Олдера.

Джем щелкнула последним крепежом, и тут же сработавший подъемный механизм вытянул ее вверх, к открытому люку капсулы. Глаза резануло ярким светом. В Прыгуне их ждал Женя; он, перехватив трос, помог втащить Елента и резко бросил, чтобы Джемма убиралась с прохода и забирала своего дохлого инквизитора — иначе Жекахов не сможет забрать Бейн и Олдера.

— Идиотки, всех под монастырь подведете! — в сердцах рявкнул он.

Последующие реплики девушка уже не слушала. Факт того, что Коля и Женя прилетели за ними на разваливающимся Прыгуне, говорил гораздо красноречивее попыток ЖКХ смешать Джем с грязью. Впрочем, к тому моменту, когда в капсулу влез Щукин и, задраив люк, стащил с лица респиратор, Женя уже выдохся и спросил спокойным деловым тоном:

— Коль, у нас минута есть?

— Да.

Евгений перевел Прыгун на нейтралку и резко выжал вторую космическую. Двигатель взревел. От капсулы по площади и улицам покатилась мощная ударная волна, разгоняя клубы газа.

— Мы побоялись это делать сразу, — пояснил Николай, занимая кресло второго пилота: — Лежащим людям она бы точно не повредила. А вот если бы в этот момент кто-то стоял, могла просто переломать все кости.

От ударной волны газ разлетался по всему городу. Но его концентрация уже не была смертельной. Теперь имелся хоть какой-то шанс, что часть людей удастся спасти.

Прыгун быстро набирал высоту, устремившись к станции.

Джемма, удерживая себя в сознании из чистого упрямства, сидела рядом с пультом управления и смотрела, как приближается обшарпанный бок ГАЗ-3, украшенный вмятинами и длинными полосами.

— Валите всё на нас, мальчики, — вздохнула Джемма. — Трибунал — так трибунал.

Женя открыл рот, чтобы что-то сказать, но Коля его опередил:

— Невнимательность — не повод для казни. Не вы виноваты в смерти людей. А что проглядели? Так мы же не военные, а самые простые наблюдатели без особых полномочий. Вылечитесь для начала, а уже потом вместе сядем думать, что делать.

На связь с Прыгуном вышел Макс:

— Операционная уже готова. Но я один с четырьмя пациентами не справлюсь. Женя, будешь ассистировать.

— Что? — сглотнул Жекахов. После случая с Нейманом его мутило от вида крови.

Связь прервалась.

— Мы можем не успеть... — прошептала Джемма, не решаясь посмотреть на Елента и Олдера.

Белая, как полотно, Бейн тоже не подавала признаков жизни.

Новые регенераторы на станции могли залечить почти любое повреждение. Но воскрешать мертвых, увы, не умели.

Интерлюдия N 4

Бортовой журнал станции ГАЗ-3: избранное и незапротоколированное.

(Наконец-то в хронологическом порядке, потому что Николя!)

Джемма и Ориел неустанно дежурили перед реанимационным блоком, даже в туалет отлучались по очереди. Макс двери специально заблокировал, чтобы показать девушкам, как бесплодны их надежды прорваться внутрь. Еще Нейман рассчитывал, что Бейн и Джем, обломав зубы о стальные створки, соизволят выспаться.

Тщетно.

Ориел, которая сама встала на ноги всего пять дней назад, подумывала, как можно двери выбить. А Джемма (пока безуспешно) ковырялась в коде, надеясь взломать новый пароль Максима. Впрочем, волновались девушки не на пустом месте: Олдер и Елент не приходили в себя вторую неделю. И показатели давно нормализовались, и от ударов кинжалом шрамов не осталось, и организмы от токсина очистились, а мужчины все не могли выйти из комы. Щукин сразу заявил, что глупо было надеяться, что земные препараты помогут в нужном объеме. Нейман неоптимистично добавил, мол, главное, чтобы не навредили еще больше. Жекахов с Джем и Бейн просто не разговаривал.

Хотя уж, что точно было девушкам неинтересно, так это обиды Женечки. У них имелись и более серьезные проблемы. Например, трибунал за "нарушение естественного хода истории наблюдаемого объекта", "несоблюдение устава программы "Наблюдатель"", "невыполнение служебных обязанностей, повлекшее за собой массовую гибель людей", "содействие незаконным группировкам" и еще много "замечательных" выдержек и статей.

И сама трагедия на Соборной площади не давала Джемме и Ориел спокойно спать. Впрочем, тут надо сказать спасибо Коле и Жене — без их действий жертв могло быть гораздо больше. После того, как ребята добрались до станции, Щукин заставил ЖКХ ассистировать Максу, а сам вернулся на планету спасать тех, кого можно. А когда состояние Бейн, Олдера и Елента из критичного стало стабильным (хоть и тяжелым), Женя, попросив Колю прилететь за ним, тоже умчался на Астрею помогать.

Джемма, сидя в поставленном в коридоре кресле, гипнотизировала взглядом створки дверей. Ориел прохаживалась вперед-назад, считая шаги. Заслышав тихий шелест антигравов инвалидного кресла, они жадно уставились на Макса, ожидая хоть каких-нибудь новостей.

Нейман только покачал головой. Он из блока уже не вылезал: и спал рядом, на пустой койке, и еду просил приносить сюда, даже перетащил пару деталей от сломанного Прыгуна, разбирая их в свободные минутки.

— Либо я сейчас вкалываю вам снотворное и раскладываю по каютам, либо мы идем в зал совещаний, обсуждать последние события.

Ориел резко развернулась на пятках и, не говоря ни слова, направилась в сторону главного сектора. Джемма, кинув ещё один взгляд на закрытые двери, двинулась за ней. Макс летел позади, словно неподкупный конвоир.

Щукин и Жекахов уже сидели за столом: Коля что-то читал с планшета, Женя переключал на главном экране скаченные из сети картинки. Заняв свои места, девушки вопросительно посмотрели на Николая, но слово первым взял Нейман:

— Давайте сразу расставим все точки. Девочки, вы ни в чем не виноваты.

Женя громко и протестующе фыркнул, но Макс даже не глянул в его сторону.

— Это не вы взорвали бомбу на Дворцовой площади, не вы подменили алтарь, не вы воровали детей. И уж тем более, не причастны к последнему событию. Сил нет никаких — смотреть, как вы казнитесь. Нарушение правил и поведение — отдельный разговор, но явно не грозящий трибуналом и казнью, максимум — выговором, иначе в Млечном пути просто бы не осталось наблюдателей. Договорились?

Джем и Бейн переглянулись и неуверенно кивнули.

Коля, оценив, что похоронный настрой девушек не изменился ни на йоту, перешел к основной части разговора:

— Итог пока такой: привлечь инквизицию и полицию мы не можем. За эти семь лет мы сильно расслабились, так что полетят головы у всей экспедиции, еще и начальству перепадет. Мы самостоятельно должны поймать работорговцев. К тому же, как это ни удивительно, ваши просчеты помогли узнать, что под самым нашим носом процветает пиратская банда. И более того, теперь мы точно знаем, кто они. Но сообщить о случившемся необходимо в любом случае. Максим?

— Я уже связался с Настей. Она прибудет через месяц.

Слишком долго. Время играло против них. ЖКХ покачал головой, Джем недовольно поджала губы.

— К ее прилету, во-первых, на планете не должно ничего напоминать о произошедшем. И, во-вторых, мы обязаны предоставить информацию по незаконной группировке и ее действиям в полном объёме.

— Логично. После совещания запущу на промотку архивы орбиталов — Джемма и Ориел там уже хорошо покопались, будет от чего отталкиваться, — Максим нервно подергал себя за растрепанный рыжий хвост и сделал какую-то пометку в планшете.

— Мне одному кажется, что последний месяц Макс слишком тихий и сговорчивый? Ты что-то скрываешь, — прищурился ЖКХ, внимательно рассматривая Неймана.

