Простая сказка

Быстренько свалили. Пока доброжелатели не закопали. С них станется. Они опять-таки и не это могут. Не всякий злодей придумает такое истязание, как, к примеру, священник епитимью.

Ракушки, замок, лист в траве

Стоят, как будто на луне

Здесь на булавку прикреплён,

Кто был когда-то столь силён.

Глава 13, проблемы государственного масштаба

А вот этого сюрприза не ждала уже я. Подбросило прямо посреди пикника.

— Что ты видела?

— Приграничная стычка. Можно даже назвать 'нападение регулярных частей' и 'нарушение государственной границы'.

— Это уже серьёзно. Нужно принимать меры. Могу я помочь?

— Поговори с отцом. Дипломатическая нота соседям придётся по вкусу твоему папочке, как монарху. Тем более что они ничего не успеют.

— Хорошо. Но что именно нужно сказать?

— Красные мундиры. Шитые золотом перевязи.

Удивила. Ступор на пару секунд.

— Это же Искры. Самые солидные части в королевстве Файрландия... ничего себе новости ты приносишь.

— Не трусь — справлюсь. В крайнем случае, кину клич клубу.

Не успею. В самом крайнем случае некоторое время всё равно уйдёт на дорогу. Он знает, и, не проронив слова, смотрит с таким непередаваемым отчаянием в глазах. Я тоже знаю, что он знает. Потом что-то для себя решил. Протянул руку, мягко ухватил за запястье.

— Смотри мне прямо в глаза, не моргая. Как можно дольше.

— Хорошо, — голос прервался от волнения: что-то будет весьма и весьма.

Он, не отрывая взгляда от моих глаз, поцеловал в запястье. Накатила слабость на несколько минут. Потемнело в глазах, но я справилась — даже на миллиметр не отвела глаза.

— Ты великая волшебница.

— Это с чего вдруг?

— Только самые сильные маги могут скопировать дар, не хлопнувшись при этом в обморок. А у тебя, любовь моя, даже фокус зрачка не двинулся.

— В детстве я услышала об одной довольно занятной игре: 'кто кого переглядит' — мама рассказала. Это увлечение длилось довольно долго.

— Это не игра. С завтрашнего дня, может, позже ты сможешь переносить предметы взглядом. Но никому не говори. На всякий случай.

Мы тепло попрощались. Не хочу уходить, но он не попросит остаться.

* * *

С разбегу построили старосту и всех сопутствующих. Те по-тихому увели женщин и детей. Не знаю: что уж они там подумали, но выполнили приказание исправно. Да леший с ними. Зато потом мой авторитет поднимется ещё выше, хотя он и сейчас высотой чуть ли не до небес.

Мы засели в нескольких домах. Рассредоточились. Дождались противника. Небольшая правильно построенная операция. Что может быть лучше для сердца воина? Все враги конкретно попали: мы их побили на счёт раз. Трупы и раненые. Сюрприз? А-та-та квазимордам! Не стоило нападать на мои земли.

Качнуло. Этот пункт был не один.

— По коням! Цель — деревня 'Большая трава' три мили к северу. Бегом. Я сплавлюсь с остатками отряда.

— Но-о-о...

— Исполняйте!

— Принц с нас голову снимет, — огорчились, но всё-таки поехали.

Отгремели копыта вдали.

— Ну что, орлы с петушиными крыльями? Сдаваться будем? Если нет, то советую сначала подсчитать количество трупов в процентном соотношении. Сколько погибло от моей руки, и сколько укатали мои ученики. Кто-нибудь рвётся составить компанию недавно убиенным?

— Нет. Мы признаём Вас победителем в этой схватке. Но только в этой.

Бум-м-м. В глазах поплыло и я выпала из реальности. Дура. Сзади зашли, а я и не заметила. Идиотка! Тщательнее надо планировать свои операции.

* * *

Просыпалась с тяжёлой головой. Я что, пила вчера? Если да, то стоит заметить — делала это с воодушевлением. Судя тому, как охотно череп пытается разломиться напополам.

— Очнулся-таки?

Этого типа я не знаю. А что, если бухали мы на пару? Блин, вот невезуха!

