Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Мои братья иногда заезжая к нам говорили мне, что рядом с Коровинским идет строительство, что часто видят в селе Станисласа, и он заглядывал в гости.
— Станислас решил выстроить загородную резиденцию, — отвечала я. — Зная его, могу поспорить, что отцовской она не уступит. Пусть потешится. Чем меньше он уделяет внимание 'Глоуб', тем лучше для меня.
Станислас изредка рассказывал, как идет стройка, и спрашивал, хотела бы я принять участие в разработке дизайна. На его вопросы я всегда отговаривалась тем, что у него прекрасный дизайнер и не доверить оформление Сауду было бы с нашей стороны большой глупостью. Я говорила это с осторожностью, боялась обидеть Станисласа отсутствием интереса и недостатком времени, но он спокойно принимал мои отказы и даже был этому рад. Вот где бы мне насторожиться!
Но, меня волновало лишь состояние дел в 'Глоуб', я частенько наведывалась в офис к Станисласу, немного шпионила, когда он выходил из кабинета. В прочем, ничто не внушало мне опасений, иногда я даже поражалась, до чего Станислас легко относится к бизнесу. Все, что мне дается огромным трудом, у него получается с первой ноты, с полу взгляда и полу фразы. Прав был Сикорский, когда сказал, что Станислас может узнать информацию по запаху, не открывая файла. Раньше я делала попытки забраться в постель с ноутбуком, но Станислас пресек их, пригрозив разбить все домашние компьютеры, до смерти надоевшие ему в офисе.
Итак, ранней осенью, когда мои наилучшие сотрудники стали покидать 'Хадраш текнолоджи', как птицы покидающие родной край ради южного тепла, я всполошилась. Очередную жертву Станисласа я пригласила присесть и попросила рассказать, чем его так привлекает работа в 'Глоуб Коммьюникейшн'.
— Платят больше.
— Намного? — спросила я, зная, что разница минимальная. Мы со Станисласом долго соревновались, но я решила не доводить гонку зарплат до маразма и уступила ему. 'Неужели была не права?' — подумала я.
— Да нет, не намного. И еще отпуск... больше.
— На два дня, — защитила я, мою вторую уступку Станисласу.
— Александра Сергеевна, скажу вам, как на духу. Запилила меня моя Алла, и зарплата в 'Глоуб' больше и отпуск длиннее и работать вместе удобней! Нет уж сил сопротивляться! А тут еще и с жильем...
— Не верю. Не верю Евгений Борисович, что вы свою точку зрения отстоять не можете.
— Отстаивал, как мог, но когда Станислас Владимирович семьям своих сотрудников предложил корпоративное жилье, житья мне не стало. Да и права Алла, надо жить отдельно, а не с тещей или свекровью.
— Корпоративное жилье? 'Глоуб' ведет строительство в городе? Не слышала... — пробормотала удивленная я.
— В пригороде. Недалеко от Коровинского деревенька стояла. Вот там строительство и идет.
'Вот тебе и дачный домик в Житино!' — воскликнула про себя я, и попросила рассказать подробней.
— Коттеджный городок строится, дома в два этажа, есть и больше, кому, что по кошельку. В банке ссуду берем на первоначальный взнос, ежемесячный процент небольшой, в общем, нам доступно. Транспорт обещают, инфраструктуру, ну там... магазины, медицина не хуже, чем в городе. Свежий воздух, молочко, продукты с грядочки, Коровинское ведь рядом, и им хорошо, не в город возить на продажу.
Что делать? Пришлось подписать заявление на увольнение. Ай да Станислас! Съезжу-ка я в Житино, посмотрю, что затеял мой любимый.
Пока Казбек вез меня по загородной трассе, нас то и дело обгоняли фуры, груженные строительным материалом, рамами, металлическим прутом, краны и машины, мешающие бетон. Я уныло смотрела в след уходящим машинам, оставлявшим нам лишь завихрения пыли и мелкого мусора.
— Александра Сергеевна, — взмолился Казбек, — позвольте обогнать, машина от этих фур вся в пыли будет. В Житино первыми въедем!
