Частное Расследование

ЧАСТНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ

1.

Однажды в Нью Йорке, около 20.00

Он стоял на лестничной площадке между третьим и четвёртым этажами, смотрел через окно на улицу, освещённую фонарями, в свете которых падающие капли дождя казались причудливым наложением некоего потустороннего мира на обыденность, и покручивал в руке женский чулок. Сегодня — чулок. В прошлый раз был ремешок. Каждый раз что-то иное. Другой предмет, другой район города, другой тип внешности той, которая должна появиться с минуты на минуту. Обязательно надо что-нибудь менять.

О, вот она идёт. Усталая молодая женщина в старом плаще, который не лучшим образом защищает её от непогоды, с дешёвой сумочкой и дырявым зонтиком в руках... но это на улице. В ресторане она выглядела очень пикантной — высокая блондинка "90-60-90", с лицом, напоминающим молодую Шарон Стоун, в белых сапожках, чулочках, прозрачных белых трусиках и таком же лифчике, колье из белого серебра. Вот этот самый колье чётко доказывал, что ей предстоит смерть от удушения. Раньше или позже — какая разница? Лучше раньше, пусть меньше мучается в этой бренной жизни. Жаль её, несчастную дурочку, которая в ресторане изображает крутую секс-бомбу, а на самом деле не может купить себе даже нормальный плащ и зонтик. Зачем ей мучиться? Всё равно от судьбы не уйдёшь. Детка, так ты, по крайней мере, меньше согрешишь, и у тебя будет намного больше шансов попасть в рай. Ты потом ещё и благодарить меня за это будешь — оттуда, из райских кущ.

Он услышал, как девушка поднимается в лифте, и раскрыл ящичек электрической панели. Вот она открывает дверь лифта — и всё, света больше нет. Слышно её удивлённое восклицание... А теперь, пока она в потёмках ищет ключ от своей квартиры, тихонько подойти сзади... Дурочка, разве можно в темноте искать ключ, заодно держа в левой руке зонтик? Так бы ты час провозилась. Не годишься ты для бренной земной жизни. Чулочек взять обеими руками, тихонько наверх — и вниз, и к себе...

Девушка вдруг исчезла у него из-под рук, только раздался звук зонтика, со звоном упавшего на пол, а мужчина с чулком в руке дёрнулся от боли, вскрикнул и тяжело повалился наземь.

2.

Минутой позже

— Нет, куда это годится? Да он бы задушил меня десять раз, пока вы ползли! Хорошо, что с улицы всё-таки доходит отсвет фонарей, и я его заметила в зеркальце, услышать-то нельзя было — шёл он тихо, мягко — в спортивных тапочках. Чуть не порезалась — легко ли в одной руке держать зеркальце, зонтик и электрошокер!

Девушка, которую неудачно попытался задушить человек, ожидавший на лестничной клетке, распекала двух парней в полицейской форме. Тот, кто пытался на неё напасть, лежал теперь на полу, оглушённый электрошокером, и медленно приходил в чувство. Его мутный взгляд рассеянно скользил по той, которую он намечал себе в жертву, а на деле она оказалась сотрудницей полиции.

— Мишель, мы не виноваты! — оправдывался один из полицейских. — Нас никто не предупредил, что он может свет выключить! Мы же не могли мчаться по ступенькам в такой темноте, тем более что он бы нас услышал! Мы бы загремели, а он смылся — и всё!

— Но это была ваша идея — подняться наверх! Я вам говорила: сидите в квартире, дверь не запирайте, смотрите в глазок! Он же всех убивал, когда они искали ключи — значит, до этого момента опасности никакой, а с верхнего этажа вы бы всё равно вовремя не добрались! Вас не предупредили насчёт света — а собственного ума не надо иметь? У каждого маньяка свой прикол, о котором полиция узнаёт с опозданием! Эй, не надевай ему наручники, лучше пластиковую ленту!

Тот из полицейских, который пытался оправдываться, неуверенно посмотрел на Мишель:

— Зачем пластиковая лента? Да и нет её у меня!

— Зато у меня есть, на, держи. Тащи его в квартиру. Он уже приходит в себя.

— Зачем в квартиру? — поинтересовался её собеседник, выполняя распоряжение. — В наше отделение его нужно везти!

— А потом что? Как докажешь, что он убийца? Он от всего откажется. Отпечатков пальцев и то нет.