— Пить, — огляделась. Лежу в какой-то телеге, связанная по рукам и ногам — не шелохнуться. Сзади привязан мой Психо. Перезагрузка. Я всё вспомнила. Это их капитан. А конь, наверное, не сразу и дался.

— Как хоть зовут?

— Капитан Адольф, — гляди-кось, не ошиблась званием. — А тебя?

— Бардом или Аланом — это как тебе удобнее.

— Правда что ли, бард? Их же нет в Волшландии...

— А я есть. И, к слову, не просто бард, а самый высокооплачиваемый.

— К примеру?

— Сотня золотых за вечер. И это притом, что заказчики стоят в очередь. Захочу — откажу. И без них проживу: умею выгодно вложить деньги.

— Не хило. Я получаю сотню золотых в неделю.

— Знать бы, сколько прибыли получаю я в неделю... считать замучаешься. Хорошо хоть бухгалтер есть. Вот музыка — это для души. Пофлиртовать, ввести какую-нибудь новую моду, набить морду врагам, то-сё.

— Здорово! Вот бы мне так.

— Нет, ученик у меня уже есть — так что и не проси. Но на привале можно чего-нить исполнить. Гитара есть, благородный волк , а?

— Есть. Только дома. Да и привала не дождёшься. Сегодня сутки, как ты с нами едешь ко двору. К обеду будем.

— Думаешь, сбегу?

— Не знаю. Ты сумеешь. Вы нас уделали, а этого не могли сделать с самого основания нашего рода войск. Поздравляю.

— Капитан, жертвы среди мирного населения есть? с моей стороны? — я только сейчас вспомнила свою основную цель стычки.

— Да нет. Мы тихо-мирно и, главное, быстро ушли. После таких-то потерь.

— Ну и чудно.

— Твои владения?

— В каком-то смысле: я вхожу в тайный клуб. Это собственность кое-кого из наших. Извини что помяли. И за трупы заодно.

— Это ты извини, что я напал. В оправдание могу сказать, что ничего не успел. Но это не по моей вине.

— Не комплексуй, Адольф. Все путём. Приказ есть приказ. Кто, ты думаешь, разрабатывал тактику обороны?

— Ты? Не верю — слишком молод. Хотя... здорово дерёшься.

— Фигня. Сделать из этого сброда боевую единицу гораздо сложнее. Просто у меня были хорошие учителя.

— Мне бы таких.

— Учителей? Они слишком далеко.

— Жаль.

— А мне-то как! Слушай, Адольф, может, ты не будешь снимать с меня обручья? Это что-то вроде символа побратимства.

Клевейшая вещь. Лично разрабатывала дизайн и, насколько я знаю, не зря упрятала в них стилет. Заодно присобачила маленький арбалет.

— Как ты думаешь, а почему ещё не сняли? — подозрительно вкрадчиво...

— Не смогли? Здорово! Вернусь — премию вручу мастеру.

— Это так важно?

— Существенно. Всё равно, что отобрать у офицера погоны.

— Понял. Отстал.

— Ну и хорошо. Тогда я посплю перед пытками?

— Валяй, — не понял, а потом врубился и взъерошился. — Какими пытками?

— Ну, ваши наверняка захотят узнать секреты: как мои личные, так и государственные. Я много чего знаю, но всё равно ничего не скажу. Вывод — ожидаются пытки.

— А если скажешь? Алан?

— Извини, моё слово дороже моей жизни. Оммаж и всё такое. Это моё решение. Обжалованию и пересмотру не подлежит.

Капитану плохо — везёт отличного воина на расправу. Он и раньше это делал, но никто не хотел говорить в открытую о последствиях шага.

* * *

В комнате никого. Ожидаю судью. Сижу на стуле, гремлю цепями, отбивая ритм, напеваю припев из песенки. Привязался. Чёрт его знает, откуда помню и что именно пою? Из какого-то фильма.

Была бы водка,

А к водке глотка,

А остальное трын-трава...

Открывается дверь. Входит мужик в короне. Блин, дошли до самого верха. Плохо. Встаю, подхожу к окну. Бессмысленно смотрю в никуда.

— Господин Бард, Вы могли бы повернуться лицом к королю.

Полуоборот назад.

— Слишком много чести. Моя преданность принадлежит королю Антуану и принцу Александру, а все остальные — для меня никто.

