Мэри. Не герой моего романа

Я не спросила тебя на балу, каков как танцор мистер Треверс. Наверное, он очень хорошо танцует, но ты из-за своего предвзятого к нему отношения, конечно же, этого не заметила. Но я не сомневаюсь, что и в других предметах он покажет себя знатоком. Такова его благородная душа. Он ведь один в один похож на графа Франка Пембертона из нового романа мистера Северса. Те же благородные манеры и, без сомнения, благородная душа. И он так мило осведомлялся о нашем с матушкой здоровье, пока Джеймс и Фарджел охотились. Я это, наверное, никогда не забуду. Его слова всегда в моей душе.

Ах, сестра моя любимая! Я всегда мечтала влюбиться и, наконец, влюбилась. Ты не представляешь даже, какое это счастье! Я надеюсь, и тебе когда-нибудь доведётся испытать его. Если мистер Треверс когда-нибудь ответит мне взаимностью, я буду самым счастливым человеком на свете. А пока я буду мечтать и молиться.

Вот теперь страница про "мой предмет" (как выражается одна из лондонских подруг Эммы) закончена, пора, пожалуй, рассказать тебе, как я себя чувствую в этом большом городе. Ну, конечно, сразу по приезду я чувствовала себя очень плохо, и даже несколько раз всплакнула. Но прошёл уже целый день, и я никак не могу прийти в себя после утомительной череды визитов, которые мы обязаны были нанести сразу, и которые будем наносить, чуть ли, не каждый день. Голова кружится от городского шума, сплетен, разговоров, запахов, витрин, прохожих и торговцев. Всё сливается в один сплошной гул.

Мэри, милая, как только я немного приду в себя, опишу это всё поподробнее. Сейчас написала только свои свежие впечатления, а Эмма уже зовёт на прогулку. Прости, но мне пора одеваться. Передавай привет моему брату.

P. S. — Эмма купила мне новое платье — белое, кисейное, отделанное по последней моде. И у него такие невозможно-красивые рукава!

P. P. S — Как у тебя дела? Пиши, не забывай.

Твоя любящая кузина — Мег Камминг".

Мэри читала это письмо со смешанными чувствами. Ей было местами смешно, местами грустно. Она немного завидовала легкомыслию Мег. В её головке прекрасно соседствовали мистер Треверс и новое платье. Сама она отчего-то совсем недавно перестала интересоваться какими-либо нарядами. Их прочно вытеснил из головы один человек. Но ведь она не влюблена! Почему же тогда она позавидовала кузине? Или влюблена? Мэри потрясённо встала со скамейки в саду, где читала письмо и прижала его машинально к груди. Что с ней творится? Почему ей приятно вспоминать слова мистера Треверса, его походку, его взгляд, его поступки? Как такое возможно? Постепенно ей становились всё понятней и понятней её чувства. Она пугалась этого и... радовалась. Мэри очень надеялась, что мистера Треверса не будет на завтрашней прогулке, хотя ей безумно этого хотелось. Немного смирив бешено стучащее сердце, она вернулась в Блекберри Холл, поднялась к себе и начала писать ответ.

"Дорогая Мег, очень надеюсь, что ты проведёшь в Лондоне прекрасные дни и потом, конечно же, мне расскажешь. У нас всё по-старому. После танцев у меня немного болит голова, но это всё чепуха.

Твой брат пригласил меня на завтра на пикник. Не скажу, что я рада возможности провести свой досуг в его обществе и обществе Изабеллы. (Ты знаешь, она никогда не нравилась мне). Но, увы, отказаться не представляется возможным. После пикника я, конечно, напишу тебе обо всём. Хотя, боюсь, это будут не очень приятные и интересные новости.

По поводу предмета, о котором ты так вздыхаешь, у меня нет новостей. После бала я не видела его. Боюсь, что и на пикнике его не будет, поэтому придётся тебе поискать другого информатора.

Твоя любящая кузина — Мэри Лодж"

Мэри писала это письмо с большой неохотой и с трудом выдавила из себя несколько коротких предложений. Ей было тяжело писать о безразличии к некоему "предмету". Но она почему-то не могла рассказать об этом подруге. Это всё было настолько лично, что ей не хотелось ни с кем делиться.