Щукин, Бейн и Миттас тоже с любопытством свели взгляды на Максиме.

— Неполная информация — заведомо ложная, могу обнадёжить, а могу запугать, — развел руками Макс. — Наберитесь терпения, пожалуйста, я всё расскажу после завершения исследования. На сегодня все.

— То есть, в отношении наших нарушительниц не будет никаких санкций? — возмутился ЖКХ.

Николай усмехнулся.

— В таком случае, как предлагаешь наказать самого себя, за порчу священных реликвий? Или это не ты развалил главный храм в княжестве Рутомир, а когда тебя нашли на развалинах, попытался изобразить Архангела Гавриила? А меня — за то самое "нарушение естественного хода истории наблюдаемого объекта", я ведь принял участие в Чефисской Медной компании пять лет назад...

Щукин поморщился, когда на него уставилось четыре пары совершенно круглых глаз. О таких забавах господина Николя, как участие в войне, кажется, не знал никто. Ориел вроде припоминала, что как-то глава станции пропал аж на полгода. Но тогда вся экспедиция была уверена, что исключительно в научно-археологических целях. Впрочем, у кого какие увлечения. Кто-то в ангелов играет, кто-то в ведьм, кто-то в солдатиков.

А кто-то в безумных ученых:

— Ну и меня заодно, — спокойно улыбнулся Нейман. — Я вообще на себе незаконные эксперименты провожу, а разрешение на медицинскую практику мне Настя подделала...

ЖКХ злобно скривился. Макс снисходительно улыбнулся.

— Девочки, — подытожил Коля, — киснуть вы перестаете, работу станция продолжает в штатном режиме. Все экспедиции, указанные в годовом плане на ближайший месяц, идут по расписанию. Кроме анализов и сбора информации, мы добавляем в список дел охоту на работорговцев. Будем следить за планетарным пространством, внимательно просматривать отчеты с орбиталов. Где-то они должны просчитаться. Сейчас расходимся по местам, а я еще раз слетаю на Астрею.

Николай первым поднялся из-за стола.

— К вопросу о просчетах, — ядовито заметил Женя, кивая снова в сторону Макса. — Ты давно проверял наших гостей?

Только сейчас Нейман заметил, что индикатор на консоли быстро подмигивает желтым огоньком, сообщая, что в состоянии пациентов произошли изменения.

* * *

Яркий свет ослеплял, в голове было пусто и легко.

Мужчина попытался сфокусировать взгляд. Спустя несколько долгих мгновений он понял, что ровное белое пятно перед ним — потолок, а сам он лежит на мягкой перине. Пахло чем-то странным, незнакомым; совсем близко раздавалось монотонное низкое жужжание. Было хорошо — легкие не разрывало болью, сердце не сжималось от отчаянья и ярости.

А в следующую секунду мужчина рывком сел на ложе, вспомнив последние минуты на Соборной площади. Мир мотнулся из стороны в сторону, голова закружилась, к горлу подкатил комок дурноты. Попробовав сжать занывшие виски руками, он понял, что что-то мешает их свободному движению.

Елент опустил взгляд и нахмурился: из его вен торчали тонкие трубки, по которым от пузатых сосудов, закрепленных на тонкой палке, текли странные жидкости — красноватая, прозрачная, как вода, а еще одна — густая и золотистая. Яд? Зелье? Потянувшись, Март вытащил трубки, как оказалось, оканчивающиеся тонкими короткими иглами, уходившими под кожу. Брезгливо отбросив разбрызгивающие жидкость и извивающиеся подобно змеям полые нити, он тревожно осмотрел помещение, в котором очнулся.

Белая комната с ровным рядом странных овальных ложе с высокими бортами, которые больше напоминали гигантские колыбели, не вызывала отторжения, скорее интерес. В противоположном конце он заметил железные створки, похожие на дверные — они были плотно сомкнуты. В той же стороне стояло несколько шкафов, казалось, сделанных полностью из стекла. Они были заставлены разными сосудами и вещами, назначения которых Елент не знал. Еще он успел обратить внимание на большой стол, заваленный какими-то мелочами, к нему были приставлены неровные, длинные куски железа. А затем инквизитор перевел взгляд на соседнее ложе и понял, что оно занято спящим королем.

Первая попытка встать успехом не увенчалась, мучительная слабость мешала движениям, но Елент, перебарывая себя и цепляясь за борт постели, поднялся на ноги. Только теперь он заметил, что исчезла его одежда, сменившись белой рубахой свободного покроя.

Медленно добравшись до друга, Март начал вырывать трубки, также торчащие из рук Олдера.

— Просыпайся, — Елент тряс его за плечо.

Эйнхель вскинулся мгновенно, от первого же прикосновения, будто бы и не спал, и тут же, дезориентированный и не менее ослабевший, чем глава инквизиции, откинулся обратно на подушку. Потер лицо ладонями, будто бы отгоняя ночной кошмар, а затем, опираясь на протянутую руку Елента, тоже поднялся. Оглядел комнату и, криво усмехнувшись, выдал:

— А ты что в аду забыл?

Елент не стал отвечать на вопрос, поэтому Олдер додумал все сам:

— Значит, есть за тобой грешки, Елент. Ничего! Вдвоем оно всегда веселее.

— Не радуйся раньше времени. Это не похоже ни на ад, ни на рай. Мы в плену?

Олдер развернулся, чтобы лучше осмотреть комнату. Елент же, изумленно оглядев новое одеяние короля, перекрестился. Оказалось, рубахи крепились на шее заклепками. Все, что располагалось ниже, было выставлено на обозрение. Медленно и обреченно Март ощупал свою рубаху. Снова перекрестился. Олдер, заметив движения и выражение лица друга, тоже оценил обновку.

— Даже не хочу предполагать, зачем такое нужно... — однако при этом оскал у Олдера вышел очень недобрым.

Сказать что-либо в ответ Елент не успел.

Над кроватями замигали желтые и красные огоньки, раздалось тонкое, будто мышиное попискивание.

Мужчины обменялись хмурыми взглядами и сосредоточились на поиске оружия. Возможно те, кто притащили их сюда, имели исключительно мирные намерения. Но Елент и Олдер предпочитали не надеяться, а действовать. Март выбрал тонкий металлический прут, на котором были закреплены сосуды с разноцветными жидкостями — их он снял, а саму полую трубку, выдернув из крепления внизу ложа, инквизитор взвесил в руке. Сойдет. Эйнхель заинтересовался кусками железа, прислоненными к столу. Судя по их виду, некогда они были частями чего-то большего. Зато теперь тонкая зазубренная кромка, вполне могла заменить лезвие. Почувствовав себя увереннее, они решили, что, если дверь можно открыть или выбить — нужно заняться именно этим, а не сидеть в четырех стенах.

Но стоило им приблизиться к сомкнутым створкам, как те с тихим шелестом разъехались в стороны.

— Чертовщина.

— Джемма упоминала злых колдунов, — напомнил Елент. — Сейчас эта версия кажется наиболее вероятной.

— Думаешь, с девушками все в порядке?

Елент не знал ответа, а потому предпочел снова промолчать. Он прекрасно понимал, что Олдер переживает за Бейн (да и сам Март — чего греха таить? — беспокоился о Джем), но обнадеживать друга пустыми заверениями не собирался.

Выбравшись из комнаты, они попали в узкий длинный коридор с ярким белым освещением. Стены состояли из ровных стальных квадратов, каким-то невероятным образом подогнанных друг к другу без единого зазора, и смыкались над головами куполообразным сводом, по которому уходили вдаль крупные трубы и тонкие черные нити. Кое-где в коридоре виднелись створки дверей, добавляя неестественную симметрию. Слух улавливал низкое и ровное гудение, будто бы где-то внизу размеренно дышал огромный монстр.