— Нам первыми не надо. Держись в середине колонны, — велела ему я.
Мы въехали на территорию Житино, я показала Казбеку, как проехать к дому, который являлся теперь собственностью Станисласа. Вокруг бешеными темпами шло строительство.
'Фундаменты для коттеджей были заложены в прошлом году, значит, строительство было запланировано еще раньше, скорее всего, немногим позже подписания нами договора' — размышляла я.
Мы остановились около кованых ворот уходящей вдаль фасадной ограды. Я вышла из машины и сопровождаемая Казбеком вошла в незапертые ворота. Уложенная плиткой дорога вела к одноэтажному коттеджу, одна сторона которого сохранила отреставрированный сруб старого дома, плавно переходящий в отделку сайдингом кремового цвета. Новый дом занимал большую площадь, чем старый, Станислас не захотел выстроить многоэтажку, и в этом я с ним мысленно согласилась. Коричневая черепица, флюгер, огромные арочные окна фасада, круглое оконце мансарды и яркие витражи входной двери. Крыльцо охватывало половину фасада, а его крышу поддерживали четыре круглые колонны. Я остановилась на дорожке, словно не решаясь пройти дальше без приглашения хозяина. Он не замедлил появиться. Я подозревала, что Станислас здесь.
'Наверное, доложили, что нагрянула жена!'.
Станислас торопливо вошел на двор, недовольно взглянул на Казбека и развел руки:
— Сашка! Ну, наконец-то! — радовался он, но его зеленые глаза говорили, что я свалилась, как снег на голову. — Я уж и не ждал.
— Решила взглянуть, что за избушку ты построил.
На избушку он обиделся. Нахмурил бровь, губы дрогнули.
— Не нравится? — спросил он, готовый к упрекам моему недавнему безразличию.
— Почему, нравится. Заборчик красивый. А внутри я еще не была.
Станислас оживился:
— Пойдем, я тебе покажу! — и потянул меня за руку к входной двери.
Внутренняя отделка дома была современной вариацией на аристократические усадьбы девятнадцатого века, просторная гостиная с камином, гобелены на стенах, антикварная мебель. Станислас протащил меня по всему дому, не дав толком оглядеться. Наконец он подвел меня к низенькой дверце и, словно предчувствуя мой восторг, улыбаясь, повернул золотой ключик. Дверь распахнулась, представив моему взору блестящую лаком горенку. Часть дома, в котором мы нашли укрытие три года назад, была сохранена в первозданном, но отреставрированном виде: печь выбелена, на полатях новое лоскутное одеяло, рассохшийся стол заменен круглым накрытым белоснежной скатертью, на окне кружевные занавески.
— Ух ты, — восторженно промолвила я, гладя ладонью, сатиновый блеск одеяла, — даже похоже на то, которое мы разорвали в клочья!
— Давай, попробуем на прочность? — предложил он.
— Сумасшедший! — рассмеялась я, в душе надеясь, что Станислас не преминет воспользоваться моим приездом, после близости мне будет легче расспросить его о его замыслах.
— Ничуть. Я вижу, ты не против, тогда, в Житино, ты была сексуальной маньячкой, я еле от тебя отбивался!
— Негодяй! — я шлепнула его легкой перчаткой, он подхватил мой плащ, бросил его на скатерть стола, и усадил меня на скамью. Станислас стал на колено и начал расстегивать молнию на моих ботиках.
— А вдруг кто-нибудь войдет в дом?
— Нет.
— Погоди, твои рабочие могут искать тебя и тогда точно войдут в дом!
— Бог ты мой, Саша, — взмолился Станислас, — ну какие рабочие! Позвони своему бультерьеру, пусть на стреме постоит!
— Между прочим, Казбек ни разу не позволил себе грубого слова в твою сторону... — сказала я, набирая его номер.
— Еще бы он позволил! — возмутился Станислас и обреченно захныкал. — Саш, мы будем любовью заниматься или обсуждать хорошие манеры твоего волкодава?
