Мэри. Не герой моего романа

— Я? — удивилась мисс Лодж, — помилуй, Белла, ты же знаешь, что мама хочет, чтобы я вышла замуж за Джеймса. Иначе после её смерти имение отойдёт ему. За мной нет никакого состояния.

— Девочка моя, твой отец, конечно же позаботился о твоём свадебном приданном, и об этом знают все, наверное, кроме тебя самой. Поэтому я и говорю, что мистер Треверс решил начать с тебя. Ему нужны деньги, Мэри, и только они. Но я думаю, ты всё равно и смотреть— то на него не станешь, — он ведь нищий. Правда, любой мужчина может околдовать невинную юную девушку, вроде тебя, если захочет. Но я думаю, ты достаточно умна, чтобы не поддаться его чарам тем более теперь, когда ты предупреждена.

— Да, конечно, Белла, спасибо тебе большое. — Тихо сказала Мэри. Она сделала вид, что не приняла близко к сердцу слова мисс Боунз и постаралась так же болтать и смеяться, как и всегда. Но после слов Изабеллы, ей стало так невыносимо тяжело на душе, а яркий солнечный день, радовавший Мэри с утра, словно померк. Улыбки Беллы раздражали, а сохранять невозмутимый вид казалось пыткой. Мэри с трудом выдержала ещё полчаса визита семейства Боунз. Наконец, миссис Боунз поднялась, собираясь уходить, а с ней — и её дочери.

— Ну, всё, дражайшая подруга, нам надо домой, — сказала Изабелла, расцеловав Мэри. — У Эми разболелась голова. Не грусти! Я надеюсь, вы скоро навестите нас. И не забудь, — тут она понизила голос, — что я тебе сказала. Ты слишком доверчива, моя милая. Лучше тебе выйти замуж за Джеймса, да побыстрее, чтоб мистер Треверс переключил своё внимание на более "достойный" его объект. — И Изабелла рассмеялась, словно сказала хорошую шутку.

Когда они ушли, Мэри вздохнула с облегчением. Она всегда неловко чувствовала себя рядом с Изабеллой, а сегодня эта неловкость возросла ещё больше. После таких, почему-то горьких для неё слов, обронённых мисс Боунз, ей очень хотелось побыть одной, чтобы всё обдумать и записать. Но у миссис Лодж имелось своё мнение, насчёт времяпрепровождения дочери.

— Мэри, милая, не могла бы ты укутать мне ноги и сесть поближе ко мне, я хочу поговорить с тобой.

— Да, матушка, конечно, — девушка подавила разочарование и, взяв шерстяной плед, подошла к матери.

— Мэри, дорогая, тебе нравится Изабелла?

— Она очень красивая.

— Да, и в этом ты ей проигрываешь, — и миссис Лодж посмотрела на дочь с сожалением, — но Изабелле уже двадцать шесть лет, а она пока не замужем, не смотря на свою красоту. Хотя у неё ещё есть шансы, но её младшим сёстрам придётся, видимо, нелегко. Ни у Эмили, ни у Джейн нет такой красоты и такого ума и такта, как у Беллы. Ну да ладно, я не об этом. Если ты, Мэри, не поторопишься, тебе тоже придётся окончить свои дни старой девой, и окончить в нищете и болезнях. Я вижу, что ты не особо думаешь о своём будущем. А пора бы уже. Джеймс любит тебя. Из вас выйдет отличная пара. Джеймс, хоть и молод, но очень умён и знатен, а ты, пусть и не красавица, но довольно хороша собой.

— Но мама, Джеймс не нравится мне настолько, чтобы выйти за него замуж.

— К сожалению, Мэри, я это вижу, хотя и не могу понять, чем он тебя не устраивает. Мне иногда, право, кажется, что он даже слишком хорош для такой ветреной и мечтательной особы, как ты. Ну, что ж, если ты встретишь равного тебе по положению и состоянию джентльмена из знатного рода с хорошей репутацией и полюбишь его больше, чем Джеймса, я, пожалуй, позволю тебе выйти за него замуж.

— Благодарю, матушка, — тихо ответила Мэри, про себя подумав, что встретить такого человека, да полюбить его, и чтоб он в ответ тоже её полюбил — непростая задача.

— Только, Мэри, я повторяю, у тебя мало времени. Твоя молодость скоро увянет, и тогда уже никто не возьмёт тебя замуж. Сейчас в цене только молодость и красота. Поторопись, пожалуйста, с выбором жениха.