Они почти дошли до конца коридора, как Олдер остановился и, насторожившись, прислушался. К ним быстро приближался еле слышимый за гулом шелест, и вот-вот источник звука должен был показаться из-за угла. Март и Эйнхель, удобнее перехватив "оружие", приготовились встретить врага.

Когда на них вылетел незнакомец, сидящий на странном кресле, у мужчин не осталось сомнений, что они попали в логово колдунов. И пусть за время общения с Бейн и Джем король и инквизитор поняли, что против магии им нечего противопоставить, все равно собирались продать свои жизни подороже.

Однако колдун остановился в десятке метров от них, с любопытством изучая напряженно замерших Олдера и Елента. Он оказался худым безусым юношей с длинными рыжими волосами; седые пряди перевивались в растрепанном хвосте, будто ленты. А еще в глаза бросалась неестественная поза и безвольно свисающие ноги, которые казались неправильно-тонкими.

Макс тормознул кресло, не долетев до пациентов. Оказаться стукнутым куском Прыгуна не хотелось. Да и издали получившаяся композиция смотрелась очень забавно. Убедившись, что король и инквизитор чувствуют себя неплохо и не нуждаются в срочном возврате на койки, он покричал Ориел и Джемму, которые никак не решались показаться:

— Девчонки, сами разбирайтесь со своими голозадыми героями!

Бейн и Джем выдохнули и нерешительно высунулись из-за угла. Джемма, неловко улыбнувшись, помахала мужчинам, после чего девушки, наконец, вышли в коридор целиком. Елент опустил "оружие", Олдер хмуро поинтересовался, разглядывая одежду подруг:

— И что всё это значит?

Джемма опустила взгляд на свою форму, а затем покосилась на Ориел, пытаясь представить, как они выглядят для средневековых людей. Станционный комбинезон из плотной серебристой ткани наверняка напоминал литые доспехи. Разница всего лишь в том, что форма комбинезона была подогнана по меркам носителя и весьма облегала фигуру.

Ориел не выдержала и шёпотом уточнила у Макса:

— А ты зачем их в больничные робы одел?

— Это стандартная процедура.

Бейн многозначительно посмотрела на Джем, и девушки сложились пополам от смеха.

— Сейчас. Найдем что-нибудь.

— ...подобающее для случая.

— ...облегающее, — Ориел ткнула в форму.

И хором девушки подытожили:

— Мы очень рады, что вы пришли в себя!

— Приношу извинения за это недоразумение, — вздохнул Макс, устало потирая лоб. — Как врач, я должен был находиться рядом с вами в момент пробуждения и сразу ввести в курс дела. Девушки, сходите за одеждой. Господа, давайте вернемся в медблок — нужно проверить ваше состояние. Заверяю, здесь вы среди друзей

Слова Макса не произвели на мужчин никакого впечатления. Олдер и Елент напряженно смотрели перед собой.

Нейман принял это на свой счет:

— Если вас тревожит мое кресло, заверяю — это не магия, а технология. Я все расскажу и объясню, только вначале удостоверюсь, что все показатели в норме. Все-таки, когда вас доставили, одной ногой вы уже были на том свете.

Но никто так и не тронулся с места. Макс недоуменно повернулся к девушкам и хлопнул себя ладонью по лбу.

Бейн и Джем с алчным огоньком в глазах ждали, когда же мужчины повернутся к ним ягодичными мышцами, чтобы пойти обратно в отсек. А Елент и Олдер, понимая пикантность положения, в которое попали, не желали демонстрировать Джемме и Ориел открытые тылы.

— Девочки, — вкрадчиво позвал Максим, — одежду принесите.

— Сейча-ссс, — пообещала Ориел, — уже идем.

— Только посмотрим, что все в порядке, и сразу же, — согласилась Джемма.

Олдер, убедившись, что выхода нет, стал медленно пятиться назад. Елент последовал за другом.

Обреченно вздохнув и предвидя большие проблемы, Макс сообщил:

— Добро пожаловать на станцию ГАЗ-3!

* * *

Держа в руках стопки стандартных комбинезонов и белья, Елент и Олдер шли по коридорам станции за Максом. Нейман, проникнувшись ситуацией, выделил мужчинам больничные штаны, чтобы они спокойно могли добраться до каюты, не боясь поджидающих "добычу" Ориел и Джеммы.

Заодно Максим медленно вводил средневековых гостей в курс дела: объяснил, кто стоит за взрывами, ядовитым туманом и похищениями людей; рассказал о Сергенте и том, что их величество и преосвященство действительно выжили лишь каким-то неведомым чудом.

В главном секторе к процессии присоединились девушки, бегавшие за комплектами дополнительного постельного белья.

— Значит, вы вытащили нас, — спокойно констатировал Март, — и при этом едва не погибли сами.

— Вообще-то, нас всех спасли Коля и Женя, вы еще познакомитесь с ними, — фыркнула Джем и, опережая следующую реплику инквизитора, неохотно проговорила: — Ты и Олдер были правы, что думали на Даниэля. Не смотри так, я признаю, что просчиталась.

— Вообще-то я хотел сказать, что мне жаль, — грустно улыбнулся Елент: — Возвращая твою же фразу — просчитались мы все. Вы — что не уследили за мальчишкой, я — что был ослеплен желанием судить.

— Еще обвини звезды, что не так сошлись, — повысил голос король, который предчувствовал очередной сеанс рефлексии: — Получается, вы не шутили, когда говорили, что спускаетесь с неба.

— Получается, — эхом отозвалась Ориел.

Девушка наблюдала, как мужчины по дороге осматриваются, будто пытаются впитать в себя новую реальность до последнего штриха, и намеренно замедляют шаг. А еще Бейн точно знала: Джем тоже чувствует сейчас уютное и теплое счастье о того, что у них появилась возможность поделиться кусочком своего мира с Олдером и Елентом.

— Главное сейчас не проснуться, — улыбнулся Эйнхель.

— Ничего, пройдет, — заверила Ориел и переглянулась с подругой: — У нас тут интересно, хотя иногда в гости заглядывает скука.

— А еще здесь живут разные твари... — поддержала Джем.

— Божьи, — уточнила с широкой улыбкой Бейн.

— Наивняк, Обломинго и Полгода — последние часто пролетают мимо.

— А на кухне обитает страшный монстр, которого особенно боится Женя — дрожжевой блинец.

Король и глава инквизиции напряглись, не совсем понимая, что это за существа и как с ними бороться.

Макс укоряюще покачал головой и остановил кресло у каюты, которую было решено отдать Еленту и Олдеру.

— Девочки шутят, не обращайте внимания. Сейчас я объясню, как пользоваться душевой кабиной и техникой в комнате, затем заберу результаты вашего обследования из медблока, они уже должны быть готовы, а потом мы пообедаем, точнее... — Нейман сверился с часами, — поужинаем.

...Елент стоял у большого круглого окна, из которого открывался вид на родную планету, и пытался смириться с мыслью, что мир куда сложнее и больше, чем он привык считать. Голубой шар в легкой белой дымке облаков, медленно и чинно проплывающий под раздутым брюхом станции, завораживал. Внутри — и в сердце, и в разуме — царила сумятица. Как же так? Почему они были столь слепы и не замечали, что мир устроен совсем иначе? Почему столь значимые еще несколько недель трактаты сегодня сгодились бы разве что на растопку камина? И главное — как заставить себя принять эту новую правду и не сломаться, не сойти с ума?

Размышления инквизитора оказались прерваны громким нецензурным воплем из ванной, а следом, впуская за собой в комнату клубы пара, выскочил раскрасневшийся Олдер с мыльной головой.

— Полагаю, прикрыться полотенцем ты просто не успел?

— Еще скажи, что увидел что-то новое! — огрызнулся король, который после того, как ошпарился, меньше всего думал о правилах приличия. — Не пойму, как с водой управиться: то лед, то кипяток.