Потом она отдала письмо Джону, чтобы он отнёс его на почту с утренней корреспонденцией, и заняла себя мыслями о пикнике. Погода была прекрасная, а "холмы Д.", упоминавшиеся в письме Джеймса, оставляли надежду, что это мероприятие всё-таки будет, хотя бы отчасти, приятным. Мэри знала эти холмы, поросшие сейчас травой и первыми неброскими цветами. И, каждый раз, когда она поднималась на них, у неё захватывало дух от видов, открывавшихся взору. Если бы она умела рисовать лучше, чем посредственно, то, разумеется, запечатлела бы эту красоту. Но, увы, её рисунки быль очень далеки от совершенства, так что она стыдилась появляться с мольбертом на людях.

Что же ждёт её на пикнике? Несомненно, прекрасный вид с холмов, но также и скучная и высокомерная болтовня Беллы, которая вряд ли позволит этим видом насладиться. Кузен, наверное, пригласит ещё несколько человек, и будет без устали общаться с ними на тему охоты. Вот только полковник Фарджел, на него одна надежда, что они все не умрут от смертной скуки. Мэри хотелось поговорить с полковником, вспомнить детство. Ведь когда она была маленькой, Фарджел часто приходил играть с ней. Правда, это было так давно, что почти стёрлось из памяти. Но она надеялась воскресить эти моменты.

На завтра всё было готово для пикника, и Мэри благополучно села в экипаж, присланный за ней. Экипаж привёз её в Стоунс, где уже ждали мистер Камминг, обе мисс Боунз (приглашать одну Беллу было невежливо и пригласили всех, но младшая, Джейн, отказалась), мисс Кирк, мистер Эдгар Кирк и полковник Фарджел. Миссис Камминг торжественно поручила заботам полковника всех девушек, как самому старшему из компании. Девушек усадили в экипаж, мужчины оседлали коней, и процессия тронулась в путь.

Больше всех, пока они ехали, говорила Эмили. Шарлотта Кирк с восторгом слушала её и поддакивала. Разница в положении между этими девушками была не столь заметна, чтобы мешать им подружиться, насколько это возможно, при отсутствии каких бы то ни было других интересов, кроме кавалеров, фасонов шляпок и платьев. Изабелла смотрела на них свысока, словно сознавая своё превосходство, как внешнее, так и внутреннее. Она сегодня была неотразима, впрочем, как и всегда. Светло-синий прогулочный костюм, лёгкие полусапожки на шнуровке и синяя шляпа, украшенная цветами. Мэри, наблюдая эту красоту, сознавала, что безнадёжно проигрывает в этом Белле, и удивлялась, как ещё Джеймс не увлёкся ею. Она ведь по сути совсем не знала кузена. Его мечты и мысли были ей недоступны. И это всегда отталкивало девушку, не давая ей влюбиться в кузена. Она ценила искренность. Но разве мистер Треверс был с ней искренен? Вспоминая его слова про Мейплз, его голос, когда он говорил о клёнах, ей казалось, что она могла твёрдо ответить "да". И это наполняло её сердце гордостью. Мэри чувствовала, что мистер Треверс отличается от Джеймса, как стальная шпага от серебряной вилки.

Внезапно её отвлекли от приятных мыслей. Белла наклонилась к ней и зашептала:

— Мэри, представляешь, у мистера Треверса была невеста, с которой он, конечно, был помолвлен. Я сама лишь недавно узнала эту историю. И, конечно, хочу тебя предостеречь. Свадьбу ведь уже назначили, но внезапно случилась эта жуткая трагедия с его отцом и, не знаю, что там вышло, но невеста, не будь глупа, разорвала помолвку. Сейчас она замужем за богатым человеком и уж, конечно, не жалеет об этом. А мистер Треверс принялся искать себе новую богатую невесту. И, самое интересное то, что Элмотты, купившие Мейплз, знают эту девушку. Теперь она миссис Кронфорд, миссис Сара Кронфорд из С., в сорока милях отсюда.