— Хорошо, мама. Можно мне идти?

— Да, конечно. И напомни Нэнси, чтобы она сегодня приготовила гуся. Только пусть приготовит его, как я говорила. В прошлый раз гусь был жёсткий, и у меня началось несварение. Пришлось вызывать доктора.

Мэри вышла из гостиной и, передав Нэнси матушкины распоряжения, поднялась к себе. Она очень устала, а мысли, которые всколыхнула Белла, не давали отдохнуть.

"Май, Блекберри-Холл.

Боже, какую глупость сказала Белла! Зачем она вообще заговорила об этом? Какая у неё была цель? Она хотел нарочно помучить меня? Я всегда её недолюбливала, но сегодня, кажется, готова была просто возненавидеть. Хотя сама не пойму, почему меня так задели её слова о мистере Треверсе. Ну, ищет он богатую жену, и пусть ищет, как меня-то это касается? Почему я так расстроилась, когда Изабелла рассказала мне про него? Она просто захотела меня предостеречь от опрометчивого шага. Но я вовсе и не собиралась делать никакого шага в этом направлении.

Или мне жалко мистера Треверса? Он-то, кажется, больший джентльмен, чем все здешние. И он не заслуживает такого осуждения и насмешек, потому как не сделал ничего плохого. А несправедливость мне всегда претила. Пусть мистер Треверс и не очень приятный собеседник, но, наверное, на это у него свои причины".

Мэри вспоминала, как он дал ей Горца, и как они разговаривали сегодня утром. В их разговоре ровным счётом ничего не было. Почему Белла намекнула на опрометчивый шаг? С чего она взяла, что мистер Треверс хочет жениться на ней? Подумав об этом, Мэри почему-то покраснела. Нет, это всё неправда! И если бы мистер Треверс даже сделал ей предложение, она бы отказалась, потому что его добрые слова и поступки вовсе не отменяют его дерзости. Тогда почему же она так расстроилась из-за слов Беллы? Мэри думала об этом весь остаток дня, и то отметала одни мысли, то соглашалась с другими. Так и не найдя разгадки, она легла спать в смятении чувств. Ночью ей снилась Белла, которую спасал от дождя мистер Треверс.

Глава 4.

Несколько дней шёл дождь, и Мэри изнывала от скуки. В Стоунс приехала Эмма с детьми, и Мег было не до неё. Надежда развеять скуку возлагалась только на вечер с танцами или бал, как его здесь называли. В этом году миссис Лодж хотела устроить его пораньше. И Мэри жила сейчас только ожиданием этого вечера. С бала в Блекберри-Холле традиционно начинался танцевальный сезон. Потом пойдут вечера в Стоунсе и Праудс Хилле — имении Боунзов.

Пока велись приготовления к балу, Мэри вместо того, чтобы заказывать у портного себе новое платье и подбирать туфельки в тон ему (до чего она в прошлом году была большая охотница), бесцельно бродила по дому. Она сама не знала, почему ждала танцев с таким нетерпением и чего хотела получить от вечера, но мысли её непременно возвращались к одной фигуре из её жизни.

— Мистер Камминг, — доложил слуга, нарушив уединение миссис Лодж, отдававшей указания по поводу танцев. Тотчас было послано за Мэри.

— Мисс Лодж, очень рад вас видеть.

Мэри молча поклонилась. Ей не хотелось, как раньше, обсуждать с кузеном книги или говорить о новых веяньях в искусстве. Она вообще не желала его видеть. Хотя Джеймс Камминг был, в общем-то, приятным молодым человеком, красивым внешне, правда довольно глуповатым и ограниченным, но раньше Мэри просто этого не замечала. Сейчас же эти его недостатки прямо-таки бросались в глаза.

— Мэри, вы собираетесь присутствовать на балу?

— Разумеется, — девушка даже удивилась. Странно, зачем кузен задаёт ей такие вопросы?

— Тогда я имею честь танцевать с вами первый танец.

— Хорошо, — Мэри не могла отказать Каммингу без видимой причины. Но ей совсем не хотелось танцевать с ним, — а Мег с Эммой придут?

— Я надеюсь, ведь они приглашены. По правде говоря, дорогая кузина, только между нами, лучше бы Мег всё-таки отправилась к вам. Сидение дома ей не на пользу. Она, к сожалению, влюбилась. И полбеды бы, если в достойного человека, но она влюбилась в этого проклятого Треверса!