— Максим сказал один раз нажать на нужную температуру на панели сен...сорной, — все-таки запнулся на незнакомом слове Елент.

— Нажал. Так она сползает до того, что сверху начинают кубики льда сыпаться. А если выше тыкаю, как видишь, результат еще плачевнее выходит.

Елент развел руками. Когда это объясняли Максим, Джем и Бейн, все звучало куда проще и понятнее.

Раздался громкий писк, помехи, и из небольшого динамика рядом с дверью донесся голос Джеммы:

— У вас все в порядке? А то датчики показывают, что вы не моетесь, а варите кого-то.

Елент приблизился к стене и, разобрав, что звук идет от нескольких щелей над главной консолью каюты, ответил:

— Сложности с температурой воды.

— Ага, лично я уже сварился — можно на стол подавать, — прокомментировал Олдер, рассматривая пару натекших с него луж и размышляя, придется ли прибираться самому или в этом странном доме есть прислуга.

— Так, еще раз. В душевой кабине на уровне груди есть вертикальный серый столбик со шкалой от темно-синего цвета до бордового. Пальцем плавно проводите от уровня, у которого горит сейчас зеленый огонек, до нужного места — сразу уточню, это где-то посередине, плюс-минус два градуса. И, когда поняли, что все нормально, задерживаете палец еще на пару секунд, чтобы получилось долгое нажатие. Вот и вся наука.

— Может, прийти, помочь? — ехидно предложила Бейн.

— Если заодно потрешь спинку — давай, — не остался в долгу Олдер.

— Сейчас спрошу у Максима, думаю, в научных целях ему будет интересен подобный опыт.

Эйнхель спешно заверил Ориел, что справится сам, и пошел обратно сражаться с сенсорами.

Динамик отключился.

Кое-как смыв мыло, Олдер принялся за примерку обновок, рассматривая выданное ему белье и носки, растягивая ткань комбинезона и наблюдая, как она моментально возвращает себе прежнюю форму.

Елент, бросив на свою кровать надоевшую рубаху и штаны, следом за другом отправился постигать премудрости душа. Спустя несколько минут ему также пришлось покинуть кабину и вызвать по внутреннему каналу девушек:

— Меня слышно? Зеленого огонька нет. Кажется, Олдер что-то сломал.

— Эй!

В динамике раздался смешок.

— Чуть ниже есть металлическая коробочка. Открываешь ее, видишь много маленьких рычажков. Во втором ряду третий справа, в пятом — первый. Ой, это для меня справа, а для тебя наоборот... зеркально же отображается!

Елент замер.

— Что значит "отображается"?

Динамик смущенно промолчал. Олдер огляделся, пытаясь понять, откуда за ними ведется наблюдение:

— Все рассмотрели или мне еще покрутиться? — насмешливо предложил король.

Послышался хохот Ориел.

— У меня остался только один вопрос, — ледяным тоном продолжил Елент: — В ванной тоже все видно?

— Не-а, визуал только в каюте, для экстренных случаев. И то с трудом его наладили, запись все время сбоит, — честно созналась Джем.

Посочувствовать "неудаче" девушек король и инквизитор не успели. В динамике снова раздались помехи, и к разговору присоединился злой Нейман.

— Бейн! Миттас! Вы совсем сдурели? Немедленно выпустите меня из медотсека! Джемма, как ты вообще его заблокировала?

— Придумай пароль сложнее имени своей девушки и даты ее рождения! — проворчала Джем.

— Прилетит с планеты уставший Коля — ни слова в вашу защиту не скажу, — мстительно пообещал Макс.

Джемма с тяжким вздохом потянулась к клавиатуре.

* * *

Поздний ужин плавно перетек в ранний завтрак.

Нейман, уставший за последние дни так, как не уставал за семь лет, улетел к себе в середине ночи. Еще через час пришло сообщение о том, что Щукин вернулся с планеты и, ни о чем не сообщив, тоже закрылся в комнате. А Олдер, Елент, Джемма и Ориел, понимая, что сегодня не уснут, сидели в столовой и никак не могли наговориться. Каждый вопрос и каждая попытка ответить тянули за собой еще по сотне уточнений и объяснений. Ни девушки не знали, за что хвататься и о чем рассказывать, ни мужчины не могли решить, что спрашивать в первую очередь. Но теперь, когда не нужно было лгать и придумывать, разговор получался совсем иным — легким, действительно дружеским.

Еще через пару часов в большие иллюминаторы проскользнули первые отсветы желтого карлика, который согревал Астрею; станция, сделав круг, выплыла на солнечную сторону. Елент и Олдер замерли, очарованные моментом.

Впрочем, мгновения восторга закончились быстро. В столовую, неохотно переставляя ноги и душераздирающе зевая, прошел Женя — сегодня была его очередь отвечать за готовку. Не обратив никакого внимания на девушек и гостей станции, он наощупь пошарил на холодильных полках, включил плиту и привычно сцапал с крючка свой фартук.

Пайками и генератором по договору они пользовались редко. Во-первых, стратегические запасы еще могли пригодиться. Во-вторых, все-таки нормально приготовленная пища из покупаемых на планете продуктов была куда вкуснее и полезнее.

Олдер и Елент поглядывали на манипуляции ЖКХ с некоторым любопытством, но спрашивать ничего не спешили. Жекахов, более-менее проснувшись, понимал, что на него смотрят, и поэтому красовался, подкидывая готовящиеся блинчики в воздух и ловко подхватывая их сковородкой. Получалось действительно здорово. Джем и Бейн, глядя на блинную эквилибристику, с ностальгией вспоминали дрожжевой потоп, устроенный ЖКХ.

— Личный повар, личный врач, — перечислил Олдер, — какая еще на корабле есть прислуга? Горничные? Охрана?

Женя с возмущением грохнул сковородкой по плите.

— Личный капитан, — фыркнула Джемма.

— Это я прислуга?! — обиженной пожарной сиреной взвыл Евгений, сообразив, что девушки не спешат объяснять Еленту и Олдеру положение вещей.

— Спокойнее, — примирительно улыбнулась Ориел и повернулась к мужчинам: — Все на станции имеют одинаковые права — слуг у нас нет. Более того, мы втроем — младшие сотрудники экспедиции. Глава — Николай Щукин, а Максим, который вас вылечил, его заместитель. Хотя мы редко начинаем вспоминать, кто начальник, а Колю слушаемся, потому что он гораздо ответственнее.

— Равные права у мужчин и женщин?

— Но-но! — Джем весело погрозила инквизитору пальцем: — Не надо нам тут дискриминацию по половому признаку устраивать. Когда это ты последний раз считал, что мы не в равном положении? Вместе принимали решения, вместе сражались...

Елент, судя по выражению его лица, хотел возразить, но промолчал и о чем-то задумался. Олдер подошел к проблеме с другой стороны.

— Получается, кроме вас, здесь живет трое мужчин? В каких вы отношениях? — его величество указал на Жекахова.

— С ним — в конфронтующих, — ехидно посмотрела на блинного мастера Джем, ЖКХ в ответ показал ей кулак. — С Максом в рабочих. А суровое начальство, которое вот-вот должно появиться...

Девушка потянула паузу, подбирая определение.

— Если кто-то рядом произносит слово "отношения", Коля судорожно начинает искать взглядом словарь, — подсказала Бейн и вздохнула: — Придется долго объяснять этические нормы нашего мира. Давайте пока вы просто поверите, что это нормально?

Все замолчали.

Джемма переглянулась с Ориел, и девушки синхронно пожали плечами. Короля и инквизитора, которые спокойно встречают рассвет на кухне ГАЗ-3, не было ни в одном из планов Джем и Бейн. О подобном нарушении устава проекта "Наблюдатель" и просто всех мыслимых и немыслимых законов, они даже не мечтали. А теперь, когда счастье (не поймешь, надо ли ставить кавычки) свалилось на них, подруги совершенно не понимали, что делать дальше. На планете Ориел и Джемма все-таки подстраивались под поведенческие нормы Астреи (хоть и с некоторыми оговорками), но здесь, на станции, уступать не собирались.