— Грубиян, — бросила я с улыбкой, и потрепала его волосы. Станислас встал с колена и машинально отряхнул чистые брюки. — Алло, Казбек...
Мой дорогой муженек выложил мне всё. Мы лежали на полатях, на новеньком лоскутном одеяле, после изматывающих ласк моя голова покоилась на сгибе локтя Станисласа.
— Такую застройку мне одному было не потянуть, — рассказывал он, — пригласил товарища, так что строительные подряды на паях с Рамзесом, у него свои лесопилки. Специалистов наняли, гастарбайтеров пригнали, затраты на строительство минимальные, а окупятся в пять-десять раз. Для желающих приобрести жилье в рассрочку, банк 'Фараон' предоставляет под процент ссуды...
— Банк 'Фараон'... постой, я угадаю кто генеральный директор! Твой Рамзес просто монополизировал город! Не боишься, что позарится на твой бизнес?
— Нет, дорогая, я подстраховался.
— Поделись, — я прижалась к Станисласу и щекотнула его за ушком.
— Секрет, — Станислас потянулся к пепельнице, поставил ее печной выступ и щелкнул зажигалкой. Волнующий запах табака потянулся с выпущенной Станисласом струйкой дыма к моим ноздрям. Я чихнула.
— Хочешь, я потушу сигарету? — спросил внимательный Станислас.
— Нет, я люблю, когда ты куришь.
Он снова затянулся, и я почувствовала, что он хочет сказать мне что-то важное, но раздумывает, подходящий ли момент? Я подтолкнула его вопросом.
— Со строительством поселка ты совсем забросил 'Глоуб'?
— Отнюдь, — он выпустил колечко дыма и пустил внутрь его струйку. — Просто нет необходимости в моем присутствии. Отлаженная машина, колесики крутятся.
— Счастливец, — протянула я, вдыхая табачный аромат, — а я вот, предпочитаю держать руку на пульсе, за всем присматриваю сама.
— Неправильно это. Ты проводишь на работе больше времен, чем с нашим сыном.
— Это временно, наведу порядок и возьму отпуск, — я сладко потянулась. — Поедем куда-нибудь вместе.
— Эти обещания я слышу третий год. Послушай... — он приподнялся на локте, прищемив прядь моих волос, я потянулась следом за ним. Станислас сел, я перевернулась на живот и приготовилась слушать.
— Саш, — голос Станисласа был серьезен, — я уверен, ты на меня рассердишься за эти слова, но прошу, выслушай.
— Я слушаю тебя, — ответила я спокойно.
— Обстоятельства таковы, что 'Хадраш текнолоджи' не долго осталось. Дела хреновые, — он вдавил сигарету в пепельницу, и взглянул в мои расширенные глаза. — Или вы выполняете условия нашего договора, или объявляете себя банкротом. Я знаю, — он поднял руку, призывая меня не перебивать, — сколько сил ты вложила. И то, и другое для тебя смертельно. Поэтому, предлагаю свои условия.
— Иди ты к черту! — вскочила я, приложившись затылком к притолоке. — Это ты говоришь, что мы банкроты! — крикнула я, потирая ушибленное место. — Ты ни черта не знаешь, на самом деле в нас вкладывают деньги! Очень известная и богатая иностранная корпорация. Так что мы вам в очередной раз утрем нос!
— Саша, я не могу смотреть, как гибнет 'Хадраш', — он постарался обнять меня, но я вырвалась и оцарапала его плечо, он рассердился. — С одной стороны мне это на руку, ты наконец-то будешь дома, но с другой стороны... Твои инвесторы — подставные лица, эта 'известная и богатая иностранная корпорация' занимается скупкой акций российских компаний, затем подводит их на грань банкротства, когда владельцу ничего не остается, как отступиться от контрольного пакета акций в пользу инвестора. Дальше еще проще, компанию продают с молотка.
— Не может быть! Ты откуда знаешь? — ахнула я.
— Рамзес входит в совет директоров, — он сморщился от боли и подул на расцарапанное плечо.
— Твой дружок хочет отнять у меня 'Хадраш'?! — взвизгнула я, готовая снова напасть на Станисласа.