— Но он в перчатках! Наверняка те самые, в которых убивал раньше! Экспертиза их частички установила.

Мишель недовольно покачала головой:

— Он скажет, что перчатки на улице нашёл, а отключать электричество и женский чулок держать в руках — не преступление. Правильно, парень? — обратилась она к задержанному, который уже очухался и теперь, сидя на табурете в коридоре, смотрел на неё с наглой усмешкой.

— Ага, соображаешь, детка. Ничего у вас на меня нет. Вы как — сразу меня отпустите, или мне сначала позвонить адвокату?

Мишель странно улыбнулась и обратилась к своим спутникам:

— Так, ребята, вы же курящие, пора прогуляться. Я вас позову, когда курить не надо будет. — Она подождала, пока коллеги выйдут из квартиры, и обратилась к задержанному:

— Ну что? Теперь мы с тобой наедине, да? Как ты и хотел, верно? Или не совсем как ты хотел?

В голосе девушки звучала странная, зловещая интонация. Арестант вздрогнул:

— Это ты чего? Я имею право позвонить адвокату!

— Ну так звони, вон телефон! — Она указала на аппарат, стоявший в углу на тумбочке. Душитель поднялся с места:

— Сними с меня эту свою ленту!

— А такого права у тебя нет! Ну что, звонишь — или переходим к делу?

По-прежнему зловеще улыбаясь, Мишель подошла к пленнику и начала расстёгивать ему штаны. Вид её говорил о намерениях отнюдь не сексуального характера.

— Это ты чего... Не имеешь права!

— Ты бы о правах с адвокатом поговорил. Не захотел же звонить.

— Я хотел, так ты мне руки связала! Зачем меня раздеваешь?

— Думаешь, изнасиловать тебя хочу? Ошибаешься. Нарушаю твои права? А ты на меня жалобу напиши... если и когда в отделение попадёшь. А то из морга не очень напишешь.

Душитель окончательно перепугался:

— Из какого это морга?

— Как это — из какого? Из того, куда тебя отвезли. После того как наши ребята вышли покурить, ты меня упросил снять с тебя пластиковую ленту, поскольку иначе ты не мог позвонить адвокату, а это твоё законное право, никто и не спорит, и вдруг напал на меня. Пытался задушить, у меня на шее синяки будут, очень убедительные, не сомневайся. Порвал мой плащ — вот, видишь, как сильно порвал?! — Мишель усмехнулась и продемонстрировала дырки. Задержанный душитель тупо уставился на плащ. — Я уж не говорю о том, что ты мебель опрокинул — вот этот стул... — Она шагнула в комнату и с силой толкнула ногой ближайший стул. — И заодно табуретку, — добавила она, вернулась в коридор и ударила по табурету, на котором только что сидел её пленник. — Вот, даже ножка отвалилась, — прокомментировала она результат своих усилий. — И ещё штаны спустил, хотел меня задушить и мёртвую изнасиловать, извращенец. Я еле успела вытащить пистолет и выстрелить, — и Мишель вынула из сумочки маленький пистолет. — Говорят, пуля в печень — это очень больно, — деловито произнесла она, проверяя обойму. — Ты как думаешь, врут? Может, проверим?

На арестанта было жалко смотреть. Вся его наглость испарилась, губы дрожали, на лбу выступила испарина. Словно завороженный, он в ужасе смотрел на пистолет в руке красавицы.

— Нет! Не надо!

— Ну как знаешь, — Мишель обиженно поджала губы. — Нет в тебе любознательности. А во мне есть! Но я готова пожертвовать своей любознательностью, так и быть. Вот только "не надо" — этого мне мало. Видишь этот диктофон? — она вынула из сумочки маленький аппарат. — Если ты меня очень хорошо попросишь, я его включу. А там кассета на полчаса. Постарайся за полчаса рассказать всё так, чтобы мне очень захотелось отвезти тебя в отделение. Кого как убивал, где, когда, почему, где был перед этим и после, кто тебя видел. Учти, прежде чем мы отсюда уедем, я во все эти места позвоню, мне всякие штучки насчёт алиби не нужны. Понимаешь, у меня ни разу ещё не было такого прокола, чтобы моего арестованного суд отпустил при каком угодно адвокате. Восемь арестованных, все имеют пожизненное, я ими довольна, они не делали глупостей.