Елент, наконец, отвлекся от своих размышлений и обронил:

— Вы не ведьмы, — вопроса не прозвучало — только констатация факта.

— Нет, — кивнула Бейн.

— Магии вообще не бывает, — добавила Джем. — Точнее, не найдено доказательств ее существования.

— Зато она отлично объяснила наши возможности, — закончила мысль Бейн.

— То, что Джемма рассказала на "Решительном" — правда? — припомнил Олдер. — Есть множество солнц и таких же миров?

Ответить девушки не успели. Прислушивающийся к разговору Евгений щелкнул по боковой панели. Посередине стола, прямо над тарелкой со стопочкой кружевных блинчиков, появилась проекция Млечного пути.

Мужчины сначала инстинктивно подались назад, но уже через мгновение, наоборот, придвинулись ближе, рассматривая гипнотическую пульсацию звезд и движение космических тел.

— Знакомьтесь, это наша галактика. Называется — Млечный путь. Мы находимся здесь, на самом краю, — ЖКХ приблизил на проекции пшеничное зернышко планеты. — Ее имя — Астрея 1721.

Заметив, что Елент хочет что-то уточнить, Бейн тут же пояснила:

— Нет, это не значит, что где-то есть еще тысяча семьсот двадцать Астрей...

— Всего пара десятков, — "успокоила" Джем.

Проекция изменилась.

— Вот здесь — Солнечная система, — на противоположном конце галактики мигнул огонек, стремительно увеличиваясь в размерах. Третья планета от Солнца — Земля, наша родина, — с гордостью представил Женя. — Она давно стала заповедником, живут на ней смотрители и пускают туда только экскурсионные корабли. А люди расселились по другим планетам несколько веков назад. И до сих пор, кстати, мы продолжаем осваивать новые миры.

ЖКХ снова вернул проекции изначальный масштаб, переключив с общего плана на карту.

— Белые точки — это планеты, которые обитаемы, — выделил последнее слово Женя, — серым отмечены либо не пригодные для жизни, либо еще не освоенные. Звезды — желтые. Вот и еще так посмотрите...

Евгений в очередной раз сменил режим: звезды погасли, как и серые точки, а то, что раньше было отмечено белым, разделилось на россыпь синих и зеленых огоньков по всему Млечному пути.

Последних было в разы больше.

— Синие — планеты, по которым расселились наши соотечественники с Земли. Зеленые... пожалуй, главная загадка, над которой бьются ученые. Когда мы вышли в космос, выяснилось, что многие миры уже заселены. Но не это оказалось странным. Ладно, мы почти совпадаем по всем физиологическим параметрам, но как объяснить, что у нас сходны культуры, языки, поведение, религии? Как такое могло получиться (если, конечно, не свалить все на божественное вмешательство), пока не известно. И еще любопытный факт — все эти планеты сильно отстают от нас в развитии. Либо полуголые дикари гоняются по лесам за бизонами, либо как у вас — темное средневековье. Был разработан проект "Наблюдатель". Мы прослеживаем, изучаем и анализируем развитие каждой из подобных планет...

— Евгений, тебе не кажется, что за один монолог ты вывалил на людей слишком много информации, — одернула Джемма, понимая, что длинный язык завел ЖКХ куда не надо, но было уже поздно.

— Я правильно понял, что мы всего лишь интересные дикари? И вы наблюдаете с неба, как "темное средневековье" живет и умирает? При всех своих возможностях... — тихо, с нотками гнева и горечи спросил Олдер.

Ориел и Джемма одарили ЖКХ крайне злобными взглядами, но ответить не успели — на кухню зашел Щукин.

Женя, несмотря на неприятный момент, широко улыбнулся:

— А и вот суровое начальство...

— Сейчас всем накостыляет, — вздохнула Джем.

Николай, который всего несколько часов назад прилетел с планеты, выглядел безумно уставшим. Льняные волосы были растрепаны, остроскулое лицо осунулось, под глазами появились глубокие тени.

Сейчас глава экспедиции, словно не замечая остальных, вслепую искал кофейник на кухонной стойке.

— Коль, посмотри на столе, — посоветовала Бейн, подперев кулаком подбородок.

Мужчина встрепенулся, наконец, открыв глаза и посмотрев на собравшуюся компанию. Затем перевел взгляд вниз, на свою любимую растянутую майку с нарисованными доспехами, из-под которой выглядывали серые боксеры. Завершали облик "сурового начальства" тапочки. Видимо, спросонья Щукин случайно надел Женины — пушистые, в виде волчьих голов.

Джемма тихо засмеялась.

— Коль, фартуком прикроешься? — предложил Евгений.

Щукин отмахнулся, сел за стол и, притянув к себе кофейник, присосался к нему.

— Из горла-то не пей, — улыбнулась Ориел, — козленочком станешь.

ЖКХ с готовностью потянулся за кружкой, Коля только благодарно кивнул. Когда кофейник опустел, а Щукин почувствовал себя человеком, принялся наводить на станции порядок.

— Судя по карте, кто-то из вас троих, — Николай укоряюще оглядел команду, — опять побежал впереди паровоза.

Девушки ткнули пальцами в Женю.

— Потом поговорим, — мрачно пообещал мужчина и повернулся к Олдеру: — Ваше величество, докладываю обстановку. Газ над столицей полностью рассеялся, здоровью людей больше ничто не угрожает. Что касается жертв — двадцать четыре человека погибло, остальных удалось спасти. Семеро в тяжелом состоянии, но идут на поправку. Ваше отсутствие, как и главы инквизиции, объяснено: вы возглавляете погоню за преступниками. Со срочными делами успешно разбирается советник Тарин.

Эйнхель прикрыл на мгновение глаза. Двадцать четыре души — все равно много, даже учитывая, что без помощи наблюдателей не выжил бы никто из пары сотен...

— А что с реальными преступниками?

— Будем искать и наказывать вместе.

Елент и Олдер благодарно кивнули. Но спустя несколько секунд тишины, король вернулся своему вопросу:

— И все-таки, мы — недоразвитый материал для исследований, слишком темный и глупый, что узнать правду...

— Кто сказал такую ерунду? — Щукин повернулся к Жекахову и устало потер лоб: — Женя, какого хрена?

— А что сразу я? Если нельзя было рассказывать о программе, предупредили бы! — ЖКХ виновато насупился, уже сообразив, что все это можно было сказать совсем иными словами.

Николай вздохнул.

— Конечно, нас легко обвинить. Лекарства, еда, технологии, знания — все это мы можем дать вам. Прекратить войны, накормить голодных, согреть бездомных, излечить калек. Но это не сделает вас счастливыми. Мы просто сломаем привычный мир и поставим в полную зависимость от нас. Ваши обычаи, принципы, нравы и законы — от всего этого придется отказаться, приняв то, что считаем правильным мы. "Это не пойдет людям на пользу, ибо когда получат они все даром, без трудов, из рук моих, то забудут труд, потеряют вкус к жизни и обратятся в моих домашних животных, которых я вынужден буду впредь кормить и одевать вечно", — процитировал Николя.

Он немного помолчал, будто ожидал, что кто-то подхватит его. Но девушки притихли, понимая, что лучше Щукина не объяснит никто, Женя не желал еще сильнее злить Колю, а Олдер и Елент слушали.

— Всему свое время. Вы сами делаете выбор, куда идти, как жить, во что верить; сами творите историю своего мира. А мы не имеем право вмешиваться в вашу жизнь. Навязывать свои мораль и законы. "Магия", которую вам показывали последние два года — это легкомысленное отступление от правил, — Коля раздраженно посмотрел на девушек: — Вы же не гоните ученых из далеких земель, которые изучают культуру вашей страны. Так чем мы хуже?

