Александр. Великий поход

Молодой правитель благодарно кивнул ему в ответ и в этот момент, в комнату вошла царица Клеопатра, одетая в траурные одеяния.

Александр не стал поприветствовать молодую женщину, невольно разрушившую всю его прежнюю жизнь. Надменно подняв голову, он прошел мимо убитой горем царицы, так как будто ее не было и в помине, бесцеремонно растолкав всю ее свиту.

Он собирался посетить покои своей матери Олимпиады, но подбежавший к нему слуга сообщил, что члены царского совета уже прибыли во дворец и желают видеть его.

— Желают видеть? — многозначительно переспросил он и, не дождавшись ответа, направился в тронный зал в сопровождении своей свиты.

Сколько раз в своей жизни Александр заходил в этот зал как сын царя и наследник престола, но теперь он вошел, как полноправный властитель готовый с оружием в руках отстоять свое право на власть, врученную ему этой ночью солдатами отца.

Докладывавший о церемонии предстоящих похоронах управляющий двором Клеандр поперхнулся на полуслове, видя как вслед за Александром и Антипатром в распахнувшуюся дверь зала, бренча оружием, вошел эскорт кавалеристов.

Стоявший во главе стратегов и знатных македонцев Арабей Линкестиец, инстинктивно дернул щекой, увидев столь неординарное появление в собрании приглашенного им сына царя.

— В чем дело Антипатр? — недовольно спросил Линкестиец, намеренно не замечая присутствие Александра, стремясь с первых минут разговора поставить его в зависимое от себя положение. — Зачем явились сюда эти войны, тогда как мы обсуждаем важные государственные дела.

— Они явились сюда как мой почетный эскорт Ариба — опередил стратега с ответом Александр, решивший, не мудрствуя лукаво сразу обозначить свою позицию в столь важном для всех деле.

— С каких пор у простого македонского царевича появилось такое сопровождение, — язвительно бросил Арабей, — почетный эскорт положен царю, а ты, насколько мне известно, таким еще не являешься.

Гул одобрения и тихие смешки пронеслись за спиной, стоявшего перед Александром стратега. Арабей всю ночь потратил на обработку большей части влиятельной знати и военных для признания ими права наследования македонским троном Аминты, сына ранее погибшего в битве царя Пердикки.

Тогда, из-за малого возраста наследника и сложности положения в государстве, Филипп был провозглашен регентом. Благодаря грамотному управлению страной и громким воинским успехам, регент сумел полностью оттеснить Аминту в тень, и когда тот стал взрослым, по желанию войскового собрания был провозглашен полноправным царем Македонии. Теперь Арабей хотел сделать ловкий ход, опираясь на пострадавших от сильной руки покойного средних и крупных землевладельцев и посадить на престол послушного ему человека.

Около половины собравшихся в зале людей были готовы поддержать кандидатуру, предложенную Линкестийцем, стремясь ограничить набравшую силу при правлении Филиппа, царскую власть. Сегодня Арабей собирался дать решительный и бесповоротный бой филиппову наследнику, который должен будет окончательно похоронить права на престол любого из сыновей покойного.

— Ты совершенно прав Арабей Линкестиец, — громко и четко произнес Александр, глядя прямо в глаза противнику, — эскорт положен только македонскому царю, которым на сегодняшний день я и являюсь.

Новый гул потряс ряды стоявших за Арабеем людей, теперь это был гул удивления, непонимания и негодования. Все они прибыли сюда, что бы выгодно продать свои голоса претендентам на престол и вдруг им объявляют, что в избрании царя обошлись без них.

— Я не помню, что бы верховный совет и воинское собрание рассматривали твои права на македонский престол Александр, а уж тем более утверждали ее — нравоучительно произнес Линкестиец, обведя своим взором стоявших македонцев. Новый гул одобрения был ответом на слова стратега, знать не желала просто так уступать свои исконные права на утверждение нового царя. Она моментально сплотилась вокруг ответчика, едва почуяв реальную угрозу своим привилегиям.

— Отец не провозгласил тебя свои соправителем страны, — раздались гневные выкрики из толпы, — ты только числился его наследником, но кроме тебя есть и другие достойные кандидаты на царский венец.

Александр и бровью не повел, выслушивая подобные упреки знати в свой адрес. С невозмутимым лицом он внимательно отмечал реакцию собравшихся, стараясь запомнить всех им недовольных. А их становилось все больше и больше. Подобно гончим собакам, обкладывающим зверя, они стали приближаться к Александру, демонстрируя свое видимое превосходство.

Неожиданно царевич быстро вскинул правую руку, и гул голосов в зале моментально смолк, словно признавая право стоявшего человека командовать ими:

— Вы правы благородные македонцы, — насмешливо произнес Александр. — Мои права на царский престол не обсуждалась вами, но зато они были обсуждены этой ночью македонским войском, которое единогласно признало правоту моих притязаний на престол Аргидов и этой ночью провозгласило меня новым македонским правителем. Антипа подтверди!