— Я король Августин!

Ты ещё поплюйся.

— Царственный и величественный. И что с того? Пытать сейчас будете или чуть попозже?

— Я не буду Вас пытать. Меня интересует только информация. Откуда стало известно об акции? Кто отдал приказ? Кому Вы служите, я уже понял.

Неохотно раздвинула губы в печальной улыбке.

— Я служу только себе и своим близким людям. Кое-кто умеет предвидеть, так что ни одна акция не останется незамеченной. Больше ни о чём не спрашивайте: я говорю только то, что хочу сказать. На сегодня лимит откровений исчерпан. Баста.

— А Вы не боитесь одиночной камеры? Там многие сходили с ума, — испугал, аж жуть. Сейчас зубами застучу от ужаса. И впрямь, что ли постучать? Вот будет смеху-то. Это самое страшное, что ли?

— Отлично, никто не будет мешать. Обычно у меня целый список дел и совершенно нет времени на отдых. Ведите в Ваши казематы. Ну! Я жду.

— Стража! Отведите этого воина в камеру забытых преступлений, — какое интригующее название. Хочу туда.

— Куда идти?

— Почему Вы не хотите ответить на мои вопросы?

— Я слишком много знаю, чтобы рассказывать. Высший уровень доступа. Я не хвастаюсь, а констатирую факт. И есть ещё одна причина.

— Какая же?

Есть люди, которые объяснят лучше меня, в чём состоит честь, верность, преданность. Искренняя дружба и любовь.

— Каждый выбирает по себе

Женщину, религию, дорогу,

Дьяволу служить или пророку,

Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя

Слово для любви и для молитвы,

Шпагу для дуэли, меч для битвы

Каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает для себя

Щит и латы, посох и заплаты.

Меру окончательной расплаты

Каждый выбирает для себя.

Помолчали каждый о своём. Саша, где ты сейчас, как ты там без меня?

— Полагаю, Вы выбрали?

— Давно уже.

— Жаль.

Топот детских ног. В комнату вбегает встрёпанный мальчишка. Золотые кудряшки рассыпались по плечам.

— Папа! Они меня не пускают.

— Выйди немедленно!

— Но папа... — заканючил ребёнок.

— Здесь опасный преступник. Выйди немедленно.

— Ваше величество, я не воюю с детьми, — почти беззвучно, но твердо. — Лисёнок, иди сюда. Давай знакомится.

— А Вы кто?

— Бард Алан. Лови краба.

— Это как? Я не вижу никакого краба. И почему Вы называете меня Лисом?

— Не лисом, а лисёнком. Самое подходящее прозвище. А 'лови краба' означает: 'дай руку для рукопожатия'.

— Правда?

— Правда. Я не вру без необходимости. Как тебя зовут?

— Адам, принц Пирро, — поклонился, — приятно познакомится.

— Давай на ты и по имени. Если ещё не забыл, то я Алан.

— А ты правда бард?

— Ага, а ещё я неплохо дерусь. Вот только принц Александр постоянно бои у меня выигрывает, а так я профи.

— А почему он выигрывает?

— Он мой хороший друг и умелый боец. При таких обстоятельствах я не считаю позорным проиграть. Каждый раз узнаю новый приём.

— Здорово. А научи меня.

— Не могу. Правила обязательны для всех, даже если ты глава клуба.

— Глава клуба? Какого?

— Моего. Но тебя не примут. Нужно стать братом, ближе, чем родным. А ты принц другой страны. Извини.

— Я понимаю. Мы враги. Папа говорил, что Вы все плохие.

— Твой папа не так уж и прав. Не бывают плохими народы, только люди. Не стоит оскорблять народ другого человека. Тем самым ты оскорбляешь себя самого. Мне пора. Прощай, принц Алан.

— Стой. Я не хотел. Я больше не буду. Извини.

— Я не обижаюсь. Просто мне на самом деле пора. Твой отец только-только решил отослать меня в какую-то камеру забытых преступлений. Честно говоря, заинтриговал. Дай хоть посмотреть что это.

— Ладно. Иди. До свидания, Алан. Ты хороший.

— Только отношусь к слишком верным. Прощай, Лисёнок.