— Как интересно! — воскликнула Мэри. А что она могла ещё сказать?

— Интересно? Вот уж не ожидал такого ответа.

— Я хотела сказать, что для меня это новость и новость неприятная, — спохватилась Мэри.

— Да, я знаю, что вы очень дружны с моей сестрой и вы, как нельзя лучше, наверное, понимаете всю опрометчивость её влюблённости.

— Боюсь, Джеймс, я всё же не достаточно понимаю, в чём же эта опрометчивость заключается.

— Как? Вы, право, меня удивляете, кузина. У мистера Треверса нет ни гроша за душой, прошлое его достаточно темно, никто ничего о нём не знает, и друзей у него близких нет. Ведь полковник Фарджел сам с ним познакомился только недавно. Прадед его приобрёл состояние торговлей, а это тоже не характеризует мистера Треверса с хорошей стороны. Потом, судя по всему, он человек неприятный и дерзкий. Худшего мужа для Маргарет я и представить не могу.

Мэри немного помедлила с ответом, а потом всё же сказала:

— Да, я надеюсь, Мег скоро излечится от своей влюблённости.

— Я тоже. И очень верю, что ваш танцевальный вечер будет, как нельзя, кстати, в этом деле. Я постараюсь отвлечь её другими кавалерами, а вы, Мэри, уж объясните ей всю несуразность её выбора.

— Я постараюсь. Но как так получилось, что она влюбилась? Я ведь недавно виделась с Мег.

— О, этой глупышке достаточно и одной встречи, чтоб возомнить себя влюблённой. Полковник Фарджел приезжал ко мне поохотиться, а мистер Треверс, по моему любезному приглашению остался на попечение Мег и матушки. Не знаю, о чём они там говорили, но Мег представилось, что она влюбилась, о чём она мне и сообщила по секрету. Но между нами, кузина, естественно, не может быть секретов. Хотя мне хотелось бы, чтобы эта новость так и осталась между нами.

— Конечно, кузен.

— Вот и прекрасно. Тогда до встречи на балу, мисс Лодж.

Джеймс откланялся и ушёл. А Мэри не могла никак прийти в себя. Каждый новый день приносил ей интересные сюрпризы. После бесплодных попыток разобраться в своих чувствах, она оставила эту затею и в сильном нетерпении ждала танцев. Но ей пришлось томиться ожиданием ещё целых три дня, прежде чем, наконец, всё было готово, гости приглашены, а им с матушкой осталось только играть роль радушных хозяек.

Естественно, Мэри, как дочь хозяйки Блекберри Холла была в центре внимания, в том числе и мужского. Но её сегодня это почему-то не радовало. Она искала глазами среди гостей один персонаж. Девушка знала, что маменька не могла не отдать дань старой дружбе, и мистер Треверс вместе с мистером Фарджелом были приглашены. Правда, пока она нигде не могла его найти. Вдруг она увидела, что мисс Боунз смотрит на неё и, испугавшись, что её действия сочтут нескромными, опустила глаза.

Долго смущаться ей не пришлось — начались танцы, и Камминг завладел её вниманием. Он ни на минуту не замолкал во время танца, спрашивал о вещах, которые её раньше интересовали, рассказывал забавные случаи на охоте и интересные новости из Лондона, откуда Эмма приехала погостить. Но сегодня мысли Мэри были очень далеко от этих безопасных тем. Она не заметила, как окончился танец. Камминг, извинившись перед ней, ушёл, сказав, что пообещал следующий танец Мег. Мэри осталась одна, но не успела она ещё даже вернуться к своим мыслям, как услышала:

— Мисс Лодж, можно пригласить вас на танец?

Мэри подняла голову. Перед ней стоял мистер Треверс, и, в этот раз, с почтительной улыбкой на лице. Видимо, их прошлый разговор не был забыт им. Мэри согласилась, причём с куда большей радостью, наверное, чем позволяли приличия, а сердце в груди сильно-сильно застучало.

— Ну что, вы, надеюсь, больше не попадали под дождь?

— Нет.

— Вот и хорошо.

Какое-то время они танцевали молча.

— Неплохая пара. — Нарушил мистер Треверс молчание и кивком головы указал влево. Мэри обернулась туда. Её кузен танцевал с Изабеллой Боунз. Смотрелись они действительно неплохо и, по-видимому, были очень довольны обществом друг друга.