Пустив такую шпильку, Белла успокоилась и замолчала. Тогда как Мэри не могла думать ни о чём другом. Теперь её не занимал предстоящий пикник. Она вспоминала мистера Треверса, его поступки и поведение с начала их знакомства. О, теперь она хорошо понимала, чем вызвана его дерзость. Как, наверное, тяжело, когда предают близкие люди. Не просто уходят, а предают.

Мысли девушки плавно перетекли на миссис Сару Кронфорд. Что толкнуло её на этот шаг? Неужели его бедность? Но это глупость! Неужто он для неё так мало значил, что она променяла его на богатство и положение в обществе? А мистер Треверс? Как он воспринял её предательство? Любил ли он её? Может, потому его поведение было таким дерзким и вызывающим, что сердечная рана ещё не зажила? Мэри почувствовала острую жалость к мистеру Треверсу. Ей захотелось утешить его, дать понять, что она знает его боль.

Между тем, пока две девушки были заняты обсуждением кавалеров, еще одна — своим превосходством, а другая — собственными мыслями, экипаж прибыл на место, проехав некоторое количество спусков и подъёмов. Дальше надо было немного пройтись. Кучер вынимал корзины с провизией. Джеймс встречал их. Остальные джентльмены, прибывшие немного раньше, уже обустроили поляну для пикника.

Мэри вышла из экипажа, и у неё захватило дух. Дорога здесь поворачивала на Л., небольшой городок. А прямо, насколько хватало глаз, простирались поля и холмы, кое-где разбавленные небольшими перелесками. Свежая весенняя зелень покрывала холмы, и они казались изумрудными горами с вкраплениями разноцветных камней — маленьких луговых цветов. Мэри наслаждалась каждым шагом и каждым вдохом, (правда ни на секунду не забывая о мистере Треверсе), пока они под водительством Джеймса шли к месту пикника. Мистер Камминг привёл их в небольшую буковую рощицу у подножия холма. Здесь, на поляне, между деревьев расположились джентльмены с провизией. Лошади были стреножены и паслись неподалёку.

Дам встретили и завели разговоры о погоде и красоте местных пейзажей, потом начали разгадывать шарады. Мистер Кирк сыпал глупыми комплиментами в адрес Эмили Боунз. Та улыбалась и краснела. Джеймс после неудачной попытки завести с Мэри разговор об охоте, переключил своё внимание на Изабеллу. Пикник становился всё более и более скучным.

Занятая своими мыслями, Мэри потихоньку ускользнула от всех и взобралась на холм, с которого открывался чудесный вид на горизонт. Она стояла несколько прекрасных минут, наслаждалась этим видом, потом повернулась, собравшись побродить среди зелени, и почти столкнулась с полковником Фарджелом.

— Мисс Лодж, я не помешаю вам?

— О, конечно, нет, полковник! Мне очень приятно вас видеть, — с живостью ответила Мэри.

— Какой красивый вид открывается с этого холма.

— Да, очень!

Полковник немного помолчал, а потом мечтательным голосом продолжил:

— Мисс Лодж, вы помните, как я играл с вами, когда вы были маленькой милой девочкой?

— Да, немного, — отозвалась Мэри, — я как раз об этом недавно вспоминала. Только я была отнюдь не милой девочкой!

— Ну мне вы казались милой в любом случае, — засмеялся полковник, — я был бы очень рад возобновить наши дружеские встречи. Всё-таки по возрасту я вам в отцы гожусь, а значит, и поучать иной раз, и наставлять на путь истинный, как отец имею право.

— Я была бы рада этому вдвойне. Хотя я уже, увы, не ребёнок.

— Для меня вы всегда останетесь маленькой девочкой. Мне даже сейчас кажется, что вы так совсем и не выросли.

— Нет, как же, выросла. Вот уже какая большая. — Мэри притворно нахмурилась и топнула ножкой. Глаза её смеялись. Полковник разбудил её детские воспоминания, к которым она всегда возвращалась с радостью.

— А вот и не выросли, пока меня не было. Хотя я и довольно долго не заглядывал к вам.

— И где же вы были?

— Я был в разных местах, куда изволила забросить меня судьба. Был и в Индии, — отвечая на незаданный вопрос, произнёс Фарджел.

— Это там вы познакомились с мистером Треверсом? — внезапно спросила Мэри и сама не поняла, как это имя слетело у неё с языка.