— Что же вы ищите у нас? — спросил Елент.

— Возможно, следы Бога, — признался Щукин. — Ваши священные писания буквально слово в слово повторяют наши. Не может быть совпадением, чтобы на разных концах галактики независимо друг от друга возникли такие сходные цивилизации. Прошу вас понять: если я сейчас начну рассказывать и объяснять подробно, нам не хватит и года, чтобы рассмотреть все нюансы. В одном я могу вас заверить: вы не дикари и не материалы для исследования. Как последний довод: если было бы иначе, мы бы сейчас не разговаривали.

У Джеммы и Ориел тихо пискнули коммы, высвечивая гневное сообщение ЖКХ: "Как бы Коля не юлил, я все правильно сказал! Глупые, дремучие люди!"

Обменявшись тяжелыми взглядами, девушки решили, что сейчас бить Евгения не станут. Как-нибудь потом отловят в темных коридорах станции.

— Да, так действительно звучит лучше, — согласился Елент.

— И все-таки немного вашей "магии" нам бы не помешало и не повредило бы ни вере, ни выбору, — улыбнулся Олдер.

— А мы разве давали повод в себе сомневаться? Пользуйся, — разрешила Ориел.

Джем фыркнула и утянула из-под носа Евгения последний блинчик. Щукин, устав говорить, прихлебывал новую порцию кофе, щедро сдобренную сахаром. Бейн, прикрыв глаза, кажется, начала тихо задремывать. Все-таки для одного дня происшествий, впечатлений и разговоров оказалось чересчур много.

— Когда мы сможем вернуться? Меня беспокоит ситуация в моей стране; необходимо успокоить людей, — его величество аккуратно поддержал Ориел, когда та, окончательно уснув, едва не упала лицом в тарелку. Девушка что-то проворчала, но охотно ткнулась в плечо короля.

— Максим скажет результаты обследований. Если всё в порядке, то через пару дней вы вернетесь на планету.

Олдера это устраивало. В голове сердито гудел рой незаданных вопросов, но их, перед тем, как задавать, еще надо было обдумать.

— Давайте отдохнем, — предложила Джем.

Елент отвернулся от иллюминатора. Ему казалось неправильным тратить время на сон, когда вокруг было столько всего нового и удивительного. Но, тем не менее, усталость действительно наваливалась снежным комом.

Олдер подхватил Бейн на руки и кивнул.

— Куда нести?

— Наши каюты близко, сейчас покажу, — Джемма сполоснула ладони и тоже направилась к выходу. — Коль, Жень, доброго дня, если что — разбудите.

И, словно уловив мысли Елента, успокаивающе улыбнулась:

— Время есть.

Интерлюдия работорговческая N 1

(Кривым почерком с кучей грамматических ошибок.)

Толпа быстро собиралась, заполняя площадь.

Яков Ульков, сдвинув в сторону плотную занавеску, смотрел на принарядившихся людей, которые желали полюбоваться на молодого короля.

— Долго еще там? — прошипел он в сторону, понимая, что они не укладываются вовремя.

— Почти закончил, — не менее раздраженно ответили из маленького подвала-лаборатории. — Снотворное неустойчивое! Я не могу сказать, сработает ли этот состав.

Ульков махнул рукой — как получается, так получается. Сегодня все вообще пошло наперекосяк с самого начала. Алхимик, которого они собрались ограбить, почему-то не ушел вместе со всеми на площадь и, обнаружив непрошеных гостей, попытался оказать сопротивление. Его семья сейчас была заперта в чулане, но Яков подозревал, что Кяжин скажет убрать и их.

— Почему не можешь? — в комнату заглянула лохматая голова Паши.

Вообще-то, он должен был сидеть у двери и быть готовым вскочить по первому требованию, но с дисциплиной у Шабатина всегда были проблемы.

— Что ты из себя неумеху строишь? Рецепты из мастерской есть, материалы под рукой, так какого черта? — продолжил Паша, явно довольный тем, что у "ботаника" что-то не получалось.

— Не знаешь — молчи, — злобно посоветовал Алымов. — Ты еле-еле справку об окончании семи классов получил! Хорошо, если помнишь, как слово "химия" правильно пишется! Держи бомбу и следи за площадью, чтобы не упустить цели. Короля уберем, и, наконец, развернемся нормально.

— За полгода он как кость в горле встал, — согласился Ульков. — При старом пьянице дела шли лучше. Правда, не сразу сориентировались, что люди лучше всяких побрякушек, но ничего, наверстаем.

— То-то босс губу раскатал — велел всех, кого не размажет по площади, тащить в Чумной.

— Всех в любом случае не потянем, — Алымов показался из широкого проема в полу и аккуратно поставил на доски звякнувшую сумку. — Надо сначала убедиться, что это снотворное, как прошлое, не вызывает отек легких и смерть.

Павел недовольно фыркнул:

— Кяжин — сволочь! И вы еще ему подпеваете. За работорговлю смертная казнь светит, или на Некрипс сошлют. Мы и так нормально жили, контрабанда, может, не сильно прибыльна, зато и сидеть недолго, если поймают.

— Заткнись, — посоветовал опять скрывшийся в подвале Артем, у которого нытье Шабатина уже в печенках застряло. — Или ты успокаиваешься, или выкидываешься с корабля в вакуум.

— Алымов, заканчивай! — в очередной раз глянув на площадь, Ульков побледнел: — Здесь наблюдатели!

Шабатин, оставив на лавочке объемный сверток, подбежал к окну. Притихшая толпа внимательно слушала двух поющих девушек.

— Вот! А я что говорил?! Они уже знают про нас! — Пашка заметался по комнате.

— Быстро сворачивайтесь. Идем через толпу, я — первый, — приказал Яков, накинув капюшон и приготовившись выйти. — Артем!

— Минута! — проорал из подвала Алымов.

Трель коммуникатора разнеслась над площадью. Ульков выругался. К нему подскочили ошалевший Шабатин и Алымов, который, выскочив из лаборатории, едва не наступил на свою сумку.

— Вот ведь!..

— Помогли так помогли: и короля убьем, и наблюдателей подставим. Быстрее!

У выхода, придержав дверь, Алымов обернулся.

— Паша, ёпрст! Бомбу ты взять не думаешь?!

Шабатин метнулся в комнату за свертком и, схватив его, побежал к остальным. В спешке, не смотря под ноги, он забыл про открытый люк и, споткнувшись об откинутую крышку, полетел вниз вместе с нестабильной взрывчаткой.

Алымов с ужасом дернул Улькова на себя, вываливаясь из дверей.

Через мгновение дом разорвало на куски.

В толпе началась паника.

Оглушенные работорговцы, с трудом выбравшись из-под досок, пытались понять, куда им идти и как выбраться из города. Наверняка ведь, пока ловят ведьм, все ворота перекроют. Но, в любом случае, с площади надо было убираться.

Свернув в переулок, Артем прислонился к стене, надеясь, что мир перед глазами перестанет двоиться. Яков, которого Алымов удачно прикрыл собой, пытался стереть с лица сажу, лишь сильнее ее размазывая. А в следующий момент он увидел две тонкие кровавые дорожки, уходящие прочь от беснующейся стражи и перепуганных людей. И Ульков мог поклясться, что дальше, в конце проулка, новые капли появляются будто бы из воздуха. Он позвал Артема.

— Невидимость? Мощные у этих девок браслеты. Годится. Они нас сами выведут.

— Джемма узнает меня! Не вариант! — Ульков сплюнул на брусчатку.

— Серьезно? Тебя сейчас родная мать не опознает. Либо с ними, либо придется ждать несколько дней. Предлагаю рискнуть.

* * *

Низкий гул двигателей то нарастал, то захлебывался прерывистыми хрипами, будто грозился оборваться.