Душитель неуверенно посмотрел на диктофон. Было видно, что он колеблется. После недолгой паузы Мишель продолжила невинным голосом, как будто обсуждала с подругой новости моды:

— А ещё трое застрелены при попытках нападения на меня. Я ведь слабая женщина, вот некоторые и думали, что со мной легко расправиться. Представь себе этот ужас: на моей красивой шее — синяки! Отпечатки пальцев! Мне по три дня приходилось носить шейный платок! — Она вынула из той же сумочки красивый шёлковый платок — белый, с синей каёмкой. — Вот этот самый, видишь, я уже приготовила. Я с самого начала была уверена, что и с тобой будут проблемы. Правда, он мне очень идёт?! — Она повязала платочек на шее и кокетливо улыбнулась пленнику, который, судя по виду, был близок к обмороку. — А ты уверен, что хочешь в тюрьму? Зачем это тебе? Говорят, с душителями женщин там не очень ласковы. Может, проверим насчёт пули в печень? А то с теми тремя непонятно: двое мучились как следует, мне очень понравилось, а один помер через пять минут, почти не стонал, халтурщик. Ты какую статистику хочешь пополнить? Только учти, кончится эта кассета — я в магазин за другой не побегу, так что будь краток и убедителен. — Бросив быстрый взгляд на перепуганного душителя, она продолжила:

— Слушай, мне как раз пришло в голову, что счёт "восемь — три" как-то не впечатляет. "Девять-три" — и подавно. А вот "восемь-четыре" мне нравится гораздо больше. Знаешь, признак хорошей, здоровой борьбы. Хороший бейсбольный счёт. Ты в бейсбол за какую команду болел? Чего трясёшься, я спрашиваю, за кого болел? — Она подняла пистолет и направила его на правый бок пленника. — Ты какую-нибудь молитву прочитать хочешь? Только побыстрее, не будь эгоистом, я в туалет хочу. — И она выразительно ткнула собеседника дулом в бок.

— Нет! — стуча зубами, закричал задержанный. — Пожалуйста, не надо! Включай свой диктофон! Ну пожалуйста!

Мишель вздохнула с видимым огорчением, опустила пистолет и включила диктофон.

3. Дома

Мишель с удовольствием расслабилась. Как это хорошо — после сумасшедшего рабочего дня отдохнуть в ванне. Сначала пляска в этом скотском ресторане, где каждый дебил норовит облапать, и ведь не арестуешь его, не та задача, вести себя надо не как лейтенант полиции Мишель Грин, а как вчерашняя безработная Элен Смит. Почему, в самом деле, лейтенанту полиции Грин не побыть немного танцовщицей Смит? Грин, Смит, невелика разница. Несчастная Элен Смит, у которой на бумаге полно прав, девать некуда, а на самом деле она смертельно боится, что её уволят, и так ещё повезло, что приняли на работу в ресторан.

Почему хозяин ресторана не сказал, что место танцовщицы освободилось после того, как предыдущую девушку нашли задушенной перед дверью её квартиры? Просто хотел побыстрее найти замену, боялся отпугнуть кандидатку — или он как-то связан с этим ублюдочным душителем? А если связан, то всё равно уже знает, что нападение провалилось. Может, всё-таки не увольняться сразу, а поиграть ещё пару дней? Дескать, такое счастье, полиция подоспела вовремя, спасла в последнюю секунду... Да ну, чепуха, если между этими двумя связь есть, то адвокат арестованного всё равно уже в курсе дела, а значит, легенда накрылась медным тазом.

Странно, что тот вихрастый пристал вчера: "Мисс Мерсон, что вы делаете в этом месте, оно не для вас!". Кто такая эта Мерсон? Видимо, здорово похожа на меня, уже второй раз путают. Ну, всякое бывает.

А душитель этот, ну смех! Какой крутой против слабой девушки, стоящей спиной к нему, и как хорошо знает свои права! "Вы как — сразу меня отпустите, или мне сначала позвонить адвокату?" Ага, как же! Так уверен, что ему тотчас на блюдечке все права поднесут! А вот и нет, ты сначала поработай, чтобы тебя только в отделение отвезли. Ну и рожа у него была, когда я ему дулом в бок ткнула. Убивать других легко, а самому посмотреть смерти в лицо страшно.