Старый стратег выступил вперед и произнес: — Действительно, собранные в лагере воины, этой ночью подняли царевича Александра на священный щит, и теперь он наш новый правитель.

Вновь стены зала сотрясла буря негодования и несогласия с подобной кандидатурой на трон.

— Это грязное нарушение наших обычаев — надсадно гремел Арабей, и ему вторили многие из собравшихся аристократов. Они еще больше сплотились подле Линкестийца, негласно признав его своим вожаком, не желая отдавать Александру своего давнего права избирать себе царей.

— Не позволим нарушать традиции и заветы наших предков — яростно брызжа слюной, выкрикивал Антиох Орестид, и многие из его родни поддержали его гортанными киками и топтанием ног. Один тимфеец Полисперхон не торопился высказывать свое мнение. Он, терпеливо выжидая дальнейшей развязки столь важных событий, справедливо пологая, что у Александра есть ещё козыря в рукаве. И не ошибся.

От сильного и властного толчка раскрылась дворцовая дверь и, твердым шагом, в зал вошел, сверкая своим боевым доспехом, стратег Филота.

— Государь! — весело и звонко произнес он, — избравшее тебя царем войско стоит возле дворца и ждет твоих приказов.

Сквозь распахнутые Филотой двери, собравшимся в зале македонцам, были хорошо видны бронзовые шлемы гоплитов толпившихся перед тронным залом. Насладившись произведенным эффектом, Александр воскликнул: — Ко мне мои верные солдаты! Как ваш царь, я приказываю арестовать предателей и изменников, польстившихся на персидское золото.

И тут у Линкестийца не выдержали нервы. Пологая, что заговор полностью раскрыт и царевичу все известно, стратег выхватил кинжал и бросился с ним на Александра. Он успел пройти всего только четыре шага, как царь молниеносно выхватил копье из рук стоявшего рядом с ним солдата и коротким, но сильным взмахом буквально вогнал его в грудь предателя. Бросок был точен и сраженный ударом Линкестиец рухнул замертво к ногам Александра, так и не успев совершить свою месть.

Столь быстрая смерть Арабея, буквально парализовала до этого момента бунтовавших аристократов. Вид крови из пробитой груди Линкестийца, расползавшейся по белому полу буквально заворожил их, и они уже абсолютно не сопротивлялись солдатам которые, повинуясь указующему персту нового царя, арестовывали всех, на кого только он был обращен. Заломив руки и награждая их тумаками, солдаты грубо выволакивали цвет македонской знати прочь из зала.

— Арестованных обыскать и отвести в подвал для допроса — величественно бросил Филота, который буквально упивался своей возможностью уничтожить любого, из числа тех с кем раньше мог говорить только в уважительном тоне. Число присутствующих в зале вельмож быстро уменьшалось. У Александра была прекрасная память, да и Филота с Антипатром постарались под шумок свести старые личные счеты.

— Доставь во дворец Карана и Аминту, — приказал своему другу Александр желавший раз и навсегда избавиться от любых претендентов на трон, — немедленно поставьте крепкий караул у дверей покоев царицы Клеопатры. И уберите тело Арабея, он уже сильно утомил меня своим видом.

Получив приказы, воины поспешили очистить зал и едва за ними закрылись двери, в зале наступила звенящая тишина. Александр уверенным шагом подошел к трону своего отца и властно сел на него.

— Надеюсь, все одобряют выбор нашего воинского собрания — вопросительно произнес царь, обведя своим пронзительным пристальным взглядом оставшихся в зале македонян. Будь его воля, он бы отправил в подвал почти всех из общего числа стоявших перед ним вельмож, но это дало бы повод к большим смутам, которые надолго отодвигали персидский поход.

— Мы поддерживаем выбор нашего войска. Он самый разумный из всех возможных — поспешно проговорил Полисперхон. Стратег быстро сориентировался в новых обстоятельствах и теперь старался, как можно больше выиграть для себя, первым из стоявших в зале признав своим правителем Александра. Нестройный гул поддержки слов тимфейца, выдавили из своих рядов македонские аристократы, пораженные страхом возможной расправы над ними.

— Я нисколько не сомневался в этом друзья. Ну, раз все вопросы с престолонаследием разрешены, то пусть уважаемый Клеандр подробно расскажет мне, как он собирается хоронить моего отца Филиппа — произнес Александр, поудобнее устраиваясь на троне своего отца.

Так произошло вступление на трон молодого человека, который, проложив свою дорогу к отцовскому престолу с помощью оружия, окропив его пролитой кровью своих противников. Потом, ради соблюдения обычаев при стечении огромной толпы народа на его голову возложат корону Аргидов и дадут в руки символы царской власти, но сейчас сидя на царском троне, Александр понимал, что истинная власть стоит за дверями, готовая выполнить его любой приказ.

Похороны царя Филиппа состоялись на следующий день после описанных выше событий. Александр милостиво одобрил выбранное Клеандром место для последнего упокоения своего великого отца, приказав начать работу немедленно и к утру, первая воля нового владыки Македонии была выполнена.