— Достало каждый час бегать в аварийный отсек и ждать, что это корыто совсем заглохнет, — проворчал Кяжин.

— Еще и жизнеобеспечение отключит, — тоскливо сообщил сидящий в соседнем кресле и пролистывающий на планшете отчет о работе систем Ульков: — Судя по тому, что я вижу, мы просто не перерабатываем синтезированное на планете топливо. Алымов накосячил?

Валера покачал головой.

— Не вариант. Он с колбами начал возиться раньше, чем научился ходить и говорить. Только очень уж любит взрывать и травить, поэтому и вылетел со второго курса. С сырьем что-то не так. Но другое брать негде.

— Транзистор в медблоке полетел. Пойду, посмотрю, может, что в железках валяется, чтобы заменить.

— Заглянем к падле-продавцу, — сделал вывод Кяжин: — Поинтересуемся, какого лешего пятидесятилетний корабль разваливается как пятисотлетний.

— Непременно, а еще...

Договорить Ульков не успел — их основательно тряхнуло.

Спустя несколько минут в рубку зашел Артем.

— Алымов, к бабе своей так пристыковывайся, а не к кораблю!

Тот, не обратив внимания на злого Кяжина, выгнал Якова из кресла второго пилота и вывел на главный экран данные.

— Скоро уйдем в минус — деньги, которые мы получили с последних заказов, едва-едва перекрыли расходы, — как ни в чем не бывало сообщил Алымов. — На рынке меняются приоритеты. Возрастает спрос на детей и подростков от восьми до пятнадцати лет. Гляньте на предлагаемую оплату и график.

— Как ты себе это представляешь? — сложил руки на груди Ульков. — Бабу на сносях не всегда поймать получается, а ты детей предлагаешь воровать!

— Сироты из трущоб — самый удобный вариант.

— Они к тебе на пушечный выстрел не подойдут, да и опасность чувствуют лучше, чем крысы.

— Я знаю, — отмахнулся Артем, — поэтому сразу с готовым планом. Наш человек из дворца передал следующее: сразу после взрыва на площади был арестован один из благотворителей — граф Даниэль Сергент, попечитель нужных нам сирот. А теперь угадайте, с кем он перекидывался картишками в игровом доме Филина?

— Не тяни кота за...

— С наблюдательницами. И более того — подставился именно из-за них.

Ульков присвистнул, Кяжин расхохотался.

— Полагаю, мы только что приобрели еще одного осведомителя. Передай нашему чучелу, чтобы побыстрее освободил Сергента из тюрьмы. Естественно, незаметно.

* * *

— Чтобы я еще хоть раз тебя послушал!

— Спокойно, что-нибудь придумаем.

— Каким образом?! У меня открытый перелом! Открытый, Валера! — орал Ульков. — Медблок вышел из строя на той неделе, а Алымов едва унес ноги из-под обвала. Еще немного, и нас обоих бы в кровавую кашу превратило! Чертовы катакомбы Сергента!

— Я сказал — придумаем, значит, так и будет. Потерпи.

— В храме свечку за меня поставишь или фею позовешь?! Чем ты меня лечить будешь, если у нас даже градусник не работает?! А обезболивающего хватит всего на два дня...

Последующие вопли Улькова Валерий не слушал, он просто вышел из каюты и, убедившись, что створки двери надежно сошлись, тяжело вздохнул.

Сначала Паша погиб, теперь с Яшкой не понятно, что делать. С такой травмой у него сепсис начнется: ладно — без ноги останется, но скорее сам загнется. Конечно, Артем отделался только синяками, но ситуация все равно приобрела крайне неприятный оборот.

Знакомство с Сергентом позволило увеличить количество заказов, расширить клиентскую базу и выйти на другой уровень рынка с совсем иной, более приятной прибылью. Поэтому привести заброшенные туннели в порядок требовалось кровь из носу — им нужен был быстрый проход под городом и удобный путь отступления. Подземелья позволяли минимизировать риск попасться страже или инквизиции. А, кроме того, весьма кстати пришлись деньги, которые две дуры со станции передали Сергенту через хозяина игрового дома.

Кяжин прошел на капитанский мостик и тяжелым взглядом уставился на чертову планету. Все их диверсии срывались. Сначала Шабатин грохнул бомбу вместе с собой, потом глава инквизиции увез замаскированный дубль алтаря в море, где благополучно взорвал какого-то ископаемого монстра, теперь король утроил городскую стражу.

Подземные ходы оказались лучшим решением почти всех проблем. Но сегодня все пошло насмарку. Расчищая один из переходов, Алымов не учел, что они находятся слишком близко к реке и своды туннеля гораздо тоньше, чем в других местах. В результате на Улькова обвалился потолок.

Еще и корабль сдавал позиции, дыша на ладан.

Кяжин, не моргая, смотрел на медленно плывущую по орбите громоздкую тушу станции и понимал, что спасение все это время было у них под носом.

Включив громкую связь, он скомандовал:

— Тёма, Яша, мы станем экспедицией из Андромеды, сейчас выдавим из гиперов все до капли и изобразим небольшой прыжок в сторону — станция будет убеждена, что мы действительно прилетели из соседней галактики. Двигателям хуже мы все равно уже не сделаем, а эти идиоты помогут.

— Думаешь? — скептично фыркнул Алымов.

— Уверен. Им там, должно быть, до смерти скучно. За историю отвечаю.

— Попробуем.

Из динамика кусками пошла передача: "...стыковка необходима в связи с... Просим оказать..."

— Всё равно терять нечего, — подытожил Ульков.

— Разве только твою ногу, — заметил Артем.

— Да пошли вы!

* * *

Экран мигнул, и на нем замелькали ровные строчки отчета, собранного радаром.

Яков, буквально уткнувшись носом в монитор, вчитался, ища какие-нибудь несоответствия и намеки, но в радиоэфире действительно царила тишина.

Кяжин оказался прав. За прошедшие дни наблюдатели даже не попытались связаться с кем бы то ни было. Радар фиксировал работу орбитальной системы слежения — та исправно транслировала на ковчег то, что происходило на планете. Однако попыток выйти на связь с другими секторами Млечного пути не отображалось. Значит, экспедиция все-таки побоялась контактировать с форпостом и инквизицией.

Валерий, склонившись над плечом Якова, тоже всмотрелся в отчет.

— Говорил же, что струсят. Они тут так развлекались, что любой доклад крестоносцам затянет петлю на шеях наблюдателей. В любом случае, мы их за собой на дно потянем. Кто нам корабль починил? У кого мы семь лет из-под носа тащили все, что плохо лежало? Выставить этих идиотов подельниками задачка простая. А вы "Бежать! Бежать! Валера, нам крышка!" — слабаки!

Алымов, который за соседним экраном просматривал файлы, скопированные у колясочника со станции, презрительно фыркнул.

— Кричал Яша. Я спокойно предлагал выждать. Если уж сразу не позвали на помощь, то и дальше не станут.

Ульков скривился.

— Ничто не мешает наблюдателям разобраться с нами самостоятельно. У них и численное, и техническое преимущество. Они знают, как мы выглядим и действуем. Придется менять наземную базу, перебираться в новый город... или вообще — страну. Проще сразу уйти в другой сектор. Может, поближе к Малому Магеланнову облаку? Там тоже пара отсталых, никому ненужных планет имеется. Начнем заново.

— Лететь через всю галактику, рискуя напороться на патрульных, которые не поленятся прогнать наше ведро по базе?! Обойдешься! Никакого численного преимущества нет: две дуры, инвалид и толстяк. Конечно, командир у них — мужик жуткий, уже от его взгляда обделаться можно, но он один против нас ничего не стоит, — Кяжин подумал и выдал следующее: — Захватим станцию. Отправлять отчеты несложно, образцы найдутся. И никаких проблем.