Интересно, если бы он стал упорствовать, я бы выстрелила? На них всех сногсшибательно действует известие, что я уже троих таких же укокошила и мне ничего не было. И никто из них не задумался — вдруг я вру? Просто блеф. Правда, настоящий блеф надо уметь довести до конца... а значит, в случае чего я бы выстрелила... или нет? Всё-таки не хочется проверять. И ещё их ломает — что, оказывается, перед ними полицейский-маньяк. То, что такие служат в полиции, невелик секрет, и вот оказывается, что от этого зла и польза тоже. Почему только ему можно быть маньяком, а мне нельзя? Вот интересно мне подражать бейсбольному счёту. И ещё интереснее проверить на тебе, козёл, как оно с пулей в печени. И даже не сомневается, что такая чушь меня привлекать может. Ну да, кто девушку готов задушить из-за того, что у неё колье или ожерелье, или просто цепочка какая-нибудь на шее, тот и в других готов то же самое безумие увидеть.

Ах, как приятно в ванне... А не пора ли мне замуж? Этот новенький, Эндрю, явно ко мне неравнодушен... довольно симпатичный... но ведь он на два года моложе... И потом, после той аварии у меня какие-то проблемы с мужчинами. Иногда даже кажется, что мне хочется женщин. И при этом точно знаю, что не хочется. Может, к сексопатологу сходить? Предупреждал меня врач, что после травмы мозга возможны разные отклонения, которые постепенно пройдут. Всего-то год и миновал... так что к сексопатологу, возможно, не стоит торопиться. Может, дать Эндрю шанс? Всё-таки он мне скорее нравится, чем нет. А то, что он моложе, может, и не страшно, в жизни всякие браки бывают. Вон — соседка, Лайза Блэк: на восемь лет старше мужа, так он её обожает чуть не как безумный, ревнует, готов всё по дому делать, чтоб только она не уставала. Она, конечно, красивая, но не более, чем я. У них уже двое, и, кажется, они не намерены этим ограничиться.

Всё-таки, кто такая эта Мерсон? Почему-то она меня заинтересовала. Два совпадения — уже не случайность. Найти бы её, встретиться, поговорить. Даже интересно, двойник вроде как.

4.

Назавтра утром

Мишель решила распрощаться со злополучным рестораном. Всякая игра хороша в меру. Очень там противно. Жаль девчат, которым придётся и впредь там ноги вздёргивать, но, по крайней мере, теперь им душитель не страшен.

Мишель поехала в своё отделение позже обычного. После очередного успеха можно и расслабиться. Утром шеф позвонил и сказал, что в суде адвокат обвиняемого даже не заикнулся об освобождении под залог. Возможно, рассчитывает на психиатрическую экспертизу, но уж очень здраво рассуждал его клиент через три минуты после задержания, и голос у него на диктофонной записи — когда я ещё за него не взялась — больно наглый и торжествующий, полная уверенность в собственной безнаказанности. Так что, кажется, уже не восемь пожизненных сроков, а девять. Ладно, посмотрим.

— Внимание всем полицейским! — вдруг услышала она голос диспетчера по рации. — Если вы не проводите операцию, просьба срочно прибыть к Райвер-банку!

"Это же рядом, — подумала Мишель. — Что там стряслось, ограбление?"

Так и оказалось, когда она подъехала к месту событий. Трое грабителей в масках взяли заложников — человек шесть или семь. Из них две женщины. Среди заложников один ранен.

Мишель поискала глазами, к кому бы обратиться.

— Я — лейтенант Грин! — заявила она ближайшему офицеру. — Можете довериться мне, преступления против личности в моём ведении!

Тот с интересом окинул взглядом красавицу в полицейской форме и кивнул:

— Лейтенант Грин, очень приятно, я — лейтенант Кларк. По-моему, лучше дать им уехать, как они требуют. Вы согласны?

Мишель отрицательно качнула головой:

— Вы уверены, что они отпустят заложников? Наверняка возьмут несколько человек с собой. А после этого, шесть шансов из десяти, убьют кого-нибудь как свидетеля. Дайте-ка я с ними поговорю. Предупредите своих ребят, чтобы меня поддержали, а сами отойдите, лучше проследите, чтобы журналисты не появились, они мне сейчас хуже бандитов.

Кларк улыбнулся и кивнул, не сводя взгляда с молодой женщины. Она направилась к дверям банка и подняла руки:

— Эй, ребята, может, отпустите людей? Они перед вами ни в чём не виноваты!

— Положи пистолет перед собой! — послышался голос изнутри. — Руки на голову!