Шаг до вечности,

Но не доходят.

Миг беспечности

С ума меня сводит.

Желаний и дум

Колодец забытый —

Любви и мечтаний

Грааль недопитый.

Небо и воля

За железной стеною.

Жестокая доля

Сыграла со мною.

Глава 14, обитатели забытой камеры

Дверь с металлическим скрипом закрылась.

— Эй, а цепи снять?

— Тебе они не мешают, — донеслось из-за двери. Такой противный смех.

— Как скажете. Мне они и впрямь не мешают.

Прислонилась к стене. Вдох. Нужно сосредоточиться, но не в варианте 'тужиться'. Где-то я слышала, что это делается именно так. Упала цепь с одной руки, потом со второй, нога, вторая. Выдох. Наконец-то я освободилась из этого железного плена.

— Давайте знакомится.

— Ты... Кто тебе позволил рот открыть без моего разрешения? — какой грозный, волосатый (и самое грустное — немытый) дядька.

— На кого батон крошишь? Давно не получал в торец? Я запросто отоварю по самое не балуй. Да так, что не встанешь.

— Да ты... парни, объясните этому новичку, что к чему.

Вышли два быка. Уклон и удар. Только пятки засверкали. Второй упал в дальний угол. Ха! Смешно-то как. Не стоило идти против меня исключительно силовыми приёмами.

— Это всё или есть возражения?

Тишина. Слишком быстро наношу удары для этих. Огорошила.

— Сроки и статьи с расшифровкой.

— Здесь все бессрочно. В основном политические.

— Ты сам-то кто?

— Лорд Полёт граф Удило, — изящно поклонился, как будто всю жизнь прожил при дворе, — из Волшландии.

Я затаила дыхание. Что-то много совпадений. Если это правда... надеюсь.

— У Вас есть дети?

— Да, дочка Юленька. Вы что-то знаете о ней? — это не вопрос, а утверждение. Подвинулся. Он что-то увидел в моих глазах. — Расскажите, прошу. Я почти ничего не знаю о моей маленькой проказнице. Какой она стала?

— Мы друзья. Она прекрасна и опасна. Не знаю почему, но она считает Вас умершим. Хотя за столько лет это и не удивительно.

— Правда? А я жив, как видите.

— Предположительно, следующая свадьба в нашем клубе — её.

— Кто жених? — ух-ты, дядька зрит в корень.

— Ричард Бессеребренник, друг принца Александра. Жаль, что Саша считается бастардом. Лучшего короля найти трудно.

— Почему это сын Изабеллы — незаконнорожденный? Я сам присутствовал на свадьбе. Могу подтвердить, как свидетель жениха. И бумаги найду.

— Спасибо. Только выход найдём.

Надо обдумать поподробнее план возвращения наследства моего мужа. Зарубка на память. Где бы её сделать? Точно, выстрелила встроенный кинжал из правого обручья. Дружное Ах! по камере. И впрямь, как они пропустили при обыске? Провела по левому, стараясь не задеть встроенный механизм арбалетика. Это была моя идея: сделать оружие частью руки. Так, чтобы можно было сложить и убрать в незаметный режим.

— Расскажите пока о местном короле.

— В последнее время он стал педофилом.

— Что? — мир раскололся на кусочки. — Какой возраст?

— Десять-двенадцать.

— Твою мать! Адам почти попал в группу. А оградить не смогу. С этого урода станется с родным сыном такое сотворить. Гадство! Что делать?

— Адам? Это какой?

— Принц. Не важно, что он из другой страны — он ребёнок. Всё. Сейчас открою, и мы устоим там весёлую жизнь...

— Что Вы хотите делать?

— Хочу выйти и уехать. С принцем и Вами. Если Вы не против, конечно.

— Но как?

Подошла к двери. Замок внешне — типичный сейфовый. Зря, что ли, фильмы смотрела с преступными вскрытиями банковских ячеек? Эти кильки в банке загомонили.

— Тихо! — разом замолкли. — Ни одно слово из произнесённых в камере не должно выйти за пределы этой самой камеры. Я знаю слишком опасные секреты. Полагаю, что у Вас не менее важные причины не открывать свои тайны. Заодно забудьте чужие, особенно способ, каким мы отсюда выберемся.