— Валера, ты берешь ненужную высоту, — пристально посмотрел на друга Ульков. — Подумай: на связь с форпостом выходить придется, может прилететь инспекция — закон подлости еще ни разу осечек не давал. Что в этом случае ты планируешь делать? Будешь держать наблюдателей в заложниках?

— А почему нет? Медика-инвалида можно оставить, одну из девок для развлечения... только не синий чулок, вторую, у которой пятый размер. Остальных в расход.

— Рано или поздно форпост поймет, что что-то неладно.

— Когда это случится — мы уже будем далеко. Пары лет хватит, чтобы встать на ноги в этом бизнесе и занять свою нишу.

— С контрабанды на работорговлю, а с нее — на чистое пиратство, м-да... — подвел итог Алымов, — впрочем, Яков, если тебя волнует "преимущество", то у меня пара знакомств есть для обеспечения необходимой технической и численной поддержки.

— Яшка, не будь вторым Шабатиным, — отмахнулся Кяжин. — Подумай, насколько это удобно.

— Удобно что? — спросил заглянувший в рубку лорд Сергент.

Все развернулись к Даниэлю. Поношенная одежда, оставшаяся от Паши, висела на нем мешком. Юноша, хоть его и постарались привести в божеский вид, все равно смотрелся каким-то чуждым и лишним на корабле.

— О, Сергент, герой недели, — довольно поприветствовал Кяжин, быстро переключившись с больной для Даниэля темы. — Чувствуешь себя бодрячком? Скоро у тебя появится шанс снова проявить себя!

— Спасибо, я и после газа прийти в себя не могу.

— Медотсек на что? Артем, ты обалдел — не занялся им до сих пор?

Алымов промолчал — он внимательно смотрел на экран своего планшета.

— Тё-ема, вернись к нам.

— Вообще-то, он занимался, — ответил Даниэль, чуть обозначив виноватую улыбку. — Только не помогло.

— Парни, похоже, наблюдатели выявили интересный материал для исследования.

Сергент, сообразив, что дальше пойдет речь о Джемме и Ориел, нахмурился и сел рядом с Артемом.

— Теперь хоть понятно, почему наш корабль так быстро пришел в негодность и отказывался перерабатывать топливо, — покачал головой Алымов. — Колясочник может спокойно Нобеля получать.

Он вывел несколько таблиц и схем с планшета в вирт. Даниэль дернулся с непривычки. Перед работорговцами медленно вращалась проекция неизвестного химического элемента, незарегистрированного в базе данных.

— Знакомьтесь. Это то, что может нас озолотить, — отметил Артем и добавил: — А заодно отправить Млечный Путь к праотцам.

Эпилог

Прыгун припарковали неподалеку от Бермены, на излучине реки, где та делала крутой поворот, будто змея, пытающаяся укусить собственный хвост. Место было удобное, с какой стороны ни посмотри: и столица недалеко, и лес удачно прикрывает поворот — с тракта не видно, можно спокойно попрощаться.

Бейн заглушила двигатель и, с сомнением посмотрев на тумблер спящего режима, все-таки не стала его включать. Они клятвенно пообещали Коле слетать туда и обратно и ничего при этом не устроить.

В открытый люк ударил густой травяной запах с легкими озоновыми нотами — по сводкам грозовой фронт должен был накрыть Бермену к ночи. К этому времени и его величество с его преосвященством должны были достигнуть дворца, и девушки вернуться на ГАЗ-3. После отфильтрованного безвкусного воздуха станции этот запах показался самым вкусным на свете.

Даже голова слегка закружилась.

Первыми из Прыгуна вышли Елент и Олдер, за ними на землю спрыгнули Ориел и Джемма.

— Может, вас до хода проводить? — улыбнулась Джем.

— И опять куда-нибудь вляпаться? — добродушно проворчал Олдер. — Спасибо, в другой раз.

— Заметь, не я это предложила.

Эйнхель пожал плечами, мол, все и так очевидно.

— Заглядывайте, как возможность появится.

— Вы нам много ответов задолжали, — добавил Елент.

— Они будут, можешь не сомневаться, — заверила Ориел и протянула мужчинам коммуникатор для связи.

Олдер, чуть покрутив массивный браслет, защелкнул его на запястье.

— Заодно с культурой Земли познакомитесь, — Джем уже прикидывала в уме примерную программу и, покосившись на Бейн, захихикала — та явно думала, какие фильмы с зомби показать королю первыми: — Олдер, ты оценишь "Обитель зла".

Ни король, ни Ориел не успели ответить. Коммы мигнули, оповещая о срочном вызове со станции.

— Ма-аакс, ну что еще?!

— Девушки, бегом сюда. Женя опять залил весь сектор.

Олдер и Елент переглянулись. За прошедшие дни они успели познакомиться с непростым характером Евгения Жекахова.

— А мы-то причем?

— ...в том числе ваши комнаты. Женя на этой неделе живет на три этажа выше.

Бейн закатила глаза, Джем обреченно застонала.

Мужчины улыбнулись и, махнув на прощание, направились в сторону дороги.

За их спинами взревел двигатель Прыгуна.

Конец

Туше (фр. toucher) в фехтовании укол или удар в поражаемое пространство фехтовальщика. В русском языке имеется аналог "не в бровь, а в глаз", когда собеседник говорит точную, меткую фразу, на которую нечего возразить.

Nautilus Pompilius "Негодяй и ангел".

Ах, Водевиль, Водевиль! "Гадалка".

Земфира "Господа".

"Доброе утро, Вьетнам!" — фильм 1987 г.

Елена Фролова "Не улетай ввысь".

Канцлер Ги "Песенка ведьмы".

Прыгун (Падл-Джампер) — небольшой космический корабль из телесериалa "Звездные врата: Атлантида".

Юрий Богатенков "Настоящий мужчина".

Кукрыниксы "Звезда".

Юра Аделунг "Песня приведений".

Борис Пастернак "Сказка".

Дюсак — разновидность сабли, появившаяся в Венгрии и бытовавшая в Богемии и Германии в XVI в. Клинок короткий, изогнутый, однолезвийный, сужающийся к острию. Роль черена играет стержень, загнутый в виде петли, обращённой к лезвию.

Приветственный жест рукой: поднятая вперёд ладонь с разведёнными средним и безымянным пальцем и вытянутым большим. Был придуман и популяризирован Леонардом Нимоем, который исполнял роль персонажа-полувулканца Спока в оригинальном телесериале "Звёздный путь" в конце 1960-х годов.

В данном случае марьяж — комбинация из короля и дамы одной и той же масти. Пиковый и крестовый марьяжи считаются младшими. За них дается 60 и 80 очков. Старшие марьяжи — бубновый и червовый. За них дается 100 и 120 очков.

Виселичная веревка.

Ростр (лат. rostrum — "клюв, выдающаяся часть, нос корабля") — таран с металлическим наконечником на носовой части военного корабля.

Йовин "Корсары".

Владимир Высоцкий "На судне бунт".

Allons-y! — любимая фраза Десятого Доктора из британского телесериалa "Доктор Кто", по-русски — "вперёд!"

Надстройка в носовой части палубы. Служит для защиты верхней палубы от заливания встречной волной, повышения непотопляемости, размещения служебных помещений и т. д.

Советский мультфильм 1968 г. "Козленок, который считал до десяти".

Король и Шут "Хороший пират — мертвый пират".

Строчки из стихотворения З. Кристиана, XXV век.

Котта — европейская средневековая туникообразная верхняя одежда с узкими рукавами.

"Трудно быть богом" Аркадий и Борис Стругацкие.

После того как человечество вышло в космос, пришлось разрабатывать новые критерии для присуждения Нобелевской премии — исследование любой планеты делало огромный вклад в развитие технологий и понимание мироустройства, поэтому каждый второй ученый мог претендовать на ее получение. С 2254 г. правила ужесточились. За почти девятьсот лет, прошедших с того момента, ее удостоились только семнадцать человек.

2