— Нет у меня пистолета, я его в машине оставила, — смиренно ответила Мишель. — Зачем мне пистолет, когда на соседней крыше снайперы. У них приказ: при первом вашем выстреле в заложников или в полицейских — огонь на поражение. Так что вы не спешите стрелять, а я-то пистолет таскать лишний раз не собираюсь.

В ответ послышался смешок:

— Ах, так ты без оружия?! Вот молодчина! Ну-ка, красотка, заходи!

По-прежнему с поднятыми руками, она вошла внутрь и огляделась. Двое налётчиков в масках и с автоматами держали на прицеле несколько человек, лежавших на полу. Один из заложников был в крови. Ещё один бандит нацелил автомат на Мишель.

— Ребята, вы чего? — испуганным голосом произнесла девушка. — Вам же деньги нужны, их дадут, если людей отпустите, я и пришла только чтобы об этом сказать! А я вам зачем?

— Ты не рассуждай, а руки на стену!

— Хорошо, хорошо, только успокойся!

Мишель опасливо оглянулась на грабителя с автоматом и вдруг споткнулась. Она упала на левую руку, охнула и потёрла место ушиба. Затем приподнялась, и в её руке оказался маленький дамский пистолет. Прежде чем грабители успели понять, что происходит, раздались три выстрела. Все трое налётчиков рухнули, каждый с пробитой головой. Увы, подумала Мишель, синяков на левой руке мне теперь не миновать.

— Всё в порядке, можете подняться и выйти на улицу, — обратилась она к спасённым заложникам. Тут же послышался топот, и в помещение ворвались полицейские во главе с Кларком. Он оторопело уставился на трупы бандитов:

— Слушайте, лейтенант Грин, как вы это сделали? У вас что, с собой пистолет малого калибра?

Мишель усмехнулась не без гордости:

— Да, вот он, дамский, для самообороны. С двух ярдов в голову, больше и не требуется. Претензии есть?

— Какие ещё претензии? — Кларк медленно приходил в себя, в глазах его явственно читалось восхищение. — Стопроцентная самооборона против трёх автоматов, никакая проверка не придерётся. Лейтенант Грин, я потрясён! Можно заглянуть к вам в отделение — выразить признательность? А кстати, где вы прятали пистолет?

— Где прятала — извини, мой секрет. В одном фильме подсмотрела. Тебе тоже советую почаще боевики смотреть, там не всё так глупо. — Она оглянулась: на улице появились журналисты. — Слушай, Кларк, я же тебя просила — пригляди за репортёрами, мне в этой форме лицо нельзя показывать!..

По крайней мере, думала Мишель, покидая площадь перед банком, когда я в следующий раз скажу про три трупа, это уже не будет блефом.

5.

Вечером того же числа

Странно, меня всю жизнь уверяли, что убить человека — ужасно. А сегодня я сразу троих прихлопнула — и ничего, только сейчас об этом вспомнила, когда пистолет взяла перезарядить. Будто это комары были, а не люди. Ведь это отговорка на случай внутреннего расследования — насчёт трёх автоматов. У них всех автоматы были на предохранителях, я это заметила, иначе не полезла бы рисковать. Положа руку на сердце, это было стопроцентное убийство, у них не было ни единого шанса из тысячи. А мне их совершенно не жаль. Не сняли автоматы с предохранителей — это их прокол, им за него и расплачиваться. Ненавижу этих тварей, которые неповинных людей в заложники захватывают. И поди ты — у них тоже права! А как получили они три свинцовые пилюли на троих, все их права сразу и закончились.

Хорошая штука этот пистолетик, его и в рукаве спрячешь, и где угодно. Пуля лёгкая, обойма мала? Так стрелять надо в упор, в голову, тогда и проблем никаких.

А ведь тот вихрастый был сегодня в ресторане, когда я расчёт брала. Уж как я старалась: ах, такой ужас, меня чуть не задушили, хорошо хоть вовремя полиция успела... Платочек этот шейный весьма убедителен. А вихрастый меня разглядывал с интересом. Это интерес к мисс Мерсон или к Элен Смит? Может, стоило подойти, расспросить про Мерсон? А как бы он это расценил? Меньше всего мне нужно создавать повод, чтобы ко мне клеились разные кадры, за которых я зарплату не получаю. А насчёт Мерсон можно и в компьютере посмотреть.

Надо же, этот лейтенант Джеф Кларк... Подкатил-таки сегодня. Расхвалил меня так на всё отделение, что я и не знала, куда деваться. Хорошо хоть успела ему шепнуть, чтобы помалкивал про дамский пистолет. Чем меньше народу о нём знает, тем мне спокойнее. А он потом подсел ко мне, трепаться стал... Эндрю даже позеленел от злости. Право, не знаю... Джеф тоже вполне, вполне. Интересно, сколько ему лет? Но всё же мне лучше сначала разобраться со своими аномалиями, а то я даже не знаю, как вести себя с мужчинами. В двадцать пять лет это позорно... Хотя через год после операции на мозге, наверное, нормально.

6.

В отделении

— Эндрю, будь другом, проверь, нет ли в компьютере некоей Мерсон с фотографией, похожей на мою!

Эндрю с интересом взглянул на Мишель — как понимать её вопрос? Просто хочет найти информацию? Или это, вот было бы хорошо, повод для разговора с интересными последствиями?

— Мишель, а ты уверена, что пишется именно так? Ты убеждена, что у неё был хоть один привод? А сколько ей лет? Какой штат?

Мишель вздохнула:

— М-да, проблема... Насчёт привода — я не уверена, заранее извиняюсь, если морочу тебе голову. Написания... а ты можешь проверить все возможные? Возраст, скажем, от двадцати до тридцати? Штаты... допустим, Нью Йорк и ближайшие. А?

Эндрю посмотрел на Мишель укоризненно: хорошо, если таких наберётся не более десяти тысяч. Но Мишель так просительно улыбалась... Эндрю был всего лишь мужчина. Он тяжко вздохнул и принялся терзать компьютер вариантами...

— Слушай, Мишель... вот странная вещь... я не поставил других ограничителей, кроме тех, которые ты назвала, и посмотри, что получилось...

Эндрю был явно обескуражен результатами поиска. И было отчего.

С экрана компьютера на Мишель смотрело её собственное лицо. Имя: Роуз Мерсон. Профессия: фотомодель. Проживала в Бостоне. Пять лет назад имела привод за хранение наркотиков для собственного употребления.

Скончалась год назад в Бостоне в возрасте двадцати одного года.

Эндрю вовремя успел подставить под Мишель стул. Он не понял, отчего вдруг эта прелестная женщина так побледнела. Он работал в отделении всего лишь две недели, и коллеги ещё не успели ему рассказать, что с ней приключилось в Бостоне год назад.

7. Бостон

В том, что Мишель взяла отпуск, не было ничего удивительного — впервые за год. К тому же серия успешно проведённых операций явно давала ей право отдохнуть в начале августа. Коллеги наперебой желали Мишель приятно провести время. Всем и каждому она говорила, что собирается в Мексику. Правда, первый свой отпускной день Мишель вознамерилась провести отнюдь не в Мексике, а в Бостоне.

Частная клиника "Брэйн". Мишель хорошо помнила врача, который делал ей операцию, а потом ставил на ноги.

— Доктор Миллер! Очень прошу вас уделить мне полчаса!

Доктор Миллер — полноватый врач лет пятидесяти, невысокий, с лысиной — обернулся к молодой женщине, на мгновение застыл, словно вспоминая, кто перед ним, а затем улыбнулся:

— Здравствуйте, Мишель! Рад вас видеть. Как чувствуете себя? Надеюсь, всё в порядке?

— Ну... в общем, да. Доктор, что случилось с Роуз Мерсон?

Задав этот вопрос, Мишель вдруг почувствовала себя дурой. Внешнее сходство невелика редкость. Наверняка и в Бостоне, и в Нью Йорке найдётся ещё немало молодых женщин, похожих на неё, Мишель, но не имевших привода в полицию, а поэтому не попавших в картотеку, которую проверил Эндрю. И не работавших фотомоделью, поэтому за них её, Мишель, никто не принимал. Совпадение дат? Пожалуй, единственное обстоятельство, достойное внимания. Но ведь это не более чем совпадение. Если сейчас доктор Миллер ответит, что понятия не имеет ни о какой Роуз Мерсон, останется только извиниться и откланяться.

Доктор тяжело вздохнул.

— Что же, Мишель. Наверное, вы должны были однажды узнать это. Начнём с того, что вас зовут не Мишель, а Митчел.