Осмотрев выкопанную могилу, царь приказал добавить еще одну камеру для останков Аминты и Карана, которые были умерщвленных прошлой ночью по его приказу. Официально было объявлено об их причастности к заговору Павсания, но все прекрасно понимали истинную причину их смерти.

Расторопный стратег Филота арестовал сыновей Пердикки и Филиппа прямо в их домах, и доставил обоих царевичей в царский дворец, где их немедленно удушили, едва они переступили порог пыточной камеры.

Весь день и всю ночь, в царском дворце в полную силу работала следственная машина, задачей которой было выявить всех заговорщиков рискнувших уничтожить благородный дом Аргидов. Все арестованные по указу царя подверглись незамедлительным пыткам и избиениям.

Царские дознаватели хорошо знали свое дело и уже к вечеру появились первые подтверждения о причастности персов к убийству Филиппа. Проведший без сна вторую ночь, Александр узнал массу интересных подробностей заговора, о существовании которого мог только смутно догадываться. Взятые под стражу аристократы оказались людьми очень трусливыми и, стремясь спасти свои жизни, старались первыми рассказать дознавателям все, что знали о заговоре, при этом охотно оговаривали других и стремились выгородить себя.

Арестованные полностью подтвердили наличие в заговоре персидского золота, о котором многие из схваченной знати знали или догадывались, совершенно не заботясь о дальнейшей судьбе своей страны стремясь решить только личные интересы. Все они были сильно обиженны на Филиппа лишившего их части старых вольностей и не скрывали этого. С каждым часом, перед Александром все шире и полнее вырисовывался полномасштабный заговор в среде македонской знати организованный персами.

Филота только успевал относить царю, листы дознания заговорщиков и, тут же получив новый приказ, спеша произвести новые аресты или нажать на заинтересовавшего царя арестанта своими показаниями.

Вместе с царем листы допроса читала и царица Олимпиада, для которой этот день был лучшим за многие годы ее жизни. Допустив эпиротку к следствию, Александр на деле смог убедиться в проницательности и деловой хватке своей матери. Гневно сдвигая брови при прочтении листов, Олимпиада безошибочно отделяла главных участников заговора от второстепенных болтунов и изменников, настаивала на их новом немедленном допросе и каждый раз, Филота приносил царю подтверждение ее предположений.

Главой заговора против Филиппа были братья Линкестийцы Арабей и Геромен. Именно они уговаривали знать поддержать кандидатуру Аминты в обмен на золото, которое раздавали щедрой рукой направо и налево. Если первый из братьев заговорщиков пал от руки Александра, то второго брата Филота успел арестовать. Правда, едва увидев стражу, он попытался ударить себя мечом, но неудачно и наскоро перевязанного его доставили во дворец.

Подвергнутый усиленному допросу, арестованный Геромен Линкестиец, обильно истекавший кровью из широкой раны на животе, поспешил во всем признаться только бы поскорее прекратить свои невыносимые мучения. Он назвал всех, кроме своего брата Александра, упорно пологая что, сохранив ему жизнь, он сможет в дальнейшем отомстить наследнику Филиппа.

Геромен мужественно перенес все пытки, которым его подверг Филота стремившийся выведать как можно больше заговорщиков и сочувствовавших им, откровенно радуясь, когда всплывало имя человека чем-то обидевшего сына Пармериона.

Принимая активное участие в допросах и пытках, и Антипатра, который со своей честолюбивой натурой тоже был, не прочь свести старые счеты со всеми теми кто, по его мнению, ранее пытался оттереть стратега от македонского царя или подвергал сомнению его воинский талант. Однако старый стратег прекрасно понимал, что нельзя развязывать кровавую вакханалию перед предстоящим походом. Поэтому он решил ограничиться истинными заговорщиками и включить в них тех невинных македонцев, что были задержаны в зале по приказу царя.

По приказу Александра всех выявленных заговорщиков пригнали к свежевырытой могиле царя, дабы там над ними было свершено правосудие. Но перед этим состоялось прощание македонского народа с тем, кто совсем недавно праздновал свадьбу своей дочери. По приказу Александра для Филиппа был сооружен огромный деревянный помост, на который в великолепном убранстве было положено тело убитого. С миртовым венком на голове и возлегая на дорогом персидском ковре, по замыслу Клеандра, погибший царь символизировал посмертное попрание над своими врагами, с которыми злая судьба не позволила скрестить свои мечи.

Вся Пелла скорбела о безвременно ушедшем правителе, дружно облачившись в траурный наряд. По знаку жреца Алисандра, царь взял в руки просмоленный факел, и поджег хворост, сложенный возле основания костра. В одно мгновение языки пламени разбежались по всем концам помоста и устремились, вверх закрыв от зрителей тело умершего.

Многие из македонцев предлагали предать останки Филиппа земле, как это делали со многими царями до него, но Александр настоял на их сожжении, уравняв, таким образом, своего отца с великими героями Эллады и Македонии.