— Но он обещал танцевать с Мег, — невольно вырвалось у Мэри.

— Кто такая Мег? — спросил мистер Треверс.

— Моя кузина — Маргаретт Камминг, сестра Джеймса, — Мэри указала глазами на Мег.

— Да, помнится, ваш кузен познакомил нас, а сам, с Фарджелом отправился охотиться. Правда, боюсь, я не помню, о чём разговаривал с мисс и миссис Камминг. Мой ум был занят другими мыслями. Я не люблю скучные салонные разговоры.

— Я надеюсь, что вы всё-таки вспомните, о чём разговаривали с Мег, ибо она после того разговора осталась к вам неравнодушна.

— Помилуйте! — на лице Треверса отразилось такое изумление, что Мэри пожалела и его и Мег, ибо объект чувств кузины до сего момента даже не догадывался об этих самых чувствах. Но почему-то ей стало и радостно, словно не Мег, а она сама была влюблена. Какая глупость!

Танец кончился, партнёры разошлись. Следующий танец Мэри пропускала, потом пару раз танцевала с полковником Фарджелом и мистером Эдгаром Кирком (сыном миссис Кирк — щеголеватым и напыщенным молодым человеком). Затем её вниманием опять завладел Джеймс, не дав опомниться. Наконец, и он ушёл, решив сыграть партию в вист вместе с миссис Лодж, миссис Камминг, миссис Кирк и мистером Броуди — мужем Эммы. Мэри наконец-то вздохнула свободно.

Мистер Треверс не приглашал её больше. Но он почти и не танцевал вовсе. Мэри наблюдала украдкой за ним весь вечер и заметила, как он стал осторожен с Маргаретт. Он старался даже не смотреть в сторону мисс Камминг и не подавать лишних надежд. Девушка осталась довольна этой его сдержанностью. Всё-таки благородную натуру нельзя спрятать. Мэри даже вдруг в каком-то ослеплении подумала, что тому их разговору в саду мистер Треверс обязан своим сегодняшним приятным поведением. Однако через какое-то время её надежды были жестоко развеяны. Она услышала опять насмешливый голос. В беседе с Фарджелом, мистер Треверс высмеивал современных легкомысленных девиц, у которых на уме одни романы. Мэри обернулась, желая возненавидеть обладателя этого голоса и краснея от досады, в надежде, что Мег не слышала этих слов. Но Мег болтала с Эммой и не обращала внимания ровным счётом ни на что вокруг.

Тогда Мэри облегчённо вздохнула и отошла в дальний конец залы. Ей хотелось побыть одной — танцы почему-то сильно её утомили. Убедившись, что никто на неё не смотрит, девушка вышла в сад. В это время здесь было прекрасно. Освежённые вечерней росой, стояли нарциссы и тюльпаны в ряд возле тропинки, словно нежные дамы и благородные кавалеры, покачиваясь под тёплым весенним ветерком. В воздухе витал аромат цветущих яблонь. На деревьях заливались соловьи, издавая незамысловатые, но мелодичные трели. В небе появлялись первые звёзды. А яркая, жёлтая луна благосклонно улыбалась с небосвода. В саду было светло, почти как днём. Лунный свет падал на тропинки, серебрил листву деревьев, скользил по кустам ежевики и освещал мир вокруг каким-то необыкновенным светом.

Мэри посмотрела по сторонам и, убедившись, что никто её не видит, сбежала с тропинки к деревьям. Лицо её выражало восторг. Так редко, так невыносимо редко она чувствовала красоту природы и могла немного отдохнуть от скучных будней, побыть собой! Девушка обняла ствол дерева и застыла, в немом восхищении глядя на звёздное небо. Сейчас она меньше всего думала о своём платье — помнётся оно, или испачкается, попадёт ей от маменьки за это, или нет. Мэри хотела хотя бы чуть-чуть насладиться красотой природы и тишиной, когда не надо никуда спешить и вести себя чинно и чопорно. В тишине и безмолвном восхищении прошло несколько минут. Потом она грустно вздохнула, поправила платье и повернулась к Блекберри Холлу. Ей так не хотелось возвращаться в душную залу. Больше всего на свете она желала спрятаться с дневником где-нибудь в укромной части дома. Но, увы, это было невыполнимо.