— Да, — полковник внимательно посмотрел на неё, а потом усмехнулся, — Колин сопровождал отца по делам в Индию. Но дела мистера Роберта Треверса внезапно пошли плохо, а здоровье пошатнулось, и Колину пришлось остаться.

Мэри вздрогнула, услышав имя мистера Треверса, Колин. Она забыла, что его так зовут. А Фарджел продолжал:

— Треверс хороший человек, настоящий джентльмен. Я ценю его дружбу. Он очень любил своего отца и мать. Но мать, Марианна, умерла в Мейплзе, вторыми родами, когда он был совсем маленьким, а отец — скончался в Индии через несколько лет после нашего знакомства. Он очень тяжело пережил эту потерю. Это в некоторой мере извиняет и объясняет его дерзкое поведение, которое так шокирует местное общество.

Полковник словно угадал мысли Мэри и рассказал то, что ей больше всего хотелось услышать. Но всё равно осталась какая-то недосказанность. Он ни словом не обмолвился о миссис Кронфорд. И тогда девушка решилась спросить сама о том, что больше всего интересовало её:

— Полковник, я слышала, что у мистера Треверса была невеста.

Фарджел внимательно посмотрел на Мэри, а потом осторожно ответил:

— Была. Колин влюбился, как мальчишка. Сара — неплохая девушка, никто, по крайней мере, про неё ничего плохого не смог бы сказать, но очень легкомысленная и поверхностная — ни глубоких чувств, ни острого ума. Зато её красота затмевала всё. Она была так похожа на ангела, когда сидела и смиренно вышивала в ожидании других занятий, что мужчины неизменно складывали свои сердца к её ногам. Не устоял и Колин. Не знаю уж, какие у неё были мысли. Возможно, он тоже ей понравился. Но, знаете, между "нравиться" и настоящим чувством очень большая пропасть. Как бы там ни было, но Колин сделал ей предложение, и она согласилась. Начали готовиться к свадьбе. Я держал свои мысли при себе, думал, что всё это мне только кажется. Тем более что и Роберту, отцу Колина, девушка нравилась. Но потом случилось это несчастье с самим Робертом, которое всё расставило по своим местам. Сара не захотела всю жизнь прожить в нищете. Она привыкла к роскоши и удовольствиям. И она разорвала помолвку. Как потом оказалось, за ней давно ухаживал один пожилой и богатый франт, мистер Кронфорд. Вот она и соблазнилась на такой союз, ни секунды не подумав о чувствах своего бывшего жениха. И это, конечно, было к лучшему. Надеюсь, что сейчас Колин понял, что за её красивой внешностью ровным счётом ничего более глубокого не скрывается, и что Всевышний уберёг его от опрометчивого шага. Но тогда-то ему пришлось вдвойне плохо.

Фарджел завершил свой рассказ и замолчал. Но Мэри даже этого не заметила, полностью отдавшись своим мыслям. Какое-то чувство, так похожее на ревность, постепенно завладело ей. Но какое ей-то дело до этой Сары? Пусть мистер Треверс ещё даже любит её, что ей за дело? Мэри не знала, почему ей стало жарко, и боль, почти ощутимая, накрыла сердце. Но она справится, всё пройдёт. Будут ещё встречи, и она узнает, она поймёт, есть ли надежда. Она не отдавала себе отчёт в своих чувствах, только понимала, что они очень плотно, так что не разорвать, связаны с мистером Треверсом.

— Мисс Лодж? — Отвлёк её от своих мыслей полковник.

— Да?

— Мисс Лодж, Колин очень хороший и достойный человек. — Полковник смотрел на неё и улыбался.

Мэри покраснела и отвернулась от полковника. Она знала, о чём он подумал, и зачем сказал эту фразу. Ей было приятно, что он понял и заметил без слов то, что, слава Богу, пока ещё никто не знает. Или ему рассказал мистер Треверс? Она только подумала об этом, и сердце застучало сильно-сильно. Возможно ли такое? Возможно ли, что мистер Треверс...? Чтоб унять бешено застучавшее сердце, Мэри бросилась бегом вниз по склону. Полковник Фарджел спустился вслед за ней.