8. Годом ранее

Два автомобиля неслись на сумасшедшей скорости по пустынному шоссе. Одну из них вела красавица-фотомодель Роуз Мерсон. Она спасалась от человека, преследовавшего её, которого она боялась больше смерти. В другом автомобиле ехал лейтенант полиции Митчел Грин, специалист по борьбе с преступлениями против личности, который был командирован из Нью Йорка в Бостон для раскрытия серии особо жестоких убийств. Он вычислил преступника, того должны были вот-вот арестовать, но Митчел пришёл к выводу, что следующей жертвой будет молодая женщина по имени Роуз Мерсон, и спешил к ней на помощь. Он понятия не имел, что спустя несколько секунд Роуз Мерсон потеряет управление автомобилем и вылетит на встречную полосу.

Удар был очень силён. Машина Грина загорелась. В машине Мерсон почему-то не сработала амортизация, и девушка ударилась лбом о ветровое стекло.

Ближе всего находилась клиника "Брэйн". Туда и привезли обоих пострадавших. Оба они были обречены: тело Грина обгорело настолько, что не было шансов, что он сможет выжить, а у Мерсон — смертельная травма мозга. Доктор Миллер рассудил, что лучше один живой человек, чем два трупа. Пересадка мозга — операция высшей степени сложности, но именно в их клинике уже имелся положительный опыт, и игра стоила свеч.

Через несколько часов Митчел Грин исчез без следа, фотомодель Роуз Мерсон была объявлена умершей, а на свет появилась лейтенант полиции Мишель Грин. Операция прошла на удивление успешно. Никаких угроз для жизни новоиспечённой молодой женщины не было. Доктор Миллер, однако, полагал, что возможны тяжёлые последствия психологического плана. Мужская память в теле женщины... к чему это могло привести? К счастью, руководство полиции с пониманием отнеслось к возникшей ситуации. Лейтенанта Мишель Грин срочно перевели в другое полицейское отделение, где понятия не имели о Митчеле. Коллегам разъяснили, что молодая женщина перенесла тяжёлую операцию на мозге и не следует беспокоить её разговорами о прошлом. Несколько полицейских вместе с психологами аккуратно вскрыли холостяцкую квартиру Митчела Грина и привели её в такое состояние, будто там жила женщина-полицейский. Оба — и Митчел Грин, и Роуз Мерсон, — жили одиноко, и никаких проблем с родственниками не предполагалось. Ко всему прочему, у Мишель обнаружилась амнезия, и врачи пришли к выводу, что неприятные воспоминания ей в ближайшее время не грозят.

9. Десять минут спустя

Мишель потирала себе виски. Узнать о себе такое... Кто же я на самом деле — женщина или мужчина? Теперь многое становится понятно — по крайней мере, насчёт сексуальных отклонений. Вот когда пожалеешь, что Митчел не был голубым... или хотя бы Роуз — лесбиянкой. Постой-ка... откуда я знаю это про Роуз? Ведь у меня память только от Митчела? Или нет?

— Доктор, память могла перейти в меня только через мозг?

Врач пожал плечами:

— Мишель, это очень трудный вопрос. Давно замечено, что при пересадке внутренних органов личность человека-акцептора претерпевает некоторые изменения в сторону донора. Легче всего это списать на самовнушение акцептора. В вашем случае донором следует считать именно Роуз. Думаю, на самом деле, вы получили информацию и от Роуз, но она является второстепенной по значимости. Для начала, Мишель, заметим, что не всё так плохо, ведь ваш биологический возраст как женщины на три года меньше, чем по паспорту. При этом жизненный опыт у вас — двадцатипятилетний. Могу поспорить, что вы великолепный полицейский... или я неправ? Но при этом вы легко можете переквалифицироваться на фотомодель или, скажем, манекенщицу.

При этих словах доктора Мишель улыбнулась и немного покраснела. Она вспомнила про Элен Смит. Хозяин ресторана был очень огорчён, когда она увольнялась.

10. Несколькими часами позже

Уже стемнело, когда Мишель решила, что оправилась настолько, что может покинуть клинику. За несколько часов она получила ответы на множество вопросов, беспокоивших её. Правда, появились новые, и среди них... Какой-то вопрос во время разговора с доктором выплыл в голове и даже затмил все остальные, но быстро отошёл на задний план под напором потока информации. Мишель подумала, что, пожалуй, она недостаточно поблагодарила доктора. Да, конечно, она и раньше знала, что он спас ей жизнь, но понятия не имела, как трудна была эта задача. Однако на сегодня хватит.

Мишель подошла к своей машине, когда услышала рядом стон. Какая-то пожилая женщина держалась левой рукой за сердце, цепляясь одновременно правой за стену здания клиники. Девушка встревожилась:

— Вам плохо?

— О-ой... Не могли бы вы мне помочь зайти внутрь? Надеюсь, врачи мне помогут.

— Конечно, конечно!

Мишель подошла к женщине, осторожно завела свою правую руку под её левую...

И в этот момент ощутила укол в шею. Три мысли одновременно сверкнули в угасающем сознании молодой женщины. Первая: это наркотическая инъекция. Вторая: как глупо я попалась, ведь этот трюк — "мнимый больной" — излюбленный приём маньяков, приманивающих очередную жертву. И третья: ведь тот, кто охотился за Роуз Мерсон, наверное, так и не пойман.

11. Несколько часов спустя

Ощущение того, что она попала в ловушку, не ушло из мозга Мишель за то время, пока она была без сознания. Понемногу приходя в себя, она уже догадывалась, что ждёт её при пробуждении. Поэтому, как только она ощутила, что сознание возвращается, постаралась удержаться от стонов и резких движений. Ей пришлось потерпеть ещё несколько минут, пока она смогла, наконец, воспринимать окружающий мир. Она осторожно прислушалась. Как будто тихо. Сквозь полу-прикрытые ресницы посмотрела перед собой. В углу справа сидел, глядя на неё, какой-то тип в странном полосатом тренировочном костюме. На нём была также полосатая маска с характерным ярким узором.

— Проснулась, красавица?!

Мишель сделала движение и поняла, что связана.

— Что вам от меня нужно?

Тип в костюме подошёл ближе:

— Хочу познакомиться с тобой поближе.

Странно. Девушке показалось, что его голос звучал как-то со стороны. Глухо, словно из пещеры. Мишель удивлённо посмотрела на своего врага. Вдруг он резко повернулся и вышел. Что это значит? Мишель попыталась рассмотреть свои путы. Она была привязана к кушетке за руки и ноги. Попробовать освободиться? Она стала осторожно двигать руками, следя по ощущению, не давит ли верёвка сильнее. Путы были затянуты совсем не туго. Ей показалось, что ещё немного, и она сможет освободиться... Вдруг откуда-то снаружи донеслись крики, а затем выстрелы. Мишель вздрогнула. Раздался топот, и в помещение ворвался...

— Джеф! Это вы?! Скорее, освободите меня!

— Да, Мишель, любимая, сейчас!

Мишель даже вздрогнула от такого обращения. Ах, Джеф, вот так сразу... разве можно? Джеф отложил дымящийся револьвер в сторону и принялся развязывать Мишель. Ах, как приятно, что эта противная история так благополучно заканчивается.

— Джеф, спасибо вам! А что с этим негодяем? Вы в него стреляли?

— Ну... я ему велел остановиться, он в меня выстрелил, потом я в него... в общем, мы оба промахнулись.

Джеф не смотрел в глаза Мишель — наверное, потому, что в этот момент освобождал её ноги.

12. Годом позже

Мишель Кларк с маленькой Натали вернулась с прогулки. Погода стояла тёплая и приятная, и обе они — мама и дочка — не без некоторого сожаления зашли в дом.

Джеф оказался прекрасным мужем, да таким, что Лайза Блэк исходила завистью. К своему удивлению, Мишель обнаружила, что с мужчинами — вернее, с одним мужчиной, мужем — никаких проблем. Возможно, именно потому, что Джеф оказался самым настоящим мужчиной.

Наследство, оставшееся от Роуз Мерсон, удалось получить без больших затруднений, и оно оказалось немалым. Мишель стала подумывать о том, чтобы оставить суматошную службу в полиции.

Маньяк, охотившийся за Роуз два года назад, оказывается, был убит полицейскими, так как оказал им вооружённое сопротивление при задержании. Узнав об этом, Мишель очень удивилась: кто же, в таком случае, похитил её в Бостоне?

Единственное, что смущало её в последние дни — странная находка. Недавно, перебирая вещи мужа, она наткнулась на полосатый тренировочный костюм, рядом с которым лежала маска с характерным ярким узором. Что бы это могло означать?