— Он здесь не причем, — он отпрянул от меня и поторопился оправдать друга. — Вы же сами обратились к ним. Но он предупредил меня.
— Боже мой... Я продала им почти половину акций! — слезы моментально подступили к глазам, и я похолодела от ужаса. — Что мне делать, Станислас?
— Слияние компаний, вот наш выход! — объявил он.
— Это значит, что я проиграла, — всхлипнула я, растирая по щекам макияж. — Слияние компаний... 'Хадраш текнолоджи' исчезнет с лица земли. Владимир Станисласович доверил мне, а я... я не смогла...
— Саша, это разумный выход: пока ты держишь в руках контрольный пакет, ты можешь согласиться на слияние, — он осторожно обнял меня за плечи, утешая, но все еще опасаясь всплеска безумной злобы. — Мы объединимся, и у них, в итоге, окажется не почти половина, как ты выразилась, а одна треть! А с такими картами играть не садятся. Они отступят.
— Я согласна, — утирая нос, и лихорадочно обдумывая свои дальнейшие действия, — но при одном условии... Наша новая компания будет называться 'Хадраш Коммьюникейшн'!
— Хорошо, — отчего-то быстро согласился Станислас. — По завещанию отца, так как нарушается один из его пунктов, доля 'Хадраш текнолоджи' переходит к Барбаре.
Я снова заревела, но он потряс меня за плечи и пообещал:
— Акции нефтяных компаний утешут тебя.
Я горестно качала головой, все еще не веря в свое поражение.
— Теперь мои условия, — напомнил мне о себе Станислас, — поскольку ты не будешь связана условиями завещания, то выходишь за меня замуж.
— А как же работа, — я сложила руки на обнаженной груди, заметив, как глаза Станисласа все чаще останавливаются на ней, — а 'Хадраш'?
— Не беспокойся, с 'Хадраш Коммьюникейшн' все будет в порядке, — его зеленые глаза вспыхнули странным блеском, — об этом я побеспокоюсь.
— Но я не смогу сидеть дома, — продолжала ныть я, увлеченная начинающейся любовной игрой.
— Ладно, так и быть! — как можно ближе придвинулся ко мне Станислас. — Возьму тебя в секретарши, только, чур, в обеденный перерыв мы будем закрываться в моем кабинете.
— Это квалифицируется как сексуальные домогательства! — уже кокетничала я.
— Могу же я домогаться своей собственной супруги? — отводя мои прижатые к груди руки, сказал Станислас.
— Что-то боязно мне замуж идти... — ввернула я, чтобы раззадорить любимого.
— Правильно, что боязно, — усмехнулся он. — Я столько лет мечтал с тобой развестись!
— Придется еще помечтать, — засмеялась я, когда Станислас заваливал меня на спинку, — хоть теперь нам ничто не мешает, я, пожалуй, подожду.
Я пережила немало неприятных минут, признавая себя проигравшей сотрудникам 'Хадраш текнолоджи'.
— По договору, заключенному между нашими компаниями, я должна уйти с руководящего поста и подготовить слияние нашей компании с 'Глоуб Коммьюникейшн', — горестно констатировала я собрав актив компании.
Несмотря на это, весть о том, что никто из работников уволен не будет, и новая компания будет носить славное имя Хадраш, многих обрадовала. Некоторые не посчитали это проигрышем, ведь управлением компании займется сын основателя. Про мою ошибку с инвесторами, по наказу Станисласа, я умолчала. Как он и предрекал, получив вместо половины треть акций, инвесторы отказались вкладывать деньги в наше предприятие и Станислас выкупил их обратно.
Иногда мне кажется, что вся эта шарада была задумана Станисласом, не без участия Рамзеса, для возвращения меня в лоно семьи и исполнения желания Станисласа узаконить наши отношения и наших детей. Я не оговорилась. Житинские печные полати вновь сыграли со мной шутку.
— Ведь надо же было забыть, что именно там мы зачали юниора! — сетовала я Станисласу. — Ногой не ступлю за порог этого дома!
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |